Электронная библиотека » Н. Дорендорфф » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Катарсис"


  • Текст добавлен: 7 февраля 2024, 13:41


Автор книги: Н. Дорендорфф


Жанр: Триллеры, Боевики


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Шрифт:
- 100% +

– Будешь? – я указал головой на вторую бутылку.

– Если только совсем немного. Я принесу нам стаканы или бокалы.

Си ушел, походка уверенная, ступни смотрят немного вовнутрь, совсем незаметно, если не присматриваться. Постоянно поправляет свои волосы. Я так тоже когда-то делал, пока не подстригся почти под ноль. Люди очень похожи. Мне кажется, по миру бродит не меньше десятка таких же желчных придурков, как я; и точно не меньше десятка таких же странных, слащавых засранцев, как Си. Что же это у него за имя такое? Сокращение? Кличка? К черту. Буду я еще над этим голову ломать. Хотя первое, что мне приходит в голову – Сильвер. Долговязый Джон Сильвер из Острова сокровищ. Но кто в здравом уме назовет своего ребенка Сильвер? Любой житель Тенебриса, тут здравомыслящих уже не осталось, все давно с катушек слетели.

– Во вкусе тебе не откажешь! – я посмотрел на пару длинных, изогнутых бокалов с позолотой.

– Наверное, – Си поставил бокалы на стол, – пью я редко, поэтому не хотелось превращать это событие во что-то обыденное.

– А что, по-твоему, не обыденность? – я разлил мартини по бокалам. – Вот тебе и тема для беседы появилась.

– Не знаю, наверное, то, что после себя оставляет четкое воспоминание. То есть, я хочу сказать, Мори… ты не против, что я по имени и на «ты»? – Си немного замялся.

– Нет, продолжай.

– Еще раз спасибо. Так вот. Ты же ведь тоже не помнишь большую часть своей жизни? Ну… – Си снова замялся, но почему-то меня не покидало ощущение, что этот человек совсем не из робкого десятка; и вот так мяться для него скорее исключение из правил, чем норма. – Я не хочу сказать что-то плохое или намекнуть на твое прошлое, я сейчас без контекста совсем. Я вот помню только обрывки, небольшие картинки из детства, юности и начала взрослой жизни. Более-менее цельно я помню только то, что происходило со мной в течение последнего года, а эмоциональную окраску в воспоминаниях имеют лишь самые яркие события. И вот я клоню к тому, что мы ведь, в сущности говоря, каждый год становимся разными людьми, но вот именно такие четкие, эмоционально окрашенные, воспоминания из прошлого, именно они помогают нам точно переносить свой образ из года в год и принимать верные решения. Если бы не они, мы бы стали безликими. Благодаря тебе, будущий я, возможно, когда-нибудь примет верное решение.

– Ты – это я пару лет назад. У меня тогда еще были силы на то, чтобы размышлять о таких вещах. И посмотри, где я оказался после таких размышлений… Давай лучше выпьем. Через час мне нужно быть у моих боссов с отчетом. Я не особо их люблю, но с недавних пор я заделался педантом, поэтому опозданий не приемлю.

– Давай! – Си поднял свой бокал, и мы чокнулись.

Есть в этом парне что-то такое… почему-то мне хочется говорить с ним и дальше, но дела не ждут, тем более судя по тому, как сгустились облака, скоро точно начнется дождь, а, может быть, и первый снег.

– Мне пора идти. Можно задать тебе вопрос?

– Я работаю на Римса. Ты же это хотел узнать?

– Да. Зачем он прислал тебя?

– Уговор был всего на один вопрос, хотя, мы же теперь вроде как друзья. Ты первый человек, с которым я вот так вот смог выпить и почесать языком, обычно люди меня боятся или сторонятся, так что частично отвечу на второй вопрос: я наблюдатель. Большего тебе знать не нужно.

– Вы точно сговорились и решили свести меня с ума. К черту! Если я не буду слишком много об этом думать, то и с ума не сойду. Верно?

– Верно, Мори. Приятно было провести с тобой время, мне тоже пора.

– Удачи.

