Текст книги "Рассказы о праведниках"

Бедняки богач

Посланник Аллаха, как обычно, сидел среди своих сподвижников, которые окружили его и обрамляли его, словно оправа перстня, обрамляющая драгоценный камень.

В тот момент в дверь вошел один мусульманин, который был бедным человеком, одетым в лохмотья. Согласно исламской традиции, каждый человек, какое бы положение он ни занимал, посещая собрание, должен посмотреть, имеется ли свободное место, и сесть именно там, не принимая во внимание какие-то особые соображения по поводу того, куда он должен садиться в силу своего положения. Пришедший осмотрелся по сторонам и нашел свободное место, отправился туда и сел. Рядом с ним случайно оказался видный и богатый человек. Этот богач подобрал свою одежду и отодвинулся от нищего подальше. Посланник Аллаха заметил его поступок, повернулся к нему и спросил:

– Ты испугался, что к тебе пристанет что-то от его бедности?

– Нет, о Посланник Аллаха!

– Ты испугался, что часть твоего богатства перейдет к нему?

– Нет, о Посланник Аллаха!

– Ты испугался, что он замарает или испачкает твою одежду?

– Нет, о Посланник Аллаха!

– Так почему же ты отвернулся и отодвинулся от него?

– Признаю, что совершил ошибку. Теперь, дабы загладить свою вину и искупить свой грех, я готов отдать половину своего имущества этому моему мусульманскому брату, по отношению к которому я допустил такую оплошность.

Тогда человек в лохмотьях сказал:

– Но я не готов его принять.

Присутствовавшие спросили:

– Почему?

– Потому что я боюсь, что однажды меня одолеет гордость и я поступлю со своим братом-мусульманином так же, как поступил сегодня со мной этот человек[34]34
  Усуль аль-Кафи. Т. 2. Баб фадль фукара аль-муслимин (Раздел о достоинстве бедняков-мусульман).


[Закрыть].

Торговец и прохожий

Коренастый и рослый человек атлетического телосложения со смуглым лицом, на котором виднелись шрамы, напоминавшие о его участии во многих битвах и сражениях, шел уверенными и твердыми шагами в сторону куфийского базара. Он проходил мимо лавки, в которой сидел рыночный торговец. Тот, чтобы повеселить своих товарищей, взял пригоршню мусора и швырнул ее в сторону проходившего. Прохожий не обратил на него никакого внимания и даже не нахмурился, продолжая идти вперед уверенными и твердыми шагами. Когда он исчез из виду, один из товарищей торговца спросил его:

– Ты не знаешь, кто был этот прохожий, которого ты только что оскорбил?

– Нет, я не узнал его! Это был прохожий, такой же, как и тысячи других прохожих, снующих передо мной каждый день. Так кто же был этот человек?

– Как странно! Неужто не узнал? Этот прохожий – знаменитый полководец и военачальник Малик аль-Аштар ан-Наха’и[35]35
  Малик б. аль-Харис ан-Наха’и – один из наиболее преданных последователей Имама Али б. Аби Талиба (А), принадлежащий к числу сподвижников Пророка (С). Отличался величайшим благочестием и нравственностью, благодаря чему занимал особое положение рядом с Имамом Али, который назначил его своим наместником в Египте, хотя Малик так и не добрался туда, будучи отравлен в пути людьми Муавийи. Принимал участие в Верблюжьей битве и сражении при Сиффине (прим. пер.).


[Закрыть].

– Ну и дела! Так это был Малик аль-Аштар?! Тот самый Малик, от страха перед которым тает даже львиное сердце, а его имя бросает врагов в дрожь?

– Да, это был сам Малик.

– Горе мне! Что же я наделал? Теперь он прикажет, чтобы меня жестоко наказали. Я сейчас же догоню его, паду ему в ноги и стану умолять его простить мне мою провинность.

Он отправился за Маликом аль-Аштаром и увидел, что тот свернул в сторону мечети. Торговец вошел следом за ним в мечеть и увидел, что Малик совершает намаз. Подождал, пока тот завершит молитву, торговец подошел к нему, смиренно и кротко представился и сказал:

– Я тот самый человек, который по своему невежеству оскорбил вас.

