Текст книги "13 проклятий"

– Только не обижайся, Лара. Но, может, ты устала, расстроилась из-за того, что Меган сегодня пропадала. Может, тебе просто почудилось…

– Не говори, что мне почудилось! – Оскорбленная Лара ударила ладонью по подушке. Слезы потекли по ее лицу.

Глаза Джеймса расширились, и он заревел. Но Лара не обратила на него внимания. Просто встала и направилась к двери.

– Я пришла к тебе, потому что думала, ты поймешь. Твой брат значит для тебя всё, как и Меган для меня. Ты бы увидела, если бы с ним было что-то не так. И я говорю тебе: с моей сестрой точно что-то не так! – Она судорожно вдохнула и вытерла лицо рукавом. – Но какое тебе дело?.. Какое кому дело?..

– Погоди, Лара. – Роуэн потрясла вспышка обычно такой тихой девочки. – Мне правда не все равно! Я хотела…

Она замолчала, потому что увидела, что разговаривает с пустым коридором. Лара уже ушла.

– Отлично… – пробормотала Роуэн.

Несколько минут она сидела на кровати, думая, что лучше: пойти за Ларой и попытаться помириться или просто оставить ее в покое и дать самой остыть. В конце концов чувство вины взяло верх. Вздохнув, она сказала «тш-ш» Джеймсу, который все еще хныкал, уткнувшись ей в плечо, поднялась с ним на руках и вышла из спальни. По пути к лестнице Роуэн заглянула в общую комнату, где старшие девочки всячески оттягивали время, чтобы как можно дольше не идти спать и урвать несколько лишних минут у телевизора или для игр. Близняшки позвали ее, но она ничего не ответила и пошла дальше.

Детское отделение размещалось на первом этаже, в самом дальнем конце здания. Здесь было просторно: много кроваток, игрушек, манежей, разрисованные стены. Из застекленных дверей в задней части комнаты открывался вид на сад.

Лара сидела у кровати Меган. Роуэн сразу поняла, что у Меган истерика. Лара просто смотрела на нее не двигаясь.

– Возьми на руки! – визжала маленькая девочка, и даже Роуэн поморщилась от резких, скрипучих интонаций в ее голосе. Джеймс зарыдал еще громче.

Лара покачала головой, закусив губу.

– Боже мой, да возьми ее на руки! – с негодованием произнесла Роуэн, но, подойдя ближе, умолкла.

На лице Лары был дикий страх. Остекленевшими глазами она уставилась на Роуэн и в шоке прошептала:

– Ее волосы… Они отросли. За день. Я думала, мне померещилось, но смотри! Ведь не померещилось, да? Скажи мне, что не померещилось!

Роуэн внимательно посмотрела на маленькую девочку и вздрогнула: ее волосы действительно выросли не меньше чем на два дюйма. Челка закрывала ей глаза.

– Тебе не померещилось.

Внезапно Меган перестала визжать и вперилась взглядом в Роуэн.

– Хочу есть, – сказала она, облизывая губы.

– Но я ее кормила! – в отчаянии воскликнула Лара. – Я покормила ее всего двадцать минут назад!

Роуэн не ответила. Что-то происходило. Что-то жуткое. Глаза Меган начали менять цвет. Зрачки расширялись, становились все больше и больше, заполняя карюю радужную оболочку. И это еще был не конец. Зрачки все увеличивались, растекались, как чернила, пока белки глаз тоже не стали черными.

Роуэн на миг зажмурилась, пытаясь осознать, что увидела. Наверняка это какой-то обман зрения. Но, вновь раскрыв глаза, громко ахнула – темные волосы и кожа Меган начали резко бледнеть, а затем приобрели болезненный зеленоватый оттенок.

– Что? – сказала Лара. – Что ты?

– Ничего, – выдавила Роуэн, крепко обхватив Джеймса и прижимая его голову к своей шее.

Почему-то она знала: неважно, смотрит он на маленькую девочку или нет, – ему не увидеть того, что видит она.

