Текст книги "Записки из Зелёного Бора. Заветная тайна Крота Фердинанда"

В путь!

Лис Арчибальд беспокойно ворочался в своей удобной кровати и никак не мог уснуть. Отец много раз говорил ему: продавец книг, который покидает свой магазин и оставляет его в лапах мыши, которая почему-то очень стремится к этому, поступает необдуманно! И дело было не в том, что лис считал мышь недостойной доверия; просто такому маленькому зверьку, даже наделённому большим честолюбием, будет не так-то легко руководить книжным магазином. Подсчитав, сколько дней может уйти на переходы и посещение разных мест, запечатлённых на фотографиях, друзья пришли к выводу, что их путешествие продлится одну неделю, а может быть, и две; мало ли что может случиться за это время? А вдруг на малютку-мышку упадёт стеллаж с книгами? А вдруг какая-то ветка разобьёт витрину, и книги окажутся беззащитными перед стихийными бедствиями? А вдруг – и это самое страшное! – кому-то придёт в голову переставить какую-нибудь книгу на неподходящее место, а мышь не заметит этого? Это же будет настоящая катастрофа! Ёлки-иголки, ну разве можно заснуть, зная, что твоему магазину грозит неминуемое уничтожение?!

Поэтому, когда Петух Гастон возвестил, что на дворе уже шесть часов утра, Арчибальд почти не отдохнул, а по его встревоженной морде можно было понять, что ночь у него выдалась беспокойная. Сложив дорожный мешок, хозяин книжного магазина спустился по лестнице и попрощался со своим любимым заведением – ах, лишь бы к его возвращению тут ничего не изменилось! Он ласково провёл лапой по полкам, положил на прилавок написанный за завтраком листок с инструкциями для мышки, взял золочёный брелок с десятком ключей и вышел дожидаться своих друзей на улицу. У него оставалось в запасе ещё около получаса, и он решил воспользоваться этим временем, чтобы полюбоваться отражением восходящего солнца в витрине; в это раннее утро свет ложился на стекло длинными оранжево-жёлтыми лучами. Каково же было его удивление, когда он обнаружил на скамейке возле магазина Крота Фердинанда со своим рюкзаком из ореховой скорлупы, с тростью в лапах и с клетчатым одеялом на коленях!

– О, Фердинанд, ещё так рано, что вы тут делаете? Мы договорились встретиться в семь часов, а сейчас только половина седьмого. Наша подруга Шарлотта придёт не раньше, чем через полчаса, – встревожился лис.

– Ах, господин Лис, друг мой, наконец-то вы пришли! Должен признаться, что, когда село солнце, я подумал, что вы как-то уж слишком долго собираетесь. Впрочем, кроты ведь славятся своей пунктуальностью, так что я спокойно ждал вас!

– Фердинанд, вы же не хотите сказать, что провели здесь всю ночь? Мы же договорились встретиться в семь часов утра, а не вечера!

– Правда? А который теперь час? – спросил крот, протирая очки подкладкой своего рукава. – Ничего страшного, главное, что я наконец-то смогу отыскать мои «Записки из-под земли»! Какой прекрасный день, не правда ли?

Лес уже накинул свежий наряд, и покрывавшие листья капельки росы блестели на ветках, словно драгоценные украшения. Арчибальд вынес из кухни две чашки с горячим шоколадом и два куска хлеба с рапсовым маслом. Крот не заставил себя упрашивать. К тому времени, когда появилась Шарлотта, отважные приятели как раз закончили завтрак и сидели на скамейке, словно ученики, ожидающие начала урока.

– Добрый день, господин Крот, добрый день, дядюшка Лис! Ах, если бы вы только знали, как давно я мечтаю открыть свой собственный книжный магазин… Я вся тре-пе-щу!

