Текст книги "Перед рассветом "

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Родители Кейт приехали в больницу лишь несколько часов спустя. Отец не смог (или не за хотел) отпрашиваться с работы, а мать, хоть ей дозвонились первой, заявила, что «слишком занята». Когда родственники пришли её навестить, было уже около семи вечера. Работники больницы оповестили даже Мэдисон, потому что ей было восемнадцать, и она была самой взрослой из близких Кейт, кого они смогли найти, но она тоже оказалась слишком занята на «важных» соревнованиях по чирлидингу. Очевидно, эти соревнования были куда важнее жизни её сестры, поэтому она тоже не явилась.

За это время множество докторов и медсестёр приходили осматривать Кейт. Сперва они были потрясены и растеряны, но потом пришли к выводу, что она всех разыграла и сама подстроила аварию, чтобы привлечь к себе внимание. Её родители, когда приехали, полностью разделили это мнение.

"С вашей дочерью абсолютно всё в порядке", – объявил её лечащий врач матери и отцу. "По крайней мере, в физическом смысле. Но то, что она устроила всё это, чтобы обратить на себя внимание, говорит о психологических проблемах".

"Психологических проблемах?" – переспросила её мать.

"Мы можем направить её к психотерапевту, если хотите".

Мать Кейт взглянула на мужа. "Не уверена, что наша страховка это покроет".

Кейт с горечью наблюдала за их разговором со своей кушетки. Как им могло прийти в голову, что она притворялась? В отчётах фельдшеров ясно сказано, что она переломала себе все до единой кости! Разве это можно сымитировать?!

С другой стороны, она понимала, что всем было проще поверить в то, что она сошла с ума, чем представить возможные альтернативы. У них не было ни одной правдоподобной версии. Кейт и сама толком не понимала, что произошло. Последние несколько часов она провела за чтением "Ромео и Джульетты" и размышлениями об Илае и его клыках в её шее. Может, она это выдумала? Может, это была галлюцинация после травмы или передозировки пропофола? Илай был последним, кого она видела перед столкновением, Шекспир навеял ей романтическое настроение, а у людей в коме часто бывают странные видения. Вполне возможно, ей всё приснилось.

Кейт предпочла бы, чтобы Эми выследила Илая вместо того, чтобы забрасывать её истерическими сообщениями. Один короткий разговор с Илаем мог дать ответы на все её вопросы. В любом случае, он был единственным свидетелем происшествия.

Но об этом можно было только мечтать, а пока Кейт посадили на заднее сидение отцовской машины и отчитали за то, что она напрасно потратила время врачей, превысила лимит по страховке, и, конечно, отвлекла всех от соревнований Мэдисон.

"Что за детский сад?" – не унималась мать Кейт на переднем сидении. "Каким ребёнком нужно быть, чтобы вот так броситься под грузовик? Тебе повезло, что вы не столкнулись, а то у тебя бы ни одной целой кости не осталось".

Кейт хотелось возразить ей, рассказать, что она на самом деле столкнулась с грузовиком и все кости в её теле на самом деле были переломаны, и что есть медицинские отчёты, которые это подтверждают. Но какой смысл? Она вжалась в кресло и постаралась не обращать внимания на родительские слова.

"Ты это сделала из-за того, что я сказала тебе на счёт колледжа? Что тебе придётся немного повременить?" – добавила её мать. "Ты такая эгоистка, честное слово! Я всего лишь прошу, чтобы ты год-другой помогла платить нам за учёбу Мэдисон. Вы, молодое поколение, совсем не умеете терпеть. Ты знаешь, что твоя бабушка бросила школу в пятнадцать лет, чтобы присматривать за младшими братьями и сёстрами? И она при этом не прыгала под грузовик!"

Мать говорила и говорила, не отставая от Кейт всю дорогу до дома. Кейт сносила всё молча, слишком расстроенная, чтобы защищаться.

"А что подумают соседи? Звучит так, будто ты пыталась покончить с собой. Я не могу допустить, чтобы они решили, будто мы привели психически больного ребёнка на их улицу. Почему ты думаешь только о себе и никогда – о других?"

