Текст книги "Очерки по теории гражданского процесса. Монография"

Правовое регулирование защиты субъективных прав немыслимо без участия организационно-охранительных норм. Не предусматривая конкретных мер защиты, они определяют субъектов, управомоченных разрешать юридические дела, устанавливают порядок, процедуру защиты, сроки рассмотрения дела, права и обязанности участников в процессе выяснения обстоятельств дела. Организационно-охранительные нормы входят в состав материальных отраслей права или образуют самостоятельные процессуальные отрасли¹¹².

Защита субъективных прав осуществляется в рамках материального охранительного правоотношения, возникающего в момент нарушения, оспаривания субъективных прав или создания помех в их реализации. Его содержание составляют право на защиту (на восстановление нарушенного правового положения) и корреспондирующая ему обязанность. Субъектный состав охранительных правоотношений зависит от метода правового регулирования отрасли: государство – правонарушитель (в отраслях, строящихся на принципах власти и подчинения), потерпевший – нарушитель (в отраслях, основанных на юридическом равенстве субъектов). Государство становится субъектом охранительных правоотношений в отраслях, основанных на юридическом равенстве субъектов, лишь в тех случаях, когда требуется его вмешательство для защиты общественного интереса, не совпадающего с интересами участников регулятивных правоотношений (ст. 169 ГК РФ).

Надстройку над охранительными правоотношениями образуют организационно– охранительные правоотношения, в рамках которых осуществляются действия по предъявлению требования управомоченным, обоснованию и доказыванию его, возражения против предъявленного требования, конкретизация права на защиту и обязанности должника и т. п. Комплекс внутренне согласованных организационных мероприятий по защите субъективных прав, протекающих в рамках единого правового режима, называется формой защиты субъективных прав.

Все формы защиты делятся на локальные (неюрисдикционные) и юрисдикционные. К первым относятся защита права действиями управомоченного (самозащита) или нарушителя права (добровольное возмещение причиненного вреда и т. п.), а также совместное урегулирование разногласий сторонами, ко вторым – защита права юрисдикционным органом, стоящим над сторонами. Важнейшей формой защиты выступает судебная форма защиты, разновидностью которой является гражданское судопроизводство.

Основу такого понимания механизма защиты субъективных гражданских прав заложил П.Ф. Елисейкин. Он исходил из того, что право на защиту является самостоятельным субъективным правом, не тождественным ни нарушенному материальному праву, ни процессуальному праву на обращение в суд. Меры защиты и меры ответственности предусмотрены санкциями материальных норм права. В отраслях права, строящихся на принципах юридического равенства субъектов, защита может осуществляться без юрисдикционного органа. Отсюда П.Ф. Елисейкин сделал справедливый вывод о том, что суд является субъектом не охранительных материальных, а процессуальных правоотношений. Попадая на рассмотрение суда, охранительное правоотношение по своим предпосылкам, содержанию, субъектам и объекту остается неизменным и не сливается с гражданским процессуальным правоотношением. Оно лишь приобретает форму гражданского дела, становится предметом судебной деятельности¹¹³».

Суд в гражданском процессе оказывает защиту нарушенным или оспоренным правам и законным интересам. Однако, для того чтобы оказывать защиту, не требуется быть субъектом материальных охранительных правоотношений, в рамках которых реализуются меры защиты. Роль суда схожа с ролью государства в регулировании общественных отношений. В литературе утверждалось, что государство находится в правовых отношениях с каждым управомоченным и каждым обязанным лицом. О.С. Иоффе писал: «Субъективное право возникает на основе устанавливаемых государством юридических норм и потому неизбежно порождает определенное отношение между его носителем и государством.

