Текст книги "Рубежи"

Рубежи
Н. Х. Т. Эм

© Н. Х. Т. Эм, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

От автора

У главных героев имеются реальные прототипы, и в сюжете обыграны некоторые общеизвестные факты их биографий. Однако характеры переработаны, а история развития отношений между персонажами полностью вымышлена. Любые совпадения с действительностью случайны.

Пролог
Ловушка

– Чертовы журналисты! Чертова Анджела Брик! Чертов Дэвенпорт!

Майкл захлопнул ноутбук, задействовав при этом чуть больше физических сил, чем было необходимо. Протестуя против насилия, ноутбук хрустнул, и Трумэн поторопился вновь поднять крышку, проверяя, все ли в порядке. Консервативно настроенный в отношении заполонивших современное общество многочисленных гаджетов, он лишь недавно обзавелся личным лэптопом и до сих пор не перешел с ним на «ты», отбиваясь от неизменных ехидных подшучиваний окружающих.

«Да, я печатаю двумя пальцами с черепашьей скоростью и что?!»

Саманта обычно смеется и разлохмачивает ему волосы, а Алекс смотрит с ласковой снисходительностью, чем вызывает настойчивое желание врезать по красивой породистой физиономии.

Аристократ чертов.

Со снимка в новостной ленте Алекс смотрел вопросительно и с насмешкой. Темноволосый, коротко стриженный, в белоснежной рубашке и безупречно облегающем его смокинге. В одной руке бокал шампанского, в другой – девица, хорошенькая и довольная – еще бы, сам Александр Дэвенпорт за талию обнимает. Язык Майкла привычно прогулялся по нижней губе, а сам он откинулся на спинку стула, сложив на груди руки и в угрюмом недовольстве уставившись на экран.

«Звезда „Эс-энд-Джей“ снова влюблен?» – настырно вопрошал заголовок статьи под возмутительной фотографией.

Да какого хрена они вообще лезут не в свое дело?!

– Ты чего не ложишься?

Майкл вздрогнул, обнаружив перед собой жену, в пижаме и с ежевечерней кружкой теплого молока в руках.

– Уже иду.

Курсор почему-то не слушался, страничку с Алексом никак не удавалось убрать с глаз долой.

– Что там? Что-нибудь интересное? – Саманта уселась за стол напротив Майкла.

– Нет. Новости просматривал, ерунда всякая, – он мягко улыбнулся жене и снова сосредоточился на компьютере.

Экран, наконец, погас.

Саманта молча, глоток за глотком пила молоко, поглядывая на мужа поверх кружки. Майкл встал и сладко потянулся, надеясь, что его наигранная беззаботность выглядит достаточно убедительной. Хотя, живя с актрисой, трудно быть уверенным в том, что твоя игра не раскрыта. Собственно, как и в том, что не играют с тобой самим.

Он обошел стол и, обняв жену за плечи, зарылся носом ей в волосы. Такой приятный запах, родной и успокаивающий…

– Пойдем спать?

* * *

Саманта тихо посапывала во сне. В соседней комнате спали дети. Майкл лежал на спине и смотрел в белеющий в полумгле потолок. Коттедж, предоставленный ему на время съемок киносаги «Фантастические приключения», смело можно было назвать если не роскошным, то, безусловно, вполне комфортабельным, особенно по меркам среднестатистической британской семьи, однако Майкл всей душой рвался домой.

Он повернул голову и посмотрел на спящую жену.

Зато Саманта чрезвычайно довольна. Ей льстит, что ее мужа выбрали на одну из главных ролей, что ему уделяется здесь столько внимания. Голливудский размах приводит ее в восторг. Она не прочь навсегда поселиться в Лос-Анджелесе.

Майкл вздохнул и осторожно сел на кровати, спустив ноги на пол. Господи Иисусе, как же он устал. Эти треклятые съемки никогда не закончатся. Очень хотелось куда-нибудь уйти, но уходить было некуда.

Ловушка, черт подери, что ни на есть ловушка…

Он снова лег, на этот раз на бок, отвернувшись от жены и подтянув колени к животу.

Что там написали в статье? Встречаются уже почти целый месяц?