Отец в основном помалкивал, только добавил: "Не думаю, что ты получишь новый велосипед".

Наконец терпение Кейт лопнуло.

"Как же я буду добираться в школу?"

"На машине с Мэдисон", – недовольно бросила её мать. "Она так добра, что готова тебя подвозить".

Машина подъехала к дому, Кейт тут же выпрыгнула из неё и понеслась к двери.

"Посмотрите на неё!" – фыркнула мать ей вслед. "Здорова, как лошадь. Ни царапины. И кого она пыталась одурачить?"

Кейт ворвалась в дом через переднюю дверь, и Мэдисон с Максом вышли с кухни ей навстречу. Макс улыбнулся и открыл рот, чтобы что-то сказать, но Мэдисон его перебила.

"Ты вернулась", – сказала она пресно. "Сне звонили из больницы, и сказали, что ты попала в страшную аварию. Я уж понадеялась, что смогу переделать твою комнату в гардеробную".

Кейт не могла понять, шутка это или нет, но чутьё ей подсказывало, что Мэдисон говорила серьёзно.

"Тебя правда сбила машина?" – спросил Макс, выпучив глаза от любопытства.

"Вроде того", – ответила Кейт, направляясь к лестнице. "Я упала с велика на трассу".

Мэдисон закатила глаза. "Блин, Кейт, ты такая неуклюжая".

"Да уж", – с сарказмом буркнула Кейт и побежала наверх.

Она захлопнула за собой дверь в свою комнату и прижалась к ней спиной, переводя дух.

Первым делом ей хотелось переодеться. Одежда, в которой она была, вызывала у неё отвращение: её мать попросили привезти какие-нибудь вещи в больницу, и она выбрала для дочери розовую юбку и блузку такого же цвета – то, что носила Мэдисон, и то, что по мнению матери должна была носить Кейт вместо своих затасканных джинсов.

Раздевшись, Кейт осмотрела своё тело, пробежала пальцами по коже, прощупала рёбра. Никаких следов аварии не было видно. Ни синяков, ни порезов, ни шрамов. Будто ничего и не случилось. Может, она и правда всё придумала?

Но по пути к шкафу с её любимыми чёрными джинсами и худи Кейт прошла мимо большого зеркала на стене, и то, что она там увидела, её напугало. Вместо собственного отражения она увидела только мутный серый пузырь. Зеркало будто затуманилось. Она попыталась вытереть его, но это не помогло.

Покрутившись и так, и этак, она заметила, что мутная серая тень была размером с человека. И она двигалась вместе с Кейт. Это и было её отражение.

Её сердце оглушительно заколотилось. Вспотевшими от волнения руками она схватила первую попавшуюся одежду и не глядя натянула на себя. Ей необходимо было найти Илая. Но как? Без велосипеда ей не добраться в город. Денег на такси тоже не было. И к тому же она не имела не ни малейшего понятия, где его искать.

Она взялась за телефон, молясь, чтобы Эми придумала способ связаться с Илаем. Подруга прислала ей миллион сообщений, но все они были не о том. Последнее звучало так:

Говорила с Диной. Она придёт к тебе домой позже.

Только не это! – подумала Кейт. Ей сейчас было не до того, чтобы успокаивать взволнованных подруг. Она не должна отвлекаться от поисков.

В ту же секунду, как по заказу, во входную дверь постучали.

"Кейт!" – крикнула её мать с первого этажа. "Это одна из твоих… подружек", – в последнем слове сквозило неодобрение.

Кейт выскочила из комнаты на площадку. Мать бросила беглый взгляд на неё и её недостаточно розовый наряд, резко отвернулась и пошла прочь. В дверном проёме показалась Дина со своей собакой – огромной лохматой колли по кличке Изумруд. Кейт знала Изумруд ещё щенком, и всегда была рада её видеть.

"Сестрёнка", – завопила Дина при виде Кейт. "Что стряслось? Эми с ума сходит. Сказала мне, что ты в больнице".

