Текст книги "13 проклятий"

7

Ожидания Уорика по поводу Нелл вскоре подтвердились. Назавтра экономка сделала то, что привело к большим неприятностям.

День начался вполне обычно, хоть и с одним заметным отличием. Когда Таня проснулась, стояла полная тишина. Из комнаты Амоса на третьем этаже не слышалось его гневных воплей. В доме царил покой. Таня подумала о том, как прошлым летом узнала, что розмарин, если правильно его применять, обладает способностью удалять из памяти мысли о былом. Они мучили Амоса, и Таня предложила избавить его от тягостных воспоминаний. Тишина в поместье подтверждала, что прошлое больше не терзает старика.

Таня вошла на кухню, и к ней сразу восторженно подскочил Оберон. Здоровенные лапы так тяжело опустились девочке на плечи, что она даже застонала. Пес уткнулся горячим носом ей в лицо, стало щекотно, и она со смехом его отпихнула.

– Он и со мной то же проделал. Только прямо перед этим прибежал из сада, – проворчал Фабиан от плиты. На его джемпере виднелись грязные отпечатки лап.

– А что ты там притаился? – спросила Таня.

– Да так, пустяки. И вовсе не притаился.

– Точно притаился. Ищешь фею очага, да?

Фабиан пожал плечами:

– Может быть.

– Я же тебе говорила: она застенчивая. Если хочешь увидеть фейри, лучше открой чайную коробочку. Брауни всегда там, но только осторожно, а то куснет.

– Уже открывал. – В голосе Фабиана слышались печальные нотки. – Я его не вижу. Наверное, потому что использовал остаток капель Безумной Мораг, на оба глаза не хватило.

– Ты уже все растратил?

– Мне было любопытно… Их так много в доме.

– Просто растратил! – заключила Таня.

Неподалеку, в Лесу Висельника, жила старая цыганка. Этим летом видения подсказали ей, что Таня и Фабиан столкнутся с опасностями. Она решила помочь им и снабдила несколькими вещами. Фабиан получил маленький стеклянный флакон с мутно-зеленой жидкостью: закапав по капле в каждый глаз, он на время обретал второе зрение. Еще она дала серебряные ножницы, способные разрезать практически все, и компас, всегда указывающий дорогу к дому. В ту ночь, когда Таню едва не заточили в царство фейри, подарки Мораг помогли ей и Фабиану спастись. Однако с тех пор Таня не видела ножниц. Они исчезли вместе с Рыжей. Теперь закончились и глазные капли Фабиана, остался только компас.

– Я тут вспоминала о компасе… – сказала Таня.

– И что? – Фабиан сдвинул на нос очки с толстыми стеклами, мазнув переносицу сажей.

– Мы должны проверить, работает ли он еще. Мораг говорила, что его надо вернуть, как только все закончится. Если не работает, значит, нам он больше не нужен, и она отдаст его кому-нибудь еще, кому может понадобиться.

– То есть, если не работает, ты хочешь пойти к Мораг в лес, в ее фургон? – спросил Фабиан. – Тогда я с тобой.

Таня кивнула:

– Проверю компас после завтрака.

Она дала Оберону собачью галету, затем приподняла крышку чайницы и осторожно подцепила ложкой несколько пакетиков. Из коробочки высунулась маленькая скрюченная ручка и крошечной тросточкой больно треснула ей по костяшкам пальцев. Поморщившись, Таня закрыла крышку и потерла руку.

– Брауни на месте, все в порядке, – пробормотала она и обернулась, услышав шаги.

На кухню, радостно улыбаясь, вошла Флоренс и принялась готовить завтрак. Вскоре к ним присоединился Уорик, вымел вчерашнюю золу и положил новые дрова. Последней спустилась Нелл, пятки ее шлепанцев хлопали по каменному полу, а за пояс была заткнута тряпка для смахивания пыли.

– На втором этаже какой-то странный запах, – объявила она, наморщив нос и глядя в сторону Фабиана. – Из твоей комнаты.

– Наверное, грязные носки, – ответил Фабиан.

– Я затеяла весеннюю уборку, так что, если где-нибудь валяется что-то важное, лучше положи на место.

– Забавное время для весенней уборки, – пробормотал Фабиан. – Сейчас осень.

Нелл поджала губы и бросила тряпку в стиральную машину.