В темноте можно было не притворяться, и Майкл жалобно сморщился, ощущая настоятельную потребность выразить невыразимое, хоть как-нибудь выплеснуть переполнявшую его горечь, на которую он не имел никакого права. Наверняка, это газетная утка. Нет, конечно, все это выдумки. Ведь Алекс был здесь пару недель назад, прилетев в Америку для съемок собственных сцен в «Приключениях». Три дня – всего ничего, только один вечер и получилось провести вместе.

Три дня…

Смешно, сколько обсуждений в свое время вызвала новость о том, что Алекс присоединился к проекту Майкла.

Дэвенпорт и Трумэн снова снимаются в одном фильме!

Да у них и сцен-то совместных не предполагалось. Александр работал в закрытой студии и лишь однажды явился на съемочную площадку к Майклу, чтобы полюбоваться на того в костюме и гриме.

Полюбовался.

Ржал, как ненормальный, сволочь долговязая.

Майкл улыбнулся, вспоминая, как Дэвенпорт долго крепился, болтая с ним о разных пустяках и явно стараясь не смотреть на украшавшие голову друга огромные уши, торчавшие из рыжей и пышной кудрявой гривы. А потом, прямо посреди очередной фразы, вдруг поперхнулся, согнулся пополам и ринулся прочь, а Майкл так и остался стоять столбом, постукивая по земле тяжелой мохнатой лапой и слушая хохот наблюдавшей эту картину съемочной группы.

Позже они с Алексом пили чай на кухне в коттедже у Майкла, и ни слова не было сказано ни о какой Анджеле Брик. Уже на следующий день Дэвенпорт снова улетел в Лондон, а через неделю к Трумэну приехала Саманта с детьми.

* * *

Два часа ночи, к чертям собачьим!

С тех пор, как на проекте побывал Алекс, Майкла неотступно преследовала бессонница, что было в высшей степени неуместно, учитывая напряженную работу на съемках. Заснуть он мог только благодаря снотворному, из-за чего назавтра голова гудела противнее, чем с похмелья. Поэтому Майкл ночи чередовал – ночь спал, ночь не спал. В «неспящую» ночь иногда получалось забыться под утро. На самочувствии подобный режим, само собой, сказывался отрицательно. Продюсер «Фантастических приключений» Эндрю Томпсон тревожился, советовал Трумэну больше отдыхать и думать о приятном.

О приятном…

Надо было дожить до тридцати пяти лет, чтобы обнаружить, что думать о приятном может быть настолько мучительно.

Майкл зарылся лицом в подушку и едва слышно заскулил. Саманта сонно пробормотала что-то в ответ, и он, не оборачиваясь, погладил ее поверх одеяла. Потом снова лег на спину, сложив ладони под головой.

Нынешняя ночь, согласно очереди, была «неспящей».

Что ж, он займется тем, чему обычно посвящал бессонные ночные бдения – будет вспоминать…

Глава первая
Алекс

Ах, как же им было весело во время съемок первого сезона «Эс-энд-Джей», сериала про двух закадычных друзей-детективов, расследующих в Лондоне необычные преступления. Никогда и ни на одном проекте Майклу не было так хорошо. Он приходил на площадку, будто к себе домой, на работе его окружали люди, ставшие удивительно близкими. Играть было легко, образ его героя лег на него, словно вторая кожа, все в нем было понятным и не сильно противоречило сути самого Майкла.

А игра в паре с Алексом воспринималась верхом актерского удовольствия.

И ни одного слова лжи не было ими сказано в бесконечных интервью по поводу пресловутой «химии отношений», что превратила творческий дуэт Трумэна и Дэвенпорта в столь яркое и незабываемое событие в истории британских многосерийных художественных телепроектов. Случилось так, что пары взглядов и нескольких фраз оказалось достаточно, чтобы с первого дня между ними установилось искрящееся, будоражащее, веселое напряжение, в полной мере отразившееся и на экране. Едва познакомившись, они сразу удивительным образом спелись, буквально понимая друг друга без слов, к чему потом прибавилось искреннее взаимное профессиональное восхищение, и близость возникла сама собой – совершенно естественная и невинная.

