Текст книги "Попасть в историю. Злодейка в академии"

– Ко мне? Да ни за что! Вы, Тэрвин, спасете больше жизней, если просто не будете никого убивать!

– Вот именно из-за этих стереотипов я и не хочу быть некроманткой! – возразила чародейке, которая была готова вот-вот взорваться от злости и обеспечить тем контузию психики всем присутствующим. – Все видят во мне лишь отца. А я не такая, как он! Я, может, хочу нести людям свет! – закончила на пафосной ноте.

– Вы темная, – сухо напомнил ректор.

– Вы ненавидите темных? – тут же въедливо уточнила я.

Глава академии уже было открыл рот, чтобы ответить, но его перебил декан Солвейг:

– Что вы! Наш ректор не делает различий среди своих адептов по цвету дара…

«Он ненавидит всех абсолютно одинаково», – некромант не добавил, но так промолчал, что додумать именно этот вариант окончания фразы не составило труда.

– Спасибо, профес… – сухо начал было глава академии тоном, намекавшим, что благодарность он с радостью выразит в особо раздраженной валюте, но тут его снова перебили.

На этот раз не кто-то из экзаменаторов, а заискривший кристалл. Он затрещал, словно под напряжением, а после вспыхнул, и артефакт задымил.

По аудитории пополз едкий, густой и противный чад, от которого враз захотелось кашлять. И пусть его быстро ликвидировали заклинанием, но запах никуда не делся. Пришлось открывать окна.

Кучерявый чародей, покраснев, сказал, что, похоже, это дал знать о себе остаточный заряд моей магии. А поскольку еще одного запасного кристалла у профессора с собой не было, ему пришлось пойти за ним в другой кабинет.

За всей этой дымовой завесой, суетой с кристаллом и открытием окон на проветривание маги и не заметили, как в аудиторию проник еще кое-кто.

Здоровенный пасюк каплей ртути скользнул на подоконник и затаился за шторой.

Вот ведь крыса этот химериус! Теперь он будет не только смотреть, но и слушать. А это значит, что теперь от поступления не отвертеться и не соврать, что провалила я его из-за ректора. Обо всем гад пернатый, точнее, в данный момент хвостатый доложит.

Я лишь вздохнула и, когда взоры комиссии вновь сошлись на мне, безмятежно заявила:

– Ну раз вы, господин ректор, направляете меня на темный факультет, так тому и быть. Стану некроманткой.

Глава академии, который не ожидал такой перемены моего решения, и мало того – никуда меня не направлял, разве что только в мыслях посылал, причем далеко и желательно безвозвратно, все же не выдержал и выдохнул раздраженно:

– Ну знаете, Тэрвин… Как вас еще земля носит?

– Как украшение, – тут же ответила я и фальшиво улыбнулась, про себя телепатируя: «Ну, пошли же меня взашей отсюда, ну, пошли…»

Увы, но то ли моя мысль телепала до ректорского мозга слишком медленно, то ли магистр смерти оказался чересчур проворен…

– Ну вот и отлично! – возвестил он. – Жду вас завтра, Тэрвин, в деканате факультета некромантии… Давайте сюда свою руку, поставлю вам печать адепта академии.

Последнюю фразу Солвейг произнес поспешно, словно старался успеть, пока ректор не сказал своего веского «нет». Но сдается мне, что, захоти глава академии запретить, Солвейг ни за что не успел бы.

Догадка, озарившая меня, заставила взглянуть в глаза главы приемной комиссии, и по тому, как пристально, оценивающе ректор посмотрел на меня, стало понятно: это все была его игра. Не моя. Потому что именно так глядит дракон на новую драгоценность в своей сокровищнице…

Вот ведь…

Выходя из аудитории, я от души приложила дверь о косяк. Вот почему так?! Только пыталась изменить ход событий, ненамного, лишь на малость, и… Ничего. Мало того, едва не столкнулась с принцем. Словно… сюжет мне мстил!

Додумать эту мысль мне помешал нетерпеливый голос:

– Ух! Долго ты! Прошла?