Не видела этого ужасающего зрелища и Лара. Роуэн отпрянула – уши Меган внезапно высунулись из волос. У них были заостренные кончики. Роуэн отступила еще на шаг – рябь пробежала по рукам и ногам девочки, они вытянулись, стали непропорционально большими. И тут Роуэн поняла, что видит перед собой. А одновременно поняла, что никогда никому не сможет об этом рассказать. Ей не поверят. Она сама едва могла в это поверить.

– Когда… когда ты впервые заметила, что с сестрой что-то не так? – прошептала Роуэн, обернувшись к Ларе.

– Через несколько минут после того, как ее нашли. Но я думала, мне чудится.

Догадка Роуэн подтверждалась.

Меган похитили. Вместо нее оставили это существо.

В кроватке сидела не младшая сестра Лары. Что-то иное. Фейри.

– Роуэн, в чем дело? Почему ты так на нее смотришь?

Роуэн не могла отвести от кроватки глаз. К ее облегчению, существо снова превратилось в подобие Меган. Черты фейри исчезли, копия девочки снова стала похожей на человека.

– Так, ничего, – пробормотала Роуэн, запинаясь. – Я ничего не знаю.

Она протиснулась мимо Лары и побежала к двери, крепко держа Джеймса здоровой рукой. Дышать было тяжело, будто она бежит уже долго, но Роуэн не замедляла бег, пока не добралась до своей комнаты и не закрыла за собой дверь.

Она никогда никому об этом не расскажет. Не может, не хочет! С этим ничего не поделать – так говорила она себе. Настоящая Меган исчезла. Теперь нужно было сосредоточиться на том, чтобы выбраться с Джеймсом отсюда.

Роуэн действительно верила, что никому не расскажет.

11

Рассказ Рыжей прервал леденящий душу вопль, донесшийся сверху из дома. Она резко замолчала. Что-то прошуршало по внешней стороне люка, затем наступила тишина.

– А потом? – невозмутимо поинтересовался Элдрич.

– Что там делается наверху? – Рыжей стало не до рассказа. От ужасающего крика ее трясло.

Элдрич наклонился вперед, будто вслушиваясь, и затем пожал плечами.

– Может, кто-то пришел, – сказала Рыжая уже громче. – Может, нас спасут!

Элдрич мрачно рассмеялся:

– Сомневаюсь… Если кто-то сюда и пришел, то не для того, чтобы делать добро. Не трать время на надежды.

– Надеяться нужно всегда. – Другой пленник, прищурившись, смотрел на Элдрича.

Элдрич проигнорировал замечание и, закрыв свои темные глаза, прислонился спиной к стене. Лоб у него взмок от пота.

Внезапно засов на люке загремел, отчего всех троих подбросило на месте. Последовала долгая пауза, а потом люк начал подниматься – медленно, мучительно медленно. Еще пауза – и на первой ступеньке показалась нога.

– Быстро! – прошипела Рыжая. – Снова идет!

Она кинулась обратно на вонючую солому и, закрыв глаза, легла – чтобы казаться все еще связанной. Мужчина напротив действовал так же.

Страшный стон, от которого все сжалось внутри, заставил их взглянуть на каменные ступени. От увиденного они забыли, что собирались притворяться.

Заокраинная Ведьма, шатаясь, спускалась в подвал. Одной рукой она держалась за горло, другой – цеплялась за стену, пытаясь найти опору. Взгляд ее уперся в Рыжую.

– Что… ты… сделала… со мной?.. – прохрипела Ведьма. – Яд… ты о-отравила… меня! Надо было содрать с тебя шкуру… выпотрошить тебя, как кролика, сразу… сразу!

Рыжая вскочила на ноги, почувствовав внезапный прилив сил. Что происходит?

Ведьма еще шагнула к ней, протягивая руку. Кожа на ладони пузырилась, как будто ее варили в кипятке.

– Ты заплатишь… за это! – Глаза Ведьмы горели злобой. Внезапно она с воем согнулась пополам. – Сделай что-нибудь… прекрати… Умоляю… прекрати это! Пожалуйста…

«Она думает, что это моя работа. – Рыжая была ошеломлена и напугана. – Ей кажется, я каким-то образом ее отравила!»

