Текст книги "Социальное страхование в России: прошлое, настоящее и перспективы развития. Трудовые пенсии, пособия, выплаты пострадавшим на производстве"

Ранее упоминалось, что во всех развитых странах государство участвует в финансировании систем обязательного социального страхования. Это касается главным образом обязательного пенсионного страхования. Доля государства в таком финансировании разная, но она достигает в некоторых странах 40 % и более, а в среднем составляет примерно треть. А каково положение в России? В России федеральный бюджет также участвует в формировании доходов страховых фондов. Однако все же надо различать два основания для пополнения страховых фондов за счет федерального бюджета.

Первое основание – это трансферт (передача) средств в связи с тем, что государство возложило на фонды те выплаты, которые обязаны производить соответствующие государственные органы, в частности, органы социального обеспечения. К таким выплатам относятся, например, пенсии инвалидам из числа военнослужащих, проходивших военную службу по призыву, и их семьям, социальные пенсии по старости и инвалидности, пенсии инвалидам с детства, сиротам, пенсии гражданам, пострадавшим в результате техногенных катастроф, ежемесячные денежные выплаты (ЕДВ) инвалидам (они введены взамен отобранных натуральных льгот) и многие другие выплаты (материнский капитал, оплата проезда пенсионеров, живущих на Севере, к месту отдыха и обратно и т. д.). Все эти выплаты не имеют отношения к обязательному социальному страхованию, они навязаны фондам. Возложив на страховые фонды указанные расходы, не связанные с социальным страхованием, государство попутно, как бы между прочим, возложило на фонды и расходы по содержанию сотрудников, которые выполняют эту работу, и оснащение их рабочих мест.

Второе основание для дотации (ее можно назвать обязательной, она должна быть, но ее нет) – компенсация фондам нестраховых расходов, т. е. тех расходов, которые не должны производиться за счет страховых взносов, но фактически осуществляются. Общая их сумма возрастает с каждым годом. Таких «чужих» расходов достаточно много. Это расходы на выплату заработной платы персоналу фондов, их территориальных органов, на материально-техническое оснащение всех подразделений, строительство зданий и сооружений; на доставку пенсий и пособий; на улучшение проживания граждан в учреждениях социального обслуживания; на проведение юбилейных мероприятий и оказание адресной помощи и т. д. В прошлом все подобные расходы осуществлялись за счет бюджетных средств, но постепенно их возложили на страховые фонды, зачастую в нарушение закона^[94]. Цель страховых выплат – возмещать утраченный заработок, а не оказывать помощь, поддержку бедным. Это предназначение других выплат – социальных пенсий, различных субсидий и т. д., расходы по их выплате должно нести государство. По большому счету все расходы, связанные с выплатой фиксированного базового размера страховой пенсии (в прошлом базовой части пенсии), также должно нести государство, поскольку, он вообще не связан с пенсионным капиталом, его целью не является возмещение заработка, он, по существу, лишь способ преодоления пенсионной нищеты (страховая часть пенсии без фиксированного размера зачастую ниже даже прожиточного минимума пенсионера). То же касается и всех досрочных пенсий. Расходы на их выплату (пока они являются досрочными) также должны включаться в обязательную дотацию^[95].

В 2008 и 2009 гг. Захаровым М. Л., Тучковой Э. Г., Савостьяновой В. П. и авторским коллективом под руководством Федуна Л. А. подготовлены два проекта Пенсионного кодекса Российской Федерации^[96]. Сопоставим некоторые позиции в проекте этих кодексов, касающиеся финансовой основы обязательного пенсионного страхования. Первый проект кодекса предусматривает уплату обязательных пенсионных страховых взносов как предпринимателями, так и гражданами; тариф страховых взносов 28 % для работодателей и 1 % для работников, но предполагается его дальнейшее постепенное увеличение до 3–5 % с соответствующим снижением подоходного налога (с 13 до 10—8 %); не допускается установление пониженных тарифов; вводится обязательная дотация ПФР за счет федерального бюджета для финансирования тех расходов, которые должны осуществляться за счет федерального бюджета, а не страховых взносов. Второй проект кодекса плательщиками страховых взносов признает лишь работодателей; устанавливает тариф 18,5 %; обязательную дотацию федерального бюджета не предусматривает; устойчивость финансовой системы гарантируется дотацией государства, если страховых платежей недостает.

