Текст книги "Эльф на полке"

Выключив свет, я нырнула под одеяло и завозилась, устраиваясь поудобнее. Это самый приятный момент, когда только лег и с наслаждением вытянулся или, наоборот, свернулся калачиком, наслаждаясь мягкостью подушки, прохладой простыней, запахом чистого постельного белья.

– Ну ладно-ладно, извини! – нервно проговорил вреднючий сказочный персонаж.

Я промолчала. Не хочу ругаться на ночь глядя. И так испортил всё настроение и вечер.

– Елизавета! Я с тобой разговариваю!

– Альвисс Селендин Дизааль Веритан Каленод Верд, будь добр, не мешай мне спать. Уже поздно.

Прошло минут десять, я уже начала проваливаться в дрему, как он снова заговорил.

– Прости, Лиза. Я был груб. И незаслуженно тебя обидел.

– Ладно, – буркнула я, перевернулась на другой бок и повыше натянула одеяло.

– Я хочу исправить это.

– Ну что еще? – Я страдальчески застонала и села. – Чего тебе не спится?

– Мне не нужен сон, я кукла. Сейчас.

– Но мне-то нужен. Я человек. Пока что.

– Вставай, одевайся. Я покажу тебе кое-что. Это сегодня возможно.

Я помедлила. Вставать и одеваться не хотелось. С другой стороны, не стоит забывать, что я общаюсь не с обычным парнем, которому вздумалось потащить меня куда-то на ночь глядя, а с неким загадочным существом.

– Ну же, Лиза, – поторопил Альвисс. – Там красиво.

– Как одеваться? – откинула я одеяло и спустила ноги на пол.

– Можешь надеть платье, в котором была сегодня. Оно тебе идет, – добавил словно нехотя. Комплименты он говорить явно не приучен.

Я возвела очи горе, досчитала мысленно до десяти. Подумала и повторила еще разочек, чтобы закрепить успех и спокойствие.

Ну а после встала и натянула на себя давешнее вечернее платье. Чулки вновь проигнорировала.

– Туфли без каблуков надень, – подал голос эльф.

Зыркнула на него, но вынула из коробки, стоящей в шкафу, летние балетки из серебристой кожи. Волосы просто причесала руками, не став себя утруждать походом в ванную и прическами.

– Дай мне руку, – велел Альвисс.

Сделать это было весьма затруднительно, учитывая, что он ростом чуть ниже полуметра и стоит на полу, а я взрослая женщина. Хотела взять его на руки, но он отпрянул:

– Дай руку! Я должен идти сам.

Закатив глаза, я вздохнула, согнулась в три погибели и взяла его за маленькую фарфоровую ручку.

– Закрой глаза и ступай за мной.

У меня уже не осталось сил удивляться, злиться, обижаться. Выполнила его требование и крохотными шажочками двинулась туда, куда тянул меня игрушечный эльф.

Снова возникло неприятное ощущение сдвига реальности. Замутило, накатила легкая тошнота и головокружение. Но тут же всё прошло, и вместо ожидаемого звона в ушах я услышала…

Цикады?! Лягушки?!

Я распахнула глаза, присела на корточки, чтобы не упасть, и принялась озираться.

Вокруг нас расстилался сказочный мир. Посреди леса – озерцо́, усыпанное огоньками, как будто новогодней гирляндой укрыли зеркальную поверхность.

У берега – лягушки, самозабвенно выводящие свои квакающие песни. Прямо под моими ногами – мягкая зеленая трава, цветы. Чуть в отдалении мельтешат ночные бабочки. И одуряюще пахнет свежестью, разнотравьем и еще чем-то неуловимым.

– Что это? – шепотом спросила я.

– Мой мир, – с теплотой в голосе негромко ответил эльф. – Давно я здесь не был.

– Ты жил в лесу?

– Нет, конечно, глупая, – хмыкнул он, но беззлобно. – Но я хотел показать тебе это озеро. Можешь поплавать, вода здесь волшебная. Тебе пойдет на пользу.

– А ты?

– А я погуляю. Этому телу… – последовала заминка, и он исправился: – Моему нынешнему телу купания на пользу не пойдут, даже в волшебном озере.

– Но…

– Лиза, просто сними полностью всю одежду и иди плавать. Тут безопасно.

