Текст книги "Мечты и звёзды. Wishing on Stars"

Мы вместе на «Формуле». Всё так правильно и так волшебно

24 апреля 2008

– Я катался тут на Bentley, – Макс указал кивком в сторону трека.

– И как?

В принципе, ответ уже был виден в его глазах.

– Нереально просто!

Он улыбнулся. Так ярко и искренне, что Милане показалось, что она тоже разгоняет свой Bentley на этом треке. Она так пропиталась восторгами Макса и общей атмосферой, что уже считала себя настоящим знатоком «Формулы» и гонок вообще.

Они вернулись в Барселону за три дня до проведения этапа Гран-при и каждый день ездили на гоночный трек Circuit de Catalunya. Максу нравилась атмосфера – визг шин, рык моторов, ажиотаж, накал, драйв. Милана активно вникала в суть происходящего – раз уж стала музой автогонщика, надо быть в теме. От Макса она узнала, что спортивные кольцевые автогонки на болидах проводятся с 1950 года, с марта по октябрь проходят Гран-при, что в среднем болиды Формулы-1 развивают скорость до 310—330 км/ч, а на пит-лейне нельзя разгоняться быстрее 60 км/ч…

***

Тренировочные заезды, соревнования по определению квалификации, постоянное движение… Всё это контрастировало с творческой безмятежностью Ибицы.

А контрасты вдохновляют. Звёзды, коктейли, солнце, море, ритмы party смешались с рёвом моторов, громкой скоростью и роскошным адреналином «Формулы», и этот экзотический микс воплотился в тридцати эскизах. Макс называл всё, что она делала, шедевром. Он вообще стал гораздо более щедрым на комплименты, более лёгким в общении и более счастливым, оказавшись так близко к своей мечте.

Мечта была очень шумной. Для Гран-при у Макса были наушники со встроенным радио, позволяющие смотреть гонку и одновременно слушать комментарии. А на подготовительных заездах Милана предпочитала просто воткнуть Dr. Dre в уши и наблюдать за Максом, который неотрывно смотрел на трассу, завороженный магнетизмом мечты. Так искренне и ярко…

Для его безмятежного счастья нужна запредельная скорость и бешеный риск. Для моего счастья нужен он. Здесь и сейчас мы оба счастливы. Мы вместе на «Формуле», мы любим друг друга.

Милана посмотрела на Harry Winston, сверкающий в лучах полуденного солнца. Многогранный чистый бриллиант, прохладная благородная платина. Привыкаю носить символ нашей любви. Всегда нравилось сочетать роскошь и glam-casual. Футболка, джинсы и engagement ring потрясающей красоты. Обыденность, скрашенная драгоценностью чувств.

Если бы только я знала год назад, что в моей скучно правильной жизни случится такой момент, я бы никогда не поверила. Ещё летом в Марбэлье казалось, что мир рушится и всё совсем не так, как должно быть.

Сэр Льюис Кэрролл, простите меня, наивную и глупую. Вы были правы, всё медленно сплетается в единую красивую схему, как кружева. Всё сейчас так правильно и так волшебно.

Макс был в восторге. Оба были счастливы

1 мая 2008

Фестиваль. Фейерверк. Феерия. Фантастика просто. «Формула».

Они встретили май, гуляя по пляжу, наслаждаясь Испанией и своей любовью. Макс держал её за руку и рассказывал о своём детстве, проведённом на вилле, делал смелые прогнозы насчёт того, кто победит на следующем этапе Гран-при. Его голос сливался с шумом волн в самую приятную и родную музыку – музыку мечты.

Неожиданно послышался возмущённый женский голос, что-то очень быстро говоривший по-испански. Макс замер и чертыхнулся. На террасе стояла высокая брюнетка, громко изъясняясь на непонятно быстром испанском и энергично размахивая руками.

– Кто это? – испуганно спросила Милана.

– Даниэла, моя кузина, – Макс потянул её за собой в сторону виллы. – Не нервничай.

Вот и знакомство с ещё одной родственницей. Это та Даниэла, которая хозяйка Родригеса? По децибелам они похожи.

***

Единственной причиной возмущений кузины Макса было то, что он, будучи в Барселоне, не предложил ей встретиться и не познакомил со своей девушкой. Даниэла, громко и ярко высказав Максу километровую претензию, успокоилась, крепко обняла его и тепло улыбнулась Милане.

