Текст книги "Хранители. Часть 2. Неистовые элементали"

Глава 8

Лето принесло с собой много света и слишком много шума. Даже в природе гул не умолкал ни днём ни ночью, так же как в городах в ней невозможно было найти хоть кусочка тишины. Ветер, игриво трепавший верхушки деревьев, прятавшийся в кустарниках и падающий в травы, казалось, приносил звуки из далека и оставлял их в пространстве, как невидимую толпу. Расплескивая свет, солнечные лучи заливали окружающий мир и от них не было спасения даже в лесу, который, как решето, просеивал их на мириады цветных искрящихся брызг.

Пропутешествовав несколько месяцев по королевствам, в августе юные хранители перешли Ворчливый Лес и по мосту через Стремительную реку дошли до деревни Пиволюбов.

Стоял поздний вечер, но в расположенной на перепутье пяти рек в открытом пространстве деревне земля была неестественно светлой. Солнце уже зашло, но небо, казалось, придавленное к земле так, что можно было дотянуться до него рукой, разливало матовые пурпурные, серо-коричневые и сизые краски. Зажглись первые звёзды, но их постоянно старались скрыть полупрозрачные перья облаков.

Хранители остановились в одной из многочисленных таверн, откуда доносились веселящая музыка и фальшиво горланившие песни пьяные голоса. Двери таверны то и дело распахивались, и оттуда вываливались тучные деревенские мужички в обнимку друг с другом или со своими столь же весёлыми дородными жёнами. Каждый человек в деревне в той или иной мере был пьян, почти у каждого в руках была бутыль, даже у юношей и девиц. Неприученные пить обычную воду, жители пили пиво с рождения до смерти, с утра до вечера, готовили его сами, но и не забывали наведываться в местные таверны. Пиво здесь часто заменяло не только воду, но порой даже еду, являясь излюбленным священным напитком, отчего каждый житель всегда был радушен и, в принципе, счастлив. Нередкими здесь были и драки, но никто из драчунов, будь то мужчина или женщина, долго не таил обиду, вновь дружно напиваясь со своим оппонентом.

Деревня славилась своими многочисленными сортами пива, отчего на протяжении всего года в неё приезжало много гостей со всех королевств. В силу этого она была не просто знаменита, но и достаточно богата, чтобы не знать ни бед, ни налогов, ни власти, ибо не входила ни в одно королевство. Люди, уставшие от войн, несправедливости и жадности правителей, ушли с родных земель и вместе образовали единое место, где можно было бы просто жить.

Спешившись с коня, Кеннбурга посмотрела на местных жителей с явным одобрением.

– Вот здесь бы я осталась навсегда, – весело сказала она, предвкушая очередную попойку с друзьями.

Хранители вошли в таверну, где их окутал привычный для них праздный шум. Почувствовав разнообразие пивных ароматов, Миприя и Кеннбурга, переглянувшись, расплылись в счастливых улыбках и сразу подскочили к стойке, где стоял хозяин заведения – толстый старичок, едва помещавшийся в узком пространстве между стойкой и бочками. Иджвал и Ангелон, равнодушно пожав плечами, последовали за девушками, которые уже успели заказать себе по шесть пинт различных сортов пива, и, с трудом унеся их к маленькому узкому столику у окна, они, упав на стул, принялись жадно их поглощать. Ангелон тоже заказал себе одну пинту, а Иджвал заплатил только за кусок сыра, ветчину и хлеб.

Устало развалившись на стульях, друзья принялись отдыхать единственным известным им способом.

Девушки залпом осушили первые пинты и, грохнув кружками, принялись за вторые. В этот момент к ним подошли четверо молодых мужчин с пинтами в руках, по внешнему виду явно неместные и больше похожие на вельмож, чем на простолюдинов. Их яркие с маленькими крылышками на плечах и распахнутые на груди соттовесте демонстрировали белую тонкую, украшенную богатой вышивкой, ткань рубахи, а полосатые кальцони были заправлены в дорогие кожаные до колен сапоги. Одежда каждого из них была определённого цвета – алого, бирюзового, кораллового и золотого, – настолько яркого, что в огнях свечей и камина она светилась и мерцала.