Мы поднялись с мест, Си на секунду застыл, пока я не пожелал ему удачи, вид у парня был достаточно расслабленный и собранный, но стоило мне произнести это слово, Си изменился в лице, его скулы дрогнули, он словно пропустил через себя разряд тока. Такое бывает, когда человек испытывает очень яркие, сильные эмоции.

– И тебе, – Си отвернулся и очень быстрым шагом направился к выходу. Даже сама его походка изменилась, стала очень нервной и неуверенной. Что же необычного я сказал? Как простое пожелание удачи может так сильно выбить человека из колеи?

Я знаю ответ на этот вопрос! Какой? К черту! Раньше я слишком много думал, в этом и был главный корень всех моих проблем. Теперь я действую. А мысли… этих паршивых мелких подстрекателей, что бегают внутри моей черепной коробки, я стараюсь отсеивать и не пускать к себе в сознание. Слишком уж дерьмово они влияют на мое настроение и продуктивность. Можно возразить, дескать, бегство от мыслей – это бегство от самого себя. Раньше бы и я сам так сказал, но теперь, когда каждую секунду мое тело сотрясается от приступов ненависти к себе и паники, я не могу позволить себе такую роскошь: серьезно думать обо всем, что приходит мне в голову.

Я крепко затянулся и направился к выходу из ресторана. Лилия отдала мне свой портсигар, очень удобная и необычная вещь. Почему-то она навевает мысли о Стильном. Интересно, что в голове у Римса? После той истории два года назад, мы с ним больше не встречались. Этот придурок остался на посту министра, окончательно закрепился у власти и развязал войну со всем миром. И как неудивительно, но Тенебрис может себе не только позволить ее вести, но и победить в ней. Больше половины свободных городов-стран приняли вассальные договоры и вступили в Федерацию РТ. Несложно догадаться почему именно РТ. Римс-Тенебрис. У нашего нового министра гонора и самолюбия столько, что, если его разделить между всеми жителями планеты, мы получим расу сверхлюдей по Ницше. Правда, эти сверхлюди даже задницу без посторонней помощи подтереть не смогут. Таков уж наш министр.

Вышел на улицу и попал под проливной дождь. Знал же, что так и будет. Точно ведь знал, но через дорогу меня терпеливо дожидается мой водитель. Сказал так, как будто сам уже стал большой шишкой, но нет, машину и водителя мне предоставил РО. Еще один придурок с именем из двух букв. Сейчас придется говорить с ним и Лилией. Они возомнили себя невесть кем, думают, что только им под силу направить Тенебрис на путь развития и «спасти его от коварных планов Римса». Все это – политическая чушь и профанация, в которой я участвую лишь потому, что… я уже говорил почему. Не вижу смысла повторяться и так ною, не переставая.

Дошел до машины, бросил сигарету и погрузился в мягкий кожаный салон WMB44
  WNB – единственная фирма-производитель машин в Тенебрисе.


[Закрыть]
N5s, новая машина в линейке, купе люкс-класса с откидной крышей, подогревом жопы и дверьми, которые автоматически открываются при приближении зарегистрированного в системе машины человека. Очень удобно. Последние пару месяцев меня любезно катает на ней татуированный здоровяк по имени Иван. Мы обычно перекидываемся только дежурными фразами, ничего более.

– Я тут закончил, можем ехать.

– Принято. Не возражаете против музыки?

– Давай, только что-нибудь нормальное, никакой попсы. И так голова болит.

– Сам такое не люблю. Что думаете насчет Die So Fluid?

– Никогда не слышал, и это хороший знак. Ставь.

– Отличная группа. Начнем с «Spawn Of Dysfunction», чтобы ввести вас в курс их музыки.

– Поехали. Я очень устал.

Стоило упомянуть, что водитель мой – жуткий меломан. Я даже возраста его не знаю, зато знаю, какую музыку он любит. Рок и чем альтернативнее этот рок, тем сильнее мой водитель будет воспевать ему дифирамбы. Машина двинулась, довольный здоровяк на переднем сиденье покачивал головой в такт музыке и, кажется, даже напевал что-то по памяти.

