Текст книги "Апостол Павел. Биография"

Об этом видении следует сказать отдельно. Мы уже имели возможность убедиться в том, что видения играли важную роль в миссионерской деятельности Павла, начиная с того момента, когда на пути в Дамаск ему явился Христос. Однако видение, описанное во Втором послании к Коринфянам, имело для Павла особое значение: не случайно он выбрал форму третьего лица, чтобы поведать о нем. Его описание следует сразу же за рассказом о том, как в Дамаске Павел был спущен по стене в корзине:

Не полезно хвалиться мне, ибо я приду к видениям и откровениям Господним. Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке (только не знаю – в теле, или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать. Таким человеком могу хвалиться; собою же не похвалюсь, разве только немощами моими… И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал мне: «довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова (2 Кор. 12:1–5, 7–9).

Предположение, что Павел говорит здесь о ком-то другом, следует сразу же отмести. Весь контекст послания и то место, которое данный отрывок в нем занимает, однозначно свидетельствуют, что Павел говорит о самом себе. Он четко отделяет себя как человека с присущими ему немощами от себя как избранника Божия, которому дано особое откровение. В течение четырнадцати лет он удерживал его при себе, но теперь посчитал нужным сообщить о нем коринфским христианам – в том числе для того, чтобы в очередной раз напомнить им о своем апостольском достоинстве. Очевидно, это достоинство все еще оспаривалось, и Павел с горечью восклицает: «Я дошел до неразумия, хвалясь; вы меня к сему принудили. Вам бы надлежало хвалить меня, ибо у меня ни в чем нет недостатка против высших Апостолов, хотя я и ничто. Признаки Апостола оказались перед вами всяким терпением, знамениями, чудесами и силами» (2 Кор. 12:11–12).

Ап. Павел. Икона. Кон. XIII в. (монастырь св. Екатерины на Синае)

Слава самозваного апостола будет преследовать Павла на протяжении всей его миссионерской деятельности. Вновь и вновь Павлу придется доказывать, что, хотя он не был избран на апостольское служение при жизни Христа, он тем не менее был избран на это служение тем же Христом, Который избрал прочих апостолов. В Первом послании к Коринфянам Павел пишет: «Не Апостол ли я? Не свободен ли я? Не видел ли я Иисуса Христа, Господа нашего? Не мое ли дело вы в Господе? Если для других я не Апостол, то для вас Апостол; ибо печать моего апостольства – вы в Господе» (1 Кор. 9:1–2). Но и ко времени написания Второго послания в его апостольстве продолжают сомневаться. Вот ему и приходится напоминать своим адресатам о тех особых дарованиях, которых Бог его удостоил.

Восхищение на третье небо представляет собой экстатическое видение, которое сродни видениям и откровениям, описанным в книгах ветхозаветных пророков. Не случайно Павел говорит, что не знает, был ли он в теле или вне тела. Описываемый им опыт превосходит возможности человеческого постижения: то, что он слышал в раю, он называет «неизреченными словами». Если в первом видении он узрел Христа и услышал от Него конкретные слова, произнесенные на еврейском языке (Деян. 26:14), то здесь он слышит «слова» иного рода: они не поддаются пересказу и не могут быть воспроизведены на человеческом языке. Это особый, внутренний духовный опыт, о котором Павел рассказывает не без колебаний, как бы побуждаемый к этому недоверием своих адресатов[107]107
  В научной литературе такой опыт обычно называют «мистическим». О Павле как мистике см.: Ashton J. The Religion of Paul the Apostle. P 113–142 (содержит сравнительный анализ основных «мистических» пассажей из посланий Павла).


[Закрыть].

Большой загадкой представляется упоминаемое Павлом «жало в плоть, ангел сатаны». Уже Тертуллиан (II–III вв.) высказывал предположение, что речь идет о головной боли[108]108
  Тертуллиан. О стыдливости 13, 15–16 (CCSL. 2. P 1305).


[Закрыть]. Подобного же мнения придерживался блаженный Иероним (IV в.)[109]109
  Иероним. Комментарий на Послание к Галатам 2, 4 (PL. 26. Col. 381).