Основное различие между проектами также состоит в том, что первый проект не предусматривает принудительную систему пенсионных накоплений, она заменяется добровольной, а второй – сохраняет и развивает ее, в нем предусматривается значительное увеличение таких накоплений. Второй проект на треть снижает страховые взносы работодателей, тем самым увеличивая их прибыль.

По другим видам обязательного социального страхования проекты не публиковались, однако появились отдельные статьи. В них отмечалось, что снижение тарифа страховых взносов, взимаемых в ФСС РФ, приведет к дефициту бюджета ФСС РФ и к ограничению прав застрахованных, что и подтвердилось.

Какие же можно сделать общие выводы? Арсенал средств (способов) корректировки финансовой основы обязательного социального страхования в нашей стране разнообразен, как и в других странах. Финансовая база может пополниться значительно, в частности, за счет увеличения размеров страховых взносов работодателей; введения обязательных страховых взносов для работников (при соответствующем снижении уровня налога, взимаемого с трудовых доходов граждан); повышения максимума заработка, с которого взимаются страховые взносы, и особенно при его отмене; снятия со страховых фондов различных нестраховых расходов, которые должны осуществляться за счет соответствующих бюджетных ассигнований. Также вполне очевидна необходимость установления прогрессивной системы налогообложения личных доходов граждан и использования дополнительно полученных доходов на социальное обеспечение, в том числе на финансовую поддержку страховых фондов. Большой резерв увеличения собственных доходов фондов – сокращение теневой экономики.

Бедность работающего населения, трудом которого создаются богатства страны, в том числе и той его части, которая выбыла из орбиты общественного производства в силу социально значимых причин, – это позор страны и прежде всего властных структур и бизнес-сообщества. Так уж повелось ныне в России, что богатые и успешные, присвоившие всенародную собственность в результате сомнительной приватизации, пока еще не намерены, судя по всему, делиться с другими соотечественниками. Неслучайно российский крупный бизнес именуют алчным, не знающим предела личной жадности.

В нашей стране имеются те резервы, которые в значительно большей степени уже использовались в других развитых странах. Главный из них – модернизация общественного производства и в конечном счете резкое повышение производительности труда во всех сферах, доведение его до уровня, достигнутого в передовых экономиках. В рыночных условиях решение затронутой насущной проблемы во многом (практически полностью) зависит от усилий предпринимательского сообщества. Главная причина инертности российского бизнеса в модернизации производства – достаточно высокая прибыль и без инвестиционных затрат, нежелание рисковать имеющимися накоплениями и ограничивать свое личное потребление.

Следует, видимо, отметить некоторые особенности, касающиеся финансовой основы обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний.

Особого страхового фонда для данного вида страхования в России не создано, оно осуществляется в организационных рамках ФСС РФ. Средства на эти цели «отражаются в доходной и расходной частях бюджета Фонда социального страхования Российской Федерации, утверждаемого федеральным законом отдельной строкой» (п. 2 ст. 20 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ). Вместе с этим в указанном случае страхования не предусматривается гарантия государства выполнения взятых фондом обязательств перед застрахованными (гарантия упоминается лишь в общем виде и не как гарантия государства). В связи с этим среди источников средств данного фонда не упомянуты средства федерального бюджета. Кроме того, страховые тарифы, в соответствии с которыми уплачиваются страховые взносы в этот фонд, дифференцируются по классам профессионального риска и корректируются с учетом соответствующих скидок и надбавок.

Данный вид обязательного социального страхования в России, пожалуй, в наименьшей степени отличается от подобного вида страхования, введенного в других странах^[97].

