Текст книги "Арчер будет молчать"

Тревис хихикнул и уже у выхода обернулся к Мэгги:

– Когда этот мужик с плохим характером тебе надоест, ты знаешь, где меня найти.

Мэгги рассмеялась и пригладила свои короткие седые волосы, а Норм снова фыркнул и ушел к себе в кухню. У двери Тревис снова поглядел на меня:

– Мое предложение в силе, Бри.

Я улыбнулась, и дверь закрылась.

– Ты смотри, – предупредила меня Мэгги. – Этот парень уговорит штаны сползти с тебя, ты и обернуться не успеешь. – Но при этом она улыбалась.

Я рассмеялась, качая головой и глядя в окно, как Тревис Хейл садится в полицейскую машину и уезжает за угол.

* * *

Этим вечером я снова поехала на велосипеде по Бриар Роад, собирая по пути чернику у края дороги. Набрав полпакета и выкрасив в синий все пальцы, я повернула к дому. На обратном пути я остановилась на краю дороги перед участком Арчера Хейла и несколько минут без всякой причины смотрела на забор – по крайней мере, я не могла объяснить себе, зачем я это делаю. Постояв немного, я поехала дальше.

Этой ночью мне снилось, что я лежу на берегу озера. Я чувствовала песок на своей голой коже, песчинки царапали ее, когда я шевелилась, а сверху на себе я чувствовала вес мужчины. Я была рада ему – мне не было ни страшно, ни неприятно. Я хотела его. Вода накатывала на мои ноги прохладным, нежным шелком, смывая неприятное ощущение от песка.

Я проснулась, чувствуя, что затвердевшие соски трутся о материю рубашки, а между ногами ритмично пульсирует. Я крутилась и вертелась в постели, пока не заснула снова, уже где-то ближе к рассвету.

Глава 5. Бри

На следующий день у меня был выходной. Проснувшись утром, я поглядела на часы – восемь семнадцать. Я слегка вздрогнула. Я не спала так долго уже многие месяцы, но я решила, что это неудивительно, потому что накануне я почти не спала всю ночь. Я медленно села в постели, ощущая себя тяжелой и сонной, и с трудом спустила ноги с кровати. Моя не до конца проснувшаяся голова понемногу начала проясняться, как вдруг снаружи раздался какой-то звук, может быть, упала ветка или где-то вдалеке завелся лодочный мотор, но мой мозг, ухватившись за него, тут же катапультой отправил меня в мой кошмар – я застыла, охваченная ужасом, не в силах пошевелиться. Я снова смотрела сквозь маленькое окошко в двери, разделяющей меня и папу. Он увидел меня краем глаза и начал подавать знаки – прячься, снова и снова, а этот человек кричал, чтоб он опустил руки. Но папа не мог его услышать, и его руки двигались – ради меня. Пистолет выстрелил, и мое тело дернулось, как под током. Я закричала и поднесла руку ко рту, чтобы заглушить крик, и в этот момент я, в шоке и в ужасе, споткнулась. Зацепившись за край коробки, я упала навзничь и, пытаясь стать как можно меньше и незаметнее, начала подтягивать под себя ноги, мечась глазами по комнате в поисках места, куда бы спрятаться, уползти. И тут дверь распахнулась…

Реальность нахлынула на меня, мир вокруг прояснился, и я заметила, что изо всех сил вцепилась в простыню и сжала кулаки. Издав прерывистый вздох, я встала на трясущиеся ноги, побежала в туалет и еле успела. Господи, так не может продолжаться. Оно должно кончиться. Не плачь, не плачь, не плачь. Фиби пришла ко мне и села возле ног.

Через несколько минут я пришла в себя.

– Все нормально, – сказала я, гладя Фиби по голове и утешая и ее и себя.

Я доплелась до душа и через двадцать минут уже была в купальнике, шортах и голубом топе. Мне было получше. Я закрыла глаза, глубоко вдохнула и сказала себе, что все в порядке. Быстро позавтракав, я надела босоножки, взяла книжку и полотенце, позвала Фиби и вышла наружу, в теплый и слегка влажный воздух. Вокруг меня тут же закружились комары, а где-то рядом квакнула лягушка.

Я глубоко вдохнула пахнущий соснами и озерной водой воздух, села на велосипед, посадила Фиби в корзинку и была готова к выезду.