– Приветствую вас, юные странники, – с лёгким поклоном сказал мужчина в бирюзовой одежде. – Позвольте составить вам компанию.

– Нет, – прикладываясь к кружке, отрезала Кеннбурга.

– Уверяю, мы не помешаем вам, – продолжил незнакомец. – К сожалению, все места здесь уже заняты…

– Это не наши проблемы, – вновь грубо ответила Кеннбурга. – Идите в другую таверну.

Ангелон и Миприя сначала даже не обратили на незнакомцев внимания, а вот Иджвал наоборот внимательно их разглядывал. Мужчина в алом костюме положил руку на плечо друга в бирюзовом, но тот, не отрывая взгляда от Миприи, не сдвинулся с места.

– А что скажешь ты, прекрасная дева? – обратился к ней незнакомец.

От столь странных слов брови Миприи невольно взметнулись вверх, глаза расширились, и, оторвавшись от своей кружки, она с недоумением посмотрела на Кеннбургу. В глазах элементаля огня светилось явное недовольство и недоверие, и она отрицательно чуть качнула головой. Переведя взгляд с подруги на незнакомца, Миприя, по обращённому на неё взгляду, наконец с удивлением поняла, что его слова были адресованы именно ей, хотя она считала себя достаточно обычной по сравнению с Кеннбургой. Элементаль огня, несмотря на мужской костюм, со слегка растрёпанными белыми, словно светящимися, волосами собранными в длинную косу, покоившуюся на плече, с чистым лицом и не источавшая резких запахов, больше подходила под словосочетание «прекрасная дева». А сама Миприя, от которой исходил характерный запах пота, в грязном мужском костюме, со всклоченными волосами и пылью на лице, больше походила на юношу.

Мгновение Миприя разглядывала стоявшего перед ней незнакомца, который почему-то казался ей очень даже знакомым. Его нельзя было назвать красавцем, скорее наоборот. Достаточно плоское лицо с аккуратной бородкой и усами обрамляли длинные до плеч волосы цвета вороного крыла, а под низкими надбровными дугами сияли зелёные круглые глаза с нависшими веками. Длинный с горбинкой острый нос, плотные, придававшие округлость лицу, щёки и по-детски маленький рот дополняли малопривлекательный портрет, но почему-то его неказистость не оттолкнула Миприю.

– Почему бы и нет, – улыбнувшись, ответила она и кивнула на свободные места. – Садитесь.

Лицо Кеннбурги вмиг изменилось, и, нахмурившись, она зло грохнула своей кружкой о стол. Это проявление недовольства заставило незнакомца улыбнуться.

– Твоя подруга всегда такая грозная? – занимая место подле Миприи, весело спросил он.

Его друзья, звякнув богато украшенным оружием на поясе, тоже заняли свободные места. Мужчина в золотом костюме сел рядом с ним, в цвете коралла опустился рядом с Иджвалом и Ангелоном, а в алом, взяв стул от соседнего стола, уселся рядом с Кеннбургой.

– Позвольте представиться, моё имя Деори́сс, – начал незнакомец и, указав поочерёдно на мужчин в золотом, коралловом и алом, представил и их. – А это мои друзья Магре́й, Ольму́нд и Эрвере́д. Я сын князя Альва́зда Теогузского и зять барона Лавки́ра, первого герцога Ленгбургского…

– Да, мы уже поняли, что вы не простой смертный и очень польщены оказанным вниманием, высочайший господин, – прерывая его, съязвила Кеннбурга и, скривив губы, одним глотком осушила кружку.

Деорисс на это только усмехнулся.

– А как вас зовут, друзья? – спросил он.

– Мы тебе не друзья, – буркнула элементаль огня.

Отпив пиво, Миприя улыбнулась.