Солнце окончательно скрылось, а луна спряталась в облаках. Теперь одни лишь уличные фонари и редкие неоновые вывески поддерживают порядок во всем Тенебрисе, без них мы бы все исчезли в бесконечной тьме. Мимо иногда проносятся встречные машины, но их очень мало. Пешеходов же совсем нет, все прячутся от дождя по домам или в многочисленных забегаловках/барах и прочих заведениях. Удивительно, как жизнь такого никчемного ублюдка, вроде меня, может измениться всего за пару лет. Совсем недавно я передвигался только на своих двоих и то, сложно назвать передвижением, редкие прогулки вокруг дома; а теперь у меня есть личный водитель, карманы ломятся от лутума, который я спускаю в казино и барах, но… при этом нет части руки, нормального зрения и мотивации жить.

Тогда, два года назад, мне тоже казалось, что я потерянный человек, что жизнь моя проходит мимо и все в этом духе, но я не понимал, насколько на самом деле счастлив. Моим счастьем были люди, окружавшие меня в то время. Своей любовью и дружбой они заткнули зияющие в моей памяти дыры. А я взял и подвел их. Как можно одновременно быть и бесполезным, и невезучим? Если бы я был только бесполезным или только невезучим, все вышло бы совсем иначе. Дмитрий Петрович мертв, Марсель мертв, Дикий мертв, Маэстро мертв, МВ мертв, Крис покончила с собой, от Стильного остались только ошметки на ебучем ковре. Ублюдок НП сначала спелся с РО и во всем ему угождал, а после и вовсе куда-то пропал. Дохлый и его мать уехали почти сразу после случившего в башне. Я отдал им остатки своего лутума и отправил в закат. Все, кому я мог довериться, растворились в пустоте. Какое красивое выражение… Нет! Они не растворились в пустоте, их тела где-то гниют. Те, кого я смог похоронить, – гниют в могиле; те, кого не смог, – гниют непонятно где. Вот это уже похоже на правду. Все мы удобрения.

Зато я жив. Человек без прошлого и будущего. Я до сих пор так и не понял, что из моего прошлого правда, а что ложь. Римс жив. Отделался парой шрамов. И теперь продолжает строить козни. До сих пор не понимаю, почему после всего случившегося, он так просто отпустил меня. А теперь вот присылает своих шестерок, чтобы они разделили со мной вечернюю трапезу. И это несмотря на то, что я совершил особо тяжкое преступление. Убил целую кучу людей. Римс не мог не знать об этом и все равно послал только одного человека, чтобы тот покормил меня. Это абсурд. Сумасшествие. Я не понимаю Римса, а потому презираю его… и боюсь.

Вывески и фонари вместе сливаются в бесконечную полосу. Стоит машине немного набрать скорость, и полоса меняет свой цвет. Она словно делит мир пополам, на верхнюю и нижнюю части. А если машина тормозит, мир вновь собирается в единое целое. Красочные ночные клубы и вызывающие рестораны закончились, мы въехали в деловую часть города, тут все, наоборот, выглядит крайне тусклым и скучным, а огоньки горят только в окнах высоких домов, каждый из которых принадлежит очередной корпорации, бандитскому клану или еще какой шайке проходимцев. Честные люди остались далеко позади, в дешевых мотелях и полуразрушенных хибарах, им никогда не узнать, что скрывается за огоньками небоскребов. Какие темные делишки плетут те, кто распоряжается их жизнями.

Самолично взяв себе такое право обитатели небоскребов, любители деловых костюмов и лутума, или проще говоря – напыщенные ублюдки, принимают решения не только за свои самодовольные рожи, но и за народ, который никогда ни о чем подобном их не просил. Сколько же гордости, напыщенности и дерьма должно быть в человеке, чтобы он вдруг решил, что он выше остальных и имеет право повелевать. Я не верю в Бога, но верю в блядское равенство. И пока я жив, ни один пиджак рядом со мной не причинит вреда простому человеку. Это уж я могу себе пообещать. На это только я теперь и годен.

– Скоро будем на месте, – Иван остановил машину на светофоре и повернулся ко мне, – у вас не найдется закурить? Пока вас ждал, добил свою пачку.

Точно! У меня же есть сигареты… я был так взбудоражен, так всклокочен событиями прошедшего дня, что совсем забыл о том, что я сраный курильщик. Ну и шутка юмора, однако.