– Спасибо ещё раз, что предложили остаться вместо меня, Шарлотта. Вы знаете, с тех самых пор, как я возглавил этот магазин, я ещё ни разу не уезжал, оставив его открытым, – объяснил лис. – Торговать книгами – дело нелёгкое, требующее больших усилий, и заниматься им следует честно, и поэтому я испытываю душевную боль от того, что…

– Это ключи? Спасибо! Я буду фан-тас-ти-чес-ки хороша на этом месте! – перебила его мышь, подпрыгнула и выхватила связку ключей. Не ожидавшая такой тяжести, она была вынуждена напрячь все силы, чтобы дотащить ключи своими крохотными лапками до двери магазина.

– Хотите, я помогу вам открыть дверь и всё расставить по местам? Я мог бы дать вам пару-тройку советов, прежде чем уйти. Я оставил вам список указаний, в котором изложены…

– Идите, идите, господа! В этом лесу никто не назовёт Мышь Шарлотту несмышлёной и нерасторопной! Живее, в путь! Ах, как давно я ждала этого!

После чего дверца для маленьких зверюшек, подняв облако пыли, захлопнулась. Звук спугнул спавших неподалёку божьих коровок, которые решили, что началась первая летняя гроза. А крот тем временем снял со спины свой рюкзак и, не обращая никакого внимания на взволнованного лиса, раскладывал на скамейке пожелтевшие фотографии.

– Так-так, давайте-ка разложим их по порядку. Ах! Кажется, я забыл одну! Эта перед вот этой, х-м-м… Думается мне, что первой остановкой на дороге к моим воспоминаниям будет…

– Кафе госпожи Сурчихи, – проворчал лис, не отводя потерянного взгляда от витрины своего магазина. – Кое-кто из моих покупателей рассказывал о ней: приятное место на окраине деревни, там можно выпить чай с необычными пирожными по рецептам, придуманным самой госпожой Сурчихой Петунией. По-моему, это на севере от леса, дорога туда займёт у нас полдня, не меньше. Если мы пойдём по этой тропинке, а потом повернём налево у первого перекрёстка на выходе из Зелёного Бора, – продолжал хозяин книжного магазина, указывая направление, – мы доберёмся точно к полднику!

– О, это ещё одна прекрасная причина пойти туда! Я не буду против того, чтобы оживить свою память за чашкой чая с вкусным пирогом. Даже при том, что, по мнению господина Филина, у меня мало шансов вспомнить всё. Болезнь Забвения – вроде цветка, с которого оборвали все лепестки. Конечно, можно попробовать приклеить их на место, но… – он замолчал и потом растерянно огляделся. – Приклеить, приклеить… О чём я говорил? Но, если вы что-то разбили, я с радостью помогу вам починить!

– Пойдёмте, Фердинанд, у нас впереди приятная прогулка.

И они оба дружно отправились в чащу леса.

Погружённый в свои мысли, лис пошёл было огромными шагами вперёд, но вскоре ему пришлось сменить темп, чтобы не потерять своего маленького товарища. Крот не мог похвастаться такими же длинными лапками и к тому же с трудом тащил свой огромный рюкзак из ореховой скорлупы. Странным всё-таки зверьком был этот Фердинанд! Впрочем, он преследовал благородные цели, и, хотя продавец книг с трудом примирился с мыслью, что ему придётся оставить своё дело больше чем на неделю, он всё же был счастлив помочь старинному другу найти воспоминания о той, которая, возможно, была когда-то его женой… Что же случилось с Мирой?

– Я вот о чём сейчас подумал, Фердинанд: а кто это на снимке, позади вас и Миры, уж не Сурчиха ли Петуния?

– Я не совсем уверен, но, кажется, именно она.

– На фотографии ей уже немало лет, трудно сказать, жива ли она…

– Поверьте мне, у стариков крепкое сердце и твёрдая голова! – ответил крот и постучал тростью по своей голове. – Хотя моя сейчас несколько размякла.