"Ерунда", – сказала Кейт. Ей хотелось, чтобы Дина поскорей ушла. У неё были другие дела. У неё в голове кружился ураган разных мыслей и догадок, и только Илай мог расставить всё по местам. "Я всего лишь упала с велика".

Когда Кейт дошла до нижней ступеньки, Изумруд неожиданно зарычала. Она оскалилась и издала низкий угрожающий звук.

"Эй", – сказала Дина собаке, потянув её за поводок. "Это некрасиво". Она подняла глаза на Кейт. "Наверное, её раздражает запах антисептика. Напоминает о походе к ветеринару. Да, девочка моя?"

Но Изумруд продолжала рычать.

Кейт хотелось поверить в версию Дины, но не получалось. Изумруд испугалась, потому что Кейт должна была умереть, а то, что произошло с ней после аварии, изменило её сущность.

Изумруд громко залаяла. Птицы на деревьях у дома тоже раскричались, всполошённые шумом.

"Уймите собаку!" – проорал отец Кейт из гостиной.

"Нам лучше уйти", – проговорила Дина сквозь лай. Она выглядела виноватой за то, что разозлила отца Кейт. "Извини. Я рада, что с тобой всё в порядке. Позвони Эми, она вся испереживалась".

Она пошла прочь и потянула Изумруд за собой.

"Так и сделаю", – пообещала Кейт, не в силах дождаться, чтобы закрыть дверь.

"До завтра!" – крикнула Дина, но подруга уже её не слышала.

Когда Дина наконец-то ушла, Кейт побежала обратно в свою комнату и выглянула в окно. Дина тащила Изумруд на поводке, тщетно пытаясь её успокоить. Птицы по-прежнему беспокойно кружили над домом и громко кричали.

"Что, чёрт возьми, здесь происходит?" – донёсся снизу голос отца.

Внезапно что-то врезалось в окно. Кейт вскрикнула и отскочила. Почти сразу же последовал второй удар в стекло.

"Летучие мыши", – сказала Кейт вслух.

Она задёрнула шторы, закрывшись от света фонарей и летучих мышей, атаковавших её окно. Напуганная и растерянная, она пятилась назад до тех пор, пока не упёрлась в кровать. Взгляд её застыл на крылатых силуэтах, бившихся снаружи. Каждый новый удар заставлял её вздрагивать.

Боясь шевелиться, она с головой накрылась одеялом, свернулась в клубок и заткнула уши.

*

Кейт, должно быть, уснула, потому что, когда она открыла глаза в следующий раз, уже светало. Летучие мыши больше не бились в окно, стояла тишина. Солнечный свет только-только начал просачиваться в комнату.

Она выбралась из постели, до сих пор в той же одежде, которую надела после возвращения из больницы. На этот раз, когда она подошла к зеркалу, оттуда на неё посмотрело её привычное отражение. Возможно, она всё выдумала. В конце концов, во время аварии она сильно ударилась головой.

С этими мыслями она пошла к шкафу у окна, чтобы переодеться во что-нибудь чистое. Взявшись за ручку дверцы, она бросила взгляд на улицу, и наконец-то заметила, что вид за её окном сильно изменился. Вместо тихого пригорода на фоне океана, к которому она успела привыкнуть, там светились огни большого города – такой вид мог бы открываться с верхнего этажа небоскрёба в Нью-Йорке.

Странным образом эта неожиданность нисколько её не напугала. Даже наоборот, такой фон показался ей куда более подходящим под её настроение, чем надоевший калифорнийский пейзаж. Именно на такой вид из окна она надеялась, когда мечтала о том, как поступит в колледж на Восточном Побережье и сбежит от своей семьи раз и навсегда.

Вне себя от любопытства, Кейт отошла от окна и повернулась лицом к комнате. Это была незнакомая ей квартира в стиле лофт с голыми стенами из красного кирпича и старым, поцарапанным паркетом. Огромные окна от пола до потолка впускали в просторное помещение бледный утренний свет. Центр комнаты занимал потрёпанный диван из бордовой кожи похожий на антикварную реликвию из старинного замка.

"Ау! Есть тут кто-нибудь?" – позвала Кейт.

