Текст книги "Любовь без преград"

В течение следующих нескольких месяцев, пока Эдвард отдыхал и старался поднять дух своего ослабевшего войска, главное сражение откладывалось, но продолжались локальные стычки на границе. Поговаривали о мире, поскольку Брюс должен принять участие в переговорах в Селкеркке перед Рождеством, однако граница оставалась зоной военных действий, и путешествие в английский пограничный район вблизи английских крепостей было особенно опасным, учитывая охоту на «призраков».

Хотя Хайлендская гвардия состояла из лучших воинов, они не были непобедимыми – или невидимыми, коли на то пошло, пусть Юэн делал все возможное, чтобы они стали такими. Это новое задание казалось довольно рискованным, и Юэн был рад дополнительным силам на случай, если они привлекут нежелательное внимание.

Было решено выступить на рассвете. Сазерленд вывел свою жену из комнаты и обменялся взглядом с Юэном. Тот понимающе кивнул. Юэн собирался поговорить с ним позже, когда Мэри не будет поблизости. Сазерленд, как и Юэн, чувствовал, что король что-то недоговаривает.

– О чем вы умалчиваете? – спросил Юэн, как только дверь за супругами закрылась.

Лицо Брюса помрачнело, и у Юэна возникло нехорошее предчувствие. Если бы он не знал себя достаточно хорошо, то мог бы подумать, что охватившее его тревожное чувство – это страх.

– Один из наших курьеров – монах – был найден несколько недель назад мертвым.

Юэн почувствовал, как сердце его упало. Проклятие, это все-таки страх!

– Какую связь он имел с Джанет? – с трудом произнес Юэн.

– Очень небольшую. Но этот монах был нашим главным связующим звеном, когда Джанет работала там.

Юэн надеялся, что его раздражение осталось незамеченным. Король знал, что он думал о «работе» Джанет. Девушка не бросила это дело.

– Почему она оказалась в Роксборо?

Брюс, по-видимому, размышлял, как много можно ему рассказать.

– Она торговала там вышивкой и обменивалась посланиями с кем-то в замке. Монах помог ей занять место на рынке.

– Есть вероятность, что ее разоблачили?

– Возможно, но наш человек в замке в безопасности.

– Может быть, он предал ее?

Брюс холодно взглянул на него и покачал головой.

– Нет.

– Как вы можете быть уверены в этом?

– Я уверен. Это все, что тебе следует знать.

– Но смерть монаха вас беспокоит.

Брюс кивнул.

– Мне кажется, это не случайное стечение обстоятельств.

Юэн согласился. Но это еще не повод предполагать, что с Джанет что-то случилось. Он должен обладать ясным сознанием, готовясь к предстоящим поискам.

– Найди ее, – сказал Брюс, – и доставь домой.

Юэн кивнул.

– Будет сделано.

Король смерил его продолжительным взглядом.

– Надеюсь, это задание не вызовет у тебя трудностей?

Юэн напрягся.

– Почему оно должно вызвать трудности?

– Мои бывшие невестки отличаются красотой, как ты мог заметить. Хочу напомнить: Джанет предназначена другому, если, конечно, она не примет постриг по-настоящему.

Юэн сжал челюсти.

– Я знаю это, сэр. – И ему не надо об этом напоминать, черт возьми. Очевидно, Брюс почувствовал что-то раньше и недвусмысленным образом дал ему понять, что он должен держаться от нее подальше. Но Юэн не нуждался в разъяснениях.

– Хорошо, – сказал король и слегка склонил голову в знак окончания разговора.

Юэн повернулся к двери, но резкий смех Брюса его остановил.

– Когда найдешь ее, не говори, что я приготовил для нее мужа, иначе она снова исчезнет.

Напоминание о ее обручении заставило Юэна заскрежетать зубами. Тем не менее он сумел улыбнуться, поскольку, казалось, король ожидал от него именно такой реакции.

Он найдет Джанет и доставит ее к нареченному. Однако едва ли это доставит ему удовольствие.

