Текст книги "Выше только любовь"

Глава 6

Черт побери, как же холодно. Шерстяная шапка с мягкой подкладкой, надетая на голову Тома под стальной шлем, совсем не защищала от морозного шотландского ветра. Черт, если уж на то пошло, она не защищала и от летнего шотландского ветра, который мог быть таким же пронизывающим, как и в зимнее время года. Уши Тома заледенели.

И почему, скажите на милость, он не прихватил запасной плед? И вот теперь он мерил шагами крепостной вал не только для того, чтобы держать в поле зрения утопающие в темноте окрестности, но и для того, чтобы хоть немного согреться.

Ночные дежурства стали для Тома особым видом мучений. Время тянулось бесконечно долго, а он пытался не заснуть и не замерзнуть насмерть. В такие моменты начнешь тосковать по молоту и наковальне! Ночное дежурство он получил в «награду» за спасение принцессы. Из-за проклятого плеча Том лишился способности рушить стены, поэтому его временно перевели в дозор. Но через день или два, когда из Эдинбурга прибудет подкрепление, Каррик обещал предоставить ему отпуск, чтобы Том смог вернуться в замок Ратерфорд к леди Марджори.

Сосредоточившись на происходящем за крепостными стенами, Том не обратил внимания на шаги на лестнице, ведущей наверх из помещения для караульных. Он предположил, что это дежурный офицер. Только он был не один.

– Макгован, вы нужны внизу. Питер пока займет ваше место.

Том не стал спорить. Он был так рад уйти с крепостной стены, что не стал спрашивать о причине. Она не волновала его до тех пор, пока он не переступил порог маленького помещения для караульных, устроенного в крепостной стене, в котором англичане также временно держали заключенных. Увидев ожидающего его человека, Том всем сердцем пожелал вернуться в холод ночи.

Элизабет.

Она не стала приветствовать Тома, а вместо этого одарила сопровождающего лейтенанта такой благодарной улыбкой, которая могла заставить любого мужчину совершить глупости. Такое внимание не оставило равнодушным и закаленного в боях, лишенного чувства юмора сэра Реджинальда Каннингема.

– Спасибо, что разыскали Тома. Обещаю не задерживать его долго. – Поняв, что лейтенант собирается остаться, Элизабет добавила: – То, о чем нам необходимо поговорить, представляет собой очень важную тайну. Я была бы вам очень благодарна, если бы вы смогли проследить, чтобы нам не помешали.

На лице старого воина отразилась неуверенность.

– Ваш брат знает, что вы здесь, миледи?

Девушка ослепительно улыбнулась лейтенанту. Том, не раз испытывавший на себе действие этой улыбки, знал, что ложь – ну, или вводящее в заблуждение утверждение – не заставит себя ждать.

– Он совершенно точно знает, куда я направилась.

И этот ответ, по сути, не означал ничего.

Губы Тома сжались в узкую линию, когда все еще пребывающий в блаженном оцепенении сэр Реджинальд улыбнулся в ответ и оставил их наедине.

Едва за ним закрылась дверь, Элизабет развернулась и порывисто бросилась в объятия Тома.

Он был настолько ошеломлен, что инстинктивно прижал девушку к себе. Элизабет прильнула к его груди, и мягкие женственные изгибы ее тела прижались к Тому. Он полной грудью вдохнул легкий аромат ее духов, и тут же с головой окунулся в мощную волну воспоминаний. От Элизабет всегда исходил аромат чего-то сладкого и свежего.

На одно предательское мгновение Том забыл обо всем. О том, где находится и что прошло три года. О том, каких усилий стоили ему попытки пережить боль расставания, и… что он больше ее не любит.

В это самое мгновение ему показалось, что Элизабет передумала. Тома настолько захватили эмоции, что, когда девушка подняла голову и произнесла: «Мне нужна твоя помощь», он услышал: «Мне нужен ты».

Растворившись в чарующей синеве ее глаз, Том ощутил, что почва уходит из-под ног. Он начал медленно склоняться к губам Элизабет, и лишь когда ее глаза расширились от ужаса при виде его намерений, он стремительно вернулся в реальность.

– Мне нужна твоя помощь, – повторила девушка.

Она не передумала. Ей был нужен не он, а его помощь в чем-то.

Резко выругавшись, Том выпустил ее из объятий. Однако эмоции – вожделение – продолжали пульсировать в его крови, подобно ударам скорбного барабана.

Бывшие друзья долго смотрели друг на друга. В глазах Элизабет читалось удивление, а в его глазах – злость. На себя. Он уехал от нее и больше не любил каждой частичкой своей души. Элизабет Дуглас осталась в прошлом.

Увидев выражение лица Тома, девушка инстинктивно сделала шаг назад.

Том усилием воли заставил себя остыть. Элизабет больше не могла причинить ему боль. Она утратила такую свою силу три года назад.

– Что тебе нужно, Элизабет? Готов поспорить на недельное жалованье, что Джейми не только не знает, куда ты пошла, но ясно дал тебе понять, чтобы ты сюда не приходила.

Элизабет виновато закусила губу, и Тому пришлось отвести взгляд, чтобы не смотреть на эти изящные белоснежные зубы, вонзающиеся в полную нижнюю губу. Ведь это зрелище заставляло его желать прикусить эту алую нежность своими собственными зубами. Провести языком, а затем скользнуть в глубины рта Элизабет, чтобы попробовать ее на вкус.

«Все в прошлом», – напомнил он себе.

А потом сосредоточился на том, чтобы унять гнев, вновь зарождавшийся в его душе.

– Ты не услышала меня в прошлый наш разговор? Я просил оставить меня в покое, а теперь ты отрываешь меня от службы. Ты больше не можешь прибегать ко мне всякий раз, когда тебе этого хочется. Это моя работа, Элизабет. У меня есть обязательства, люди на меня рассчитывают. Я больше не тот, кем ты можешь помыкать.

Элизабет ошеломленно заморгала, широко раскрыв глаза.

– Я никогда так не считала. И не пришла бы, если не было в том крайней необходимости. Мне – нам – нужна твоя помощь. Речь об Арчи.

Том не очень хорошо знал младших сводных братьев Элизабет, но ему было известно, как сильно она их любит.

– Его нашли?

– Нет… Да… Я не знаю. – С полными слез глазами и хриплым от волнения голосом Элизабет путано изложила суть дела. Судя по рассказу девушки, Арчи захватили люди Генри де Бомонта, и теперь Джейми с небольшой группой своих товарищей собирался освободить его из замка Бамбург.

– Попасть в замок можно только забравшись по отвесной скале. Вот я и подумала… – Элизабет выжидательно посмотрела на Тома.

Он знал, что она имеет в виду.

– Ты решила, что я брошу все, проеду добрую половину Шотландии, пересеку территорию врага, заберусь не просто на отвесную скалу, но на стену одного из самых укрепленных замков Англии, затем каким-то образом отыщу твоего брата, запертого в тюрьме, освобожу его и в целости доставлю тебе? И при этом не буду обнаружен целым гарнизоном английских солдат? Я правильно тебя понял?

Девушка подняла на Тома свои большие голубые глаза, и он заметил, что кровь отлила от ее лица. Элизабет смотрела на него, не произнося ни слова и заставляя его чувствовать себя негодяем, пинающим беззащитного щенка.

Но это не его проблема. Она – не его проблема. И он не мог позволить, чтобы Элизабет снова втянула его в свои дела. Ведь ему было так сложно перестать думать о ней три года назад.

Но дело было не только в этом. Том много и тяжело трудился для того, чтобы стать тем, кем он стал, и не мог позволить Элизабет все испортить. Она, не задумываясь, оторвала его от исполнения обязанностей, черт бы ее побрал. Что она сделает, когда он снова ей «понадобится»?

Элизабет наконец обрела дар речи.

– Я знаю, что прошу слишком много, но Джейми будет сопровождать тебя вместе с… – Девушка запнулась, закусив нижнюю губу, словно раздумывая, как много она может ему рассказать. – С отрядом очень хороших воинов. Лучших. – Внезапно она охнула и прикрыла рот ладонью, как будто внезапно что-то поняла. – Твое плечо… Должно быть, оно очень болит.

– Мое плечо тут ни при чем. – Оно по-прежнему болело, но Том смог бы забраться на скалу, если бы захотел. – Но меня не касаются твои дела. Так зачем ты пришла ко мне, Элизабет?

– Я подумала, ты захочешь помочь.

Том с вызовом вскинул бровь.

– Очень сомневаюсь, что ты думала обо мне или моих желаниях. Ты предположила, что будет достаточно просто попросить, и я с готовностью прибегу на твой зов, как и всегда. Что ж, извини, но я не могу. Не в этот раз. Тебе придется найти другого желающего помочь.

Элизабет ошеломленно смотрела на Тома.

– Ты говоришь «нет»?

Она выглядела настолько растерянной и недоверчивой, что это вполне могло позабавить его, если бы не гордость.

– Тебе, наверное, и в голову никогда не приходило, что я могу отказаться, верно?

Виноватый румянец, окрасивший щеки девушки, пробил небольшую брешь в самообладании Тома. Он взял ее за плечи, заставляя смотреть прямо ему в глаза и услышать все, что он скажет.

– Я больше не должен исполнять роль слепо преданного слуги вашего высочества. Как не должен держать язык за зубами в присутствии тех, кто выше меня по статусу, и бросаться исполнять приказы твоего брата или твои. Пусть Джеймс сотворит еще одно из своих чудес – сделай так, чтобы он пришел и сам попросил меня о помощи. – Том рассмеялся, будто знал, что скорее ад покроется льдом, чем Джейми пойдет на это. – У меня есть другие дела.

Он хотел отвернуться, но Элизабет удержала его за руку. За ту, что болела, но не боль заставила напрячься каждую мышцу его тела.

– Я здесь не поэтому. Ты несправедлив, я никогда не думала о тебе так, как ты говоришь.

– В самом деле? Разве я не тот, на кого можно положиться? Кто всегда рядом, когда нужно?

– Да, именно поэтому я пришла к тебе. Ведь именно так поступают друзья.

– Ты хотела сказать, именно так поступаю я? Твое понятие дружбы выглядит как-то однобоко…

Элизабет ошеломленно заморгала.

– Я… – Ее глаза наполнились слезами. – Даже не представляла… – Элизабет судорожно перевела дыхание, отчего сердце Тома болезненно сжалось. – Прости, Том. Я вовсе не хотела быть для тебя такой обузой.

Элизабет отпустила его руку, и Том провел пальцами по волосам. Проклятье. Ему было ненавистно отказывать ей. От этого Тому начинало казаться, что по его коже ползают пауки.

– Ты не была обузой. Но тебе нужно понять, что я больше не могу постоянно находиться рядом, как это было раньше.

Тому не хотелось причинять девушке боль, но он также не мог позволить, чтобы она отвлекала его от поставленной цели. Его ждала леди Марджори, и Том не собирался упускать такую возможность.

Он знал Элизабет. Если он впустит ее в свое сердце хотя бы на дюйм, она непременно сделает что-то невероятно милое и вновь завладеет им полностью. Этого Том не мог допустить.

– Я понимаю.

Но на самом деле она не понимала. Элизабет развернулась, чтобы уйти, но на этот раз ее остановил Том. Он взял ее за руку и развернул лицом к себе. Он должен был заставить ее понять, что происходит, иначе она снова прибежит к нему, как только возникнет такая необходимость.

– Мне нужно сделать еще кое-что. Меня кое-кто ждет.

– Кто?

– Женщина, на которой я намереваюсь жениться.

Жениться? Отзвук этого слова эхом отразился от стен, и у Элизабет внезапно закружилась голова. Удержавшись, чтобы не покачнуться, она взглянула на Тома, в ее груди что-то сжалось. Легкие горели так, словно она только что вдохнула облако едкого дыма.

– Ты собираешься жениться?

Том вскинул бровь.

– Ты так удивлена? Думала, если меня не хочешь ты, то не захочет никто другой?

Прозвучавший в голосе Тома легкий укор был сродни пощечине.

– Я никогда так не говорила. Почему ты вкладываешь в мои уста слова, которых я не произносила, чтобы думать обо мне самое плохое? Я не удивлена, а ошеломлена, хотя ты прав – мне не должно быть до этого никакого дела. Любая женщина будет счастлива стать твоей женой.

Вообще-то Элизабет больше удивляло то обстоятельство, что он до сих пор не женился. Только посмотрите на него. Он же потрясающий. Один из самых привлекательных мужчин, каких Элизабет когда-либо встречала. Наверное, дюжины женщин добиваются его внимания. В этот момент съеденный ею обед начал протестовать, и Элизабет вдруг ощутила приступ тошноты.

– Не любая, – сухо ответил Том. Затем, словно разозлившись на себя за собственные слова, повел плечами. – Еще ничего не улажено.

– Но?

– Но у меня есть основания полагать, что помолвка не за горами. Я надеюсь отправиться в путь через день или два, чтобы сопроводить леди в ее поместье в Йоркшире.

Почему Элизабет вдруг стало так трудно дышать? Воздух в легких словно превратился в лед. Поместье?

– Понятно. П-поздравляю. Я очень за тебя рада. Ей очень п-повезло.

Элизабет не кривила душой, хотя слова застревали в горле.

– Это очень хорошая партия, – безразлично произнес Том. – Она вдова барона, владеющая замком близ Пиблза.

Замок? Вдова барона? Да, это действительно очень хорошая партия. Элизабет должна была испытывать гордость за друга, ведь он сумеет заключить такой выгодный союз. Но тогда почему в ее желудке поселилось это странное чувство тошноты?

Девушка заставила себя улыбнуться в надежде, что Том не заметил ее нервозности.

– Я очень за тебя рада. Ты заслуживаешь лучшего, Томми… Том, – быстро поправила себя Элизабет.

Они некоторое время смотрели друг на друга, прежде чем Том отвел глаза.

– Да, это поможет мне быстрее получить звание рыцаря.

Элизабет улыбнулась. Том был самым благородным, замечательным человеком из тех, что она знала. Всегда обладал острым чувством справедливости. Долгое время он был для нее рыцарем, хотя Элизабет сомневалась, что Том захочет выслушать от нее очередную порцию детских воспоминаний. Он, как уже сказал, теперь живет собственной жизнью.

Просто Элизабет не представляла…

Брак.

Разве она не собиралась поступить так же? Неужели она забыла про Рэндольфа?

Элизабет было стыдно признаться себе, что так оно и было.

Она глубоко вздохнула, чтобы насытить воздухом застывшие легкие. Наверное, им обоим пора двигаться дальше.

– Ты прав. Мне не стоило приходить.

Том больше не был деревенским мальчишкой, ее другом детства и наперсником. Он солдат. Мужчина, которого она больше не знает.

Его лицо было напряженным. Эмоции – мрачными. Казалось, слова причиняли ему боль, когда он заговорил снова. Будто вел ожесточенную внутреннюю борьбу.

– Джейми непременно доставит твоего брата домой в целости и сохранности, Элизабет. Он хороший скалолаз.

Это было правдой. После того фиаско на дереве много лет назад Джейми вознамерился стать таким же прекрасным скалолазом, как Том. Он преодолел страх, о котором Элизабет не должна была знать, и о котором узнала только много лет спустя, и весьма преуспел. Однако никто не мог сравниться с Томом. Элизабет видела, как он взбирался по гладкой поверхности скал, перед которыми спасовал бы даже цепкий паук.

И все же она заставила себя широко улыбнуться. Том прав. Это не его битва.

– Уверена, ты прав.

Они смотрели друга на друга в полумраке, не зная, что сказать, и понимая, что это прощание.

Элизабет хотела, желала…

Она глубоко вздохнула и нарушила молчание.

– До свидания, Том.

– До свидания, Элизабет.

Еще раз взглянув на друга детства, чтобы сохранить его образ в памяти, Элизабет развернулась и скрылась за дверью.

Элизабет окинула взглядом горизонт, надеясь увидеть отряд всадников. С высоты Восточной башни замка открывался хороший обзор на Роксбург и на суровую, слегка холмистую местность позади него. По узким улочкам и переулкам этого важного приграничного города спешили сотни людей, но никто их них не был похож на тех, кого так ждала Элизабет.

Господь всемогущий на небесах, сколько еще ей придется это терпеть? Кажется, в последнее время она только и делала, что с беспокойством и ожиданием смотрела в окно башни.

Элизабет разочарованно вздохнула. Два дня! Джеймс и хваленая тайная гвардия Брюса отсутствовали два долгих дня, и никто до сих пор не получил от них ни весточки. Потребовалось ли им больше времени, чем ожидалось, чтобы добраться до замка? Или что-то пошло не так?

Неизвестность мучила и терзала душу. Элизабет оставалось лишь ждать, и поэтому она чувствовала себя львицей в клетке.

Или принцессой в замке.

Сердце Элизабет сжалось, как и всякий раз, когда она думала о прощании с Томом две ночи назад. А случалось такое довольно часто. Его обвинения, брошенные в ее адрес, причиняли боль. Элизабет и представить не могла, что Том все воспринимает именно так. Она никогда не замечала обиды и горечи, которые, должно быть, скрывались за внешностью стоика, и поэтому снова и снова копалась в памяти, чтобы вспомнить хоть какие-то свои слова или действия, ставшие тому причиной.

Однако вскоре Элизабет поняла, что обиду Тома подпитывало не какое-то конкретное событие. Причиной было естественное различие в их происхождении. То, о чем она никогда не думала, поскольку это не имело для нее никакого значения. А вот Том не мог позволить себе подобной роскоши. Он всегда осознавал разделявшую их пропасть и то, что это означало. Дочь лорда и сын кузнеца. Ни у кого не возникало вопросов, что тот, кто выше по положению, и обладает большей властью.

Они не были ровней. Даже если Элизабет никогда не думала о себе и Томе в таком ключе, она всегда понимала это на подсознательном уровне, и посему их отношения строились на этом зыбком ненадежном фундаменте, точно так же, как у Тома и Джейми. Ее брату не нужно было открыто демонстрировать свою власть или заставлять Тома преклонять перед ним колено. Такому человеку, как Том, довольно непросто было смириться с тем обстоятельством, что Джейми может это сделать. Сильному, гордому мужчине, чей врожденный авторитет по праву делал его лидером. Деревенские мальчишки всегда воспринимали Тома как вожака, если рядом не было Джейми. Но уступали пальму первенства Джейми, когда тот появлялся в поле зрения.

Впервые Элизабет задумалась о том, как бы сложились их отношения, если бы они занимали равное положение в обществе. Она уже не была уверена, что Джейми играл бы главенствующую роль, а она сама отвергала бы Тома в качестве потенциального жениха. Элизабет подозревала, что все воспринимала бы иначе. И это открытие привело ее в замешательство.

А еще она чувствовала себя ужасно при мысли о том, что в обвинениях Тома, несомненно, присутствовала доля правды. Элизабет действительно воспринимала его присутствие рядом как должное и считала, что так будет всегда. Этого она не могла не признать.

Но в остальном Том ошибался. Она никогда не воспринимала его как слугу, обязанного бежать к ней по первому зову, и ей ненавистно было думать о том, что он видел ее отношение к себе именно так. Но хотя для Элизабет и было важно, чтобы он это знал, она понимала, что единственный способ доказать ему это – прислушаться к его просьбе и оставить его в покое.

Ведь у нее тоже имелись собственные планы на будущее, о которых стоило подумать, не так ли?

Ей необходимо отпустить Тома.

Однако что-то в ее груди болезненно сжалось, когда она посмотрела в окно. На этот раз взгляд Элизабет скользил по двору замка. Уехал ли уже Том к своей вдове?

Она не видела его со вчерашнего обеда, а сегодня не могла набраться храбрости спросить о нем у Эдуарда Брюса. Потому что боялась услышать ответ.

Тихий стук в дверь заставил Элизабет оторваться от окна. Она ожидала увидеть свою служанку, поэтому очень удивилась, когда в ее покои вошла другая женщина.

Сердце Элизабет сжалось.

– Есть какие-то новости?

Невесело улыбнувшись, леди Хелен покачала головой.

– Пока нет. – Взяв поудобнее извивающийся в ее руках кулек, она добавила: – Мы с Уилли подумали, что вам не помешает компания. – Женщина многозначительно посмотрела на окно, возле которого стояла Элизабет. – Я провела много часов в ожидании.

Элизабет могла себе это представить. Каково это – быть женой одного из «призраков» Брюса? Человека, которого вызывают для выполнения самых трудных и опасных миссий? Элизабет вздрогнула.

– Как вы справляетесь?

Симпатичная целительница улыбнулась, пытаясь справиться с крошечным мальчиком, который теперь не только вырывался, но и протестующе хныкал.

– Ну, во-первых, мне помогает этот маленький упрямый бычок. А еще у меня есть работа, которая занимает больше времени, чем мне хотелось бы.

Это было понятно – Хелен лечила воинов, получивших ранения на поле боя. Элизабет пересекла комнату и с улыбкой протянула руки.

– Он очарователен. Можно подержать?

На лице Хелен отразилось облегчение.

– А вас это не затруднит? У меня руки вот-вот отвалятся. Он стал таким тяжелым и не любит сидеть на руках.

– Хочет ползать?

Леди Хелен кивнула.

– Да. И еще он не любит, когда ему что-то запрещают. Боюсь, он унаследовал упрямство от отца. – Она улыбнулась, заметив, как руки Элизабет провисли под весом ребенка. – Как и крепкое телосложение. Должна признаться, я с нетерпением жду момента, когда он начнет ходить.

– Будьте осторожнее со своими желаниями, – со смехом произнесла Элизабет, покачивая на руках очаровательного светловолосого мальчика. – Я помню, как начал ходить наш Хью. Кажется, мы постоянно бегали за ним, чтобы предотвратить беду.

Судя по всему, малышу понравилось покачивание, и он радостно залепетал, а потом рассмеялся, обнажив несколько маленьких, похожих на белоснежные жемчужины зубиков. Это был милый маленький чертенок с круглым личиком херувима, большими зелеными глазами, мягкими светлыми волосиками и сильными ручками и ножками.

– Вы ему понравились, – с улыбкой произнесла Хелен. – Мне кажется, он уже начинает питать слабость к красивым девушкам.

Элизабет улыбнулась, а потом рассмеялась, когда малыш начал играть с ее косой.

– Сколько ему? Десять месяцев?

Леди Хелен вскинула брови.

– О, да, будет на следующей неделе. Вы можете подумать, что с моими знаниями о лечении людей, у меня лучше других должно получаться быть матерью. Но Уилли постоянно указывает мне на обратное. Я часто не понимаю, как с ним справляться. Не могу поверить, что мне когда-то казалось, будто это совсем не сложно.

Услышав в голосе женщины присущее многим матерям разочарование, Элизабет не смогла удержаться от улыбки. Она помнила страдания Джоанны в первый год жизни Уиллема. В июне ее племяннику должно было исполниться два года.

– Это ваш первенец?

Хелен кивнула.

– Я слышала от других матерей, что дальше станет легче. И поскольку у некоторых из них больше одного ребенка, я склонна верить им на слово.

По всей видимости, Джо скоро тоже обзаведется еще одним, с улыбкой подумала Элизабет, вспомнив о зеленоватом оттенке лица подруги по утрам.

Девушка догадалась, что леди Хелен говорит о женах других воинов тайной гвардии Брюса.