– Ты понял, что я имею в виду.

После завтрака она забрала Генерала из гостиной и подвезла клетку на удобное место ближе к теплу. Оберон попятился, поджав хвост. Генерал оставил это без внимания. Он почистил перья, затем задрал голову и принялся высокомерно озирать всех поверх своего крючковатого клюва. Нелл открыла верхнюю часть клетки и переставила деревянную жердочку-насест, чтобы попугай сидел снаружи. Наблюдая за этим, Таня спросила:

– А он не улетит?

– О, нет, – сказала Нелл. – Только если его что-нибудь не напугает. Он просто посидит здесь, как хороший мальчик.

Тане трудно было представить, что вообще может напугать Генерала.

– Все равно не оставляй его без присмотра, – порекомендовал Уорик, складывая тарелки в раковину. – Не забывай про Вулкана. Может, он и стар, но инстинкты хищника все при нем.

Проходя мимо Генерала, он внезапно вскрикнул.

– Что случилось? – удивилась Флоренс.

– Он меня клюнул! – Рассерженный Уорик держался за руку.

Генерал глумливо хихикнул, будто хотел уязвить еще больше.

– О, господи! – сказала Нелл. – Ты, наверное подошел слишком близко и напугал его.

– Прямо-таки до смерти он перепугался, – ядовито парировал Уорик и, гневно взглянув на попугая, вышел из кухни.

– Как грубо! – выкрикнул Генерал. – Отрубить ему голову!

Прошло три месяца с тех пор, как Таня последний раз поднимала расшатанную половицу в своей комнате. Из углубления под ней она вытащила обувную коробку, завернутую в красный шарф. Шарф был не для красоты – красный цвет служил маскировкой от фейри и защищал от них коробку. Таня сняла крышку. Ее старый дневник, несколько фотографий, тяжелый серебряный браслет с подвесками и потускневший латунный компас. На первый взгляд компас казался совершенно обычным, но если рассмотреть чуть внимательнее, то кое-что в нем было странным: стороны света не указаны, а вместо буквы «С», обозначающей север, стоит буква «Д». Как догадалась в свое время Таня, «Д» – это «дом».

– Ну? – спросил Фабиан. – Еще работает?

Таня достала компас из коробки.

– Нет. Стрелка просто крутится, будто сломался.

– Ну что ж, – вздохнул Фабиан и потянулся к браслету. – А его ты все еще надеваешь?

– Нет. – Таня мрачно посмотрела на браслет. – Ни разу после того, как… обитатель стоков…

Изначально на браслете было тринадцать подвесок, но крошечный серебряный Котел оказался у одного фейри, который потом попытался украсть и остальные подвески. Удирая от погони, обитатель стоков погиб, став жертвой Вулкана.

– И где сейчас Котел? – спросил Фабиан.

Таня пожала плечами.

– Наверняка в трубе под раковиной вместе с другими вещами, которые стянул обитатель. – Таня отложила браслет в сторону, затем закрыла коробку и убрала обратно под половицу. – Видеть его больше не могу. Хочу отдать бабушке.

Она поднялась на ноги и сказала:

– Давай пойдем. Вернем компас Мораг, пока погода хорошая. А браслет отдам бабушке перед уходом.

Однако, когда Таня с Фабианом спустились, внизу никого не было. На столе лежала записка от Флоренс, где сообщалось, что она поехала за продуктами в Тики-Энд. Из чайной коробочки слышался ритмичный храп брауни. Никаких признаков Уорика или Нелл, только швабра и ведро на кухне.

Таня взяла поводок, висевший на задней двери.

– Пошли. Если спросят, скажем, что выгуливаем Оберона.

Прежде чем выйти из дома, Таня спохватилась и положила браслет на записку Флоренс. Можно будет потом объяснить бабушке, какие чувства он у нее вызывает.

Заросший сад позади дома выглядел так, словно художник нарисовал его осенними красками. Таня запрокинула голову и вдохнула запах палой листвы.

На альпийской горке никого видно не было, а летом здесь часто появлялись три гоблина. Таня подружилась с одним из них, добродушным созданием по имени Брансвик, над которым издевались два его злобных товарища. Как он, интересно, поживает?

Выйдя из калитки, Таня, Фабиан и Оберон направились к лесу. Ненадолго остановились у небольшого ручья, протекавшего между поместьем и лесом, и перешли его по камням. Фабиан было устремился к опушке, но Таня его окликнула.

