Текст книги "Ничего не планируй"

Глава 11
Или «Крах»

Бигль сидел в центре холла и не сводил с меня глаз. Затем я посмотрела на Дэнни, стоящего рядом со мной, и перевела взгляд на сестру – она вышагивала туда-сюда перед дверью, сложив руки на груди.

– Это плохо.

На нас смотрел взрослый щенок – округлая морда, лапы немного крупнее, чем тело; коричневая шерстка с черно-белыми пятнами и длинные покачивающиеся уши, которые, казалось, были слишком большими для его головы. Когда он принюхивался, его влажный черный нос подергивался.

– Думаешь? – спросила Линни и чихнула.

Она объяснила мне всё, пока я ехала домой. Бигля привез доброволец из приюта, расположенного в соседнем городе. По-видимому, в «Доброе утро, Америка» решили, что им нужен пес, который исполнит роль Вафли во время интервью. С ним плохо обращались прежние хозяева, и теперь волонтеры искали ему новый дом, поэтому на веб-сайте «Доброе утро, Америка» и в нижней части экрана телевизора высветится информация, что пса можно забрать себе. Они даже назвали его Вафлей – специально для фанатов «Центрального вокзала Грантов». Джилл, по-видимому, предупредила об этом маму еще несколько дней назад, но та забыла рассказать нам. Я не возражала и рада была помочь щенку найти новый дом, но не понимала, почему он появился здесь в пятницу, если съемки пройдут только в воскресенье.

– Но почему он уже здесь?

– Мне тоже интересно, – воскликнула Линни. – Приют не работает по воскресеньям, а в субботу у них большой наплыв народа, поэтому они решили привезти его нам сегодня.

– Но…

Я посмотрела на щенка – на Вафлю. Он не вел себя как нормальный пес: не бегал, не вилял хвостом и не выпрашивал угощение. Просто сидел и смотрел на меня.

– Так, теперь у нас появилась собака?

– Похоже на то.

– Может, он станет взятым взаймы[12]12
  Есть такая английская традиция, которая означает, что в день свадьбы на невесте должно быть что-то старое, что-то новое, что-то взятое взаймы и что-то голубое. – Примеч. ред.


[Закрыть]? – предложила я и увидела, как Дэнни заулыбался, но тут же откашлялся и стал серьезным.

– По крайней мере, судя по всему, он приучен к дому, – сказал Дэнни и наклонился, чтобы потрепать собаку по голове.

Щенок посмотрел на него как будто с оскорбленным видом, словно брат вторгся в его личное пространство.

– Мне еще этого не хватало помимо проблем с шатром. – Линни провела рукой по волосам.

– Проблем с шатром?

– Видимо, Клементина заказала не тот шатер, – пояснил Дэнни, встретившись со мной взглядом. – Но Уилл позаботился об этом, и завтра нам доставят новый.

– Это прекрасно. – Я пыталась найти хорошее, хотя сама мысленно проклинала Клементину. – Уилл завтра со всем справится. А у папы будет меньше шансов помешать ему.

Линни одарила меня едва заметной улыбкой, но тут сигнализация издала один протяжный «би-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-ип». Он прозвучал не так громко, как утром, но все равно хотелось заткнуть уши. Вскочив на лапы, щенок побежал в сторону кухни и протиснулся в приоткрытую дверь.

– О боже, дурацкая сигнализация, – воскликнула Линни, спеша следом за ним.

– А в остальном все нормально? – повернувшись к брату, поинтересовалась я.

– Кроме собаки и шатра? – усмехнувшись, спросил он. – Да, все хорошо.

В кармане зажужжал телефон, и, вытащив его, я увидела, что звонит редактор новостей в школьной газете.

– Привет, Али.

– Где ты? – негромко прошипела она.

– Я же предупредила, что не смогу прийти на редакционное собрание, – сказала я, но через секунду почувствовала, как желудок скрутило.

Я же не забыла написать Али, правда?

– Не предупредила, – возразила она, и ее голос стал громче. – Мы ждем тебя уже полчаса!