Теперь, два года спустя, Майклу казалось невероятным, насколько свободно и непринужденно он поначалу чувствовал себя рядом с Алексом.

Когда же он впервые заподозрил неладное?..

Премьера сериала состоялась, успех получился ошеломительным. Второй сезон был утвержден, сроки съемок расписаны. Майкл и Александр виделись регулярно, хоть и нечасто, испытывая очевидное удовольствие от совместного времяпрепровождения.

А потом началась катавасия с ролью Трумэна в «Приключениях».

Сроки съемок в новом сезоне «Эс-энд-Джей» и суперпроекте Эндрю Томпсона совпадали, и перед Майклом встала дилемма. Ну, почему его тогда даже не удивило, насколько легко дался ему отказ от интересного, выгодного и, безусловно, лестного предложения? Участие в голливудском кино подняло бы его на доселе недоступный ему уровень известности и гонораров, Саманта чуть ли не впала в депрессию, однако Майкл особенно и не задумывался над решением – он остается в «Эс-энд-Джей».

И когда проблема благополучно разрешилась, и его жена вся лучилась от гордости за супруга – ведь Эндрю Томпсон пошел на уступки и перекроил график съемок, лишь бы не потерять Трумэна, – Майкл отнесся ко всему до странности безучастно…

* * *

– Я слышал, вояж в Америку все-таки состоится? – Алекс лукаво щурится из-за стакана с виски.

Каштановые кудри растрепались, серые глаза блестят – стакан уже не первый. Они сидят в маленьком пабе, выбравшись этим вечером выпить и поболтать парами – Александр с давней подругой Мирандой и Майкл с Самантой.

– Так я же лучший, – Трумэн старательно строит самодовольную физиономию.

– Конечно, – Алекс улыбается и чуть приподнимает стакан. – За тебя. Что?

– Да вот пытаюсь определить, какая процентная доля сарказма наличествует в твоем «конечно».

– Ну… – Александр в театральной задумчивости поглаживает подбородок, – процентов сто, я полагаю, – и, смеясь, опережает готовое сорваться с уст Майкла ругательство: – Шучу!

Майкл тоже смеется и интересуется, куда могли подеваться Миранда с Самантой, уже давно ушедшие вместе в туалет – чем они там занимаются, в конце концов!? – однако Александр неожиданно перебивает:

– Ни капли.

– Где? – Майкл непонимающе хмурится и заглядывает другу в стакан – капли у него сейчас ассоциируются исключительно с выпивкой.

– Ни капли сарказма не было в моем «конечно». Для меня ты действительно лучший…

После последнего слова повисает загадочная недоговоренность. Дэвенпорт смотрит слишком серьезно, напряженно и значимо, только Трумэн никак не может уразуметь, в чем прикол.

– Я… – он озадаченно опускает глаза, затем поднимает, снова наталкиваясь на непонятный взгляд Алекса, и вдруг с удивлением ощущает, как внутри у него что-то сжимается, обрывается, лопается и растекается горячим по всему телу. – Я…

– Не заскучали? – их спутницы, хохоча, плюхаются рядом с ними, наперебой рассказывая о заклинившем в туалете замке.

Саманта прижимается к Майклу, обнимая его за шею, и он с испугом ловит себя на желании убрать ее руку и отодвинуться. Ему все еще жарко, неловко и неуютно, и он почти ненавидит Александра, который сейчас с живым интересом внимает подруге, и его ладонь лежит у нее на бедре.

– А мы тут пили за новый фильм Майкла, – Дэвенпорт снова переводит на него взгляд, и в серых глазах нет ни следа того странного, невозможного, необъяснимого выражения. – Скажи, ты уже начал готовиться?

– К чему? – тон Трумэна далеко не любезный.

– К роли, – как ни в чем не бывало улыбается Александр. – Надо же почитать соответствующую литературу, изучить историю вопроса. Что за инопланетную биологическую разновидность ты собираешься изображать? Нечто среднее между животным и человеком? Я знаю, что у твоего персонажа излишне волосатые ноги и голова, а что еще у него волосатое, кто-нибудь в курсе?