– Это Кеннбурга, – кивком головы указала она на подругу, а после небрежно махнула в сторону мальчиков. – Это Иджвал и Ангелон, а меня зовут Миприя.

– Миприя, и всё?

– Да, представь себе, – вновь недовольно прозвучала Кеннбурга. – У нас простые имена соответствующие происхождению без всяких там титулов и прочих пафосных званий.

Деорисс выдержал её откровенно презрительный взгляд с лёгкой довольной улыбкой.

– Кеннбурга.., – задумчиво протянул он её имя. – У тебя достаточно необычное имя для простолюдинки. Такие имена были свойственны женщинам старинного знатного рода Марлио́нов… Может быть ты их родственница?

Его вопрос прозвучал явно насмешливо, но лицо Кеннбурги резко изменилось. Недовольно скривлённые губы распахнулись, словно она собиралась что-то ответить, но вместо этого опустила взгляд, вперев его в кружку, где тёмное пиво отбрасывало блики от свечей. Иджвал внимательно наблюдал за ней, но она даже не заметила этого и, глубоко задумавшись, закусила губу.

Деорисс вновь повернулся к Миприи и поднял свою пинту.

– За наше знакомство! – произнёс он.

Миприя, Ангелон и друзья Деорисса тоже подняли свои кружки и, грохнув ими, влили пиво в себя.

– Куда вы направляетесь, Миприя? – обратился к ней Деорисс.

– Никуда, – хитро улыбнувшись, ответила девушка. – Просто странствуем по миру.

– Такие юные и уже странствуете?

– Я здесь старшая.

– И сколько тебе лет?

Совершенно не пытаясь скрыть свой интерес, Деорисс откровенно разглядывал Миприю, и она, в свою очередь, подперев подбородок рукой, ответила ему лукаво-игривым взглядом.

– Достаточно, чтобы путешествовать с друзьями в своё удовольствие.

Улыбка Деорисса стала шире.

– И не страшно? Слишком много опасностей поджидает путников на дорогах.

– А вам не страшно? – в свою очередь спросила Миприя, заставив Деорисса усмехнуться.

– Мы это другое дело…

– Почему? Потому что мужчины?

– В том числе. К тому же мы одни из самых лучших рыцарей Помпенского королевства, и ни один разбойник не сможет справиться с нами.

– Как и с нами, – загадочно ответила Миприя.

Друзья Деорисса переглянулись и прыснули со смеху, а Миприя, опустошив третью пинту, спросила:

– Ну, и куда вы направляетесь?

– В Оспо́ро к брату моего тестя за войском, – ответил Деорисс.

– Неужели самым лучшим рыцарям нужна помощь целого войска? – хитро прищурившись, съязвила Миприя.

– К сожалению, – нисколько не смутившись, ответил Деорисс. – Мы собираемся отбить Теогузское княжество у чернослужников и вернуть то, что является моим по праву. Именно для этого нам необходимо войско.

Миприя нахмурилась.

– Чернослужники, говоришь?..

– Да. Много лет назад они захватили крепость Теогуз, убили моего отца и поработили княжество. Сейчас, при покровительстве моего тестя и его брата, мы хотим отбить Теогуз.

Миприя напряглась и взглянула на по-прежнему хмурую Кеннбургу, после чего вновь обратилась к князю:

– Я слышала, что чернослужники покинули свободные королевства после смерти князя Когванга…

– Это верно, – кивнул Деорисс. – Но только не Теогуз. Моё княжество достаточно маленькое, это ни Андинея, ни Огзибас, ни Помпен, некоторые города которых им всего лишь принадлежали. Теогуз сейчас полностью под их властью и снабжает их драгоценными минералами и горными породами, что добываются в шахтах в Серых скалах. Я не знаю, кто теперь управляет чернослужниками, возможно мать Когванга, хотя княгиню уже давно никто не видел.

Сцепив руки, Миприя задумалась и, продолжая смотреть на хмурую Кеннбургу, спросила Деорисса:

– И что же вы задумали сделать?

