Текст книги "Женские лица советской разведки. 1917—1941 гг."

Беглец с паспортом германского подданного

Клубок событий продолжал разматываться. Как известно, любая случайность является частным случаем какой-то не до конца изученной закономерности. Известно, что 27 октября 1918 года ближе к полуночи с приграничной железнодорожной станции Торошино в адрес Яковлевой поступила телеграмма, в которой сообщалось, что 25 октября пограничным комиссаром был задержан по подозрению в шпионаже желавший выехать за границу германский подданный Иоганн Киттель. Все документы были правильно оформлены в германском посольстве в Москве и имелись необходимые выездная и въездная визы. Пассажир заявил, что является германским дипломатическим курьером, ввиду чего его багаж не подлежит досмотру. Однако пограничный комиссар обратил внимание на то, что в документах Киттеля не было указаний на его дипломатический статус курьера и его багаж не был должным образом опечатан, как того требовалось для дипломатического багажа. К тому же через станцию Торошино, по наблюдениям пограничного комиссара, германские дипломаты вообще не проезжали.

При досмотре багажа И. Киттеля были обнаружены 55 тысяч рублей наличных денег и портфель с бумагами. В связи с этим особый пограничный комиссар принял решение германского подданного Иоганна Киттеля и его багаж задержать и направить для разбирательства в Псковскую уездную ЧК. Как известно, с конца февраля 1918 года Псков в течение 9 месяцев был оккупирован германскими войсками. Здесь же располагались части белогвардейской Северной армии. Однако часть прифронтовой Псковской губернии оставалась в руках советской власти. Псковские губернские учреждения РСФСР были эвакуированы сначала на станцию Дно, а затем в город Великие Луки, где они находились до 2 декабря 1918 года, пытаясь организовать управление неоккупированной частью прифронтовой губернии.

При дальнейшем разбирательстве было установлено, что под именем германского подданного Иоганна Киттеля скрывается бывший старший лейтенант русского флота Сергей Антонович Бутвиловский. При нём обнаружено 60 тысяч денег и много документов, изобличающих его в шпионстве и причастности к белогвардейскому движению. В конце телеграммы сообщалось, что Киттель-Бутвиловский вместе с деньгами и документами отправляется в Москву в распоряжение ВЧК. Далее ситуация по неизвестной причине изменилась и арестованный был направлен в распоряжение Варвары Николаевны в ЧК СКСО. Возможно, сыграло роль то, что уже довольно опытная чекистка Яковлева сразу поняла, какая удача сама идёт в её руки, и сумела переубедить пограничного комиссара, чтобы арестованного препроводили в ЧК СКСО, что в общем-то выглядело бы вполне логично. Тем более что речь шла о белогвардейской организации в Петрограде.

В результате поступило сообщение № 2121 от 27 октября 1918 года о препровождении персоны И. Киттеля – С.А. Бутвиловского вместе с документами в распоряжение ЧК Союза коммун Северной области для личного обыска и производства дознания. При этом изъятый при аресте Бутвиловского пистолет системы «браунинг» с восемью патронами пограничный комиссар оставил у себя. Были подсчитаны и все наличные деньги, изъятые у арестованного. Их оказалось 61 853 рубля.

Так, на первый взгляд выглядели документы, переданные Яковлевой вместе с арестованным. Даже тот факт, что в переданных документах и материалах были указаны три разные суммы изъятых денег у задержанного – 55 000, 60 000 и 61 853 рубля. У находившегося под арестом подозреваемого деньги прибавлялись загадочным образом.

Да и сам факт передачи арестованного в ведение петроградских чекистов, по нашему мнению, произошёл по несколько иным причинам. Дело в том, что после германского наступления в нарушение всех договоренностей в Брест-Литовске частям Красной армии удалось остановить продвижение немецких оккупантов. Была установлена новая демаркационная линия между оккупированной германцами и советской территориями. В этих обстоятельствах было принято решение о создании широкой сети приграничных ЧК. В течение июля – августа 1918 года все губернские и уездные ЧК, находившиеся вблизи демаркационной линии, были реорганизованы в окружные, участковые и пунктовые пограничные ЧК (далее – ПЧК). Так, среди прочих на эстонско-латвийском участке временной границы появилась Торошинская ПЧК. В обязанности новых чекистских структур входили задачи «борьбы с контрреволюцией, спекуляцией, контрабандой и шпионажем в пограничной полосе»[45]45
  Лепёшкин С.Н. Об истории становления и развития советской пограничной охраны на территории Псковского края // Псковский военно-исторический вестник. Вып. 3. 2018; https://cyberleninka.ru/article/n/ob-istorii-stanovleniya-i-razvitiya-sovetskoy-pogranichnoy-ohrany-na-territorii-pskovskogo-kraya/viewer


[Закрыть]. Кстати, изменилось и административное деление в этом регионе. Был образован Псковский край, в состав которого вошли оставшиеся под советским контролем уезды Псковской губернии, а также части прилегавших к ней Петроградской и Витебской губерний.