Так всё искренне и экспрессивно. Она так же, как я, хочет, чтобы вся большая семья была в сборе. Только я уже сдалась, а Даниэлу, видимо, заводит сопротивление. Столько энергии и энтузиазма у неё. Та еще формула семейных ценностей. Вот теперь готовит нам на обед любимую пасту Макса с тунцом и помидорами и что-то увлечённо говорит, то и дело переходя на испанский.

– Дэни, твой кот постоянно орёт, – сказал Макс по-французски.

– Знаю, – Даниэла, довольно улыбаясь, отошла от плиты и тоже села за стол. – Поэтому я отдала его тебе. Вы подходите друг другу.

– В смысле? – возмутился Макс.

– Оба вечно чего-то хотите. По мне, хочешь – бери и делай, ищи возможности, а не придумывай отмазки. Всё просто.

Факт, Макс как раз собирается воплощать свою мечту, нашёл уже возможность, только пока не хочет обсуждать это с семьей. А при чём тут кот? Разве они похожи? Или я чего-то не знаю?

Милана рассмеялась.

– Что? – Даниэла удивлённо посмотрела на неё. – Что-то смешное сказала?

– Да, – Милану не смутила резковатая манера кузины Макса. – Думаю, Родригес не придумывает никаких отмазок.

Даниэла задумалась, затем тоже расхохоталась.

– Вы что, поженились? – она заметила кольцо на безымянном пальце Миланы.

– Нет, конечно. Это просто подарок, – Милана поспешила с ответом, предвидя новый взрыв негодования.

– Мы помолвлены, – поправил Макс. – Тайно.

Даниэла внимательно посмотрела на двух влюблённых конспираторов.

– Вы хорошо смотритесь. Голливуд просто. Но если не пригласите на свадьбу, устрою вам такое!

И снова выдала скороговорку на испанском. Макс расхохотался. Милана всё это время улыбалась. Magic moments. Когда они переходят на испанский, не обязательно знать язык, чтобы проникнуться смыслами, эмоциями и ощущением какой-то особенной семейной близости.

Жаль, что у нас нет возможности запечатлеть такие яркие моменты, наполненные искренними чувствами, чтобы потом можно было воспроизвести и пережить их вновь. Ароматы, фотографии и видеозапись – не в счёт… Единственный способ, наверное, – вникать в происходящее, запоминать детали, переживать эмоции и бережно хранить воспоминания.

Солнце. Семья. Бизе. Испанские страсти воплотились в юбке…

1 мая 2008

Жорж Бизе выражал эмоции музыкой. Мартина бутилирует воспоминания и яркие моменты жизни, запечатлевая их в ароматах. Я – в моде.

Солнце медленно приближалось к линии горизонта, в предвкушении долгожданной встречи озаряя небо прекрасной палитрой тёплых цветов. Багровый закат. Солнце. Семья. Бизе. Милана раскрашивала новый эскиз. Испанские страсти на этот раз воплотились в юбке.

– Чем занимаешься?

Даниэла села рядом с ней на террасе.

– Да так, ничем особенным, – Милана вытащила наушники.

– Как круто! Excellente2626
  Великолепно, отлично (исп.)


[Закрыть]! – Даниэлла, не спросив разрешения, взяла её этюдник и стала листать наброски. – Макс сказал, что ты дизайнер. Я думала ты дутая, а ты прикольная.

– В смысле, дутая? – Милана удивлённо посмотрела на Даниэлу.

Какая же она красивая. Тот самый случай, когда глаза – зеркало души, улыбка – лучшее украшение. Впечатляет своей искренностью и эмоциональным колоритом. Смуглая кожа, утончённые черты лица, выразительные карие глаза с длиннющими ресницами, пухлые губы, высокие скулы. Точно Голливуд. Меркну на её фоне.

– Ну, это же модно быть дизайнером. Думала, ты просто так, а ты ничего так, – пояснила Даниэла, листая эскизы, как одежду на стойках в магазине, пока не остановила своё внимание на платье. – Вот это я бы даже купила. Воплощение лёгкости и летней свежести.

Модно делать моду, да. Ничего так – это хорошо? Странно, я бы тоже купила именно это платье.

– Правда? Мне оно тоже больше всего нравится, – призналась Милана.

– Por supuesto2727
  Конечно (исп.)


[Закрыть], где твой бутик? – оживилась Даниэла.

