Текст книги "Сия жестокая бора"

Сия жестокая бора
Михаил Выдренков

Посвящается памяти всех тех, кто оказался на рейде Новороссийской бухты во время боры 1847—1848 гг., кто выжил и кто не смог выжить в ту зиму…

Огромная благодарность сотрудникам

Российского государственного архива

Военно– морского флота (г. Санкт-Петербург)

и Морской библиотеки имени адмирала М. П. Лазарева (г. Севастополь).

© Михаил Выдренков, 2016

© Михаил Выдренков, дизайн обложки, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступительное слово

Главной особенностью климата Черноморского побережья Кавказа в районе Новороссийска являются мощные периодические ветры, достигающие силы урагана, которые носят название «бора».

Что это за природное явление, какие силы его порождают и в состоянии ли человек справиться с разбушевавшейся стихией?

История знает немало драматических событий, связанных с этим уникальным стихийным метеорологическим явлением…

Изначально я хотел написать небольшую статью в местную газету в память о крушении военной эскадры Черноморского флота Российской империи, которое произошло в Новороссийской бухте 12 января 1848 г. С момента основания города—порта Новороссийска это отчасти забытое происшествие, унесшее жизни 57 моряков, относится к числу самых трагичных катастроф в результате боры на Черном море.

История крушения шести военных парусных судов дошла до наших дней в перепечатанных статьях и записках, в которых упоминаются только факты и масштабы бедствия. Подлинные документы, дневники, рапорты хранятся в архивах и широкому кругу читателей малодоступны. Не многие сейчас знают, что происходило в момент урагана в бухте, какой ущерб был нанесен на берегу, через что пришлось пройти морякам, находящимся на судах, стоящих на рейде.

Чем больше я узнавал об этом происшествии по материалам, хранящимся в библиотеках и государственных архивах, тем больше хотел познать истину событий…

В сборнике «М. П. Лазарев. Документы» (М.—Л.: Военмориздат, 1955) имеется записка лейтенанта Н. И. Сущева о крейсер стве судов Черноморского флота у восточного побережья Черного моря, а также отчеты и письма адмирала М. П. Лазарева о корабле крушении эскадры.

В сборнике «Адмирал Нахимов» (М.—Л.: Военмориздат, 1945) содержатся рапорты контр– адмирала П. С. Нахимова об устранении последствий урагана – о перекладке мертвых якорей и подъеме тендера «Струя».

Впервые полное описание крушения было опубликова но еще в середине ХIХ века – по свежим следам трагедии – в журнале «Морской сборник» за 1848—1849 гг., который издавался с 1848 г. Морским ученым комитетом в Морской типографии Санкт—Петербурга. В сборнике излагались познания того времени о боре, публиковались отчеты и воспоминания очевидцев: капитана 2—го ранга В. Г. Рюмина, лейтенанта Аминова, мичмана П. М. Македонского, офицера Н. М. Соковнина. Некоторые выдержки из сборника были заимствованы историком А. С. Соколовым для составленной им в 1855 г. книги «Летопись крушений и пожаров судов русского флота от начала его по 1854 г.».

Но больше всего достоверности сведениям об этом происшествии придают материалы следственного дела «О крушении на Новороссийском рейде в 1848 году 6 парусных судов». Оно было начато 16 сентября 1850 г. и окончено 17 марта 1853 г., расследовалось военными аудиторами Черноморского флота. В деле имеются рапорты командиров судов, потерпевших крушение в Новороссийской бухте от воздействия боры. Именно эти документы, написанные очевидцами катастрофы, дают наиболее яркое представление о том, с чем пришлось столкнуться морякам во время урагана, что испытать…

Изучая материалы о крушении эскадры, я все больше склонялся к необходимости представить читателю не разрозненные эпизоды бедствия в объеме статьи, а дать полную хронологически выстроенную картину происшедшего, по скольку только в этом случае смог бы передать эмоциональную идею повествования. Тексты документов претерпели минимальные изменения в соответ ствии с грамматическим состоянием современного русского языка. И поскольку они изобилуют технической и морской лексикой – как устаревшей, так и современной, в конце книги приведен словарь терминов и выражений.

Считаю, что работа над книгой «Сия жестокая бора…» была не напрасной, и надеюсь, что и читатель почувствует атмосферу героического трагизма, которая царила на Новороссийском рейде во время боры, свирепствовавшей в зиму 1847—1848 гг.