– Хотим попытаться отбить крепость, что само по себе непросто. Даже во время правления моего отца крепость была неприступна, но чернослужникам как-то удалось её захватить, а сейчас они возвели новые укрепления.

– А что другие города?

– В Теогузе всего три города, вместе с крепостью, и с десяток деревень, и все они под гнётом чернослужников.

– Почему не хочешь отбить сначала их? Это ведь проще, чем брать саму крепость.

– Да, но при штурме городов погибнут рыцари, а они все понадобятся мне для штурма крепости.

Они замолчали, сосредоточившись на кружках с пивом. Магрей и Ольмунд ушли к стойке за новой порцией, а Миприя с интересом наблюдала за тем, как Эрверед, всё это время не отрывая очарованного взгляда от Кеннбурги, попытался коснуться её руки, но она, одарив его ненавидящим взглядом, яростно прорычала:

– Тронь меня и останешься без руки.

Деорисс беззлобно усмехнулся и покачал головой.

– Какая у тебя грозная подруга! – сказал он.

Магрей и Ольмунд вернулись с шестью пинтами в руках у каждого, и по три поставили перед Деориссом и Эрвередом.

– Она элементаль огня, это её работа, – как бы невзначай обронила Миприя.

– Что? – опешил Деорисс.

– Миприя! – возмущённо воскликнула Кеннбурга.

Все взгляды устремились на неё.

– А что? – безразлично пожала плечами Миприя и перевела взгляд на Деорисса. – Да, она элементаль огня, а Иджвал элементаль воды, и мы могли бы помочь тебе отбить Теогуз.

– Прекрати, Миприя! – подскочив, воскликнула Кеннбурга.

– Что? Разве не ты хотела отомстить чернослужникам и стереть их с лица земли? Вот он, твой шанс.

– Элементали?.. – глупо спросил Деорисс.

– Ну да, – кивнула Миприя.

Деорисс как-то нервно засмеялся.

– Нет, нет, нет. Вы не можете быть элементалями…

– Почему это?

– Ну, потому что… Элементали они.., – и переводя взгляд с одного хранителя на другого, он промямлил: – Вы слишком юные для элементалей.

– Сила зависит ни от возраста, она дана им с рождения.

На какое-то время воцарилось тяжёлое молчание.

– Мы слышали про элементалей, – вступил в разговор Магрей, заговорщически понизив голос. – Говорят, это разозлённые духи природы. Они обрушились неистовыми сплочёнными стихиями и освободили города Андинеи от чернослужников…

– Не они, а мы, – поправила его Миприя. – И не духи, а наполовину люди. И да, мы освободили города Андинеи, так же как тебе, Деорисс, можем помочь освободить твоё княжество.

Молодой князь залпом осушил свою пинту.

– Вы не элементали, – снисходительно вдруг прозвучал он.

– Да ну, – хмыкнула Миприя и, повернувшись к вновь усевшейся на стул Кеннбурге, бросила: – Покажи свою силу.

– Ты спятила?! – возмущённо прошипела элементаль огня. – Я не собираюсь демонстрировать силу, чтобы потешить этих самонадеянных мужланов!

– Я покажу, – вдруг проговорил всегда молчаливый Иджвал, и взгляды всех присутствующих обратились к нему. – Дай мне свою руку, князь.

Мальчик протянул ему руку, а посерьезневший Деорисс, нервно переводя взгляд с Миприи на Иджвала, помедлив, вложил ладонь ему в руку. И в то же мгновение ладонь князя сковал лёд, который медленно стал ползти вверх, охватывая предплечье, плечо и ключицу. От невероятности происходящего в глазах Деорисса застыл ужас, но он не мог ни пошевелиться, ни хоть что-то произнести, зато его друг Ольмунд, резко выхватив кинжал, приставил его к горлу Иджвала.

– Отпусти его, – потребовал он, хотя в его голосе ясно сквозил суеверный страх.

