Текст книги "Попасть в историю. Злодейка в академии"

– Что-о-о? Я никого не убивал! – стремительно бледнея и кося взглядом на лежавшего рядом мертвяка, выдохнул Тиан.

– Конечно, еще нет, только пытался, – покладисто согласилась я и, поняв, что соседство с умершим отлично оживляет нашу с эльфом беседу, начала давить – и психологически, и своим весом, навалившись на Одуванчика: – Говори правду: зачем тебя послали сюда?!

И тут Тиана прорвало:

– Меня сослали в эту демонову академию шпионить, как последнего шваха, за принцем. Но чтобы причинить наследнику вред – никогда!

– Врешь!

– Клянусь жизнью и даром: я не убийца! – выкрикнул эльф, становясь белым как полотно.

Едва он это сказал, как его тело окутало сияние: мироздание принимало слова зарока. И это значило одно: я прокололась. От досады с размаху воткнула нож в столешницу. Рядом с башкой Тиана.

Он посмотрел на лезвие, которое пригвоздило рядом с его скулой прядь светлых волос, потом повернул голову, узрел в полной красе вскрытое наглядное пособие и… лишился чувств.

Ангидрид твою валентность… Вот и поговорили. Я похлопала эльфа по щекам. Ноль реакции. И как теперь быть…

Пришлось вытаскивать сначала клинок из дерева и убирать его обратно в ножны, потом поднимать эльфа – эту временную гантель моей жизни. Закинуть его на плечо, как он еще недавно хотел меня, я бы не смогла при всем желании, но вот положить его руку коромыслом через собственную шею – вполне. Вот так, полуволоком, до двери я его и дотягала.

Выдохнула. Огляделась. Коридор был пуст. Даже тех, кто сознание на практикуме потерял, след простыл.

Посмотрела на бессовестно бессознательного эльфа. Сколько планов этот ушастый мне своим признанием только что порушил. А ведь такие надежды были на его темный дар… Но клятва однозначно дала понять: Тиан не наемник. Тогда кто же убийца?

С такими мыслями я потащила дивное тело по коридору. Хорошо хоть, первый этаж, не нужно по лестнице спускать. Посидим на свежем воздухе. Может, эльф и придет в чувство.

Вот только стоило присесть под ясным солнышком на крыльце корпуса, как почти тут же надо мной навис мрачной тучей Змей.

– Ричард будет ранен тобой в самое сердце, – едко сообщил мне Хант вместо приветствия.

Он остановился на пару ступеней ниже, так что мне даже не сильно-то пришлось запрокидывать голову, чтобы посмотреть в его черные, как сама смерть, глаза. В них плескалось концентрированное недовольство.

Я же до этого момента сидела на лестнице уставшая, вымотанная, и казалось, что даже на эмоции нет больше сил. Но тут пришел Змей и парой добрых слов… Взбесил.

– Я даже в него не думала целиться! – возмущенной коброй зашипела я на подобный наглый поклеп.

– Как же… А прицельный обморок? Ты так удачно упала в него, что запала принцу в самую душу. И сейчас, уехав во дворец, он, может статься, традает по одной ветреной особе, у которой сегодня уже новый кавалер… – Змей кивнул на эльфа.

Последнее он произнес обвиняющим тоном. А я и так была уже на взводе. Так что после этих слов Ханта и вовсе вскипела. Вот враз – за секунду – превратилась в пар. И обожгла негодующим взглядом Ханта. Это еще что за обвинения? Да я даже еще не официальная злодейка! И вообще, я тут делом занята, наемника ищу, а мне тут какие-то любовные претензии предъявляют!

Руки сами собой сжались в кулаки. Я бы вскочила со ступени, на которой сидела, чтобы хотя бы физически (раз уж морально не получается) возвыситься над Змеем. Но, увы, стоило только дернуть локтем, как стало понятно: эльф подмял под себя цепь. А вместе с ней и мой план по возвышению!

Так что… Змий стоял, чуть склонившись, я – откинув голову. И если бы взглядами можно было убивать, то мы бы давно прикончили друг друга.

– Да какое тебе дело до моих ухажеров? – прошипела я. – Кого хочу, того и тащу… В смысле с тем и встречаюсь.

