Текст книги "Гладь, люби, хвали: все, что нужно знать о собаках. Комплект из 3-х книг"

Некоторые хозяева по советам из интернета или по рекомендациям кинолога в качестве наказания для собаки используют игнор. Съела ли она провод от ноутбука или подобрала на улице вонючую говнину, псину перестают замечать, чтобы дать ей понять, как она отвратительно поступила. Кажется, что этот метод реально работает, – наказанный зверь немедленно превращается в самое виноватое существо на свете. Ходит за мамкой хвостом, заглядывает в глаза, просит прощения и говорит, что больше такого не повторится.

Но прежде, чем игнорировать шерстяного сынка, стоит знать, как он переживает такое наказание. Игнор для собаки – это очень страшно, потому что она стайное животное и не может существовать одна. Песьи коллективы, которые живут, например, на промзоне без человека, тоже используют игнор. Но не для того, чтобы преподать урок безобразнику за какое-нибудь хулиганство. Таким образом они изгоняют «лишнее» животное из стаи.

Случился, скажем, нынешним летом слишком обильный урожай щенков. Популяция стаи возросла вдвое, а кормовая база осталась такой, какой и была. В этом случае численность приходится сокращать вот этим нехитрым способом. Собаку начинают не замечать, а при ее попытках подойти спросить: «Как жизнь, бро» – просто огрызаются и продолжают заниматься своими делами, будто и нет здесь никакой собаки. Несчастному изгою ничего не остается, кроме как отправиться на поиски другой стаи. В большинстве случаев это означает одинокую гибель.

Поэтому наказание игнорированием даже домашний пес переживает как страх смерти.

А еще собаки – инфантильные животные, мохнатые зубастики с душой ребенка. И если кого-то из вас в детстве родители игнорировали за проступки, можно вспомнить, что это были за тлен и безысходность. Всякое проявление их гнева казалось лучшей долей, чем ледяное равнодушие. И хотелось любыми способами добиться прощения, лишь бы не чувствовать себя пустым местом. Да и взрослые люди тяжело переживают игнор, но у них хотя бы есть возможность печально сесть у окна и предаться рефлексии. Это помогает попробовать избежать подобного в будущем. Собаки же к рефлексии не способны, они просто опускают лапы и страдают, не имея представления о том, закончится ли этот хтонический ужас хоть когда-нибудь. Даже когда псину простят, с ней останется ее тревога: «А вдруг опять начнется?»

То есть если пес стащил со стола сосиску, а его за это на сутки забанили, сказав: «Нет у нас больше собаки Олега. Найдем себе другую, нормальную, назовем Оксаной и будем любить», то, учитывая информацию выше, это не совсем соразмерное наказание. Как если бы подросток украл в магазине жвачку, а его за это упекли на пять лет в колонию строгого режима. И, конечно, подобное эмоциональное потрясение что для подростка, что для пса не может обойтись без психологических последствий.

Наказание постфактум само по себе – штука бессмысленная и беспощадная. А если приходить домой и за разоренное несколько часов назад мусорное ведро заносить собаку в черный список, к ее невыносимым страданиям добавится уверенность, что родители неадекватны и непредсказуемы. Пес, конечно, предпримет много попыток помириться, но может перестать доверять мамке с папкой, потому что даже не сможет выстроить ассоциативный ряд между преступлением и наказанием. Возникшая на этой почве тревога заставит его заедать стресс уже не только содержимым мусорного ведра, но и диваном, обоями и хозяйскими красными мокасинами.

Еще один интересный побочный эффект игнора – песья нечистоплотность. Забаненная собака может начать ссать прямо на подушку любимому хозяину или на его фамильное кресло. И это логично, если снова посмотреть на параллель с собачьей стаей. Когда родственники с помощью игнора прогнали псину из коллектива, она должна умереть или найти новую коммуну для жизни. Но никто ее там не примет как родную. Да и с чего бы. Если к вам внезапно заявится сосед и скажет, что теперь будет спать на вашем диване, прогнать ссаными тряпками – самое гуманное, что вы можете для него сделать. Но вот если бы он захаживал на чай периодически с букетами, эклерами и мушкетерской галантностью, кто знает, может, через какое-то время ему бы позволили оставить свою зубную щетку в ванной и сиротливые комочки носков под кроватью.