– Что с ней делается? – воскликнул Элдрич, вскакивая. Его лицо оживилось от радости. Цепь на прикованной руке жутко зазвенела.

– Отрава… отравила меня…

Рыжая не понимала, что творится, но знала: возможно, у них появился единственный шанс на спасение. И упустить его нельзя.

– Освободи нас. – Ее голос прозвучал твердо и холодно.

Ведьма рухнула к ее ногам, корчась на полу.

– Прекрати это… Останови! – закричала она.

– Освободи нас! – повторила Рыжая.

– Да. Что угодно… только сделай… чтобы… это… прекратилось!

– Поклянись мне, – холодно произнесла Рыжая. – Что позволишь нам уйти отсюда, не причинив вреда. И я прекращу это.

– Позволю… – Тело Ведьмы скручивалось в судорогах. – Я отпущу вас… Обещаю!

– Ключ! – взвыл Элдрич. – Не забывай обо мне! Забери у нее ключ!

– Дай мне ключ, – непреклонно потребовала Рыжая. – Где он?

– Наверху… наверху…

– Где наверху?

– Пожалуйста… – из последних сил выдохнула Ведьма, и глаза ее выпучились. Так утекает жизнь у рыбы, вытащенной из воды. – Я умираю…

– Ключ! – гаркнула Рыжая, заставляя себя вспомнить все злодеяния Заокраинной Ведьмы. Все жизни, которые она украла. Ее подлые угрозы. И в своем сердце Рыжая не нашла жалости к ней.

– В… дымоходе… незакрепленный кирпич… теперь сделай, чтобы это… прекратилось. Спаси… меня…

Мужчина встал рядом с Рыжей. Он склонился над ведьмой, и она снова прохрипела:

– Помоги… мне…

«Не могу», – подумала Рыжая и чуть не произнесла это вслух, но вовремя остановилась и решительно сказала:

– Нет.

Лицо Ведьмы исказилось от ярости и боли. А затем – прямо у них на глазах – стало сминаться. Сминаться, как глина. И превратилось в другое лицо – лицо юноши с блестящими глазами.

– Позвольте, я помогу вам нести корзину? – спросил он, и слова растаяли у него на губах. Его волосы выпали, кожа покрылась пузырями.

Проступило другое лицо, теперь это была маленькая девочка со светлыми локонами. Рваная одежда ведьмы колыхнулась – тело съежилось и уменьшилось, стало как у ребенка.

– Я потеряла маму! – воскликнула она. – Вы поможете мне ее найти?

Девочка превратилась в старика.

– Я покажу дорогу, пойдемте со мной! – сказал он.

Старик превратился в женщину-разносчицу… потом в лохматого мальчишку… потом в даму в викторианском наряде…

Не в силах больше смотреть на все это, Рыжая отвернулась. Она догадалась: перед ними появлялись жертвы Заокраинной Ведьмы. Несчастные, попавшие в ее руки, без единого шанса спастись, они и не подозревали, какая судьба их ждет: стать ее прикрытием, новым обличьем, наваждением.

Рыжая поборола желание зажать уши, услышав бессвязное бульканье Ведьмы. Та задергалась в агонии и наконец неподвижно обмякла.

– Мертва! Не могу поверить, она мертва! – фыркнул Элдрич.

От его неприкрытого ликования Рыжую захлестнула волна отвращения. Преодолевая себя, она повернулась к тому, что еще недавно было Заокраинной Ведьмой… и едва сдержала крик.

Перед ней, в свете, льющемся из открытого люка, лежала искаженная копия ее самой. Бледная, усыпанная веснушками кожа и стеклянные, с остановившимся пристальным взглядом, зеленые глаза. Злобно ощеренное лицо. Странно, но волосы были не такие, как сейчас, мышиного цвета, а натуральные – каштаново-рыжие. У Роуэн мелькнула мысль: Заокраинная Ведьма отрезала у нее прядь, не зная, что волосы недавно покрашены. Не отравилась ли она чем-то в краске?

Мужчина перешагнул через безжизненное тело и, прихрамывая, направился к ступенькам.