– Мне? До тебя? – процедил Хант, и я увидела, как в глубине его глаз заклубилась тьма. – Никакого. А вот до эльфийского адепта по обмену – да. Он посол другой страны, наш гость…

Ну все, Змей! Достал!

– Нравится? – перебив Ханта, произнесла я и кивнула на эльфа. А затем, коварно прищурившись, не дожилась ответа, предложила: – Могу отдать задаром!

Не успела добавить про «только забирай», как возмутился уже дивный:

– Протестую! Работорговля на Старом Континенте запрещена!

Причем произнес это ушастый, не поднимая головы. Так что за нависшими на лицо волосами и не разглядеть: открыл он глаза или нет?

Да и неважно. Главное – очнулся. Потому, забыв про мою с Хантом перепалку, я переключилась на дивного. Так что, пока появилась возможность узнать, куда теперь его полутрупное остроушество нужно тягать, я требовательно поинтересовалась:

– У тебя где следующее занятие?

– Опять допрос? – изможденно простонал он и попытался вновь лишиться чувств.

Глядя на то, как я тормошу эльфа, Хант не преминул саркастично заметить:

– Смотрю, Тэрвин, от тебя просто так никуда не деться. Даже в отключку, – произнес он, а затем словно бы невзначай поинтересовался: – Кстати, что этот дивный пролопотал про допрос?

Вот ведь… Мало мне одного пернатого наблюдателя, которого канцлер всучил, так судьба еще второго подарила – чешуйчатого. Только вот если Норс свой клюв сунет куда не надо, то я химериуса по оному всегда могу щелкнуть. А вот стоявшему рядом Ханту подобный «намек» что дракону дробина.

Нужно было срочно менять тему разговора, пока тот уже традиционно для меня с Хантом не перетек в дознание. И, увы, не со мной в роли следователя… Поэтому я, благополучно проигнорировав вопрос, ответила лишь на первую фразу Змея:

– Скажешь тоже… «Никуда не деться», – фыркнула я. – Да у этого неправильного целителя на счету уже один успешный побег в беспамятство!

Дивный не стерпел такой поклеп и тяжко простонал:

– Почему это неправильный?

– Да потому что нормальный лекарь не должен падать в обморок при виде крови! – в сердцах выпалила я. – Это кровь при виде лекаря должна пугаться и сворачиваться! – И, пользуясь тем, что дивный пока с нами, требовательно спросила: – Говори, что дальше у тебя в расписании? Это в твоих же интересах!

– А что, до этого ответы были не в его интересах? – тут же насторожился Змей, вернувшись к своему вроде бы случайному вопросу.

Да чтоб тебя, Хант! И в кого это ты у нас такой любознательный и памятливый на мою голову? Спас меня на этот раз, сам того не зная, дивный.

– Травоведение, – пробормотал эльф и обморочно затих.

Я же обрадовалась тому, что можно снова уйти от скользкой темы, перевела взгляд на Змея и поинтересовалась:

– Ты не в курсе, где эти занятия по травкам проходят?

Рик, видимо, злой оттого, что эльф нам мешал полноценно поцапаться, после секундной паузы процедил:

– Да, в бестио-алхимическом корпусе. Отсюда через аллею и направо.

Услышав это, я почувствовала, как разом заныло все тело. Как же далеко тащить-то! И, толкнув эльфуса под бок, решительно произнесла:

– Я так далеко тебя не уволоку!

Ответом мне стало невнятное дивное мычание. Ясно. От этого эльфа ничего путного не добиться. Другое дело дракон… Я окинула Ханта взглядом.

Высокий, сильный, подтянутый… Широкие плечи, на которые так удобно будет переложить ответственность за иностранного делегата… Заодно и отомщу этому не в меру наглому ящерюге, который сует свой нос, хвост и крылья в мои дела. Ну и бонусом – транспортировку тела организую…

Последнее, к слову, весило немало. И плевать, что выглядел эльф худым. Видимо, сердце у него было золотое. И руки. И голова… И характер… В общем, все тяжелое!

А я была категорически против поднятия тяжестей! Даже несмотря на то, что это эффективно воздействует на фигуру.