– Бутик не мой, я приглашённый дизайнер. В Париже.

– Да не важно. Я в Париж ни ногой. Отправишь мне это платье, значит, – уверенно заявила Даниэла.

Не догоняю. Вроде бы Родригес недавно живёт у Макса. Значит, Даниэла бывает в Париже. Или нет?

– Не бываешь в Париже? Por que?2828
  Почему? (исп.)


[Закрыть] – решила прояснить для себя Милана.

– Они убили его.

Даниэла трагически устремила взгляд в сторону закатного моря.

– Кто? Кого?

Прояснила, блин.

– Они. Французы.

Так, надо было у Макса всё получше разузнать про кота и про его кузину. А сейчас Легран спит и не может мне никак помочь – усталость наконец-то накатила на него, догнала и вырубила. Или просто это Даниэла так его утомила. А мне что делать? Надо или не надо вникать?

Даниэла нагло взяла её телефон.

– Тебе дать позвонить? – спросила Милана, мягко напоминая о такте, но от неё отмахнулись, как от надоедливой мухи.

– Я проверяю твою музыку, – через пару минут сообщила Даниэла. – Надо же знать, что ты из себя представляешь.

Нормально так. Понятно, в кого Родригес таким наглым бывает. Макс по сравнению с этой парочкой – вершина галантности и этикета.

– Ты тоже его слушаешь! – восхищённо воскликнула Даниэла.

– Кого? – Милана на время утратила способность соображать.

– Бизе, – Даниэла по-свойски взяла её наушники и с наслаждением откинулась в кресле, прикрыв глаза.

– Слушаю, – кивнула Милана, но её уже не слышали.

Опера Бизе, архитектура Гауди, романы Ибаньеса, Кристобаль Баленсиага и полотна Дали – основные ассоциации с Испанией, если говорить об искусстве. И знаю, что Бизе француз, но тор-р-реадор… па-рам-па-пам…

– Французы убили Бизе, – сказала Даниэла, возвращая ей наушники и iPhone.

На лице прекрасной испанки была неподдельная грусть.

– Разве его убили? – мягко поинтересовалась Милана.

Даже если так, то это было давно. Не понимаю я чего-то конкретно. Видимо, тоже недосып сказывается.

– Скажи, ты слышала что-то более живописное и сильное, чем «Кармен»? – Даниэла выразительно посмотрела на неё, призывая к правильному ответу.

– Нет, – Милана отрицательно покачала головой для большего эффекта. И тут же добавила. – Может, ещё Бах. Люблю Баха. И Вивальди. И Моцарта. И «Кармен» обожаю просто.

– Вот! Это гениально! – Даниэла взмахнула руками в жесте, сильно напомнившем Милане движения дирижёра. – А французы сказали, что скучно. И премьера провалилась, представляешь?! А через год Бизе умер – не смог справиться с таким поражением. Как можно было не ценить такое?!

На террасе, окутанной мягкими сумерками, воцарилось задумчивое молчание.

Как сложен путь этих непонятых великих. Быть гениальным, но непризнанным при жизни, чувствовать, что творишь шедевры, и не застать восторженных аплодисментов своих современников… Мы аплодируем, но их уже давно нет – этих творцов, устремлённых в будущее, создающих великие произведения для потомков. Они инвестировали свою жизнь в воспевание красоты и гармонии мира, которой мы сейчас наслаждаемся. Запоздалая благодарность.

– Жалко так, – тихо сказала Милана. – Я не знала. Теперь ещё больше люблю Бизе.

– Я тоже недавно узнала, – Даниэла задумчиво накручивала на палец длинную прядь своих чёрных волос. – И сразу поняла, что там, где не ценят такое, просто не умеют жить. Надо спасаться.

– И ты переехала сюда? – догадалась Милана.

– Si. Иррациональность – источник всех самых ярких воспоминаний, – Даниэла широко улыбнулась ей. – Ты же дизайнер, ты понимаешь, о чём я.

Милана смотрела на неё, пытаясь поймать ускользающую мысль. Ей что-то очень хотелось узнать, но вопрос не спешил приобрести словесное воплощение.

– А чем ты занимаешься? – наконец спросила она.

– Я? – Даниэла улыбнулась ещё шире. – Живу. То ещё занятие, правда?

Милана рассмеялась.

– Серьёзно? И больше ничего не делаешь?