– Однако, клянусь Аллахом, я пришел в мечеть не иначе, как из-за тебя, потому что понял, что ты очень невежественный и заблудший человек, который безо всякой причины обижает других людей. Мне стало жаль тебя. Я пришел, помолился за тебя и попросил Всевышнего наставить тебя на прямой путь. Я вовсе не намеревался сделать с тобой то, о чем ты подумал[36]36
  Сафинат аль-бихар, цит. по Маджму’ат аль-Варрам.


[Закрыть].

Аль-Газали и разбойники

Знаменитый исламский ученый Аль-Газали[37]37
  Абу Хамид Мухаммад б. Мухаммад аль-Газали ат-Туси (1058–1111) – исламский богослов, правовед, философ и суфий, родом из области Хорасан в Иране. Один из наиболее авторитетных мусульманских авторов, разработавших теоретические и практические основы суфизма, является автором более чем 70 книг по богословским наукам, философии и суфизму. Многие его труды носили полемический характер и были переведены на другие языки, получив известность в христианской Европе и в еврейских общинах, в частности, оказав влияние на становление европейского скептицизма (прим. пер.).


[Закрыть]был выходцем из Туса (города, расположенного неподалеку от Мешхеда). В то время, а именно в пятом веке хиджры, Нишабур был центром и крупнейшим городским поселением той области и считался средоточием науки. Все стремившиеся к знаниям в тех краях стекались сюда для обучения. Аль-Газали также, по тогдашнему обыкновению, прибыл в Нишабур и Горган, где он много лет с большим рвением и любовью обучался у великих ученых и преподавателей своего времени. Чтобы не забывать все то, чему он обучался, и не растерять собранные им крупицы знания, он постоянно все записывал, а затем сшивал свои записи в тетради. Эти тетради, содержавшие в себе результаты его многолетнего труда, он хранил как зеницу ока.

Спустя многие годы Аль-Газали решил вернуться на родину. Он собрал все свои тетради, сложил их в сумку и отправился вместе с караваном в свой родной город.

Случилось так, что караван повстречался в пути с шайкой воров и разбойников, которые перекрыли ему дорогу и стали растаскивать все имущество и вещи путников. Очередь дошла и до пожитков Аль-Газали. Как только воры приблизились к его сумке, он начал умолять их: «Заберите все, что у меня есть, кроме этого, оставьте это мне».

Воры подумали, что в этой сумке наверняка хранится что-то очень ценное и дорогое. Они открыли сверток, но не обнаружили в нем ничего, кроме охапки исписанных чернилами бумаг.

Они спросили:

– Что это еще такое и зачем это нужно?

– Чем бы это ни было, вам оно не понадобится, но мне это очень нужно.

– Зачем это тебе нужно?

– Это плоды моей многолетней учебы. Если вы заберете их у меня, я лишусь своих знаний, а все мои многолетние усилия на пути знания пропадут даром.

– Так это и есть все твои знания?

– Да.

– Знание, которое можно положить в котомку и украсть, – это никакое не знание. Иди и подумай о своем положении.

Эти простые и грубые слова потрясли душу способного и умного Аль-Газали. До того самого дня он считал, что должен, словно попугай, слушать учителя и записывать всё им сказанное в тетрадь, а теперь решил воспитывать свой ум размышлением и больше думать, изучать прочитанное, чтобы заносить все полезное в тетрадь своего разума, а не на бумагу.

Аль-Газали говорит: «Лучшее наставление, указавшее мне путь в моей интеллектуальной жизни, я услышал от простого вора»[38]38
  Газали-наме. С. 116.


[Закрыть].

Ибн Сина и ибн Мискавайх

Абу Али б. Сине[39]39
  Абу Али Хусейн б. Абдаллах б. аль-Хасан б. Али б. Сина (980-1037) – средневековый мусульманский ученый, философ и врач, представитель восточного аристотелизма. Служил придворным врачом саманидских эмиров и дайлемитских султанов, некоторое время был визирем в Хамадане. Написал в общей сложности более 450 трудов в самых разных областях науки, из которых до нас дошли только 274 (прим. пер.).


