Текст книги "Cудьба"

Великая борьба рабочих и арест адвоката Но Мухёна

В июне – августе началась Великая борьба рабочих, не дав нам передышки и времени подольше насладиться победой в Июньском противостоянии. Не было времени и просто вздохнуть. Результатом борьбы стали аресты и увольнения большого количества рабочих. С того времени все эти дела перешли ко мне. В районе Пусана и прилегающей провинции Южная Кёнсан, где были сконцентрированы промышленные производства, кроме меня и адвоката Но, не было тех, кого можно было бы назвать адвокатами по трудовым спорам. К тому же после Июньского противостояния Но Мухён фактически отошел от обязанностей адвоката и бесконечно колесил по предприятиям, узнавая сведения о текущей ситуации. И в итоге его арестовали. Как раз по делу компании Daewoo Shipbuilding.

В ходе уличной забастовки, которую провели рабочие этой компании, от слезоточивой бомбы погиб Ли Соккю. Очень трагический случай. Из Сеула на место происшествия выехал адвокат Ли Сансу, а из Пусана – Но Мухён. Их задержали по подозрению во «вмешательстве третьих лиц»* и «препятствии проведению похоронных обрядов». «Вмешательство третьих лиц» было в то время драконовским законом, которым явно злоупотребляли, а помимо этого власть еще расставила ловушку небывалого Закона о препятствии проведению похоронных обрядов.

После того как один из родственников, который был близок с покойным, договорился с фирмой о выплате компенсации, Но Мухён собирался спокойно поехать домой, но в обстановке перепалки между Рабочим профсоюзом и Чрезвычайным комитетом по принятию мер обоих адвокатов, которые пытались помочь с делом, обвинили в «препятствии проведению похоронных обрядов». Дело было шито белыми нитками. Возможно, это было первое в истории Республики Корея преступление, которое называлось «препятствие проведению похоронных обрядов». Некоторое время спустя член Демократической партии Пэк Вону был арестован по такой же причине на гражданской панихиде по президенту Но Мухёну. Таким образом, я знаю только два случая обвинения в препятствии проведению похоронных обрядов. И в одном из них я лично вел защиту в суде, а во втором выступал свидетелем. Невообразимое совпадение.

Как только в Пусанской палате адвокатов стала известна шокирующая новость об аресте адвоката Но Мухёна, началось независимое расследование. И в подкомитете расследования я занял место председателя. Я поехал на «место преступления» в Кочже и, скрупулезно изучая все детали происшествия, встречался с представителями профсоюза и с представителями Чрезвычайного комитета по принятию мер, внимательно слушал их свидетельские показания. Я тщательно изучил все обстоятельства гибели Ли Соккю, его похорон, а также роль двух адвокатов в этом деле. Затем я сформировал общую группу адвокатов для коллективной защиты.

В эту группу по делу Но Мухёна вошло 99 человек. На то время это была самая большая группа адвокатов за всю историю. Среди них был 91 пусанский адвокат. При этом всего в Пусанской палате адвокатов было зарегистрировано примерно 120 человек. Если исключить тех, кто имел регистрацию, но не осуществлял практическую деятельность, то в группе приняли участие практически все без исключения реально работающие адвокаты. День за днем я получал новые постановления о назначении адвоката в качестве защитника* – все с радостью давали согласие на осуществление защиты, поэтому собрать правозащитную группу было несложно. И вот за что еще я благодарен всем – за то, что, когда я подал иск на обжалование и судебную проверку законности и обоснованности содержания под стражей, большая часть адвокатов пришла в суд лично. В зале заседания, конечно же, не было предусмотрено столько мест для защитников, поэтому практически все места для зрителей оказались заняты адвокатами. Когда председатель суда проверял, кто из адвокатов пришел, из зала бесконечно доносилось «здесь» и поднимались руки. Даже если бы мы не вели защиту вербально, само их присутствие уже было безмолвной защитой. В итоге Но Мухёна удалось освободить через двадцать три дня ареста по признанию необоснованности задержания*.

Однако в итоге в ноябре 1987 года прокуратура возбудила против Но Мухёна дело о непроизведенном задержании подозреваемого, и как раз в то время Но Мухён получил приказ о приостановке адвокатской деятельности. Этот приказ освобождал Но Мухёна от служебных обязанностей с июня 1988 года, после того как он был избран депутатом в Национальное собрание.