– Держи, – я протянул пачку Ивану, и сам взял одну сигарету. Мы оба не без удовольствия закурили.

– Как вам эта песня?

Я прислушался, снова рок, женский вокал, на мой вкус очень даже ничего, но названия группы я снова не мог припомнить. Все-таки рок не мой жанр.

– Неплохо. Если мне когда-нибудь дадут другого водителя, я буду очень расстроен. Честно. Что за группа?

– The Pretty Reckless, песня «My Medicine». Моя жена ее просто обожала. Я сначала носом воротил, но потом и сам проникся.

– Почему про жену в прошедшем времени?

– Потому что теперь она не моя жена. Уехала из Тенебриса. Сказала, что тут не может найти себя. Понимаете? Не может найти себя…

– Отчасти. Я никогда не был женат. И никогда не пытался найти себя.

– Знаете, я вот считаю, что если человек не может найти себя в себе, если ему для этого нужны переезды, медитации, наставники и прочая галиматья, то нет в этом человеке человека. Пустой он. Настоящий человек всегда есть, он себя не терял и не потеряет. Вот я сижу перед вами. И я – это я. Отнимите у меня имя, лишите одежды и татуировок, да хоть в лесу среди мартышек поселите, но я, бля, останусь собой, потому что тот путь, который моя личность прошла, сформировал меня, окончательно оформил. Мне ничего не нужно, чтобы быть собой, потому что… сложно это. А вы, что думаете?

Ивана явно сильно задел переезд его жены, раз он так вспылил. Я передал ему вторую сигарету и закурил сам, над нами уже возвышалось огромное, монструозное здание – башня РО или как его прозвали в народе – Великого. Еще пара поворотов и мне придется встретиться с хозяином этой башни. Хотелось бы добавить, что в процессе я убью дракона и спасу принцессу, но, к сожалению, дракон – это я. А убивать себя, я пока что не планирую.

– В этом вопросе я не так критичен, как ты. То есть, знаешь… я тоже думаю, что все эти поиски – туфта, но немного по другой причине. Не каждому везет стать цельной и независимой личностью, и тем более не каждый может провозгласить себя окончательной версией себя. Как по мне, однажды предназначение само находит человека. Он может даже не подозревать, что его предназначение уже найдено или вообще исполнено. В этом главная ирония всего нашего идиотского существования. Человек может искать себя, как ты говоришь, но при этом в этих поисках не будет никакого смысла по причине того, что предназначение человека уже выполнено, и теперь он просто пустой сосуд, который волен распоряжаться своей судьбой, как ему захочется. Ему уже не нужно искать себя, он может быть всем.

– На буддизм похоже. Один мой товарищ, Виктором зовут, постоянно мне похожие вещи говорил, потом окончательно умом двинулся, стал книги писать, странные книги, я пытался их читать, друг он мне все-таки, но там такая чушь, но дело-то не в этом, представляете… Виктор-то стал очень популярным человеком! Теперь писаниной себе на жизнь зарабатывает, пока я со своим трезвым подходом к жизни баранку кручу. Если бы только с вами ездил, то это одно дело, а так мне приходится и мудаков разных возить. Они нас водителей за людей не считают, говорят со мной так, словно я даже рядом с ними находиться недостоин.

– У каждого воина свой путь. И раз ты мне напомнил про мудаков разных, давай на «ты» перейдем. А то ты ко мне на «вы», неудобно.

– Спасибо, Мори. Очень приятно с тобой ездить, отличный ты парень.

– Господи, я же тебе не подарок какой сделал, только немного уменьшил градус официальности в наших отношениях. И еще… слушай, можешь мне как-нибудь принести книгу этого твоего друга. Правда интересно, что там твой сумасшедший написал такого.

Мы въехали на подземную парковку.

– Хорошо, возьму ее с собой в следующий раз, – Иван остановил машину и хотел было выйти, чтобы открыть мне дверь, но я положил ему руку на плечо и мотнул головой.

– Уменьшаем градус официальности. Дверь я и сам в состоянии открыть.

– Удачной аудиенции, Мори, – здоровяк улыбнулся мне напоследок.

– Отлично ты это подметил, – я захлопнул за собой дверь и вдохнул сырой воздух, – аудиенция!