Кто бы сомневался! Главная героиня собственной персоной. Захотелось рявкнуть в ответ, что без ее помощи точно бы пролетела… мимо двери. К моей огромной радости. Но это бы прозвучало по меньшей мере странно, поэтому вынужденно сквозь зубы процедила:

– Да.

– Ну, теперь моя очередь! Пожелай мне удачи, – это было сказано с таким волнением, что закралась невольная мысль: блондинка не столько помогала мне зайти в кабинет, сколько себе. Так сказать, подпихни впередистоящего, чтоб самому побыстрее продвинуться… Как будто за Одри гнались.

Хотя… «как будто» здесь лишнее: я запоздало припомнила, что за девицей из рода Хайрис и вправду гнались. Сразу двое: отчим и жених. А героиня по канонам жанра спасалась в академии. Причем так активно, что стены учебного заведения едва устояли. А вот прекрасный принц, в отличие от них, пал. Заваливаться, правда, он начал еще в середине романа, и хоть я не успела дочитать последнюю главу, но была абсолютно уверена: в ней-то его дракошество обязательно рухнет и в пучину чувств, и в высокие травы вместе с возлюбленной… Но перед этим непременно сделает предложение руки и перца, как диктуют законы жанра.

«Эх, жаль, нельзя организовать тотализатор на то, кого выберет наследник себе в жены. Я бы столько заработала…» – промелькнула мысль. Лишние деньги бы мне не помешали… Да, корона платила, но не столько, сколько бы хотелось, а содержание дома в столице – удовольствие не из дешевых. Опять же жалованье слугам…

Так что я была не то чтобы совсем стеснена в средствах, но вынужденно предпочитала разумную экономию. А тут такой шанс подзаработать, и увы: придется его упустить. Потому как я и так уже привлекла к своей персоне излишнее внимание. Экзаменационной комиссии – уж точно. К тому же что-то подсказывало: ректор и до нашего личного знакомства не питал к роду Тэрвин теплых чувств. А сейчас непременно обеспечит мне пристальный и всесторонний надзор, чтобы я в его вотчине чего не назлодействовала.

И как вот в такой обстановке прикажете работать, выслеживать наемника, подосланного к принцу? Или наемницу? Лично я бы поставила на девицу. Потому как подозреваю, что половина адепток, которые поступили за последние годы в академию, пришли сюда не за дипломом, а за короной. Ну или за местом фаворитки, раз уж венец в силу политических причин нынче уже не светит…

В этакой толпе охотниц за короной легко затеряться той, кто отправился на промысел не за титулом, а за жизнью высочества…

Над этим стоило поразмыслить. А еще издалека присмотреться к наследнику. Пока же мне стоило поспешить с докладом к канцлеру. Хотя я не сомневалась, что пернатая зараза меня опередит. Но куда важнее для меня было не отчитаться о поступлении, а выбить на учебу деньги, точнее, на проживание в академии. А то с рачительных казначеев тайной канцелярии станется не выделить мне и гнутой медьки на отдельную комнату в общежитии. Дескать, там же и бесплатные места есть, живи давай в них, леди, нечего государственные деньги транжирить. А то, что соседок минимум три будет, – так вы, девицы, разговоры же любите, наоборот, хорошо…

В общем, скважистую натуру казначея я знала хорошо: не раз приходилось сталкиваться с этим типом – первым рачителем государственных денег, который, как последний гад, так и норовил сэкономить на мне!

Свои же сбережения тратить не хотелось, а глазастые соседки мне были ни к чему. Об этом я и сообщила начальству. Грач покивал на мои доводы и распорядился выдать деньги девице Тэрвин не только на насущные траты, но и на проживание.

Когда я принесла бумагу с подписью канцлера казначею, скряга так отчаянно заскрипел зубами, словно я отбирала его кровные. Но я таки добилась своего. Вот могу же, когда уже не надо! Только почему с поступлением-то не вышло по-моему?

Но ничего, я еще только в начале основного сюжета, так что если не убьюсь на его поворотах раньше времени, то обязательно что-нибудь придумаю. А пока же нужно было по-быстрому собирать все для переезда в академию.