– Только не подглядывай! – никак не решаясь отпустить его ручку, шепнула я.

– Не буду, – мягко, чего за все дни нашего знакомства не случалось ни разу, ответил он и похлопал меня второй ручкой по коленке. – Иди, ночь волшебства не бесконечна.

На этом он сам отошел, повернулся ко мне спиной и исчез в высокой траве.

А я глубоко вдохнула воздух, напоенный ароматами незнакомых мне растений, встала и тут же зашипела сквозь зубы. Отсидела коленки и по ногам стрельнуло иголочками. Чуть размялась и, быстро раздевшись донага, медленно подошла к воде.

Аккуратно пощупала ее ступней. Теплая…

Купание было удивительным. Хотя вода пресная, она держала меня, словно соленая морская. И в ней были пузырьки воздуха, как в шампанском. Они поднимались со дна, щекотали кожу, прилипали к волоскам на теле и едва заметно светились. Я плавала, чувствуя себя ребенком, угодившим в сказку.

– Лиза, пора! – негромко окликнул меня с берега мой спутник, о котором я, откровенно говоря, совсем позабыла.

Выходила я из озера с сожалением и с улыбкой на устах.

Альвисс ждал меня на берегу, повернувшись спиной. А когда я приблизилась, велел:

– Дай мне руку, высушу.

Присев на корточки, я аккуратно сжала пальцами фарфоровую ладошку и произнесла:

– Спасибо, здесь чудесно.

Вместо ответа меня обдуло теплым ветерком, словно из магического фена. С той только разницей, что и кожа, и волосы высохли в единый миг.

– Я рад, что мой мир тебе понравился. Хотел бы я показать тебе и другие места, в том числе свой дом, но не сегодня. Мне нужно будет накопить энергии.

– Хочешь, возьми сейчас, – предложила я. – И кровь тоже. Только мне надо чем-то проколоть палец.

– Возьму. Но не здесь. Вернемся в твое жилище. Одевайся.

Обратный переход был таким же неуловимо быстрым: легкое головокружение и тошнота у меня, чуть дрогнувшая в моей ладони фарфоровая ручка, и чудо закончилось. Моя квартира, темная комната, снегопад за окном, разобранная постель…

– Спи! – велел мне мой кукольный волшебный эльф и запрыгнул на свое привычное место.

А утром я проснулась, укутанная как обычно в одеяло, словно гусеница шелкопряда. И снились мне всю ночь зачарованное озеро в глубине сказочного леса, лягушки, поглядывающие на меня с листов кувшинок, пузырьки в воде и яркая луна на чистом небе…

Ощущение чего-то удивительного и ожидание чуда в душе сохранились на весь день. Единственное, что омрачало, это – эльф на полке не подавал признаков жизни. Смотрел в никуда синими глазами и молчал, будто обычная игрушка. И это заставляло нервничать.

Ближе к вечеру я всё же не выдержала. Аккуратно потрогала его по коленке указательным пальцем и заговорила:

– Давай, отмирай уже. Энергией я поделюсь.

В ответ тишина…

– Альвисс Селендин Дизааль Веритан Каленод Верд, я согласна добровольно поделиться с тобой энергией и кровью. И… Я хочу помочь тебе. Ты ведь не кукла, я вчера в этом окончательно убедилась. Не знаю, что с тобой сотворили, но я готова поддержать тебя, чем смогу.

И ничего… Ни взгляда, ни слова. Кукла оставалась куклой.

Ожил мой эльф лишь через несколько дней. Я уже погрузилась в уныние, решив, что всё закончилось и чуда больше не будет. Вышла на работу после выходных, повергнув в истерический шок и пучину зависти коллег. Как-то за всем этим путешествием в сказочный мир и моей грустью о помертвевшей кукле, я забыла о том, что произошло с моими волосами.

А они же стараниями Альвисса отросли и вернули родной цвет. Пришлось сказать девушкам в офисе, что цвет – да, мой родной. Но длина и густота – искусственно наращенные пряди. Не могла же я объявить правду. Кто бы мне поверил? Назвала совершенно фантастическую сумму, которую с меня якобы взяли в самом пафосном и дорогущем салоне города. Чтобы ни у кого не возникло соблазна поехать и повторить.