Глава 9

Монастырь Резерфорд, шотландский пограничный район, 1 декабря 1310 года

Ссылка, на которую Джанет обрекла себя, была ей не по душе. Чрезмерная осторожность противоречила ее натуре, особенно когда приходится перевоплощаться из итальянской «сестры Дженны» в «новообращенную Элеонору», английскую вдову из Камберленда. Она не могла изменить внешность, но поменяла имя, национальность и даже цвет головного покрова.

«Это ненадолго», – говорила она себе. Монах Том обещал прийти за ней, когда ей не будет грозить опасность.

Но что же его задерживает?

Деревья еще были покрыты густой листвой и трава по-прежнему зеленела, когда он доставил ее к монахиням в монастырь Резерфорд, расположенный в нескольких милях к западу от Роксборо, после столкновения с отцом Саймоном.

Джанет должна признать, что в ту минуту она поддалась панике. Понимая, что бессмысленно отрицать наличие у нее письма, которое священник заметил, она достала сложенный кусочек пергамента из-под своего наплечника.

– Это? – Она улыбнулась. – Это не письмо, а просто список.

Священник сузил глаза.

– Какой список?

Это была ее идея использовать список вещей в качестве кода, содержащего сообщения о количестве войск и припасов. И теперь она была рада, что придумала это. Священник развернул листок и принялся изучать его, когда она сказала:

– Как видите, это список вещей для моего следующего путешествия.

Джанет надеялась, что ее сердце стучит не так громко, как отдается в ее ушах, и молила Бога, чтобы священник не спросил, куда она собирается двинуться, так как понятия не имела о содержимом письма.

– Зачем монашенка из Берика направляется в Карлайл? Я думал, вы собираетесь вернуться в Италию.

Джанет облегченно вздохнула. Значит, Карлайл!

– Дело в том, что в следующем месяце ярмарка состоится в Карлайле. Наши вышивки пользуются большим спросом, и преодолеть несколько миль во имя Господа нашего не так уж трудно, не правда ли?

Он не удостоил ее ответа.

– Жилетки, сумки – почему в этом списке только два вида товаров?

Под этими названиями были закодированы воины и лошади. А число обозначало, сколько затребовал король для англичан в Карлайле.

Джанет пожала плечами, как будто была озадачена его вопросом.

– Это вещи, в которых я особенно нуждаюсь. – Ее губы задрожали, и на глазах выступили слезы. – Потеря сумки для подаяний грозит мне суровым наказанием. Преподобная матушка целых шесть месяцев работала над ней. Там такая изысканная вышивка. За нее дали бы хорошие деньги, которые помогла бы накормить несчастных…

– Вы не можете запомнить всего две вещи? – спросил он, прервав ее попытку уйти от темы.

– Я очень забывчивая, святой отец. Это ужасный недостаток. – Джанет склонила голову на мгновение, словно стыдясь своего признания. – Но сестры помогают мне справиться с ним. Теперь я составляю списки.

– Что-то не так, отец Саймон? Почему вы допрашиваете сестру Дженну? Она не сделала ничего плохого. Она всего лишь жертва преступления.

Джанет никогда не думала, что сестра Уинифред может быть такой грозной, какой предстала сейчас.

Отец Саймон презрительно фыркнул. Было ясно, что он и пожилая монахиня недолюбливали друг друга.

– Она ведет себя весьма подозрительно.

– Потому что у нее есть сложенный кусочек пергамента? – Она засмеялась, и лицо священника покраснело от злости. Он выглядел очень глупо и понимал это.

К счастью, тут прибыл комендант замка, за которым кто-то послал. Джанет протянула руку к отцу Саймону, и тот нехотя вернул ей список. Она понимала, что священник подозревает ее, но у него не было оснований для дальнейших расспросов. По крайней мере законных оснований.

Слава Богу, все обошлось. Джанет была близка к провалу, но в конечном счете вышла сухой из воды. Сначала она противилась предложению Тома покинуть на время Роксборо. Однако по его настоянию решила все же принять меры предосторожности.

Монах Том видел, что произошло, и перехватил Джанет, как только она покинула рынок. Он рассказал ей, что отец Саймон, священник, который допрашивал ее, старался заполучить сан епископа, охотясь на подозреваемых сторонников мятежа в среде духовенства. Этого священника церкви Святого Иоанна особенно ненавидели и боялись в Роксборо.

С помощью монаха Тома, а также группы монашек, которые могли отвлечь внимание, если за ней будет продолжаться слежка, Джанет покинула рынок, но не вернулась в монастырь Роксборо, где жила в это время. Вместо этого она сменила черный головной покров на белый и отправилась в Резерфорд. Там «сестра Дженна» исчезла, и вместо нее появилась «новообращенная Элеонора». Она передала сообщение для Ламбертона, в котором говорила о своем новом имени и местонахождении. После этого Джанет погрузилась в долгое, томительное ожидание возвращения Тома.

Она использовала это время для чтения и молитв (в основном, чтобы Господь дал ей терпения) и баловала себя любимыми орешками, которые любезные монашки покупали для нее, когда выходили в город. Кроме того, Джанет думала, как доставить информатору в замке сообщение о том, что она больше не появится на рынке из страха снова столкнуться лицом к лицу с отцом Саймоном.

Прошел целый месяц, а монах так и не появился, но Джанет нашла способ выйти на связь, причем это оказалось гораздо легче, чем она предполагала.

Ее информатор сам пришел к ней.

Однажды, когда сестры отправились навестить больных и нуждающихся в богадельне Святой Магдалины, «Элеонора» присоединилась к ним. Эта богадельня, расположенная на Эбби-роуд, связывающей четыре больших монастыря в этих краях, служила не только пристанищем для путешественников, бедных и немощных людей, но и местом, где дамы из замка занимались благотворительностью. Когда настал день очередного святого, Джанет знала, что они отправятся раздавать подаяния больным и беднякам, которые нашли там приют.

Каждый день в течение следующих двух недель Джанет сопровождала монашек в богадельню. Как ни странно, она приобщилась к уходу за страждущими людьми. Когда некоторые сестры не решались посетить больничный барак и отдельные дома, где содержались прокаженные, Джанет сама вызывалась отнести им паек хлеба и, три раза в неделю, соленого мяса.

Наконец, в день Святого Андрея, который выпал на первую субботу рождественского поста, усилия Джанет были вознаграждены. Женщина-информатор была удивлена и испытала огромное облегчение, увидев ее. После того как они обменялись паролем, она рассказала, что готовится что-то очень важное, и надеялась получить больше информации ко дню Святого Дростана, через две недели.

На следующее утро Джанет бодрой походкой отправилась раздавать хлеб больным. Покинув последний дом, чтобы вернуться в богадельню в этот прохладный первый декабрьский день, она испытывала такое воодушевление и покой, что не сразу заметила тень позади. А когда обернулась, было уже поздно.

Страх сковал ее горло, не дав вырваться крику, который мог бы прозвучать до того, как мужская рука зажала ей рот, и мужчина потащил ее за один из домов. Она увидела зеленый рукав. Ее похититель был в одежде прокаженного!

Мужчина крепко прижимал ее к себе, не давая ей пошевелиться. Он сжимал ее подобно стальным тискам, холодным и цепким. Его тело было твердым, как каменная стена, хотя очень теплым, и пахло сосной и кожей. Когда он склонил голову, чтобы прошептать ей на ухо, ее сердце замерло – но не от страха, а от чего-то другого.

Нападавший не был прокаженным. Это был Юэн. Он вернулся!

– Кажется, вы забыли свое обещание избегать опасности, леди Джанет.

Она была счастлива, осознав, что это он, и поняла то, что он сказал на гэльском языке. Сердце неистово забилось от охватившего ее волнения. Он знал ее имя. Ее настоящее имя.

И он не назвал ее сестрой.

Джанет ухаживает за прокаженными? О Боже! Похоже, эта девушка не способна избегать опасности. Как говорится, из огня да в полымя – это про нее. Прижимая Джанет к себе, Юэн чувствовал, как пылает его тело.

Он отпустил ее, как только они скрылись за самым дальним домом, и развернул ее лицом к себе. Внутри у него все сжалось. Он уже забыл, какая она красивая. Он наблюдал за ней лишь издалека и не был готов снова увидеть ее так близко. С яркими глазами и порозовевшими от холода щеками, леди Джанет Мара являла собой образец жизнерадостной и здоровой сельской жительницы. Он плотно сжал губы. Она выглядела гораздо здоровее той девушки, какую он предполагал увидеть. Той девушки, которая доставила ему столько хлопот и из-за которой он испытывал беспокойство (не страх, черт побери!).

Выполнение этого задания с самого начала сопровождалось многочисленными неприятностями. Как только он и трое его собратьев-гвардейцев покинули корабль на побережье Эйршира, они сразу столкнулись с английским патрулем в Дугласдейле. Как правило, патруль из дюжины воинов не мог доставить много хлопот четырем шотландским гвардейцам, но после нескольких месяцев сражений с армией Эдварда они были уставшими и помятыми. И Юэн не был исключением. Он еще не оправился после ранения в ногу, полученного во время поисков некоторых людей Брюса, которые участвовали в бою вблизи замка Резерфорд, и даже Ангел не смогла полностью вылечить его рану.

Ранения от стрел и пик, порезы от мечей, сломанные боевыми молотами и булавами кости – все это мешало им успешно противостоять патрулю. Иначе чем объяснить то, что одному из англичан удалось сбежать и спрятаться в стенах замка Дуглас, прежде чем Юэн, Маклин, Сазерленд и Маккей смогли схватить его?..

К сожалению, это столкновение привело к появлению слухов о «призраках Брюса», так что их присутствие перестало быть тайной. Бог знает, сколько английских солдат теперь их искали, так что нужно было соблюдать особую осторожность.

Тем не менее, несмотря на возросшую опасность, они прибыли в Роксборо, чтобы выяснить судьбу леди Джанет, и узнали от одного из священников о случае на рынке. С тех пор ее никто не видел. Казалось, девушка бесследно исчезла как раз в то время, когда было обнаружено тело убитого монаха.

Юэн никогда не забудет тот жуткий страх, который овладел им, когда их поиски показались ему бесплодными. В течение нескольких дней они прочесывали каждую дорогу, ведущую из Роксборо, надеясь найти хотя бы что-нибудь, – но только не тело.

Проклятие, почему она не послушалась его? Ей нельзя было оставаться здесь. Брюс должен был отозвать ее раньше. Юэну следовало настоять на этом. Однако он не хотел навлечь на себя гнев короля.

Он знал, что происходит с женщинами, которых уличали в помощи Брюсу. Не было и дня, чтобы перед его мысленным взором не возникали картины казни в деревне близ замка Лохмабен. Там были женщины и дети. Его сердце болезненно сжалось. Наверное, ему следовало действовать тогда иначе. Все это произошло вскоре после возвращения Брюса в Шотландию, и Юэн все еще был потрясен бедствием, которое обрушилось на них в Лох-Райане.

Они не сознавали опасность, которой подвергали деревенских жителей, ища у них поддержки. Но спустя несколько недель, когда вернулся один из членов Хайлендской гвардии, они узнали ужасную правду. За оказанную им помощь вся деревня была истреблена англичанами. Единственная выжившая девушка была брошена в колодец, где о ней на время забыли. Позже она стала подопечной Макгрегора: тот сжалился над несчастной сиротой и взял ее в свой дом.

Неужели с Джанет что-то случилось? Он почти потерял надежду найти ее – след уже давно остыл, – когда к нему неожиданно пришла спасительная мысль. Он вспомнил, что она очень любила эти проклятые орешки. Найти торговца не составило труда, оставалось лишь проследить за каждой монашкой, которая покупала у него орехи в последние несколько недель. В итоге поиск привел его в монастырь в Резерфорде.

Он никогда не забудет, какое облегчение испытал вчера, когда увидел, как Джанет выходит из монастыря с беспечной улыбкой на лице. Лишь потом, когда он выжидал случая для встречи с ней, его охватил гнев. Как могла она выглядеть такой счастливой и беззаботной, когда все так переживали из-за ее исчезновения!

Юэн уловил тревогу в глазах Джанет, когда она осознала то, что он сказал, но она тут же овладела собой.

Она окинула его долгим взглядом, отметив зеленый плащ и капюшон.

– Вы забыли захватить с собой чашу для подаяний и колокольчик, чтобы я могла слышать, как вы подходите.

Он сжал губы.

– У меня не было времени.

– Чтобы украсть их?

– Позаимствовать, – поправил Юэн, в свою очередь внимательно осматривая ее. Пока они были вынуждены маскироваться, ее одежда монашки была вполне подходящей.

– Не кажется ли вам, что вы немного староваты для новообращенной?

Джанет с шумом вдохнула, и ее глаза гневно вспыхнули.

– Я не старая! Просто я вдова.

Юэн удивленно приподнял бровь.

– Кто этот несчастный?

Она сузила глаза и, казалось, пыталась определить, что он имел в виду: «несчастный» – потому что умер или «несчастный» – потому что женился на ней.

Юэн не уточнил.

– Это англичанин. Он был солдатом и погиб во время войны. А вам никто не говорил, что неприлично напоминать женщине о ее возрасте? Мне двадцать семь лет, и я моложе вас. – Она закусила губу, и он почувствовал прилив тепла в паху. – Кстати, сколько вам лет?

Он нахмурился.

– Тридцать один. – Юэн на прошлой неделе отметил день своего ангела.

Джанет удовлетворенно кивнула.

– Что вы хотите? У вас есть сообщение для меня?

Юэн старался держать себя в руках, однако после недели поисков этой женщины, когда они прочесывали всю местность между Роксборо и Бериком, это было чрезвычайно трудно.

– Какое к черту сообщение! Где вы были все это время? Никто не видел и ничего не слышал о вас больше месяца.

Он не знал, чего ожидать. Может быть, он полагал, что найдет ее в гораздо большей опасности? И рассчитывал на благодарность с ее стороны, когда она его увидит?

Не слушая внутренний голос, предупреждавший его не прикасаться к ней, Юэн взял ее за предплечье и привлек к себе.

Стена, которую он воздвиг в своем сознании, стала значительно тоньше. Он должен был помнить, что она принадлежит Уолтеру Стюарту, однако не мог заставить себя забыть, как приятно держать ее в своих объятиях.

«Черт побери эту Джанет Мара».

– Вам не приходило в голову, что о вас тревожатся? – сердито спросил он.

Ее глаза расширились.

– Конечно, нет. Ведь я никуда не пропала.

Юэн сжал челюсти.

– Я вижу. Но было бы неплохо, если бы вы известили нас об этом.

– Разве никто не получил мое послание? Я отправила сообщение об изменении в моих планах нашему другу в Берике.

Юэн поморщился, догадавшись, кому она поручила передать сообщение.

– С местным монахом?

Она кивнула, и он, выругавшись, отпустил ее. Его гнев рассеялся. Это была не ее вина. На войне сообщения часто не доходят до адресата.

В глубине души он надеялся, что Джанет не спросит о причине нарушения связи, но она была достаточно умна и сразу догадалась.

– Что-то случилось? Что-нибудь произошло с монахом?

Он не стал пытаться смягчить удар. Может быть, теперь она поймет, какому риску подвергает себя.

– Его убили. Судя по всему, сначала его пытали, а потом бросили тело на дороге в Берик около месяца назад.

Джанет в ужасе отшатнулась.

– О нет! – Ее глаза наполнились слезами, и Юэн с трудом удержался от того, чтобы протянуть к ней руки и… что? Утешить? Проклятие! Он был ужасно зол на нее. Что с ним, черт возьми, происходит?

Юэн кивнул, давая ей возможность осознать сказанное им.

– Никто не знал, что с вами.

Она взглянула на него. Ее ресницы увлажнились от слез, а глаза блестели подобно морским водам под лучами солнца. Его сердце сжалось так сильно, что он отвел взгляд.