Вскоре в животе у хозяина книжного магазина забурчало, что означало неминуемое приближение полдника. Бутерброды, которые они съели за завтраком, давно остались только в памяти! Кроме того, настоящей пыткой для продавца книг было остаться без конфет… Если верить карте, которую Арчибальд захватил с собой и с которой он всё время сверялся, кафе должно было находиться за ближайшим поворотом. Лис смог вздохнуть с облегчением только тогда, когда увидел светящиеся окна домика, стоящего на расчищенной от дикого мха площадке. Идти оставалось совсем недалеко, и тут в животе у него снова забурчало, да так громко, что показалось, будто все деревья в лесу задрожали!

– Ну и ну! – со смехом сказал Фердинанд, легонько подтолкнув в бок своего приятеля. – Ещё немного, и кое-кто съел бы на полдник крота!

Кафе Сурчихи Петунии

В кафе Сурчихи Петунии сладко пахло настоями из лесных ягод и цветков липы. Неяркий свет заливал массивные дубовые столы, а большие кресла с мягкой обивкой и красивыми подушками так и манили погрузиться в них после многочасовой ходьбы.

– Право, Фердинанд, совершенно очаровательное местечко! – воскликнул лис. – Мне не терпится увидеть, какие пирожные нам тут могут предложить!

– Вы правы, Арчибальд! Уж не знаю, кому пришла в голову идея посетить это заведение, но ради него стоило потратить время. Кто вам это посоветовал? – спросил крот с неподдельным интересом.

– О, один близкий друг, которого я очень люблю, – с улыбкой ответил лис.

– Здравствуйте, дорогие гости, добро пожаловать в кафе Сурчихи Петунии! Меня зовут Иветта, я спешу вас при-ветить, я всех здесь приве-чаю – вы понимаете? Вот наше меню, наши сладости и наши чаи, надеюсь, вы найдёте что-то, что вам понравится, что-нибудь вкусненькое, чудненькое! – звонким голоском проговорила весёлая сурчиха. На ней была блузка с вышитыми ягодами клубники и очаровательный кружевной передничек.

– Добрый день, милая барышня! – вежливо ответил лис. – Честно говоря, нам бы хотелось узнать… что это за удивительный торт, которым угощается сурок со своим семейством вон за тем столиком? С безе?

– О, это! Это наш восхитительный торт с мирандалем, наше коронное блюдо! Попробуйте и скажите, понравится ли вам! Два кусочка побольше? И две чашечки чая с красными ягодами и липовым цветом?

– М-да, звучит неплохо, – ответил Арчибальд, и Фердинанд радостно поддержал его. – Но скажите, прошу вас, что такое мирандаль? Фрукт, или овощ, или, может быть, корешок?

– Ах, вот что вас интересует, чудненько, чудненько! Это секрет сурков! Сейчас, минуточку! – воскликнула она и побежала на кухню, не дав друзьям даже капельки времени на то, чтобы объяснить причину своего прихода.

Теперь лис убедился, что они пришли именно в кафе госпожи Петунии. Местность, конечно, изменилась – деревья вокруг стали выше, безделушек на полках прибавилось, но без всякого сомнения это было то самое заведение, куда любили приходить юные Мира и Фердинанд. Сколько бы времени ни прошло, неизменным оставалось ощущение счастья, которое испытывали приходившие сюда сурки, ласки, волки и полевые мыши, объединённые любовью к сладостям и хорошим книгам. Довольный Фердинанд осматривался по сторонам, словно впервые в жизни оказался здесь.

– Я очень рад, что вы решили показать мне это местечко, друг мой! – сказал крот.

– Вспомните, Фердинанд, мы же пришли сюда ради вас, вы когда-то уже бывали здесь вместе с Мирой, и мы ищем того, кто изображён на вашей фотографии, – терпеливо объяснил лис.

– Шишки-кочерыжки, вы правы! – смущённо воскликнул Фердинанд. – Покажите-ка мне карточку! Но… Но, дядюшка Лис, взгляните, ведь эта дама, вот тут, позади моей милой Миры, это же точно наша официантка!