Расходы фондов обязательного социального страхования определяются условиями и нормами, в соответствии с которыми застрахованным и их семьям предоставляются страховые выплаты. Их обычно называют расходными обязательствами. Они установлены законами. Нецелевое расходование средств не допускается. Это, как отмечалось, один из принципов обязательного социального страхования, но он не закреплен в рамочном федеральном законе. В нем лишь сказано, что «денежные средства бюджетов фондов конкретных видов такого страхования расходуются на цели, устанавливаемые федеральными законами о конкретных видах обязательного социального страхования на очередной финансовый год и на плановый период» (п. 1 ст. 19). Во всех трех федеральных законах о конкретных видах страхования указываются эти цели. Главная и единственная цель – выплата соответствующего страхового обеспечения. Откуда появляются эти другие расходы, не предусмотренные законами о конкретных видах обязательного социального страхования? Они предусматриваются федеральными законами о бюджете соответствующего фонда на очередной финансовый год. Так, в законах о бюджете ПФР постоянно определяются расходы на строительство зданий и сооружений, оказание адресной помощи пенсионерам, празднование юбилейных мероприятий и т. д. Нарушает Закон о конкретных видах обязательного социального страхования, сам законодатель, а не фонды. В России на фонды на практике возлагаются и некоторые другие расходы. Особенно обременен иными расходами ПФР.

Источник выплаты страхового обеспечения один – страховые взносы или, как отмечалось, собственные доходы страховых фондов, в которые входят прочие доходы. К собственным доходам следовало бы отнести и всю обязательную дотацию государства, о которой говорилось выше. При таком решении дефицит ПФР и ФСС РФ резко понизится и исчезнет, даже при сохранении действующего ныне тарифного регулирования доходов этих фондов (сохранение прежнего уровня тарифов, объекта и базы для взимания страховых взносов). Вместе с тем при установлении оптимального тарифного регулирования (некоторое повышение тарифов для работодателей, взимание страховых взносов с застрахованных при некотором снижении для них налога, уплачиваемого с трудовых доходов, повышении максимума заработка, с которого уплачиваются страховые взносы, либо полной отмены его, значительное снижение теневой экономики и упразднение пониженных тарифов) появятся реальные перспективы для значительного увеличения размеров всех видов страхового обеспечения.

О том, каково страховое обеспечение в России, чем оно отличается от установленного в других развитых странах и что необходимо предпринять, чтобы приблизить обеспечение в нашей стране к уровню, достигнутому в других указанных странах, говорится в следующих разделах.

Наиболее слабым звеном в российской системе обязательного социального страхования является пенсионное страхование. Оно к тому же чрезмерно сложно, многие его нормы, в том числе исходные, не согласуются с принципами такого страхования, признанными мировым сообществом.

Среди мер по наведению экономического порядка президент страны Д. Медведев указал на необходимость снижения тарифов страховых взносов, которые с 1 января 2011 г. составляли 34 % по отношению к фонду оплаты труда. Как уже выше говорилось, президентом было дано поручение Правительству Российской Федерации подготовить предложения о снижении ставки тарифа страховых взносов на 10 пунктов с 1 января 2012 г. Правительство предложило снизить общий объем страховых взносов до 30 %, с чем согласился президент. Тариф снижен лишь в ПФР, но наряду с этим задействован дополнительный источник пополнения доходов данного фонда – взимание по тарифу 10 % страховых взносов с заработка свыше установленной предельной величины базы для начисления страховых взносов. Такое решение вселяет надежду на то, что в дальнейшем прекратится снижение тарифов страховых взносов и финансовая база страховых фондов, прежде всего ПФР, достигнет необходимого уровня.

В России организационно выделяются три вида (ветви) обязательного социального страхования. Начнем с обязательного пенсионного страхования. По масштабам и тому объему средств, которые предназначаются для его осуществления, оно имеет особое значение. Это, однако, не снижает значимости других видов обязательного социального страхования, они не менее важны и актуальны.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

4. Пенсионная система России, ее состояние, две обособленные подсистемы и перспектива их развития. Пенсии и их виды

Пенсионная система в России охватывает практически все население страны, т. е. более 142 млн человек. Получают пенсии свыше 40 млн, у остальных это реальная перспектива, в основном в связи с достижением определенного преклонного возраста, именуемым повсеместно пенсионным^[98]. Пенсионер – почти каждый третий житель страны, или 28 % всего населения. Такова общая количественная пенсионная панорама в нашей стране, она мало чем отличается от той, которая характерна для других развитых стран.