Наступила продолжительная тишина, и в конце концов Джанет сказала:

– Спасибо, что нашли меня. Я сожалею, что доставила всем столько неприятностей, однако, как видите, я в полной безопасности.

В безопасности? Эта девушка не будет в безопасности, пока ее не запрут в крепости… на Бьюте. Эта крепость принадлежит Уолтеру Стюарту, куда Джанет отправится после свадьбы.

«Это не твоя проблема». Однако эта мысль его не успокаивала. Юэн едва сдерживался.

– Мне кажется, у нас с вами разные представления о безопасности. Я слышал, в Роксборо вас едва не разоблачил один из священников Эдварда.

– Это вовсе не так. Он просто задал мне несколько вопросов, вот и все. – Когда Юэн сжал кулаки, чтобы снова не схватить ее, она нахмурилась. – Но как вы меня нашли? Я действовала очень осторожно.

Юэн не собирался рассказывать ей, скольких трудов ему это стоило.

– Из всего того, что вы мне рассказывали, только одно не было ложью.

Джанет побледнела и настороженно посмотрела на него, словно ожидала этого момента и приготовилась к нему. А он решил показать ей, насколько зол на нее.

Но не сделал этого. Лучше притвориться, будто ничего не случилось и все это не имеет никакого значения. Лучше притвориться, что он нисколько не беспокоится о ней. Так как что-то подсказывало Юэну: если он опять прикоснется к ней, если позволит вихрю эмоций овладеть им, Джанет вновь окажется в его объятиях, – такая мягкая, такая чувственная, с такими нежными губами, тающими от прикосновения.

Он не должен думать о том, как она приятна на вкус. Не надо вспоминать об этом. Она не должна оказывать на него такое влияние, он не допустит этого.

– Я имею в виду орехи, – сказал он, отступая назад, чтобы очистить мозги от ненужных мыслей. – Они действительно ваше любимое лакомство.

Она заморгала, глядя на него, очевидно, удивленная тем, что он ограничился лишь этим высказыванием. Чего же она ждала? Что он начнет упрекать ее во лжи о ее истинной личности и в том, что заставила его поверить, что он едва не совершил в отношении нее тяжкий грех? Или что он будет зол на нее за то, что она не сдержала своего обещания избегать опасности? Ей действительно следовало прислушаться к его наставлениям.

У Джанет было озадаченное выражение лица, как будто она силилась понять его.

– Вы нашли меня через торговца?

Да, Юэн нашел ее, но сейчас он стремился избавиться от нее. Чем скорее, тем лучше, и об этом свидетельствовал жар, охвативший его тело. Он пожал плечами с показным равнодушием.

– Нам надо идти.

– Куда?

– Я верну вас домой, в Шотландию.

Она покачала головой.

– Я еще не все сделала. Есть нечто важное…

– Это не просьба, миледи.

Джанет снова напряглась и настороженно посмотрела на него. Казалось, он получал удовольствие от своей власти. Ему нравилось держать ее в напряжении и ждать, когда она подчинится его воле.

– Вы не можете приказывать мне…

– Это не мой приказ. Такова воля короля.

– Почему он отзывает меня?

– Я только выполняю приказы. Спросите у него самого. – Юэн не намерен рассказывать ей все. Меньше всего он хотел быть втянутым в их отношения.

Джанет закусила губу.

«Проклятие, перестань так делать!»

Когда она нахмурилась, он вдруг осознал, что произнес это вслух.

– Что перестать делать?

Общаясь с ней всего несколько минут, он уже потерял рассудок, и остальные части его существа тоже подпали под чары ее близости.

– Нам необходимо уйти.

Она опять покачала головой.

– Передайте Роберту, что я вернусь, как только смогу. Есть очень важное дело, которое я должна завершить как можно скорее.

– Вы скажете ему об этом сами.

– Вы не понимаете, это очень важно. Я должна быть здесь, когда… – Джанет замолчала, засомневавшись, можно ли посвящать его в это. Она вызывающе приподняла подбородок. – Роберт поймет меня.

Юэн понял, что она не намерена отступать.