Он оборачивается к Миранде, и та в ответ весело пожимает плечами:

– Может быть, задница…

– У Майкла задница абсолютно не волосатая, – не к месту свидетельствует Саманта.

Алекс с комичной многозначительностью приподнимает широкую бровь, и Трумэн не выдерживает:

– Мне надо отлить.

В туалете он умывается холодной водой и недоуменно смотрит на себя в зеркало.

Что еще за чушь ему только что померещилась?!

* * *

Алекс всегда существовал для Майкла в двух ипостасях.

Забавный, оживленный, располагающий к себе мальчишеской непосредственностью балабол, он временами преображался, становясь сдержанным и вальяжным, даже тембр голоса у него менялся, понижаясь, приобретая томную хрипотцу и оттенок изысканной снисходительности.

С Александром номер один Трумэн чувствовал себя легко и раскованно, испытывая по отношению к нему, наряду с горячей симпатией, изрядную долю дружеской покровительственности. Чувства, вызываемые Александром номер два, не были столь однозначны.

Химия между друзьями никуда не исчезала и при данном раскладе, однако более явно давал себя знать дух соперничества. Чем ярче в Алексе проявлялась социальная привилегированность, тем скабрезнее шутил Майкл. Он словно и простить не мог «чертовому дэвенлорду» его благородства, и против воли восхищался им, и в этом восхищении сквозили чуть слышные отголоски древнейшего благоговения простолюдина перед аристократом.

* * *

Майкл улетел в Америку спустя три недели после того вечера в пабе.

За эти двадцать дней они увиделись с Алексом еще раз – съемочная группа «Эс-энд-Джей» устроила Трумэну прощальную вечеринку. Пришедший на нее в одиночестве Майкл был в ударе: пил, танцевал, сыпал шутками, мало заботясь об их пристойности, приставал к женщинам. Больше всего почему-то доставалось Миранде…

* * *

– Трумэн, руки прочь, это девушка Алекса! – Альфред Райт, главный режиссер «Эс-энд-Джей», с напускной строгостью сдвинув брови, помогает Миранде выбраться из тесных объятий Майкла и подняться с диванчика. – Тебя сегодня заносит…

Майкл и сам чувствует, что заносит, что дурацкое встревание между Александром и его подружкой выглядит нелепым и неуместным. Кому и что он пытается доказать?.. Пожалуй, ему давно пора закругляться и отправляться домой.

Дэвенпорт курит на выходе из ночного клуба.

– Уходишь?

– Да, – Майкл нахлобучивает на голову шляпу, надвигая ее глубже на лоб и почти скрывая глаза. – Там все напились и буянят, и мне, серьезному женатому человеку с двумя детьми, неприлично находиться в подобной компании.

– Ну да, ну да.

Еще бы не ну да, учитывая его недавнее поведение.

– Увидимся через три месяца?

Интересно, Майклу кажется или Алекс и правда улыбается вымученной улыбкой. Похоже, Трумэн его сегодня довел. Майклу стыдно, он открывает рот, чтобы принести извинения, но взгляд его отчего-то задерживается на губах Александра – крупных, четко очерченных, с ярко выраженной ложбинкой – красивых губах, которые сейчас полуоткрыты, и между ними торчит сигарета.

– А?.. – Майкл отшатывается, будто в лицо ему подуло горячим, и поспешно отворачивается, скрывая растерянность.

– Увидимся через три месяца, – Алекс бросает окурок в урну, в дружеском тоне сквозят забота и словно сочувствие. – Счастливо тебе долететь, Трумэн.

Глава вторая
Эксперимент

Три месяца на чужой территории, вдали от дома и семьи, от привычного окружения. Другая страна, другая природа. Солнце, бездонные небеса, горы и океан. Работа – диковинные декорации и фантастический персонаж. И люди – огромное множество новых и в основном незнакомых людей.

Репетиции. Съемки. Интервью. Вечеринки.

И постоянное ощущение одиночества.

С тоски Майкл начал чаще заглядывать в Интернет.