Дамы пофыркали, процедили, мол, у богатых свои причуды, но на этом отстали. Нужно было дожить до корпоратива и Нового года.

Про мой в целом цветущий вид они ничего спрашивать не стали. Хотя я действительно не выглядела столь потрясающе с самой ранней юности. Наверное, коллеги тоже на процедуры в салоне подумали. Но я-то знала, что бархатистая, нежная, чистая кожа и общее роскошное состояние – результат ночного заплыва где-то там, в сказке.

Все эти дни, когда была дома, я пыталась разговаривать с эльфом, сидящим на полке, словно обычная игрушка. Задавала вопросы, пыталась тормошить, подносила к окну, чтобы показать, как много снега навалило. Наконец-то царила настоящая зима.

Я успела провести праздничный вечер с коллегами и начальством. По случаю Нового года традиционно арендовали зал в ресторане, где все и веселились. Приехала домой на такси поздно, навеселе́, нарядная. Точнее, с остатками наряда. Прическа к ночи потеряла первоначальный вид, локоны распрямились, одежда помялась, а подвыпивший коллега еще и вино мне на подол пролил. Хорошо, что белое, иначе платье спасти не удалось бы. Ноги гудели от усталости, глаза чесались от макияжа.

– Хо-ро-ша-а-а-а… – встретило меня протяжное, едва я вошла в комнату. – Всего ничего прошло, пока я набирался энергии, а она опять превратилась в лахудру.

– Живой! – взвизгнула я от радости и бросилась к нему. Подхватила с полки и закружилась по комнате, прижав к груди. – Ты снова здесь! Я так рада, Альвисс!

– Задушишь! – просипел он мне куда-то в район бюста.

– Ты же не дышишь, – рассмеялась я и присела на диван, устроив его у себя на коленях.

– Могла бы не напоминать, – проворчал он. – Ну, и что ты делала все эти дни?

– А ты не видел? В смысле, не слышал? Не ощущал?

– Нет. Выключило меня. Я помню, ты предлагала поделиться энергией, но я уже не смог.

– Давай сейчас, я согласна!

– Давай, Лиза. Я принимаю твое предложение.

Чуть позже я спросила:

– Ты хочешь вернуться в свой мир? Я могу тебе в этом как-то помочь?

– Вряд ли, – в интонациях чувствовалась легкая усмешка. Такая обычно бывает у взрослых, которые отвечают детям на наивные вопросы. – Меня спасет лишь сердце девушки, которая выйдет за меня замуж.

– Надеюсь, не в буквальном смысле? – на всякий случай уточнила я. – Ты же не собираешься его сожрать на алтаре, после того как женишься на несчастной?

– Почему сожрать?!

– Ну а что ты с ним должен сделать?

– Боги, сколько же дури в головах у твоих одномирян! Вот уж угодил так угодил.

– Ну а что я должна была подумать? – ничуть не устыдилась я. – Берешь же ты у меня энергию и кровь. А тут речь про сердце. Естественно, я сразу представила самый кровавый и фатальный процесс изъятия данного органа.

– Ты непроходимая дурочка… – погладил меня внезапно по щеке эльф. – И опять похожа на драную бродячую кошку. Но я привязался к тебе именно такой.

– Знаешь, сама не верю в то, что сейчас скажу, но я к тебе тоже привязалась. Хотя ты злой, ехидный, вредный и обладаешь препоганым характером. Я в целом понимаю, отчего ты угодил в такую ситуацию. Уверена, именно за твой язык та цыганская ведьма тебя и наказала. Что бы уж она ни сделала, но ты явно заслужил. Кстати, не поделишься, чем ты так ей нагадил?

– Если я тебе скажу, мне придется тебя…

– Убить?

– Я же говорю – дурочка ты у меня.

– Ну, ты тоже не самый умный эльф, – фыркнула я, ничуть не обидевшись. – Так что тебе придется?

– Взять тебя замуж, – хохотнул он. – И нет, сердце – это не в буквальном смысле про телесный о́рган, а фигурально.

– А давай! – рассмеялась я, откинувшись на спинку дивана. – У меня даже платье свадебное есть, вон, висит в шкафу, мама привезла. Ни разу не надеванное, готовое к использованию.

– Вообще-то, я серьезно. – Альвисс положил ногу на ногу, сцепил на них руки и уставился на меня.