Последнее слово я сказал почти шепотом, сказал для себя, чтобы посмаковать его звучание, ведь Иван абсолютно прав. Я приехал на аудиенцию к монарху, который в очередной раз милостиво позволил мне обратиться к себе. За всей своей напускной простотой РО прячет огромное самолюбие, и это меня раздражает. Засранец презирает меня, улыбаясь мне. Такое мне совсем не по душе.

Я зашел в лифт. Настроение хуже некуда. Лучше бы я лед55
  Местное наркотическое вещество.


[Закрыть]
на районе толкал, чем с РО работал.

Далее последовали привычные процедуры: металлоискатель, обыск, сдача всего оружия, забирают даже ключи от квартиры, якобы они железные и ими можно причинить вред. Бред, но кто я такой, чтобы спорить? У пешки не может быть своего мнения.

А теперь меня ждут бесконечные лестницы и лифты. После того, что произошло в соседней башне пару лет назад, РО буквально помешался на безопасности. Теперь, чтобы попасть в его кабинет, нужно пройти несколько проверок на разных этажах, после сесть на один лифт, который отвезет тебя к очередному проверочному пункту и только после этого можно выйти к основному лифту, который ведет всего в три места: кабинет РО, его спальня и комната Лилии. На каждом пункте находится по меньшей мере по десять-пятнадцать вооруженных до зубов засранцев. Это без учета того, что на каждом этаже башни дежурит специально сформированная охрана, которой командует очень странный тип. Говорят, раньше он тут сортиры чистил, а теперь стал правой рукой РО. Зовут его, кажется, Виктор, но обычно все обращаются к нему по кличке – Чистюля. Надо же было выдумать такое прозвище! Навевает всякие дурацкие мысли.

– Руки! – очередной бронированный засранец орет мне в лицо то, что до него орали уже несколько раз. Достало! С удовольствием бы заехал этому придурку по морде.

– Поднял, – я вздохнул, – можно быстрее с этим всем закончить?

– Я знаю, кто вы, но наш босс велел досматривать всех без оглядки на социальный статус и роль в башне, поэтому встаньте, пожалуйста, к стене, ноги на ширине плеч, руки вверх.

– Чистюля что ли?

– Да, господин… – охранник замялся, даже ему было неловко произносить слова «господин» и «Чистюля» в одном предложении, я улыбнулся, и чтобы не смущать парня еще больше, сделал то, что он сказал.

– Можете проходить. Господин РО уже ждет вас.

– Еще бы он не ждал, – я прошел мимо охранников, последняя парочка бронированных идиотов расступилась и впустила меня в полностью стеклянный лифт.

Говорят, что раньше РО был другим. До покушения на него и событий в Правительственной башне. Был более человечным, куча охранников и стеклянный лифт в те времена его бы рассмешили, а теперь это стало для него неотъемлемой частью жизни. Хотя бы песенка в лифте приятная играет, задорная такая66
  La Verdine – «Latcho Drom».


[Закрыть]
. Название забыл. На языке крутится, но вспомнить не могу. Ну и ладно.

Кстати, я уже давно ломаю себе голову над одним вопросом: «Почему РО и Лилия так сблизились?». РО выполняет любые капризы этой противной девки, буквально любые, словно не он заправляет тут всем, а Лилия. Причем я точно знаю, что интерес этот не сексуальный. РО обращается с ней, как с собственной дочерью, и это выбивает меня из колеи. Изначально эти двое встретились благодаря мне… ну как благодаря… скорее, из-за меня. После взрыва РО оплатил мое лечение, за его лутум врачи собрали меня по частям. Лилия единственный человек, который навещал меня в больнице, кроме самого РО, само собой. Так закрутился наш с Лилией романчик и их странная дружба с господином Великим.

Двери лифта открылись, и я оказался в просторном помещении. Почти все свободное пространство в кабинете занимают книжные шкафы, ломящиеся от книг; и бесчисленные полки, и подставки, на которых уютно расположились экзотические аксессуары почти изо всех частей Нового мира77
  Новый мир состоит из 12-ти свободных городов-стран.


