Текст книги "Апостол Павел. Биография"

Город Икония[151]151
  Совр. Конья (Турция).


[Закрыть], куда Павел и Варнава направили свои стопы, находился примерно в 140 км от Антиохии Писидийской и представлял собой важный политический и экономический центр в Юго-Восточной Фригии.

Проповедь апостолов в Иконии началась опять же с местной иудейской синагоги, где они «говорили так, что уверовало великое множество Иудеев и Еллинов (έλλήνων)». Но и здесь проповедников ожидало жесткое сопротивление, причем не только со стороны иудеев: «…неверующие Иудеи возбудили и раздражили против братьев сердца язычников (έθνών)» (Деян. 14:1–2).

Язычество во Фригии не представляло собой монолитную религиозную группу. У фригийцев была своя религиозная традиция, уходившая корнями в глубокую древность: в центре ее находился культ богини Кибелы, великой матери, чьим сыном был умирающий и воскресающий бог Аттис[152]152
  Mitchell S. Anatolia. Vol. 1. P 187–191.


[Закрыть]. Она считалась покровительницей Иконии[153]153
  Там же. Vol. 2. P 18.


[Закрыть]. Фригийская религия сосуществовала в регионе с греческим политеизмом, а также с религией Древнего Рима.

Икония (ныне Конья). Панорама города

Автор Деяний не уточняет, какая группа язычников встала в оппозицию к Павлу и Варнаве: были ли это носители фригийской, эллинской или римской религии или представители разных групп (их не всегда можно было различить). Однако он указывает на то, что инициаторами возмущения против проповедников были местные иудеи.

Павел и Варнава пробыли в Иконии «довольно времени, смело действуя о Господе, Который, во свидетельство слову благодати Своей, творил руками их знамения и чудеса. Между тем народ в городе разделился: и одни были на стороне Иудеев, а другие на стороне Апостолов». Дело кончилось тем, что «язычники и Иудеи со своими начальниками устремились на них, чтобы посрамить и побить их камнями». Узнав об этом, апостолы «удалились в Ликаонские города Листру и Дервию и в окрестности их, и там благовествовали» (Деян. 14:3–7).

Листра[154]154
  Располагалась в полутора километрах к северу от совр. Хатун-сарая (Турция).


[Закрыть] представляла собой римскую колонию, находившуюся примерно в 35 км от Иконии. Здесь Павел совершил чудо: исцелил одного из своих слушателей, который «сидел, будучи хром от чрева матери своей, и никогда не ходил». Павел, «взглянув на него и увидев, что он имеет веру для получения исцеления, сказал громким голосом: тебе говорю во имя Господа Иисуса Христа: стань на ноги твои прямо. И он тотчас вскочил и стал ходить» (Деян. 14:8-10). Лука описывает это чудо в тех же выражениях, в каких описал исцеление хромого Петром в храме Иерусалимском: тот тоже был хромым «от чрева матери»; Петр и Иоанн, «всмотревшись в него, сказали: взгляни на нас. И он пристально смотрел на них»; Петр сказал ему: «Во имя Иисуса Христа Назорея встань и ходи»; и он, «вскочив, стал, и начал ходить» (Деян. 3:2–8).

Ап. Павел исцеляет хромого в Листре. 1663 г.

Художник К. Дуджардин (Рейксмюсеум, Амстердам)

Исцеление хромого Павлом имело неожиданный эффект. Народ, увидев чудо, «возвысил свой голос, говоря по-ликаонски: боги в образе человеческом сошли к нам». Варнаву приняли за Зевса, а Павла за Гермеса, «потому что он начальствовал в слове». Жрец Зевса, приведя волов и принеся венки, хотел было уже совершить перед ними жертвоприношение, но Варнава и Павел (в таком порядке они здесь названы), разодрав одежды (жест, выражающий возмущение и негодование), бросились в толпу и громким голосом сказали (очевидно, говорил опять же Павел):

Мужи! что вы это делаете? И мы – подобные вам человеки, и благовествуем вам, чтобы вы обратились от сих ложных к Богу Живому, Который сотворил небо и землю, и море, и все, что в них, Который в прошедших родах попустил всем народам ходить своими путями, хотя и не переставал свидетельствовать о Себе благодеяниями, подавая нам с неба дожди и времена плодоносные и исполняя пищею и веселием сердца наши.