Неприкаянный пес тоже не будет ломиться на семейное застолье в новую стаю. Сначала он станет ходить по границам территории, где она обитает, и обильно ссать на все пограничные столбы. Так собаки привыкнут к его запаху и, возможно, перестанут воспринимать как чужака. Со временем пес будет подходить ближе, знакомиться и вливаться. Но без подготовительной работы его в лучшем случае из стаи прогонят, а в худшем – откусят руки и ноги. Домашняя собака, которую не замечают мамка с папкой, попытается исправить ситуацию похожим образом – оставит свой запах на самых дорогих их сердцу вещах. Ведь пойти искать другую семью она не может – у нее ни ключей от квартиры, ни кредитки, ни телефона.

Некоторые кинологи практикуют игнор в процессе дрессировки. За неправильное выполнение любой команды рекомендуют хозяевам отправлять собаку в бан на срок от нескольких минут до пяти дней. Понятно, что в такой ситуации этот вид наказания придется использовать часто: песье обучение – долгий и непростой процесс. И животное даже сможет сопоставить причину и следствие. Но в результате владельцы получат не только собаку, исполняющую команды по первому требованию. Она, конечно же, будет готова на все, чтобы ее простили, поэтому виртуозно покажет и «сидеть», и «лежать», и цыганочку с выходом. Но из этой готовности очень быстро сформируется небезопасная привязанность (о ней написано в главе «Как любят собаки»). Собака станет неуверенной в себе, несмелой и тревожной. А такой набор влечет много проблем, которые вредят не только благополучию собаки, но и комфорту владельца.

Игнор может сделать из нормальной псины с высокой самооценкой тварь дрожащую, которая зациклена на хозяине. И не стоит путать зацикленность с хрестоматийной песьей преданностью. Никто ведь не называет болезненно зацикленных на компьютерных играх подростков преданными воинами варкрафта и не считает эту зависимость миленькой.

Поэтому игнорировать собаку – это наказание из разряда самых серьезных. Его можно считать уголовным, а применять допустимо только в исключительных случаях. Например, если пес настойчиво пытается загрызть всю семью, а другие виды коррекции уже неэффективны – настолько все запущено. Но выписать рецепт на игнор может только опытный специалист после того, как опробовал более гуманные методы.

Воспитание собаки – процесс многотрудный. Усложняется он тем, что в нем важно ловить момент. Вкусняшки и пикули должны лететь в собаку ровно в тот момент, когда она делает нечто, достойное поощрения или наказания. И вроде бы тут все логично. Редкий хозяин, проснувшись на заре, решает отчитать подвернувшееся под руку животное за то, что оно день назад на прогулке говнину неприятную сожрало. Ну понятно же: если минутку на поругать удалось выкроить именно сейчас, повод для этого тоже нужен свежий, а не вчерашний. Мужу можно устроить скандал на тему «ты мне вчера всю жизнь испортил», а собаке не объяснишь, что вы до сих пор фрустрированы ее утренним поведением, но покричать решили сейчас.

Логика элементарная, и следовать ей можно без отсылки к научным исследованиям про абстрактное мышление у животных. Но почему-то она сбоит, если мерзкая псина учудила очередное, а заметили мы это не сразу. Мешает «виноватый» вид собаки. Она же ждет дома с лицом «батюшки, что ж я наделала» каждый раз, когда действительно что-то такое наделала. И в этот момент и правда пребывает в ужасе. Но не от содеянного, а совсем по другой причине.

Представим гипотетическую собаку, которая в отсутствие хозяина жрет диван. Она делает это, например, потому что ей без хозяина тревожно и кажется, что он исчез насовсем. Диван для нее – успокоительное, пока его грызешь, немного отпускает. Хозяина все нет, дивана все меньше, саспенс нарастает. И тут он возвращается, видит в комнате запчасти дивана и давай собаку в них носом тыкать, матерно комментировать и всячески не одобрять.