По-быстрому заняло остатки дня, двух горничных и все мои мысли. Так что на следующее утро явилась в деканат задумчивая, получила там необходимые бумаги, внесла в канцелярии плату за комнату, а слуга – мои вещи в оную. И, лишь оставшись одна, смогла выдохнуть, но, увы, на этом все и закончилось.

«Тук-тук-тук» – настойчиво задолбил клювом в стекло ворон. Химериус, чтоб его, зараза. Пришлось впустить напарника и выслушать голосом начальства распоряжение – передавать каждый вечер отчет.

После чего птица недовольно каркнула и начала расхаживать по подоконнику, с интересом поглядывая на сундуки.

– Даже не думай! – предупредила пернатого. – Драгоценности все хорошо спрятаны, так что в этот в этот раз вместо украшений ты, воришка, вынесешь их этих комнат лишь разочарование и унижение.

– Р-р-размечталась, р-р-разиня, – каркающе отозвался ворон. – Тебе не удастся меня обставить.

– Мне нет. А трем проклятиям, двум порчам, четырем подселенцам и одному злословию – да.

– Надо же, как ты меня уважаешь, – польщенно выдал мой заклятый напарничек и поинтересовался: – Работать-то будешь? Или мне так и передать его сиятельству, что сегодня ты отлынивала?

Ненавижу этого химериуса! Фискал несчастный. Рыкнув, встала с кровати и отправилась в кормовые угодья принцев и прочих адептов – в столовую. Место, где можно поживиться не только едой, но и слухами, а также завести нужные знакомства. К тому же банально хотелось есть: позавтракать не успела, а время было уже за полдень.

Так что я сменила пышное платье на более простое, без турнюров со шнуровкой спереди, собрала свои рыжины под сетку для волос, которая помимо того, что являлась красивой и удобной, была еще и зачарованной, придавая моей шевелюре темный, ныне популярный оттенок. Правда, в отличие от столичных красавиц, я не гналась за модой. Мне просто нужно было не привлекать внимания.

Так что, использовав эту минимальную маскировку, я прихватила холщовую сумку с вещами, перекинула ее ремень через плечо и отправилась за добычей. А сведений или пищи – это как повезет.

Нужное мне здание нашлось почти сразу. Обнаружила я его не столько по карте академии, которую прихватила с собой, сложив в небольшую сумку, сколько по довольным сытым лицам адептов, что нестройным потоком двигались мне навстречу. Их вид вселял надежду, что еда тут хорошая и тут можно заморить только червячка и никого больше.

Ворон, весь путь следивший за мной, не иначе как решил, что больше не стоит оставлять меня не только без присмотра, но и без прослушки. Потому, едва я вышла из тени буковой аллеи, он спикировал с края крыши, на котором вольготно сидел, и приземлился мне прямо на сумку, поддел клювом небрежно перекинутую застежку и каплей ртути просочился внутрь торбы под мое возмущенное:

– Какой гангрены ты тут забыл?

– У меня приказ, – сдавленно каркнул химериус и завозился, поудобнее устраиваясь внутри.

Причем делал это так активно, что я не удержалась:

– Ты еще там гнездо свей… – Хотя больше всего хотелось перевернуть сумку и вытрясти наглую птицу оттуда.

Но этот гад же упираться всеми перьями и хвостом будет и точно поднимет шум. А мне лишнее внимание сейчас ни к чему. Особенно когда на горизонте замаячили двое преподавателей. Видимо, тоже отстоловавшихся. Поэтому пришлось стерпеть и сделать вид, что все в порядке. И вообще, живой ворон в дамской сумке – вещь обыденная.

– Ну если напарница просит, как я могу отказать? – раздалось из торбы тихое. А затем послышались звуки рвущейся бумаги.

Я едва слышно сквозь стиснутые зубы отозвалась:

– Если уж залетел, то сиди, молчи и не дергайся.

– Звучит как совет для глупой девки, которая в подоле вот-вот принесет, – ехидно отозвался химериус тем тоном, который намекал, что эта самая девка из нас двоих явно не он.