Одним словом, я всегда считала, что лучший способ привести себя в порядок – это сбросить вес… Камня. Ну того, который на душе. А еще скинуть с шеи тех наглецов, которые на нее уселись. В моем случае – одного конкретного Одуванчика. Вот только если я его стряхну на землю и пойду, то из-за цепи Тиан будет за мной волочиться. И, увы, не как мужчина…

Дракона, видимо, насторожило мое внимание, и он, прищурившись, заметил:

– Ты смотришь так, словно готовишься мой памятник ваять. Надгробный.

– Вообще-то я прикидываю твою подъемную силу, – честно ответила я.

– Крыла? – педантично уточнил дракон и весь подобрался, словно ожидал, что следующий вопрос будет про размер его гнезда в целом и частоту яйцекладки в частности.

– Тела, – произнесла и добавила на всякий случай: – Эльфийского.

– Ну, это же твой эльф. Меня с ним ничего не связывает, – отозвался Змей, тем непрозрачно намекая, что мне ушастого и переть.

– Меня тоже до лекции у Грёгга ничего не связывало. А вот как магистр повесил оковы – так и все! – вынужденно признала я.

– У тебя руки свободны, – заметил Хант.

Пришлось коротко пояснить про иллюзию. Змей на слово не поверил и решил проверить, даже потрогал невидимую цепь, а после… его до этого мрачное лицо прояснилось.

– Значит, первое наказание? – усмехнулся он.

– Поможешь мне его перенести? – вопросом на вопрос ответила я и постаралась, чтобы голос звучал как можно мягче и… соблазнительнее? Последнему я и сама удивилась. Очаровывать Ханта в мои планы не входило.

Змей же на мое предложение хмыкнул и уточнил:

– Полагаю, перенести не морально, а до бестио-алхимического корпуса?

Вот люблю понимающих мужчин! С ними не нужно тратить время на прелюдию из спора и шантажа: они быстро все осознают и делают вид, что принимают твои условия игры.

– Да, – охотно согласилась я, и уже в следующее мгновение Хант склонился над моим утяжелителем и закинул руку эльфа себе на плечо.

Я точно так же поднырнула под мышку дивного с другой стороны, и мы поволокли Тиана на занятия.

Тащить у Рика получалось гораздо лучше, чем у меня. Половину аллеи мы преодолели минут за десять. Я – кряхтя. Дракон – даже не запыхавшись. Вот только, когда мы поравнялись с зарослями бузины, я услышала сдавленно-недовольное ворчание дракона:

– Нет, бывало, ухаживая, я носил девушкам цветы. Украшения. Но чтобы парней…

И не успела я возразить, что это не ухаживание вовсе, а улаживание, причем межрасовых отношений, как голос подал Тиан:

– Я не парень. Я муж!

– Да хоть дед, – фыркнул Змей, – от этого ты весишь не меньше. Лучше ногами бы перебирал…

Эльф просьбе внял и стал переступать по аллее. Видимо, на это уходили все силы дивного, потому как он усиленно молчал и сопел.

Я же, чувствуя, как шею что-то натирает, попробовала поправить лежавшую на ней руку эльфа и на ощупь под рукавом обнаружила на той браслет. И не от кандалов, что нас с дивным сковывали.

Мои пальцы споро ощупали украшение, и я пришла к выводу:

– Хант, мне кажется, он имел в виду не возраст, говоря о том, что муж…

– А что тогда? – скептически уточнил дракон.

– Семейный статус. Наш эльф, похоже, женат.

– Он уже наш? – иронично заметил Хант.

– Ну раз мы его тащим, то чей же? – закономерно заметила я, еще не зная, что меня ждет дальше.

– И о чем же мы тогда нашего эльфа допрашивали? – вновь вернулся к главному вопросу Змей. Вот ведь гадский др-р-ракон! Я думала, он об этом случайном восклицании ушастого уже и думать забыл. Нет!

– Слушай, ты чего привязался с этим допросом? Тиан просто оговорился… – вновь начала заводиться я.

– Даже не Тианэль Сормирский, а просто Тиан? – в свою очередь прошипел Змей. – Так о чем ты, Тиана, – имя дракон не сказал, выплюнул и после зло закончил: – …спрашивала?