– Послушай, мне жаль, – извинилась я, прекрасно осознавая, что Дэнни стоит в нескольких шагах от меня и прекрасно слышит весь разговор. – Но ты же можешь и сама провести собрание, правда? Ведь ты станешь главным редактором в следующем году…

– Но… ты просто забыла? – Сейчас казалось, что она скорее озадачена, чем злится. – То есть…

– Моя сестра выходит замуж, и мне приходится разбираться с семейными делами, – ответила я, отходя на несколько шагов от брата. – Но я уверена, ты со всем справишься. А мы с тобой все обсудим в понедельник.

Повисла долгая и напряженная пауза.

– Хорошо, – наконец согласилась она.

И хотя я не видела ее, но догадалась, что Али закатила глаза, прежде чем повесила трубку. Я положила телефон в карман и повернулась – Дэнни смотрел на меня, скрестив руки на груди.

– Что?

– Ничего, – сказал брат, но на самом деле он что-то имел в виду. – Просто думаю…

«Би-и-и-и-и-и-и-и-и-ип», – снова донеслось из кухни, но в этот раз сигнализация не стихла. Дэнни пошел туда, а я последовала за ним, но остановилась, как только переступила порог.

Там оказалось слишком много народу.

Папа с Джей Джеем стояли у двери, сгорбившись над панелью сигнализации, которая издавала низкий и пронзительный сигнал. Линни – у кухонного островка рядом с Максом. Миссис Дэниелс и тетя Лиз сидели за кухонным столом с одной стороны, а напротив расположился генерал. Он методично заполнял карточки, надев очки для чтения. Если сигнализация и мешала ему, то он никак этого не показывал. Я не видела маму и Родни, но это к лучшему – им здесь не нашлось бы места.

– Что ты наделал? – закричала Линни на Джей Джея, зажимая уши руками.

– Ничего, – крикнул он. – Я пытаюсь ее починить.

Он еще пару секунд смотрел на панель, а затем ударил по ней. Сигнализация тут же отключилась, а мигающие лампочки потемнели, но я все равно слышала тихое «уи-и-и-и-и-и».

Я оглядела кухню и увидела под столом пса, который тихо завывал, задрав голову. Этот звук не был таким же противным, как сигнализация, но очень на нее походил.

– Это щенок? – спросила Линни, подходя к нему, и тут же чихнула три раза.

Может, из-за того, что сестра приблизилась к нему, или из-за ее чихов, но Вафля тут же перестал выть, залез подальше под кухонный стол, поближе к ногам миссис Дэниелс, дважды покрутился на месте, а потом улегся, положив голову на лапы. Он не закрывал глаз и не сводил с нас взгляда – явно не чувствовал себя спокойно.

– Отлично, – хлопнув по плечу Джей Джея, сказал папа.

– Это же исправят, да? – спросила Линни. – Не будет же Джей Джей во время свадьбы постоянно бить эту штуку?

– В охранной компании пообещали, что утром сразу же пришлют кого-нибудь, – заверил папа. – Ее починят задолго до начала свадьбы.

Линни кивнула, а затем чихнула еще трижды.

– Я думал, у тебя аллергия только на кошек, – сказал Дэнни, подходя к холодильнику и вытаскивая банку «Кока-колы». – Теперь еще и на собак?

– У тебя аллергия на кошек? – спросил Макс, и Линни кивнула.

– Но аллергии на собак у меня никогда не было. В прошлом месяце мы приглядывали за собакой друзей, и все прошло хорошо.

– Может, ты заболела, – предположил Джей Джей, и папа выразительно на него посмотрел.

– Я не заболела, – ответила Линни, впиваясь в брата взглядом.

– Конечно нет, – подтвердил Дэнни, ударив Джей Джея по затылку, когда тот подошел к холодильнику. – Я уверен, это просто… сезонная аллергия.

– Верно! – выпалила я. – Это, вероятно, просто… из-за пыльцы. К завтрашнему дню уже все пройдет.

Кухонная дверь распахнулась, и вошла Брук.

– Дэнни? – позвала она и огляделась.

Она переоделась, и теперь на ней было кремовое платье с кружевными рукавами, волосы стянуты в узел, а на ногах еще одна пара туфель на десятисантиметровых каблуках, но на этот раз бледно-розового цвета. Брат махнул ей, и она хотела подойти к нему, но остановилась, увидев собаку.

– Посмотрите на этого щеночка! – пропищала она, а ее глаза загорелись. – Какой прелестный! Привет, приятель, – проворковала Брук и присела перед ним. – Ты самый красивый!