Я полностью взял на себя судебное разбирательство по делу Но Мухёна. В случае судебного разбирательства по делу о непроизведенном задержании не было необходимости доставлять неудобства всей адвокатской группе. Текст моей защитительной речи, представленной в суде, даже был включен в «Хроники адвокатской защиты Хан Сынхона», написанные адвокатом Хан Сынхоном. Адвокат Хан Сынхон был одним из тех, кто входил в коллективную группу адвокатов.

В феврале 1988 года суд вынес приговор о взыскании с Но Мухёна штрафа в размере одного миллиона вон. Фактически это означало оправдательный приговор. Текст приговора также приведен в «Хрониках адвокатской защиты Хан Сынхона». Я не смог должным образом поблагодарить всех 99 адвокатов, имена которых значатся в тексте приговора. Позже мы подали апелляционную жалобу на несправедливость наложения штрафа, однако затем отозвали ее, так как адвокат Но начал службу в Национальном собрании и участвовать в судебных процессах становилось сложно.

Комментарии

* Вмешательство третьих лиц. 3자개입. Имеется в виду статья «О запрете на вмешательство третьих лиц», которая была введена в Трудовой кодекс новой военной кликой Чон Духвана, пришедшей к власти в результате военного переворота 1980 года, с целью ограничения трудовых отношений в рамках отношений полномочных представителей соответствующей компании и рабочих. Целью являлось пресечение помощи третьих лиц для восстановления прав рабочих, которые не владеют законом или же не могут должным образом отстаивать свои права ввиду слабого положения. Использовалась в качестве важной предпосылки для притеснения профсоюзов.

* Постановление о назначении адвоката в качестве защитника. 선임계. Передаваемый в суд документ о назначении определенного адвоката в качестве представителя на судебном процессе. Без подачи постановления о назначении адвоката в качестве защитника судебный процесс не может быть осуществлен.

* Необоснованность задержания. 구속적부심. Система, при которой суд рассматривает законность и необходимость задержания арестованных подозреваемых и освобождает подозреваемого, если задержание не обосновано.

Выдвигаем адвоката Но Мухёна в национальное собрание

Апрель 1988 года. На 13-х парламентских выборах адвокат Но Мухён был избран в Национальное собрание. В начале того года ему пришло предложение о вступлении в Демократическую партию объединения от ее председателя Ким Ёнсама. Это было время, когда «два Кима», проигравшие в президентских выборах, пригласили его вступить каждый в свою оппозиционную партию.

Ким Кваниль, которого тоже пригласили на работу, уже заранее сам все решил. Но Мухён не принимал решения самостоятельно, а сперва попросил провести обсуждение в группе активистов пусанского движения за демократизацию, с которыми он вместе боролся во время Июньского противостояния. Многие высказались против. В Пусане выдвижение на политическую арену вызывало отторжение у представителей движения за демократизацию и гражданского движения.

Но многие выступили за. Они считали, что необходимо приложить усилия для того, чтобы повторить успех Июньского противостояния, которое сошло на нет, политическим путем. Я был за. Потому что я чувствовал, что он этого хочет. К тому же если он выставит свою кандидатуру на выборах, то очевидно, что его изберут. Но Мухён не был честолюбив. Я считал, что если он станет депутатом Национального собрания, то сможет еще больше и лучше помогать рабочим. Одновременно с этим на мое решение, вероятно, сильно повлияла мысль о том, что он все равно уже приостановил свою адвокатскую деятельность. Обсуждение закончилось тем, что большинство все-таки согласилось с выдвижением кандидатуры Но Мухёна. Так и было принято решение.

И он сам, и те, кто его выдвигал, – мы все осознавали, что отправляем Но Мухёна в политику не для того, чтобы он достиг личного успеха в жизни, а для того, чтобы он представлял пусанское движение за демократизацию. Поэтому лагерь движения за демократизацию активно сплотился на выборах, и группа активистов развернула движение за его поддержку практически с такой же силой, как во время движения за демократизацию.