Трудно было отрицать сходство между любезной Иветтой и зверем, запечатлённым на фотографии времён юности Фердинанда, но это казалось совершенно невозможным! Слишком много страниц было перевёрнуто с тех пор в великой книге жизни, а Иветта была так молода! Продавец книг понимал это, ведь выдержать испытание временем и не состариться удаётся только литературным персонажам.

– Ну вот, два чудесных кусочка торта с мирандалем! – звонко проговорила Иветта, расставляя на столе тарелочки с десертом. – Угощайтесь на здоровье! Ой, милое дело, я забыла чайник на кухне! Минуточку, я сейчас.

– Иветта, постойте… – начал было хозяин книжного магазина, но она уже убежала. – Ну, что же, дорогой мой Фердинанд, думаю, теперь настало время попробовать наш торт?

Первый же кусочек ошеломил их своим вкусом – это было достойное вознаграждение после скромного завтрака и похода, растянувшегося на полдня. Сладкое белоснежное безе покрывало спелые рубиново-красные ягоды клубники, которые можно было легко разрезать ложечкой. Всё это лежало на отлично пропечённом донышке из масляного песочного теста со вкусом карамели. Чудесно, просто чудесно! Иветта не обманула их, торт оказался восхитительным!

Однако, когда лис захотел поделиться с другом восторгом от невероятного вкуса торта, он увидел, что крот, положив в рот первую ложечку, совсем понурился. Отчего он так расстроился? Только казалось, что с каждым глотком Фердинанд всё больше погружался в себя и свои мысли.

– Что случилось, друг мой? Вам не нравится? – спросил Арчибальд.

– Нет, нет… Это просто… Этот вкус, понимаете ли…

– Вкус? Что с ним не так, приятель?

– Это вкус воспоминаний, – ответил наконец крот, и его маленькие глазки наполнились слезами.

Когда Иветта вернулась с расписным фарфоровым чайником, она сразу заметила, что крот чем-то глубоко опечален и уставился в оставшиеся на тарелке крошки торта.

– Ну, ну, послушайте, господин Крот, не надо так расстраиваться, – начала успокаивать его официантка. – Что я могу сделать, чтобы поднять вам настроение, милый мой?

– Честно говоря, – ответил лис, – моему другу Фердинанду доставило бы большое удовольствие, если бы он мог поговорить кое с кем, кого он знал в молодости, а именно – с хозяйкой этого кафе, госпожой Сурчихой Петунией.

– С бабушкой Петунией? Она сегодня не работает, она отдыхает!

Лис взглянул на своего друга – тот как раз шумно высмаркивался в большой клетчатый платок, которым за несколько минут до этого протирал очки. Ёлки-иголки, да неужели же они проделали весь этот путь зря?

– Но, миленький мой, – продолжала Иветта, – не расстраивайтесь вы так! Взгляните, вот она, прямо у вас за спиной, в кресле-качалке!

Действительно, в углу зала, рядом с большими часами, в кресле уютно устроилась старая серая сурчиха – она читала какой-то роман и маленькими глоточками пила чай из изящной чашки.

– Бабуля, – обратилась к ней Иветта, – может быть, ты знакома с чудесным господином Кротом? Его зовут Фердинанд.

Старая сурчиха подняла голову, чтобы взглянуть на крота, и её глаза наполнились слезами радости.

– Ну, конечно же, милые мои! – сказала она, откладывая книгу. – Конечно же, дорогой Фердинанд, как я рада снова увидеть вас! Как поживает ваша прелестная Мира? Я никогда не смогу в достаточной мере отблагодарить её за рецепт торта с клубникой и безе. У меня, честно говоря, так вкусно не получается, но я буду вечно благодарна ей за то, что она поделилась со мной секретом приготовления. Помните?

И в ту же секунду к Фердинанду вернулась память.

– Сладкая миндальная пудра, – ответил крот, дожёвывая последний кусочек со слезами на глазах. – Вот в чём заключался секрет моей Миры, вот почему её торт получался таким вкусным, не сойти мне с этого места.

– Именно так, миленький! Мы в её честь и придумали название «Торт с мирандалем», и он всегда у нас в меню.