[Закрыть]. Иоанн Златоуст (IV в.) отвергал это предположение, считая, что под «ангелами сатаны» Павел имеет в виду «Александра ковача, сообщников Именея и Филита, и всех противников слова, которые вступали с ним в состязания и противоборствовали ему, ввергали его в темницу, били и влачили, так как они делали дела сатанинские»[110]110
  Иоанн Златоуст. Беседы на Второе послание к Коринфянам 26, 2 (PG. 61. Col. 578). Рус. пер.: С. 692. Об этих лицах Павел упоминает в Посланиях к Тимофею, говоря, что Александр и Именей отвергли добрую совесть и «потерпели кораблекрушение в вере», за что Павел их «предал сатане, чтобы они научились не богохульствовать» (1 Тим. 1:19–20); что же касается Филита, то его вместе с Именеем Павел обвиняет в том, что они отступили от истины, но слово их распространяется, подобно раковой опухоли (2 Тим. 2:16–18).


[Закрыть].

В научной литературе упоминаемое Павлом «жало в плоть» получило различное толкование. Некоторые считают, что речь идет о психологическом состоянии, происходившем либо от искушений сексуального характера, либо от чувства вины за участие в гонениях на Церковь, либо от чувства отчаяния и депрессии, либо от припадков гнева, либо по иным причинам. Другие видят в «ангеле сатаны» противника, постоянно преследовавшего Павла, будь то конкретный человек (называются самые разные имена) или посланец сатаны – демон. Тем не менее представление о том, что Павел имеет в виду некую болезнь, в научной литературе остается преобладающим: называют помимо головной боли или мигрени эпилепсию, малярийную лихорадку и болезнь глаз[111]111
  Обзор мнений см. в кн.: Thrall M. E. The Second Epistle to the Corinthians. Vol. II. P 809–818.


[Закрыть].

Последнее предположение подтверждают ссылками на Послание к Галатам, где Павел говорит:

Вы ничем не обидели меня: знаете, что, хотя я в немощи плоти благовествовал вам в первый раз, но вы не презрели искушения моего во плоти моей и не возгнушались им, а приняли меня, как Ангела Божия, как Христа Иисуса. Как вы были блаженны! Свидетельствую о вас, что, если бы возможно было, вы исторгли бы очи свои и отдали мне (Гал. 4:12–15).

Намек на глазную болезнь усматривают и в следующих словах из того же послания: «Видите, как много написал я вам своею рукою» (Гал. 6:11). Буквальный перевод этой фразы: «Видите, какими вам большими буквами (πηλίκοις ύμϊν γράμμασιν) я написал своей рукой». Иоанн Златоуст, комментируя эту фразу, говорил о том, что глаза Павла «потеряли зрение»[112]112
  Иоанн Златоуст. Беседы на Послание к Римлянам 32, 4 (PG. 60. Col. 680). Рус. пер.: С. 858.


[Закрыть]. Однако в наше время большинство комментаторов склоняется к тому, что эта формула указывает не на дефект зрения, а на то, что Павел собственноручно присоединил к посланию несколько строк своей рукой после того, как секретарь под его диктовку записал основной текст[113]113
  Обзор дискуссии см. в кн.: George T. Galatians. P 430–432.


[Закрыть].

* * *

Как мы видели, первым крупным событием в истории Церкви после вознесения Иисуса Христа на небо стало сошествие Святого Духа на апостолов в день Пятидесятницы. С этого момента наблюдается стремительный рост Церкви. Но на начальном этапе, по свидетельству книги Деяний, в христианскую общину вливались исключительно иудеи. В общине сформировались две группы: «евреев» и «эллинистов» (Деян. 6:1). Но и те и другие были обращенными из иудаизма. Случаи обращения в христианство язычников на данном этапе редки.

Апостолы должны были хорошо помнить заповедь, которую получили от Иисуса вскоре после того, как Он избрал их: «На путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева» (Мф. 10:5–6). Они не могли не помнить, что и Сам Иисус говорил о Себе: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф. 15:24). Контакты Иисуса с язычниками были эпизодическими: римский сотник (Мф. 8:5-13; Лк. 7:2–9); хананеянка, она же сирофиникиянка (Мф. 15:22–28; Мк. 7:25–30). Никакой систематической миссии среди язычников Иисус не вел и учеников к язычникам не посылал.