Суть этого отношения состоит в том, что государство дозволяет управомоченному совершение указанных в законе действий, закрепляя такое дозволение предоставлением ему соответствующих правомочий… Обязанность также воплощает в себе связь ее носителя с государством и с другим участником правоотношения – с управомоченным»¹¹⁴. Это, однако, не означает, что государство является третьим субъектом любого отраслевого правоотношения. Речь идет о связи субъектов общественной жизни с государством более общего характера, об общих правоотношениях, возникающих, как правило, на основе конституционных норм¹¹⁵. Называя концепцию трехстороннего правоотношения давно известной и опровергнутой¹¹⁶, Л.С. Явич совершенно правильно определяет субъектный состав конкретных отраслевых охранительных правоотношений: «Государство в соответствии с законом обладает правом наказать преступника и потому является субъектом уголовно-правового отношения, осуществляя свое право через соответствующие органы. В иных правоотношениях государство лишь гарант исполнения юридических обязанностей, само в таковых не участвует»¹¹⁷.

Гражданские процессуальные правоотношения – разновидность организационных вертикальных (юрисдикционных) правоотношений, направленных на упорядочение (нормализацию) процессов в организуемых (в нашем случае охранительных материальных) правоотношений. Суд, не являясь субъектом материальных правоотношений, исследует их предпосылки, субъектный состав и содержание, конкретизирует (в судебном решении как индивидуальном поднормативном регуляторе общественных отношений) право потерпевшего на защиту и корреспондирующую ему обязанность нарушителя права и обеспечивает их реализацию.

Очерк 5
Понятие и значение принципов гражданского процессуального права

Проблема принципов гражданского процессуального права начала активно разрабатываться советскими учеными-процессуалистами еще в 50-х годах прошлого века. Это одна из основополагающих категорий науки гражданского процессуального права.

Русский дореволюционный ученый А.Х. Гольмстен писал: «…Главнейшая задача преподавания юридических наук заключается в развитии в слушателях способности юридического мышления… Лицо, изучившее юридические науки, должно развить в себе способность находить в каждом общественном явлении его юридическую сторону и резкими чертами отделять эту сторону от других, способность разграничивать в юридических явлениях их элементы и сводить отдельные условия юридического бытия этих явлений к основным моментам их развития»¹¹⁸. Эта задача невыполнима без уяснения правовых принципов.

Правовые принципы тесно связаны с особенностями предмета и метода отрасли права. Но если предмет и метод дают наиболее общую характеристику отрасли права, то в принципах раскрываются основные особенности отрасли. П.Ф. Елисейкин считал, что любой отраслевой принцип есть концентрированное выражение предмета и метода регулирования той отрасли, которую он представляет¹¹⁹.

Обычно принципы права определяются как основные положения, выражающие общую направленность и наиболее существенные черты правового регулирования общественных отношений¹²⁰. Эти положения – не что иное, как идеи о том, каким должно быть правовое регулирование общественных отношений в той или иной сфере общественной жизни. Данные идеи зарождаются и формируются в сфере общественного правосознания¹²¹. П.Ф. Елисейкин определял принципы гражданского процессуального права как обусловленные материальными условиями жизни общества руководящие идеи и представления народа о правосудии по гражданским делам¹²². То, что народ, в своем большинстве, не знает юридической терминологии и конкретного содержания принципов, не означает, что это идеи политиков или ученых. Люди хорошо понимают, каким должно быть правосудие. Судебная защита должна быть доступной. При нарушении его прав каждый гражданин должен иметь возможность обратиться в суд, его должны известить о времени и месте судебного разбирательства, выслушать, дать возможность представить доказательства, воспользоваться услугами представителя, суд не должен отдавать предпочтение одной из сторон, объективно рассмотреть дело, установить действительные обстоятельства и т. д.

Таким образом, на уровне правосознания формируется содержание принципов законности, объективной истины, диспозитивности, состязательности, процессуального равноправия сторон и др. Эти идеи отражаются (концентрируются, формулируются) в трудах ученых и политиков, которые сами являются выразителями взглядов определенных классов, слоев, социальных групп населения.

Не всякая идея о праве может быть названа принципом. Принципы – руководящие, глобальные идеи о правовом регулировании, определяющие его основные черты и тенденции развития права на данном этапе исторического развития. Идея о праве становится его принципом только при условии ее закрепления нормативно в одной или (как правило) в целом комплексе норм права¹²³. В противном случае он остается всего лишь мнением одного или нескольких ученых.

Принципы гражданского процессуального права образуют «скелет» данной отрасли, который должен «обрастать» конкретными нормами. Если норма права будет противоречить принципам, она окажется мертворожденной, не будет применяться на практике. Так, в 1989 году Верховным Советом СССР был принят закон «Об ответственности за неуважение к суду», который в одной из статей предусматривал возможность привлечь к ответственности в виде административного ареста за неявку в суд на 10 суток истца, ответчика, третьих лиц и др. участников процесса. Эта норма противоречила основным принципам гражданского процесса и никогда не применялась на практике. Судьи оказались мудрее законодателя.

В этой связи в науке был поставлен вопрос о соотношении правовых принципов и конкретных норм права. По мнению М.А. Гурвича, принцип права – это норма права «но лишь с более общим и принципиальным содержанием»¹²⁴. Противоположного взгляда придерживался В. М. Горшенев. Он полагал, что в праве наряду с нормами существуют нетипичные нормативные предписания (дефиниции, фикции, презумпции, преюдиции, принципы и т. д.), не имеющие структуры классической правовой нормы и предоставительно-обязывающего характера¹²⁵.

В этом споре, по нашему мнению, прав М.А. Гурвич и его сторонники. Любое нетипичное нормативное предписание представляет собой норму права, регулятор общественных отношений. Оно вполне может быть сформулировано по классической схеме правовой нормы. Их более краткое закрепление в законе – всего лишь вопрос законодательной техники.

Принципы права, так же как и нормы, являются регуляторами общественных отношений. Но если нормы права регулируют типичные отношения, то принципы – отношения более общего характера, которые Е.А. Крашенинников называет архитипичными отношениями¹²⁶. Правовые принципы задают общее направление правового регулирования, которому должно соответствовать регулирующее воздействие конкретных норм. Как правило, принципы права оказывают регулирующее воздействие на общественные отношения через конкретные нормы права. Однако они являются и самостоятельными регуляторами общественных отношений в случаях применения аналогии права.

Традиционно правовые принципы делят на общеправовые, межотраслевые и отраслевые. Часто выделяют еще и принципы отдельных институтов права, что по крайней мере применительно к гражданскому процессуальному праву представляется сомнительным. Процессуальные принципы направляют весь ход процесса, проявляются, в той или иной степени, на всех стадиях процесса, во всех институтах гражданского процессуального права.

Обычно принципы гражданского процессуального права делят на судоустройственные и судопроизводственные (функциональные). К судоустройственным принципам относят осуществление правосудия только судом, независимость судей и подчинение их только закону, назначаемость судей, гласность судебного разбирательства, государственный язык судопроизводства и др. Поскольку эти принципы свойственны как гражданскому, так и уголовному процессу, их относят к межотраслевым.

Против отнесения этих принципов к системе принципов гражданского процессуального права высказался П.Ф. Елисейкин: «Любой отраслевой принцип есть выражение предмета и метода правового регулирования. Поскольку не может быть такого положения, при котором одни и те же общественные отношения составляли бы предмет регулирования двух и более отраслей, постольку не может быть и так называемых межотраслевых принципов, присущих двум и более отраслям права»¹²⁷. Поэтому П.Ф. Елисейкин относил судоустройственные принципы к принципам государственного права¹²⁸.

Данное утверждение представляется ошибочным. Метод правового регулирования – это совокупность способов и средств воздействия права на общественные отношения. Отдельные способы и средства могут использоваться различными отраслями права. Однако их совокупность характерна только для конкретной отрасли права. Точно так же отдельные принципы могут быть регуляторами общественных отношений различных отраслей права, однако, их система характерна только для данной отрасли права. Поэтому судоустройственные принципы следует отнести к принципам гражданского процессуального права.

Очерк 6
Гражданские процессуальные правоотношения

Проблемы понятия, особенностей, структуры, предпосылок, объекта гражданских процессуальных правоотношений – одна из основополагающих проблем науки гражданского процессуального права. Без уяснения всех этих вопросов невозможно составить целостное представление о механизме правового регулирования гражданского процессуального права, механизме судебной защиты субъективных прав и законных интересов в гражданском процессе.