Дело закончилось тем, что Варнава и Павел насилу уговорили народ отказаться от жертвоприношения и разойтись по домам (Деян. 14:11–18).

Почему Варнаву отождествили с Зевсом, а Павла с Гермесом? Очевидно, Варнава все еще главенствовал в этой паре, хотя прежде всего проповедником был Павел и чудо совершил именно он. На сохранившихся рельефах из Листры Зевс изображается пожилым бородатым мужчиной, которого сопровождает юноша-помощник. Возможно, Варнава был (или выглядел) значительно старше Павла или был выше ростом, и его приняли за главного по аналогии с подобного рода изображениями[155]155
  Макрей Дж. Жизнь и учение апостола Павла. С. 141.


[Закрыть]. Это, впрочем, лишь одно из предположений.

Другое предположение – его придерживается большинство исследователей[156]156
  См., в частности: Ramsay Ж M. A Historical Commentary on St. Paul’s Epistle to the Galatians. P. 226; Fitzmyer J. A. The Acts of the Apostles. P 531; Keener C. S. Acts. Vol. 2. P 2146.


[Закрыть] – связано с античным мифом о Филемоне и Бавкиде – пожилой супружеской паре, проживавшей во фригийском городе Тиана. Согласно этому мифу, Зевс в сопровождении Гермеса однажды решил посетить Фригию. Они обошли сотни домов, но их никуда не пускали: везде дверь была заперта. Лишь скромная хижина Филемона и Бавкиды, крыша которой была покрыта тростником и соломой, распахнула перед ними свои двери, а гостеприимные хозяева приготовили сытное угощение, зарезав своего единственного гуся. В наказание за негостеприимство остальных горожан, боги затопили всю Фригию: остался лишь домик двух стариков, превратившийся в величественный храм. Вся эта трогательная история описана Овидием в «Метаморфозах»[157]157
  Овидий. Метаморфозы 8, 618–724. С. 211–213.


[Закрыть].

Апостолы Павел и Варнава в Листре. Сер. XVII в. Художник Я. Йорданс (Пермская художественная галерея)

Приняв Варнаву и Павла за Зевса и Гермеса, местные жители захотели оказать им максимально возможные почести: жрец Зевса вместо гуся привел волов, венки же приготовили, чтобы возложить их на головы гостям. Вполне естественно, что Варнава и Павел, не зная ни местной мифологии, ни местного языка (Лука не случайно упоминает, что толпа кричала по-ликаонски), не нашли ничего лучшего, как разодрать свои одежды в знак возмущения.

Апостолы Павел и Варнава в Листре. 1678 г.

Художник И. Хайсс (Германский национальный музей, Нюрнберг)

Отметим, что в своей проповеди Павел не упоминает о Христе: он говорит о Едином Боге Творце, называя Его «Богом живым» в соответствии с характерным для Ветхого Завета словоупотреблением (1 Цар. 17:26, 36; 4 Цар. 19:16) и противопоставляя Его ложным богам. Павел прежде всего озабочен тем, чтобы его поняли, поэтому он апеллирует к привычным для его слушателей образам. Упоминание о дождях и пище, возможно, является аллюзией на Пс. 64:10 («Ты посещаешь землю и утоляешь жажду ее, обильно обогащаешь ее: поток Божий полон воды; Ты приготовляешь хлеб, ибо так устроил ее»). Можно также вспомнить слова Христа о том, что Бог «повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. 5:45).

После того как все разошлись по домам и инцидент тем самым был исчерпан, Павел и Варнава оставались в городе и продолжали проповедовать (Деян. 14:18). Как и в других местах, основную оппозицию им составили иудеи, причем не местные, а пришедшие из Иконии и Антиохии. Они настроили людей против Павла и Варнавы и «убедили народ отстать от них, говоря: они не говорят ничего истинного, а все лгут. И, возбудив народ, побили Павла камнями и вытащили за город, почитая его умершим» (Деян. 14:19). Присутствовал ли при этом Варнава, мы не знаем, но очевидно, что Павел пострадал потому, что был главным проповедником.