– Если вы так уверены, скажите ему об этом сами. Думаю, вы сможете обосновать свое решение.

Он знал, что ей нечего возразить на это.

Джанет сузила глаза, и Юэн подозревал, что она догадалась о его намерении.

– Да, я смогу. Но для этого потребуется много времени. Я же сказала вам, что должна сделать что-то очень важное. – Джанет положила руку на его предплечье, и он застыл. Она стояла так близко, что он чувствовал ее тепло. Горячая волна охватила все его существо. – Я не понимаю, что изменится от того, что я вернусь на пару недель позже. Пожалуйста, неужели вы не можете передать ему, что я вернусь, как только смогу?

Глядя в ее глаза, Юэн ощутил внутреннюю борьбу. Ее нежный, умоляющий взгляд, как стенобитное орудие, обрушил стену, которую он воздвиг в своем сознании. Он слегка наклонился, вдыхая ее аромат, и был готов уже уступить ей…

Вздрогнув, Юэн вернулся к действительности.

– Нет, – резко сказал он то ли ей, то ли себе самому. – Мы уезжаем немедленно.

Он видел, что она с трудом сдерживается, плотно сжав губы.

– Я знаю, что вы только выполняете свой долг, но уверена, если вы вернетесь…

– Не пытайтесь своими уловками изменить мое решение. Это не подействует.

– Почему вы такой упертый?!

Она выглядела такой разъяренной, что Юэн едва не рассмеялся. Опасаясь отчаянного сопротивления и желая избежать применения силы, он сказал:

– У нас есть корабль на побережье в Эйршире. Если король согласится, чтобы вы вернулись сюда, вы можете сделать это дней через десять.

Лицо ее приняло озадаченное выражение.

– Через десять дней? Вы уверены? Я должна вернуться сюда к Дню Святого Дростана.

Юэн пожал плечами. Это казалось вполне реальным, и он не собирался делиться с ней своими сомнениями. Если она поверила, что ей разрешат вернуться в Роксборо, то ему это только на руку. Как только он доставит ее в Данстаффнэйдж, она станет заботой Брюса. И Стюарта, – напомнил он себе, стиснув зубы до боли в челюсти.

«Теперь это им решать. Не высовывайся, занимайся своим делом и не гневи короля». Это то, что он должен делать. Все так просто, и Юэн не позволит Джанет усложнять его жизнь.

Она сузила глаза.

– Что вы скрываете от меня?

Юэн заскрежетал зубами.

– Послушайте, миледи, моя задача – доставить вас назад. И я намерен выполнить свою работу. И как я справлюсь с ней, зависит от вас. Наша поездка может сопровождаться трудностями или быть достаточно легкой – как пожелаете. Король дал вам прямое указание покинуть пограничный район и явиться к нему в Данстаффнэйдже. Отказ и неповиновение мне означают неповиновение королю.

– Элеонора! – раздался чей-то голос.

Джанет повернулась на крик и ахнула, затем снова повернулась к Юэну.

– Меня ищут.

Она двинулась в сторону звавшего, но Юэн схватил ее за руку.

– Так что мы будем делать, Элеонора?

Она раздраженно сжала губы.

– Какой выбор вы оставляете мне? Я поеду с вами, но я не могу исчезнуть, не сказав никому ни слова. Дайте мне час, а потом приходите за мной в монастырь. Я скажу, что вы мой брат и приехали, чтобы забрать меня домой в связи с крайней необходимостью.

Юэн кивнул. Они все равно не смогут уехать, пока не стемнеет.

– Я здесь, сестра! – крикнула она в ответ, выглянув из-за постройки.

– Джанет.

Она повернулась, ее большие зеленоватые глаза смотрели на него с ожиданием.

– Не вынуждайте меня прибегать к силе. – Юэн хотел просто предупредить ее, но его голос прозвучал как-то странно хрипло.

Их взгляды встретились на какое-то время, как будто Джанет ждала, что он скажет что-нибудь еще. Но он молчал.

В конце концов она попрощалась с ним коротким поклоном и ушла.