Я поджала губы, мысленно прикидывая, что бы такое соврать, когда меня опередил со своей правдой эльф.

– Она меня пытала, не убийца ли я, – наябедничал он.

Вот нет чтобы ему в худой час отрубиться, а в добрый очнуться! Все у этого дивного наоборот: так некстати прийти в себя – это надо постараться.

– А вот с этого момента поподробнее… – меж тем потребовал Хант, обращаясь уже исключительно к дивному.

Видимо, понял, гад чешуйчатый, что от эльфа сведений добиться легче. Но, пока остроухий не ляпнул чего лишнего, я, опережая его, пояснила:

– Ну да! Я искала того, кто мог меня подставить вчера. С этой разницей магических потенциалов. Ведь я темный маг, и на меня подумают в первую очередь. А тут выяснилось, что и у Тиана цвет дара отнюдь не белоснежный. Вот я и решила уточнить, не он ли, случаем…

– Да чтоб ты знала, у меня при рождении была светлая магия! – начал расходиться эльф.

Причем во всех смыслах расходиться: ноги дивный уже переставлял самостоятельно и вполне споро. Только шагал еще не очень твердо.

– И чем же ты ее запятнал? – уточнил Хант с интересом.

Причем тот был таким живейшим, прямо как у меня после практикума, что у эльфа не иначе как случилось дежавю.

Острое ухо дернулось. Тиан покосился сначала на меня, потом на Ханта, словно мы с драконом были в преступном сговоре, и мало того, еще и собрались обокрасть бедного дивного до последней мысли, и подозрительно спросил:

– Зачем вам это знать?

– Постыдная история? – понимающе заговорщицки хмыкнул дракон.

– Скорее постылая, – скривившись, ответил эльф, видимо приняв тот факт, что от него не отстанут, пока он все не выложит.

Оказалось, что дивным, состоявшим на государственной службе, нельзя было жениться раньше семидесяти лет. Тиан же умудрился не только обвенчаться в какие-то пятьдесят девять – задолго до положенного срока, но и по любви! Дивный взял в супруги не эльфийку, а дочь черной ведьмы…

От тещи-то он и получил на свадьбу в подарок проклятие искажения. Мудрая женщина хотела, чтобы так ее зятя изгнали из рода и молодая семья смогла пожить тихо и мирно, вне Дивных земель с их еще более дивно-чудесатыми заскок… законами. Все же знают: ушастые темной магии не терпят!

Но, увы для Тианэля, он был слишком талантливым экспертом-иллюзионистом. Мог на раз распознать любой морок. Потому-то ушастого начальство за нарушение устава взгрело, приперло к стенке, но… отставки не дало. А сослало, в смысле, отправило в Ригор. Присматривать за принцем Ричардом.

А то, что дар не той масти, – так позор есть кому прикрыть. А для дела темная сила даже лучше. Эльф не только иллюзии увидит, но и следы работы черного менталиста почувствует, распознает любовные мороки, подавляющие силу воли заклинания или просто проклятия, случись Ричарду их подцепить…

– Значит, тот второй, как его… Марвирэль прикрывает твой темный дар своим светлым? – сообразила я.

И тут же удостоилась двух недовольных взглядов.

От дивного: почему я такая догадливая? В смысле гадость какую так и норовлю спросить.

От дракона: откуда я столько знаю-ведаю? Точно потомственная ведьма!

Мне же осталось на это лишь мило улыбнуться, развести руками и уточнить:

– Так как? Я права?

– Да, – мрачно буркнул Тиан, давая тем понять, что мы подошли не только к нужному нам корпусу (причем уже все – своими ногами!), но и к концу разговора. А затем добавил недовольно: – Занятие вот-вот начнется! Нам стоит поторопиться.

Этим недоволен уже оказался Рик.

Я же как-то скомканно попрощалась с драконом, поблагодарила его за то, что помог мне с Тианом, не уточняя, донести ли его до нужного места или довести до кондиции, когда дивный выложил все до конца. А затем отправилась на занятия следом за торопившимся эльфом.

Лишь поднявшись, отчего-то перед тем, как войти, на миг замерла на верхней ступени и обернулась.