Какова пенсионная жизнь в России ныне общеизвестно, ее ощущает каждый пенсионер на своем личном опыте. Общий порок (дефект) российской страховой пенсионной системы – недопустимо низкий уровень всех трудовых пенсий, не соответствующий идеям, целям и задачам обязательного пенсионного страхования, он мало чем отличатся от уровня пенсионного обеспечения, предоставляемого другим гражданам из числа незанятого населения. Это хроническая болезнь, и радикальных мер к ее излечению пока еще не принято. Приведем некоторые данные, касающиеся страховых (трудовых) пенсий: средняя трудовая пенсия по старости немного выше 9 тыс. руб., а у миллионов пенсионеров она значительно ниже, иногда чуть выше социальной пенсии, предусмотренной для тех, кто вообще не работал, или даже равна ей. Пенсия по старости, которую получает более 32,4 млн пенсионеров, возмещает менее трети прежнего заработка, пенсии по инвалидности и по случаю потери кормильца также крайне низки. Таких нищенских страховых пенсий, как в России, нет ни в одной другой развитой стране, как и такого низкого коэффициента замещения прежнего заработка^[99]. В этих странах страховая пенсия по старости гарантирует сохранение уровня жизни близкого к тому, который имели граждане в период трудовой деятельности, а коэффициент замещения давно уже превысил 40 %^[100] и составляет 50–70 %. В России пенсии повышаются главным образом в связи с их индексацией. Но все прибавки практически поглощаются высокой инфляцией. Как известно, пенсионная инфляция (т. е. рост цен на товары и услуги, потребляемые бедными, примерно вдвое выше официальной инфляции, которая подсчитывается по всем видам товаров и услуг, потребляемых всем населением)^[101].

В 2010 г. предполагалось, что инфляция снизится, но надежды, как всегда, не оправдались, она составила по расчету специалистов почти 9 %, а пенсионная, следовательно, около 20 %. В 2011 г. инфляция несколько снизилась, но все еще остается достаточно высокой. При этом средняя пенсия граждан, которым она назначена недавно (в 2007–2011 гг.), ниже средней пенсии, установленной ранее. Другими словами, коэффициент замещения у «молодых» пенсионеров ниже, чем у «старых». Этот абсурд запрограммирован законом.

Такова печальная реальность. Она характерна для подавляющего большинства российских пенсионеров. Исключение – небольшая когорта пенсионеров из числа судейского корпуса, депутатов, высокопоставленных чиновников, граждан, занимавших государственные должности^[102]. Почему это произошло? Все просто – на нужды пенсионного обеспечения в России выделяется та доля внутреннего валового продукта (ВВП), которая как минимум вдвое ниже доли ВВП, выделяемой в других развитых странах.

Пенсионная реформа, стартовавшая в нашей стране с начала 2002 г. и продолжающаяся фактически до сих пор, зашла в тупик. Это очевидный факт, его признают все специалисты, кроме тех, кто инициировал эту реформу. Напомним, проект Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (далее он именуется сокращенно – Закон о трудовых пенсиях) разрабатывался в лоне федеральных властных структур с участием представителей бизнес-сообщества, которое оказало решающее влияние на его содержание, так же как и на содержание проекта другого Закона – «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации» от 15 декабря 2001 г. № 167-ФЗ (далее – Закон о пенсионном страховании). Проекты этих законов внесены на рассмотрение Государственной Думы Президентом Российской Федерации и приняты практически без существенных поправок, которых насчитывалось сотни.

Эти законы определяют ныне пенсионную жизнь свыше 36,5 млн пенсионеров, которым выплачиваются различные виды трудовых пенсий.