Хотя Павлу были нанесены тяжкие телесные повреждения, он, по свидетельству Луки, быстро оправился: когда вокруг него собрались ученики, он «встал и пошел в город, а на другой день удалился с Варнавою в Дервию» (Деян. 14:20–20).

Впоследствии, перечисляя бедствия, которые ему довелось претерпеть на своем жизненном пути, Павел вспомнит и некоторые детали своего первого путешествия, в частности побиение камнями в Листре (2 Кор. 11:25).

Для описания проповеди в Дервии Лука использует лишь один деепричастный оборот и основное внимание уделяет рассказу об обратном пути двух апостолов:

Проповедав Евангелие сему городу и приобретя довольно учеников, они обратно проходили Листру, Иконию и Антиохию, утверждая души учеников, увещевая пребывать в вере и поучая, что многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие. Рукоположив же им пресвитеров к каждой церкви, они помолились с постом и предали их Господу, в Которого уверовали. Потом, пройдя через Писидию, пришли в Памфилию и, проповедав слово Господне в Пергии, сошли в Атталию; а оттуда отплыли в Антиохию, откуда были преданы благодати Божией на дело, которое и исполнили. Прибыв туда и собрав церковь, они рассказали все, что сотворил Бог с ними и как Он отверз дверь веры язычникам. И пребывали там немалое время с учениками (Деян. 14:21–28).

Этот отрывок интересен во многих отношениях. Во-первых, он подробно очерчивает маршрут двух апостолов. Расстояние от Листры до Дервии составляло около 95 км; столько же апостолы должны были пройти обратно до Листры; затем 35 км до Иконии, 140 км от Иконии до Антиохии Писидийской; далее не менее 200 км до Пергии и еще около 15 км до Атталии[158]158
  Совр. Анталья (Турция).


[Закрыть]. Итого как минимум 600 км пешком по трудной дороге, включавшей горные перевалы.

Во-вторых, Лука обозначает главную тему увещаний, с которыми апостолы обращались к членам молодых христианских общин: путь в Царство Божие сопряжен со многими скорбями. Эта мысль созвучна наставлениям Иисуса, в том числе Нагорной проповеди, где он предупреждал, что ищущие Царства Небесного будут гонимы (Мф. 5:10), и увещевал учеников входить тесными вратами, «потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7:13–14). Апостол Павел во Втором послании к Тимофею отмечает: «Да и все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (2 Тим. 3:12).

В-третьих, Лука говорит о том, что для каждой церкви Павел и Варнава рукоположили пресвитеров. Почему они этого не сделали раньше? Наверное, потому, что еще не знали достаточно хорошо тех, кто состоял в христианских общинах региона. Своего спутника и ученика Тимофея Павел увещевал: «Рук ни на кого не возлагай поспешно» (1 Тим. 5:22). Очевидно, этому принципу он и сам следовал, не спеша с рукоположением епископов (пресвитеров) для местных общин, но внимательно присматриваясь к кандидатам.

Критерии, по которым Павел подбирал кандидатов на епископское служение, изложены им в Первом послании к Тимофею:

Верно слово: если кто епископства желает, доброго дела желает. Но епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителен, не пьяница, не бийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив, хорошо управляющий домом своим, детей содержащий в послушании со всякою честностью; ибо кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли пещись о Церкви Божией? Не должен быть из новообращенных, чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом. Надлежит ему также иметь доброе свидетельство от внешних, чтобы не впасть в нарекание и сеть диавольскую (1 Тим. 3:1–7).

Аналогичные наставления содержатся в Послании к Титу, где помимо перечисленных выше качеств особо подчеркивается учительная роль епископа: он должен держаться «истинного слова, согласного с учением, чтобы он был силен и наставлять в здравом учении и противящихся обличать» (Тит. 1:9).