* * *

«Я уверена, Джей влюблен в Сэма…»

Имя Александра, набранное в строке поиска, – любопытно же посмотреть, что пишут о «чертовом дэвенлорде», – вывело Трумэна на один из ресурсов, где собирались поклонники «Эс-энд-Джей». Спекуляции на тему отношений их с Алексом персонажей всегда вызывали у Майкла искреннее недоумение – к чему фантазировать, если они однозначно играли дружбу? Пусть очень близкую, сложную, противоречивую, но исключительно дружбу двух не похожих друг на друга парней. Но фанатам и прессе нравилось изыскивать подоплеку, и, как правило, Майкл относился к таким изысканиям снисходительно, однако сейчас его вдруг охватывает раздражение.

«Конечно, влюблен. Ты только погляди, как он на него смотрит!»

Ну, как смотрит?! Как?!

Выругавшись, Трумэн запускает прикрепленный к последнему комментарию видеоролик – кадры из сериала «Эс-энд-Джей»: Джей крупным планом, что-то говорит, взгляд устремлен на Сэма. Снова Джей, ничего не говорит, просто смотрит на Сэма. Джей и Сэмюел куда-то идут, разговаривают, Джей смотрит на Сэма…

Ролик заканчивается.

Майкл сидит, низко опустив голову и сжимая ее ладонями, а затем вскакивает, едва не опрокинув на пол компьютер.

Пошли вы все к черту!!!

Да, смотрит! Да, именно так!

Но только не Джей и не на Сэма.

Это Майкл сквозь Джея так смотрит на Алекса в Сэмюэле…

* * *

В свете нежданно-негаданно сделанного открытия прилетевшая с родных берегов новость о том, что Александр и Миранда расстались, вызвала в душе Майкла приятный, хоть и не имевший прикладного значения переполох. Обуревавшая его иррациональная радость требовала приложения, и, взбудораженный, он снова и снова звонил жене, озадачивая ее игривыми нежностями, много и с удовольствием общался с коллегами, рассылал веселые эсэмэски друзьям.

Отважившись, наконец, взглянуть в лицо давным-давно маячившей перед ним очевидности, он, тем не менее, избегал давать конкретное определение своим ощущениям. Не склонный к излишней и бесполезной рефлексии, не доискивался до причин, не задумывался над последствиями. Он просто позволил себе чувствовать то, что он чувствовал, будучи абсолютно уверенным в том, что чем бы ни были эти чувства, они не окажут никакого влияния на его жизнь. Он ни о чем не мечтал и, тем более, ничего не загадывал, лишь с нетерпением ждал, когда истечет положенный срок его «ссылки», чтобы благополучно вернуться домой.

Возвращение в Лондон Трумэна не тревожило.

Дома ждала Саманта и ждали дети – семья всегда была и, вне всякого сомнения, по-прежнему оставалась самой важной составляющей его бытия, и романтическое недоразумение с Алексом, само собой, ничего не меняло.

…И все-таки Майкл немного нервничал перед тем, как впервые после своего возвращения из Америки встретиться с Дэвенпортом. Им предстояли долгие съемки, и Трумэн сам не знал, чего опасался: то ли того, что нечаянно выдаст себя, и их дружба обернется натянутостью, то ли того, что не выдаст, но и не сможет уже общаться с другом как прежде.

Все опасения оказались напрасными…

* * *

– Трумэн, засранец, я смертельно соскучился! – Александр бросается к нему, едва завидев.

Они обнимаются, и Майкл не чувствует в происходящем никакого подтекста. Тревога уходит, и счастье от встречи завладевает им целиком, наполняя каждую клеточку его тела.

– Погоди, горилла долговязая, ты меня уронишь…

Алекс выпускает его из крепких объятий и скептически похлопывает по животу:

– Это что? Ты в Голливуде наел себе пузо?

– Да где?!

– А вот! – Александр щиплет его в районе пупка, и Майкл отвечает ему легким ударом под дых.

Окружающий мир словно расцвечивается яркими, праздничными, солнечными оттенками, и Трумэн радостно улыбается Алексу, Альфреду Райту и всем остальным, кто этим ранним утром собрался для первой читки сценария следующей серии «Эс-энд-Джей».

* * *

Официальное признание актерских заслуг свалилось на Трумэна в разгар съемок. Не то чтобы он был чрезвычайно польщен, но гордость собой, безусловно, присутствовала – как ни крути, национальная кинопремия, а кроме того, «чертовому дэвенлорду» пока доставались только лишь номинации.