Сейчас много говорят о модернизации во всех сферах. Так вот, российская пенсионная система также нуждается в модернизации, т. е. в коренном изменении, а это связано с пересмотром пенсионной политики, которая является важнейшей частью всей социальной политики, и приведением ее в соответствие с Конституцией страны. Главный ориентир этой политики – создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (ст. 7 Конституции Российской Федерации). Будем откровенны: процесс трансформации России в социальное государство далек от завершения, ее социальная политика не имеет четкой ориентации в сфере социальной защиты населения ни в целом, ни в социальном и пенсионном обеспечении в частности. В итоге можно сделать вывод, что содержание двух указанных выше федеральных законов препятствует созданию подлинной страховой пенсионной системы в стране и ликвидации хронической пенсионной нищеты. Значит, действующую пенсионную систему надо кардинально менять. Более чем десятилетний испытательный срок вполне достаточен для объективной оценки указанных законов. Многочисленные частные поправки, внесенные в них, не помогли, пенсионная нищета сохраняется^[103]. Требуются коренные изменения самой идеологии законов, которая оказалась явно ошибочной. В России нужно вводить подлинную систему обязательного пенсионного страхования по примеру других развитых стран, например, Австрии, Германии, Италии, Франции, где такие системы успешно функционируют десятки лет (в Германии с 1883 г.). Некоторые говорят, что, осуществляя пенсионную реформу с 2002 г., хотели как лучше, но вышло как всегда (крылатое высказывание B. C. Черномырдина). Но это не так. «Как лучше» вовсе не хотели, стремились сохранить пенсионные расходы на прежнем низком уровне, и эта цель была достигнута. Доказательство: подавляющее большинство граждан за январь 2002 г. (первый месяц после начала реформы) получили пенсию в том же размере, что и за декабрь 2001 г. (последний месяц до начала реформы).

Россия объявлена, как отмечалось, социальным государством, но таковым пока еще не стала^[104].

Поиск модели национальной пенсионной системы, отвечающей интересам общества и соответствующей экономическим возможностям государства, продолжается уже два десятка лет, однако ощутимого результата, приближающего население к более высокому уровню и качеству жизни, общество не получает.

В реформировании пенсионной системы можно выделить несколько этапов.

Первый этап – это формирование российской пенсионной системы, закрепленной Законом РФ «О государственных пенсиях в Российской Федерации (принят 20 ноября 1990 г., далее – Закон РФ 1990 г.). Закон, с одной стороны, впервые закрепил единую систему государственных пенсий, а с другой – дифференцировал пенсионное обеспечение в зависимости от того, предоставляется ли оно работавшим либо каждому нетрудоспособному как члену общества. В первом случае в основу пенсионного обеспечения положены страховые начала, в связи с чем в России был создан самостоятельный внебюджетный фонд – Пенсионный фонд РФ. Во втором случае, впервые в России, каждому нетрудоспособному гарантировалась социальная пенсия за счет федерального бюджета, без всякой связи с трудовой деятельностью человека. С позиции сегодняшнего дня Закон РФ 1990 г. можно оценить как акт, воплотивший в нормах права общественные ожидания людей, сформировавшиеся еще в советский период. Это упразднение привилегированных систем пенсионного обеспечения для избранных; сохранение сравнительно низкого пенсионного возраста и права пенсионера на получение пенсии в период работы; установление минимальной пенсии на уровне не ниже минимального размера оплаты труда и разумного введения соотношения минимума трудовой пенсии с ее максимальным размером (1:3); систематическая индексация всех назначенных пенсий по реальному индексу роста цен и инфляции; стимулирование рождения в семье не менее трех детей посредством придания периоду ухода за каждым ребенком до достижения им трех лет (но не более 9 лет в общей сложности) юридического значения трудового стажа; сохранение льготных пенсий для тех, кто занят в неблагоприятных условиях труда; дифференциация размеров пенсий в зависимости от величины среднего заработка и продолжительности трудового стажа и целый ряд других принципиально важных положений, существенно улучшающих систему пенсионного обеспечения по сравнению с советским периодом. Период «пенсионного романтизма» быстро закончился одновременно с разрешением силовым путем кризиса власти. На смену прежнему законодательному органу пришел новый – Федеральное собрание, которое в условиях экономического кризиса все прежние законодательные решения оценило однозначно как популизм. Нормы Закона РФ 1990 г. скоропалительно девальвировались с одновременным созданием в стране привилегированной пенсионной системы для избранных.