Ап. Тит. Миниатюра из Деяний и посланий св. апостолов. Кон. XIII в. (ГИМ. Муз. 3648. Л. 24. об.-25)

В апостольскую эпоху епископы избирались из ла мужчин, женатых первым браком: способность человека управлять своим домом и быть примерным семьянином считалась доказательством его способности взять на себя управление местной церковью. Епископ не должен быть новообращенным (νεόφυτος): ему надлежит пройти испытание временем, доказать свою верность Христу, в том числе в гонениях. Наконец, Павел выдвигает еще один существенный критерий: «доброе свидетельство от внешних». Что это означает? Что епископ должен иметь хорошую репутацию за пределами церковной общины[159]159
  Ср.: Mounce Ψ. D. Pastoral Epistles. P. 182.


[Закрыть], пользоваться уважением среди граждан города.

Епископ – это народный избранник: он не может взойти на высокую иерархическую ступень без согласия народа. В Древней Церкви епископ, как правило, избирался прямым голосованием членов общины, выражавших свое мнение поднятием рук. Но для того чтобы избранный Богом и одобренный народом кандидат получил сан, необходимо было возложение на него рук апостола или одного из преемников апостола. Так было положено начало апостольскому преемству иерархии.

Рукоположение сопровождалось молитвой и постом. Это было связано с тем, что кандидата надо было не просто избрать: в нем надо было распознать избранника Божия. В первохристианской Церкви существовало твердое убеждение в том, что епископов и пресвитеров на служение избирает Сам Бог: это убеждение отразилось в молитвах из древних чинов рукоположения. До настоящего времени при рукоположении священника дошла формула, произносимая рукополагающим его епископом: «Божественная благодать, всегда немощная врачующая и оскудевающая восполняющая, проручествует (προχειρίζεται) такого-то, благоговейнейшаго диакона, во пресвитера. Помолимся убо о нем, да приидет на него благодать Всесвятаго Духа»[160]160
  В переводе на русский язык: «Божественная благодать, которая всегда врачует немощное и восполняет оскудевающее, избирает такого-то, благоговейнейшего диакона, в пресвитера. Помолимся о нем, чтобы на него снизошла благодать Пресвятого Духа». Глагол προχειρίζεται, переведенный на славянский язык как «проручествует», этимологически указывает на избрание через поднятие (простертие) рук. См.: Афанасьев Николай, протопресвитер. Церковь Духа Святаго. С. 98–99.


[Закрыть]. Аналогичные формулы употребляются при рукоположении диакона и епископа. Церковь верит, что Сам Бог избирает человека на священное служение: народ, голосующий за кандидата, и епископ, возлагающий на него руки, лишь исполняют волю Божию.

Рукополагая епископов-пресвитеров для местных христианских общин, апостолы закладывали ту иерархическую систему, которая сохранится в Церкви на все последующие времена. Эта система основывается на том, что каждую местную церковь возглавляет епископ, получивший свою власть по прямому преемству от апостолов через непрерывную цепь рукоположений. Власть епископа в своей церкви абсолютна, потому что он – Божий избранник, получивший через рукоположение божественную благодать. В то же время епископ управляет Церковью не единолично, а в согласии с народом.

Со временем служения епископа и пресвитера оформились как два самостоятельных церковных служения: титул епископа был усвоен главам местных церквей (епархий), преемникам апостолов, а пресвитерами стали называть глав более мелких церковных образований (приходов), управляющих ими по поручению епископа и от его имени. Сложилась идея пресвитериума – собора пресвитеров, помогающих епископу в управлении епархией.

Для апостолов рукоположение епископов-пресвитеров было важнейшим делом. Тем самым они обеспечивали преемство веры и литургической жизни в создаваемых ими общинах.

Отметим еще один существенный момент в рассматриваемом тексте: по окончании миссии апостолы возвращаются в Антиохию, собирают церковь и докладывают о результатах своей миссии. Здесь отражен важный аспект церковного устройства: любой член Церкви, включая апостола или епископа, подотчетен конкретной церковной общине. Выполнив поручение, возложенное на него общиной, он возвращается в нее, чтобы отчитаться, и ему дается новое поручение. Так функционирует церковный организм с апостольской эпохи до настоящего времени.