– А я тоже, – пожала я плечами. – Всё равно все мужики козлы. Ты, кстати, тоже, только эльфийский. Жених был, да только оказался сволочью. Романа у меня ни с кем нет и не будет. Не хочу больше ничего подобного, мне слишком дорого мое сердце… Это больно, когда тебя предают самые близкие и любимые. Почему бы и не сыграть свадьбу со сказочным игрушечным персонажем? Вдруг ты заколдованный принц.

Тут я иронично усмехнулась, а кукла покачала головой, давая понять, какую чушь я несу. Ну и ладно, подумаешь. Не принц так не принц. В крови бурлило выпитое на корпоративе спиртное, а в душе булькала радость оттого, что мой эльф снова ожил. Я не врала, говоря, что привязалась к нему.

– Ну что ж… – Альвисс вдруг спрыгнул на пол, опустился на одно колено, протянул ко мне ручку и заговорил:

– Елизавета, я прошу тебя стать моей женой. Взамен сейчас мне нечего тебе предложить, кроме руки, сердца и души. Примешь ли ты их?

– Приму, – прикусив губу, чтобы не улыбаться во весь рот, ответила я.

– Ты станешь моей половинкой? Разделишь со мной мой мир?

– Стану. Разделю, – по пунктам отвечала я. А то мало ли, еще ляпну что-то не то.

– Отдашь ли мне свое сердце и руку?

– Отдам.

Я аккуратно пожала протянутую ко мне фарфоровую ручку кончиками пальцев. Кукольный эльф склонился и поцеловал мне их. Точнее, ткнулся фарфоровыми же губами. И я вскрикнула от ощущения мгновенной острой боли – будто сотни иголочек одновременно кольнули запястье.

При этом так дернулась, что едва не откинула коленопреклоненную куклу. Но боль была быстрой и тут же исчезла. Я даже не поняла, что произошло.

– Мы обручены, ты моя официальная невеста, – поднялся на ножки Альвисс. – А сейчас ложись спать. Ты устала.

И правда, внезапно я поняла, как же сильно устала.

Утром проснулась с легким похмельем, тошнотой и головной болью. Вставать категорически не хотелось. Но надо, календарь не отменяет рабочих дней, даже если накануне вы весело праздновали окончание года с коллегами.

Время поджимало, поскольку с первым звонком будильника я встать ожидаемо не смогла, подорвалась, когда на сборы оставалось впритык, буквально несколько минут.

Заправилась таблеткой аспирина, минералкой и сухой печенькой, чтобы заесть тошноту. Кофе выпью на работе, и там лежит коробка шоколадных вафель, подаренная клиентами. Или куплю навынос капучино и эклер в ближайшей кофейне, благо по пути к офисному зданию их несколько.

Я уже опаздывала, так что натягивала на себя джинсы и свитер со скоростью новобранца, который должен уложиться за две минуты. Побросав в сумку телефон, косметичку и необходимые мелочи, обулась, сдернула с вешалки пуховик и выскочила из дома.

Одевалась до конца и застегивалась уже в лифте, не обращая внимания на заспанные и помятые лица соседей. Не я одна, судя по всему, вчера отмечала праздник с коллегами. Ну а школьники по утрам всегда похожи на свеженьких зомби, которых злые родители-некроманты подняли и погнали в школу.

Очухалась и пришла в более-менее вменяемое состояние я лишь к обеду, успев переделать кучу срочных дел и выпить кофе с ложечкой коньяка, пожертвованного сердобольным шефом, который тоже напоминал свежеподнятого упыря. Всем было плохо, все страдали и все мы ждали выходных.

– Лизка, пойдем супчика съедим, – позвала Наташа, моя коллега, сидящая за соседним столом. – Я с утра мечтаю о тарелке куриного супа с вермишелькой.

– Фу, – скривилась я. – Согласна на солянку мясную сборную или рассольник. Там есть соленые огурцы. А если попросить, то нам вместо компота дадут рассола.

В нашу дискуссию тут же подключились такие же мающиеся жертвы вчерашнего празднования, и на этом мы стали собираться на обеденный перерыв.

– Ого! – внезапно воскликнула Света. – Лизок, ты когда успела? Вчера вечером еще не было этой штуки на руке. С утра, что ли, пока мы умирали от алкогольной интоксикации? Или вчера по пьяни рванула в тату-студию?