Еще не пришло время для объективной оценки действий государства в тот период, однако очевидно, что радикальных мер борьбы с экономическим коллапсом, способных предотвратить беспрецедентное падение уровня жизни населения в целом и особенно тех, кто являлся получателем пенсий, не принималось, хотя страна располагала сырьевыми источниками и, кроме того, начала осуществлять приватизацию государственной собственности. Падение уровня жизни пенсионеров оказалось настолько катастрофичным, что последующие меры, вплоть до самых последних, направленные на его повышение, не смогли привести как к устойчивой динамике сохранения реальной ценности пенсионных выплат с учетом непрерывного роста стоимости жизни, так и к восстановлению уровня пенсионного обеспечения в советский период, и тем более к достижению уровня, гарантированного Конституцией страны (достойная жизнь всем).

Закон РФ 1990 г., задуманный его инициаторами и разработчиками как страховой закон, но затем полностью девальвированный необдуманными решениями, тем не менее просуществовал в пересмотренном виде до 2002 г., т. е. до начала следующего этапа реформирования пенсионной системы.

Второй этап связан с пенсионной реформой, стартовавшей в России с 1 января 2002 г. Она проведена наспех, без тщательной проработки, экспериментальной и модельной проверки, несмотря на отрицательное отношение к ее концептуальным положениям научной общественности^[105]. В настоящее время одни ее положения признаются самими разработчиками ошибочными, другие, по их же оценкам, не дали ожидаемых результатов. Некоторые все еще, однако, считают, что сегодня речь должна идти лишь об отдельных изменениях при сохранении основных ее параметров. Между тем пенсионные законы, введенные в действие с 1 января 2002 г., подорвали финансовую основу обязательного пенсионного страхования, исказили его сущность как вида обязательного социального страхования, ввели принудительную накопительную систему, невыгодную основной массе застрахованных, и не ликвидировали пенсионную нищету. Российская пенсионная система, в том числе страховая, наиболее слабое звено, эта система практически не приемлема в принципе для социального государства, каковым объявила себя наша страна двадцать лет назад, она будоражит все общество и в итоге, как представляется, приведет к непредсказуемым последствиям, вплоть до массовых протестов. К тому же ситуация искусственно обостряется утверждениями о невозможности якобы повысить нищенский уровень пенсионного обеспечения.

Сегодня стало окончательно ясно, что ожидания большинства людей не оправдались и пенсионная система вновь нуждается в экстренной реорганизации^[106].

Какие же основные параметры пенсионной реформы 2002 г. необходимо выявить по истечении более чем десяти лет после ее законодательного оформления? Не только выявить, но и изменить.

Эти параметры касаются, во-первых, финансовой базы, которая призвана гарантировать существенное повышение уровня пенсионного обеспечения, причем не в отдаленной перспективе, а сразу же после осуществления данной реформы и, во-вторых, самой системы пенсионного обеспечения.

Дефекты финансовой основы российского обязательного социального страхования уже рассмотрены. Наиболее ощутимы они в пенсионном обеспечении: финансовая база страхового пенсионного обеспечения подверглась разрушению сразу, и оно продолжается. Применительно к пенсионному обеспечению в порядке обязательного социального страхования она выражается в следующем.