[Закрыть] не было еще и двадцати лет, когда он освоил все науки своего времени и достиг высот в метафизических, естественных, математических и религиозных познаниях. Однажды он пришел на занятие знаменитого ученого того времени Абу Али б. Мискавайха[40]40
  Ибн Мискавайх, Абу Али Ахмад б. Мухаммад (936-1030) – историк, поэт и философ, живший на территории современных Ирана и Ирака. Ибн Мискавайха нередко именуют «Третьим Учителем» (Му’аллим ас-Салис) в истории исламской философской мысли и первым мусульманским ученым, подошедшим к изучению этической философии с научной точки зрения (прим. пер.).


[Закрыть]. Он с гордостью бросил перед Ибн Мискавайхом грецкий орех и сказал:

– Определи площадь его поверхности.

Ибн Мискавайх вытащил несколько тетрадей, содержавших отрывки из написанной им книги по этике и воспитанию (книга «Тахарат аль-а’рак») и положил их перед Ибн Синой со словами:

– Сначала исправь свой нрав. Ты гораздо больше нуждаешься в исправлении своего нрава, чем я в измерении площади поверхности этого ореха.

Ибн Сина устыдился своих слов, а услышанное им стало его нравственным руководством до самого конца его жизни[41]41
  Тарих-е олум-е агли дар эслам (История рациональных наук в Исламе). С. 211.


[Закрыть].

Наставление аскета

Летняя жара была в самом разгаре. Солнце опаляло своими лучами Медину, а также расположенные вокруг нее сады и поля. В это самое время человек по имени Мухаммад б. Мункадир, считавший себя одним из аскетов и благочестивцев, отрекшихся от мирской жизни, случайно оказался за городом и увидел тучного и кряжистого мужчину, который, очевидно, вышел в эту пору из дома, чтобы осмотреть свою пашню, и шел, по причине своей тучности и усталости, опираясь на плечи нескольких человек, обступивших его со всех сторон и бывших, судя по всему, его близкими.

Мухаммад подумал: «Кто же этот человек, занимающий себя мирскими делами в такую жару?».

Он подошел ближе: «О чудо! Неужели это Мухаммад б. Али б. Хусейн (Имам Бакир)? Зачем этому благородному человеку занимать себя мирскими делами? Мне следовало бы дать ему наставление и отговорить его заниматься этим».

Он подошел к нему и поприветствовал. Имам Бакир ответил на его приветствие. Его дыхание было тяжелым, а тело покрыто испариной.

– Пристало ли благородному человеку вроде вас выходить из дома в поисках мирского, да еще в такую пору, когда на улице стоит жара, тем более, что вы очень полны, а ведь это наверняка доставляет вам большие трудности?!

Кто знает о смерти? Кто знает, когда он умрет? Может быть, ваша смерть настанет прямо сейчас. Если, не дай Бог, смерть настигнет вас в таком состоянии, каково будет ваше положение? Не стоит вам идти за мирским и так утруждать и мучить себя в эти знойные дни, будучи столь тучным. Нет, вам не стоит этого делать.

Имам Бакир убрал руки с плеч своих помощников, прислонился к стене и сказал:

– Если моя смерть наступит прямо сейчас и я умру, я покину этот мир в состоянии поклонения и выполнения своих обязанностей, потому что это и есть поклонение и покорность Аллаху. Ты подумал, что поклонение ограничивается лишь поминанием Аллаха, молитвой и мольбой. Мне надо жить и обеспечивать себя. Если я не буду работать и трудиться, мне придется прийти к тебе и подобным тебе с протянутой рукой. Я ищу пропитания, чтобы избавить себя от нужды перед кем бы то ни было. Мне тогда следовало бы бояться наступления смерти, если бы я находился в состоянии непокорности и нарушения повелений Аллаха, а не в нынешнем состоянии, когда я подчиняюсь повелению Хака, вменившего мне в обязанность не быть обузой для других и самостоятельно добывать свое пропитание.

– О как же я ошибался! Я решил наставить другого человека, а теперь понял, что сам ошибался и шел по неправильному пути, более других нуждаясь в наставлении[42]42
  Бихар аль-анвар (издание Кампани). Т. 11. Халат Имам аль-Бакир (Состояния Имама Бакира). С. 82.