– Пойдем, – сказал он Рыжей. – Надо поискать ключ.

Рыжая вышла из оцепенения, наклонилась и стала обыскивать Ведьму, стараясь не смотреть на лицо. В складках одежды она нашла то, что искала, – свой нож. Сунула его за пояс и, прежде чем идти к лестнице, пинками закидала соломой лежащее тело. Когда она поднялась наверх, в тепло, у нее, как ни странно, застучали зубы и кожа покрылась мурашками. Только сейчас Рыжая осознала, насколько промерзла в подвале.

В доме все оставалось как было: в настенных светильниках колебалось пламя свечей, в камине горел огонь, над очагом булькали две кастрюли. Рыжая подошла ближе, живот скрутило болью – она не ела ничего уже очень давно. Поднесла руки к огню, чтобы согреться, и заглянула в одну из кастрюль. Там тушилось что-то густое и коричневое с кусочками темного мяса. У Рыжей потекли слюнки, но она не решилась попробовать. Мужчина рядом тоже вдыхал запахи еды. На его лице читались сходные мысли: не содержимое ли кастрюли стало причиной гибели Заокраинной Ведьмы. С тоской Рыжая заглянула во вторую кастрюлю. Это было отвратительно. В темной кроваво-красной жиже колыхалась прядь ее собственных волос. Тут же плавали осколки яичной скорлупы, потом мерзкая смесь качнулась, и на поверхность поднялся кусок змеиной кожи и что-то похожее на коготь.

– Уничтожь это, – тихо сказал мужчина. – Вылей в огонь.

Взяв тряпку, лежавшую поблизости, Рыжая подхватила кастрюлю и выплеснула ее в очаг. Но варево не залило огонь, как она ожидала, а напротив: полыхнув, пламя взметнулось вверх и лишь потом утихло.

Мужчина забрал у Рыжей тряпку и поднял кастрюлю с тушеным мясом.

– Нельзя это есть, – пояснил он. – Приготовлю что-нибудь другое. Иначе не будет уверенности, что еда безопасна.

– Мы не должны задерживаться, – сказала Рыжая. – Нужно выбираться из этого ужасного места.

Мужчина покачал головой.

– Нет смысла уходить сейчас. – Он указал на окно. – Уже темнеет. Лучше переночевать здесь, поесть и взять с собой все, что сумеем. Если останемся, у нас будет возможность подготовиться.

– Но это же опасно! – возразила Рыжая.

– Не опаснее, чем в лесу, – ответил он. – И теперь, когда эта тварь в подвале мертва, с главной угрозой покончено.

– Вы ведь не забыли обо мне, да? – заорал снизу Элдрич. – Скорее найдите ключ!

– Ты ищи, – обернулся мужчина к Рыжей. – А я выброшу это и приготовлю что-нибудь для нас.

Рыжая подождала, пока мужчина выйдет из дома с кастрюлей. Было слышно, как он выскребает все оттуда.

– Я пойду к ручью, – крикнул он через открытую дверь. – Вернусь через минуту.

Как только он скрылся из виду, Рыжая провела пальцами по кирпичной кладке дымохода. На мгновение она подумала, что ведьма солгала и никакого незакрепленного кирпича нет, но затем один чуть сдвинулся под ее рукой. Держался он довольно плотно, и, чтобы вытащить, пришлось потратить несколько минут. В открывшейся выемке лежало несколько небольших предметов. Осторожно потрогав, она стала их вынимать. Как раз в этот момент вернулся мужчина с вымытой кастрюлей.

– Значит, кирпич нашелся, – сказал он. – Там есть ключ?

– Нет, – ответила Рыжая. – Всякие мелочи, хлам, но ключа нет. Ведьма солгала.

Лицо мужчины вытянулось.

– Должен же он где-то быть. Придется дальше искать.

Мужчина оглядел клетки с животными, подошел к той, где сидели несколько кроликов, и достал одного. Большого и жирного. Рыжая почувствовала приступ тошноты – она поняла, что он хочет сделать. Взяв маленький нож с камина, мужчина посмотрел на нее и сказал:

– Прости. Но нам необходимо съесть что-то существенное. Неизвестно, когда в следующий раз мы сможем найти еду. Все будет быстро, обещаю. – С кроликом под мышкой он снова направился к выходу, но у двери обернулся. – Наверное, тебе лучше рассказать Элдричу, что ключ не нашли, но продолжаем искать.