На другой день ситуация повторилась. И на третий тоже. Сюрприз-сюрприз – собака так и осталась глуха к матерным просьбам хозяина не доедать диван. Зато встречает его теперь унылой креветочкой, на лице которой как бы раскаяние и как бы сожаление. А на четвертый день диван закончился. Приходит хозяин, а собака бодра и весела. Следов вандализма в квартире нет, как и раскаяния на лице собаки. Чем не доказательство, что скотина все понимает? Всем не доказательство. И вот почему.

Когда собака жрет диван, ей хорошо. Никто не стоит над душой с нотациями. И тут приходит злой хозяин. Диван уже пять часов как в руинах, собака с тех пор и поспала, и водички попила, переделала кучу собачьих дел. А он вдруг начинает орать и колотиться над диваньими запчастями. Что из этого понятно собаке? Диваньи запчасти – зло. Когда они тут валяются, хозяину делается нехорошо и надо его бояться. Это все, что поняла собака. Теперь у нее есть работающая ассоциация, которая требует свернуться унылой креветочкой, если на сцене одновременно и запчасти, и хозяин.

Ассоциативная собачья память способна на многое. С ее помощью собаки учат команды, приспосабливаются к обстоятельствам, боятся определенных вещей или радуются чему-то. Жаль только, что вспоминать прошлое, как это делаем мы, не могут. Даже недавнее прошлое. Если собака при вас вдруг высунулась в окно и высказывает кобелю с соседнего района, какое он чмо, ругать ее за это можно только в тот же момент. Если вы направились к окну, а собака прервала свою гневную речь и радостно кинулась навстречу – все, момент для ругани упущен. Если поругать ее, пока она бежит к вам, она будет уверена, что огребла за то, что прибежала. Про кобеля того она и думать забыла, а объяснений ваших не поймет.

И для собаки не существует никакого «десять минут назад» или «завтра». Еще ни одна собака не выучила команду «Сидеть – но завтра». Попробуйте ей объяснить, что ровно в шесть часов вечера надо гавкнуть три раза. Собака не гавкнет, она устроена по-другому. И вот еще один шокирующий факт – она не понимает, что такое хорошо и что такое плохо. Зато понимает, что можно и что нельзя. Вот грызть диван при хозяине нельзя. А без хозяина никто не запрещает, значит, можно. И эти два процесса для собаки – действия, между собой никак не связанные.

При наказании постфактум собака не поймет, за что ее ругали. Зато усвоит, что хозяин не очень адекватен.

Это приведет к повышению тревожности в его присутствии и всяким хулиганствам, с помощью которых пес будет снимать возникающий стресс.

Есть в арсенале владельцев животных команда «Так!». В смысле «Тааааак, это что это мы тут делаем?!». Ее знают все собаки, кошки и, возможно, даже некоторые улитки-ахатины, но это не точно. По какой-то причине ни один собакохозяин не обращается к нам с просьбой научить пса реагировать на команду «Так!». Каждый пес и сам в курсе, что, если звучит такая команда, нужно немедленно прекратить то, чем он сейчас занимается, сделать послушное лицо и отползти на безопасное расстояние.

Парадокс в том, что эта волшебная команда не идет с собакой в базовой комплектации. Она ее выучивает с помощью хозяина. Возмущенное «Таааак!» по принципу работы ничем не отличается от команд, например, «Выйди из кухни» или «Убери лапы». Любая команда прививается собаке с помощью некой последовательности действий хозяина. Но только с командой «Так» почему-то это происходит интуитивно, без подключения логики, аналитики и рационального мышления.

Вот взяли вы, к примеру, щенка. Незамутненный шерстяной сынок еще не в курсе, что у папки дома нельзя жевать скатерть, мусолить кота и залезать в помойное ведро. Поэтому рано или поздно вы его за одним из этих действий застаете. И происходит следующее: с рыком «Таааак» вы подходите к щенку, который занят жеванием скатерти и на вас не реагирует. Тогда вы отнимаете нажеванное, бурчите, что брали эту скатерть на распродаже в «Икее» не для того, чтобы грызли тут всякие. Щенок перестает безобразничать, обещает, что больше так не будет. Вам его внезапно становится жалко, и вы сообщаете ему, какой он молодец, что все так быстро понял.