[Закрыть].

На пиршестве у халифа

Кровожадный и тираничный халиф Аль-Мутаваккиль[43]43
  Абу-ль-Фадль Джа’фар б. Мухаммад б. Мутаваккиль ‘аля-Ллах (821–861) – багдадский халиф из династии Аббасидов, правивший в 847–861 гг. (прим. пер.).


[Закрыть] из династии Аббасидов[44]44
  Аббасиды – вторая (после Омейядов) династия арабских халифов (750-1258), происходившая от Аббаса б. Абд аль-Мутталиба, дяди Пророка Мухаммада (С). В 750 г. Аббасиды свергли Омейядов на всей территории халифата, кроме Аль-Андалуса (Испании) (прим. пер.).


[Закрыть] опасался, что люди обратятся к Имаму Хади (А)[45]45
  Абу-ль-Хасан Али б. Мухаммад б. Али (827–868) – десятый Имам Ахль аль-Бейт (А), сын Имама Мухаммада ат-Таки (А). Был умерщвлен по приказу халифа (прим. пер.).


[Закрыть], а также страдал от самой мысли, что народ готов с легкостью подчиниться повелениям Имама. Доносчики также сообщили ему, что Али б. Мухаммад (Имам Хади) может втайне задумывать восстание и, весьма вероятно, в его доме можно найти оружие или хотя бы письма, которые подтверждали бы это предположение. Поэтому однажды глубокой ночью без всякого предупреждения, когда все уже спали в своих постелях, Аль-Мутаваккиль отправил нескольких своих приближенных в дом Имама, чтобы они обыскали жилище сверху донизу, а самого Имама привели во дворец. Аль-Мутаваккиль принял это решение, находясь на пиру и распивая вино. Стражи халифа ворвались в дом Имама и в первую очередь стали разыскивать хозяина. Они увидели, что он уединился у себя в комнате, убрал с пола циновку и сидел прямо на песке и камнях, поминая Аллаха и обращаясь к Нему с мольбами. Стражники прошли в другие комнаты и не нашли ничего из того, что им было нужно. Они вынуждены были удовлетвориться тем, что хотя бы приведут Имама к халифу.

Когда Имам вошел к халифу, тот сидел за праздничным столом и пил вино. Он распорядился, чтобы Имама посадили радом с ним. Имам сел. Аль-Мутаваккиль предложил Имаму кубок с вином, который держал в руке. Имам отказался и сказал:

– Клянусь Аллахом, вино никогда не попадало в мою кровь и не касалось моей плоти. Прошу простить меня.

Аль-Мутаваккиль не стал настаивать и сказал:

– Тогда прочитай нам какой-нибудь стих. Укрась наше собрание своими прекрасными стихами и благозвучными газелями.

– Я не мастер стиха и помню не так много стихотворений поэтов прошлого.

– У тебя нет выхода. Тебе обязательно нужно прочесть стихотворение.

Тогда Имам начал читать стихи следующего содержания:

«Они сделали своим обиталищем высокие крепости, а вокруг них все время были вооруженные люди, которые охраняли их, однако никто из них не смог предотвратить наступление смерти и защитить своих господ от ударов судьбы.

В конце концов из этих неприступных крепостей и укрепленных цитаделей они были сброшены в могильные ямы, и сколь несчастными были они в этих могилах.

Тогда глашатай прокричал и возвестил им: «Куда пропали все эти украшения, короны, власть, роскошь и великолепие? Куда пропали эти изнеженные лица, которые из-за своей гордости и надменности всегда прятали себя от взоров людей за цветастыми занавесями?

Могила выдала их позорный конец. Эти изнеженные лица в конце концов стали местом скопления ползающих по ним земляных червей![46]46
  باتوا على قللِ الأجبال تحرسُهم
  غُلْبُ الرجالِ فما أغنتهمُ القُللُ
  و استنزلوا بعد عزّ من معاقلهم
  وأودعوا حفراً يا بئس ما نزلوا
  ناداهمُ صارخٌ من بعد ما قبروا
  أين الأسرُّة و التيجانُ و الحللُ
  أين الوجوه التي كانتْ منعمةً
  من دونها تُضربُ الأستارُ والكللُ
  فأفصحَ القبرُ حين ساءلهم
  تلك الوجوه عليها الدودُ يقتتلُ
  قد طالما أكلوا دهراً وما شربوا
  فأصبحوا بعد طول الأكلِ قد أكلوا


[Закрыть]

Они долгое время пожирали блага этого мира, глотая все подрад, а сегодня эти пожиратели всего и вся сами поглощены землей и живущими в ней насекомыми!»