Рыжая снова кивнула, не решаясь заговорить. Собралась с духом, спустилась в подвал и чуть не задохнулась – а ведь совсем недавно свыклась с этой вонью.

Элдрич зло смотрел на нее. От него несло потом и грязью.

– Что вы там делаете наверху? – прошипел он. – Почему не освободили меня до сих пор?

– Возникла проблема. Ведьма солгала насчет ключа – там, где она сказала, его нет.

Элдрич запрокинул голову и издал мучительный вой.

– Нужно было сначала проверить! – выкрикнул он. – А теперь слишком поздно! Что, если мы никогда его не найдем?

– Мы будем искать дальше, – пообещала Рыжая. – Где-то же он должен быть.

Она посмотрела на прикованную руку Элдрича. Жуткая картина: запястье под кандалами превратилось в красное сырое мясо и походило на кровавый браслет. Ее мысли явно отразились на лице, потому что Элдрич внезапно сплюнул.

– Железо, – сказал он и посмотрел на нее будто с осуждением. – Вот что делает железо, соприкасаясь с кожей фейри. Ожог.

– Я же говорю, мы продолжим искать, – коротко ответила Рыжая. Повернулась и пошла к лестнице, стремясь укрыться от тошнотворного смрада. – Скоро будет еда. Как приготовится, мы тебе принесем.

Когда она выбралась наверх, ей страшно хотелось захлопнуть люк. Так легче было бы забыть, что в подвале лежит мертвая Заокраинная Ведьма и останки ее несчастных жертв. Но хотя Рыжей не нравился Элдрич и она ему не доверяла, было непростительно запереть его в темноте. Поэтому она просто повернулась спиной к люку и стала осматривать остальную часть дома.

Сквозь сетку своих клетушек за ней боязливо наблюдали животные. Рыжая опустилась на колени рядом с ближней клеткой, где сидела лиса. Та зарычала и отпрянула к задней стенке. Приготовившись, Рыжая отодвинула защелку и, когда дверца распахнулась, быстро отошла в сторону. В мгновение ока лиса выскочила из клетки, выбежала в открытую дверь и умчалась прочь.

Одного за другим Рыжая выпустила из клеток всех: кроликов, лисиц, горностаев. Вынесла за порог коробку с мотыльками и бабочками и только там открыла ее, опасаясь, что в доме они полетят на свет – к свечам или к огню в очаге. Вернувшись в дом, она заметила последнее оставшееся существо: в угол клетки забился кролик. Хромой – задняя нога перебита капканом. В остальном он выглядел здоровым и упитанным. С сожалением Рыжая заперла клетку. Ему не выжить в лесу. Теперь она понимала, что это самый подходящий вариант для ужина.

В дом вернулся мужчина. Подбросил дров в очаг, поставил кастрюлю на огонь и принялся ходить по дому, заглядывая во все углы и открывая мешки. Задержался у пустых клеток.

– Все выпущены на волю, – сказала Рыжая, хотя вопрос не последовал.

– Да, вижу.

Без дальнейших разговоров он вернулся к очагу с несколькими найденными картофелинами и парой старых на вид морковок, почистил, нарезал и бросил в кастрюлю. Затем снова принялся что-то искать.

– Где-то же должен быть ключ, – пробормотал он.

Следом за ним Рыжая тоже заглянула в угол.

– Осторожно, лучше не прикасайся ко всему подряд. – Он провел руками по большому деревянному сундуку. Замка не было, и крышка легко откинулась. Рыжая ахнула.

– Мой рюкзак!

Схватив его, проверила. Все на месте, уложено как прежде. Под рюкзаком оказалось еще много разного: сумки, обувь, часы, одежда. Каждая вещь кому-то принадлежала. Но они уже не вернутся к своим владельцам.