[Закрыть]
, неотъемлемая часть кабинета любого богача: сабли, шпаги, вазы, скульптуры и прочий мусор. В конце помещения выделяется огромное круглое окно, покрытое готическим орнаментом, а рядом с ним – длинный черный стол. Сейчас он пустует, потому что мой мучитель и по совместительству хозяин кабинета спрятался в тени шкафов. Он явно рассчитывает напугать меня. Ребячество. Но некоторые прихоти детишек стоит удовлетворять; а большие управленцы ничем не отличаются от детей. Я шагнул вглубь кабинета и изобразил удивление, когда мне навстречу вышла полноватая фигура в халате и трениках. Теперь этого человека вряд ли можно назвать Великим. Он больше похож на довольного дядюшку или продавца хот-догов. Довольный дядюшка, продающий хот-доги? Это было бы очень смешно, если бы РО действительно торговал едой, а не оружием.

– Мори! – тяжелая рука легла мне на плечо. – Проходи, выпьем вина и обсудим то, что должно обсудить. Как самочувствие?

РО подхватил меня под руку и поволок к своему рабочему месту, усадил в кресло напротив своего стола, достал два бокала и наполнил их напитком из маленькой изогнутой бутылки.

– Что это?

– Последняя бутылка из одной очень известной коллекции, навскидку стоит примерно десять миллионов. В последнее время я стал ужасным транжирой. Но ты должен понять меня и простить, если сможешь, так спокойно на душе мне не было… никогда. Я словно оковы с себя скинул. Больше никаких режимов, подъемов в пять утра, чтения сотни книг в неделю, каждодневных совещаний по поводу и без, я свободен. Немного толстоват, слишком ленив, но зато свободен. Сознание обмануть сложнее всего. Я вот смог и тебе советую. Лилия за тебя печется, жалуется постоянно, что ты сам не свой, весь в «ментальных боевых шрамах», да и физических на нас с тобой хоть отбавляй, но не об этом сейчас…

– Что за чушь ты несешь? Я думал, мы обсудим мою работу. Контракт, который вы с Лилией мне поручили.

– Я уже знаю все, что мне нужно. Выпей немного и расслабься. В бутылке хватит вина еще на два бокала. То есть мы с тобой сейчас выпьем по два с половиной миллиона. Уму непостижимо. Скажи же?

– Скажу же, – я залпом опрокинул бокал, – закурить есть? Желательно тоже что-нибудь за пару миллионов.

Последнее я сказал с издевкой, но РО с недавних пор стал настолько поглощен своим безумным оптимизмом и транжирством, что абсолютно проигнорировал мое замечание и достал из стола набор папирос.

– Каждая по пятьсот тысяч. Из коллекции одного видного политика, который умер еще задолго до нашего рождения. Бери. Кури. Наслаждайся.

– Ты ничего не хочешь у меня спросить? Узнать детали?

– Нет. И ты тоже мне ничего не говори. Никакой работы. Я уже сказал, что знаю все, что мне нужно знать. Остальное на твоей совести, – РО странно подмигнул мне.

С ума он, что ли, сошел? Окончательно впал в детство? Я знаю этого человека всего два года. В первое время он ходил мрачнее тучи, потом стал просто неприятным молчаливым типом, почти таким же неприятным, как я сам. Но около восьми месяцев назад он вдруг переменился и превратился вот в «это», набрал вес и стал вести себя со мной так, словно я его сын. Пригласил на работу. Они и до этого проворачивали с Лилией какие-то дела, но мне было не до этого. Я только иногда помогал им по мере своих возможностей. Для меня это было полезно, потому что я набирался опыта, и, в конце концов, РО очень неплохо платил. До меня, конечно, доходила только малая толика лутума, остальное оседало на счетах Лилии, которая после смерти отца помешалась на идее мести. Сначала я пытался ее в этом поддерживать, но чем дальше она заходила в своем безумии, тем меньше я ее понимал. Дошло до того, что между нами образовалась настоящая пропасть. Мне кажется, что теперь только РО и Лилия понимают друг друга. Оба совсем с катушек слетели.

– Если ты ничего больше от меня не хочешь, то я, пожалуй, пойду? – я взял из пачки одну папиросу. – Раскурю ее позже.

– Лилия хочет. Поднимись к ней.