Прежде всего, надо было избраться в районный избирательный округ. Когда Но Мухён решил выдвинуть свою кандидатуру на выборы, я, естественно, думал, что он будет выдвигаться от Южного округа Пусана, где он жил в течение долгого времени. Демократическая партия объединения тоже так предполагала, поэтому освободила место именно в Южном округе Пусана. В то же время это было лучшее место для проведения выборов, потому что там больше всего жилых кварталов, к тому же жители округа отличались высокой сознательностью, а значит, явка на выборы обещала быть высокой.

Однако Но Мухён не выбрал этот округ и сказал, что будет избираться от Восточного округа Пусана, с которым его ничего не связывало. В то же время, так как кандидатом от этого округа от Демократической партии справедливости был Хо Самсу, который в то время был центральной фигурой в новой военной клике и Пятой республике*, Но Мухён хотел скрестить с ним шпаги и вынести окончательное решение на суд избирателей. Многие отговаривали его, но он не уступил и проявил упрямство. Действительно, очень по-номухёновски.

Я не смог тогда лично помочь в этих выборах, так как большинство активистов движения хотели помогать Но Мухёну, хотя пусанский лагерь движения за демократизацию решил, объединившись, помочь на выборах обоим адвокатам – Но Мухёну и Ким Кванилю.

Это было естественно и закономерно, так как начиная с Пятой республики и до самого Июньского противостояния адвокат Но играл ведущую роль в движении за демократизацию в Пусанском регионе. Все бывшие подсудимые, которым Но Мухён помогал в свое время, по-человечески прониклись к нему доверием. Понимая всю ситуацию, костяк группы активистов движения, члены которого были связаны с Ким Кванилем еще до деятельности Но Мухёна, решил поддерживать на выборах адвоката Кима. Так как число тех, кто помогал Ким Кванилю в подготовке выборов, было довольно мало, мне доверили обязанность по привлечению сторонников на его выборы.

Я и сейчас помню предвыборный плакат адвоката Но, который использовался на тех выборах. Это черно-белая фотография, где он в простой одежде, но с горящими глазами стоит на фоне трущоб на окраинах Восточного района. Фотография для этого плаката была сделана фотографом из группы активистов движения, а напечатан плакат был в печатной фирме, которая тоже принадлежала одному из активистов движения. Предвыборным лозунгом была фраза: «Мир, в котором живут люди». Лозунг очень подходил к плакату. Такого сильного предвыборного плаката я не видел ни до, ни после. Когда адвокат Но стал депутатом Национального собрания, он больше не мог использовать такие плакаты. Лозунг «Мир, в котором живут люди», появившийся тогда, он потом часто использовал в своей подписи, даже когда находился на президентском посту и уже после своей отставки. Наверное, это было потому, что он думал, что и во время его президентской службы «мир, в котором живут люди» по-прежнему далек и, следовательно, его заветное желание о создании этого мира еще актуально.

Предвыборным лозунгом была фраза «Мир, в котором живут люди». Лозунг очень подходил к плакату. Такого сильного предвыборного плаката я не видел ни до, ни после.

Как только адвокат Но был избран, нас обрадовало то, что он стал знаменитостью на парламентских слушаниях*. И хотя его слава была велика, он испытал много отчаяния и страданий. Каждый раз, когда я видел эти моменты отчаяния и страдания, я сожалел о том, что поддержал его в решении пойти в политику. К тому же в сложные времена он в шутку говорил: «Вы тоже ответственны за то, что направили меня в политику».

В действительности я пару раз предлагал ему вернуться к адвокатской деятельности, когда он вел внепарламентскую деятельность после провала на выборах в Национальное собрание. Не то чтобы я советовал ему совсем завязать с политикой, но я спрашивал, не хочет ли он вернуться к работе адвокатом, рассуждая при этом так: пока что он все равно ведет внепарламентскую деятельность, страдая при этом, а работая адвокатом по правам человека и осуществляя деятельность в регионе, он сможет заручиться поддержкой местного населения, а потом, как только будут объявлены новые выборы, выдвинуть свою кандидатуру. Однако, вступив однажды на путь политики, сойти с тропы уже сложно.