Мужчина тоже что-то достал из сундука. Нож – в два раза больше, чем нож Рыжей. Она опасливо посмотрела.

– Это мой, – сказал мужчина. – Сделан из железа.

Сунув его в ножны на поясе, он продолжил копаться в сундуке.

Рыжая отошла вглубь дома. Ее внимание привлек стол, на котором лежала стопка книг. Она взяла одну и открыла. В верхнем углу титульного листа от руки было написано имя: Агнес Фогг. Не одной ли из жертв Заокраинной Ведьмы принадлежала книга? Перелистывая страницы, Рыжая остановилась на некоторых фразах и пометках.

Снадобье от бородавок: нанесите млечный сок одуванчика при свете убывающей луны. Повторяйте в течение трех ночей…

– Что это? – Голос мужчины, раздавшийся прямо над ухом, заставил Рыжую подпрыгнуть и выронить книгу. Ударившись о стол, та отскочила и упала на пол.

И тут произошло нечто странное: из книги стали выползать крошечные черные насекомые, они разбегались по полу, прячась в темные уголки. Рыжая нахмурилась и подняла книгу.

– Похоже на книгу снадобий или заклинаний. – Она не договорила: одно насекомое пробежало по ее руке. Рыжая почти уже смахнула его, но помедлила и пригляделась. Насекомое вовсе не было насекомым. Это была малюсенькая буква «а».

– Черт возьми, что за?..

– Колдовство, – произнес мужчина. – Должно быть, книга заколдована, и вот что происходит, если к ней прикоснутся не те руки.

Рыжая снова пролистала страницы. Все были пусты: слова разбежались буква за буквой.

– На титуле стояло имя, – сказала она. – Агнес Фогг. Думаете, тоже жертва Ведьмы? Или, может, Ведьма украла ее книгу, хотела заполучить все эти магические заклинания?

– Нет, тут, видимо, ни то ни другое… – задумчиво проговорил мужчина. – Я знаю о некой Агнес Фогг. Жила примерно двести лет назад в Тики-Энде. Мудрая женщина, как тогда говорили. Знахарка, повитуха. Она дружила с Элизабет Элвесден, первой леди поместья Элвесден, и учила ее свойствам трав, целительству. Но все это было до поры до времени. Однажды Агнес принимала роды, и младенец вскоре умер. Да еще по Тики-Энду пошла гулять болезнь. Горожане обвинили обеих женщин в колдовстве. Агнес изгнали из города в лес. А жизнь Элизабет Элвесден закончилась в лечебнице для душевнобольных.

– Значит, не Заокраинная Ведьма погубила Агнес Фогг? – спросила Рыжая.

Мужчина покачал головой.

– Я думаю, что Заокраинная Ведьма и есть Агнес Фогг… или, по крайней мере, когда-то ею была.

Рыжая положила книгу обратно на стол.

– А почему ее так прозвали? Заокраинная Ведьма звучит зловеще.

– В самом-то имени нет ничего зловещего, – ответил мужчина. – «Заокраинная Ведьма» или «Ведьма-за-Изгородью» всего лишь означает «ведьма-отшельница». В старые времена ведьмы зачастую жили у дальнего края деревни, за живой изгородью. А изгородь эта была частью их двора, сада с разными травами и растениями, которые они использовали в своем занятии. До сих пор мне казалось, что это вполне нормально звучит.

Он вернулся к очагу и стал помешивать то, что готовилось в кастрюле. От запаха еды желудок Рыжей сжался.

– Как думаете, почему она оказалась в царстве фейри? Из-за своих злых дел?

– Кто знает? – ответил он хмуро. – Рассказывали, что недоброй она сперва не была. Может, ее обманом сюда заманили. А может, ожесточилась, затаила зло из-за того, как с ней обошлись, поэтому сбежала и стала мстить.

– Тогда она добилась своего, – сказала Рыжая, снова принявшись обходить дом – ей трудно было оставаться на месте после подвального плена. Поднырнув под сушившиеся на балках шкуры животных, она наткнулась на накидку из лисьего меха, которая висела в углу. Рыжей стало не по себе, но все-таки какая-то теплая одежда была необходима. Набросив накидку на плечи, она застегнула ее на крючок чуть ниже подбородка.