Она на цыпочках подошла к стоявшему в углу громадному зеркалу в раме из старого золота. Она больше не была одета в своё худи и чёрные джинсы – вместо них на ней было длинное чёрное платье, подчёркивающее талию и создающее силуэт песочных часов. На руках у неё были белые кружевные перчатки, доходящие до локтя, а на губах – кроваво красная помада. Такой наряд могла бы запросто носить Николь, а вот Кейт никогда не хватало уверенности в себе, что примерить нечто подобное.

В отражении что-то шевельнулось. Кейт подпрыгнула на месте, резко обернулась и столкнулась лицом к лицу с Илаем. Его тёмные волосы были зачёсаны назад, открывая лоб и выставляя напоказ его бледные серо-зелёные глаза.

"У тебя получилось", – сказал он, кладя руку ей на талию.

Кейт этот жест показался самым естественным в мире.

"Где мы?" – спросила Кейт, прижимаясь к нему ближе.

Илай подхватил её под руки и закружил на месте. Она не сопротивлялась, а только уткнулась лицом ему в грудь. Он кружился всё быстрее, комната вокруг поплыла, все цвета смешались и превратились в единый вихрь – и золото рамы, и красная кожа дивана, и серое небо. Это было похоже на поездку на очень быстрой карусели.

Внезапно кружение прекратилось, и они полетели вниз, сквозь половицы. У Кейт всё сжалось в животе. Падение было таким стремительным, что в ушах свистел ветер. Она вцепилась в Илая и завизжала. Тогда он склонился к ней и, прежде чем потерять сознание Кейт увидела, как его клыки впиваются в её шею.

Она проснулась от собственного крика, вся в поту. Сердце её бешено колотилось.

Она попыталась вспомнить события сна. Неужели всё, что только что случилось, тоже было безумным сном? Может, весь день её семнадцатилетия был лишь плодом её фантазии, и сейчас она спустится к завтраку, где её уже ждут открытки и подарки?

Пожалуйста, Господи, – думала она. Пусть Это будет просто плохой сон.

Кейт схватила телефон и увидела поток сообщений от взволнованных подруг. Она пролистала вверх и нашла несколько селфи, которые они сделали вместе в день её рождения. Тогда она вскочила с кровати и побежала проверить своё отражение в зеркале. Конечно, там она увидела вчерашнюю расплывчатую тень.

Она попятилась назад, качая головой.

Всё было взаправду. Всё случилось на самом деле.

Летучие мыши в окне, потеря отражения. Что это могло значить?

В желудке у неё громко заурчало. Кейт даже положила ладони на живот, чтобы как-то приглушить звук. Чувство голода было невыносимым.

Быстро натянув лиловую футболку и обвисшие джинсы, Кейт выбежала из своей комнаты.

"Наконец-то", – бросила Мэдисон вместо приветствия, выглянув из ванны, где она заканчивала макияж. "Если хочешь, что бы я тебя подвозила, будь добра, не заставляй меня опаздывать".

От её пронзительного голоса у Кейт заболела голова. Зажав уши, она помчалась вниз по лестнице.

Кухня была залита ослепительным солнцем. Кейт прикрыла глаза рукой.

Её отец сидел согнувшись над тарелкой с яичницей, и пялился на желток с таким видом, будто это была чёрная дыра, затягивавшая его в бездну тоски. Мать стояла в углу и делала свежий кофе. Кофеварка взревела и Кейт передёрнуло от слишком громкого звука.

Макс сидел за столом и жевал хлопья. Заметив Кейт, он поднял глаза от своей миски и широко улыбнулся сестре. Кейт не ответила на его улыбку. Хруст хлопьев у него во рту показался ей таким отчётливым, будто звучал прямо у неё в голове.

Она рванула к холодильнику и распахнула его настежь в поисках чего-то, что могло бы утолить её дикий голод.

"Йогурт на нижней полке", – сказала ей мать, и каждый звук, вылетевши из её рта, будто иголкой впился Кейт в кожу.

"Я не хочу йогурт", – огрызнулась Кейт.