– Если ты сейчас же не замолчишь, а лучше на всякий случай заранее не умрешь, то обещаю, я попрошу канцлера отправить тебя в живой уголок! – выпалила я.

– А что такое? – заинтересованно уточнил птиц из сумки и даже клюв от любопытства высунул наружу.

За него-то я ворона и схватила, упихав любопытного пернатого обратно в недра торбы. Затем как ни в чем не бывало улыбнулась поравнявшимся со мной преподавателям и, когда они прошли мимо, тихо ответила:

– Это место на погосте, где обычно живет сторож. А будешь ты вместо него, если станешь мне мешать. – И после этих слов разжала птичий клюв.

Ворон, что удивительно, трепыхаться и возмущаться не стал, лишь едва различимо каркнул:

– Вот за что я люблю тебя, Тэрвин, так это за угрозы. Они всегда у тебя оригинальные. Не то что у остальных… Они только и знают, что башку свернуть… Ну, ощипать максимум…

Я лишь мысленно хмыкнула… Вот никогда не думала, что буду кому-то нравиться за угрозы… все же химериус – мастак извращать. Как собственную форму, так и привычные для всех смыслы слов.

С такими мыслями я толкнула входную дверь обители яств. Хотя… с последними я, кажется, погорячилась. Потому как передо мной на столе предстали рагу сомнительного вида и в малой пиале нарезанная на четвертушки единственная редиска.

Правда, перед этим пришлось подсмотреть, как здесь, по правилам этикета, принято добывать еду. Адепты здесь прикладывали тыльную сторону ладони к столешнице. После чего учебная печать активировалась, и перед магом возникала полная тарелка.

И только когда я увидела перед собой оную, то поняла: садиться нужно было не сюда. Столы для богатых располагались в другой, более освещенной и просторной части зала. И возникали перед состоятельными адептами тарелки не с простым овощным рагу, а с салатом, жареным мясом, сырной нарезкой и десертом.

А у меня же было первое, второе, а третьего не дано. Решить эту философско-гастрономическую дилемму можно было, пересев, но курсировать меж столами – моветон, да и наблюдать не так удобно…

Так что я осталась на месте, давясь рагу, словно была ярым последователем заповеди: «За что уплочено, должно быть проглочено». Только вот на редис сил уже не хватило, но я решила, что не стоит страдать в одиночестве, когда есть напарник. Поэтому четвертинки редиса запихнула в сумку и скормила ворону. Пернатый не то чтобы был в восторге, но склевал, не забыв возмутиться скупердяистости поваров.

Под ворчание химериуса я начала пристально разглядывать сидевших за столами адептов, ища будущего информатора. В идеале мне нужен был не первокурсник, а тот, кто уже хорошо знает все об академии, а особенно о ее обитателях.

Пока я раздумывала, выбирая меж несколькими кандидатами, в зал стремительно вошла невысокая брюнетка. Она была выдающейся девушкой. Особенно в груди. Впрочем, и пышные бедра, и широкая талия, и пухлые ручки тоже привлекали внимание. Хотя, может, будь смуглянка повыше, ее фигура не выглядела бы такой округлой.

Чернявая, почти не глядя, двинулась в мою сторону.

– Сяду? – то ли спросила, то ли предупредила она и, не дожидаясь ответа, отодвинула стул, на котором лежала моя сумка, и с размаху плюхнулась на него.

Я успела выдернуть холщевую торбу из-под брюнетки в последний момент. Химериус, что-то не иначе как почуявший своим хвостом, затрепыхался, ткань заходила ходуном, благо пернатый промолчал. А незваная пышка выдохнула:

– Какие же все мужики – идиоты! – и с этими словами она положила руку на стол. Магическая печать на коже брюнетки мигнула, и в следующую секунду перед ней явилось рагу. На него адептка уставилась с таким возмущением, словно перед ней возник таракан.

– Это стол для бесплатников, – мрачно пояснила я. – Ты, наверное, ошиблась местом: богатые садятся вот там. – И я кивком указала на другую часть зала.