Первым из русских процессуалистов пристальное внимание на категорию «гражданское процессуальное правоотношение» обратил А.Х. Гольмстен, рассматривавший гражданский процесс вслед за немецким ученым О. Бюловым как «юридическое отношение, развивающееся по тем же ступеням, как и всякое другое правоотношение»¹²⁹. Цитируемый учебник явился первой попыткой последовательного проведения данной идеи в научной разработке гражданского процесса.

В советской науке гражданского процессуального права теория гражданских процессуальных правоотношений подверглась интенсивной научной разработке в 50–70-е гг. ХХ в.¹³⁰ При этом советские процессуалисты опирались на понятие правоотношения, разработанное общей теорией права.

В настоящее время практически не вызывает сомнений, что правоотношения – это общественные отношения, урегулированные нормами права¹³¹. Преодолено имевшее место в науке понимание правоотношения как дополнительного регулятора общественных отношений, наряду с нормами права, связующего звена между нормами права и общественными отношениями в механизме правового регулирования, мнение о том, что право регулирует правоотношения, а через них – фактические общественные отношения¹³². Правоотношения – не объект, а результат правового регулирования. Общественные отношения в результате правового регулирования приобретают правовую форму, становятся правовыми отношениями.

Понятие правоотношения неразрывно связано с проблемой его содержания. Относительно содержания правоотношений сложилось три основных точки зрения. Одни авторы считают таким содержанием фактические общественные отношения, состоящие из действий (бездействий) участников общественной жизни, т. е. поведение субъектов общественных отношений. Субъективные права и юридические обязанности рассматриваются в качестве внутренней формы правоотношений, в рамках которых осуществляется фактическое поведение¹³³.

Вторая группа ученых считает содержанием правоотношений субъективные права и юридические обязанности их субъектов. Фактическое поведение выступает формой реализации этих прав и обязанностей¹³⁴.

Наконец, третьи включают в содержание правоотношений как права и обязанности, так и фактическое поведение¹³⁵.

Более убедительной представляется вторая точка зрения. Право регулирует практическую деятельность участников общественной жизни, их поведение, точнее взаимодействие между ними. Это поведение является проявлением сложившихся в обществе связей, отношений между людьми. В динамике общественных отношений поведение играет различную роль. С одной стороны, оно выступает как предпосылка общественных отношений, явление, порождающее их. С другой стороны, поведение является внешним проявлением, реализацией существующих между людьми общественных отношений. Необходимо учитывать, что конкретное поведение субъектов – это акт реализации их интересов, ради удовлетворения которых они и вступают в общественные отношения¹³⁶. «Таким образом, естественная необходимость, свойство человеческого существа, в каком бы отчужденном виде они ни выступали, интерес, – вот что сцепляет друг с другом членов гражданского общества»¹³⁷.

Признавая интерес личности юридически значимым, государство наделяет его носителя субъективным правом (мерой возможного поведения) для удовлетворения этого интереса, а на другую сторону общественного отношения возлагает юридическую обязанность (меру должного поведения). Таким образом, интерес «стоит» за каждым субъективным правом, является целью его реализации. В противном случае наделение субъекта субъективным правом было бы бесцельным¹³⁸. Учитывая юридическое значение возникшей между участниками общественной жизни фактической связи, государство путем правового регулирования ее (наделения ее участников субъективными правами и юридическими обязанностями, предусмотренными диспозицией правовой нормы) создает между ними юридическую связь – правоотношение. Следует поэтому согласиться с определением правоотношения, данным С.С. Алексеевым. Правовое отношение – это «возникающая на основе норм права индивидуализированная общественная связь между лицами, характеризуемая наличием субъективных юридических прав и обязанностей и поддерживаемая (гарантируемая) принудительной силой государства»¹³⁹.