Михаил Выдренков

Военные корабли черноморской эскадры

Фрегат «Мидия»

ТТХ: длина – 53 м, ширина – 13,9 м,

осадка – 6,3 м. Вооружение:

60 орудий. Экипаж: 420 чел.

60-пушечный фрегат. Был заложен 10.07.1840г. в Николаевском адмиралтействе. Строитель В. Апостоли. Спущен 17.09.1843 г., вошел в состав Черноморского флота. Назван в память о взятии турецкой крепости Мидия отрядом судов под командованием контр-адмирала И. И. Стожевского 17.08.1829 г. В 1844 г. перешел из Николаева в Севастополь. С 1845 г. находился в составе отрядов у Кавказского побережья. Командир корабля: П. И. Касторф (с 1846 г.).

Бриг «Аргонавт»

ТТХ: длина – 27,5 м, ширина – 7,9 м, осадка – 3,6 м.

Вооружение: 18 орудий.

18-пушечный бриг.

Был заложен 02.02.1837 г. в Севастопольском адмиралтействе. Строитель А. П. Прокофьев.

Спущен на воду 03.09.1838 г., вошел в состав Черноморского флота. С 1839 г. ежегодно в составе отрядов находился у Кавказского побережья. 21.05.1844 г. взял в плен турецкое судно. Командир корабля: В. Г. Рюмин (с 1838 г.).

Бриг «Паламед»

ТТХ: длина – 30,9 м, ширина – 9,8 м,

осадка – 4,2 м. Вооружение:

18 орудий.

18-пушечный бриг. Был заложен в Николаевском адмиралтействе 04.10.1837 г. Строитель Кириллов. Спущен на воду 05.09.1839 г., вошел в состав Черноморского флота. В 1840, 1841, 1844, 1845 и 1847 гг. в составе отрядов и эскадр находился в практических плаваниях в Черном море. В 1842 и 1843 гг. находился в Архипелаге в распоряжении русского посланника в Греции. В 1846 г. в составе отряда действовал у Кавказского побережья. 20.05.1846 г. у форта Лазаревский взял в плен турецкое судно. В конце 1847 г. прибыл в Новороссийск и вошел в состав отряда судов Абхазской экспедиции. Командир корабля: И. И. Вердеман (с 1846 г.).

Транспорт «Гостогай»

ТТХ: длина – 27,9 м, ширина – 8,1 м.

Вооружение: 4 орудия. Водоизмещение: 320 т. Куплен в Англии в 1843 г., вошел в состав Черноморского флота. С 1844 г. доставлял снабжение в укрепления Кавказ-ской береговой линии. Командир: А. Ф. Щеголев (с 1847 г.).

Пароход «Боец»

ТТХ: длина – 46,9 м, ширина – 7,3 м,

осадка 3,53 м. Водоизмещение 415 т.

Орудий 7. Мощность механической установки: 136 л/с.

Куплен в Англии в 1839 г. Вел непрерывное и постоянное сообщение между укреплениями по всему протяжению восточного берега, начиная от Редут-Кале до Керчи, как для получения казенных пакетов, так и для частной корреспонденции.

Корвет «Пилад»

ТТХ: длина – 39,3 м, ширина – 10,9 м, осадка – 5 м.

Вооружение: 20 орудий (24-фн карронады).

20-пушечный корвет. Был заложен 04.10.1838 г. в Николаевском адмиралтействе. Строитель И. В. Машкин. Спущен на воду 23.06.1840 г., вошел в состав Черноморского флота. В 1841, 1842 гг. находился в Греции в распоряжении русского посланника, плавал в Архипелаге и Средиземном море. С 1843 г. находился в практических плаваниях с эскадрами в Черном море (по два-три месяца в году) и в составе отрядов действовал у Кавказского побережья. 10.05.1846 г., находясь в составе отряда контр-адмирала П. С. Нахимова, артиллерийским огнем способствовал отражению нападения горцев на Сухум. 10.06 оказал помощь гарнизону Головинского форта в отражении нападения горцев. 19.06 вблизи форта Лазаревский потопил три судна контрабандистов. 18.07 высадил десант в 50 человек в помощь гарнизону Головинского форта, окруженного горцами, занял позицию для стрельбы по берегу, но горцы не решились атаковать форт. Командир корабля: Н. Ф. Юрковский (с 1844 г.).