Я проехала по Бриар Роад и села на маленьком пляже, там же, где и несколько дней назад. Погрузившись в чтение, я не заметила, как книжка кончилась и куда-то улетело два часа. Поднявшись, я потянулась и поглядела на спокойную воду озера, стараясь разглядеть, как у того берега мелькают лодки и водные лыжники.

Складывая полотенце, я подумала, как же мне повезло оказаться на этой стороне. Мне так нужны были тишина и покой.

Посадив Фиби обратно в корзинку, я села на велосипед и медленно поехала домой мимо забора Арчера Хейла.

Меня обогнала почтовая машина, и я съехала вбок, пропуская ее. Водитель помахал мне и, проехав, обдал клубами пыли. Я закашлялась, пытаясь рукой размахать воздух перед собой, и съехала с дороги на обочину.

Проехав еще метров пятьдесят, я остановилась и снова поглядела на этот забор. Сегодня был ясный день, и я вдруг разглядела на нем несколько светлых прямоугольников, словно тут раньше висели какие-то знаки.

Только я собралась ехать дальше, как увидала, что калитка была чуть-чуть приоткрыта. Я остановилась и посмотрела на нее. Наверное, почтальон заносил туда что-то и не закрыл ее за собой.

Я подвела велосипед к забору, прислонила его, а сама чуть-чуть потянула дверцу и заглянула туда.

Я задержала дыхание, увидев внутри прекрасную выложенную камнем дорожку, ведущую к маленькому белому домику примерно в тридцати метрах от меня. Не знаю, что я ожидала тут увидеть, но явно не это. Все было очень чисто и аккуратно, и видно было, что тут обо всем заботятся. С одной стороны дорожки росли деревья, под которыми был небольшой, но свежевыстриженный изумрудно-зеленый газон, а с другой был небольшой сад с деревянными решетками.

Я повернулась, собираясь закрыть калитку, но вдруг Фиби выскочила из корзинки и проскользнула в узкую щель.

– Черт, – выругалась я. – Фиби!

Я снова раскрыла ворота и поглядела внутрь. Фиби стояла в самом начале дорожки и смотрела на меня.

– Ты гадкая собака, – прошептала я. – Иди сюда!

Фиби поглядела на меня, махнула хвостом и потрусила дальше. Я взвыла. Ну, черт! Я зашла в калитку, оставив ее открытой, и снова позвала Фиби, которая явно считала, что я могу поцеловать ее мелкую собачью задницу, и не собиралась меня слушать.

Пройдя немного дальше, я смогла увидеть большое каменное патио и проход перед домом, выложенный камнями с двух сторон и обрамляющий большие клумбы с цветами.

Оглядывая двор, я вдруг поняла, что слышу постоянный громкий звук, повторяющийся каждые несколько секунд. Кто-то рубил дерево? Что это был за звук?

Фиби обошла дом и скрылась за углом.

Наклонив голову, я постояла немного, прислушиваясь и переминаясь с ноги на ногу. Что мне делать? Я же не могу оставить тут Фиби. И я не могу вернуться к воротам и позвать Арчера – он все равно меня не услышит.

Придется идти за ней. Арчер был там. Я не была из тех девушек, которые готовы поставить себя в опасную ситуацию. Я и раньше такой не была – хотя опасность так и так меня отыскала. Но все равно. Идея заходить на незнакомую территорию не вызывала у меня никакого восторга. Чертова мелкая непослушная тварь. Но пока я стояла там, размышляя и собираясь с духом пойти за Фиби, я вспомнила Арчера. Мой инстинкт подсказал мне тогда, что он не опасен. А это чего-то стоило. Неужели из-за одного негодяя я теперь всю жизнь буду сомневаться в собственных инстинктах?

Я вспомнила, как у меня встали дыбом волосы на руках, стоило мне в ту ночь услыхать звон колокольчика над нашей входной дверью. Что-то во мне знало об опасности. А сейчас это что-то говорило мне, что опасности нет. Я двинулась вперед.

Я медленно шла по дорожке, вдыхая запах свежескошенной травы и продолжая негромко звать Фиби.