Апостол Павел.

Мозаика собора Сан-Марко в Венеции. XII в.

Глава 4
Апостольский Собор и возвращение в Антиохию

Мы переходим к рассказу об Апостольском Соборе – событии, имевшем решающее значение для I дальнейшего развития церковной миссии. Апо-1 стольский Собор узаконил тот способ принятия в Церковь язычников, который на практике уже применялся апостолами, но на него требовалась общецерковная санкция. Одновременно он сделал решающий шаг в сторону освобождения Церкви от влияния иудаизма, отказа от иудейских обычаев и становления христианства как самостоятельной, вселенской религии, не привязанной к тому или иному этносу, той или иной территории.

Соборная церковь св. апостолов. Миниатюра из «Сборника слов и житий святых». До 1426 г. (РНБ. Кир. – Бел. 19/1096. Л. 1 об.)

Для восстановления хода событий мы должны обратиться к двум источникам: 15-й главе книги Деяний и 2-й главе Послания к Галатам. Как мы уже говорили, в отношении второго источника в науке существует разногласие: одни ученые полагают, что в нем описывается посещение Иерусалима во время голода, другие – что речь в нем идет о путешествии на Апостольский Собор. В настоящей главе мы сможем подтвердить вторую точку зрения при помощи сопоставления двух рассказов, выявляя то, что между ними общего, и то, чем они отличаются.

1. Апостольский Собор: свидетельство Луки

Согласно книге Деяний, причиной созыва Собора в Иерусалиме стали серьезные разногласия между христианами, обращенными из иудаизма, и лидерами антиохийской общины, где в течение долгого времени велась миссионерская работа среди язычников. Ареной споров сначала стала Антиохия, затем они перекинулись в Иерусалим, а Павлу и Варнаве пришлось поехать туда, чтобы принять участие в дебатах:

Некоторые, пришедшие из Иудеи, учили братьев: если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись. Когда же произошло разногласие и немалое состязание у Павла и Варнавы с ними, то положили Павлу и Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим. Итак, быв провожены церковью, они проходили Финикию и Самарию, рассказывая об обращении язычников, и производили радость великую во всех братиях. По прибытии же в Иерусалим они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами, и возвестили все, что Бог сотворил с ними и как отверз дверь веры язычникам. Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать соблюдать закон Моисеев. Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела (Деян. 15:1–6).

Несмотря на возникновение множества новых христианских общин благодаря проповеди апостолов, Иерусалим продолжал сохранять свое значение главного центра, откуда начала распространяться христианская вера и где находились «очевидцы и служители Слова» (Лк. 1:2). Они пользовались непререкаемым авторитетом у всех христиан, кроме Павла, всячески подчеркивавшего свою независимость (как мы увидим из его версии Апостольского Собора, изложенной в Гал. 2:1-10). Тем не менее Павел посчитал нужным поехать на Собор, поскольку понимал, что его свидетельство об успехе проповеди у язычников может стать решающим. Он понимал, что речь идет о будущем Церкви, о ее миссионерской стратегии, о возможности для нее обрести подлинно вселенское измерение, охватить разные народы и распространиться на разные континенты.

Еще раз сформулируем суть вопросов, которые стояли на повестке дня. Что такое христианство – разновидность еврейской веры или новая религия, открытая для всех вне зависимости от их национальности? Чтобы стать христианином, нужно ли превратиться в еврея (не по национальности, а по вероисповеданию и культурному самоощущению), или это не нужно? Достаточно ли крещения для вступления в Церковь или необходимо еще и обрезание? Следует ли уверовавшим соблюдать закон Моисеев со всеми его ритуальными и духовнонравственными предписаниями, или христиане могут жить в соответствии с нравственными заповедями Христа, иметь свое богослужение, не ходить по субботам в синагогу и вообще не соблюдать субботу?