– Слушай. Я работаю на тебя. С ней у меня никаких дел больше нет. Если у нее есть заказ, пусть обращается ко мне через тебя.

– Не будь таким засранцем. Поговори с ней. Не разбрасывайся близкими людьми из-за мелких дрязг. Сам же знаешь, как оно бывает. Один день может забрать у тебя всю твою жизнь, высосать весь смысл и цели. Если не хочешь идти ради нее, сходи ради лутума. Плачу двойную ставку от твоего обычного заказа просто за то, что ты поднимешься к ней и поговоришь.

А вот таким предложением РО действительно заинтересовал меня. Дело в том, что я немного увлекся азартными играми… В пизду! Не немного, я проиграл все, что заработал и влез в долги. Суммарно я сейчас должен больше пятнадцати миллионов. Я до сих пор жив только потому, что люди знают, на кого я работаю. Если бы не связь с РО, меня бы уже давно похоронили в лесу.

– Обычный мой заказ стоит двести тысяч, утроишь, и я схожу к ней.

– По рукам, – РО улыбнулся. – Она уже ждет тебя. Как и твой лутум на счету.

Кто бы сомневался, что Лилия просчитала все наперед. Жуткий она человек, даже не верится, что мы прожили с ней под одной крышей почти целый год. Теперь я снимаю деревянную хибару в паре десятков километров от центра, а она живет в башне и отдает мне приказы. Прелестно… К черту!

Главное в этом всем, что я смогу заплатить все проценты по своему долгу и его благополучно перенесут на следующий месяц, а, стало быть, я смогу спокойно жить еще целых тридцать дней. Что еще нужно человеку? У меня даже останется немного лутума на еду и оплату аренды жилья.

– Удачи, – я направился в сторону лифта, – не скажу, что было очень приятно с тобой поговорить, но за лутум спасибо.

– Обращайся, – кинул мне РО напоследок. – Еще увидимся.

Я посмотрел на свои часы и увидел, что на мой счет пришло ровно шестьсот тысяч, с моим лутумом вышло шестьсот тысяч двести пятьдесят. Я же говорил, что на мели и в долгах.

Стеклянный лифт нес меня на встречу, которую я всеми фибрами души хотел бы избежать. В последнее время я стараюсь особо не пересекаться с Лилией. Слишком уж много всякого дерьма между нами накопилось. Мы еще до сих пор состоим в отношениях, потому что ни одна из сторон официально их не закончила, но удовольствия от такого рода взаимодействия с женщиной я не испытываю. Она стала первой моей девушкой. И в какой-то степени я жалею, что начал свой путь в мире взрослых отношений именно с Лилии, а с другой… с другой, я, пожалуй, все еще люблю ее и очень хочу, чтобы все у нас наладилось. Как банально, но разве не в банальности сила? К черту! Еще два этажа и мне предстоит очень неприятный разговор. Сердце так стучит. Противно. Во время боя я абсолютно спокоен, отнимать жизни для меня стало обычным делом, потерять свою я тоже не боюсь (лжец), но разговоры! Эти сраные разговоры! Каждый раз начинается тахикардия, следом появляется одышка и прошибает пот. Один парень в баре сказал мне, что мои симптомы очень похожи на паническую атаку. Вдвойне забавно, что мой мозг больше боится говорить с людьми, чем лишать их жизни. Хотя… чего в этом забавного? Ведь говорить и договариваться на самом деле в тысячу раз сложнее, чем просто взять в руки пушку и поубивать всех, кто тебе не по душе…

– Все нормально? – голос Лилии вернул меня в реальность. Я понял, что сжимаю кулаки и бормочу себе под нос, а двери лифта-то уже давно открылись. Какое же, наверное, идиотское зрелище предстало перед Лилией. Она ждет солдата, а вместо этого получает разговаривающего с самим собой психопата, который не видит вокруг ничего, кроме собственных мыслей. Мне кажется, что я очень жалок. – Ты чего?

– Отлично! Все отлично, – я вошел в коридор квартиры Лилии. – Ты же знаешь, что на меня иногда находит.