И сразу же почувствовала себя странно. Комната внезапно увеличилась до огромных размеров, а мужчина рядом оказался невероятного роста. На долю секунды почудилось, что на теле встали дыбом все волоски, а затем ее чувства обострились. Она учуяла запах готовящегося густого рагу. Слух стал безупречным – она улавливала звук, с которым всплывал в кастрюле каждый пузырек. Взглянув на руки, Рыжая увидела вместо них две красновато-коричневые лапы.

На лице мужчины отразилось изумление.

– Невероятно, – выдохнул он.

– Я лиса! – вскрикнула Рыжая.

Мужчина стоял с открытым ртом:

– И ты можешь говорить!

Рыжую охватила паника.

– Если у меня лапы вместо рук, как мне это снять? Как расстегнуть застежку? – Она безуспешно царапала когтями подбородок.

– Успокойся, – сказал мужчина. – Твои руки остались при тебе. Помни, это наваждение. Морок, обман чувств.

Рыжая заставила себя успокоиться. Мысленным взором представила свои руки и удержала их образ в голове. Затем подняла их к подбородку, нащупала застежку. И с облегчением сняла накидку.

– Элдрич рассказывал, что Ведьма проделывала запредельные вещи, – вспомнила она. – Не поверхностное наваждение, а чары, которые одурачивают даже фейри. Если это правда, то люди со вторым зрением тоже вряд ли их распознают. Примерьте. – Рыжая протянула мужчине накидку.

Он взял, немного подумав, набросил на плечи и застегнул крючок. Ничего не произошло. Рыжая выжидающе наблюдала, но перед стоял просто человек в лисьей шкуре, который смотрелся довольно нелепо, выглядывая из-под острых ушей.

– Вообще ничего. – Рыжая разочаровалась: она ожидала со стороны увидеть колдовскую силу накидки. – Почему со мной получилось, а с вами нет?

– Не знаю. Возможно, это работает только для одного человека – того, кто надел первым. А какие у тебя были ощущения в этой шкуре? – Он вернул накидку Рыжей.

– Странные. Будто все тело стало… мохнатым. Казалось, что мех – часть меня, растет прямо из кожи.

Глаза мужчины расширились.

– Тогда все понятно. Накидка слилась с тобой воедино. И должна теперь оставаться твоей, никому другому от нее проку не будет.

– Может, мы для вас тоже что-нибудь найдем, – сказала Рыжая. – Что поможет изменить внешность.

Они обыскали все, но не обнаружили больше ничего, что обладало бы такими свойствами. Собрав другие шкуры и меха, которых в доме было полно, они сложили все перед огнем, устроив место для спанья.

– Это может означать только одно, – сказал мужчина. – Накидка была сшита на заказ. Кто-то придет за ней, и скоро. Так что, как рассветет, нам необходимо уйти отсюда.

Они принялись за еду. Стряпня оказалась довольно жидкой, а мясо – жирным, но Рыжая была все равно рада и благодарна. Наконец-то настоящая пища.

В подвал ей спускаться не пришлось, мужчина сам отнес Элдричу тушеное мясо и пару шкур, чтобы тот мог укрылся. Рыжая слышала, как он канючил и требовал объяснить, почему они до сих пор не нашли ключ. Рыжая закуталась в мех; нож снова был при ней. Она наелась, тепло от очага согревало ее худое тело, дремота брала свое, хотя и прерывалась от каждого стука ставен и скрипа двери. Вскоре мужчина вернулся и сел немного поодаль. Сквозь полудрему она заметила, что он, погрузившись в свои мысли, смотрит на огонь.

Рыжая плотнее закрыла глаза, решив постараться отдохнуть как можно лучше, но напряженные до предела нервы не давали уснуть.

Мужчина задышал медленнее и ровнее, и Рыжая уверилась: он спит. Однако, взглянув на него, к своему удивлению, встретила пристальный взгляд голубых глаз.

– Итак, – тихо сказал мужчина. – Расскажи мне следующую часть своей истории.

И она стала рассказывать.