Однако на вечеринке после церемонии награждения Майкл, пожалуй, с шампанским переборщил. Иначе чем еще объяснить тот факт, что он вдруг взялся обсуждать с журналистами нюансы взаимоотношений между главными героями «Эс-энд-Джей». «Своеобразная история любви» – умудрился же сказануть! Только подлил масла в огонь. Коллеги и друзья в основном посмеялись, а вот Александр отреагировал с необычной серьезностью…

* * *

– Нам стоит быть аккуратнее в определениях. Люди зачастую не чувствуют разницы между актером и его персонажем, что может доставить кое-кому много неприятных переживаний.

И о ком, черт возьми, он беспокоится?..

– Я говорю о Саманте… – Алекс, как часто бывает, отвечает на то, что Трумэн не произносил вслух.

– Саманта в порядке и не воспринимает всерьез разный бред.

Майкл совершенно не убежден в том, что дело обстоит так, но Александру знать об этом вовсе не обязательно.

– Правда? – насмешливым тоном удивляется Дэвенпорт. – Хочешь сказать, что ты в разговоре с журналистами бредил?

Кажется, их дэвенлордское сиятельство изволят шутить…

– Ты просто ревнуешь.

Получил? Майкл ухмыляется, наблюдая за помрачневшей физиономией Александра.

– Ты о чем? – тот отворачивается к окну, пряча руки в карманы брюк, – разговор ведется на съемочной площадке во время короткого отдыха между дублями.

– Ну, наградили-то меня, – ехидно посмеиваясь, Трумэн намеревается чуть-чуть сыпануть соли на раненое профессиональное дэвенлордское самолюбие. – Так что теперь я главный актер в нашем шоу и планирую обратиться к продюсерам «Эс-энд-Джей» с предложением убрать лишнюю букву из названия сериала…

– Майкл! – Алекс стремительно оборачивается, в серых глазах пляшут ласковые чертенята, и у Трумэна куда-то исчезает дыхание…

– Продолжаем, ребята!

На площадке снова концентрируется народ, морок рассеивается, все идет своим чередом.

* * *

– Минет мало кто умеет делать правильно, – Алекс прерывается, чтобы глотнуть из кружки, и, неожиданно икнув, проливает пиво на диван.

– Мать твою, Дэвенпорт, Саманта меня убьет, – Майкл со страдальческим видом разглядывает расплывшееся по светлой обивке уродливое пятно, затем отправляется на кухню за бумажными полотенцами.

Выпивон в доме Трумэна длится уже почти три часа. Александр заявился в гости под вечер с бутылкой джина для взрослых и игрушками для детей, но застал только одного Майкла – его семейство проводило уикенд у родственников. Джин в совокупности с тоником качественно украсил беседу, но разочаровывающе быстро закончился, и друзья достали из холодильника пиво.

– Так вот мало кто из женщин умеет делать минет правильно, – возвращается к поднятому вопросу Дэвенпорт, когда пятно кое-как протерто и Майкл снова опускается на диван.

Трумэн хихикает, потому что Алекс говорит быстро, а язык у него заплетается, и слова сливаются друг с другом, почти превращая сказанное в абракадабру.

– Я говорю – минет.

– Да понял я, понял…

– Потому что у них – у женщин, в смысле – нет пениса, так откуда же им знать, как надо делать – они же сами этого не чувствуют.

Трумэн кивает с пьяной глубокомысленностью.

– Они могут только следовать реконмен… ренкон… дациям… рекомендациям, – наконец справляется Александр с неуместно длинным для его стадии опьянения словом.

– Согласен, – Майкл чокается с Дэвенпортом, поздравляя того с победой над сложной лексикой.

Он уже совершенно не помнит, как они вырулили к этой теме, тем более удивительной в устах друга, обычно не склонного распространяться об интимных нюансах своих отношений с женщинами. Алекс сидит, слегка развалившись и вытянув к середине комнаты длинные ноги.

– Нет, честное слово, я иногда думаю, что так хорошо знаю, как его надо делать, что сам бы смог сделать его лучше всех.