Пройдя по дорожке, я обогнула дом, проведя рукой по крашеному дереву. Заглянув на задний двор, я увидела его. Он стоял ко мне спиной, без рубашки, с занесенным над головой топором. Замахнувшись так, что все мускулы на спине напряглись, он опустил его на бревно, торчащее перед ним. Оно раскололось на три части, упавшие по сторонам.

Он нагнулся, подобрал их и уложил в аккуратно сложенную поленницу, которая высилась под деревом чуть в стороне.

Повернувшись к пню, на котором он колол более мелкие дрова, он заметил меня, вздрогнул и застыл. Мы оба стояли, пялясь друг на друга, я с приоткрытым ртом, а он с расширенными глазами. У нас над головой чирикали птички.

Закрыв рот, я улыбнулась, но Арчер продолжал смотреть на меня, скользя глазами сверху вниз и снова возвращаясь к лицу. Теперь они были слегка прищурены.

Мои глаза тоже скользили по нему – от эффектной обнаженной груди с хорошо сформированными мускулами. Я никогда раньше не видела живьем все восемь кубиков, но вот они были передо мной. Должно быть, даже немного странные, молчаливые отшельники могут быть прекрасно сложены. Передо мной был как раз такой пример.

На нем были штаны, которые когда-то были цвета хаки, отрезанные до колен и перевязанные на талии… неужели веревкой? Интересно. Мой взгляд скользнул ниже, к его ногам в рабочих ботинках, и вернулся на лицо. Он тоже наклонил голову набок, и мы продолжали изучать друг друга, но выражение его лица так и оставалось настороженным.

Его борода была такой же всклокоченной, как и в прошлый раз. Очевидно, его привычка стричь газон не распространялась на лицевую растительность. А ей бы это пошло на пользу. Он, должно быть, уже очень давно ее отращивал – судя по длине, несколько лет.

Я прокашлялась и сказала:

– Привет, – подходя поближе, чтобы он мог прочесть по губам. – Извини, что я тебя побеспокоила. Моя собачка забежала к тебе. Я звала ее, но она не слушалась.

Оглядевшись по сторонам, я не увидела Фиби.

Арчер откинул с глаз прядь слишком длинных волос и нахмурился на мои слова. Он отвернулся, поднял топор, воткнул его в пень и снова обернулся ко мне. Я сильно сглотнула.

Внезапно откуда-то из лесу вынесся белый меховой шар и подбежал прямо к Арчеру, уселся возле его ног и запыхтел.

Арчер поглядел на нее, нагнулся и погладил по голове. Фиби преданно лизнула его руку, жалобно заскулив, когда он перестал ее гладить, выпрямился и взглянул на меня. Мелкий предатель.

– Вот она, – сказала я, отмечая очевидное. Он продолжал смотреть на меня.

– Ну, ээ, твой двор, – сказала я, обводя рукой его участок. – Очень красивый. – Он все смотрел. Наконец я опустила голову. – Ты меня помнишь? Мы виделись в городе. Леденцы? – Я улыбнулась.

Он продолжал пялиться.

Господи, я уже хотела уйти. Это было как-то нелепо. Я снова прокашлялась.

– Фиби, – позвала я. – Пошли, девочка. – Фиби, не двигаясь с места, тоже уставилась на меня.

Я переводила глаза с Арчера на Фиби. Они оба были неподвижны, и только две пары глаз не отрывались от меня.

Ну что ж.

Я взглянула на Арчера.

– Ты меня понимаешь? То, что я говорю? – спросила я.

Мои слова, казалось, наконец привлекли его внимание. Он поглядел на меня еще немного, а затем приоткрыл рот и выдохнул, кажется, придя к какому-то решению. Он прошел мимо меня в сторону дома. Фиби трусила за ним. Я повернулась им вслед, не понимая, что происходит, и тут он обернулся и сделал мне знак рукой, приглашая идти за ним.

Я решила, что он провожает меня до ворот. Я поспешила за ним, пытаясь догнать. Мелкий предатель по имени Фиби все время не отрывался от Арчера, время от времени поглядывая на меня и восторженно тявкая.

Когда я догнала их, то спросила:

– Ты же никого не убивал своим топором, правда? – Я хотела пошутить, но тут до меня дошло, что если даже я закричу, меня тут никто не услышит. Доверяй инстинктам, Бри, напомнила я сама себе.

Арчер Хейл приподнял брови и ткнул пальцем в сторону, где оставил свой топор воткнутым в пень. Я поглядела туда и снова на него.