Застыв, словно обдумывая ее слова, через мгновение щенок уже смотрел на нее с важным видом и вилял хвостом. Не думаю, что я когда-нибудь видела собаку с невозмутимым выражением на морде, но о морде этого щенка можно было сказать именно так.

– Чей он? – почесывая ему за ушками, спросила Брук и осмотрелась.

– Нам дали его на время, на выходные, – ответил Джей Джей.

– Подождите, что?

– Ну что ж! – Я оглянулась и увидела маму, которая спускалась по лестнице в черном брючном костюме. Она всегда надевала его на презентации или важные мероприятия. – Нам нужно выехать в «Пирс» через десять минут… – Она остановилась и осмотрела нас. – Почему никто не готов? – Мама всплеснула руками.

– Я готов, – откликнулся Джей Джей, смахивая крошки с футболки.

Она пристально посмотрела на него.

– Нет. Поднимись и переоденься. Ты тоже, Чарли.

– Я как раз собиралась.

– Так сделай, пожалуйста, – качая головой, попросила мама.

Я взглянула на кухонные часы – нужно поторопиться. Я тут же выскочила из кухни и уже прошла половину холла, когда раздался громкий и настойчивый стук в дверь.

Дон, покрасневший как рак, стоял на крыльце, со сложенными на груди руками.

– Мне нужно поговорить с твоей матерью или отцом, – пробормотал он. – Потому что это просто возмутительно.

– Что? Папа! Не мог бы ты подойти сюда?

– Я на пенсии, – качая головой, продолжил Дон. – И мне нужно немного тишины и покоя. И…

– Дважды за один день, – подходя ко мне, сказал папа. – Как же нам повезло. Тебе что-то нужно, Дон?

– Да, – ответил сосед, заходя в дом. – Мне нужно, чтобы вы вели себя потише, или я позвоню в полицию и пожалуюсь на шум. Туда-сюда ездят грузовики, воет собака, пищит сигнализация…

Я медленно отступила, радуясь, что мне не нужно выслушивать это разговор – как только папа и Дон оставались наедине, то очень быстро переходили на спор о бегониях. Я повернулась и поспешила вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.

К тому времени, как я переоделась в платье и поспешно нанесла макияж, все остальные, кто собирался ехать в музей – Линни, Родни, родители, Дэнни, Бурк (как оказалось) и Джей Джей, – ждали меня на подъездной дорожке. Мама предложила поехать в «Пирс» с нами и остальным гостям, которые остановились в нашем доме, но все решили остаться: отдохнуть после путешествия (Дэниелсы) или поприветствовать других гостей, которые должны приехать (тетя Лиз), или расслабиться (Макс).

– Ну наконец, – вздохнула мама, когда я, босая, поспешила к ним, держа в руках туфли на каблуках.

– Прости, – сказала я, приглаживая волосы и надеясь, что они выглядят более-менее презентабельно.

У меня никогда не получалось уложить прическу, и ненамного лучше выходил макияж, поэтому меня очень радовало, что завтра об этом позаботятся профессионалы.

– Думаю, стоит поехать на двух машинах, – сказала мама. – Дэнни, почему бы тебе не взять Брук, Чарли и Джей Джея, а Линни и Родни поедут со мной и папой?

Но как только мы начали рассаживаться по машинам, на дороге появилось такси. Я предположила, что просто чуть раньше приехала одна из подружек невесты, но из открытой двери появился дядя Стью – папин младший брат, который по праву считался «самым жадным человеком на всем белом свете».

– Здравствуйте, Гранты! – воскликнул Стью и помахал нам рукой. – Приятно, что вы так встречаете гостей.

Хватило быстрого взгляда на родителей, чтобы понять: они так же озадачены, как и я. Стью никто не приглашал ни на церемонию, ни на репетиционный ужин. Мама заказала для гостей пиццу, но ее доставят только через несколько часов.

Стью вытащил из такси чемодан, а затем подошел к нам, широко улыбаясь. Он был слегка уменьшенной копией папы – ниже, круглее и с более редкими волосами. С папой у них были несколько напряженные отношения – Стью дважды за последнее десятилетие объявлял себя банкротом, и именно папа его выручал.

– Приятно всех увидеть! – сказал он, после чего обнял папу, поцеловал маму в щеку и взъерошил волосы Джей Джею. Он заметил Брук и протянул ей руку. – Привет. Я Стюарт Грант, дядя этой прекрасной будущей невесты. Ты тоже пришла на свадьбу?

– Хм. – Таксист вышел из машины – им оказался тот же самый парень, который утром узнал наш дом. – Сэр? Вы не заплатили.

– Ах, – кивнув, вздохнул Стью и начал похлопывать себя по карманам. Он повернулся к папе. – Ты же разберешься с этим, Джефф? У меня, похоже, закончилась наличка.

– Вы можете оплатить картой, сэр, – уведомил водитель, но дядя, похоже, его не слышал.

– Спасибо, брат, – поблагодарил дядя Стью, хлопнув папу по плечу. – Я очень признателен тебе за это.

– Погоди-ка, – покачав головой, сказал папа.

– Мы думали, что ты сначала поедешь в гостиницу, – продолжила мама, глядя на его чемодан с натянутой улыбкой.

Она не любила дядю Стью с тех пор, как тот, не предупредив родителей, на их же свадебный прием пригласил каких-то незнакомцев, с которыми играл в гольф.

– Вы должны тридцать пять пятьдесят, – вздохнув, сказал водитель.

– Брат разберется, – напомнил Стью, хлопая папу по спине. – Так я обустроюсь пока внутри, да?

– Обустроишься? – сдавленным голосом переспросил папа. – Почему? Что ты имеешь в виду?

– Я беру наличные, – повысив голос, чтобы перекричать нас, сказал водитель. – И принимаю все карты… один парень мне как-то даже выписал чек…

– Я имею в виду, что поселюсь здесь! – старательно выговорил дядя Стью. – А ты что подумал? Я же приехал на свадьбу племянницы.

– Я не хотел брать чек, – качая головой, продолжил таксист. – Но что мне оставалось делать? И в конце концов все закончилось хорошо, он не оказался поддельным или каким-то еще, так что, думаю, теперь я беру еще и чеки…

– Но… – Линни взглянула на маму. – Мы думали, что вы остановитесь в гостинице.

– В гостинице? – Дядя взмахнул рукой, будто говоря этим жестом: «Забудь». – Потом они сдерут деньги за халаты.

– Они сдерут деньги за халаты, только если вы их унесете с собой, – заметил Джей Джей, но дядя не обратил внимания на его слова.

– Я просто подумал, что могу переночевать у вас. Ты же знаешь, я не привередливый и могу лечь где угодно.

– Я даже могу принять часть суммы наличными, а часть картой, – продолжил таксист.

Он становился все более и более раздраженным.

– Я заплачу́. – Дэнни полез в карман за кошельком.

Он достал несколько купюр и передал их водителю. Взяв деньги, таксист отошел от нас, не желая задерживаться рядом с нами ни на секунду.

– Нам нужно ехать на прием, – сказала мама, снова посмотрев на часы. – Но…

– Я устрою Стью поудобнее, – предложил Родни. – А потом приеду в «Пирс». Хорошо?

– Спасибо, сынок, – улыбаясь ему, поблагодарил папа. – Мы признательны тебе за это.

– Что за прием? – приподняв бровь, спросил дядя. – Со шведским столом?

– Нет, – одновременно сказали мама, папа и Линни.

– Он в художественном музее, – объяснила я, и в глазах дяди тут же потух интерес.

– Тогда не буду задерживать вас, – сказал он и хлопнул Родни по спине. – Вперед!

Мы смотрели, как Родни и Стью направляются к дому. И как только они зашли внутрь, мама повернулась к нам.

– Хорошо, – тяжело вздохнув, сказала она. – Поехали.

Глава 12
Или «Семья, которой у тебя никогда не было»

– Так, а теперь все улыбнулись… и замерли…

Я старательно улыбалась, хотя щеки уже начинали болеть, пока фотограф «Стэнвич Сэнтинел» делал снимки. Мы все вместе с Родни обступили маму и удерживали в руках мемориальную доску, которую ей на открытии выставки подарил губернатор, присудив ей звание «Почетного жителя штата Коннектикут». Мы стояли в центральном вестибюле «Музея Пирса» перед мраморным фонтаном, и я изо всех сил старалась не моргать, когда щелкала камера.

Всю свою жизнь я приезжала в «Пирс»: на школьные экскурсии, на специальные выставки, на занятия по искусству. Большую часть музея занимала коллекция, собранная Мэри Энн Пирс, которая прекрасно отражала ее эклектичные вкусы. Мне всегда нравилось это разнообразие – вы можете найти гобелен с единорогом, следом будет висеть работа Уорхола, а затем Кары Уокер. После ее смерти музей продолжил собирать экспонаты, но теперь их подбирали более тщательно. Я не раз видела их рекламные баннеры, когда проезжала мимо, но сегодня было здорово подняться по ступенькам из белого мрамора и увидеть тот, что висел над дверьми и раздувался на ветру: «ЭЛЕОНОРА ГРАНТ. РЕТРОСПЕКТИВА. 25 ЛЕТ ИСКУССТВА КОМИКСОВ».

Церемония прошла прекрасно. Губернатор Уокер представил маму и поблагодарил ее за то, что она поместила Стэнвич на карту – или, по крайней мере, на юмористическую страницу. Это прозвучало несколько натянуто, словно кто-то написал ему эту шутку, но тем не менее вокруг послышались вежливые смешки. Затем к микрофону подошла мама и произнесла речь, поблагодарив издательство и свою команду, а также всех читателей, которые следили за приключениями вымышленных Грантов на протяжении многих лет. Еще она поблагодарила нас, свою семью, за то, что мы вдохновляли ее и позволили «распоряжаться» нашими жизнями. Она сказала, как много для нее значит, что ее семья сегодня с ней, но услышав это, я посмотрела на пустующее место рядом с собой.

Для нас оставили целый ряд стульев, но к нему приставили еще один дополнительный, и я понимала – мама до последнего надеялась, что Майк появится. Я его не ждала, но почему-то это пустующее место волновало меня больше, чем мне этого хотелось бы. В конце концов я повернулась к нему спиной и слегка наклонилась, чтобы не видеть.

На выступлении собралась целая толпа – не осталось ни одного свободного места, и, пока мы улыбались и фотографировались, люди слонялись по лобби вокруг бара и мини-кофейни, а между ними кружили официанты с подносами с выпечкой и лимонными пирожными. Выставка официально откроется после приема, и с того места, где я стояла, было прекрасно видно галерею, вход в которую перекрывала растянутая лента.

– И последняя вот здесь… – сказал фотограф, и я снова посмотрела на него. – Думаю, мы закончили. – Он пододвинул камеру и прищурился, глядя в видоискатель. – Могут ли остаться только Элеонора и губернатор Уокер?

Мы отошли немного, а губернатор шагнул вперед, улыбаясь маме. Его охранники, которые прекрасно сливались с толпой, тоже подошли поближе.

Дэнни отправился к Брук, стоявшей в одиночестве у мини-кофейни, а мы вместе с Джей Джеем, Линни и Родни отошли от фонтана.

– Вы видите девушку с лимонными пирожными? – спросил Джей Джей. – Она раз двадцать попадалась мне на глаза, пока нас фотографировали, а сейчас ее нигде нет.

Я оглянулась и увидела, как мама с губернатором пожимают друг другу руки на камеру.

– Кажется, все прошло хорошо, да?

– Я думала, Майк появится, – тихо сказала Линни, словно боялась, что ее кто-нибудь услышит. – Я, конечно, не ждала этого, но…

– Почему Майк должен делать что-то для других? – спросила я, и в моем голосе прорезались горькие нотки. – Почему он должен думать о ком-то кроме себя?

– Чарли. – Родни покачал головой.

– Он же приехал на свадьбу, – сказал Джей Джей.

Я поискала Дэнни, надеясь, что он поддержит меня, но он все еще разговаривал с Брук. Затем я посмотрела по сторонам и увидела, как фотограф отводит маму и губернатора в другое место, после чего просит присоединиться к ним папу. А еще я заметила Энди Уокер, дочь губернатора, направляющуюся в нашу сторону.

Я не очень хорошо ее знала. Когда Энди перешла в выпускной класс, я училась лишь в десятом. Но после того как ее отца избрали губернатором, я позвонила ей и попросила дать интервью для «Пилигрима». Она согласилась, и статья, которую я написала для газеты, – «Уокер, достигшая большого успеха» – о ее отношениях с отцом, о жизни в Йеле, о бойфренде, знаменитом писателе-фантасте, – появилась в нескольких национальных изданиях, что стало одним из значимых событий в этом году.

Я улыбнулась и кивнула ей, когда она проходила мимо, а Энди тут же, не задумываясь, улыбнулась в ответ, но затем остановилась и слегка склонила голову в сторону.

– Эй, – глядя на меня, позвала она. – Ты Шарлотта, верно? Из газеты?

– Верно, – ответила я, стараясь не слишком показывать радость от того, что она меня вспомнила.

Скорее всего, детей политиков учат делать это с пеленок.

– Ну, приятно снова тебя увидеть, – сказала она, а затем, казалось, заметила еще троих людей, которые наблюдали за нашим обменом приветствий.

– Привет, я Энди Уокер, – представилась она им и жестом указала на симпатичного парня в очках, который стоял рядом с ней. – А это мой парень, Кларк МакКалистер.

И Родни и Джей Джей издали какой-то странный сдавленный звук, словно одновременно чем-то поперхнулись. Я с удивлением посмотрела на них.

– С вами все в порядке?

– Ты… – начал Родни, широко раскрыв глаза. – Ты же К. Б. МакКалистер, верно? Писатель?

Кларк улыбнулся.

– Да, – подтвердил он. – Это я.

– Отлично, – воскликнул Джей Джей, подошел к нему, а затем утащил на несколько шагов от нас, не замечая или даже не заботясь о том, что Кларк все еще держал Энди за руку. – Итак, расскажи мне о концовке «Королевства». Будет же еще одна книга, верно? Ты же расскажешь нам?

– Новая книга выйдет через месяц, – ответил он, и я увидела, как на лице Энди расплылась гордая улыбка. – Сейчас это скорее цикл из пяти книг, чем трилогия. И я обещаю: вы получите ответы на все ваши вопросы.

– Расскажи мне кое-что, – вклинился Родни, подходя к ним. – Просто я никогда не понимал предыстории Уорда. Он и должен был быть злым с самого начала?

Энди повернулась ко мне и покачала головой.

– Это может занять какое-то время.

– Мне очень жаль, – сказала Линни, взглянув на троицу парней, которые отошли от нас еще дальше.

Похоже, Джей Джей и Родни загнали Кларка в угол и принялись наперебой задавать ему вопросы. При этом брат активно жестикулировал в свойственной ему манере.

– Такое часто случается, – отмахнулась Энди. – Вы бы видели, что творилось во время книжного тура.

Она общалась со мной с легкостью, присущей тем, кто отлично умеет поддерживать светский разговор с людьми, которых не знает.

– Так где ты будешь учиться в следующем году?

– Здесь, – ответила я, а через секунду покачала головой. – Ну, то есть в Стэнвичском колледже, а не в «Пирсе».

– О, круто, – кивнув, сказала Энди. – Туда же поступал Кларк. Он проучился там год, прежде чем перевелся в Йель. Ему там очень нравилось.

Я кивнула и, пока тишина не стала неловкой, показала на сестру.

– А у Линни завтра свадьба.

– Вот так новости, – сказала Энди, а потом замерла. – Подождите. По-моему, так говорят жениху. Прими наилучшие пожелания?

– Как угодно, – ответила Линни с улыбкой, но она тут же исчезла, когда сестра посмотрела на часы. – У нас масса дел, так что, надеюсь, мы сможем улизнуть отсюда в ближайшее время.

– Вы не собираетесь остаться, чтобы посмотреть выставку?

Я прекрасно знала наш график, но почему-то думала, что мы успеем посмотреть на комиксы и рисунки, на которых изображена наша семья, прогуливаясь по залам вместе.

– Я могу приехать сюда и в другой день, – приподнимая бровь, произнесла Линни. – Знаешь, не за день до моей свадьбы.

– На самом деле, я не уверена, что и мы сможем остаться, – сказала Энди.

Она посмотрела на отца, и я увидела, как губернатор пожимает руки моим родителям – оказалось, съемка наконец-то закончилась.

– Папа еще должен выступить на благотворительной акции. – Она отошла на несколько шагов и потянула за руку Кларка. – Извините, что прерываю, но нам нужно идти.

Кларк посмотрел на нее.