Повисает пауза.

Александр безмолвствует, глядя прямо перед собой. Майкл тоже безмолвствует, потому что его заторможенное алкоголем сознание с трудом переваривает услышанное.

– Да пошел ты! – в конце концов не слишком оригинально реагирует он.

– Нет, правда, – Алекс разворачивается на диване, поджимая ноги и подаваясь всем телом к Майклу. – Послушай, я даже хотел бы попробовать, чтобы удостовериться. Только ведь, знаешь, тут нужны двое, а где найти того, кому можно будет довериться, кто не подумает лишнего и все поймет правильно, что все это просто эксперимент, просто эксперимент…

Он пододвигается еще ближе, ставит кружку с остатками пива на столик и кладет руку Майклу на брючный ремень.

– Алекс, погоди, что ты делаешь? – Трумэн смеется и отталкивает его руку. – Ты в своем уме?

– Майкл, пожалуйста, просто эксперимент…

– Нет.

– Да.

Майкл ошеломленно смотрит на друга, не в силах поверить в реальность происходящего. Абсурд какой-то. Но Александр так близко, что Майклу видна каждая ресничка вокруг серых глаз, каждая пора, каждая черточка на губах…

– О, господи… – Трумэн откидывает голову на спинку дивана и закрывает лицо ладонями.

Он чувствует, как Дэвенпорт сползает на пол и оказывается между его раздвинутых ног. Черт! Черт! Черт! Алекс тянет за ремень, и Майкла начинает колотить мелкой дрожью от неумолимого приближения к черте, за которой уже ничего нельзя будет изменить. Пять, четыре, три… Еще можно все прекратить – оттолкнуть, прикрикнуть, но Майкл молчит, зажмурившись и сжав кулаки. Два, один… Алекс расстегивает ему джинсы и, захватив их вместе с трусами, дергает на себя.

Пройдено.

Майкл судорожно сглатывает.

Скрывать больше нечего. Да, у меня на тебя стоит.

Алекс не двигается, и Трумэн пугается, что тот сейчас рассмеется и скажет, что, мол, просто хотел пошутить и никак не ожидал, что друг отнесется к шутке настолько серьезно. Но тут влажный и горячий язык прогуливается по его члену от основания до головки – раз, другой, задерживается наверху, трепеща и подрагивая, затем начинает круговые ласкательные движения, то увеличивая нажим, то лишь слегка порхая. Когда в дело включаются губы, Майкл уже стонет самым жалким образом. Его ладони по-прежнему сжаты в кулаки, а затуманенный взор блуждает по потолку – смотреть куда угодно, только не вниз, не туда, где чертов Алекс черт-те что вытворяет своим чертовым ртом. И только ощутив неотвратимость оргазма, Майкл отталкивает ставшего любовником друга, ловя в ладонь выплескивающееся семя.

…Отдышавшись, Трумэн косо взглядывает на Дэвенпорта. Тот все так же сидит рядом с его коленями, губы выглядят распухшими, серые глаза тревожно смотрят снизу вверх. Поймать сперму в полном составе не удалось. Вновь пострадал диван, испачканы джинсы и на щеке у Алекса белесые капли.

– Тебе надо умыться, – Майкл тянется за бумажными полотенцами и отрывает сразу несколько штук.

Александр поднимается на ноги и, не говоря ни слова, выходит из комнаты. Его нет достаточно долго, и Майкл успевает как следует протереть руку, промежность и джинсы. Одевшись, он отчищает диван, отрешенно думая о том, что Саманте придется смириться еще с парой пятен. Когда Дэвенпорт возвращается, Майкл сидит на диванном валике, уставившись в темный оконный прямоугольник. Алекс молчит, находясь на другом конце помещения, но Трумэн чувствует его присутствие так, как если бы они стояли обнявшись.

– Что теперь? – он ощущает горечь и гнетущее опустошение. – Я должен подставить тебе свою задницу?

– Нет! – с горячностью выпаливает Алекс. – Нет…

– Я хочу, чтобы ты сейчас ушел.

– Конечно. Да. Прости меня, пожалуйста, я все испортил.