После нескольких повторений щенок перестает дожидаться, пока вы добежите до него отнимать запрещенку. Заслышав возмущенное «Таааак», он бросает все свои дела с этим куском тряпки, который некогда был скатертью, и идет вас заверять, что такого больше не повторится. Он уже выучил, что таким образом его просят срочно перестать заниматься фигней.

И хоть обучение этой команде проходит интуитивно, оно точно повторяет схему, по которой собаку можно научить понимать какие угодно слова.

Сначала звучит кодовое слово, потом действие, демонстрирующее, чего мы хотим от собаки, а затем похвала, когда желаемого удалось добиться.

И важно помнить, что изначально собака не понимает никаких слов. Слово само по себе ничего не значит даже для условной умной овчарки. «Сидеть» и «Лежать» для нее не отличаются от «Адронный коллайдер» и «Теорема Ферма». Чтобы она начала их понимать, нужно повторять схему, как в обучении команде «Так». Почему-то это работает хуже, если хозяева берутся обучать псину какой-нибудь команде типа «Пойдем». Они кричат собаке «Пойдем, пойдем, пойдем». Пес, конечно, упирается. Они стоят перед ним в недоумении, а потом начинают уговаривать все-таки пойти, но таким голосом, которым собаку обычно хвалят. В итоге закрепляется совершенно не то, что нужно. Собаке кажется, что ее хвалят за то, что она сидит на попе ровно с печальными глазами. Так она воспринимает команду «Пойдем».

Кстати, песья кличка иногда работает как команда «Так». Все дело в том, что в случае локального апокалипсиса некоторые хозяева произносят собачье имя с интонацией «таааак». И делают то же самое – идут, забирают у псины обрывки проводов от макбука, хвалят за то, что отдала. Так собака выучивает, что на обычное «Оксана» надо оглядываться или приходить, а на «ОКСАНА!» прижать уши и вернуть пожеванное, где взяла.

Осознание того, что схема про команду «Так» работает, поможет учить собаку чему угодно и не махнуть на ее воспитание рукой, если нет возможности пойти на площадку с инструктором. И еще – не ограничивать себя командами из нормативов по ОКД. Ведь нужных собаке в жизни слов гораздо больше, чем «лежать» и «апорт». Например, совершенно не обойтись без команд «Не беси», «Принеси пульт от телевизора» и «Олег, я с кем разговариваю». Так что можно начинать учить собаку, чему вздумается, прямо сейчас. Работающую схему вы уже знаете.

Путаница в терминах «команда», «просьба» и «трюк» порой приводит к ошибкам в дрессировке собак. Разговаривать с ними только с помощью команд, требуя безоговорочного послушания, тяжело. Хозяин и пес – оба не роботы и не военные, чтобы маршировать на прогулке под отрывистые «Стоять» и «Рядом». А если, например, учить команду «Ко мне» как веселый трюк за вкусноту, в экстремальной ситуации она не сработает: псу не до веселья, и он сам примет решение, в какой подворотне спасаться. Понимание отличий между командой, просьбой и трюком – важная составляющая процесса воспитания всей собаки целиком.

Команда – это, по сути, приказ в обстоятельствах боевых действий. Его не обдумывают и не обсуждают. У пса нет возможности переспросить: «Мам, а точно надо остановиться на этом краю пропасти, а не на том?» Он просто останавливается – в луже ли, верхом ли на соседской суке – ровно в тот момент, когда услышал «Стоять». Собаке в жизни хватит всего трех-четырех команд – останавливающей, запрещающей, подзывающей и, например, команды «Ждать». Остальные вопросы с ней можно решать в другом тоне. Постоянное использование команд превратит жизнь с собакой в гарнизонную службу. Но пес же – почти член семьи, а в семье принято общаться мягко. Например, дети не застывают соляными столбами, когда родители просят задержаться, чтобы помыть посуду. Они имеют право обдумать это и даже возразить.