– Да ты перегрелась, – Даниэла встревожено посмотрела на неё. – Разве надо что-то ещё делать? Разве ты считаешь, что жизнь – недостаточно сложная работа?

– Нет. То есть… – Милана замолчала, пытаясь разобраться с логикой. – Тебе не скучно просто жить?

– Просто жить?! Дорогая, жить надо уметь! – Даниэла многозначительно посмотрела на неё. – Если умеешь, то жить совсем непросто, но так интересно. Уметь жить – это искусство, дело длиною в жизнь. Без выходных и перерывов на обед.

Милана потёрла переносицу. Теперь ясно, откуда у Макса склонность к философствованию. Но что-то его кузина совсем путает меня.

– А деньги? – спросила Милана.

– Фантики для товарного обмена? – уточнила Даниэла. – Если они есть, зачем о них думать? Портит картину, не находишь?

Логика железная, хоть и неподвластная мне. Лучше закончить беседу, пока ещё могу мыслить.

– Нет, я люблю, когда есть какая-то работа, – Милана взяла альбом и iPhone и собралась встать, но Даниэла остановила её.

– Подожди. Поболтать с тобой хочу. Мы же сёстры теперь. Я так рада, что хоть кто-то нормальный в семью пришёл. Ты совсем не похожа на Мари.

Милана удивлённо посмотрела на Даниэлу. Уже сёстры? А, точно, Harry Winston сближает.

– Кто такая Мари?

– Мать Клариссы. Разве ты не в курсе?

«Вникать или не вникать», дубль 2.

– Не в курсе, – призналась Милана.

– А с доньей Изабеллой нашей знакома?

– Да. А при чём тут она?

– А с неё всё началось, – Даниэла загадочно улыбнулась. – Может, в гостиной посидим? С вином? Здесь как-то слишком открыто.

А мне нравится здесь, нравится эта свобода от всего лишнего, материального, сковывающего мысли и мечты. Только небо, море и звёзды в свидетели.

Впрочем, не мне сейчас решать – этим вечером дирижирует очень странная особа с неожиданно интересными гранями, яркими чувствами и свежим взглядом на мир. Как минимум, будет полезно для творчества.

Мечта – лейтмотив Легранов. Макс просто одержим скоростью

1—2 мая 2008

Изабелла, бабушка Макса, была родом из знатной испанской семьи. Она влюбилась во французского офицера Эдуарда Леграна и сбежала с ним в Париж. Отсюда, видимо, романтика, передающаяся по наследству.

У Изабеллы и Эдуарда было трое детей. Тереза, мать Даниэлы, Анри, отец Макса, и дядя Пьер, с которым Милана познакомилась тогда на дне рождения. Тереза была старшей дочерью, она любила театр и мечтала стать актрисой. Пьер, младший сын, любил математику. Анри любил самолёты.

Тереза вышла замуж за театрального режиссера. Но у них что-то не сложилось.

– Я – лучшее, что у них было, – гордо объявила Даниэла и добавила. – Сейчас она в Штатах. За игорным бароном. Снимается в сериалах и абсолютно счастлива.

Пьер стал финансистом. Всё нормально. А как Анри попал в политику?

– Анри учился на военного летчика и мечтал о небе. Окончил академию, женился на прекрасной молодой испанке, младше его на пять лет. У них родился Максимилиан. Макс твой, то есть.

– А что потом?

Чувствую, что вовлекаюсь в какую-то очень семейную историю, но ничего не могу поделать. Даниэла так интересно рассказывает, да и вино располагает к слушанию. Просто кайфую и вникаю. Испания берёт своё – сиеста у меня, пусть и вечерняя.

– Дед погиб, – Даниэла взяла эффектную паузу. – Самолёт, на котором он возвращался домой, рухнул над Атлантикой. Анри плюнул на свою мечту и стал таким приземлённым, что Франческа подала на развод. Мари – это второй брак. Карьерная ступень, так сказать.

В гостиной повисло молчание. Не такое уютное, как тогда, на террасе. За окном гостиной где-то в саду среди апельсинов, мандаринов и яблонь стрекотали цикады. Даниэла выразительно зевнула.

– Я – спать. Buenas noches, дорогая!

– Buenas noches.