– Подожди! В лесу ведь полно фейри – нужна защита!

Она быстро сняла куртку, вывернула наизнанку и снова надела. Фабиан проделал то же самое.

– Готова? – спросил он.

Таня кивнула:

– Идем!

И они вошли в Лес Висельника. Найти фургон старой цыганки было трудно. Однажды Тане помог отыскать его гоблин Брансвик, но сейчас предстояло действовать самостоятельно. Фабиан, который всегда мыслил логично, предположил:

– Очевидно, Безумная Мораг любит одиночество. Иначе зачем бы жить в лесу? Значит, фургон в укромном месте, но не слишком далеко…

– Почему ты так уверен? – перебила Таня. – И, ради всего святого, перестань называть ее Безумной Мораг. Она не сумасшедшая, просто со странностями…

– Со странностями? Да она ведьма! – отрезал Фабиан. – Говорю же, она старая, далеко ходить не хочет. А ей надо в Тики-Энд за продуктами. В общем, скорее всего, фургон где-то у ручья, чтобы воду набирать было близко. Так что надо идти по течению в эту сторону.

Таня не стала спорить. Доводы Фабиана казались разумными.

Продираясь сквозь подлесок, они углубились в чащу, и Таня увидела ведьмины круги: красные, бледно-коричневые и блеклые, беловатые поганки и мухоморы росли широкими кольцами между деревьями, а порой и вокруг них.

– Осторожней, – предупредила Таня. – Не наступи внутрь. Я читала, что они опасны.

– Насколько опасны?

– Если наступить, может затянуть в колдовской танец – на всю ночь, а то и на годы. Их надо обходить.

– Легко сказать, – буркнул Фабиан. – Тут едва получается шагнуть, чтобы туда нога не попала.

Ведьмины круги и правда были повсюду.

Вскоре Таня стала улавливать знакомые шорохи в ветвях деревьев. Она смотрела прямо перед собой, но все время была настороже.

Затем круги ядовитых грибов стали попадаться реже, а потом и вовсе исчезли, но тут Таня с Фабианом увидели кое-что еще. Серебристые перила огораживали здоровенную яму. Оберон потрусил вперед, обнюхал листву у ограды и поднял ногу у столбика.

– Как думаешь, сколько тут метров? – спросила Таня.

– Примерно три. Почти такая же, как та, которую мы видели летом.

Эти ямы назывались Катакомбами Висельника. До того, как поставили ограждения, в лесу годами пропадали люди. Провалы вели в пещеры, в извилистый подземный лабиринт, тянувшийся на многие мили[5]5
  Миля – 1,61 км.


[Закрыть]. Таня видела такую яму уже в третий раз, но впечатление она производила не меньше, чем в первый. Это было что-то зловещее, и никто не знал реального происхождения катакомб.

– Пойдем! – позвал Фабиан. – Смотри! Там тропинка.

Оберон убежал вперед и ждал, виляя хвостом. При их приближении опустил нос к земле, будто учуял какой-то запах. Чуть прошел вперед, снова остановился и, высунув кончик языка, стал поджидать.

– Похоже, что-то унюхал, – сказал Фабиан.

– Точно, – ответила Таня. Сквозь зелень мелькнуло желтое пятно. – Он тут бывал раньше. И он ее нашел.

Фургон был точно таким, каким она его помнила: старый, ярко-желтый. Они подкрались к голубой входной двери. Таня уже занесла руку, чтобы постучать, но замерла – из открытого окна послышались голоса. Пораженная, она резко повернулась к Фабиану.

В одном из говоривших оба узнали Уорика.

– Что он здесь делает? – почти беззвучно шепнула Таня.

– Не знаю! – прошептал Фабиан. – Но если попадемся ему на глаза, он сдерет с нас шкуру живьем, ты же знаешь, нам нельзя заходить в лес! – Он прижался к фургону под открытым окном и жестом подозвал Таню. – Давай послушаем. Хочу узнать, зачем отец здесь. Если что, спрячемся под фургоном.

Таня встала рядом с Фабианом, сердце у нее колотилось. Из окна донесся тихий голос Уорика:

– Значит, ты ничего не можешь мне сказать?

Старческий голос Мораг был похож на карканье:

– Нет, не могу – мне ничего неизвестно про нее, по крайней мере сейчас.