Хант стоял у подножия широкой мраморной лестницы и смотрел нам вслед. А студенческая толпа, спешившая с обеденного перерыва на занятие, обтекала его.

«Словно волнорез», – пришло на ум сравнение, когда я увидела, как толпа буквально рассекается надвое о прямую мужскую спину. В этот миг сам Змей отчего-то показался мне напряженным. Его взгляд, устремленный вверх, внимательно и цепко оценивал всех и каждого вокруг. Даже ворон на ветке и тот удостоился пристального внимания дракона.

Норс от такого взгляда недовольно нахохлился, а затем напружинил лапы и резко с карканьем взлетел.

Неужели Хант заметил моего напарника?

Не успела я об этом подумать, как Змей резко повернул голову и посмотрел уже прямо на меня. Его взгляд. Серьезный. Сосредоточенный. Проникающий в самую суть. Он обжег.

Сейчас передо мной был воин. Сильный. Уверенный. Опасный. Тот, кто привык идти к поставленной цели, невзирая ни на что.

Словно вторя моим мыслям, Змей перенес вес тела на одну ногу, тогда как вторую уже поставил на ступеньку. Будто приготовился в следующий момент сделать шаг ко мне. Но не сделал. Замер в последний миг.

Его руки резко сжались в кулаки, губы превратились в одну линию, скулы заострились, а брови сошлись к переносице так, что меж ними пролегла морщина.

А я… вдруг ощутила, что неплохо бы уйти под прикрытие колонны. Спрятаться в ее тени. Только вот от Ханта или от себя?

Дракон помимо воли притягивал мой взгляд, но… Он был соратником принца. Ричард же, если ничего не изменить, вскоре подпишет мне смертный приговор, а его верный друг, если верить повествованию, поддержит дракошество в этом решении. Так что нет! Будь он каким-нибудь сильно второстепенным, может, я бы и разрешила себе какие-то чувства. Слегка. Самую-самую малость. Но…

Но Хант по сюжету играет против меня. А значит, нужно держаться от него, как и от главных героев романа, подальше. И точка.

Только как я ни старалась принять разумом эти доводы, что-то внутри противилось. А эта самая проклятая точка так и норовила, поганка, превратиться в запятую, а то и вовсе в дефис и кавычки!

Поэтому я все стояла и продолжала смотреть на макушку цвета сажи, на волевой подбородок, гордую осанку, широкие плечи…

Усилием воли заставила себя отвернуться от Змея и последовать за эльфом. Тиан же, кажется, в сутолоке, царившей у входа, и вовсе не заметил, что я на пару секунд остановилась. Лишь, когда цепь меж нами натянулась, недовольно окликнул меня, чтобы не задерживалась на пороге.

Я же, тряхнув головой, заработала локтями: в отличие от деликатного эльфа, правила поведения в толчее я знала преотлично. Их было всего два: порхать как бабочка, таранить как медведь.

Так что столпотворение у входа мы преодолели быстро. И на занятие по травоведению даже не опоздали. Хотя лучше бы прогуляли…

Глава 6

Когда мы вошли в лабораторию, то мне сразу захотелось чихнуть. В воздухе витал легкий аромат сушеных трав, стены были увешаны гербариями с подписями не только названий растений, но и фазы их жизненного цикла. В центре помещения стоял длинный деревянный стол, уставленный баночками с вытяжками, декоктами и настоями. За ним во главе уже сидела наша преподавательница – молодая чародейка с аккуратной прической и очками, державшимися на кончике ее носа лишь чудом. Ее светлые волосы мягко падали на плечи, а чуть раскосый, словно бы русалочий, взгляд скользил по начавшим собираться на занятие адептов. Прошелся он и по мне с Тианом, чтобы в следующую секунду последовать дальше, к колбам и ретортам.

Вот только я, едва увидела магессу, так и замерла на пороге. Не может быть! Вот просто не может!

Говорят, что удача подобна молнии: может ослепить своим светом, заворожить красотой, а может и убить. Так вот, второй случай – это про меня. Причем даже не фигурально. Так что я давно привыкла, что отношусь к тем людям, которым даже после смерти не везет. Да и по классике жанра злодейка должна теперь неудачи… Иначе как добро-то восторжествует?