– Верно, – прошептала я. – Даже настоящий убийца топором не может ничего сделать без своего топора.

Та же крошечная попытка улыбки, которую я заметила тогда на парковке у аптеки, убедила меня принять решение. И я пошла за ним по направлению к дому.

Он открыл дверь, и я ахнула, увидев внутри большой кирпичный камин, по краям которого стояли книжные шкафы до потолка, полные книг. Я глазела на них, замерев, словно книжный робот, но вдруг почувствовала прикосновение руки Арчера. Он приподнял палец, показывая, что вернется через минуту, и зашел в дом. Когда он вернулся, в руках у него был блокнот, и он что-то писал. Я подождала, и он вскоре повернул блокнот ко мне. Очень аккуратными печатными большими буквами там было написано:

ДА, Я ТЕБЯ ПОНИМАЮ, ТЕБЕ ЕЩЕ ЧТО-ТО НУЖНО?

Я поглядела на его руки и уже приоткрыла рот для ответа, но тут же захлопнула его, не успев ничего сказать. Между прочим, вопрос был довольно грубым. Но и в самом деле, что мне нужно? Я немного пожевала губу, переминаясь с ноги на ногу, а он смотрел на меня, ожидая ответа. Выражение его лица было внимательным и настороженным, словно он не был уверен, отвечу я или укушу его, и готовился ко всему.

– Ээ, ну, я… Мне было неловко в тот день. Я же не знала, что ты… Не разговариваешь, и хотела сказать тебе, что я не нарочно тогда сказала… А просто… Я в городе недавно, и… – Что-то у меня не задавалось. Господи. – Ты не хочешь как-нибудь пойти съесть пиццу или что-то в этом роде? – выпалила я, широко раскрыв глаза. Я вообще-то не собиралась этого делать, просто оно у меня вырвалось. Я с надеждой взглянула на него.

Он пялился на меня так, словно я была математической задачей, решения которой он не знал.

Нахмурившись, он снова поднес карандаш к блокноту, не отрывая от меня глаз. Потом он взглянул на страницу и протянул ее мне:

НЕТ.

У меня вырвался смешок. Он не улыбнулся и продолжал опасливо смотреть на меня. Мой смех затих. Я прошептала: «Нет?»

По его лицу скользнуло выражение легкой неловкости, он снова взял карандаш и быстро приписал что-то еще. Когда он протянул мне блокнот, я увидела, что это было. Теперь там было написано:

НЕТ, СПАСИБО.

Я перевела дыхание, чувствуя, что краснею.

– Ясно. Я поняла. Ну, что же, извини еще раз за непонимание там, на парковке. И… Прости, что ворвалась к тебе сегодня… Это все моя собака…

Я подхватила Фиби на руки.

– Была рада с тобой познакомиться. О! Кстати! Мы же не познакомились. Я знаю, как тебя зовут, а я – Бри. Бри Прескотт. И меня можно не провожать, я знаю, где выход.

Я показала пальцем себе за плечо, повернулась и быстро пошла по дорожке к воротам. Я слышала за собой его шаги, идущие в другую сторону, наверное, обратно к поленнице.

Я вышла за ворота, но не закрыла их. Вместо этого я постояла с другой стороны, продолжая держаться рукой за теплое дерево. Все это очень странно. И ужасно неудобно. О чем я только думала, зовя его на пиццу? Я поглядела на небо, прижала руку ко лбу и сделала гримасу.

Пока я там стояла, я кое-что вспомнила. Я же хотела спросить Арчера, знает ли он язык жестов, но, разволновавшись, совершенно про это забыла. А потом он принес этот дурацкий блокнот. И только сейчас я сообразила, что Арчер Хейл ни разу не взглянул мне на губы, когда я говорила. Он смотрел мне в глаза.

Развернувшись, я снова вошла в калитку и прошла по дорожке за дом к поленнице, продолжая держать Фиби в руках.

Он стоял там, держа в руках топор, перед ним стояло полено, но он еще не замахнулся. Он просто смотрел на него, слегка хмурясь, и казался погруженным в раздумья. Когда он заметил меня, на его лице появилось изумление, а потом глаза снова сузились в подозрительную гримасу.

Фиби, увидев его, начала тявкать и пыхтеть.