Девица посмотрела туда. Ее губы сжались в линию, а взгляд стал еще мрачнее. А затем она с каким-то остервенением взяла ложку и пробормотала:

– Ну уж нет! – После чего подцепила ей рагу и отправила то в рот. И, лишь прожевав его и слегка скривившись от вкуса еды, пояснила: – Мой отец отказался оплатить проживание. Сказал, что учеба – это блажь бабская, которую я должна выкинуть из головы. А если нет, то он мне больше ни медьки не даст. Так что я теперь дурю. А заодно привыкаю жить по средствам, которых почти нет, – призналась пышка и представилась: – Меня, кстати, Кимерина зовут, пока что баронесса Брасвин, если мой папочка чего не удума…

Она не договорила, а я уже мысленно выругалась. Смачно. Час от часу не легче. Мало мне того, что я вчера в героиню вляпалась. Так теперь ее лучшая подруга чуть не расплющила моего напарника. А между прочим, химериус хоть и гад, но уже свой, родной… Мне бы было его почти жаль! К тому же перед канцлером бы ответ пришлось держать.

Глава 3

Дракошество, Риквар, главная героиня, ее подруга… Кто следующий? В глубину сюжета меня утягивало так стремительно, словно я уже была трупом. Ну тем самым, у которого на ногах тазик с цементом. Но я тонуть категорически не хотела. И на плаху тоже!

А что до роли антагониста… Примерно в каждом первом романе такой просто обязан быть! Хотя бы затем, чтобы повесить на него все обвинения (и ляпы автора). Так сказать, главный злодей на все случаи книжной жизни… И несколько – на всякий случай.

Вот с одним из последних я бы с удовольствием поменялась местами… А то что-то сольная партия не вдохновляла. Мне бы в подтанцовку, на вторые роли. А для этого нужно вычислить настоящего наемника. Весь вопрос: как?

Чтобы найти ответ, мне нужна была информация. И сидевшая за столом Кимерина ей отчасти обладала. В книге упоминалось, что баронесса была девицей из состоятельного рода, часто выходила в свет и была в курсе многих интриг и сплетен.

Так что я мысленно вздохнула, сделала «лицо лица», как выражалась моя подруга из прошлой (аж со смертельным исходом) жизни Аля, и только приготовилась задать первый вопрос, как соседка по столу меня опередила:

– Извини, я такая злая была, когда сюда влетела, что совсем забыла о вежливости и не узнала твое имя. Как тебя зовут?

– Бриана, – отозвалась я, не желая называть свою фамилию. Ведь она была ярким подтверждением мнения о том, что не так тяжело приобрести хорошую репутацию, как избавиться от плохой. А у Тэрвин была слава не просто плохой, а отвратительной. Чтобы смягчить столь резкий и короткий ответ, произнесла: – Можно просто Бри.

– Тогда я просто Ким, – ничего не заподозрив, улыбнулась пышка.

– А на какой факультет ты поступила? – закинула я удочку и, припомнив леди из приемной комиссии, добавила: – Не на целительский, случаем?

Ким прыснула в кулак, разом повеселев, и, ехидно усмехнувшись, ответила:

– Не-е-е, упаси небеса! Я в гонке за перцем принца не участвую.

– Может, сердцем? – уточнила я.

– Сердцем – это если очень повезет и ты западешь наследнику в душу. А перцем – если просто упадешь в постель, – саркастически ответила Ким. – Второй вариант осуществить реальнее. Так что, хоть на запястье наследника уже и застегнулся помолвочный браслет, охотниц за высочеством в этом году тоже изрядно. И все они ломятся на целительский.

– А почему именно туда? Неужели профессия лекаря так популярна? – иронично спросила я, уже зная ответ на вопрос. Но надо же выстраивать дружеские связи. А, как известно, лучший цемент для возведения оных – совместно обсуждаемые сплетни.