Не обращая внимания на клинок у своего горла, Иджвал невозмутимо сказал:

– Не беспокойся, я всего лишь показываю то малое, на что способен.

Увидев выступившие капли пота на лбу Деорисса, элементаль воды мысленно заставил их скатиться к шее и превратиться в острые шипы, которые, впившись в его кожу, выпустили кровь.

Заметив её, Миприя бросила:

– Достаточно.

В тот же миг лёд исчез так же внезапно, как и появился, а кровь вошла обратно в ранки.

Тяжело дыша, Деорисс какое-то время молча потирал шею и переводил настороженный взгляд с Миприи на Иджвала.

– Так значит, – шумно выдохнул он, – вы и правда элементали?..

– Да, – очаровательно улыбнувшись, ответила Миприя. – И, поверь мне, они могут намного больше, чем ты способен себе представить.

Указывая Миприи на уже дремавшего на столе Ангелона, Деорисс спросил:

– А вы значит, элементали земли и воздуха?

– Нет. Элементаль воздуха его отец, а моя мать элементаль земли, и они сейчас очень далеко, но это не должно тебя волновать, ибо даже с двумя элементалями мы сможем отбить твоё княжество без войска.

Деорисс и его друзья переглянулись, в их глазах одновременно застыли сомнение, восхищение и предвкушение. Явно нервничая, они залпом осушили кружки.

– Без войска это сделать невозможно.., – промямлил Деорисс.

– Без войска мы освободили города Андинеи, сделали то, что не удавалось даже армии короля. Я была в гуще событий и сражалась с друзьями бок о бок…

– Но тогда было четверо элементалей…

– Даже один элементаль сильнее многотысячной армии.

Деорисс нервно усмехнулся и качнул головой.

– Подумай сам, почему вдруг твой тесть и его брат решили помочь тебе отбить Теогуз? Да потому, что в случае победы ты будешь должен им по гроб жизни. Фактически твоим княжеством будут править они, а не ты. Они будут распоряжаться всеми ресурсами, а ты не сможешь ничего возразить. Если же ты самостоятельно вернёшь свои владения, то останешься свободным правителем.

Какое-то время Деорисс, закусив губу, молча раздумывал над словами Миприи.

– И вы готовы нам помочь просто так? – наконец с сомнением спросил он.

– Да, ибо сами желаем отмщения чернослужникам.

Нервно усмехнувшись, Деорисс взялся за третью пинту и осушил её до дня. Это немного его расслабило и успокоило, и, выдохнув, он откинулся на спинку.

– Ну, а ты, Миприя? – обратился к ней князь со взглядом излучавшим пылкую чувственность. – Кто же ты?

Наполнившись осознанием того, что судьба подарила встречу с элементалями, которые готовы были принести ему победу, Деорисс улыбался. Это понимание даровало высшее наслаждение, но кроме этого его волновала Миприя и её явная взаимность настолько сильно, что он не мог этого скрыть.

Лукаво улыбнувшись, Миприя чуть подалась к нему.

– Я совершенно обычный человек, – таинственно ответила она.

Услышав это, Кеннбурга зло хмыкнула и с яростью перевела взгляд с Миприи на Деорисса. Но те, не замечая ничего вокруг, смотрели друг на друга с чувственным вожделением и, продолжая пить, о чём-то страстно перешёптывались. Улыбаясь, они игриво переплетали пальцы, и в какой-то момент Миприя, притянув Деорисса за шею, пылко прильнула к его губам властным поцелуем. Столь бесстыдная выходка вскружила князю голову, и когда Миприя, чуть отстранившись, взглянула в его глаза, в них она увидела ответное желание.

Потянув Деорисса за ворот соттовесте, Миприя заставила его встать и послушно следовать за ней сквозь пьяную толпу, как верного пса. Пройдя на второй этаж, они вломились в снятую князем комнату, где, захлопнув дверь, стали страстно целоваться, попутно начав срывать друг с друга одежду.