Но сегодня, похоже, случился какой-то сбой, или на сюжетном повороте я свернула не туда, но… Я нашла вторую подозреваемую!

Даже захотелось расцеловать эльфа. Ну или поблагодарить Грёгга. Если бы не наказание и цепь, я бы еще долго искала эту чародейку среди адептов. А она, оказывается, преподавательница!

Эта леди стояла почти на границе круга, и тогда я ее едва смогла разглядеть из-за спины главной героини. А вот сейчас могла лицезреть полностью, во всей красе. И слегка этим процессом увлеклась, прикидывая, может ли она быть наемницей.

– Ты чего застыла? – шикнул на меня эльф, который позабыл всю свою холодную отстраненность, которую обычно изливал на остальных адептов.

Не иначе как уже принимал за свою? Только вот что-то мне подсказывало, что, если я озвучу эльфусу эту догадку, его знатно перекосит.

Впрочем, перекосило и так. Хотя я и смолчала. Правда, не самого Тиана, а его товарища по шпионажу. Второй дивный, тот самый Марвирэль, при виде нас обоих нахмурился, едва я и Одуванчик подошли к его месту.

– Она что здесь делает? – глядя сквозь меня, словно я тут и не стояла, спросил дивный у Тиана.

– Сопровождает, – процедил прикованный ко мне Одуванчик.

– Что-то новенькое. До этого смертные девицы предпочитали вешаться на шею, а не сопровождать. Хотя… Судя по вашему помятому виду, вы уже и так… насопровождались… – иронично протянул эльф номер два.

От этих слов мой арестованный поморщился и процедил:

– Даже не надейся. Мар, у нас даже до объятий не дошло, – саркастически отозвался закованный дивный.

– Угу, – поддакнула я. – Была лишь легкая недружеская физическая поддержка. Снизу. Держала, кстати, я, хотя должен был ты, – выкатила я ушастому претензию.

– С чего бы? – надменно отозвался Марвирэль.

– Хотя бы с того, что ты наверняка знал, как он на кровь и трупы реагирует… – скопировав холодный эльфийский тон, отчеканила я, но надолго меня не хватило, и я чисто по-человечески спросила: – Тебе Тианэля совсем не жаль?

– Жалость унижает, – надменно отчеканил дивный, словно выдержку откуда-то процитировал, явно не чувствуя за собой ни капли вины.

– Сразу видно, что ты настоящий друг, – саркастически заметила я.

– Брат, – поправил меня мрачный Тиан. – Старший…

– А-а-а-а… Вот оно что! Как же я не разглядела сразу добрую родственную заботу… – иронично протянула я, а затем отодвинула стул рядом с сидевшим дивным и опустилась подле него, пока всё прибывавшие адепты не успели занять все места.

Одуванчик вынужденно опустился рядом. Марвирэль же, глядя на это, поджал губы и хотел было что-то сказать, но мой арестованный его перебил:

– Но в одном ты прав, Мар, меня жалеть не стоит. А вот тебя – еще как! Ведь ты еще искренне не понимаешь, с кем связываешься…

И после сказанного Тиан выразительно так посмотрел на меня. Ну не сволочь ли! Я его, значит, тащила на себе к знаниям, а он…

– Прекрасно понимаю! – фыркнуло второе дивнейшество и самодовольно пояснило: – У меня есть опыт общения с человеческими девушками. И я знаю, как они бывают настырны и фанатичны, добиваясь взаимности. Но учти, милочка, мой младший братец уже женат.

После этой спесиво-пафосной речи я просто не могла не спросить с елейной улыбкой:

– А ты?

У Марвирэля дернулся глаз. Но прежде, чем одиночное подмигивание переросло в нервный тик, я сжалилась и пояснила:

– Не переживай. Я буду преследовать твоего брата, а он меня только до вечера.

Сарвирэль на это заявление непонимающе нахмурился, посмотрел на младшего брата, и тому тихо, но доходчиво и кратко пришлось рассказать о наказании.

У меня же во время его короткой речи чесалось меж лопаток. И затылок. И уши горели… И все от любопытных взглядов и шепотков в адрес нашего трио.