– Не очень, – ответила Ким и скривилась. Надо полагать, не от правды, которую признала, а от вкуса редиски, которую отправила в рот. Прожевав, баронесса продолжила: – Но только, чтобы завладеть вниманием высочества, нужно оказаться подле него. И легче всего это сделать в академии, будучи адепткой. Только на боевой факультет абы кого не берут. На трансформатора, алхимика или артефактора учиться тяжело. Магическое право – нужно хорошо теорию знать. В стихийники – уровень дара не меньше семерки, некромантом – не каждая захочет в грязи возиться и лопатой на погостах махать… А тут – целительский. Белые переднички, тяжелее скальпеля ничего поднимать не нужно…

– Только анатомию нужно отлично знать и быть готовой на живых людей с ножом идти, чтоб резать, – не удержавшись, хмыкнула я.

– Ты с целительского, что ли? – распахнув глаза, спросила Ким. – Неудобно вышло…

Я махнула рукой и поспешно отреклась от такого предположения:

– Да нет, я на некромантию поступила. Просто знаю, что лекарское дело – это только со стороны чисто, опрятно и легко. А по факту – грязно и тяжело. То же самое почти, что и некромантия, только клиенты еще живы.

Баронесса на эти слова хмыкнула, наставила на меня вилку с наколотым на нее последним кусочком редиса и протянула:

– Во-о-от! Ты с пониманием. Хотя про тяжело и грязь – это скорее для настоящих лекарей. А многие приходят, видя только белый передник. Но потом, по слухам, и выносят их штабелями после первого практикума в трупницкой. Сознания девицы теряют при виде мертвых тел. Кто поумнее из адепток – на травниц переводится, гербарии собирать. А многих по окончании первой же сессии отчисляют, и декан целительского факультета вторую половину года может дышать свободно. Мне вот интересно: Сесиль после излома зимы выпрут или нет?

– Какую Сесили? – уточнила я лишь затем, чтобы поддержать беседу.

– Бывшую фаворитку его высочества Ричарда. Он на днях ей отставку дал, сразу после официального объявления помолвки с эльфиней. Так Сесиль умудрилась вчера поступить в академию. На целительский! Видимо, чтоб вернуть принца и стать ему если не официальной женой, то законной любовницей. Это же главная светская новость!

Я вспомнила наконец, где слышала ее имя. От Риквара, когда он остановил мои балконные поползновения мимо его покоев. В памяти тут же всплыл образ брюнета. Светлая рубашка и темная щетина, решительный взгляд и бархатный голос, образ беззаботного повесы и повадки матерого хищника. За этими противоречиями таилась опасность. Ее я чуяла печенкой, как девушка, сидящая на диете, – запах испеченной за два квартала от нее свежей сдобы.

Так что стоило поскорее закрыть недавнее прошлое, связанное с Рикваром, а то сквознячок от воспоминаний был такой, что меня этим ураганом того и гляди сдует на границу к эльфам.

«Так, Лизка. Думай о чем-нибудь другом», – мысленно приказала сама себе и украдкой бросила внимательный взгляд на Ким, которая оказалась отличным источником информации. Несмотря на то, что чародейка, по ее словам, из семьи ушла, но, похоже, в курсе придворной жизни осталась.

– Мне кажется или ты не очень жалуешь эту Сесиль? – заметила я словно бы невзначай.

– Тебе не кажется, – отозвалась баронесса и охотно пояснила: – Видишь ли, наши с леди Бромвиль, – последние слова Ким произнесла с ноткой иронии, – отцы весьма дружны. А раз родители дружат, то и их дети обязаны. Так что Сесиль еще в детстве дружественно лупила меня по голове куклой и швыряла в глаза песок. Я в долгу не оставалась. Время шло, многое менялось, но наше тайное чувство взаимной вражды лишь росло и крепло. И во имя него я уже поставила на провал Сесиль десять медек. Дала бы и больше, но, увы, личные привязанности и скудный бюджет плохо совместимы. Но я с удовольствием займу место в первых рядах, чтобы понаблюдать за этим представлением. А уж с учетом того, что в академию по обмену «случайно» прибыла группа эльфов, будет вдвойне забавно наблюдать за попытками Сесиль вернуть внимание Ричарда.