Сегодня для нас, знающих Евангелие, ответы на эти вопросы кажутся достаточно очевидными. Но большинство ранних христиан, обратившихся из иудаизма, не имели перед собой Евангелия в качестве письменного источника и не были свидетелями тех жарких споров между Иисусом и фарисеями, которые отражены на страницах Евангелия. Эти споры касались и отношения к закону Моисееву в целом, и отдельных его пунктов, таких как заповедь о соблюдении субботы и положения, касающиеся ритуальной нечистоты.

Отношение Иисуса к закону Моисееву было двояким. С одной стороны, в Нагорной проповеди Он говорил: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Мф. 5:17–18). С другой – именно Нагорная проповедь свидетельствует о том, что нравственное учение Христа не было ни повторением, ни расширением, ни прямым продолжением ветхозаветной нравственности. Вместо предписаний закона Моисеева Он дерзновенно предлагал ученикам Свои собственные заповеди или Свое понимание древних заповедей, радикально отличавшееся от фарисейского: «Вы слышали, что сказано… А Я говорю вам…» (Мф. 5:21–22, 27–28, 31–34, 38–39, 43–44).

Именно полемика с фарисеями относительно понимания закона Моисеева стала главной причиной того, что Иисус был осужден на смерть. Его трактовка закона воспринималась фарисеями как нечестивая и богохульная; фактическое отвержение Им заповеди субботнего покоя, предписаний о ритуальных омовениях и иных традиций они считали грубейшим нарушением «предания старцев» (Мф. 15:2) – неписаных правил, которыми в иудейской устной традиции оброс писаный закон Моисеев. Обо всем этом мы подробно говорили в книгах, посвященных жизни и учению Иисуса Христа.

На раннем этапе бытия Церкви в нее влились два основных потока: обращенные из иудаизма и обращенные из язычества. При этом первых было немного, так как в основной своей массе иудеи противились новой вере, а вторых становилось все больше и больше. Первые ставили для себя вопрос: как можем мы, впитавшие закон Моисеев с молоком матери, отказаться от него? Перед вторыми вставал совершенно иной вопрос: почему мы должны, уверовав во Христа, следовать не только Его учению, но и учению тех, кто Его распяли?

Предстояло решить принципиальный вопрос об отношении к закону Моисееву, включая его неотъемлемую составляющую – заповедь об обрезании. Но помимо решения принципиального вопроса надо было сформулировать миссионерскую стратегию и определить, в каких конкретных формах это решение должно воплотиться. Если закон Моисеев утрачивает силу, то полностью или частично? И если частично, то что в нем должно быть сохранено, а что может быть опущено?

Апостолы Петр и Павел, фланкирующие колонну с хризмой. Донце поминального сосуда. IV в. (Метрополитен-музей, Нью-Йорк)

Апостолы долго рассуждали, после чего Петр – фактический глава апостольской общины – встал и сказал:

Мужи братия! вы знаете, что Бог от дней первых избрал из нас меня, чтобы из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали; и Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святаго, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их. Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы? Но мы веруем, что благодатию Господа Иисуса Христа спасемся, как и они (Деян. 15:7-11).

Первое, что бросается в глаза при чтении этой краткой речи: претензия Петра на роль «апостола язычников». У Павла, как мы увидим, был совсем иной взгляд: он считал себя апостолом язычников, а Петра – апостолом для иудеев. В Послании к Галатам он говорит: «…ибо Содействовавший Петру в апостольстве у обрезанных содействовал и мне у язычников» (Гал. 2:8). За исключением крещения Корнилия-сотника (Деян. 10:1-48), книга Деяний не упоминает о каких-либо миссионерских успехах Петра среди язычников. Это, впрочем, вовсе не означает, что их не было. Их отсутствие в книге вполне можно объяснить тем, что Лука был спутником Павла, а потому уделил основное внимание его деяниям, оставив за кадром миссионерские подвиги Петра.

Апостолы Петр и Павел. Граффити. IV в. (Музеи Ватикана, Рим)

Речи Варнавы и Павла в Деяниях не пересказываются. Отмечается лишь, что по окончании выступления Петра «умолкло все собрание и слушало Варнаву и Павла, рассказывавших, какие знамения и чудеса сотворил Бог через них среди язычников» (Деян. 15:12).