– Ты не глухой, – сказала я. – Ты же меня слышишь.

Он постоял молча примерно с минуту, потом воткнул топор в пень, прошел мимо меня так же, как в первый раз, и снова показал мне идти за ним. Я пошла.

Он снова зашел в дом и вышел с тем же самым блокнотом и ручкой. Через минуту он написал мне:

Я НЕ ГОВОРИЛ ТЕБЕ, ЧТО Я ГЛУХОЙ.

Я помолчала, потом тихо ответила:

– Нет, не говорил. Но ты не можешь разговаривать?

Взглянув на меня, он поднял ручку и довольно долго писал, а потом показал мне.

Я МОГУ РАЗГОВАРИВАТЬ, Я ПРОСТО ХОТЕЛ ПОХВАСТАТЬСЯ КРАСИВЫМ ПОЧЕРКОМ.

Я уставилась на эти слова, попыталась осознать их, нахмурилась и взглянула на него.

– Это ты пытаешься шутить, да? – спросила я, все еще хмурясь.

Он поднял брови.

– Ясно, – сказала я, опустив голову. – Ну, тебе стоит еще поработать над этим.

Мы еще постояли, глядя друг на друга в упор, потом он тяжело вздохнул, поднял блокнот и снова написал:

ТЕБЕ ЕЩЕ ЧТО-ТО НУЖНО?

Я взглянула на него.

– Я знаю язык жестов, – сказала я. – Я могу тебя научить. В смысле, тогда ты не сможешь хвастаться своим почерком, ха-ха, но общаться таким способом будет быстрее.

Я улыбнулась, надеясь, что он улыбнется в ответ. Он вообще умеет улыбаться? А может ли?

Он смотрел на меня несколько мгновений, прежде чем положил блокнот и ручку на землю рядом с собой, выпрямился, поднял руки и показал – Я уже знаю язык жестов.

Я слегка вздрогнула, и у меня в горле встал комок. Никто не разговаривал со мной на языке жестов уже полгода, и передо мной сразу возник мой папа, я буквально почувствовала его присутствие здесь и сейчас.

– О, – вырвалось у меня вслух, потому что на руках у меня сидела Фиби. – Правда. Ты, наверное, так разговаривал со своим дядей.

Он нахмурился, наверное, удивившись, что я вообще знаю про дядю, но ничего не спросил, а просто показал – Нет.

Моргнув, я откашлялась и переспросила:

– Нет?

Нет, – повторил он.

Снова наступило молчание.

Я выдохнула:

– Ладно, я понимаю, что это звучит довольно глупо, но я подумала… Может, мы бы могли… Стать друзьями? – Я пожала плечами и неловко рассмеялась.

Арчер снова прищурился и поглядел на меня, но даже писать ничего не стал.

Я смотрела в ожидании на него и на блокнот, но, когда мне стало ясно, что он не собирается ничего отвечать, я прошептала:

– Каждому нужны друзья.

Каждому нужны друзья? Серьезно, Бри? Ты выглядишь как идиотка.

Он продолжал смотреть.

Я вздохнула, снова чувствуя себя неловко. К этому добавилось разочарование.

– Ладно, я поняла, тебя все устраивает. Я пойду.

Интересно, почему я была разочарована? Тревис был прав – этот парень просто не реагировал на попытки общаться с ним.

Он стоял не шевелясь, и только его глаза цвета виски блеснули, когда я повернулась, чтобы уйти. Мне страшно хотелось убрать с его лица все эти кудлатые волосы, что сверху, что снизу, чтобы можно было разглядеть, на что он похож. Подо всеми этими зарослями скрывалось такое симпатичное лицо.

Я тяжело вздохнула.

– Ладно. Тогда я пошла… – Господи, Бри, да заткнись ты уже. ИДИ. Он же совершенно очевидно не хочет с тобой общаться.

Я чувствовала, что он смотрит мне вслед, пока я шла по дорожке и выходила из ворот, на этот раз плотно закрыв их за собой. Я на минутку прислонилась к ним, рассеянно почесывая Фиби за ухом и думая, что же со мной не так. Зачем я все это устроила? Почему просто не поймала чертову собаку и не ушла?

– Чертова собака, – сказала я Фиби, снова почесывая ее. Она лизнула меня в лицо и фыркнула. Я рассмеялась и поцеловала ее в нос.