На почётном месте на стене в резной деревянной рамке висела точно такая же фотография, как та, которую лис держал в лапах.

– Простите, пожалуйста, а не заходил ли к вам отведать этого торта какой-нибудь гость, который принёс бы с собой книгу? Может быть, вчера? Буду с вами откровенен – Фердинанд ищет книгу своих воспоминаний, и…

Арчибальд рассказал сурчихе всё, что с ними произошло, начиная с бесконечной болтовни черепахи и заканчивая своим решением отправиться на поиски вместе с другом. Бабушка и внучка слушали внимательно, прижав лапки к сердцу. Они были глубоко тронуты историей старого крота с плохой памятью, который искал свои воспоминания и, судя по всему, свою великую любовь.

– Как только вы сказали, – вступила в разговор Иветта, – я сразу вспомнила, что вчера к нам заходил гость, и у него была с собой книга в очень красивой зелёной обложке из кожи. До этого посетителя у нас много недель подряд не было гостей, которые приносили бы с собой собственную книгу! Все знают, какая у нас богатая библиотека, и поэтому часто предпочитают брать наши книги. Вот так-то, милые вы мои!

– А вы можете нам сказать, как он выглядел? – поинтересовался лис.

– Это нелегко, – с грустью ответила Иветта. – Он ел, не снимая пальто и шляпу! Единственное, что я запомнила…

– Что же? – с нетерпением перебил взволнованный крот.

– А то, что читая книгу, он спрятался за ней и насвистывал мелодию. Это ещё очень позабавило Лягушку Терезу, которая сидела позади него. Какая-то весёлая песенка, ля-ля-ля, фьють-фьють, ля-ля-ля, фьють-фьють, – Иветта сама засвистела. – Да, и ещё он кое-что забыл! Это служило ему закладкой. Именно из-за этого ему на ум и пришла песенка. Вот, посмотрите, я спрятала это в карман передника. Я подумала, что было бы очень, очень мило, просто чудно сходить туда с моим мужем Юбером!

Эта красивая, расписанная вручную карточка, изображавшая большой дуб, филина во фраке и нотную строку, была приглашением на концерт великого, великолепного, знаменитого, дерзкого «Оркестра Дубравы» под руководством именитого дирижёра господина Филина Гедеона Дубравного. Прославленный оркестр должен был открыть свой тридцатый сезон под открытым небом. Предполагалось, что это событие, венчающее три десятилетия страстной любви к музыке, станет поистине грандиозным.

– Оркестр Дубравы! Смотрите, Фердинанд! – радостно воскликнул лис.

Внезапное озарение нашло на лиса, и он вытащил из кармана пачку фотографий. На обороте одного снимка, сделанного с верхушки какого-то дерева и запечатлевшего нежную пару – Фердинанда и Миру – среди толпы, аккуратным почерком крота, который в то время помнил, где и что с ним происходило, были написаны два слова: «Оркестр Дубравы».

Ночь под открытым небом

Если верить приглашению, дорога до северо-восточной опушки леса, где величественно возвышалось гигантское тысячелетнее дерево, под сенью которого собирался «Оркестр Дубравы» великого Филина Гедеона Дубравного, должна была занять ещё полдня. Арчибальд решил, что не стоит отправляться в путь ночью, и предложил своему другу разбить лагерь на берегу реки. Друзья отказались от любезного приглашения семейства Сурков переночевать с ними в большой спальне в окружении двадцати чрезвычайно резвых детишек Иветты, бросавшихся подушками и путавшихся в простынях. Лису никогда раньше не доводилось разбивать лагерь, но это показалось ему делом нетрудным. Множеству литературных персонажей рано или поздно приходилось противостоять капризам природы и внешним опасностям – взять, например, доблестного рыцаря Кролика Фитцджеральда из книги «Королевство за морковку!» или Барана Симеона из «Ночи под открытым не-е-ебом. Путеводитель для больших и маленьких рогатых путешественников». Не было никаких оснований поддаваться панике. Надо только не прислушиваться к слабым доносившимся из подлеска шорохам, или потрескиванию веток, или шагам чьих-то мягких лап в темноте, или прорезавшему тишину ночи и леденящему душу рычанию… Бр-р-р! Арчибальд первый раз в своей жизни вздрогнул и на несколько сантиметров ближе придвинулся к своему другу – просто, чтобы защитить его, честное лисье слово!