– Ваш муж не возражает против того, что вы с ребенком находитесь здесь?

Губы леди Хелен слегка изогнулись в улыбке.

– Я бы так не сказала. Думаю, он бы предпочел, чтобы мы с Уилли оказались в замке Варрич, что в северной части его земель в Сазерленде. Но он знает, что я могу понадобиться, поэтому пытаемся найти баланс. Мы с Уилли стараемся держаться подальше от опасности, но если Магнус считает, что нам ничего не угрожает, мы остаемся рядом с ним. Судя по тому, сколько побед одержал король в последнее время, я надеюсь, что совсем скоро наступит то время, когда вся Шотландия станет безопасной. – Она в ужасе посмотрела на запястье Элизабет. – Уилли, нет!

Малыш оставил попытки просунуть свои толстенькие пальчики в косу Элизабет и вонзил зубы в ее браслет.

– Ничего страшного, – улыбнувшись, успокоила леди Хелен девушка. – Он не причинит вреда.

– Вы уверены? – переспросила леди Хелен, на лице которой отразилась неуверенность. – Очень красивый. – Она внимательно посмотрела на тонкую резную полоску металла. – И необычный. Войдя в комнату, я заметила, что вы держитесь за него. Наверное, для вас это особенная вещь.

Должно быть, Элизабет опять теребила браслет. Джоанна не раз указывала ей – причем весьма многозначительно – на то, что она часто так делает, когда взволнована или нервничает.

– Так и есть, – ответила Элизабет. Томми подарил ей этот браслет на именины незадолго до того, как ей пришлось уехать во Францию в начале войны. С тех пор Элизабет почти его не снимала.

Конструкция браслета была довольно проста – два латунных полукруга (вероятно, оставшиеся при изготовлении гарды меча[13]13
  Гарда – часть меча, предназначенная для защиты руки от оружия противника.


[Закрыть]), концы которых соединялись с одной стороны шарниром, а с другой крепились застежкой. Работу мастера можно было по праву назвать изысканной. Он нанес на браслет гравировку в виде древних символов вроде тех, что, как говорят, украшали старинный крест Святой Марии в Дугласе с тех самых пор, как ирландские миссионеры Святой Финиан и Святой Колумба начали проповедовать христианство. Томми был очень талантливым, поэтому Элизабет никогда не могла взять в толк его желание стать рыцарем. Хотя теперь она, пожалуй, понимала его лучше.

– Можно посмотреть? – попросила Хелен.

– Конечно, – ответила Элизабет, пытаясь забрать браслет из цепких ручонок малыша. Когда же он начал шумно протестовать, как и все недовольные дети, девушка отвлекла его тем, что положила на пол. Мальчик тут же принялся изучать обстановку. В комнате было не так уж много мебели, и все же Элизабет пристально следила за тем, чтобы малыш не приближался к камину.

Приглядывая за сыном одним глазом, Хелен любовалась браслетом.

– Я когда-то читала о том, что римляне надевали подобные браслеты на своих солдат в качестве знаков отличия за воинскую доблесть, – произнесла Элизабет. – Браслет всегда напоминал мне об этом.

В глазах Хелен вспыхнуло понимание.

– Верно! Я тоже об этом слышала. Кажется, они назывались армилла. Хм…

Элизабет продолжила бы беседу, но Хелен вернула ей браслет, одновременно бросившись к сыну, чтобы преградить ему дорогу… куда бы вы думали? Конечно же, к камину.

– И почему дети, видя опасность, направляются прямиком к ней? – качая головой, спросила Элизабет, в то время как леди Хелен ласково сделала замечание сыну.

– Не знаю, – ответила леди Хелен. – Но не все это перерастают. Мой муж, например.

Элизабет рассмеялась, но потом посерьезнела, когда леди Хелен отвернулась от окна, где что-то показывала сыну, чтобы его отвлечь.

– Что такое? – спросила Элизабет.

На лице женщины отразилось неподдельное облегчение. А ведь до этого момента Элизабет даже не подозревала, насколько сильно она волнуется.

– Они возвращаются.