Шхуна «Смелая»

ТТХ: длина – 30,3 м, ширина – 7,8 м,

осадка – 4 м. Вооружение: 16 орудий

(2 3-фн пушки и 14 18-фн карронад).

16-пушечная шхуна. Заложена 22.10.1838 г. в Севастопольском адмиралтействе. Строитель А. П. Прокофьев. Спущена 10.5.1839 г., вошла в состав Черноморского флота. В 1840—1843, 1847, 1848 гг. в составе отрядов действовала у Кавказского побережья. 8.10.1841 г.,находясь в составе отряда контр-адмирала М. Н. Станюковича, содействовала продвижению войск генерал-лейтенанта И. Р. Анрепа от м. Адлер до Навагинского укрепления. В 1845, 1847 гг. «Смелая» в составе эскадр находилась в практических плаваниях в Черном море. Командир: П. П. Колчин (с 1845 г.).

Шхуна «Ласточка»

ТТХ: длина – 30,3 м, ширина – 7,8 м,

осадка – 4 м. Вооружение: 16 орудий (2 3-фн пушки и 14 18-фн карронад).

16-пушечная шхуна. Заложена 10.2.1837 г. в Николаевском адмиралтействе. Строитель С. И. Чернявский. Спущена 12.6.1838, вошла в состав Черноморского флота. В 1838—1840 и 1844—1848 гг. ежегодно в составе отрядов действовала у Кавказского побережья. 22.5.1840 с эскадрой вице-адмирала М. П. Лазарева участвовала в высадке десанта в устье р. Псезуапе. В 1841 и 1842 гг. находилась в Греции в распоряжении русской миссии. В 1844, 1845 гг. в составе эскадр находилась в практических плаваниях в Черном море. Командир: А. Е. Данилевский (с 1846 г.).

Тендер «Струя»

ТТХ: длина – 21,4 м, ширина – 7,3 м,

осадка – 3,9 м. Вооружение: 12 орудий.

Заложен 12.9.1834 в Николаевском адмиралтействе. Строитель Г. Иванов. Спущен 13.7.1835, вошел в состав Черноморского флота. В 1836, 1837 гг. в составе отрядов действовал у Кавказского побережья. В 1838 и 1839 гг. находился в практических плаваниях в Черном море. В 1840 и 1841 гг. находился в Греции в распоряжении русского посланника, плавал в Архипелаге. В 1842 г. занимал брандвахтенный пост в Евпатории. В 1844—1848 гг. ежегодно в составе отрядов действовал у Кавказского побережья. Командир: П. А. Леонов (с 1844 г.).

Письмо адмирала М. П. Лазарева

2 февраля 1848 г.

«…В течение этой зимы отряд наш у абхазских берегов потерпел необыкновенные несчастья в Новороссийской бухте в бывшую там бору или, лучше назвать, жестокий ураган с 12 на 13 января, последствием коего было то, что выкинуло на берег корвет „Пилад“, бриг „Паламед“, пароход „Боец“ и транспорт „Гостогай“, а тендер „Струя“ затонул на бриделе со всем экипажем, командиром и офицерами! Подобного ужасного случая никогда еще не было! На берегу сорвало все крыши даже со стропилами, а стекла в окнах, так сказать, вдавило внутрь! Не знаю – успеют ли спасти хоть одно из потерпевших крушение судов, до такой степени это сомнительно, что и ожидать даже невозможно. Бедная „Струя“! Если бы он [командир] догадался ночью отдать свои цепи у бочки, то хоть и разбило бы его [тендер] на берегу, но спаслись бы люди! Если ко всему этому, т. е. к ужасному этому урагану, прибавлю вам, что морозу тогда было 14°, то вы можете представить себе, в каком положении суда наши в Новороссийске находились и что они вытерпели!..»

Из письма М. П. Лазарева

капитану 2—го ранга В. И. Истомину11
  В. И. Истомин в 1845 г. был назначен в свиту кавказского наместника П. С. Воронцова.


[Закрыть]

о крушении кораблей в Новороссийской бухте [1]

Адрианопольский мирный договор

2 сентября22
  Здесь и далее даты приведены по старому стилю.


[Закрыть] 1829 г. Адрианопольский мирный договор завершил русско—турецкую войну 1828—1829 гг.