Необыкновенный голос Имама проникал в самую глубь души тех, кто слушал его, включая самого Аль-Мутаваккиля.

Когда Имам закончил чтение стихов, винные пары выветрились из голов всех предававшихся возлияниям на том пиршестве. Аль-Мутаваккиль с силой швырнул свой кубок на землю, а из его глаз рекой полились слезы.

Таким образом, пиршество было испорчено, а свет истины сумел, пусть ненадолго, но очистить одно огрубевшее сердце от налета гордости и беспечности[47]47
  Бихар аль-анвар. Т. 2. Ахваль Имам аль-Хади (Жизнь Имама Хади). С. 149.


[Закрыть].

Праздничная молитва

Аббасидский халиф Аль-Мамун[48]48
  Абу-ль-Аббас Абдаллах б. Харун аль-Мамун (786–833) – аббасидский халиф, правивший в 813–833 гг., сын халифа Харуна ар-Рашида. Занял престол после междоусобной борьбы со своим старшим братом – халифом аль-Амином (809–813). Известен как покровитель наук, сторонник рационалистического учения мутазилитов (прим. пер.).


[Закрыть], который был умным и рассудительным правителем, нанес поражение своему брату Мухаммад-Амину и устранил его, после чего его власть и влияние распространились на всю обширную территорию тогдашнего халифата. Он был все еще в Мерве[49]49
  Мерв – древнейший из известных городов Средней Азии, стоявший на берегу реки Мургаб в юго-восточной части нынешнего Туркменистана, в 30 км к востоку от современного города Мары, который обязан ему своим названием. В древние времена был столицей персидской сатрапии Маргиана и государства Сельджуков, являлся одним из центров мусульманской культуры (прим. пер.).


[Закрыть] (который тогда являлся частью Хорасана), когда написал в Медину письмо Имаму Ризе (А)[50]50
  Али б. Муса ар-Рида (765–818) – восьмой Имам Ахль аль-Бейт (А), сын Имама Мусы аль-Казима (А) (прим. пер.).


[Закрыть] и вызвал его к себе. Достопочтенный Риза извинился перед халифом и сообщил, что по некоторым причинам не может поехать к нему в Мерв. Однако аль-Мамун не унимался и посылал одно письмо за другим, пока Имаму не стало ясно, что халиф от него не отстанет.

Имам Риза выехал из Медины и направился в Мерв.

Аль-Мамун предложил ему приехать и занять пост халифа. Имам Риза не поддавался на эту уловку, с самого начала поняв, что за замыслом аль-Мамуна кроется какая-то политическая интрига.

Так продолжалось около двух месяцев: хадиф настаивал на своем, а Имам Риза упорно отказывался. В конце концов аль-Мамун понял, что его план не будет принят, и предложил Имаму стать его преемником. Имам согласился с тем условием, что преемниче-ство будет лишь номинальным, а Имам не будет брать на себя никакой ответственности и ни во что не станет вмешиваться. Халиф принял его условие.

Аль-Мамун взял по этому поводу с людей присягу. Он разослал по городам циркуляр и распорядился, чтобы имя Имама Ризы выбивали на монетах и упоминали с минбаров мечетей во время проповеди.

Наступил Праздник жертвоприношения. Аль-Мамун направил к Имаму гонца и попросил его прибыть в соборную мечеть и совершить вместе с народом праздничную молитву, чтобы придать людям большую уверенность в его праве наследования. Имам ответил: «Мы договаривались о том, что я не буду вмешиваться ни в какие официальные дела, а потому я вынужден вам отказать».