– Но если что-нибудь увидишь, пошлешь за мной? Это важно.

– Если что-то о ней откроется, я дам тебе знать, – пообещала старуха.

Несколько мгновений в фургоне молчали.

– Что происходит? – в полном недоумении прошипел Фабиан. – О ком они?

– Не знаю о ком. Но она явно про свои видения. Твой отец просит рассказать о том, что она может… увидеть.

Оба посмотрели на открытое окно.

– Вижу кое-что еще, – наконец послышался голос Мораг. – Очень туманно, но как-то связано с новым прибытием… в поместье. Что-то в прошлом… дитя. Дитя, которое пропало. Этого не забыть. И впереди ждут напасти, здесь сомнений нет.

– Что за напасти? – резко спросил Уорик.

– Те, с которыми вы все уже знакомы, – ответила Мораг.

Изнутри фургона послышалось шарканье и звук тяжелых шагов, приближающихся к двери. Тайная встреча подошла к концу.

Таня и Фабиан в панике посмотрели друг на друга, забрались под фургон и спрятались за большущими колесами. Над ними открылась дверь, и заляпанные грязью сапоги Уорика стали спускаться по маленькой лестнице. Через пару ступенек он повернулся к двери. Оберон, учуяв знакомый запах Уорика, начал постукивать хвостом. Испуганная Таня ухватила пса за ошейник, молясь, чтобы он их не выдал.

– Когда будет готово средство для глаз? – спросил Уорик. – У меня почти все закончилось.

– К следующему полнолунию, – ответила Мораг. – Через три дня.

– Тогда я зайду за ним.

Дверь захлопнулась. Уорик спустился и направился прочь от фургона.

Таня и Фабиан смотрели, как он шагает по лесу. Оберон наклонил голову, но, казалось, понял, что нужно сидеть рядом, и не помчался за Уориком. Через несколько минут, когда Уорик скрылся из виду, они осторожно выбрались из своего укрытия.

Таня взглянула на Фабиана и тихо сказала:

– Мы не можем сейчас пойти к Мораг.

– Конечно, – согласился Фабиан. – Если старуха общается с отцом, то рисковать нельзя. Расскажет ему, что мы приходили, а нам запрещено соваться в лес.

Они молча тронулись в обратный путь.

– Как думаешь, о ком пытался разузнать Уорик? – спросила Таня.

Толстые стекла очков не скрыли, как Фабиан прищурился.

– Не знаю. Но, похоже, у Мораг было видение о Нелл. Она единственный новый человек в доме.

– Интересно, что такого случилось с ней в прошлом, – сказала Таня. – Мораг видела пропавшее дитя. Может, у Нелл был ребенок, который… умер.

– Нелл не говорила, что у нее была семья, – напомнил Фабиан. – Только про покойного близкого друга.

– А как считаешь, про кого Уорик спрашивал сначала? Кто бы это мог быть?

Фабиан покачал головой.

– Совершенно не представляю.

Они размышляли над этим всю дорогу, но так и не нашли ответ.

Когда они добрались до дома, сразу стало ясно, что Флоренс и Уорик уже вернулись. На вымытом Нелл полу отпечатались грязные следы Уорика, а ключи Флоренс лежали на месте. Браслета с подвесками больше не было на столе, и Таня вспомнила, что надо поговорить о нем с бабушкой.

Однако в своей комнате она и думать забыла о старом браслете. Собираясь убрать компас под половицу, Таня вынула его из кармана: стрелка подрагивала. Компас снова работал.

8

Таня вышла из своей комнаты и пересекла лестничную площадку, горя желанием рассказать о компасе Фабиану.

Его дверь распахнулась так внезапно, что Таня аж подпрыгнула. Из комнаты вылетел Фабиан, раздувая ноздри.

– Ты только посмотри! – Он помахал чем-то у Тани перед носом. – Мышеловка! Мне бы палец на ноге перебило, не заметь я ее вовремя!

Таня нахмурилась.

– Не похоже на бабушку или Уорика – они не ставят мышеловки.

– Конечно, не ставят! – негодовал Фабиан. – Флоренс это не нравится, да и они никогда не были нужны, в доме же есть Вулкан. Наверняка дело рук Нелл!