Оторвавшись от Деорисса, Миприя по-хозяйски и быстро сначала расстегнула ремни ножен, и оружие с грохотом упало на пол, а после принялась расшнуровывать штаны князя, тогда как он, изумляясь столь неудержимой страсти, не отрывал от неё восхищённого взгляда. Затем, распахнув на себе рубашку, Миприя притянула голову князя к себе, заставив его покрывать поцелуями её шею и грудь, а его руку запустила между своих ног. Такого дикого желания и откровенности Деорисс ещё не встречал ни у одной женщины. Пылкость, естественность и сладострастные стоны Миприи настолько его покорили, что он, бесстыдно направляемый ею, делал всё, что она хотела.

Оставшаяся внизу компания, за неимением ничего лучшего, продолжала пить. Ангелон уже давно спал на столе, Магрей и Ольмунд то дремали, то вновь прикладывались к кружкам, а трезвый Иджвал, как и Эрверед, не отрывал взгляда от Кеннбурги, которая, казалось, уже была готова полыхнуть. Недобро смотря в одну точку и сжав от злости кулаки, она сидела неподвижно, словно статуя, но вокруг и рядом с ней уже становилось невыносимо жарко.

Сделав резкий глоток и с грохотом опустив кружку на стол, от чего дремавшие Магрей и Ольмунд даже подскочили, Кеннбурга встала и направилась к выходу. На том месте, где находились руки девушки, остались прожженные отметины, а люди из толпы, сквозь которую она проходила, случайно соприкасались с ней и, обжигаясь, вскрикивали от боли. Выйдя на свежий воздух, Кеннбурга направилась к конюшне, но тут её остановил голос Иджвала.

– Не уходи! – воскликнул мальчик, выбежав вслед за ней. – Не бросай нас…

Не выдержав, Кеннбурга взорвалась. На мгновение обратившись огнём, она вызвала не только взлетевшее вверх ярким снопом пламя, но и лёгкую взрывную волну, от которой дрогнули стойла, кони заржали от ужаса, а Иджвала откинуло к стене.

– Исчезни, ничтожный! – повернувшись к нему, взревела Кеннбурга.

Её пламя не испугало Иджвала, и, вновь встав на ноги, он спокойно сказал:

– Не сковывай её своими чувствами, Кеннбурга. Я знаю, как тебе больно, я всё вижу и всё понимаю, но мы прежде всего друзья и должны держаться вместе. У нас есть общая миссия, цель жизни… Не стоит разрушать всё это из-за легкомысленной интрижки.

– Не тебе меня учить, сопляк! – вновь источая пламя, рявкнула Кеннбурга. – Я слишком много терпела её интрижки!

– Но ведь она ничего тебе не обещала и даже не знает о твоих чувствах. И, несмотря ни на что, она ценит и дорожит тобой больше, чем кем-то ещё. Ты её лучшая подруга, и без тебя она будет страдать, сама знаешь это.

Закрыв глаза и обхватив голову руками, Кеннбурга опустилась на землю, а жар вокруг неё постепенно стал исчезать.

– Да, я знаю это, – тихо проговорила она. – И знаю также о твоих чувствах к ней…

Кеннбурга посмотрела на Иджвала, во взгляде которого мелькнуло смятение и тоска. Он беспомощно склонил голову и опустился рядом с ней на землю.

– Я противоположная тебе стихия и, также как ты, прекрасно вижу обуреваемые людьми чувства и желания, – произнесла Кеннбурга.

Глядя куда-то в пространство, Иджвал задумчиво сказал:

– Я думаю, наши чувства к ней продиктованы тем, что она пятый элементаль. Каждый из нас что-то чувствует к ней, каждого из нас она неумолимо притягивает, поэтому всех нас и объединяет.

Они взглянули друг на друга с пониманием и, грустно улыбнувшись, продолжили задумчиво сидеть, ощущая холод одиночества, несмотря на непрекращающийся даже ночью деревенский шум.