Милана механически улыбнулась ей и снова погрузилась в свои раздумья. Интересно, долго ли кот будет жить у Макса? И что станет с котом, когда Макс улетит в Италию? Почему я думаю о Родригесе? Да потому что тяжёлые мысли беспокойно ворочаются в полусонном сознании, а я так хочу лёгкости.

С кем Макс ходил в «Harry Winston»? Со своей мачехой? Или с мамой? Спрашивать неловко, а любопытно. Сложно всё так. Много знаешь – ещё больше хочется узнать, больше простора открывается для фантазии и вопросов.

Младше на пять лет… Я тоже младше его, на три года. Так, ладно. Что ещё меня напрягло? Мечта напрягла…

Мечта и романтика – лейтмотив Легранов. Вот только отец, влюблённый в небо, не справился с дозой риска и предпочёл приземлиться, а Макс просто одержим скоростью. И я одержима – Максом и скоростью. Благодаря Максу, я сумела победить свой страх аварий. Только теперь важно, чтобы страх не взял реванш и не избавился от меня.

Что за мысли у тебя такие, Смоленская? Спутанные и встревоженные, правильно. Вот что бывает, когда активно вникаешь в чужие семейные истории. Хотя стало понятно, почему Макс так любит скорость.

Это семейное. Его отец, дядя и тётя – все они пытались обуздать стихию. Актриса, финансист и лётчик – у каждого своя стихия: чувства – огонь, деньги – вода, а воздух – свободная скорость. Настоящие дети офицера Леграна…

– Ты чего не спишь? – сонный Макс вошёл в гостиную и сел напротив.

Милана вздрогнула.

– Доброе утро, – сказала она.

– Милана, уже ночь, – он внимательно посмотрел на неё. – У тебя всё нормально?

– Да, – она кивнула и улыбнулась ему. – Просто задумалась. Неважно.

Она зевнула. Макс рассмеялся, встал и подал ей руку.

– Пойдём.

– Куда? – спросила она. – Я тут посижу, Макс.

– Вставай, давай, чтобы лечь нормально. Ты устала.

Факт, устала. И запуталась немного. Теперь один выход – встать, чтобы лечь. Надо было послушать свою интуицию и уйти ещё тогда, на террасе. Даниэла убила мою логику.

Сделаю всё, что в моих силах, чтобы его мечта стала реальностью

7 мая 2008

Эскизы понравились и Даниэле, и Максу, и Мартине, и самой Милане. Вернувшись в Париж, она сразу поехала в офис – обсуждать и утверждать свои испанские идеи. Макс вёз её и снова думал о чём-то своём. Милана не отвлекала – ему предстоял сложный разговор с отцом.

Она ещё не озвучила ему свой гениальный план с выкупом Bentley, но эта идея казалась ей теперь единственно верной. Приземлённый отец вряд ли окрылит мечту сына. Тем более что будущее Макса уже чётко просчитано, и там нет места иррациональности и смелой скорости.

А ему так нужна эта мечта. Пусть хотя бы попробует, а там – будь, что будет. Полёт или приземление, лишь бы не катастрофа. Сделаю всё, что в моих силах, чтобы его мечта стала реальностью.

Вот только я оказалась в забавном положении. Наше будущее с Максом невозможно прогнозировать и моделировать. Наше настоящее тоже полностью зависит от его мечты. Он либо уходит в себя и становится раздражительным, либо, наоборот, ярко радуется жизни.

Мечта рулит его настроением. А я – рядом. Люблю его, понимаю его мечту, но нервы всё время немного на пределе. С каждым днём всё лучше узнаю его и всё сильнее привязываюсь. А у него – мечта одиночки.

Видимо, у меня судьба такая – притягивать необычные повороты сюжета. Как там говорила Даниэла? Уметь жить – это настоящее искусство! Вот я и буду осваивать его грани.

Во всяком случае, пресной и однообразной мою жизнь точно не назовёшь, а это уже огромный повод для радости.

Да. Life goes on. Мне повезло, что умею переключаться…

7 мая 2008

– Harry Winston, я же говорила, – Мартина заметила кольцо. – Будешь женой автогонщика. Ну, хотя бы не тореадором хочет стать.

Они снова встретились за ланчем. Мартина нашла в сложившейся ситуации массу плюсов, которые с энтузиазмом перечисляла Милане: и кольцо, и то, что Италия не так далеко, и то, что лишь треть автогонщиков завершает своё обучение – остальные либо считают выбранный путь слишком трудным, либо проваливают экзамены.