– Ну, осмелюсь предположить, что бабушка положит этому конец, – нетерпеливо сказала Таня. – Слушай, насчет компаса…

Закончить фразу ей помешал ужасающий, пронзительный визг.

– Что это было? – ахнула Таня.

Фабиан озадаченно посмотрел на нее:

– Что?..

– Кто-то кричал внизу, на лестничной площадке.

Забыв о компасе, Таня кинулась к лестнице.

– Ты не слышал?

Фабиан покачал головой, но последовал за ней. До них донесся жалобный стон. Спускаясь, Таня уже понимала, откуда этот звук, и то, что Фабиан его не слышал, ничего хорошего не предвещало. Из-за дедушкиных часов, стоявших на лестничной площадке, сейчас неслись стоны. Фабиан требовал объяснений, но Таня не слушала его. Ее вело страшное предчувствие.

В часах обитали фейри, а еще рядом любил дремать Вулкан. От такого соседства добра ждать не приходилось. Таня сделала еще шаг, и внутри у нее все сжалось. Однажды она уже стала свидетельницей смерти фейри от когтей Вулкана. Увидеть подобное снова совсем не хотелось.

Таня заглянула за часы. На сей раз Вулкана там не было, но ей открылось не менее шокирующее зрелище.

– О, нет… – пробормотала Таня.

На нее с гневом и ужасом смотрели три пары крошечных глаз. Фейри сбились в кучку, одна даже оскалилась, и Таня поняла, что они невероятно напуганы. Позади них была четвертая фейри – это она кричала и стонала. Она глядела на Таню глазами, полными страха и боли. Прямо перед ней лежал кубик сыра.

– Что там? – спросил Фабиан.

Таня сглотнула.

– Фейри из часов. Ее крылья попали в мышеловку.

Она опустилась на колени, не обращая внимания на вопли остальных фейри. Прежде Таня не видела жителей дедушкиных часов и предполагала, что они уродливые, раз всегда прячутся. Но они оказались довольно красивыми: маленькие серебристые существа с голубоватой кожей и белыми волосами, одетые в крошечные мышиные шкурки.

– Позвольте, я помогу, – сказала она и протянула руку, фейри тут же испарились и скрылись за часами. Несчастная, попавшая в мышеловку, взвизгнула:

– Не приближайся, хитрая девчонка!

– Я хочу помочь, – тихо сказала Таня, прикидывая, не отнести ли бедняжку к бабушке прямо в мышеловке. Но видеть эти страдания было невозможно. Осторожно отведя пружинный рычаг, она освободила фейри и положила на ладонь. Теперь страдалица только бессвязно стонала, а ее друзья наблюдали за происходящим от подножия часов.

– Я отнесу тебя бабушке. Она знает, что делать, – сказала ей Таня, вставая. Затем велела Фабиану, беспомощно топтавшемуся рядом: – Обыщи дом, найди другие мышеловки и убери. Если изувечатся еще и другие фейри, нас могут наказать.

– Она сильно ранена? – спросил Фабиан.

– Крылья совершенно разорваны. Вряд ли когда-нибудь сможет летать.

Таня стала спускаться, а Фабиан побежал вверх по лестнице. Он осматривал комнаты – слышно было, как двери открываются и захлопываются. Таня зашла на кухню, Оберон сразу подскочил и попытался поставить на нее лапы, но она отогнала его, боясь, что пес еще больше навредит фейри.

Задняя дверь была распахнута, и Таня увидела, что Флоренс развешивает белье. Окликнув бабушку, она поджидала ее рядом с клеткой Генерала. Птица склонила голову набок, с интересом разглядывая фейри, которая, дрожа, лежала у Тани на ладони. Внезапно попугай издал громкий щелчок, Таня и фейри дернулись. Мгновение спустя вошла Флоренс и закрыла дверь. Она взглянула на Танину руку, и ее без того тонкие губы сжались совсем.

– Как это произошло? – спросила она. – Вулкан?

– Нет. Мышеловка.

– Что?! Кто, черт возьми, мог…

– Нелл, – закончила Таня.

Прищурившись, Флоренс протянула руку. Таня вложила фейри в бабушкину ладонь так нежно, как только могла. Существо застонало.

– Где Нелл? – спросила Таня.

– Пошла на почту в Тики-Энд. Но я поговорю с ней, когда она вернется.

Выйдя из кухни, бабушка с Таней стали подниматься по лестнице.