Задержание лжегерманского подданного И. Киттеля-Бутвиловского произошло недалеко от Пскова на станции Торошино в зоне ответственности ЧК СКСО, поэтому он был препровождён в Петроград в распоряжение В.Н. Яковлевой. Уже 28 октября 1918 года она санкционирует проведение обыска и арест всех подозрительных лиц в квартире по адресу Фонтанка, дом 54, где ранее проживал Бутвиловский. При этом изъятые у него бумаги уже неоспоримо доказывали причастность арестованного к контактам с разведкой и дипломатическими представителями Германии. Документально подтверждалось его участие в антисоветской деятельности в составе подпольной белогвардейской организации братства «ВЕР». Были обнаружены адресованные ему письма, в которых рассказывалось о планах и последних событиях в жизни тайной организации. В портфеле оказалось и удостоверение, выданное Бутвиловскому «Центром Братства ВЕР Белого Креста» в том, что он является секретарём и заведующим отделом иностранных дел партии «ВЕР». Он был наделён самыми широкими полномочиями по ведению переговоров с любыми политическими партиями, вести дела с представителями иностранных держав и руководить агентами на флоте.

Обнаруженные документы разоблачили заговорщиков

При разборе изъятых при задержании Бутвиловского документов и материалов было обнаружено его собственноручно написанное письмо на четырёх листах, в котором он объяснял причины своего ухода не только подозрением в связи с посещением его неизвестным молодым человеком, заявившим, что тот является германским подданным и просит дать ему адреса для связи. Этот визит Бутвиловский воспринял как провокацию. Но в письме он приводит и другие причины, связанные с внутренними разногласиями среди членов братства «ВЕР». Причём свой отъезд за границу отставной морской офицер считал временной мерой и обещал вскоре вернуться. У него были обширные планы на время своего возвращения в РСФСР.

Следствием было неопровержимо доказано личное участие С.А. Бутвиловского в руководстве контрреволюционной организацией и подготовке вооружённого мятежа против советской власти. При участии и под руководством Яковлевой была начата работа по выявлению заговорщиков из числа членов братства «ВЕР». Белогвардейское подполье было раскрыто полностью лишь в 1919 году. Многие из заговорщиков – бывших кадровых офицеров оказали вооружённое сопротивление при арестах и были убиты в перестрелках. Те, кого удалось взять живыми, были осуждены и после установления их вины большинство расстреляны. Постановлением Отдела по борьбе с контрреволюцией ЧК СКСО по делу братства «ВЕР» № 5940 от 9 апреля 1919 года бывшие офицеры С.А. Бутвиловский и Д.Д. Бутовский, а также активный участник заговора Филатов Л.К. были приговорены к высшей мере наказания и расстреляны. Тем же постановлением от уголовной ответственности ввиду беременности была освобождена жена члена братства А.Е. Кожина.

При этом следствием было установлено, что многие случайные граждане были вовлечены в соучастие в контрреволюционной организации против их воли и вынуждены были выполнять по поручениям членов братства «ВЕР» какие-то действия в качестве рассыльных, передававших записки и письма неизвестного им содержания и часто ранее неизвестным им людям. После установления истины в ходе проведения следствия они были оправданы и освобождены из-под ареста.

Конфликт с Троцким из-за генштабистов

В «наследство» Бокию, а затем и Яковлевой досталось дело по подозрению нескольких бывших генштабистов царской армии в антисоветских взглядах, заведённое ещё во времена М.С. Урицкого летом 1918 года. В привлечении в формируемую Красную армию проверенных на деле военспецов был крайне заинтересован наркомвоенмор Л.Д. Троцкий. Когда в начале сентября он получил ещё и пост председателя Реввоенсовета Республики, то его давление на чекистов, державших без веских оснований под арестом нужные фронту военные кадры, усилилось. Разбираться с этим запутанным делом тоже пришлось Варваре Николаевне. Притом что решение по делу генштабистов надо было принимать спешно. Конфликтная ситуация доходила до абсурда. Например, как пишет известный историк А.В. Ганин, в ноябре 1918 года «предписания выехать на Южный фронт были направлены семерым арестованным в Петрограде Генштабистам… Разумеется, отправиться по назначению, находясь в тюрьме, они не могли»[46]46
  Ганин А.В. «Это был человек, несомненно, умный и энергичный»: Полковник Б.П. Поляков и антибольшевистское движение на Северо-Западе России // История. Научное обозрение. Ostkraft (Москва). 2019. № 4. С. 123.