Однажды была вероятность, что он навсегда оставит политику. Это было в тот момент, когда он проиграл выборы в Сеуле в округе Чонно и провалился на выборах в Пусанском округе Кансо. Тогда он сказал мне, что если в этот раз проиграет на выборах, то закончит с политикой. Однако, когда он проиграл, произошел неожиданный случай, который вызвал сильные чувства у граждан из-за этого принципиального политика, дурака Но Мухёна. И благодаря этому он возродился, в итоге став президентом. Однако после каждой неудачи оставалось раскаяние, что я не отговорил его от вхождения в политический мир с самого начала.

Комментарии

* Новая военная клика и Пятая республика. 신 （新） 군부오｝ 5공 （共）. Но вой военной кликой называют военную силу, которая, совершив военный переворот после кончины президента Пак Чонхи, установила контроль над армией и захватила власть. Опорой военной клики являлось общество «Ханахве», основу которого составляли выпускники 11-го и 12-го выпусков Военной академии, такие как Чон Духван, Ро Дэу и Чон Хоён. Правительство, учрежденное ими после отстранения от власти президента Чхве Гюха и назначения Чон Духвана президентом путем проведения непрямых выборов, получило название режима Пятой республики. Позже Чон Духвану был вынесен приговор за проведение военного переворота и жестокое подавление восстания в Кванчжу.

* Парламентские слушания. 국회청문회. Парламентские слушания были открыты в ноябре 1988 года и послужили отправной точкой для инициирования установления права парламентской инспекции для Национального собрания с целью расследования фактов коррупции в период Пятой республики. Были проведены следующие слушания: слушание о фонде «Ильхэ» с целью раскрытия фактов коррупции и сращивания бизнеса и государственной власти во время Пятой республики; слушание о движении за демократизацию в Кванчжу с целью выяснения истины в отношении противозаконных действий во время инцидента 12 декабря и введения приказа стрелять на поражение во время проведения движения за демократизацию в Кванчжу; слушание о выяснении истины в отношении установления контроля правительства над СМИ, в том числе насильственного объединения структур СМИ и принудительных увольнений. Слушания послужили источником повышенного внимания к Но Мухёну, который был в то время депутатом Национального собрания и выступал в качестве члена Комитета по слушаниям, и который благодаря острым вопросам, едким замечаниям и громким упрекам в одночасье стал настоящей звездой.

Остаюсь один

После того как адвокат Но Мухён ушел, я остался один. Теперь я должен был в одиночку заниматься всеми делами, которые раньше мы делали вместе с Но Мухёном. Раньше ответственность за все дела лежала на Но Мухёне, а я только помогал, а теперь я должен был взять все на себя. Однако в целом у меня не было проблем с ведением дел, так как адвокат Но уже довольно давно самоустранился от повседневных обязанностей, и в дальнейшем из-за приостановки его работы я один занимался делами конторы.

При администрации президента Ро Дэу политических дел и трудовых споров было по-прежнему много. Неизменным осталось и то, что адвокатская контора играла роль центра в регионе Пусан и провинции Южная Кёнсан. И поэтому, когда люди слышали, что я адвокат по правам человека, то, конечно, все, кто был в затруднительном положении и даже не был связан с политическими делами, приходили ко мне. Мне даже поручали проводить защиту по коллективным гражданским искам. Дел было так много, что я один уже не выдерживал. Я постоянно брал с собой домой огромные папки с делами и до рассвета готовился к заседанию суда или писал речь защиты в суде. Дети думали, что быть адвокатом – это сложное, опасное и грязное дело. Несмотря на это, я воспринимал эту работу как свой крест, который я должен с достоинством нести, и с радостью брался за дела. Я всегда был счастлив оттого, что благодаря хорошо выполненной мною работе я могу помочь людям.

Хотя дел было много и было сложно, это был самый стабильный период в моей жизни. Это было время, когда я мог наслаждаться жизнью благодаря чувству, что пусть я и не лучший во всем, но моя жизнь и мое чувство долга, направленное на благо мира, находятся в балансе лично для меня.

Как и адвокат Но в свое время, я тоже стал принимать адвокатов, которые оканчивали Учебный центр – одного, потом еще одного – и расширил численность конторы. Эти адвокаты приходили, так как хотели вместе исполнять ту роль, которую взяла на себя наша контора, хотя заработать много денег здесь было невозможно.