– Знаю, постарайся, чтобы на тебя не находило в моем присутствии… – Лилия скривила свое красивое личико. К такому лицу подошел бы более милый характер. Хотя изюминка этой женщины именно в том, что она конченая сука. По-другому и сказать не могу.

– Не еби мозги, сама же хотела увидеться. Что надо?

– Ни в коем случае не ебу. Как можно ебать то, чего уже давно нет? Твой мозг остался во льде и бухле, которыми ты накачивался до нашей встречи и продолжил накачиваться, как только мы с тобой разъехались.

– Отстань.

– Нет. Пойдем, не порть мой коридор своим видом.

Мразь. Какая же она мразь. Но до чего красивая. И все же я типичный мужик. Как не обидно это признавать, но гормоны в моем организме всегда берут верх над рассудком, поэтому я в очередной раз молча пошел за Лилией. Сегодня она надела платье. Длинное красное, немного обнажающее ноги. А значит… значит, позвала она меня не просто так. Мне кажется, что я давно уже нужен ей только для подобных дел.

Мы прошли гостиную, украшенную картинами и антикварной мебелью. Не понимаю я тягу людей к этому хламу. Если на обшарпанный столик наклеить ценник в миллион и написать, что он пережил пару войн и правителей, то он сразу станет антикварным. По такой логике многие деревья, да и сама природа бесценны, потому что они видели всех правителей до нашего рождения и увидят всех после нашей смерти. Но людям плевать на природу, а вот «антикварные» вещи их очень даже интересуют. Тут такая же хрень, как с моими гормонами, я иду следом за девушкой, которую ненавижу, потому что от одного ее запаха я буквально схожу с ума. А придурки, собирающие мебель времен до Первой войны, сходят с ума по своему статусу. Все очень просто.

– Ты перекрасила волосы?

– Только увидел? – Лилия инстинктивно поправила свои фиолетовые волосы. – На тебя это очень похоже, ты ведь плевать хотел на всех, кроме себя.

– Избавь меня от этой демагогии, женщина. Я уже достаточно наслушался твоих оскорблений.

– Нет. Не избавлю. И нет. Недостаточно. Ради лутума ты ведь готов и ноги мои облизать.

– Это я готов сделать и бесплатно. А вот говорить с тобой – только за лутум.

– А ты все еще остр на язык. Хороший знак. Значит, твои мозги еще окончательно в кашу не превратились.

Мы вошли в небольшую комнатку, я уже бывал тут раньше: спальня. До чего же Лилия аккуратная, все вещи стоят в таком порядке и находятся в такой чистоте, словно эту комнату нарисовали. Не может быть такой чистоты в комнате живого психически здорового человека. Может, я перегибаю? Но мне кажется, что излишняя чистота в доме – один из признаков проблем в жизни. У нормального человека не остается времени, чтобы искать каждой вещи место и протирать пыль там, куда никогда не упадет взор живого существа.

– И? Зачем мы здесь?

– Не притворяйся идиотом. У тебя неплохо получается, но это тебе совершенно не идет.

– Хочешь поговорить о работе?

Лилия рассмеялась и сбросила с себя платье:

– Именно! – она снова зашлась в припадке истерического хохота. – Именно за этим девушки зовут молодых людей к себе в спальню. Все, что тебе нужно на столике рядом с кроватью.

– Признаюсь, так грязно меня еще не использовали.

– Мне плевать. Раздевайся, можешь выпить немного, если чувствуешь себя неловко и лезь в кровать.

К черту! Кто я такой, чтобы отказываться от подобных предложений?

Ночь прошла великолепно, настолько великолепно, что с утра меня вышвырнули на улицу, как шелудивого пса. Напоследок Лилия сказала своим противным надменным голосом: «Я вызову тебя, когда буду снова нуждаться в твоих услугах», вот и вся благодарность. Я вышел на улицу и поймал первое попавшееся такси. До моей квартиры отсюда минут двадцать езды. После всего, что случилось с Марселем, его дом перешел в собственность кого-то из его дальних родственников. Соответственно, и вернуться мне было некуда. Я даже не смог забрать свои пожитки, пришлось на скорую руку искать съемное жилище. Дешевые домики были только в новом Тенебрисе, а жить в квартире – это не по мне.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 5 Оценок: 1

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации