Текст книги "Темные ночи. Роман"

Глава 2. Многосвязные люди

Кира проводила совещание. По вторникам она собирала расширенный состав сотрудников общепита.

Такие совещания проводят не ради управления. Эффективнее давать указания лично. Главное в общих совещаниях – их публичность. Кира искусно владела этим механизмом. Кого-то из сотрудников она хвалила, и тогда остальные тоже старались проявить себя ради этой «награды». Кого-то ругала. А что может быть хуже публичной «порки»? Этого опасались и старались избежать. Механизм общих совещаний у Киры работал безупречно. Она умела их проводить.

Пока начальница выдавала сотрудникам указания, секретарша Раечка болтала с её водителем Славиком. Улыбчивый парень умел не только водить машину, но был еще и прекрасным собеседником. Тактичный, с чувством юмора, всегда в хорошем настроении, он заражал своим позитивом.

В приемной тихо мурлыкало радио, диктор вещал о встрече Генсека Брежнева с очередной африканской делегацией.

Звякнул телефон, Рая сняла трубку. Абонент хотел поговорить с начальницей. Рая вежливо предложила ему подождать на линии:

– Кира Юрьевна закончила совещание, и скоро сможет ответить.

О том, что совещание завершилось, Рая поняла по шуму двигающихся стульев в кабинете начальницы. Абонент предпочел перезвонить позже. Рая аккуратно уложила трубку на аппарат.

– А у нас зазвонил телефон. Кто говорит? Слон? – шуточно продекламировал Славик детский стишок и по-свойски спросил:

– Эт кто звонил? Из Москвы? Ты прям вытянулась, как сержант по команде смирно, – подмигнул Славик секретарше.

– Много будешь знать – скоро состаришься, – не стала отвечать Рая, встала из-за стола и направилась в кабинет начальницы. Оттуда как раз стали выходить сотрудники.

В кабинете у Киры оставался директор приморского кафе. Рая вошла и остановилась у двери. Так она поступала, если для начальницы была срочная информация.

Кира подписала директору кафе какой-то документ, и он сразу ушел.

– Начальник УВД звонил. Просил с ним связаться, – коротко доложила Рая, – Набрать его?

– Не надо. Я сама, – подняла ладонь Кира.

Рая кивнула и вышла.

Час спустя Кира подъехала ко входу в парк. Славик остался в машине, а она направилась вглубь парка. Здесь царило умиротворение. Зимние парки очень хороши, безлюдны и молчаливы. Кира замедлила шаг. Не хотелось торопить время покоя и уединения. Предложение начальника УВД встретиться в неформальной обстановке ничего хорошего не сулило. Беседа не будет приятной.

Кира прошла мимо шахматного павильона. Пара пенсионеров играли там в шахматы.

– Просто сидят и убивают время, – бросила она взгляд на статичные фигуры игроков. – А, может, они им как раз наслаждаются?, – переиначила она свою мысль с негатива на позитив.

На этом философские рассуждения у начальницы Общепита закончились, впереди она увидела Николая Сергеевича Ткаченко – начальника УВД. Он сидел на парковой скамейке и поднялся ей навстречу.

Кира подошла, и они поздоровались.

– Прогуляемся, – предложил начальник УВД, – Не хотел приглашать вас в наше заведение. С нами встречаться не любят.

Кира улыбнулась словам Ткаченко, и они неспешно двинулись по аллее.

– Ну, почему же не любят? Я Вам всегда рада, – искренне выразила Кира свое отношение к милицейскому начальнику.

– Да нет, – скрестил руки Николай Сергеевич, – У других в бочке мёда попадается ложка дёгтя, а у нас всё наоборот. Сплошной дёготь, и так…, – показал он пальцами как берут что-то мелкое, – когда-никогда, ложечка мёда.

– Не пугайте, – настороженно произнесла Кира, ожидая услышать плохие известия.

– Я бы рад, но, увы, – вздохнул Ткаченко, – Вам, наверное, еще не доложили о проверке вашего бара?

– Нет, – удивилась Кира, – А когда это было?

– Вот, – показал рукой Ткаченко, что все произошло прямо перед их встречей, – Час назад. Директор бара задержан. Только это не мы, госбезопасность сработала. Нам уже постфактум сообщили.

Начальник УВД рассказал Кире о найденных в баре у Тиграна банках с черной икрой.

– КГБ серьезную статью будет предъявлять. У Вас, Кира Юрьевна, насчет этой икры есть какие-то мысли? – остановился он у парковой скамейки, предлагая поговорить сидя.

– У нас? Икра? – в сомнении произнесла Кира, присаживаясь на скамейку, – Думаю, случайно попала. Перепутали. Помните нашумевшее дело – в «Океан» икру поставляли под видом бычков в томате.

Кира ответила сходу. Она понимала, Ткаченко пригласил ее не для расспросов. Он решил ей помочь, потому и пригласил.

Дружбы, в полном понимании этого слова, между ними не было. Скорее, у них сложились добрые отношения. Начались они, правда, как в поговорке, что добрыми намерениями услана дорога в ад. Не приносят такие дела пользы.

Кира же осуществила по отношению к начальнику УВД обычное злодейство. Но сделала она его умело, и вышло так, что в итоге Ткаченко оказался благодарен Кире «по гроб жизни».

Он тогда занял кресло начальника УВД, а она заведовала сочинским рестораном. Должность заведующей весьма доходная и уважаемая, но Кира хотела двигаться наверх, а для этого нужны были связи. Обрасти ими не просто. Кире же подходили любые средства, и, когда дочь начальника УВД пришла устроиться в ее ресторан официанткой, то она с радостью ее приняла. Девочка, в тайне от отца, хотела подработать во время студенческих каникул.

Спустя пару недель Кира поставила дочь Ткаченко обслужить армянскую свадьбу на четыреста персон. И так вышло, что у неопытной девчушки образовалась недостача на гигантскую сумму в 600 рублей.

Недостачу Кира организовала искусственно, манипулируя позициями основного и дополнительного заказов. По факту растраты принципиальный Ткаченко обязан был возбудить уголовное дело против собственной дочери. Но на помощь пришла спасительница Кира. Она умело покрыла недостачу за счет устроителей свадьбы. Договорилась с ними о дополнительных чаевых по два рубля с персоны.

С тех пор и сложились добрые отношения у Киры с начальником УВД. Сработали эти отношения и сейчас. Николай Сергеевич решил помочь Кире выйти из опасной ситуации или по крайней мере предупредить её.

– Увы, Кира Юрьевна, в случайность с появлением икры в вашем баре я не верю, – постукивая пальцами, высказал ей свое мнение начальник УВД, – Очень уж молниеносно её там нашли. Гебисты по следу двигались, что-то упустили, или кого-то упустили, а вашего Тиграна уже накрыли.

– Вы сможете этот вопрос урегулировать? – прямо спросила Кира.

– Нет. Однозначно нет, – также прямо ответил ей Ткаченко, – Это уровень Первого секретаря Края, но лучше, если вы поговорите с вашими московскими кураторами.

Кира задумалась. Она привыкла решать разного рода проблемы, в том числе и сложные. Главное, правильно в них разобраться.

– Я точно ни при чем. Бред какой-то с этой икрой, – обронила она, глядя перед собой, – А за совет спасибо.

– Благодарить пока не за что. Назревают большие неприятности, – Ткаченко сложил ладони в замок.

Так он поступал, если добавить по делу нечего, все достаточно плохо, а что-то переменить он не берется.

Кира поднялась, Николай Сергеевич за ней.

– Вот и повидались. Так-то с нами встречаться, – впервые улыбнулся милиционер и на прощание добавил, – Со своей стороны я, конечно, сделаю, что смогу. Но Вы все поняли.

Ткаченко направился вглубь парка, а Кира в обратную сторону, к выходу, где ее дожидался водитель Славик.

Опасения начальника УВД были не напрасными. История с икрой в банках из-под сельди имела далеко идущие корни.

Если бы Кира умела видеть на расстоянии, она бы их разглядела в далекой Москве. Но такой возможности у нее не было. А там в кабинет генерала КГБ вошел сотрудник.

– Присаживайся, – указал ему генерал на ближний стул за общим столом.

Сотрудник бесшумно присел в ожидании разноса. Опытный подчиненный всегда знает, чего ожидать от начальства.

– Провалили твои сочинские подопечные задание. Не справились, – в упор посмотрел на него генерал.

– Там хорошие кадры, – попытался оправдаться сотрудник, – Сходу вопрос не решили, но они продвигаются. Предлагают сделать общую проверку всего Общепита. Ворованных денег там море. Наполняют его, правда, «ручейки» червонцев от официантов и поваров. Проблема только время – перелопатить такой материал.

– Времени как раз и нет. Я потому и разрешил операцию с икрой. Название еще такое дали – «Приманка». Умная рыба приманку съест, а наживку заглатывать не станет. Так-то, – недовольно постучал пальцами по столу генерал.

Сотрудник согласно кивнул головой, и генерал продолжил.

– Времени даю месяц. Но, это на всё. Начальницу Общепита под следствие – воровка ведь по всем статьям. Пусть сидит, дает показания. А главное – составить компромат на Секретаря Крайкома – допустил хищения народных денег. Еще лучше – лично способствовал и покрывал начальницу Общепита. По факту, оно так и есть.

Генерал поднял голову на висевший в кабинете портрет Генсека Брежнева.

– Старик сильно сдает, а Секретарь Краснодарского Крайкома у него в фаворе и своего не упустит. Нельзя в такой момент допустить краснодарского делягу в кресло Генсека. Наш человек должен занять главный пост в государстве, – показал рукой наверх генерал, – Такая поставлена задача.

– Так точно. Мы сейчас наших спецов будем подключать, – бодро доложил сотрудник.

– Это с самого начала было понятно. А ты на сочинских понадеялся, – уложив ладони на стол, поучительно обронил генерал.

Этим жестом он выражал, что далее последует наказание.

Так развивалась в Москве большая игра за кресло Генсека. Кира об этом знать не могла. Она допускала разные варианты откуда появились в ее хозяйстве банки с черной икрой, кроме варианта, что это не местное дело, а операция московского КГБ.

Сейчас ее разбирала злость на Тиграна и Ашота. Как они посмели вести дела у нее за спиной? А в том, что Ашот приложил к этому руку, Кира не сомневалась. Тигран на такое бы не решился.

Кира могла немедленно вызвать Ашота и учинить разнос, но это было не продуктивно. Она не действовала на эмоциях, она загоняла их внутрь себя. Что толку, Ашот запросто объяснит, почему так поступил, да еще и в ее интересах. Он знает, что она ему не поверит, и она это знает. Зачем же тратить на все это время? Сейчас ей надо закрыть проблему не внутреннюю, а внешнюю. С Ашотом она решит все потом и в нужный момент. Сейчас важно другое. Пойманный на «горячем» Тигран будет держаться и сумеет объяснить свою непричастность к «левой» икре. Вопрос только, сколько времени он выдержит давление дознавателей? Рассказывая о грядущих неприятностях, Ткаченко имел в виду неприятности не для Тиграна, а для неё – начальницы Общепита.

***

Утром следующего дня Ашот сам явился к Кире. Он приехал заранее и поджидал ее в приемной. Икорное происшествие он объяснил весьма просто: работницы открыли пару банок, а там вместо сельди оказалась икра. Ментов вызывать он не стал. Мало ли как повернется. Дело гнилое. Хотел избавиться от ненужной проблемы. Попросил Тиграна купить таких же банок, а эти, непонятные, от греха подальше, увезти с общепитовского склада.

– Вас, Кира Юрьевна, утром не было. Думал, придете, я все расскажу и решим, что делать. А какой-то чушь получился, – развел руками Ашот, – Тиграна надо только выручить.

– Я уже этим занимаюсь, Тиграном твоим, а ты адвоката подключай. Знаешь кого? – Кира в упор посмотрела на Ашота, но тот легко выдержал её взгляд.

Он ведь сказал начальнице правду, события изложил правильно и слукавил лишь о мотивах. О них он высказался фразой «от греха подальше», без уточнения, чей был грех и в чем он состоял.

– Я Белкину позвонил, – назвал Ашот фамилию адвоката, посетовав, что жена Тиграна второй день плачет.

– Белкин хороший адвокат. Но оформишь его частным образом. Пусть жена Тиграна не ревет, а сделает заявку от себя лично. Общепит в это не впутывай, – строго объяснила Кира.

– Зачем впутывать? Я понимаю, объяснять не надо, – пожал плечами Ашот, – Производство причем? Здесь личный поступок. Хорошо бы как-то с партийной стороны за человека заступиться, – заискивающе посмотрел он на начальницу.

– Это ты потом Тиграну расскажешь, что хорошо, а что плохо, – подвела Кира итог обсуждению дел.

– Конечно, обязательно расскажу. Молодой еще, опыта нет, – удовлетворенно согласился Ашот, вставая из-за стола.

Ответ начальницы его вполне устроил – она подключит нужные связи для спасения Тиграна.

Ашот вышел из кабинета. Адвокат Белкин поджидал его возле входа в Общепит. Сидя на пассажирском сидении Жигулей, он читал газету.

– Всё для тебя договорился, – втиснулся Ашот за руль Жигулей, – Какой надо будет оплата, я сделаю.

– У меня стандартно. Сейчас штуку, – весело отреагировал Белкин, и, заметив удивление Ашота, растягивая слова, уточнил, – Это еще не мне. На текущие расходы. КГБ – не ментовка.

– Штука с собой нет. Ехать надо. Есть половина, а время дорого, – посмотрел на адвоката Ашот.

– Пусть будет половина, – благодушно согласился Белкин.

Ашот выдал ему заготовленную пачку денег. Белкин положил ее в кейс.

– Сейчас главное, Тиграна правильно настроить. Моя работа в чем? – пояснил свою мысль Белкин, – Мы, адвокаты, клиенту говорим: поймали тебя на трупе с ножом в руках, а ты им: шел, споткнулся, схватился за что-то рукой. Встал – труп под ногами, в руке чей-то нож.

Ашот эту шутку слышал от Белкина раз в десятый. Он лишь хмыкнул, завел машину и отъехал от здания.

– Признаваться ни в чем нельзя. Пусть менты все сами доказывают, – пояснил позицию Белкин.

Ашот подвез его к зданию СИЗО, тот поправил галстук и вышел из машины.

Кира же начала действовать еще вчера, сразу после встречи с Ткаченко. Партийная поддержка высокого уровня вполне могла сработать. Сила партийных боссов состояла именно в их поддержке или отсутствия оной. Себе они оставили этот важнейший рычаг управления. Получить даже самую незначительную должность без рекомендации парторганизации было невозможно. Партия или выражала доверие, или нет. К мнению партийного начальства прислушивались все.

Сама Кира не общалась с партийной элитой напрямую, хотя ее там знали. Она действовала через мужа. По долгу службы Леонид Семенович вращался в этих кругах ежедневно, и как раз этим утром он поехал в Краснодар. Там проходило заседание партхозактива – своего рода посиделки краевого начальства. Проводил их Секретарь Крайкома.

Кира попросила мужа обсудить в кулуарах её проблему: мол, КГБ вмешивается в хозяйственные дела сочинского Общепита, а сейчас идет подготовка к курортному сезону. Может пострадать качество обслуживания трудящихся. Да и каким боком кормежка людей относится к госбезопасности?

– Пусть ваши надавят со своей стороны. Подозрениями по факту хищений должна заниматься милиция, а не госбезопасность, – пояснила задание мужу Кира.

– Это понятно, не объясняй, они сами сообразят, что и как, – вопросительно поднял глаза на жену Леонид Семенович, давая понять, что он должен знать сколько она заплатит старшим боссам за помощь?

– Мы хорошо отблагодарим, – коротко объявила Кира, но конкретную сумму взятки называть не стала.

Она никогда не делала это первой, предпочитала услышать цифру от второй стороны. Логика в этом была простой: Если она назовет слишком маленькую сумму – ей откажут. Если чрезмерно большую, то потратит лишние деньги. А еще, когда ей назовут сумму, то это будет уже не её просьба, а тех, кто её озвучил.

Адвокат Белкин в отличие от Киры во всем придерживался «правильных» с его точки зрения расценок. Он за годы работы в гос-структурах приобрел неформальные отношения на разных уровнях. У него были знакомства и в судах, и в прокуратуре, и в милиции. Стоимость таких отношений зависела от должности нужного человека. Как он сам говорил: «к высокой должности на низкой стопке купюр не дотянешься».

Белкин зашел в нужный кабинет Следственного изолятора, подал милиционеру адвокатское удостоверение. Предварительно он «начинил» его сторублевкой.

Милиционер «изучил» удостоверение, выслушал просьбу адвоката и вызвал сопровождающего. Тот проводил посетителя в камеру к Тиграну.

– Привет, мой друг Тигранчик, – Белкин на полсекунды приобнял заспанного Тиграна, и тут же отпустил.

– Да…, вот…, – вместо приветствия поднял плечи Тигран и с надеждой посмотрел на адвоката покрасневшими глазами.

– Знаю. Говори, – перешел на деловой тон защитник.

– Я банки купил. Больше ничего не было. А они: откуда банки, и про Комбинат… А я там не был. Я мимо ехал, хотел зайти, а вертушка вахтер запер. Я что, козел через вертушка прыгать? Постоял, ушел.

Тигран скрестил руки, опустил глаза в пол. Видимо, именно так он вел себя и с дознавателем.

Белкин на несколько секунд задумался, критически осмотрел Тиграна, и выдал ему свою рекомендацию:

– Всё правильно. По существу ты ответил. Ты не воровал, не убивал. У нас твердая позиция. От нее ни влево, ни вправо, ни вперед. Потерпи… Отпустят.

Тигран неестественно сжался. Он ожидал лучшего ответа, более конкретного.

– Я понял… Семья дома… Я здесь, – понуро объяснил он свое состояние.

– Ну…, – подбодрил Тиграна защитник, – от семьи бывает и неплохо отдохнуть. Ты не волнуйся, бить тебя здесь не будут, пытать – тем более. Я договорюсь о передачах, голодать не будешь. Жди и больше ничего. Понял? – добавил строгости в голосе адвокат.

– Понял, – без интереса ответил Тигран, подкрепив свой ответ кивком головы.

– Вот и складно. На сегодня всё, вижу ты в порядке, – взял в ладони его руку Белкин, потом встал, постучал в дверь.

Охранник её открыл, адвокат улыбнулся ему и покинул камеру.

Если Белкин решал проблемы по различным каналам, то Леонид Семенович действовал проторенной дорогой. Он предпочитал не обращаться с просьбами к боссам более высокого ранга напрямую. Он наладил доверительные отношения с клерками партийной номенклатуры. Именовалась должность этих клерков странным названием – инструктор крайкома по вопросам…, и далее указывалось, каким.

На заседание партхозактива Леонид Семенович приехал заранее и сразу направился в буфет. Там всегда собирались за чашкой чая нужные ему люди.

Осмотревшись, он заметил подходящую кандидатуру. За столиком только что расположился пухлый мужчина. Леонид Семенович дружески помахал ему рукой, мужчина жестом пригласил сочинского товарища присоединяться и съесть по бесплатному бутерброду.

Леонид Семенович взял из общей тарелки канапе с сыром, налил чашку чая, и подсел за столик однопартийца. Тот занимал должность инструктора крайкома по правовым вопросам. Именно с ним и следовало поговорить о возникшей проблеме.

– Сочинским товарищам привет! – прожевывая бутерброд, по-свойски обратился розовощекий толстяк к коллеге по партийной работе, – Какие у вас там погоды? У нас здесь просто мерзопакость. Ветер, утром моросило.

– С погодой нормально. Да и все остальное как бы положительно, – размеренно произнес Леонид Семенович, как в виде вступительного слова перед докладом.

– А почему «как бы»? – вытер салфеткой рот собеседник и продолжил в деловом тоне, – Знаю. Читал в утренней сводке. Задержан директор сочинского ресторана, подопечный вашей супруги.

– Я как раз и хотел с Вами об этом поговорить. А то раздуют бурю на пустом месте, – мягко высказал свою просьбу Леонид Семенович.

– Насчет бури Вы правы. Сейчас особенно, – задумался инструктор крайкома.

Возникла пауза, но Леонид Семенович не стал уточнять свою просьбу. Он ждал. Собеседник уже ищет вариант решения и сейчас даст ответ.

– Мы же с вами работаем лет так дцать, – инструктор пригубил чай, – Поэтому скажу сразу. В данный момент никто ничего предпринимать не станет. Готовимся к приему Генсека. На март запланирован. А после его визита, думаю, всё само по себе разрешится. А если нет, то мы подключимся. Так вашей супруге и передайте.

Леонид Семенович не удовлетворился ответом партийного коллеги, но не высказал это словами. Он продолжил сидеть, не притронувшись ни к канапе, ни к чаю. Толстяк заметил разочарование Леонида Семеновича и выдал ободряющий итог:

– Мы всё отслеживаем и подключимся после визита Главного, – улыбнулся он коллеге.

Деловая часть разговора окончилась, и Леонид Семенович приступил к чаю и канапе. Что сказать Кире, он тоже решил.

В аппарате Первого Секретаря Крайкома не знали о деталях операций КГБ по дискредитации их руководителя, но то, что такая работа ведется, им стало известно с её зарождения. Вступаться в такой ситуации за кого-то из своих означало лишний раз подставить Крайком. Все ожидали приезда Генсека на лечение в Мацесту. А там в доверительной беседе крайкомовский босс выскажет Первому лицу государства о перегибах КГБ в отношении хозяйственников края. Сейчас не 37-й год – «закручивать гайки». Если сможет повлиять на Генсека, то гебешные дела либо «посыпятся», либо их передадут милиции.

Инструктор крайкома не объяснял этих перипетий, но Леонид Семенович их вполне понял. Обращаться к кому-то еще из сотрудников крайкома не имело смысла. Из возникшей ситуации оставалось лишь извлечь выгоду лично для себя.

Пока Леонид Семенович распивал чай в крайкомовском буфете, Белкин успел побывать не только у Тиграна, но еще и в городской прокуратуре, и сейчас беседовал с Кирой в её кабинете.

– Если оценить в целом, то при определенной работе можно всё урегулировать, – туманно начал ей объяснять Белкин положение дел.

От Киры он ожидал вопросов, и сам говорить ей лишнее не планировал. За каждое слова клиент должен оплатить, а любой вопрос потенциально мог повлечь отдельное задание.

Кира такие игры не любила и сразу расставила все по местам. Она выдала Белкину нужный ей результат, перечислив его по пунктам.

– Я не знаю, что у тебя в целом, я хочу знать всё конкретно. Мое задание тебе состоит из двух вещей. Первая – это быстро вытащить Тиграна, пока он не скис. Вторая, что еще важнее – вся эта история с икрой не коснется Общепита. Банки к нам попали случайно.

– Вытащить Тиграна, думаю, мы сможем. Ну, если что-то новое не выплывает за пару недель. А вот со вторым…, – задумался Белкин, – с этим пока не могу сказать. Если в одном из ваших заведений нашли контрабандную икру, могут перевернуть всё и всех. Это месяцами может тянуться. Бухгалтерия, накладные…

Белкин начал перечислять возможные проверки, но Кира его остановила.

– Я поняла. Вытащи мне Тиграна. А будут нас кошмарить, не будут – это бабушка надвое сказала.

– Вот, – согласился Белкин, – за этим я к Вам и пришел. Так сказать, очертить круг задач. Теперь по делу. Ведут его в спешке, как для отчета наверх. Для нас это хорошо. Начни Тигран реализовывать икру, и попал бы с поличным. А так, мячик на нашем поле – предъявить им нечего.

– Для отчета наверх? – отгоняя неприятное ощущение тревоги, проронила Кира.

– Думаю так. Хотели быстро отчитаться о поимке преступников, а отловили только банки, да и те закрытые. Если за десять дней не смогут возбудить Дело, буду подавать жалобу. Прокуратура поддержит. Там я этот момент оговорил, – поднял глаза Белкин.

– Хорошо. Оплата через Ашота, – привычно подвела итог разговору Кира.

Спокойный и рассудительный Белкин придал Кире уверенности, что дело с задержанием Тиграна будет улажено. Настораживал только момент о каком-то давлении сверху. Начальник УВД тоже отметил такую проблему. С чем еще вернется муж из краевой администрации? До завтра он будет в Краснодаре, обещал позвонить и назвать ей просто цифру, но пока не звонит.

Рабочий день закончился, секретарь ушла. В приемной Киру поджидал водитель Славик. Этот улыбчивый парень сопровождал Киру повсеместно, причем делал это с удовольствием.

Такой профессии – личный водитель – не существует. Одного умения хорошо управлять автомобилем здесь недостаточно. Личным водителем может стать только тот, кто готов оказать боссу любую услугу, не считаясь со временем и усилиями. А еще он нередко становится участником или свидетелем интимных дел начальника и потому хранителем его тайн. Если сказать коротко, водитель должен своего босса почитать.

Славик же Киру боготворил. Она была ему и мать, и отец, и старший брат. Одним словом – добрая волшебница Кира. Она могла всё. Благодаря Кире одет водитель Слава был в модный заграничный прикид и не тратил денег на еду. А разве это не волшебство?

Еще, Славик смог прикоснуться к богатой жизни начальницы. Если она обедала со своими знакомыми в ресторане, ему тоже накрывали столик в отдалении. Он носил её сумки с дорогими покупками и на короткое время владел ими. Взять в руки настоящий магнитофон «Сони» стоило дорогого.

Кира вышла в приемную. Славик тут же встал из своего кресла, где всегда поджидал начальницу.

– А ты почему здесь? Я же сказала, меня отвезет Вадим Дмитриевич, – удивленно спросила Кира.

– Пока нет его, – пожал плечами Славик и, как всегда, приветливо улыбнулся.

Вадим Дмитриевич тоже работал водителем в общепите. Но обычным, не персональным. На продуктовой будке Вадим курсировал между городскими точками питания. Кире он приходился дальним родственником по линии ее греческой родни. В запутанных греческих родословных понять степень их родства было непросто.

Родственника жены Леонид Семенович, мягко говоря, недолюбливал. Это от него передала Клавдия Ивановна в подарок Юре гитару на день рождения.

Простодушный грек был прямая противоположность мужу Киры. Вадим располагал к себе. От него исходило ощущение легкости простой жизни. Кира любила греческого простака, но не страстно или нежно, как женщина может полюбить мужчину, хотя и проводила с ним время. Иногда, по настроению, она ужинала с ним в ресторане, потом наслаждалась его силой в постели гостиничного номера. С мужем этого давно не получалось.

Сегодня Кира тоже запланировала для себя такой вечер. Хотелось внести светлых красок в серый негатив рабочего дня. Муж на ночь остался в Краснодаре, и даже не придется смотреть на часы.

Но Вадим отсутствовал. На работе остался персональный водитель.

– Я не знаю, почему он не приехал. Рита всех обзвонила, попросила передать, чтобы он меня подменил, – попытался оправдать недоработку секретарши Славик.

– Теперь-то зачем тебя подменять? Ты здесь, – легко отреагировала Кира на отсутствие сменного водителя Вадима, – Отвезешь меня домой и свободен.

Кира уже подъезжала к дому, а её распоряжение подменить в конце дня Славика, только сейчас дошло к Вадиму. Он сидел в служебной комнате валютного бара и играл в карты с Ашотом. Вадим проиграл ему приличную сумму, и играл под запись в долг. К ним вошел официант бара.

– Ты два часа назад у Киры в кабинете должен быть, – с улыбкой сообщил он Вадиму, наблюдая как тот делает очередную запись долга.

Вадим встрепенулся, отложил карты, и они с официантом отправились к телефону. После безуспешной попытки дозвониться в приемную общепита Вадим положил трубку и выразительно посмотрел официанту в глаза – мол, подтвердишь: я звонил.

Дома Кира никого не застала. Она переоделась, налила себе чашку кофе, включила телевизор. Позвонил муж, едко прошелся по участникам партхозактива, поругал краснодарских поваров гостиничного ресторана и завуалированно назвал сумму взятки для решения вопроса в сочинского КГБ. Кире он произнес цифру без нулей, как оплату за его ужин. Кира ответила, что подумает, супруги обменялись парой фраз и попрощались.

«Совсем они там обалдели. Или Лёня что-то темнит», – положила Кира трубку на рычажки аппарата.

Весь следующий день она выдавала сотрудникам различные поручения. В том числе ей оформили командировку в Москву и привезли билет на самолет. Домой она уехала раньше обычного, вечером предстояло ехать в аэропорт, надо было собраться в дорогу.

Дома опять никого не было, Кира уложила в сумку пару кофточек и легкий свитер. Затем она подставила короткую стремянку к книжному шкафу в гостиной, поднялась на пару ступеней, вынула книгу из верхнего ряда и остановилась. В прихожей раздался шум открывающейся двери. Кира убрала книгу на место, спустилась с лесенки. В гостиной появился Леонид Семенович.

– Куда это ты? – бросил он взгляд на раскрытую сумку жены.

– В Москву. Попробую решить вопрос с учебой Виталия. Может, удастся его восстановить.

Не обращая внимания на мужа, Кира начала укладывать вещи в сумку, поглядывая на него краешком глаза.

– Ну-ну, рассказывай, – потер подбородок Леонид Семенович, – Решила сама, через голову. Имей в виду, в Крае такое не любят.

– А что в Крае любят? – с легкой издевкой произнесла Кира, и, выпрямившись, дополнила уже с раздражением, – День прошел, а никто и не пошевелился. Я за что всех там кормлю?

– Кира, ты мозги-то включи, – покривился на резкость жены Леонид, – Это госбезопасность, там только посадить могут быстро, а всё остальное медленно.

– Не верю. Ты ведь даже ни с кем не говорил. Но в Москву я по делам Виталия.

Кира в упор посмотрела на мужа. Но он легко выдержал ее взгляд. И хотя 10 тысяч рублей он задумал получить у Киры для себя, а совсем не на взятку, ни один мускул не дрогнул у него на лице.

– Виталий взрослый. Пусть сам решает нужен ему этот Патрис Лумумба или нет. Дурацкий университет. Только зря деньги тратить.

– Сам он уже нарешал. И деньги здесь ни при чем. Еще спасибо мне скажет, – Кира прикрыла сумку, давая понять, что разговор окончен.

Леонид понял, что он должен уйти, и уже на ходу добавил:

– Деньги всегда «при чем», – с усмешкой кивнул он на лесенку возле книжного шкафа, – Теперь буду знать где хранятся семейные финансы… А сейчас прилягу. Заболел.

Леонид Семенович повернулся уходить. Но фраза про деньги Киру задела.

– Я зачетку Виталия искала, – бросила она вслед мужу, – И деньгами меня попрекать нечего. По делу я никому из вас не отказываю.

Леонид отвечать жене не стал. Он удалился молча, а Кира подошла к двери, прислушалась. Поняв, что муж зашел в спальню, она поднялась по лесенке, вынула нужную ей книгу с полки и быстро спустилась. Расстегнув сумку, Кира отогнула в книге первый десяток страниц, далее их прорезали, и там лежали пачки денег. Кира вынула пачки и уложила в сумку под свитер. Затем она сняла с полки вторую книгу-муляж. Она была на четверть заполнена золотыми кольцами, серьгами и цепочками. Ее Кира лишь открыла и сразу затолкала в боковой кармашек своего саквояжа.

Вскоре приехал Славик, и она спустилась к машине.

– В Аэропорт? – уточнил Славик, повернув ключ зажигания.

– Сначала на дачу, – коротко ответила Кира.

К разговорам она была не расположена. Славик кивнул, и они поехали молча.