На предыдущем практикуме я и Тиан тоже удостоились внимания одногруппников, но оно было не столь сильным. Все же наша парочка конкурировала с трупом, и тот лидировал с существенным перевесом. А сейчас интерес стал живейшим, и двое адептов даже встали со своих мест и двинулись к нам. Не иначе как чтобы его удовлетворить.

Но они не успели. Ударил колокол, и магесса чуть срывающимся голосом объявила:

– Ну что же, начинаем наше занятие! Меня зовут Лартория Симменс, и я буду вести в этом семестре у вас травоведение…

Чародейка говорила спокойно и уверенно, ее объяснения о том, как приготовить настойку из лаванды, сонеи, ромашки и мяты, были вполне понятны. В теории. Только вот, когда дело дошло до практики, мне потребовались все мои навыки, чтобы раствор получился таким, каким он был описан в методичке: насыщенно-синего цвета, с легким цветочным запахом.

У Тиана в колбе булькало что-то склизко-зеленое и пахшее болотом. Мар же, упрямо закусив губу, построчно сверял ингредиенты, стоявшие перед ним, и его брови поднимались все выше и выше. И я его понимала. Сама удивилась, когда обнаружила, что описание рецепта леди Симменс и того, который был в методичках, мягко говоря, разнится в мелких, но важных деталях.

Так чародейка, говоря о процессе приготовления настойки, упоминала водный раствор. Но при этом вытяжка лаванды, которая была в шкафах с реактивами, оказалась масляной. Если в основе полярный растворитель, то вещества, с ним взаимодействующие, должны быть такими же. Ведь неважно – химия или алхимия. И там и там действует правило: подобное растворять в подобном!

Потому-то я перерыла все полки, но эссенции лаванды на воде или хотя бы на спирту не обнаружилось. Это-то меня и насторожило. И в дальнейшем, когда набирала компоненты, я руководствовалась уже исключительно описанием из брошюры.

А еще, пока готовила настойку на нагревательном камне, заменявшем в этом мире спиртовки и кухонные плиты, наблюдала за магессой.

Та расхаживала между столами и поправляла адептов. Причем делала это правильно! Если бы магесса не умела держать пробирочный зажим, орудовать пестиком и ступкой, не знала, с какой стороны подойти к ротационному испарителю, я бы уверилась, что Симменс – самозванка и… та наемница, что проникла в академию под маской преподавательницы.

Но нет. Ее уверенные, скупые движения говорили: эта чародейка знает свое дело. А вот слова…

Я задумчиво встряхнула в колбе свой раствор, вроде бы глядя на дно посудины и проверяя, не выпал ли осадок. А сама меж тем наблюдала за тем, как Симменс в третий раз уже называет Томаса Николасом, объясняя адепту, как должна выглядеть матрица простейшего заклинания возгонки.

– Да хватит меня так называть! – не выдержал маг. – Я же говорил: мое имя То-мас. Я наследник лорда Крофса!

– Томас… Николас… Какая разница! – как от досадной помехи отмахнулась Сименс. – Мое дело – объяснить тему, а не запоминать ваши имена. Для меня вы все пока никто и звать вас никак! – в раздражении закончила она и, дерганым движением поправив шаль на плече, пошла к своему месту.

Словно вторя моим мыслям, Одуванчик, держа колбу со своей зеленой жижей в руке, тихо протянул:

– Что-то тут не так…

– Да у нее все перепутано, – согласилась я, имея в виду рецепт Симменс.

– Угу, – отозвался Тиан. – Я сам в шоке, что такое возможно.

– Так опорожни свою и плесни из моей, – предложила я, говоря о растворе в колбе.

– Головы? – непонимающе протянул Одуванчик.

– Подожди, я про лабораторную настойку, – уточнила у эльфа. – А ты?

– А я про то, что мне не нравится, как выглядит аура магессы в прилобной части, словно когда-то эта леди подверглась ментальному воздействию. Хотя, может, это было простое заклятие от бессонницы…

Слова Одуванчика заставили меня задуматься. А что, если убийца сам не знает, что он преступник? Ведь можно же не нанять умертвителя, а подчинить кого-то своей воле… Правда, маги разума все наперечет в империи и все так или иначе сотрудничают с тайной канцелярией, но вдруг есть один неучтенный…

Надо бы повнимательнее присмотреться к леди Симменс. И магическим зрением тоже. Но не будешь же это делать на практикуме? К тому же он через пару минут закончится… Так что оставшееся время я провела, отчаянно симулируя нормальность, пока магесса выставляла оценки за занятие.