Ну и нервов не напасешься по сто раз за прогулку орать псине «Ко мне», когда можно просто спокойно попросить ее подойти. Да, она не кинется к вам в ту же секунду, стирая пятки, но это и не нужно, если она мирно гуляет по газону, а не по МКАД. Когда никто не пытается съесть прохожего и броситься под грузовик, вместо команд стоит использовать просьбы. Мягко дать знать собаке, что вам бы хотелось ее отвлечь от важных песьих дел, – более приятный способ коммуникации. На вашу просьбу «Олег, иди-ка сюда» пес может отреагировать с задержкой или уточнить, нужно ли подойти прямо сейчас. Из-за того, что он обнюхает метку, быстренько ее обоссыт и только после этого прогулочным шагом придет спросить: «Чего хотела?», никто не умрет.

Трюки, в отличие от просьб и команд, – это веселое развлечение, а не обязательная программа собачьего образования. В них нет бытовой необходимости, от качества исполнения трюков не зависит безопасность пса или удобство прогулок с ним. Учить собаку делать «зайку», прыгать через кота или искать под диваном носок можно в течение всей песьей жизни в моменты, когда вдруг захотелось порадовать друзей на вечеринке «ученой собачкой». Подобные занятия развивают собачий мозг, добавляют псу уверенности в себе и улучшают его отношения с человеком.

Но просить собаку исполнять трюки желательно в более-менее спокойной обстановке. Не стоит ждать от пса готовности в любую секунду сделать для вас «зайку», если он взволнован или занят собачьими делами. Это как с ребенком, который умеет играть на скрипочке. Если он проснулся от ночного кошмара и плачет, странно говорить ему: «Людвиг, а сыграй для бабушки ее любимую пьесу, отвлекись». Какая пьеса, если ребенку страшно? Вот и собака не обязана, услышав «Лапу!», в ту же секунду давать вам пятюню, будто от этого зависит ее цирковая карьера. У нее должно быть подходящее настроение, безопасная среда вокруг и время сообразить, чего от нее хотят и что ей за это будет.

Правда, трюки иногда пригождаются, чтобы разрядить обстановку. Когда пес не очень уверен в происходящем вокруг и готовится заволноваться, можно его быстренько отвлечь какой-нибудь «зайкой» или «поклоном». Ассоциативная песья память в этом случае перенесет обстановку в список нормальных из списка тревожных. Это как попросить маленького скрипача Людвига, попавшего в толпу неизвестных бабушек, сыграть пьесу в тот момент, когда он растерялся и не понимает, чего от него хотят все эти старухи.

Системы обучения командам, просьбам и трюкам тоже отличаются. Чтобы добиться безупречного исполнения команды с первого раза, придется показывать собаке, что слушаться – хорошо, а возражать – плохо. Это методичная дрессировка, и лучше, если она проходит под руководством специалиста.

Понимать просьбы собака учится в течение всей жизни без особых усилий со стороны хозяина. Посылаете ли вы ее спать, просите ли уйти с дороги, уговариваете ли сесть – во всех этих случаях вы говорите и показываете, чего хотите. Рано или поздно собака сопоставит произносимые слова с действиями и станет понимать, что от нее нужно.

Ну а обучение трюкам проходит только с положительным подкреплением и с помощью оперантного метода, когда собака с помощью вашего «Браво, Олег» и вкусноты сама догадывается, что делать. Помочь ей, насильно удерживая в позе «зайки» или хватая за лапы, не выйдет. Так веселое занятие превратится в утомительную муштру, от которой никакого удовольствия.

Хозяева обычно интуитивно понимают разницу между командой, просьбой и трюком. Но важно не путать себя и собаку разными требованиями к одному и тому же слову.

Команда «Ко мне», просьба «Иди сюда» и трюк «С разбегу на ручки» – не одно и то же. В первом случае пес бросает недоеденного кота, разворачивается в полете и несется к вам. Во втором – завершает переписку на столбе, так и быть, подходит, забежав под куст понюхать какашку какого-нибудь интересного енота. В последнем же случае он может заявить, что не в настроении, и отказаться.

Нельзя просто взять и запретить собаке безобразничать. Она не понимает концепцию понятий «нельзя» и «фу» в отрыве от реальности. Если человеку сказать: «Не суй пальцы в розетку», он ответит: «Ок», потому что способен своим абстрактным мышлением вообразить последствия, и ему этого достаточно, чтобы понять запрет. Если собаке сказать: «Не суй язык в рот незнакомым людям на прогулке», – она пожмет недоуменно плечами, потому что ей непонятно, а что в этом такого и почему ей выгодно так не делать.