Когда Он воскрес, они все еще продолжали думать о Нем как о еврейском Мессии – том, которого ждали как духовно-политического вождя, способного освободить Израиль от римских оккупантов, восстановить утраченное величие Израильского царства. Согласно книге Деяний, последний вопрос, который они задали Ему перед тем, как Он вознесся, был: «Не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю?» (Деян. 1:6).

Апостолы явно не сознавали, что Иисус создал новую религию, которой надлежало выйти за пределы бывшего Израильского царства и охватить собой весь мир. Они не разглядели вселенского размаха этой религии, полагая, что созданная Иисусом Церковь должна развиваться внутри иудейской традиции. Апостолы, конечно, услышали последнюю заповедь Иисуса: идти по всему миру (Мк. 16:15) и учить все народы (Мф. 28:19). Но то ли пропустили эту заповедь мимо ушей, то ли не осознали ее значимости. Их мышление по-прежнему ограничивалось рамками того мира, к которому они привыкли и частью которого являлись.

Сошествие Святого Духа должно было помочь им перестроить свой образ мыслей, увидеть те глобальные цели, которые перед ними ставил Христос. В день Пятидесятницы люди слышали апостолов говорящими на своих родных языках. Но это было разовое событие, и способность быть услышанными на иных языках апостолы получили в результате чуда: когда оно закончилось, они ее утратили. Для того чтобы развернуть полномасштабную миссию среди иноверных и иноязычных, требовались реальное владение их языком, знакомство с их образом мыслей, способность оперировать их понятийным аппаратом. Ничего этого у апостолов, простых галилейских рыбаков, не было и не могло быть в силу их происхождения, образования и воспитания. По крайней мере, на тот момент они не были готовы покинуть насиженное место и выйти на проповедь к язычникам.

Из книги Деяний явствует, что Иисус имел иные виды на Свою Церковь, чем это представлялось апостолам на раннем этапе ее бытия. И для того чтобы Его план осуществился, понадобился человек с иным опытом, иным образом мыслей и иным уровнем образования. Павел вошел в Церковь как аутсайдер: ему долго не доверяли, его апостольский статус оспаривали. Для иерусалимской общины своего времени Павел, очевидно, так и остался аутсайдером до конца своих дней. Его масштаб не могли оценить при жизни, как не осознавали масштаб личности и дела Иисуса Христа, пока Он был жив. Но последующие века все расставили на свои места: Церковь, созданная Христом, охватила весь мир, а Павел занял в ней по праву принадлежащее ему место первоверховного апостола.

Ап. Павел. 40-е гг. XI в.

Фреска Петропавловского придела собора Св. Софии в Киеве

Глава 3
Антиохия и первое миссионерское путешествие

Апостолы Павел и Варнава в Листре. 1628 г. Художник Я. С. Пинас (Рейксмюсеум, Амстердам)

В научной литературе вся миссионерская деятельность апостола Павла разделяется на четыре путешествия, маршруты которых восстанавливаются по книге Деяний. Сведения о некоторых сегментах этих путешествий содержатся также в Павловых посланиях. При сопоставлении посланий с Деяниями информация, приводимая в Деяниях, в целом (а иногда и в деталях) подтверждается. Тем не менее среди исследователей существуют расхождения относительно отдельных пунктов того или иного путешествия. По ходу повествования мы будем отмечать эти расхождения, не ставя перед собой целью дать их исчерпывающий список.

1. Павел в Антиохии

В предыдущей главе мы расстались с Павлом в то время, когда он пребывал в Тарсе, недоумевая (как полагают некоторые ученые), почему о нем никто не вспоминает и почему его не призывают на проповедь к язычникам. Одиннадцатая глава книги Деяний, в основной своей части посвященная крещению Корнилия Петром, повествует о том, как в Иерусалиме, наконец, задумались о необходимости расширения миссии среди язычников и вспомнили – только не о Павле, а о Варнаве. Его решили направить на миссионерское служение в Антиохию. Варнава, в свою очередь, вспомнил о Павле и отправился к нему в Тарс. Вот как Лука рассказывает об этом:

Между тем рассеявшиеся от гонения, бывшего после Стефана, прошли до Финикии и Кипра и Антиохии, никому не проповедуя слово, кроме Иудеев. Были же некоторые из них Кипряне и Киринейцы, которые, придя в Антиохию, говорили Еллинам, благовествуя Господа Иисуса. И была рука Господня с ними, и великое число, уверовав, обратилось к Господу. Дошел слух о сем до церкви Иерусалимской, и поручили Варнаве идти в Антиохию. Он, прибыв и увидев благодать Божию, возрадовался и убеждал всех держаться Господа искренним сердцем; ибо он был муж добрый и исполненный Духа Святаго и веры. И приложилось довольно народа к Господу. Потом Варнава пошел в Тарс искать Савла и, найдя его, привел в Антиохию. Целый год собирались они в церкви и учили немалое число людей, и ученики в Антиохии в первый раз стали называться Христианами (Деян. 11:19–26).

Из этого повествования мы узнаем, во-первых, что смерть Стефана не была разовым эпизодом в истории иерусалимской общины. За ней последовали гонения, в результате которых часть общины была вынуждена покинуть город и разбрестись по разным местам.

Во-вторых, мы узнаем, что проповедь иерусалимских христиан по-прежнему охватывала только иудеев: целенаправленной миссии среди язычников еще не было.

В-третьих, однако, мы слышим, что некоторые из новообращенных христиан диаспоры (названы жители Кипра и Киринеи) все-таки по своей инициативе начали проповедовать среди язычников и эта проповедь имела большой успех. Слово «эллины», означающее язычников, впервые встречается в книге Деяний именно в этом месте (ранее упоминались только «эллинисты», то есть эллинизированные иудеи рассеяния).

В-четвертых, мы видим, что Антиохия стала вторым после Иерусалима крупным центром христианского присутствия, и именно там христиане впервые осознали себя самостоятельной группой, существующей отдельно от иудаизма[114]114
  См.: Becker J. Paul: Apostle to the Gentiles. P. 102.


[Закрыть].

Антиохия в древности

Наконец, мы узнаем из приведенного рассказа, что в Иерусалиме заинтересовались произошедшим в Антиохии и решили послать туда Варнаву. Однако ничего не сказано о цели путешествия. Получил ли он мандат на проповедь среди язычников или просто был отправлен на разведку, чтобы потом вернуться в Иерусалим и доложить об увиденном? Об этом Лука умалчивает.

Руины храма монастыря прп. Симеона Столпника (Младшего) на Дивной горе близ Антиохии

Антиохия Сирийская, или Антиохия Великая[115]115
  Совр. Антакия (Турция).


[Закрыть], – город в римской провинции Сирия. По свидетельству Страбона, Антиохия была одним из четырех городов, основанных Селевком Никатором[116]116
  Селевк I Никатор (ок. 358 г. до Р. Х. – 281 г. до Р. Х.) – один из полководцев, после смерти Александра Македонского разделивших между собой его империю. Основатель государства Селевкидов.


[Закрыть], и сама, в свою очередь, состояла из четырех частей-поселений, обведенных общей стеной[117]117
  Страбон. География 16, 2, 4. С. 695.


[Закрыть]. «Кроме того, Антиохия – столица Сирии, и здесь была устроена царская столица правителей страны, – отмечает Страбон. – По могуществу или размерам Антиохия немногим уступает Селевкии на Тигре или Александрии Египетской»[118]118
  Там же. 16, 2, 5. С. 695.


[Закрыть]. Иосиф Флавий писал, что Антиохия «по своей величине и благосостоянию занимает бесспорно третье место[119]119
  После Рима и Александрии.


[Закрыть]среди городов римского мира»[120]120
  Иосиф Флавий. Иудейская война 3, 2, 4. С. 1012.


[Закрыть].

Население Антиохии могло составлять около полумиллиона человек[121]121
  См.: Haenchen E. The Acts of the Apostles. P. 365; Jeffers J. E. The Greco-Roman World of the New Testament Era. P 57. Древние источники дают следующие цифры: в I веке – 600 тысяч (Плиний Старший. Естественная история 6, 122. – Historia… P 480); в IV веке – 200 тысяч (Иоанн Златоуст. Похвала святому Игнатию Богоносцу 4 // PG. 50. Col. 591. Рус. пер.: С. 637).