Когда я села на велосипед и поехала, то услыхала за спиной удары топора.

Глава 6. Арчер, семь лет, май

Где я?

Мне казалось, что я всплываю со дна какого-то огромного бассейна и до верху все еще мили и мили воды. У меня шумело в ушах и очень болело горло, как будто бы от очень сильной простуды, но только и внутри и снаружи сразу. Я попытался вспомнить, откуда это взялось, но у меня в голове только болтались какие-то тени. Я оттолкнул их.

Где я?

Мама? Я хочу к маме.

Я почувствовал, как у меня из закрытых глаз потекли крупные горячие слезы. Я старался не плакать. Сильные мужчины не плачут. Сильные мужчины защищают других, как дядя Коннор. Но он плакал. Он так сильно плакал, глядя в небо и стоя на коленях прямо там, на земле.

Нет. Нет, нет. Не думай об этом.

Я попытался пошевелиться, но казалось, что к моим рукам и ногам привязаны гири, даже к пальцам на руках и ногах. Кажется, мне удалось чуть-чуть пошевелить ими, но я был не уверен.

Я услышал, как женский голос сказал:

– Кажется, он просыпается. Дайте ему сделать это медленно. Пусть он проснется сам.

Мама, мама. Пожалуйста, будь тут. Пусть с тобой все будет хорошо. Пожалуйста, не оставайся там, на дороге.

Из глаз покатились еще слезы.

Вдруг все мое тело как будто проткнули горячими иголками в разных местах. Я попытался позвать на помощь, но, кажется, даже не смог раскрыть рот. Господи. Больно было везде, как будто меня схватил монстр, внезапно оживший и вылезший из-под кровати.

Через несколько минут тяжелого дыхания я подбирался все ближе и ближе туда, где как будто была поверхность. Я поднял веки и тут же зажмурился, потому что прямо надо мной светил яркий свет.

– Выключите свет, Мередит, – услыхал я откуда-то слева.

Я снова открыл глаза, давая им привыкнуть к свету, и увидел, что на меня смотрит пожилая медсестра с короткими светлыми волосами.

Я разлепил губы.

– Мама, – хотел сказать я, но у меня ничего не вышло.

– Шшш, – сказала сестра. – Не пытайся разговаривать, миленький. Ты был в аварии. Ты сейчас в больнице, Арчер, и мы о тебе позаботимся, хорошо? Меня зовут Дженни, а это Мередит. – Она грустно улыбнулась и показала на молодую сестру чуть позади. Она делала что-то с машиной возле моей кровати.

Я кивнул. Где моя мама? У меня по щекам снова покатились слезы.

– Хорошо, хороший мальчик, – сказала Дженни. – Твой дядя Натан ждет за дверью. Я сейчас его позову. Он так рад, что ты проснулся.

Я несколько минут лежал, глядя на потолок. Потом открылась дверь, и мне в лицо посмотрел дядя Нат.

– Добро пожаловать обратно, маленький солдат, – сказал он. Его глаза были все красные, и казалось, он давно не был в душе. Но дядя Нат всегда казался немного странным. Иногда он надевал рубашку наизнанку, а иногда носил два разных ботинка. Мне казалось, что это забавно. Он говорил, что его голова всегда занята тем, что думает о важных вещах, и поэтому у него нет времени думать о том, как надо надевать одежду. Мне казалось, что это хороший ответ. И он всегда приносил мне хорошие вещи, вроде конфет и десятидолларовых бумажек. Он учил меня складывать их там, где никто не сможет найти. И говорил, что потом я скажу ему спасибо, и подмигивал, как будто я знал, что это за «потом» и когда оно наступит.

Я снова открыл рот, но Дженни и дядя Нат оба затрясли головами, а Дженни потянулась за чем-то, что лежало возле нее на столе. Потом она подошла и протянула мне блокнот и карандаш.

Я взял их и написал одно слово:

МАМА?

Дженни отвела глаза в сторону, а дядя Нат уставился на свои ноги. И в этот момент все происшествие с криком ворвалось в мою голову – картинки, звуки и слова пронеслись передо мной, и я откинул голову на подушку и стиснул зубы.

Раскрыв рот, я кричал, кричал, кричал, но в комнате было тихо.