Отучать от нежелательного поведения собаку лучше всего через приучение к желательному. Например, каждый раз при виде соседа на прогулке пес обнимает его руками за талию и сует язык в мозг через ноздрю. Одергивание и слово «нельзя» тут не помогут. Собака только сильнее будет стремиться облизать брыли соседу, потому что родная-то мамка на нее ругается. А сосед в это время ругается на мамку, того и гляди случится драка. А собака же хочет всех успокоить или хотя бы не попасть в замес. Поэтому лизанием брылек показывает, что она вообще-то сладенький малыш, а малышей бить не принято, даже если это лабрадор весом в 30 кг.

Словом, отучить от этого панибратства не получится, если не показать, как делать правильно. Собака бы и рада не фамильярничать с соседом, но не видит альтернатив. Если предложить ей в качестве альтернативы куриное сердечко за команду «Давай пропустим соседа», рано или поздно она поймет, что это гораздо выгоднее.

Еще хозяевам может не нравиться, что пес ставит лапы на людей, приходящих в гости. Можно хоть триста раз повторить нехорошей собаке слово «фу», но она вряд ли поймет, к чему оно относится – к лапам на лице у тети Лиды, слюнях на шляпе дяди Паши или к общему радостному песьему настроению. Вместо фуканья можно просто научить псину встречать людей строго на четырех лапах. Например, удерживать ее поводком от бешеных скачек по людям и хвалить только в моменты, когда она стоит и не беснуется. И куриные сердечки засовывать только в правильно стоящую собаку, конечно.

Таким образом корректируются практически все песьи шалости. Собаке просто предлагают правильную альтернативу неправильному поведению и подкрепляют хорошие поступки в соответствии с ее предпочтениями. Псы – народ сообразительный, они быстро улавливают тенденции. И вот уже в лежаке им спится лучше, чем на белых хозяйских простынях, резиновая игруха вкуснее, чем ножка от табурета, а гонять кошку не так весело, как получать куриное сердечко за то, что спокойно сидишь в ее присутствии.

Еще один похожий способ отучить от нежелательного поведения – это формирование привычки.

Вот как у нас есть привычка открывать ключом входную дверь. Мы делаем это просто потому, что иначе не попадем в квартиру. Собаке тоже легко создать условия, при которых одно действие невозможно без другого. И это очень быстро перерастет в привычку. Такой способ хорошо работает с процессом мытья лап. Собака без правильной привычки будет приходить с улицы и ломиться к белому дивану в гостиной всеми своими четырьмя грязными лапами. Она считает, что это такая веселая игра – она бегает, а хозяин ловит и заталкивает в ванную. Но стоит ей ограничить возможность проникнуть в гостиную, не вымыв лап, она быстро привыкнет, что вход на белый диван теперь только через водные процедуры.

Для формирования такой привычки достаточно несколько раз привязать пса поводком к дверной ручке так, чтобы он не смог прорваться дальше прихожей. И угощать его, если сидит и не рыпается. И все, выбора у него нет, привычка формируется, и через какое-то время собака уже без поводка будет сидеть и терпеливо ждать «пропуска» в гостиную. Даже если вы в какой-то момент решите разок пропустить мытье лап, псина будет требовать у вас соблюдения традиции. Она же привыкла, а менять привычки не так-то просто.

Этому утверждению есть доказательство в интернете. Это видеоролики под названием «Собака не может пройти сквозь дверь». В главной роли дверь с прозрачным стеклом, через которую псина всю свою жизнь ходила по делам, предварительно требуя у кого-то из хозяев ее открыть. В один прекрасный день стекло с двери сняли и сказали собаке, что можно теперь ходить, не открывая. Но собака так не согласна, хоть и видит, что люди спокойно перешагивают через дверной проем без дополнительных манипуляций. Она же привыкла, что дверь должны открыть перед тем, как можно будет пройти, поэтому требует соблюдения правила и не может переступить через свою привычку. Положение спасает девочка, которая как бы открывает невидимую дверь привычным для собаки жестом. В этот момент псине понятно, что можно идти и препятствий больше нет.