Дверь спальни Флоренс была приоткрыта – вероятно, Фабиан искал мышеловки. Таня подумала, заметит ли это бабушка, но та ничего не сказала.

Из какой-то комнаты поблизости раздался глухой стук – Фабиан все еще занимался поисками. Флоренс жестом велела Тане закрыть дверь и села на кровать. При других обстоятельствах Таня с удовольствием бы рассмотрела спальню бабушки, потому что не часто тут бывала. Но сейчас время для любопытства было неподходящее.

Флоренс кивнула на дубовый комод под окном.

– Во втором ящике есть набор для рукоделия. Принеси его мне.

Таня выполнила ее просьбу, лишь на мгновение отвлеклась и взглянула на фотографию в рамке на комоде: она с бабушкой. Фото сделали летом, всего несколько недель назад.

– Открой шкатулку, – распорядилась бабушка. – На дне красный мешочек.

Таня порылась в шкатулке, уколов пальцы о торчащие иголки. Под спутанными нитками для вышивания лежал маленький ярко-красный мешочек со шнурком. Мягкий, бархатный. Таня достала его, просунула внутрь указательный палец, нащупала что-то нежное, прохладное и вытянула небольшой моточек тонких, похожих на паутинку ниток. Под падавшим из окна солнечным светом нитки блестели.

– Ты знаешь, что это такое, верно? – спросила бабушка.

Таня кивнула и в замешательстве посмотрела на нее:

– Крученая паутина. Как она у тебя оказалась?

– Она есть не только у фейри, – ответила Флоренс. – Ее можем использовать и мы, если, конечно, умеем. И, конечно, если знаем, как получить.

– У тебя, наверное, от Мораг, – догадалась Таня.

– Да. И я храню ее здесь для подобных случаев, – сказала бабушка. – Она обладает целебными свойствами – помогает затянуть рану и залечить лучше, чем любое известное нам лекарство, но действовать надо быстро. Отрежь немного и продень нитку в иголку.

– Как отрезать? – спросила Таня в недоумении. – Я думала, ее можно разрушить только магией.

– Да, руками смертных это невозможно. Но есть и другие способы, и не все связаны с магией.

– Тогда как?

– В мешочке есть кое-что еще.

Таня взяла мешочек и вытряхнула из него на ладонь маленькую деревянную таблетницу. С очень странным содержимым: зубы животных, осколки костей, а еще несколько крошечных полумесяцев – кошачьи когти.

– Это… – начала она.

– Да, когти Вулкана, – подтвердила Флоренс. – Некоторые я сама ему отстригла, другие подобрала там, где он затачивал их о мебель.

– Для чего они? – спросила Таня.

– Разрезать паутину, – объяснила бабушка. – Как ты уже знаешь, люди не могут ее порвать, именно из нее изготавливают сети, которыми фейри ловят человеческих детей для торговли подменышами. Однако ее можно рассечь тем, что по природе своей предназначено для разрушения, – зубами или когтями животных. Это должно быть сделано или самим животным, или тем, что принадлежит живому существу. Если когти уже отделены от него, как в нашем случае, то их можно использовать только один раз.

Таня кивнула. Теперь она понимала, насколько ценными были ножницы, которые дала ей Мораг, – но они потеряны. Размотав нить, она вынула из коробочки грязный коготь. Прикоснулась им к крученой паутине – кусок легко отделился – и убрала остальное назад в бархатный мешочек.

– Теперь вдень нитку в иголку, – велела Флоренс.

Таня потянулась к крышке шкатулки для рукоделия, где в подушечку были воткнуты несколько иголок.

– Нет, не эти, – сказала Флоренс. – Они стальные. В стали есть железо, которое рассеет магию крученой паутины.

– Тогда какие? – спросила Таня.

Ее взгляд упал на тонкие осколки кости в деревянной таблетнице. Аккуратно вынув один, она рассмотрела его и, как и предполагала, на более тупом конце обнаружила прорезь, сквозь которую можно было пропустить нить.

Быстро и ловко Таня вдела паутинку и протянула бабушке.

Вялая, тихая фейри лежала на руке Флоренс. В конце концов из-за боли она потеряла сознание.

– Она сможет снова летать? – спросила Таня, наблюдая, как бабушка умело сшивает разорванные клочки крыла.