Аль-Мамун прислал новое письмо, в котором говорилось, что целесообразнее было бы пойти на молитву, чтобы окончательно закрепить право преемничества. Он так настаивал, что в конце концов Имам сказал: «Мне было бы лучше отказаться, но если уж я обязательно должен пойти, я выполню эту обязанность так, как ее выполняли Посланник Аллаха и Али б. Аби Талиб».

Аль-Мамун ответил: «Ты волен поступать, как тебе угодно».

Утром праздничного дня военачальники, аристократы и другие знатные люди облачились в изысканные одежды, как это было принято во время правления халифов, надели украшения, сели верхом на коней в роскошной сбруе и встали у дверей дома Имама, приготовившись к праздничной молитве. Горожане высыпали на улицы ожидая появления пышной процессии преемника халифа, чтобы проследовать вместе с ним к месту совершения молитвы. Многие даже поднялись на крыши своих домов, чтобы лучше рассмотреть все величие и роскошь процессии Имама. Все ожидали того момента, когда двери дома Имама откроются и из них покажется августейшая особа.

С другой стороны, в соответствии со своей договоренностью с аль-Мамуном Достопочтенный Риза был готов принять участие в праздничной молитве при условии, что он проведет богослужение так, как это делали Посланник Аллаха и Али аль-Муртаза, а не так, как вошло в обычай у следующих халифов. Поэтому для начала он принял полное омовение и повязал на голову белоснежный тюрбан, один конец которого свесил спереди на грудь, а другой – на спину между лопаток. Имам разулся, приподнял полы своей одежды и велел сделать то же самое своим сопровождающим, взял в руки посох с железным наконечником и вместе со спутниками вышел из дома. Согласно исламской традиции, он громким голосом провозгласил: «Аллаху акбар! Аллаху акбар!»

Верующие стали повторять вслед за Имамом поминание Аллаха. Люди так рьяно и увлеченно произносили свидетельство величия Всевышнего, что казалось, будто бы эти слова доносились отовсюду – от земли, небес, домов и заборов. Имам на миг остановился перед домом и громко произнес:

الله اَکبَرُ الله اَکبَرُ، الله اَکبَرُ عَلی ما هَدانا الله اَکبَرُ عَلی ما رَزَقَنا مِنْ

بَهِيمَةِ الاَنْعامِ، وَالحَمْدُ لله عَلی ما اَبْلانا

«Аллах велик! Аллах велик! Аллах велик! За то, что Он наставил нас на прямой путь. Аллах велик! За то, что Он дал нам пропитание из домашней скотины. Слава Аллаху за то, что Он испытал нас!»

Люди единодушно повторяли эти слова – в один голос, со слезами на глазах. Их переполняли сильнейшие эмоции. Военачальники и офицеры, прибывшие верхом и в официальном облачении, полагали, что наследник халифского престола появится перед ними с царскими почестями и в роскошных одеждах, сидя на коне. Увидев Имама в столь простом одеянии, шедшего пешком и обращавшегося к Всевышнему, воины были настолько потрясены, что начали плакать и громко провозглашать свидетельство величия Аллаха. Они торопливо спешились и немедленно разулись. Каждый, кто имел при себе нож, чтобы разрезать шнурки на сапогах и не задерживать себя их развязыванием, считал себя счастливее остальных.

Прошло не так много времени, и город Мерв наполнился плачем и криком. Люди были охвачены волнением и возбуждением. Каждые десять шагов Имам Риза останавливался и четырехкратно свидетельствовал величие Аллаха, а верующие со слезами на глазах громко вторили ему. Величие истины настолько завладело сознанием горожан, что внешняя роскошь, которую они ожидали увидеть, была полностью забыта. Все собравшиеся стройными рядами с большим воодушевлением и волнением направились в сторону места молитвы.

Приближенные Аль-Мамуна сообщили халифу, что, если церемония будет продолжаться еще хотя бы несколько минут и Али б. Муса дойдет до мечети, возникнет опасность переворота. Аль-Мамун задрожал от одной только мысли об этом. Он срочно отправил гонцов за Имамом и попросил его вернуться обратно под тем предлогом, что мероприятие может доставить Достопочтенному Ризе неудобство и даже повредить ему. Имам попросил свою обувь и одежду, вернулся домой и сказал: «Я ведь с самого начала просил избавить меня от этого»[51]51
  Бихар аль-анвар. Т. 12. Халат хадрат ар-Рида. С. 39.