Когда друзья начали устанавливать палатку, в которой им предстояло провести ночь, лис понял, что у крота имелся кое-какой опыт ночёвки под открытым небом. Фердинанд без раздумий схватил большой камень и забил в землю колышки, потом привязал к ним верёвки и закрепил палатку, чтобы её не унесло ветром; он мог забывать слова, но по-прежнему прекрасно помнил, что и как надо делать. В это время лис нашёл десяток круглых камешков, собрал сухие листья и несколько сухих веточек. Ему хотелось почитать перед сном, а для этого следовало позаботиться об источнике света. А для этой цели как нельзя лучше подходил походный костёр. На нём можно было также поджарить чудесные зефирки, которые лис не забыл захватить из дома.

– Фердинанд, дорогой мой, вот и готова наша стоянка! Надо признать, я нами горжусь! Как насчёт того, чтобы развести костёр и поджарить кое-что вкусненькое?

– Честно говоря, я очень устал, друг мой. Думаю, что мне лучше лечь спать. Что же касается костра, я это дело всю жизнь ненавидел. Зверям, знаете ли, не следует играть с огнём!

– Да ладно, Фердинанд, вы ведёте себя, как ребёнок. Неужели вы не хотите вдохнуть чудесный аромат зефирок, поджаренных на открытом огне? – спросил Арчибальд, показывая, как он будет нанизывать их на палочку и переворачивать на костре.

– Ни капельки! – проворчал крот, резко задёргивая оба полотнища у входа в палатку. – Прошу простить меня, но я – старое усталое животное! – послышался приглушённый голос, который вскоре совсем затих и сменился звучным храпом.

Ну и ну! Лису и в голову не могло прийти, что его друг способен так вспылить. Что ж! «В любой ситуации надо искать свою выгоду», – любил повторять когда-то его дедушка, Лис Корнелий. Если крот отказался от зефирок, тем лучше – хозяину книжного магазина достанется больше!

Аккуратно сложив камни, Арчибальд потёр друг об друга два кремешка – с их помощью он добудет яркие искры, которые, если случится чудо, подожгут сухие листья, а от тех, в свою очередь, разгорится хороший костёр, возле которого погреется лис. И чудо случилось: буквально через несколько минут робкий дымок превратился в великолепный костёр, выбрасывающий языки разноцветного пламени. Глядя на него, лис совсем расслабился. Он выбрал самую хорошенькую палочку и поджарил на ней несколько зефирок; они обжигали язык, и казалось, будто во рту у него разгорелся сладкий пожар, но благодаря этому лис согрелся и смог, наконец, приняться за чтение в свете костра.

Он захватил с собой первый том приключенческого романа, который горячо полюбил ещё в ту пору, когда был резвым лисёнком. На внутренней стороне обложки книги, заботливо переплетённой лапами его отца, стояла хорошо знакомая печать предыдущего хозяина книжного магазина: изображение лиса с чернильницей в лапе. «Надо бы всё-таки придумать мою собственную печать. Не могу же я вечно пользоваться печатью отца», – подумал лис. Эта книга была особенно дорога´ Арчибальду тем, что он до сих пор не знал, чем она заканчивается. «Путешественник, стремившийся к вершинам» – так называлась первая часть истории в двух отдельных томах: однажды, пока лисёнок был в школе, кто-то купил второй том. Вообразите себе его разочарование, когда, вернувшись, он обнаружил, что продолжение истории пропало! Несмотря на это, сам не зная почему, лис искренне привязался к этой книге – настолько, что, заработав свои первые орешки за помощь Мышке Фелиции в саду, он пришёл в магазин как обычный покупатель и на глазах гордых отца и деда, который в то время ещё иногда помогал в магазине, заплатил за книгу собственными деньгами. С тех пор он повсюду брал её с собой и перечитал уже многие сотни раз.