– М-м-м? – не поняла я.

– Татушку когда сделать успела? – кивнула она на мою правую руку.

Я наматывала шарф, и рукава свитера задрались. Озадачившись, я посмотрела на запястье, округлила глаза и вытянула губы уточкой. Откуда у меня на руке это взялось, я не знала.

– А красиво! – понятливо хмыкнула Света, оценив мою мимику и изумление в глазах. – Радуйся, что тебе попался приличный мастер, а то бы ты могла заполучить рисунок колобка. А так выглядит шедеврально.

– Да-а, – кивнула Наташка и вцепилась в мою руку. – Красотища какая. Я тоже хочу! Лизка, скажешь адрес? Я тоже метнусь за чем-нибудь похожим, но поменьше.

– А я не знаю, – пожала я плечами, вертя перед глазами руку.

Мое правое запястье украшала широкая татуировка-браслет. Хитрый замысловатый рисунок вился, опутывал, изображая не то завитки и бутоны, не то переплетение трав. Но красиво. И краски невероятные: черный, серебро и золото, каким-то немыслимым образом перетекающие друг в друга. Я даже потерла, чтобы проверить – вдруг это наклейка? Но нет, именно татуировка, въевшаяся в кожу.

– Короче, девочки, пора завязывать буха́ть! – выдала резюме Наташка. – А то так однажды утром проснешься не только с татуировкой, но и с мужем.

Я нервно хихикнула. Снова потерла рисунок на коже. Всплыл в памяти ночной разговор с эльфом, который утром как ни в чем не бывало сидел на полке и признаков жизни не подавал. Вот вспомнила я и снова хихикнула, но уже несколько истерически.

– Ты чего? – глянула на меня Светка, надевая шапку. – И поторопись, есть охота, а обеденный перерыв не резиновый.

– Да так… Представила, что у меня вдруг жених нарисовался.

– А-а! Лешка, твой бывший, конечно, та еще тварь. Я, кстати, видела его с женой пару недель назад. Ребенка они ждут, судя по пузу чуть ли не двойню. Ой! – хлопнула она себя по губам. – Прости! Я же не хотела тебе говорить и расстраивать. Вот я дура болтливая!

– Да ладно, проехали, – хмыкнула я и поморщилась.

Новость задела, не буду скрывать. Они уже и ребенка ждут, а я всё пытаюсь зализать раны и начать снова жить. Лешку я любила.

Девчонки притихли, поглядывая на меня с сочувствием. Даже перестали спрашивать про татуировку. А я долго еще пребывала в отвратительном настроении, которое никак не удавалось исправить ни сладостями, ни чаем или кофе, ни даже бокалом шампанского, на которое к вечеру расщедрился начальник. Ему клиенты тащили спиртное чуть ли не в промышленных масштабах, но здоровье беречь надо. Поэтому угощались обычно всем коллективом, но строго после окончания рабочего дня.

Я улыбалась, но в сердце застряла заноза. Не выдержала даже и залезла на странички бывшего жениха и бывшей подруги в соцсетях. Не со своего аккаунта, конечно же, а с фейкового альтернативного. «Полюбовалась» на счастливые лица людей, которые меня предали год назад, почитала посты к фотографиям, узнала, что они уже и пожениться успели, и в свадебное путешествие съездить, и забеременеть… Ждут мальчика, придумывают ему имя.

Было… горько. Я не любила уже Алексея, но обида и горечь, вроде как похороненные под пеплом, проснулись и снова сжигали сердце.

Вот в таком мрачном настроении и с раздерганной душой я вернулась домой.

И едва войдя в комнату, услышала вопрос:

– Кто тебя обидел? Я весь день чувствовал твою печаль и боль.

– Что? – растерялась я от неожиданности. – Ты о чем?

– Лиза, ты моя невеста. Мы обручены. Я чувствую тебя.

– А! Да! – Я потерла лоб, прошла к дивану и совсем не грациозно плюхнулась. – Невеста… Татушка на моей руке – это твоя магия?

– Это обручальный рисунок. У меня теперь такой же, – мне было продемонстрировано фарфоровое запястье с уменьшенной копией моего «украшения».