– Это вон тех? – уточнила я, кивнув на только что вошедших в зал остроухих.

Ким порывисто повернулась и с придыханием протянула:

– Да-а-а…

Судя по реакции баронессы, хоть она и была наслышана о дивных, вживую она видела их впервые.

Я тоже посмотрела на эльфийских делегатов: на их стройные, изящные, словно высеченные из белого мрамора, фигуры, на обманчиво плавные движения. Величественные. Невозмутимые, холодные настолько, что кажутся напрочь отморожен… отрешенными. Эти сыны леса ассоциировались у меня почему-то с ртутью: столь же податливые грубой силе и опасные для человеческого здоровья в целом и девичей психики в частности.

Вот Ким уже, кажется, слегка ими приболела. Я же как-то имела сомнительное счастье столкнуться с дивными на одном из своих заданий, и теперь у меня на эльфийское загадочное обаяние стойкий иммунитет. Потому что как бы ни был хорош собой длинноухий, если он пытается тебя убить, то продолжать с ним знакомство не стоит.

– Какие же они все-таки удивительные… – не отрывая взгляда от тройки дивных, произнесла баронесса.

– Снобы, – продолжила за нее я, глядя, как трио дивных усаживается за огороженный стол в платной части зала. – Могу поспорить, вокруг них еще и силовой барьер, чтобы никто не смог подойти, пока эльфы вкушают свой обед.

– Думаешь? – неуверенно спросила Ким.

– Скоро увидим. Наверняка кто-нибудь из адептов захочет к ним подойти.

И мы с баронессой стали ждать. Сидели на своих стульях в засаде, не говоря ни слова, и вскоре (и минуты не прошло!) были вознаграждены. Первый делегат двинулся к длинноухим походкой человека, который сам до конца еще не понял зачем, но уже четко осознал: ему к эльфам очень надо!

Адепту до остроухих оставалось ровно два шага, когда вспыхнул защитный барьер, и мага отбросило на пару метров назад. Он ошалело помотал головой, приходя в себя, а Ким, которая следила за происходящим с открытым ртом, тихонько спросила:

– Откуда ты знала про защиту?

– Всего лишь предположила, – ответила я и пожала плечами. – Я же говорю, что они, – кивок в сторону дивных, – те еще снобы. Так что наблюдать за высочеством в академии будут издалека, с высоты своих моральных устоев.

Причина, по которой несколько эльфов из посольства пожелали упрочить и приумножить свои знания в стенах академии, не была секретом, хотя ни разу официально и не называлась.

Дивные желали присмотреться к будущему супругу эльфини поближе. Так что остроухие прибыли сюда не только учиться, но и как бы невзначай приглядывать за принцем. А тайный агент империи – за ними. В том, что кто-то такой обязательно есть, я, зная Грача, была абсолютно уверена. Как и в том, что шпион составит свое мнение об остроухом посольстве минимум на десяти листах отчета. А если дивные окажутся в нестандартной ситуации (хотя в стенах академии правильнее говорить не «если», а «когда»), то доклад канцлеру распухнет до объемов курсовых.

– Интересно, – меж тем протянула Ким, – а этот барьер – личная инициатива эльфов и проявление их высокомерия или просто ректор решил отгородить гостей от остальных адептов, переживая за репутацию академии? – последние слова она произнесла со смешком.

Улыбнуться было отчего. Маг, которого отбросило защитное поле, решил не сдаваться и позориться до конца, потому пошел на второй заход. На этот раз уже осторожно.

Впрочем, не он один жаждал общения с эльфами. Судя по тому, как тихонько колебался воздух вокруг эльфов, барьер пытались взломать дистанционно. И многие.

Заметила это и Ким, в глазах которой дивный ореол вокруг гостей, похоже, слегка приугас.

– Нелегко им у нас придется с такой-то отстраненностью, – глядя на подчеркнуто невозмутимых эльфов, прокомментировала она. – Наверняка для адептов станет делом чести вторгнуться в их эльфийскую приватность…

– Скорее уж врезаться в нее осадным тараном, – хмыкнула я. – Хотя в столовой или на занятиях это вряд ли кому-то удастся. А вот в свободное время… – начала было я, но Ким меня перебила:

– Слушай, вроде бы говорили, что эльфов четверо будет, а тут только трое…

– Может, один в комнате отдыхает. Или следит за высочеством? – предположила я.