– Не знаю, – с досадой ответила Флоренс. – Возможно, мы не упустили время, но повреждения серьезные. Не понимаю, о чем думала Нелл, когда ставила мышеловки, ведь в доме есть кот. Большинство фейри знают, что нужно держаться подальше от Вулкана, но я никогда не использовала мышеловки – боялась чего-то подобного.

Таня наблюдала, как бабушка продолжает шить. Следующие несколько минут прошли в тишине, но ее нарушил шум шагов на лестничной площадке, а затем снизу послышались громкие голоса.

– Что на сей раз? – вскипела Флоренс. – Если снова Нелл, я не собираюсь это так оставлять. Пойди и посмотри, в чем дело, ладно?

Выйдя из комнаты, Таня поспешила вниз по лестнице, но все-таки приостановилась у часов. Изнутри слышались приглушенные рыдания.

– Все будет хорошо, – прошептала она часам. – Бабушка уже помогает.

Рыдания прекратились, и Таня побежала дальше, к кухне, где уже разгорался скандал.

– Мы не ставим мышеловки, – холодно говорил Фабиан. – Есть совершенно отличный кот, ловит крыс и мышей!

– Совершенно бесполезный! – огрызалась Нелл. – Едва свой корм пережевывает – что там у него осталось от зубов!

Таня влетела в кухню. Фабиан и Нелл свирепо смотрели друг на друга. Пальто Нелл висело на стуле, она только успела вытащить жердочку с Генералом из клетки.

– Не понимаю, почему ты поднимаешь из-за этого такой шум, – возмущалась Нелл. – В этом доме повсюду грызуны – все время слышу, как они возятся и царапают в чертовых стенах. Они даже в тех старых часах на лестничной площадке!

Нелл передернуло, пухлые плечи затряслись. Пронзительные нотки в ее голосе взбудоражили Генерала Карвера, который принялся подскакивать на своем насесте. Оберон в своей корзинке тоже явно нервничал и даже прикрыл лапами нос.

– В любом случае, Нелл, – вступила Таня, стараясь скрыть гнев, – мы не используем мышеловки. Бабушка очень рассержена.

– Рассержена? – недоверчиво переспросила Нелл. Она сгребла свое пальто со стула и c размаху закинула на вешалку, еще больше всполошив Генерала. – Рассержена? Да кому понравится иметь в доме вредителей!

Задняя дверь распахнулась, в кухню ворвался поток холодного воздуха, и вошел Уорик. По его лицу было ясно: он слышал перепалку.

– Что происходит?

Появление Уорика с громовым вопросом было уже слишком для Генерала. Пронзительно крича и хлопая крыльями, попугай сорвался с места и, пролетев над головой Уорика, вылетел через открытую дверь в сад.

– Смотри, что ты натворил! – вскричала Нелл. – Вернись, Карвер!

Уорик вжался в дверной косяк, когда Нелл отпихнула его, рванувшись к выходу. Таня и Фабиан подбежали к двери и увидели, как Генерал кружит по саду, а за ним бестолково носится Нелл.

– Кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит? – потребовал Уорик.

Фабиан указал на стол, где лежала куча мышеловок, которые он собрал по всему дому.

Уорик вздохнул, откидывая волосы с лица, и спросил:

– Флоренс знает? Где она?

– Наверху, – сказала Таня. – В мышеловку попала фейри из часов. Она сильно пострадала, бабушка пытается ей помочь.

– Я предупреждал, что от нее будут неприятности! – Уорик не скрывал гнева. Взглянул в сад и нахмурился еще сильнее. – И куда она теперь подевалась?

Сад был совершенно пуст.

– Вон же! – внезапно сказал Фабиан. – За калиткой – смотрите!

Полная фигура за оградой удалялась, стремительно уменьшаясь в размерах. В небе над ней Тане удалось разглядеть только пятнышко, которое вскоре совсем исчезло.

– О нет, – выдохнула она. – По-моему, Генерал улетел в лес… а Нелл бежит за ним!

Уорик издал звук, похожий на собачье рычание, круто повернулся и направился в сад.

– Куда ты? – крикнул Фабиан.

– За ней, конечно! – гневно ответил ему отец. – Ей нельзя в лес одной. Это опасно!

Таня и Фабиан переглянулись, молниеносно натянули уличную обувь, пальто и помчались в сад. Таня свистнула Оберону, который радостно понесся за ними. Когда они догнали Уорика, тот уже был у калитки.