– Как кольцо при предложении руки и сердца? – хмыкнула я. – И что же? Будет еще и венчальный рисунок? А как же кольцо с бриллиантом или драгоценный браслет?

– Мы не будем венчаться. Нас соединят стихии.

– Ну да… – кивнула я и закрыла глаза, закинув голову на спинку дивана. – И никаких драгоценностей и бриллиантов. Экономно.

– Ты хочешь кольцо? – после долгой паузы спросил меня типа «жених».

– Все девочки хотят на свадьбу красивое платье, кольцо и букетик.

– Хорошо.

Я приоткрыла один глаз, глянула на эльфа, нахохлившегося на полке, и промолчала. Ну что тут скажешь? Было у меня уже кольцо, толку-то? Я так бесилась, что кольцо это швырнула в блудливую рожу Лешке. Зря, конечно. Надо было оставить себе, как компенсацию за моральный вред, продать и на эти деньги съездить в путешествие, чтобы зализать раны. А так ни жениха, ни кольца, ни путешествия.

Впрочем, сейчас тоже жениха нет. Одушевленная кукла, которая стала внезапно моим единственным спутником и кавалером, – это понарошку. Я всё же не сошла с ума, чтобы считать, будто всерьез выхожу замуж за волшебный предмет. А кукла, как ни крути, это именно предмет. До тех пор, пока не расколдуется.

Затянулась вся эта история. Моя депрессия. Грусть и печаль о несостоявшейся личной жизни, чувства к Лешке, которые, к счастью, не трансформировались в лютую ненависть, сжигающую разум. Так, презрение и отвращение. Плохо, что не только к нему одному, а к мужскому полу в целом. Потом авария, заставившая всерьез испугаться за свою жизнь и многое переосмыслить. А потом флюс и неожиданное приобретение, оказавшееся кем-то потусторонним.

Всё это меня изрядно вывело из стабильного, хотя и невеселого состояния и повлияло на поведение. Так-то я по жизни весьма энергичный, целеустремленный и самостоятельный человек, с неплохим чувством юмора, как говорят. Но вот надо было преодолеть рубеж четверти века, вляпаться в кучу неприятностей и крах личной жизни, чтобы вдруг почувствовать себя полнейшей неудачницей, которая ничего в жизни не добилась и уже не добьется.

Именно поэтому я позволяла Альвиссу так себя вести, прощала грубости и смиренно воспринимала язвительную критику. Вероятно, в глубине души соглашалась с нею. Хотя бог меня внешностью не обделил, всё в порядке: и лицо, и фигура.

Так, ладно. Что-то я совсем расклеилась. Зря я полезла интересоваться изменениями в личной жизни Алексея и Ирины. Предатели!!! Чтоб вас обоих так предали, как вы меня!

Глубоко вдохнув, я медленно выпустила воздух вместе с печалью и негативом. Села ровно и спросила:

– Какие планы, женишок?

– Сарказм неуместен. Ты сама дала согласие на брак.

– Тебе же это не мешает постоянно говорить мне гадости. Так что?

– Я больше не буду с тобой ездить. Всё, что мне было нужно увидеть, я увидел. Хотя как раз сегодня я был бы кстати рядом. Оградил бы тебя. Что тебе такого рассказали, что это так повлияло на твое настроение?

Я промолчала, встала и расправила джинсы на коленках.

– Про бывшего жениха?

– Да. Они поженились и ждут ребенка. Значит, к ней чувства оказались сильнее, чем ко мне. Но это уже не важно.

– Ты ведь больше не любишь его. Почему не можешь простить?

– Обман и предательство. Вот это я не могу простить. Знаешь, если бы он просто расстался со мной, сказал, что любит другую, я бы поняла. Мне было бы больно, но я бы поняла. Это честно. А он готовился к свадьбе со мной, мы строили планы, обсуждали путешествие и медовый месяц, выбирали кольца и… были близки. И одновременно, как оказалось, он за моей спиной крутил интрижку и спал с моей подругой. Это подло и низко. И вот именно этого я им обоим никогда не забуду.

– Теперь у тебя есть я.

– О да! – Я хмыкнула и оглядела изумительной красоты игрушечного эльфа. – Теперь у меня есть ты. Так что? Какие у нас планы?

– Свадебный обряд.

– Когда? – криво улыбнулась я.

– В ночь перелома года.