Статья IV договора гласит:

«…Весь берег Черного моря от устья Кубани до пристани Св. Николая включительно пребудет в вечном владении Российской империи».

Эскадра

Из записки лейтенанта Н. И. Сущева о крейсерстве судов Черноморского флота у кавказских берегов [После 1847 г.]

…По окончании войны с турками, в 1830 г., крейсирующий отряд получил назначение более деятельное и достойное. Анапа, служившая арсеналом турецкого оружия для горцев и рынком невольниц для турок, была разгромлена русскими в 1828 г. и занята нашими войсками. Сильный гарнизон сделал ее значительным пунктом на севере и грозным для непокоренных племен. В то же время [было] предположено принять решительные меры против подвоза пороха, оружия и снарядов к кавказскому берегу и против торга невольниками. Вследствие этого и положение Сухумского отряда должно было измениться… Поэтому состав кавказской эскадры получил лучшее устройство: суда снаряжали крепкие, надежные, моряков выбирали заслуженных и опытных. Северо—восточный берег с крепостью Анапа и укреплением Гагры (первыми местами, занятыми по линии) был назначен исключительно для наблюдений отряда.

Кроме того, от крейсеров требовалась беспрерывная деятельность и движение. Торговля иностранных судов с черкесами была объявлена запрещенной, и крейсера обязаны были не допускать флаги других наций к кавказскому берегу и захватывать контрабандные суда. Продажа и перевоз невольников, производимые черкесами на их чектырмах в Анатолию, также вверялись бдительности крейсирующих командиров для совершенного уничтожения [этого]…

…Особенное внимание высшего начальства обратилось вдруг на кавказскую береговую линию. Целые дивизии, предводительствуемые главными начальниками Черноморского флота, стали ежегодно приходить с десантом для занятия новых мест по берегу. Явились двигатели к прямой пользе: адмиралы, с верным и строгим взглядом на вещи, капитаны, с примерною ревностью к своею делу. Они действовали на массу, и крейсирующая эскадра получила скоро новое и настоящее образование. Флагманам предоставлено постоянное, личное наблюдение за спокойствием по линии и за исправностью отряда. Крейсера получили подробные, ясные инструкции, где, кроме взятия контрабандных судов, на них возложена обязанность постоянно наблюдать за укреплениями, находящимися на их дистанции, и подавать немедленную помощь при появлении горцев.

В 1838 г. наши войска заняли Новороссийск. Обширная бухта его, закрытая от морских ветров и лежащая в кругу действий против черкес и вблизи от Крыма, представила значительные удобства его перед Сухумом крейсирующему отряду; почему Новороссийск и назначен был вместо Сухума для временного пребывания отрядного командира и для освежения крейсеров.

С этого времени начался настоящий период кавказского крейсерства, в котором эта эскадра постоянно является уже с духом деятельности и стремления к положительной пользе и служит надежною подпорою для укреплений и сильною рукою во всех действиях, совершающихся по берегу. Адмиральский фрегат бессменно носится вдоль линии, опрашивая о положении сомнительных укреплений. Всякий крейсер представляет самим собою явление, которое столько веков безуспешно отыскивали ученые: «вечное движение»; и кавказский берег с его поселениями, опоясанный такою летучею эскадрой, находится в положении, совершенно обеспеченном и в отношении продовольствия, доставляемого исправно на кавказских транспортах, и со стороны неприязненных покушений на форты, которые общими силами с моря и берега вовремя предупреждаются или отражаются смело и решительно.

Теперь, наблюдая за каждым крейсером, вы увидите всякий день, как он встречает и опрашивает суда, показывающиеся на горизонте; потом вы следите за ним, когда он змеей извивается перед бухтами и ущельями около берега, высматривая, не готовится ли где чектырма к спуску на воду. После того он бежит к береговым укреплениям на его дистанции, узнает об их состоянии и предлагает услуги. Если сильные скопища горцев показываются перед фортом, крейсер бросает якорь у самого берега, свозит десант или обстреливает укрепление и вместе с ним отражает неприятеля.

Призы и чектырмы стали чаще показываться на буксире у крейсеров и реже выходить из своих ущелий и балок… [2].