Сумерки начинали сгущаться, а вместе с ними опускался влажный осенний холод – Тане казалось, что ее шеи касаются щупальца какого-то морского чудища. Маленькие клубы дыхания, вырывавшиеся из носа Уорика в студеный воздух, придавали ему вид разъяренного дракона.

– Что вы двое здесь делаете? – хрипло спросил Уорик. – Вам нельзя в лес. Возвращайтесь.

– Мы знаем, как себя защитить. – Фабиан указал на пальто, надетые наизнанку, – свое и Танино. – А тебе может понадобиться наша помощь.

Уорик тихо фыркнул.

– Только держитесь рядом со мной. И если скажу вам что-то сделать – неважно, что именно, – исполняете. Немедленно! Ясно?

– Ясно, – ответили они хором.

– А еще это не значит, что вам можно околачиваться здесь, когда заблагорассудится, – продолжил Уорик. – Сегодня – особый случай.

Они уже были у ручья. Второй раз за день (про первый Уорик не знал) Таня и Фабиан перебрались через него по камням и пошли за Уориком в лес. Почти стемнело, у Тани застучали зубы – даже не от холода, скорее из-за воспоминаний о том, что происходило с ней в последний раз в лесу после захода солнца. В ту ночь она чуть не оказалась заточенной в царстве фейри…

– Что теперь? – услышала Таня вопрос Фабиана.

– Ждем и прислушиваемся, – ответил Уорик. – Она наверняка поднимет столько шума, что взбаламутит половину леса. Так мы ее и найдем.

Прежде чем он договорил, они услышали из чащи пронзительный крик:

– Генерал Карвер! Где ты, дорогой?

Дрожащий голос Нелл, в котором звучал страх и тревога за питомца, несмотря ни на что, пробудил в Тане сочувствие.

– Сюда, – тихо сказал Уорик и повел их по узкой тропинке. – И будьте осторожны, смотрите под ноги – в это время года повсюду ведьмины круги. Не наступайте внутрь.

Таня и Фабиан промолчали, вспомнив сегодняшний разговор о том же.

– Карвер! Немедленно вернись! – голос Нелл теперь звучал ближе.

Впереди слышалось шуршание раздвигаемых веток и хруст лесного покрова под тяжелой поступью. Совсем рядом.

– Бог знает, сколько еще мышеловок она понаставила, – бурчал Фабиан. – Небось, половину фейри в поместье перебила…

– Тихо, – шикнул Уорик. – Что-то не так – слышите?

Все замерли, вслушиваясь. Нелл голосила – надсадно, визгливо, удивленно. А еще Таня уловила звуки музыки: скрипка или что-то вроде, дудочка и неровный ритм барабана.

– Чего это она так подвывает? – спросил Фабиан.

– И что за музыка? – Таня не могла сдержать изумления. – Мелодия кажется знакомой, но никак не могу вспомнить…

– Музыка? – Фабиан с любопытством посмотрел на нее. – Не слышу никакой музыки, только ее вопли.

Оба посмотрели на Уорика.

– Я тоже не слышу, – встревоженно сказал он. – И это нехороший знак!

Он мчался впереди, Таня и Фабиан – за ним. Пара глаз с дерева сердито зыркнула на Таню, заставив ее подпрыгнуть. Фабиан поравнялся с ней и обогнал.

Внезапно до них донеслись стенания Нелл, и Уорик резко остановился. Пораженный Фабиан с открытым ртом застыл рядом с отцом. Таня подбежала последней, тяжело и прерывисто дыша.

В центре большого кольца из ярко-красных мухоморов четыре фигуры неистово танцевали под странную мелодию. Трое – фейри-музыканты. Четвертая – Нелл, которая с растерянным лицом покачивалась взад-вперед в такт мелодии. Таня поняла, что Нелл абсолютно не контролирует свои ноги, а еще – что теперь, находясь внутри круга, она видит фейри столь же хорошо, как сама Таня.

– Нелл, что, черт возьми, ты делаешь? – спросил Фабиан. – Ты что, ополоумела?

– Помогите… – Нелл задыхалась. – Заставьте их остановиться!

– Их?

– Она не одна, – сказала Таня, зная, что Фабиан не видит странных партнеров Нелл по танцам. – На ней заклятие.