Во-первых, с реализацией главной концептуальной идеи реформы, ради которой она так скоропалительно и проводилась, – это частичный отказ от распределительного механизма финансирования пенсионной системы, когда все собранные страховые платежи сразу же расходовались на выплату трудовых пенсий. Законы, принятые в декабре 2001 г. и законодательно оформившие реформу, ввели в механизм финансирования новый элемент – обязательные (принудительные) индивидуальные накопления застрахованных (первоначально 1953 и 1957 года рождения и позже, соответственно мужчин и женщин, а позднее – для всех 1967 года рождения и позже). Данная новелла подвергалась резкой критике со стороны специалистов еще до принятия указанных законов. Возражая против нее, они предсказали ее крах, что, собственно, затем и произошло. Как отмечал А. К. Соловьев, сторонники политики Мирового банка немало преуспели в навязывании социальному обеспечению идей, исходящих из корпоративных интересов финансового мира, примером чему могут служить реформы в Венгрии и Казахстане, куда был занесен вирус приватизации из Латинской Америки, способный погубить социальное начало в защите старости и нетрудоспособности^[107]. Принудительная индивидуализация пенсионных накоплений в рамках пенсионного страхования – одного из основных видов социального страхования, абсолютно чужда по своей правовой природе данному институту, поскольку он гарантирует систему коллективной защиты, в основу которой положен принцип солидарности поколений.

В Концепции основ пенсионного законодательства ЕврАзЭС констатируется, что не все страны бывшего соцлагеря и СССР решились включить накопительные схемы в обязательные системы. К ним, в частности, относятся Чехия, Словения, Белоруссия и др. Очевидно, положительным примером для них были развитые страны Старой Европы, которые, несмотря на гораздо худшую демографическую ситуацию, активно поощряют добровольные пенсионные накопления, но не вводят их в обязательные системы. Те же страны, которые решились ввести обязательные пенсионные накопления (например, Польша, Венгрия, некоторые страны ЕврАзЭС и др.) даже в условиях роста мировой экономики и относительной стабильности геополитической ситуации в мире, столкнулись с рядом трудноразрешимых технических проблем^[108].

Введение принудительной накопительной системы, во-первых, позволило государству уже в первый послереформенный период под залог ценных бумаг изъять из распределения на выплату пенсий огромные средства, сосредоточив их в управлении Внешэкономбанка. У застрахованных, охваченных накопительной системой, данные о суммах накоплений указываются в специальной части их лицевого счета в территориальном органе ПФР по месту их жительства. Отсутствие в законе механизма, реально гарантирующего защиту этих средств от обесценения в связи с инфляцией, превращает их в фикцию, поскольку к значимому увеличению в будущем страховой пенсии они не приводят, но в то же время снижают финансовые возможности для выплаты текущих страховых пенсий. За 2008 г. компании, инвестирующие пенсионные накопления граждан, показали среднюю доходность минус 25,5 % годовых^[109].

Изъятие части страховых пенсионных взносов (2, 4, а затем и 6 процентных пунктов) на накопления автоматически ведет к уменьшению ресурсов, предназначенных для выплаты текущих пенсий.

Во-вторых, сохранив на первом этапе пенсионной реформы ранее установленный общий размер страховых платежей в Пенсионный фонд РФ, равный 28 % от общих расходов на оплату труда, государство затем вместо единого для всех работодателей страхового тарифа, взимаемого со всего заработка, устанавливает регрессивную шкалу в зависимости от размера заработка в диапазоне от 280 тыс. руб. до 600 тыс. руб. Соответственно тариф дифференцируется (снижается) с 28 % до 7,9 %, а при заработке свыше 600 тыс. руб. взносы вообще не взимаются. Реализация указанной меры, как уже говорилось выше, существенно ограничила финансовые возможности ПФР.

В-третьих, с 2005 г. тариф страховых взносов в ПФР сокращается с 28 до 20 %. Это беспрецедентное решение в мировой практике пенсионного обеспечения, если еще учитывать, что и до снижения тарифы в России не были выше, чем в других странах. В странах Западной Европы, в которых функционируют типичные страховые пенсионные системы, совокупный размер страховых взносов превышает 40 % (во Франции, например, он составляет 49, в Австрии – 42, в Германии – 41, в Италии – 40 %) При этом львиная их доля расходуется на нужды пенсионного обеспечения.

Введение регрессивной шкалы в совокупности со снижением размера страхового тарифа только за период с 2005 г. по 2007 г. включительно привело к занижению трудовых пенсий всем пенсионерам почти на 28 % и удешевлению затрат работодателей на рабочую силу на сумму, равную недобору страховых взносов за указанные годы – 936 млрд руб.