О боре у восточных берегов Черного моря

Журнал «Морской сборник», 1848 г.:

Если б великий поэт наш ожил и посмотрел, что сделалось с прославленным им югом, то отрекся бы от звучного стиха:

От финских хладных скал до пламенной Колхиды…

и нашел бы, что эпитет «пламенный» теперь не у места: юг наш превратился в север, по крайней мере, в прошедшую зиму. В Тифлисе катались уже на санях, когда в Архангельске жаловались на бесснежье. Зима с 1847 года на 48-й год была одна из таких, какие изредка посещают наш не привыкший к холоду Новороссийский край. Ее сравнивают с зимами: так называемую Очаковскую 1788—1789; памятную современникам 1812, 1828—1829 и 1837—1838 годов. В степной части Крыма свирепствовали постоянно, более 36 дней, страшные метели; скот по трое и более суток оставался без корму в загонах, куда невозможно было пробраться по причине снежных сугробов, заградивших входы. Сады были покрыты снегом до того, что виднелись одни только вершины деревьев. Ложбины превратились в снежные возвышенности. На Черном море в течение зимних месяцев дули сильные ветры, а у восточного берега свирепствовала бора.

Бора у северо—восточного берега Черного моря дует в NO—й четверти с различною силой, исключительно на пространстве от Анапы до форта Вельяминовского33
  Форт Вельяминовский возник в 1838 г. как укрепление, с 1896 г. город Туапсе.


[Закрыть]; далее к SO она постепенно слабеет и очень часто переходит в свежий SO. Разрушительная сила боры бывает только у самих берегов; далее же в море она чувствительно ослабевает; были случаи, что суда, находившиеся не в дальнем расстоянии от берега, при порывах боры крепили марсели, между тем как другие, мористее, несли брамсели.

Нигде бора не свирепствует с такой ужасной силой, как в Новороссийском заливе. Залив этот вдается от мыса Дооб, при входе, к северо—западу почти на восемь миль; по северо—восточную сторону его возвышается сплошной хребет гор, высота которого над поверхностью моря до двух тысяч фут. Простираясь вдоль залива в расстоянии от берега около 11⁄2 мили, хребет этот к NW оканчивается постепенным скатом к обширной лесистой долине в верховье залива; к SO, обогнув Новороссийский залив, идет по северо—восточную сторону Геленджика, за которым вскоре сливается с другими горами. Склон этого хребта к заливу, у вершины голый, безлесный, идет вначале под углом более 45° к горизонту, потом, делаясь постепенно положе, покрывается кустарниками, разрезывается неглубокими ущельями, образуя как бы ряд хребтов, спускающихся к заливу, у которого они и оканчиваются каменными обрывами. По многим ущельям протекают небольшие ручьи, вливающиеся в море. Юго—западный берег залива вначале полог; потом, постепенно возвышаясь, сливается с хребтом гор, который к юго—западу высокими утесами упирается в море и, рассекаясь (местами) ущельями и долинами, оканчивается к северу низменностью у Анапы.

На юго—западной стороне залива, у самого верховья его, расположен основанный 1838 году Новороссийск сдвумя своими фортами, южнее устья текущей с севера по долине горной речки Цемес, в южном конце залива, между хребтом гор и высотою над мысом Дооб, находится в узкой ложбине укрепление Кабардинское, построенное в 1836 году.

Вестниками боры в Новороссийске бывают клочья облачков, являющиеся на вершине хребта, при чистом небе; облачка эти вскоре, как будто отрываясь от хребта, теряются в атмосфере; вместо их из—за гор показываются новые; в то же время налетают по временам с гор порывы ветра, меняясь в направлении более нежели на четыре румба; порывы эти начинают набегать чаще и сильнее: тогда наступает настоящая бора; – несясь с гор порывами, с невыразимою силою, бора достигает залива, вздымает воду частыми гребнями, срывает верхи их, и, несясь водяной пылью, кропит ею на берегу здания и отдаленные деревья; срывает железные крыши и сворачивает их в тонкую трубку. Человек, застигнутый порывом боры на площади, прилегает к земле и, предавшись воле ветра, катится до первой преграды. Зимой, при морозе 16° и более, срываемая ветром вода, примерзая к корпусу и рангоуту судов, образует род ледяной коры, беспрестанно увеличивающейся в объеме; люди, обрубая лед, сменяются беспрестанно, язвимые в лицо, как бы иглами, мерзнущею водяною пылью; платье на них леденеет, все члены костенеют; на судне сквозь оглушительный заунывный свист ветра нет никакой возможности отдавать приказания; вода в заливе при порывистых вихрях боры кажется клокочущею; от страшного завывания ветра сопровождаемого протяжным, сливающимся в один гул оглушительным треском в нескольких кабельтовых нельзя слышать пушечных выстрелов; весь залив покрывается густою, мрачною мглою, сквозь которую никакое зрение не может отличить предметов в нескольких саженях; иногда только в зените видно небольшим кругом чистое небо. Ночью от густого воздуха и необыкновенной быстроты его течения звезды как бы дрожат на небе [3].