– Fucking awesome, – буркнула Милана, придвинув к себе эклеры.

– Не драматизируй! – Мартина снова постаралась поднять ей настроение. – Мужчине в гонке за мечтой рядом нужна женщина, которая верит в его успех, как Сара Бельцоне. Ты же окрылила его мечту! И эскизы у тебя отличные. Сейчас дизайнером крутым станешь. Скоро лето.

– Чётко.

– Милая, – Мартина стала искать что-то в своей сумочке. – Это тебе. Думала подарить позже, но тебе это уже сейчас нужно.

Она протянула ей коробочку прямоугольной формы с пышным алым бантом.

– Что это?

– Твой B-Day gift, silly. Открывай скорей!

Милана медленно начала раздевать сюрприз. Сняла бант и стала разворачивать маняще шуршащую обёрточную бумагу. Белая коробочка, как у духов. Но, странно – нет никаких надписей.

– Ну, давай же! – Мартина просто разгоралась нетерпением.

Милана аккуратно открыла коробочку. Внутри и вправду был прозрачный флакон, по форме напоминающий каплю. В нём весело плескалась жидкость золотисто янтарного цвета. Крышечка в виде самолёта завершала эту оригинальную композицию.

– Miss M? – Милана прочитала название, выведенное на утолщении флакона. – Мартина, это что, твои духи?

– Твои. Special for you, – улыбнулась Стивенс. – Наполнены духом путешествий. Рим, Марбелья, Тоскана, Париж, Ибица, Барселона и «Формула» в одном флаконе. И, конечно, самолёт как символ непрерывного движения, в смысле – саморазвития.

Милана нанесла на запястье пару капель аромата и теперь с интересом его изучала, пытаясь разложить сложный букет на составляющие. Что-то такое знакомое и родное и, в то же время, свежее и оригинальное…

– Апельсины и мята?

Мартина отрицательно покачала головой.

– Корица? Ваниль? – продолжала угадывать Милана.

В ответ – загадочная улыбка и хитрый взгляд зелёных глаз.

– Мартина, что здесь?

– Essence of you2929
  Твоя сущность


[Закрыть], почти год составляла, – улыбнулась подруга. – Мой дипломный проект, заодно.

Почти год ярких воспоминаний и незабываемых моментов, запечатлённых в уникальном аромате. Потрясающе.

– Знаешь, это самый лучший подарок, – Милана с восхищением разглядывала изящный флакон. – Так неожиданно и так приятно.

– Знаю, – Мартина довольно улыбалась. – Названы в твою честь и признаны шедевром композиционной гармонии. Сочетая несочетаемое, получаем прекрасное. Как в моде. Как Эрнест Бо и Габриэль Шанель.

Мартина скромна, как никогда. Не знаю, кто её новый источник вдохновения, но результат просто… Милана поднесла к носу запястье и медленно вдохнула ярко раскрывшийся аромат. М-м-м, ноты сердца… Результат ошеломляюще восхитительный.

Завибрировал iPhone. Милана ответила на звонок, пока Мартина наслаждалась своим десертом и произведённым эффектом.

– Двенадцать эскизов одобрили, – сказала Милана, отложив телефон.

– Ну вот, я же говорю, жизнь продолжается.

Мартина допивала свой кофе, Милана думала.

Да. Life goes on. Мне так повезло, что я умею переключаться. Рядом любящие люди и интересные занятия. На личном сложно – займусь учёбой, работой, фигурой, party… Опасно, когда весь мир вращается вокруг одного человека.

Мой мир вращался вокруг Макса, а сейчас я понимаю, что мы с ним две обособленные планеты, которые встретились ярко и которые притягиваются друг к другу сильно. Вот только у каждого своя орбита, свои спутники, своя ось вращения.

Расставание с ним противоестественно. Я хочу быть с ним всегда, но останавливаться в своём развитии – глупо. Для меня это слишком дорогая роскошь. Он же стремится к своей мечте. Мне тоже надо двигаться к каким-то своим целям.

Я тоже целеустремлённая. Только новую мечту ещё не придумала. Он – моя мечта. И точка. А вообще, у меня есть уникальные духи, которые названы в честь меня, составлены для меня и воплощают все лучшие моменты моего прошлого. И самолёт на крышке флакона – очень в тему.

Скоро лето. А лето по-французски – l’été – звучит, как «лети». Лето – это самолёт