[Закрыть]. Тем временем обстановка на фронтах становилась всё более опасной. В войсках требовались опытные военспецы и генштабисты. В начале декабря в ПетроЧК обращается окружной военный комиссариат Петрограда с просьбой ускорить рассмотрение дел арестованных бывших офицеров генштаба. Этот же вопрос активно обсуждался на различных заседаниях в Москве. За арестованных ходатайствует главком И.И. Вацетис. Эти просьбы поддерживает Троцкий. На заседании РВС Республики 2 декабря рассматривается список находящихся под арестом генштабистов. Телеграммой Ленину 26 декабря 1918 года наркомвоенмор прямо просит, в случае отсутствия доказанных обвинений, освободить из тюрьмы ПетроЧК двух указанных в телеграмме генштабистов.

Ленин 29 декабря 1918 г. направил телеграмму председателю Петроградской ЧК с копией председателю ВЧК Ф.Э. Дзержинскому: «В течение нескольких месяцев сидят арестованные Вами генштабисты Савченко-Маценко и Поляков. Главком ходатайствует об их освобождении. Телеграфно сообщите: какие обвинения предъявлены этим лицам, а если обвинение не предъявлено, почему они не освобождены. Не медлите с точным и ясным сообщением»[47]47
  Ганин А.В. «Это был человек, несомненно, умный и энергичный»: Полковник Б.П. Поляков и антибольшевистское движение на Северо-Западе России // История. Научное обозрение. Ostkraft (Москва). 2019. № 4. С. 126.


[Закрыть]. При этом чекистами был собран ряд улик и косвенных доказательств об участии в белогвардейском подполье Генерального штаба полковника Б.П. Полякова, однако спорить с председателем СНК РСФСР никто не стал. Его перевели в Москву в Бутырскую тюрьму, а разбирательства продолжил Особый отдел ВЧК, который своим решением освободил генштабиста с ограничением в праве занимать ответственные должности. Спустя время Поляков бежал и в мае 1919 года оказался на службе в белогвардейской Северной армии. И таких примеров, когда в тюрьмах гибли невиновные, а на свободу из ЧК отпускали из-за неспособности подтвердить фактами и доказать вину белогвардейцев-подпольщиков можно привести немало. Судя по датам, описанное выше событие имело место, когда Петроградскую ЧК всё ещё возглавляла, скорее всего уже только формально, В.Н. Яковлева. Но перевели её срочно в Москву не за какие-то упущения в работе ПетроЧК, а, по нашему мнению, из-за её чрезмерного служебного рвения, в результате которого она фактически раскрыла сверхсекретные дела большевистского руководства по созданию валютных резервов за рубежом. А схваченные за руку мошенники, находившиеся внутри этих финансовых каналов и присваивавшие средства, а также торговавшие выкупами заложников из тюрем, стали неприятными издержками и скандалами, которые удалось быстро погасить.

Против должностных преступлений чекистов

После гибели председателя Петроградской ЧК Урицкого от пули террориста в кресле главного чекиста Северной столицы оказался его заместитель Глеб Иванович Бокий. По сложившейся практике он одновременно возглавил ЧК СКСО, где его заместителем стала В.Н. Яковлева. Она сменила его на постах заместителей в этих органах ЧК, которые до этого, как указано в его биографии, с 13 марта по 31 августа занимал Г.И. Бокий. Отметим, что в других источниках приводятся иные сведения о времени его перехода с партийной на чекистскую работу. Так, например, в биографии Бокия, размещённой на другом интернет-ресурсе в разделе «Биографический указатель», указано, что с марта 1918 зам. пред., с июля 1918 пред. ЧК Союза коммун Северной области. Организатор красного террора в Петрограде и Северном регионе.

Да и период времени пребывания Бокия в должности председателя Петроградской ЧК в публикациях приводится неоднозначно. Чаще всего указываются даты с 31 августа по ноябрь 1918 года. Но есть и другие варианты. Например, на сайте «История повседневности» указано, что Глеб Иванович состоял в должности «председатель ЧК Союза Коммун Северной области с 31 августа по 10 октября 1918 г.»[48]48
  Бокий Глеб Иванович // История повседневности; http://www.el-history.ru/node/699 (дата обращения 03.01.2023)


[Закрыть]. О том, что он в это же время занимал кресло главного чекиста в Петрограде, в публикации даже не упоминается.

Если предположить, что Г.И. Бокий покинул высшие чекистские посты в Петрограде, как указано выше, 10 октября. В разных источниках приводятся и другие даты его отставки. Так, например, в книге «Оккультисты Лубянки» указано, что он приступил к исполнению обязанностей председателя ПЧК после убийства Урицкого 30 августа 1918 года «сроком до 8 октября того же года»[49]49
  Андреев А.И. Оккультисты Лубянки. М.: Изд. Быстров, 2006; https://history.wikireading.ru/152999


[Закрыть]