Описание приключений путешественника так захватило лиса, что он не заметил, как полог палатки откинулся, и из неё вышел крот. Он смотрел прямо перед собой, и по его взгляду можно было понять, что он не узнаёт своего друга. Фердинанд старался держаться подальше от огня.

– Мира? – спросил он сонным голосом.

– Я здесь, Фердинанд, не бойтесь, – ответил Арчибальд, откладывая книгу.

– Вы здесь, но кто вы? – спросил крот, и в голосе его послышалась такая злость, которой лис никогда не замечал за ним. – Мира, дорогая, ты здесь? Будь так любезна, ответь мне. Мира?

– Фердинанд, вы же знаете, что Мира исчезла и мы с вами… – Арчибальд не успел договорить, как Фердинанд набросился на него:

– Что значит «исчезла»? Что вы сделали с Мирой, подлый хищник? И что вы делаете в моём доме? – закричал он, ухватив лиса за полы пальто и тряся его изо всех сил.

– Но послушайте, Фердинанд, это же я, дядюшка Лис! – объяснил Арчибальд. – Вы не узнаёте меня?

Несколько секунд крот рассматривал своего друга, а потом снова закричал во всё горло:

– Не лгите! Корнелий – прекрасный зверь с белой шерстью и в очках в форме полумесяца! Никакой вы не лис, вы только прикидываетесь!

Арчибальд взглянул на обложку «Путешественника, стремившегося к вершинам» и понял, что крот говорил о его дедушке, который уже несколько лет щеголял изумительным серебристым мехом.

Болезнь Забвения и ночные сны перенесли Фердинанда в те времена, когда теперешний хозяин книжного магазина был ещё крохотным любознательным лисёнком. Конечно, пребывая в прошлом, крот никак не мог узнать своего товарища. Забытый на огне прутик с насаженными на него зефирками ярко вспыхнул, и отлетевшие от него искры подожгли несколько сухих травинок. И без того перепуганный крот пришёл в ужас и разрыдался.

– Мира, скорее вернись, Мира! Огонь наступает, нам надо убегать отсюда! Мира, милая, поторопись! Где ты, покажись!

Поняв, что ему не удастся успокоить или вразумить своего друга, лис быстро выбросил всё из своей холщовой сумки, побежал к реке и наполнил сумку водой. Чтобы вернуть крота в реальность, следовало, прежде всего, погасить огонь.

– Мира! Мира! – снова и снова кричал Фердинанд, вырывая из земли колышки, которыми крепилась палатка.

Когда лис выплеснул содержимое сумки на костёр, брызги воды попали на крота. Дым поднялся к небу, угасли последние языки пламени, и тут Фердинанд как-то странно взглянул на друга, растерянно наблюдавшего за ним, а потом отвёл глаза. Лис едва успел подхватить его, когда он начал падать, а потом долго держал в своих больших рыжих лапах.

– Мира, любовь моя, пойдём со мной… – бормотал в полусне старый крот.

– Не бойтесь, Фердинанд, со мной вы в безопасности.

– Дядюшка Лис, друг мой, так это вы? – ответил крот, открыв, наконец, глаза за запотевшими очками.

– Конечно, я, Фердинанд. Теперь вам надо немного поспать. А завтра мы отправимся на поиски Миры, хорошо?

– Конечно, Арчибальд, конечно.

И крот тут же уснул.

Лис устроил своего друга поудобнее на сложенной палатке возле погасшего костра и всю ночь просидел возле него. Проснувшись утром, Фердинанд ни о чём не помнил. Ни о своём ужасе, ни о пламени, ни о том, что он искал Миру, ни о том, что принял своего друга за его собственного деда. Он действительно не помнил ни о чём, кроме того, что на завтрак ему очень хотелось бутерброды с рапсовым маслом.