Я, к слову, за настойку получила «великолепно». Правда, моей фамилии чародейка в списке группы не нашла, но этому даже не удивилась. Лишь вписала внизу листка «Бриана Тэрвин», и все.

Мар же с Тианом удостоились оценки «умеренно». У обоих плескалась в колбах синева с характерным мутным осадком.

Что ж, братец Одуванчика прикрыл его, приготовив зелье сразу на двоих.

– На сегодня все свободны, – меж тем оповестила Симменс, едва прозвучал колокол, и первой покинула кабинет.

Как бы я ни хотела последовать за ней, но, увы, моя эльфийская гантеля накрепко приковала меня к лаборатории, неспешно складывая листы в кожаную сумку.

У меня же скоро должно было начаться занятие в корпусе некромантии, и я не хотела на него опаздывать.

– Ты не мог бы побыстрее? – проворчала я, глядя на Тиана.

Тот даже острым ухом не повел. Старший братец Одуванчика, впрочем, тоже не торопился, выплескивая только что приготовленный эликсир из обеих колб: своей и… еще одной своей – в смыв. Я, глядя на это, не удержалась от комментария:

– Для прикрытия неплохая работа. Обе.

Марвирэлю пояснений не потребовалось, он замер ко мне спиной, а через секунду пробирки, которые дивный держал в руках, брызнули стеклянной крошкой.

– О чем ты ей еще проболтался? – прозвучало с той прохладцей, которая напоминает о кладбище. Ночью. Зимой.

Одуванчик не ответил, зато скорость его сборов значительно повысилась. Настолько, что меня буквально ветром сдуло из лаборатории.

– Тебе никто не говорил, что порой стоит держать язык за зубами?! – вопросил Одуванчик, пыхтя то ли от злости, то ли от скорости, какую мы развили. – Иногда бывают очень неудачные реплики.

– Не бывает неудачных фраз. Бывает неумение быстро бегать, – возразила я и оптимистично добавила: – Зато ты быстро собрался!

Эльф этой жизнерадостности не разделил и посмотрел так, словно прикидывал, как меня получше сжечь и не буду ли я при этом радостно орать: «Ура, наконец-то согреюсь!» В общем, стал меня немного понимать и привыкать. Хотя подозреваю, едва заклятие на оковах спадет, он поспешит забыть Бриану Тэрвин как страшный сон.

Ну а пока же Одуванчика ждала не менее ужасная явь, правда, теоретическая, поскольку в моем расписании стояла всего лишь лекция по некромантии. На нее-то мы и ввалились за пару секунд до начала и в лучших традициях нерастворимого осадка выпали на первую свободную парту. Во всех смыслах первую, ибо была она аккурат перед кафедрой преподавателя, который еще не пришел.

Но не успела я достать листы, очиненное писчее перо и бутылек с чернилами, как в аудиторию влетел Марвирэль и, увидев нас, тут же оказался рядом.

– Подвинься, – потребовал он у меня и, не дожидаясь, пока я потеснюсь, плюхнулся на край скамьи, подпихнув меня в бок.

Пришлось подвинуться, и я недовольно зашипела наглому остроухому:

– Что ты здесь забыл?

– Решил припасть к светочу мудрости магии смерти, – пафосно отозвался старший братец Одуванчика, подпихивая меня влево всем собой.

Хорошо еще, что мы сидели на единой скамье, за единой партой на весь ряд. Будь стул – я бы точно под таким напором остроухого с него грохнулась.

– Магия смерти есть тьма, – толкнув Маривирэля в ответ, отозвалась я. – И никаких светочей в ней нет! Так что припадай к чему-нибудь другому, к полу, например. А если так света не хватает, могу поставить фонарь. Будешь ходить, сиять во мраке… – пообещала я и иронично добавила: – Как настоящий сиятельный эльф.