– Как в карауле? – хихикнула баронесса.

– С учетом того, что за принцем охотятся адептки, скорее, тут не караул, а целая оборона… – протянула с намеком.

– А это идея! – просияла вдруг Ким. Бросила взгляд в сторону сидевших за столом эльфов, убедилась, что барьер вокруг них и не думает давать трещину, а значит, ничего увлекательного не предвидится, предложила: – Давай пойдем понаблюдаем за Сесиль, оставшимися эльфом и высочеством! Принц, как утверждают слухи, как раз в это время часто бывает в тренировочном зале. Уверена, там сейчас намного интереснее…

Я про себя усмехнулась: не иначе как картина, как дивный отбивает заклятую подругу у Ричарда, захватила воображение Ким. Я же против плана баронессы ничего не имела: это был отличный способ понаблюдать за особо охраняемым объектом со стороны и прикинуть свои дальнейшие действия.

Потому как пока четкого плана по поиску у меня не было. Не проверять же всех поступивших в этом году в академию. А ведь стоит учитывать еще и персонал, новых преподавателей… Это минимум пара сотен имен.

В таком свете проще всего было ловить наемного убийцу на живца. Только вот приманка столь ценная, что, боюсь, мою эффективную методику расследования начальство не одобрит.

Стоило только вспомнить о начальстве, как в сумке завозился доносчик канцлера. Благо мы уже поднялись с места и шевеление в холщовой торбе внешне оказалось не столь заметным, но оттого не менее ощутимым моим бедром.

Я запустила руку внутрь и тихонько сжала ворона, давая понять, что, если он сейчас не сможет прикинуться трупом, я организую ему настоящее умерщвление. Птиц намек понял и шуршать перестал, но в отместку тюкнул меня клювом, зараза.

Пока же шел мой с Норсом незримый для остальных бой, Ким по дороге до тренировочного зала болтала вовсю. В том числе и об академии.

– Смотрю, ты неплохо разбираешься в здешних порядках, – заметила я.

– Я целый год втайне от отца готовилась сюда поступать! – запальчиво отозвалась баронесса. – Собирала всю возможную информацию. О факультетах, преподавателях, адептах. От официальной до сплетен. Дар тоже тренировала, само собой, как могла. Потому что академия – это мой шанс заявить о себе. И если я ее окончу, то папеньке придется со мной считаться.

– А без диплома разве не будет? – спросила я.

– Ха! Скажешь тоже, – раздраженно бросила баронесса. – Для отца девка – синоним дуры. По его мнению, только мужчины достойны… Да всего! А если носишь юбку, то ты никто и голоса не имеешь. Другое дело – дипломированная чародейка… – мечтательно протянула Ким.

– А если и по характеру сущая ведьма – еще лучше, – добавила я.

– Точно! – прыснула баронесса.

Так, болтая, мы и добрались до тренировочного зала.

Тот напоминал огромный крытый манеж. Правда, весь пафос с колоннами, статуями у подножия лестницы и фронтоном заканчивался сразу за порогом. Внутри царили сугубо практичность и аскетичность. Видимо, ректор решил, что не стоит тратить деньги на украшательство там, где адепты оттачивают свои боевые навыки. Потому как маги, возносясь на вершину воинского мастерства, часто по пути что-то ломали: руки, ноги, нервную систему преподавателей, стены, потолок, окна…

О том, что ремонты в манеже – дело регулярное, свидетельствовали куски обвалившейся штукатурки, обнажавшие добротную каменную кладку. В этом свете подпалины от фаерболов на целой известке выглядели вполне гармонично.

Да на них никто из собравшихся и не обращал внимания! Все зрители были заняты тем, что наблюдали за поединками, проходившими в кругах силы. Таких в зале я насчитала с два десятка. И все заняты тренирующимися.