Одна мысль о йогурте вызывала у ней тошноту. Ей нужно было что-то другое. Совсем другое.

Её мать вздохнула, и для Кейт этот вздох прозвучал как свист паровоза, выпускающего пар.

"Прекрати привередничать", – деланно простонала её мать. "Мне сейчас только этого не хватало. Если я сказала, что ты должна есть йогурт, значит ты будешь есть йогурт. Такие правила".

В этот момент взгляд Кейт упал на пачку говяжьего фарша, который размораживался на подносе внизу. Она втянула воздух носом и почуяла запах сырого мяса. От вида розоватой плоти у неё потекли слюнки.

Да что же с ней творилось?!

Она захлопнула холодильник и перевела дух.

"Кейт!" – крикнула на неё мать. "Я сказала тебе есть чёртов йогурт!"

Её голос как стальной нож врезался Кейт в мозг. Она не могла выносить этот звук больше ни секунды. Развернувшись на сто восемьдесят градусов она ринулась к матери.

"Я не буду есть твой дурацкий мерзкий йогурт!" – прокричала она матери в лицо.

Все застыли. Ложка Макса стукнулась о край миски, и звон эхом отдался у Кейт в ушах.

Её мать стояла как громом поражённая. Кейт никогда раньше не решалась постоять за себя. Взрослая женщина вдруг растерялась.

"Роберт", –обратилась она наконец к отцу Кейт. "Ты позволишь ей так со мной разговаривать?"

Кейт не собралась дожидаться его ответа. Она выбежала в коридор, а потом – на улицу.

"Эй!" – услышала она голос Макса за спиной. "Ты куда?"

Но она не оглянулась.

*

Кейт направилась в школу обходными путями, по задним улицам, подальше от главных дорог. Ей не хотелось, чтобы Мэдисон догнала её на машине, или чтобы отец нашёл её и отчитал за грубость.

По пути её живот не переставал урчать. Голод сводил её с ума.

Каждый звук казался ей чересчур громким, а солнце – чересчур ярким. Ей приходилось постоянно прикрывать глаза ладонью.

Она когда-то читала о людях, которые после травм мозга начинали говорить только по-французски или играть Моцарта на фортепиано. Может, что-то подобное произошло и с ней – от удара по голове она стала сверхчувствительной? Однако, чем дольше она думала над этим, тем яснее становилось, что такого объяснения недостаточно. Как она так быстро исцелилась? Почему от неё шарахаются животные? Когда это солнце стало таким беспощадно ярким? Куда делось её отражение? Всё это вместе складывалось в теорию, слишком невероятную, чтобы уместиться у Кейт в голове. Ей нужен был Илай, разговор с ним помог бы ей понять, что происходит.

Она не сомневалась, что опоздает в школу, но когда она пришла, звонок ещё не прозвенел.

"Кейт!" – услышала она крики подруг.

Кейт напряглась. Ей не хотелось их видеть, и она ничего не могла с собой поделать. У неё не было на них времени.

Девочки подбежали к ней и чуть не задушили в объятьях.

"Я пропустила всю драму", – сказала Николь. Кончики её волос сегодня были выкрашены в кроваво-красный. "Дина и Эми мне рассказали. Ты в порядке?"

"В порядке", – пробормотала Кейт, высвобождаясь.

"Ты уверена?" – переспросила Дина. "Ты выглядишь какой-то нервной".

"Ты бы тоже была нервной, если бы тебя переехал фургон", – огрызнулась Кейт.

Дина подняла руки вверх, показывая, что сдаётся.

Эми выглядела озабоченной. "Ты не ответила ни на одно моё сообщение", – упрекнула она Кейт. "Я узнала, что тебя выписали, от Макса, когда позвонила тебе домой".

"Много всего навалилось", – сухо ответила Кейт. Она почти не обращала внимания на подруг, всюду высматривая Илая.

Девочки почувствовали, что Кейт хочет остаться одна.

"Я, пожалуй, пойду на урок", – сказала Николь.

"Я тебя провожу", – вызвалась Дина.

Они отошли.

"Увидимся на ланче?" – спросила Эми, когда Кейт пошла вслед за толпой школьников. Та не ответила.