– Ты просто хочешь увидеть Дюка, да?

– Я не видела малыша два месяца! – возмутилась она. – И видеочат не считается.

– Она любит пса больше, чем меня, – качая головой, пожаловался Кларк Джей Джею и Родни.

– Ты ждешь, что я начну это отрицать? – спросила Энди, и Кларк засмеялся.

В это мгновение к нам подошел губернатор.

– Привет. – Он широко улыбнулся, и эту улыбку я видела на обложке «Ньюсвик», когда он победил на выборах. – А вы, должно быть, остальные Гранты.

Мы все просто стояли и смотрели на него, пока Линни, первая их нас, не вспомнила о хороших манерах.

– Большое спасибо, что пришли, сэр, – сказала она.

– Я сделал это с радостью, – непринужденно ответил губернатор Уолкер. Затем он чуть склонился к нам и тихо произнес: – На самом деле я ваш большой поклонник. Я читаю комикс каждое утро, сразу после новостей о политике.

– Это правда, – подтвердила Энди, а затем выразительно посмотрела на отца. – Пойдем?

– Она скучает по своей собаке, – с улыбкой сказал губернатор. – И, к сожалению, у меня плотный график. Было приятно с вами всеми познакомиться. Берегите себя!

Он расплылся в улыбке, а затем вместе с Энди и Кларком пошел к выходу, смеясь над какими-то словами дочери. Охранники следовали за ним на некотором расстоянии.

– Эй!

Я оглянулась и увидела Дэнни. Он кивнул в сторону галереи, где разместили выставку и спросил:

– Хочешь попасть на частный показ?

Посмотрев на него, я перевела взгляд на ленту, которая все еще закрывала вход.

– А разве это разрешено?

Дэнни лишь улыбнулся в ответ.

– Следуй за мной. – Он направился через мраморный вестибюль к входу на выставку. – Ну же, – понизив голос, поторопил он меня, когда мы проходили мимо охранника в форме с нашивкой музея. Казалось, он больше интересовался своим телефоном, чем тем, все ли в порядке с бесценным искусством. – Что я всегда говорил тебе о том, как пробираться в нужные места?

– Хмурься и шевели ногами, – не задумываясь, выпалила я.

– Именно.

Мы ускорились, и Дэнни с важным видом подошел прямо к ленте, приподнял ее, чтобы я могла под ней пролезть, а затем последовал за мной.

Я сделала несколько шагов, позволяя глазам привыкнуть, – здесь оказалось немного темнее, чем в заполненном вестибюле, освещенном множеством люстр и лампами, висевшими над произведениями искусства. Дэнни направился к началу выставки, и я поспешила за ним.

– Смотри, – тихо сказал он.

Повернувшись к стене, я почувствовала, как у меня перехватило дыхание. На ней, почти во всю стену и выше нас ростом, висело изображение семьи Грантов – самый известный рисунок из комикса, который используется для заголовка полосы с тех пор, как братья и Линни стали подростками, а мне исполнилось шесть. Это был семейный портрет, вот только мой персонаж свисал почти вверх ногами с руки Донни, Линдси толкала Эй-Джея, а Марк тайком от всех подкармливал Вафлю печеньем. И только Джефф, персонаж, срисованный с папы, не замечал творящегося вокруг хаоса и широко улыбался.

«ВСТРЕЧАЙТЕ ГРАНТОВ – СЕМЬЮ, КОТОРОЙ У ВАС НИКОГДА НЕ БЫЛО», – гласила надпись на стене.

– Вот это да, – оглядевшись, сказала я.

На стене висела табличка, в которой пересказывалась история создания комикса – о том, что мама начала рисовать его, когда еще работала библиотекарем, чтобы развлечь малышей Дэнни и Линни, и как с годами росла его популярность и появлялись поклонники по всему миру.

Я пошла по галерее, оглядываясь вокруг и пытаясь рассмотреть все, хотя и понимала, что это невозможно сделать за один раз. На каждой стене висели наши изображения – это ошеломляло. Выставку выстроили в хронологическом порядке, начиная с первых маминых эскизов, первых комиксов, а затем и выпусков, которые выходили на протяжении многих лет, вперемешку с другими экспонатами, которые показывали рост популярности «Центрального вокзала Грантов». Тут попадались журналы, посвященные персонажам, упоминания в поп-культуре, фотографии с вечерних телепередач, футболки и ланч-боксы, мягкие игрушки в виде Вафли и даже кадры из короткого мультсериала «Центральный вокзал Грантов», который выпускали в Канаде.