– Это когда? – заклинило меня. – Вроде же зимнее солнцестояние уже прошло.

– В ночь, когда старый год заканчивается и начинается новый.

– А! Новый год! Так что, жениться будем под бой курантов? – у меня вырвался смешок.

– Нет, но я подумаю о музыкальном сопровождении, – абсолютно серьезно ответил Альвисс.

У меня же вырвался смех, больше похожий на истерику. И чтобы не пугать своего «жениха» и соседа по бытию, я поспешно вышла из комнаты и отправилась принимать душ.

Позднее он снова попросил у меня каплю крови и энергии. Сказал, ему нужно подкопить сил для перехода. А потом снова замер, став безжизненной игрушкой.

У меня же не осталось сил удивляться.

На Новый год я отклонила все приглашения от коллег, от мамы и бабушки, и от бывших однокурсников. Оказывается, я не так одинока, как думала. Многие хотели меня поддержать и приглашали в гости, чтобы я не грустила в одиночестве.

Я вежливо отшучивалась, благодарила и говорила, что уже есть планы, которые никак не отменить. Не объяснять же, что на новогоднюю ночь у меня запланирована типа свадьба с волшебной куклой. Живо окажусь в психушке.

Итак, самая волшебная ночь в году, как принято считать, приближалась. Остались считанные часы, и я, как и сотни людей по всему миру, готовила праздничные дом и стол. Уборка, хрусталь и фарфор, накрахмаленная скатерть, высокие тонкие свечи в подсвечниках. О да! Я сделала это и нашла-таки вожделенные фарфоровые подсвечники. Купленные салатики, потому что я не видела смысла разводить кучу готовки и делать несколько видов блюд, но маленькими порциями на себя одну. Нарезка, сыры, соления. На десерт несколько пирожных и мороженое. Ну и разумеется, шампанское и сок.

Мне можно было бы гордиться своим празднично накрытым столом. Выглядело шикарно, хоть для инстаграма делай фото. А кстати, почему бы и нет? Столовых приборов на две персоны. У меня же вроде как даже компания есть на эту праздничную ночь. Вон, сидит на полке, свесив ножки, и следит за моими передвижениями синими глазами. Правда, не разговаривает. Копит силы…

Господи, во что я ввязалась? Как меня угораздило влипнуть в эту сказочную дурь?

А фото шикарно накрытого стола на фоне елки в огоньках я всё же сделала и запостила в соцсетях. Хоть и самообман, но миру совсем необязательно знать, как у меня на самом-то деле всё дерьмово. Пусть думают, что у Елизаветы всё хорошо.

И вот наступил вечер, я уже успела пересмотреть кучу старых новогодних фильмов – которые, откровенно говоря, надоели до тошноты, – и новых концертов. Хватило времени пролистать френдленты во всех соцсетях. Обзвонить и поздравить всех, кого нужно. Накрасить ногти, нанести косметическую маску для лица и принять душ. Высушить и красиво уложить волосы. Сделать макияж. Собственно, осталось только одеться красиво и сесть провожать старый год.

– Лиза, надень, пожалуйста, свадебное платье, – заговорил вдруг Альвисс, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности и выронить тюбик с помадой.

– Напугал! – выдохнула я.

– Почему? – безэмоционально поинтересовался он. – Ты ведь видела, что я смотрю на тебя.

– Ты молчал, не шевелился, я забыла о тебе.

– Я берег силы, ты ведь знаешь. И буду признателен, если ты поделишься еще каплей энергии сейчас.

– Ладно уж, – фыркнула я. – Угощайся моей кровушкой.

– Я не вампир и не пью кровь. Мне нужна лишь энергия, а кровь ее лучший проводник.

– Забей, я пошутила, – поморщилась я.

– Не понимаю, что я должен забить, – спрыгнул с полки эльф. – Но мне не нравится твое настроение. Ты грустишь, злишься и чувствуешь себя несчастной. Не надо. Всё будет хорошо, я обещаю.

– Не обращай внимания, – хмыкнула я, устав удивляться странностям и тому, как хорошо понимал мои эмоции этот ненастоящий персонаж. – Под конец года людям свойственно подводить итоги, радоваться успехам или осознавать, что многого не сумел достичь. И обычно все строят планы на будущее.