Кейт была слишком увлечена потоком новых ощущений. Оказалось, что теперь она слышит каждого человека на парковке, все разговоры, смех, шаги. Она вздрагивала от каждого звука. Солнце светило слишком ярко и мешало сосредоточиться, а каждый луч обжигал кожу Кейт, как раскалённый металл.

Где-то наверху громко закаркала ворона, и звук этот был настолько невыносимым, что Кейт пришлось зажать уши руками. Вслед за первой вороной появилась вторая, потом ещё, и вскоре уже целая стая носилась у Кейт над головой.

Некоторые ученики начали кричать, напуганные внезапным появлением птиц. Они стояли с разинутыми ртами и смотрели, как Кейт закрывает голову руками, пытаясь закрыться от ворон. Те носились вокруг неё с такой скоростью, что её одежда и волосы развевались на поднятом их крыльями ветру. Казалось, что она одна была их целью: птицы пикировали с неба прямо на неё, а затем также резко взмывали обратно.

Потом также внезапно стая улетела прочь. Их карканье и хлопанье крыльев стихло, а чёрные силуэты растворились в небе. Несколько вороньих перьев кружась опускались на землю вокруг Кейт. Все взгляды были прикованы к ней.

Тут она увидела, как на парковку въехал автомобиль Мэдисон, и это стало последней каплей. Кейт побежала в школу, не желая столкнуться с сестрой.

В коридоре было темнее и прохладней, и Кейт вздохнула с облегчением. По крайней мере, под крышей школы не нужно было бояться птиц. Однако, там был другой раздражитель – неумолчный гул сотен голосов, без разрешения вторгавшихся ей в сознание.

Она пошла в направлении своего класса и заметила, что с её появлением все разговоры умолкают. Ученики таращились на неё, провожали взглядами и перешёптывались, прикрывая рты ладонями. Они знали о вчерашнем происшествии. Слух об аварии каким-то образом обошёл всю школу. Теперь все считали её чокнутой.

Будто в замедленной съёмке, Кейт видела каждый косой взгляд и нахмуренные брови, слышала каждую сказанную шёпотом колкость, каждый смешок и каждое оскорбление.

"Она пыталась убить себя, потому что мама не подарила ей машину на день рождения".

"Я слышал, что она притворилась, будто попала в аварию, чтобы отвлечь родителей от сестры и её соревнований по чирлидингу".

Кейт закипала от ярости. Они ничего о ней не знали и судили о ней по глупым слухам и сплетням. Она едва сдерживалась, чтобы не ответить им, и понимала, что должна скрыться подальше от них всех.

Не долго думая, она побежала. Звук собственного дыхания стал громче у неё в ушах, сердце забилось чаще, а стук подошв по плиточному полу заслонил собой остальные шумы.

Она ворвалась в туалет и растолкала группку девочек, поправлявших макияж у зеркала.

"Фу, поаккуратней!" – сказала одна из девочек, высокомерно махнув в сторону Кейт щёточкой для туши.

Никак не отреагировав, Кейт вбежала в дальнюю кабинку и закрылась на замок. Пустой желудок ныл сильнее прежнего, голод был нестерпимым. Но это было не единственное неприятное чувство: кожа Кейт порозовела и чесалась, как от солнечного ожога. Она запаниковала и чуть не сорвалась в истерику.

Сделав несколько медленных вдохов и выдохов, Кейт немного успокоилась. Ей нужно было дождаться, пока все разойдутся по классам – тогда коридоры опустеют и никто не помешает ей искать Илая.

Прозвенел звонок, девочки вышли из туалета, Кейт выждала ещё чуть-чуть, и покинула своё укрытие.

Перед зеркалом больше никого не было, и она смогла получше разглядеть странное расплывчатое облако, заменявшее ей отражение.

"Что ты такое?" – не выдержав крикнула она облаку. "Что что ты такое?!"

Она с размаху ударила в зеркало кулаком. Оно разлетелось вдребезги и окатило её волной осколков.

На руке у Кейт выступила кровь – она порезалась о стекло. Вид крови заворожил её: это было красиво и очень аппетитно.