Оглядевшись вокруг, я посмотрела на комиксы рядом с эскизами мамы, на персонажей, которые регулярно появлялись на страницах газет, на обложки «Тайм» с вымышленными Грантами, и поняла: впервые за весь день мне стало легче дышать.

Среди этих вещей я чувствовала себя как дома. На стенах этой галереи собраны лучшие моменты нашей жизни. Кусочек страницы с четырьмя рядами рисунков, которые создавала мама, был для меня самым дорогим зрелищем. Я словно очутилась на нашей кухне в окружении родных, а вокруг суета, смех, все что-то делают, как и происходило всегда, когда мы собирались вместе.

Однажды Шивон спросила меня, не кажется ли мне странным, что многие события моей жизни, смешанные с вымышленными, нарисовали на бумаге, и теперь они развлекают незнакомцев, поедающих хлопья за завтраком. Но Кэсси Грант знали миллионы еще до того, как я научилась говорить и узнала о понятии «газетный комикс». Может, это не казалось мне странным, потому что я не знала, какой может быть жизнь без него.

Мы повернули за угол и увидели несколько комиксов, которые занимали практически всю стену. На них Донни, Линдси и Эй-Джей карабкались на указатель улиц. Донни сжимал отвертку в зубах, а Эй-Джей стоял на шухере, но скорее считал ворон, чем выслеживал опасности. «ЗНАК ПЕРЕМЕН» – гласила надпись внизу.

– Вау, – воскликнул Дэнни, рассматривая стену с комиксами, на которых были нарисованы основные моменты истории, продолжавшейся почти два месяца. – Я… не знал, что они станут выставлять это, – сказал он, его голос звучал немного нервно.

Я улыбнулась.

– Уверена, срок давности этого преступления уже истек.

Рядом с комиксами висели газетные статьи из «Сэнтинел», в которых с напрягающей проницательностью описывались слушания и судебные разбирательства, а рядом – аналогичные вырезки из «Тайм», «Ньюсвик» и «Таймс». Я повернулась к Дэнни – сказать, что действительно побывала сегодня на Грант-авеню, но он уже ушел. И я поспешила за ним.

– А здесь у папы проблемы с носом, – заметил Дэнни и показал на комикс, нарисованный, когда я училась в средней школе.

Тогда у Кэсси Грант волосы были намного лучше, чем у меня в реальной жизни. Я присмотрелась к рисункам и засмеялась – ну конечно, нос у папы оказался совершенно непропорциональным голове. Дэнни пожал плечами и пошел дальше, проходя мимо фотографий с премии Айснера. На ней Морт Уокер передавал маме награду на глазах у Билла Аменда.

– По-моему, она нарисовала его так потому, что просто разозлилась на него.

– Мама бы так не сделала.

Дэнни поднял бровь, когда я поравнялась с ним.

– А как ты думаешь, почему она рисовала такую ужасную прическу Донни, когда я учился в колледже?

– Что ты натворил?

– Расскажу, когда подрастешь.

– Дэнни!

– Тс-с-с. Мы находимся в музее.

Мы остановились перед стеной, на которой выставлялись комиксы времен, когда я оканчивала школу, а Дэнни и Линни – колледж.

– О, братишка, – сказала я, указывая на пять стрипов в общей рамке. – Помнишь это? Дом у озера?

Это были комиксы, рассказывающие о наших каникулах в горах Катскилл, часть сборника «Поехали на озеро», напечатанные вне еженедельных выпусков и ставшие одними из самых популярных. Четыре из них вышли в будни, а последний в воскресенье. Но сейчас, глядя на них, я словно слышала пение цикад, видела светлячков и оранжево-красный закат.

– Это была замечательная поездка.

– Ты издеваешься? – Дэнни покачал головой. – Это была худшая поездка.

– Нет, – возразила я, рассматривая рисунки.

Кэсси и Марк ловили светлячков в сумерках, Дэнни и Эй-Джей катались на байдарках по озеру, и вся семья сидела на пляже, наблюдая за фейерверком на День независимости.