Отвечать на это Альвисс не стал. Собрал капельку крови с моей проколотой подушечки пальца, заживил, как обычно, ранку, выкачал из меня немного жизненных сил и ушел на кухню, оставив меня одеваться в одиночестве.

– Ну что ж… – раздвинула я дверцы шкафа и вытащила вешалку с не пригодившимся год назад свадебным платьем.

Нужно всего лишь набраться мужества и надеть его. Несмотря на то, что душу всё еще разъедает обида. Это платье я выбирала, чтобы стать счастливой. Не сложилось. Год оно висело в шкафу у мамы напоминанием о том, что никому нельзя верить, а самые сильные и подлые удары наносят самые близкие люди.

Пожалуй, сейчас неплохой повод избавиться от груза прошлого. Надену это платье в новогоднюю ночь для общения с волшебным существом, которое, как ни крути, ни разу не человек.

Это был самый странный в моей жизни новогодний ужин. В этот раз волшебный персонаж соизволил составить мне компанию. Но, учитывая его размеры, сидел он не за столом, а на столе. Рядом с тарелкой и бокалом, поставленными для него. Чтобы создать хотя бы видимость совместной трапезы, по высочайшему соизволению положила на его тарелку ломтик сыра, помидорку черри и веточку зелени. А на донышко фужера налила немного шампанского.

И что самое удивительное, мы разговаривали. Впервые мы просто мирно беседовали.

Я ела и слушала рассказы о дивном мире, откуда Альвисс родом. Про его детство и родителей. Всё же я угадала это давно и правильно, хотя и долго сомневалась и не принимала очевидное.

Эльф оказался заколдованным молодым мужчиной. Накосячил знатно, обидел и оскорбил ту цыганскую ведьму, за что и получил расплату. Правда, чем именно он провинился, так и не признался. Сказал только, что был неправ, раскаивается и сожалеет о своем поступке.

На мой вопрос, как так получилось, что именно куклой он стал, а не умер от какого-нибудь проклятия, Альвисс ответил после долгой паузы:

– Знаешь, Лиза… Есть вещи пострашнее смерти. Это тело, – ткнул он в свою игрушечную ногу, – было таким всегда. У нас так принято: для подростка незадолго до совершеннолетия делают куколку с его внешностью и с настоящими волосами, позаимствованными у оригинала. Считается, что это оберег для взрослого. Ведь детей опекают и хранят родители. Такая кукла бережно хранится до самой смерти и кладется вместе с владельцем в могилу. Только вот в моем случае эта кукла впервые стала настоящим оберегом, а не просто данью традициям. Ты права, я должен был бы умереть от проклятия в обычной ситуации. Но шувани в последний момент изменила проклятие так, чтобы я помучался подольше. Она хотела наказать, и ей это удалось.

– Оу!

– Ты не первая моя владелица. Она продавала и выкупала меня раз за разом… Я оказывался в новых руках, пылился пару десятилетий в чьем-нибудь доме, где-то в коробке или в шкафу, иногда на чердаке или в сундуке. Потом шувани находила тех, кому продала меня, и выкупала. Цыгане умеют внушить что угодно, так что ей беспрекословно либо продавали, либо отдавали меня просто так. После чего она заново сплавляла новым хозяевам…

– Жестоко, – помолчав, признала я. – Мне уже даже страшно предположить, что же такого ужасного ты натворил, что столько лет за это расплачиваешься.

– Заслужил, – невесело хмыкнул Альвисс. – Она в своем праве.

– А почему ты сказал, что оставался безмолвной игрушкой? Со мной ты проявил себя сразу, в первый же вечер заговорил.

– Ты была такой жалкой, потерянной, несчастной и одинокой… Тебе было еще хуже, чем мне. Я это почувствовал.

– Ну знаешь! – обиделась я и отпила шампанского.

– К тому же в тебе имеется довольно мощная энергия. В моем мире ты была бы магом. Здесь – простая смертная, чей дар силен и кипит внутри, но не может развиться из-за самого мира.

– А-а… Так в этом дело! – повеселела я. Всяко приятнее узнать, что ты латентный маг, чем то, что ты жалкая неудачница.

Так, незаметно, за разговорами подошло время полуночи. Шампанского у меня имелось для праздничного стола две бутылки. Всё как принято: одна, чтобы проводить старый год, вторая – встретить новый.