[Закрыть].

Молитва матери

В ту ночь он все время слушал, что говорила его мать, сидевшая в углу комнаты, обратившись в сторону киблы[52]52
  Кибла – точно установленное из любой точки земного шара направление в сторону священной Каабы в г. Мекка в Аравии, соблюдаемое всеми мусульманами во время совершения пятикратных ежедневных молитв и отправления ряда ритуалов (прим. пер.).


[Закрыть]. Он наблюдал, как в ту ночь на пятницу его мать то вставала, то опускалась на колени, совершая поясные и земные поклоны. Хотя он был еще ребенком, он внимательно следил за тем, что же его мать, столько молившаяся о благе для мусульман, как мужчин, так и женщин, упоминая каждого из них по имени и испрашивая для каждого из них у Всевышнего счастья, милости, добра и благословения, попросит у Аллаха для себя самой?

В ту ночь Имам Хасан[53]53
  Аль-Хасан б. Али б. Аби Талиб (624–669) – внук Пророка Мухаммада (С), сын его двоюродного брата Имама Али (А) и дочери Фатимы (А), второй Имам Ахль аль-Бейт (А). Был отравлен одной из своих жен по приказу Муавийи, желавшего устранить его как соперника в борьбе за власть (прим. пер.).


[Закрыть] не спал до самого утра и наблюдал за своей матерью, праведной Фатимой (мир ей!). Он все ждал, что же скажет о себе его мать, какого блага или счастья она попросит у Аллаха? Ночь сменилась утром, а его мать так и провела ее в поклонении и мольбах за других людей. Имам Хасан не услышал от матери ни единого слова о самой себе. Утром он сказал ей: «Мамочка! Почему, сколько бы я не слушал, ты все время молилась о благе для других, а о себе не сказала ни слова?». Добрая мать отвечала сыну: «Дорогой сынок! На первом месте соседи, а уже потом свой собственный дом»[54]54
  يا بُنَیَّ الْجارُ ثُمَّ الدُّار
  Бихар аль-анвар. Т. 10, с. 25.


[Закрыть].

На приеме у судьи

Истец вручил свою жалобу тогдашнему халифу Умару б. Хаттабу[55]55
  Абу Хафс Умар б. аль-Хаттаб аль-‘Адави аль-Курайши (585–644) – второй праведный халиф (634–644 гг.), выдающийся государственный деятель халифата, тесть Пророка (С) (прим. пер.).


[Закрыть].

Стороны судебного разбирательства должны были явиться и принять участие в рассмотрении дела. Ответчиком по этому делу являлся Али б. Аби Талиб. Умар попросил явиться истца и ответчика, а сам занял место судьи. Согласно исламским законам, стороны разбирательства должны занять место рядом друг с другом, бок о бок, чтобы соблюдался принцип их равенства перед судом. Халиф назвал истца по имени и повелел ему встать напротив судьи. Затем он повернулся к Али и сказал: «О Абу-ль-Хасан, займи свое место подле истца». Услышав эти слова, Али изменился в лице, на котором проступили признаки явного недовольства.

Халиф спросил:

– О Али, ты не хочешь встать рядом со своим обвинителем?

– Мое недовольство было вызвано не тем, что я должен встать рядом со своим обвинителем. Напротив, я был недоволен тем, что ты не соблюл справедливость в полной мере, потому что обратился ко мне уважительно и упомянул мою кунью[56]56
  Кунья – часть арабского имени, которая начинается со слов «Абу» (для мужчин) и «Умм» (для женщин) и заканчивается именем сына или дочери. Называть друг друга не по имени, а по кунье считается у арабов проявлением уважения и почтения (прим. пер.).


[Закрыть], сказав: «О Абу-ль-Хасан!», а моего истца назвал только по имени. Вот это и вызвало мое недовольство и огорчило меня[57]57
  Аль-Имам ‘аля саут аль-‘адалят аль-инсаниййа. С. 49. См.: Шарх Нахдж аль-балага (бейрутское издание). Т. 4, с. 185.


[Закрыть].