Бора 1847 года

Журнал «Морской сборник», 1848 г.:

В прошедшую зиму свирепство этих бор, по словам тамошних жителей, было гораздо сильнее и продолжительнее, чем когда– либо, со времени занятия нами этого места. С 27 октября задул NO, который с большею или меньшею силою продолжался до половины января. В этот промежуток времени особенно разразились две страшные боры, или, лучше сказать, порывистые ураганы. Первая из них началась с утра 28 ноября. NO ветер, очень сильный, с краткими промежутками, дул в продолжение двух следующих дней; но в шесть часов вечера он обратился в свирепую бору, которою причинены в укреплении значительные повреждения: со многих домов железные крыши снесены вовсе, а в здании тамошнего карантина, кроме железной крыши, сорвало и сами стропила. В это время на рейде стояли на бриделях: No 3 – фрегат «Мидия», под флагом командовавшего отрядом крейсировавших у восточного берега Черного моря судов контр—адмирала Юрьева 2—го (см. биографическую справку – М. В.); No 2 – 18—пуш. бриг «Аргонавт»; No 4 – тендер «Струя»; No 1 – транспорт «Березань».

К 11 часам ночи фрегат подрейфовал с бриделем. Во время этого дрейфования при порывах урагана цепи усов до того вытягивались, что рым, в который укреплен вертлюг, показывался на поверхности воды, и потому надо было полагать, как то и действительно оказалось впоследствии, что восточный мертвый якорь стащен был на 100 сажень к SW с прежнего места. Брошенный в помощь к бриделю, якорь даглист остановил фрегат на глубине у форштевня 35, а у ахтерштевня 331⁄2 фут [а], не далее 50 саженей от мели. На тендере «Струя» лопнула судовая цепь от бриделя; бриг «Аргонавт» потерпел более. Из донесения командира капитана 2—го ранга Рюмина видно, что вверенное ему судно находилось в весьма опасном положении. «С возраставшею борою усиливался мороз, который доходил до 13° по Реомюру. Носовая часть судна, обдаваемая волнением, которого брызги тут же замерзали, мало—помалу начала покрываться слоями льда, превратившимися вскоре в одну сплошную массу, покрыв пространство от гальюна до русленей, а еще более под русленями. Эта часть судна стала погружаться, отчего вода, попадавшая в судно от всплесков волн (до того времени, расходясь свободно вдоль всего брига, она стекала в задние шпигаты), стала теперь накопляться в носовой части и в тоже время мерзнуть. Вся палуба, на которой было разнесено по 60 сажень двух канатов на случай, если бы лопнула бридельная цепь, покрылась также толстым слоем льда, равно как весь рангоут, снасти, шлюпки, висевшие на боканцах. К довершению зла, льдиной, отпавшей с правой скулы судна, выбило погонный верхний полупортик, который хотя в то время был заделан по возможности изнутри, но, несмотря на это, вода через него проходила в судно и увеличивала тяготившую его массу. Для облегчения носовой части были брошены с обоих крамбол якоря и перевезены на корму две носовые карронады; но все это весьма мало облегчало носовую часть судна. Льду везде накоплялось более и более, и в той же мере нос углублялся в воду. Лед обрубаем был беспрестанно командою, разделенную на три смены; но каждая из них при этой работе с трудом могла оставаться более 15 минут на палубе. Платье на людях, обдаваемое брызгами, леденело, обнаженные части тела коченели, отчего многие лишались чувств и были сменяемы другими, которые в свою очередь подвергались тому же. Эта тяжкая работа продолжалась в течение 16 часов, и только чрезвычайная энергия и усердие офицеров и команды, как свидетельствует командир, избавили судно от гибели, которой оно подверглось бы непременно, если бы к тому же времени порывы ветра не стали несколько ослабевать».

Но эта жестокая бора была только предшественницею еще ужаснейшей, которая ознаменовалась столь гибельными последствиями [4].