Были и те, кто приходил с твердым намерением стать адвокатами в области трудового права, так как они знали, что наша контора занимается всеми трудовыми спорами в регионе Пусан и провинции Южная Кёнсан. Так, когда к 1995 году численность адвокатов в конторе достигла важной отметки в пять человек, мы учредили корпоративную юридическую фирму. Это была юридическая компания «Пусан», ведущим адвокатом которой я до сих пор являюсь. Адвокат Но тоже вошел в основной состав адвокатов, приехав из Сеула в Пусан, однако, став президентом, взял перерыв в работе. И сейчас тоже адвокаты юридической компании «Пусан», конечно, входят в организацию «Юристы за демократическое общество», и каждый из них работает в соответствии с областью профессиональной ответственности: в сфере прав человека, гражданских или рабочих движений.

После того как адвокат Но пошел в политику, силы движения за демократизацию в Пусане тоже постепенно эволюционировали и разделились на гражданское движение, движение за защиту окружающей среды, рабочее движение и народное движение. Так как многие принимали участие в гражданском движении и движении за защиту окружающей среды, и условия там были хорошие, то я сконцентрировался в основном на рабочем движении и на помощи деятельности профсоюзов.

Я трудился в разных организациях: в основанном во второй половине 1987 года Пусанском центре исследования трудовых вопросов, где мы работали вместе с Но Мухёном, который затем сложил с себя обязанности после избрания депутатом Национального собрания; в Пусанской коллегии трудовых организаций, сформированной в апреле 1989 года после объединения всех консультационных центров в Пусанском регионе, и в открытой в апреле 1994 года общественной организации под названием «Солидарность ради помощи рабочим».

«Солидарность ради помощи рабочим» была создана, чтобы оказывать помощь движению рабочих и рабочим профсоюзам, и объединила не только адвокатов, но и стоматологов, врачей традиционной корейской медицины, фармацевтов и прочих представителей медицинских кругов. Она и сейчас продолжает свою деятельность как объединение специалистов. Я считал, что главным в работе этих организаций была помощь в образовании и повседневной жизни профсоюзов.

После Июньского противостояния мы пережили настоящий взрыв рабочего движения, и все хотели создавать профсоюзы. Однако именно в то время не было такого центра, куда рабочие могли бы прийти и получить помощь или консультацию по поводу правил организации профсоюзов, составления устава, заключения коллективного договора после создания профсоюза. Эту роль взял на себя Пусанский центр исследования трудовых вопросов. Количество профсоюзов, в учреждении которых мы оказали помощь вплоть до подготовки необходимых документов, перевалило за двести.

«Солидарность ради помощи рабочим» была создана, чтобы оказывать помощь движению рабочих и рабочим профсоюзам, и объединила не только адвокатов, но и стоматологов, врачей традиционной корейской медицины, фармацевтов и прочих представителей медицинских кругов. Она и сейчас продолжает свою деятельность как объединение специалистов. Я считал, что главным в работе этих организаций была помощь в образовании и повседневной жизни профсоюзов.

Пусанская коллегия трудовых организаций и «Солидарность ради помощи рабочим» имели членскую систему для профсоюзов. Когда профсоюз оформлял членство в организации, адвокаты становились его юридическими консультантами, а медицинские сотрудники – консультантами по технике безопасности и здравоохранению; вместе с тем организация оплачивала лечение и помогала рабочим.

В состав «Солидарности ради помощи рабочим» в лучшие времена входило более ста тридцати объединений. Мы не разбирались, какая организация была для них управляющей: были ли это Корейская ассоциация профсоюзов или же Гражданская ассоциация профсоюзов. В то время в Пусанском регионе не было такой организации, за исключением «Солидарности ради помощи рабочим», которая объединяла бы профсоюзы, подчиняющиеся этим ассоциациям. Я периодически давал состоящим в членстве профсоюзам юридические консультации по особо сложным вопросам, а также обучал их руководство. Сейчас в обеих ассоциациях есть отделы юридической поддержки и адвокаты на полной ставке, и они самостоятельно решают все вопросы без посторонней помощи. Можно сказать, что у них появилась способность жить самостоятельно. Разительные перемены.