[Закрыть]. По свидетельству Флавия, иудеи жили в Антиохии со времени ее основания, причем сам Селевк предоставил им право быть гражданами города и называться антиохийцами[122]122
  Иосиф Флавий. Против Апиона 2, 4. С. 1247.


[Закрыть]. О прочном положении, которое иудеи занимали в Антиохии, свидетельствуют следующие слова историка:

Известно, что иудейский народ рассеян по всей земле между обитателями различных стран. Большая часть Сирии, как соседняя страна, ими населена, а в особенности много их в Антиохии, как в величайшем городе Сирии. К тому еще цари, последовавшие за Антиохом, позволяли им свободно селиться. Этот Антиох, по прозвищу Эпифан, при разрушении Иерусалима разграбил и храм; но его преемники возвратили антиохийским иудеям медную храмовую утварь, установили ее в их синагоге и предоставили им одинаковые права гражданства с эллинами. Встречая такое же обращение и со стороны позднейших царей, иудейское население в Антиохии с течением времени значительно разрослось. Они украсили свою святыню высокохудожественными и драгоценными дарами и, привлекая к своей вере множество эллинов, сделали и этих последних до известной степени составной частью своей общины[123]123
  Иосиф Флавий. Иудейская война 7, 3, 3. С. 1182.


[Закрыть].

Если верить этому свидетельству, иудейская община в Антиохии отличалась тем, что охотно принимала в свои ряды обратившихся из язычества «эллинов». О том, что иудеи диаспоры занимались прозелитизмом среди язычников, свидетельствуют слова Иисуса, обращенные к фарисеям: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного (ποιησαι ένα προσήλυτον); и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас» (Мф. 23:15). Как мы говорили в другом месте[124]124
  См. в: Иларион (Алфеев), митрополит. Иисус Христос. Жизнь и учение. Кн. VI: Смерть и воскресение. С. 124.


[Закрыть], эти слова в книге Деяний являются реакцией на практику, получившую широкое распространение в период перед Иудейской войной и разрушением Иерусалима, когда фарисеи развернули кампанию по обращению в иудаизм язычников из диаспоры[125]125
  Meier J. P. Matthew. P. 269.


[Закрыть]. Термин «прозелит», встречающийся в рассказе из книги Деяний о сошествии Святого Духа на апостолов в день Пятидесятницы (Деян. 2:10), указывает на эллина, обращенного в иудаизм[126]126
  О «прозелитах» см., в частности, в кн.: Donaldson T. L. Paul and the Gentiles. P 54–65.


[Закрыть].

Христианская община Антиохии поначалу состояла из бывших иудеев, обратившихся в христианство еще в Иерусалиме и оказавшихся в Антиохии в результате гонений на христиан со стороны иерусалимских иудеев. Однако очень быстро состав общины стал меняться, и численный перевес в скором времени оказался на стороне христиан, обратившихся из язычества.

Когда Варнава прибывает в Антиохию, он видит там совсем иную картину, чем та, которую мог наблюдать в иерусалимской христианской общине. Перед его глазами – совсем иная группа обращенных. Это люди из иной культурной и религиозной среды, не связанные ни с еврейским языком, ни с еврейской религией. Они обратились из язычества и нуждаются в такой проповеди, которая была бы им понятна. Их не интересуют ни закон Моисеев, ни еврейские обычаи: их привлекла проповедь об Иисусе Христе – этом таинственном и непонятном Человеке, обладающем особой притягательностью. И они хотят услышать не о том, как соотносится Его учение с еврейскими преданиями, а о том, каким образом они, воспитанные на греческих мифах, греческой литературе и поэзии, до недавнего времени верившие в богов-олимпийцев, могут влиться в общину последователей Этого Человека и занять в ней подобающее им место.

И Варнава вспоминает о Павле, за которого он в свое время поручился перед иерусалимской общиной. Он понимает, что никто, кроме Павла, не сможет найти подход к этой новообращенной массе людей. И отправляется в Тарс «искать Савла (άναζητησαι Σαΰλον)»: употреблен глагол, указывающий на напряженный поиск. В те времена у людей не было почтового адреса или телефонного номера, который можно было бы узнать по справочнику. Для того чтобы найти человека, надо было прийти в город и там «искать» его, наводя о нем справки. Не забудем о том, что у христианских общин в это время не было своих храмов: они собирались в частных домах, адреса которых были известны очень узкому кругу лиц.

Варнава тем не менее нашел Савла и взял его с собой в Антиохию. Там оба апостола с успехом проповедуют, и уверовавшие впервые начинают называть себя христианами. Данное упоминание не следует недооценивать. Раньше у последователей Христа не было своего наименования, и это соответствовало той неопределенности, в которой они пребывали, не зная, являются ли они носителями новой религии или их религиозное течение – одно из ответвлений иудаизма. Теперь, когда в Антиохии Церковь пополнилась новыми членами, никак не связанными с иудаизмом, стало понятно, что христианство – это новая религия. Вполне естественно, что ее последователи стали называть себя по имени ее Основателя.

Этим подчеркивается, что личность и дело Христа занимают в новой религии центральное место. Ни Павел, ни Варнава, ни кто-либо иной из апостолов не пытались сплотить людей вокруг собственной личности: они всегда указывали на Христа как на центр, который должен объединить общину. Этот основополагающий миссионерский принцип будет изложен в словах из Первого послания к Коринфянам, где Павел сначала нападает на местных христиан за то, что они поделились на партии, а затем восклицает:

Разве разделился Христос? разве Павел распялся за вас? или во имя Павла вы крестились?.. Ибо Христос послал меня не крестить, а благовествовать, не в премудрости слова, чтобы не упразднить креста Христова. Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, – сила Божия. Ибо написано: погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну. Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих. Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость (1 Кор. 1:13, 17–24).

Этот впечатляющий текст представляет собой миссионерский манифест Павла. И хотя он адресован христианам Коринфа, те подходы, которые в нем изложены, несомненно, применялись Павлом с самого начала во всех местах, где он проповедовал. Все миссионерское поле он делит на два крупных сегмента: иудеев и эллинов (не эллинистов, как было в Деян. 6:1, а именно эллинов, то есть полноценных язычников). В центре проповеди стоит фигура Христа, выходящая далеко за рамки и еврейского благочестия, и эллинской мудрости. Эту фигуру невозможно измерить ни теми ни другими мерками: для ее принятия нужно новое мышление, которое Павел называет «юродством», или «безумием» (греч. μωρία).

В книге Деяний христианское учение иногда называется «словом» (Деян. 11:19), иногда «путем» (Деян. 9:2)[127]127
  В Синодальном переводе Деян. 9:2 для передачи греческого οδός употреблен термин «учение», однако буквальное значение этого термина – «путь».


[Закрыть]. Павел находит свое определение: «слово о кресте». В центре христианской проповеди стоит не фигура Христа как учителя нравственности и благочестия, а образ Христа, распятого на Кресте. Именно вокруг этого образа формируется та новая религиозная традиция, главным символом которой станет крест. И Павел прекрасно сознает, что эта традиция не впишется ни в рамки того иудаизма, приверженцем которого он был до обращения, ни в рамки эллинской религии, к которой ранее принадлежало большинство обращенных им в христианство людей.

Из приведенного отрывка мы также узнаем, что основным своим делом Павел считал наставление в вере: он призван не столько крестить, сколько готовить людей к крещению, а новокрещеных укреплять в вере через проповедь. Возможно, именно таким было распределение сфер ответственности между Варнавой и Павлом, выступавшими в тандеме: один крестил, другой проповедовал, поскольку «начальствовал в слове» (Деян. 14:12).

Отметим, что на начальной стадии повествования об их совместной деятельности Варнава упоминается первым, а Павел назван своим еврейским именем («Варнава и Савл» в Деян. 11:30; 12:25; 13:1–2, 7). Однако в дальнейшем первенство переходит к Павлу, и мы читаем о «Павле и бывших при нем» (Деян. 13:13) и о «Павле и Варнаве» (Деян. 13:43, 46, 50; 15:2, 22, 35). Лишь иногда Варнава упоминается первым (Деян. 14:14; 15:12), в том числе в окружном письме иерусалимской общины (Деян. 15:25), что может свидетельствовать о сохранявшейся в ней недооценке роли Павла.