Она с усилием оторвала взгляд от раны. Сердце чуть не выпрыгивало у неё из груди.

Я должна найти Илая, – повторяла она про себя.

Кейт вышла в пустой коридор и зашагала. Все были в своих классах, и она осталась незамеченной.

"Эй!" – вдруг окликнули её.

Кейт поморщилась. Ей навстречу шла дежурная по школе.

"Где твой пропуск?" – спросила девочка.

"У меня его нет", – ответила Кейт. "Я просто опоздала. Забыла, какой у меня первый урок".

"Давай-ка я тебя провожу", – сказала дежурная. "Надеюсь, в следующий раз ты не забудешь".

У Кейт не было выбора. С тяжёлым вздохом она пошла за девочкой в кабинет истории.

Когда она вошла, все бросили свои занятия и подняли головы.

"Я думал, она умерла", – прошептал кто-то на задней парте.

Никто этого не услышал. Никто, кроме Кейт.

"Мисс Росуэлл", – поприветствовал её учитель, обернувшись. "Как хорошо, что вы сегодня с нами".

Его сарказм задел её. Она и так уже дошла до точки кипения, и меньше всего ей хотелось оказаться в компании саркастичных учителей и шепчущихся учеников.

"Садитесь, пожалуйста".

Дежурная сияла самодовольной улыбкой, видимо, гордясь тем, что доставила Кейт на урок. Кейт бросила на неё гневный взгляд и, опустив голову как модно ниже, прошла к последнему свободному месту.

Это была парта у окна. Сноп солнечного света падал на столешницу, а стул, на который Кейт пришлось сесть, был горячим от солнца. Она сразу вспотела, а потом на её снова, как и в туалете, одолела паника. Кожу невыносимо жгло.

Она вскочила с места. "Можно выйти?"

Учитель повернулся к ней и нахмурился, а одноклассники зашептались.

"Ты только что вошла", – сказал учитель.

"Я болею", – выпалила Кейт, осознавая, что не врёт. Иначе откуда было взяться жару и лихорадке? "Пожалуйста, мне плохо".

"Ты выглядишь бледнее обычного", – неуверенно протянул учитель, глядя на капельки пота, выступившие у Кейт на лбу.

Он написал ей записку и позволил уйти.

Кейт сжала записку в кулаке и побрела по коридорам. Ей приходилось показывать несчастный листок каждому дежурному по этажу.

Голова её гудела от мыслей, ноги передвигались с трудом. Она заглядывала в стеклянные двери каждого класса в отчаянной попытке отыскать Илая. Бесполезно. Классов было слишком много, он мог оказаться где-угодно.

Кейт нужно было придумать план получше. Она решила, что надёжнее всего выяснить его домашний адрес – тогда она пошла бы к нему после школы и потребовала бы ответов на все вопросы, которые не давали ей покоя.

Она направилась к школьной приёмной, понимая, что не сможет так запросто зайти туда и попросить его адрес. Ей бы ни за что его не дали. Нужен был отвлекающий манёвр.

В подростковых фильмах она видела один надёжный способ убрать с дороги ненужных людей – включить пожарную сигнализацию.

Ещё недавно Кейт была слишком примерной девочкой, чтобы даже задуматься о таком, но теперь, потянув за ярко-красную ручку, она не почувствовала никаких угрызений совести.

Завыла сирена. Кейт согнулась пополам – её сверхчувствительные уши с трудом вынесли такое испытание.

Она видела, как секретари и директор выбежали из своих кабинетов. "Это не учебная тревога", – сказал директор, натягивая на ходу ярко жёлтую куртку пожарника.

Когда они скрылись из виду, Кейт побежала в приёмную. К счастью, секретарша не вышла из своей учётной записи, и на её компьютере Кейт легко нашла базу данных.

Она ввела полное имя Илая в строку поиска и замерла.

В это сложно было поверить.

Судя по записи, его дом располагался в национальном парке.

Дрожащей рукой Кейт переписала адрес и побежала прочь, намеренная его найти во что бы то ни стало.