Общественное отношение, а следовательно, и правовое отношение в случае урегулирования первого нормами права, объективно существует и в том случае, когда реального поведения субъектов в рамках этого отношения не осуществляется. Родственные отношения не перестают быть реальностью и тогда, когда родственники не общаются между собой, не участвуют в воспитании детей, не помогают друг другу материально и т. п. Обязательство по поставке продукции, аренде не перестают быть правовой реальностью даже в том случае, если эти обязательства не исполняются. Брак не перестает быть юридическим отношением и в том случае, если он фактически распался (действует запрет вступления в другой брак, презумпция отцовства лица, состоящего в браке и т. п.). В случае приостановления производства по гражданскому делу никаких процессуальных действий, как правило, не совершается. Однако лица, участвующие в деле, остаются субъектами процессуальных правоотношений, занимают в них процессуальное положение стороны, третьего лица и т. п. Юридическая ответственность как обязанность претерпеть юридически неблагоприятные последствия правонарушения и охранительное правоотношение, в рамках которого она существует, возникают в момент совершения правонарушения, однако, могут остаться нереализованными (правонарушитель не найден, потерпевший отказался от привлечения его к ответственности и т. п.).

Не спасает положение утверждение, что в подобных случаях содержанием правоотношения выступает бездействие его субъектов как разновидность поведения¹⁴⁰. Такое утверждение можно было бы принять, если встать на позицию сторонников теории «содержание правоотношения – поведение», если рассматривать бездействие как реализацию пассивной обязанности (например, обязанности всех и каждого не препятствовать собственнику реализовать свое право в абсолютных правоотношениях собственности). Однако в приведенных выше случаях бездействие лежит за пределами правовой связи. Более того, оно может влечь возникновение новых, охранительных правоотношений, новых прав и обязанностей. Неисполнение обязанностей по поставке продукции, по внесению арендной платы порождает обязанность возместить убытки, претерпеть установленные законом или договором санкции. Бездействие в этих случаях никак не может рассматриваться содержанием регулятивных правоотношений, актом их реализации, поскольку прямо противоположно цели создания регулятивных правоотношений.

Не снимает противоречий между сторонниками первой и второй теорий содержания правоотношений третья теория, включающая в содержание правоотношений как права и обязанности, так и поведение их субъектов, поскольку в этом случае в рамках одного понятия объединяются различные явления, определяемые категориями «возможность» и «действительность».

Вероятно, выход состоит в рассмотрении правовых отношений в процессе их развития – в статике и динамике. Правовые отношения в статике – правовая связь прав и обязанностей их участников. Права и обязанности – это тоже поведение, но не действительное, а возможное, поведение в будущем. Внутренним объектом таких правоотношений выступает то, на что направлено их содержание (права и обязанности) – поведение обязанных лиц правоотношения¹⁴¹. Правоотношение в динамике – правовая связь на стадии ее реализации, когда права и обязанности проявляются в реальном поведении участников этой связи. Поведение участников на данной стадии становится содержанием реализуемого правового отношения¹⁴².

В любом случае рассмотрение правоотношения как правовой связи прав и обязанностей имеет первостепенное значение для правовой науки и юридической практики. Оно позволяет четко определить момент возникновения и прекращения правоотношения, его субъектов, их взаимные права и обязанности, правовые последствия их неосуществления и неисполнения.

Гражданские процессуальные правоотношения – это урегулированные нормами гражданского процессуального права общественные отношения, общественные связи, возникающие в процессе осуществления правосудия по гражданским делам. Исходя из общетеоретического понимания правоотношений, наука гражданского процессуального права исследует их специфические особенности.

Большинство ученых-процессуалистов полагает, что обязательным субъектом любого гражданского процессуального правоотношения является суд¹⁴³. Соглашаясь с этим утверждением как общим правилом, ряд ученых, тем не менее, считает, что в некоторых случаях гражданские процессуальные правоотношения могут складываться без участия суда, напрямую между другими участниками гражданского процесса¹⁴⁴. В качестве примеров приводятся право сторон задавать вопросы друг другу, заключать мировое соглашение, изменять территориальную подсудность дел, передавать дело при взаимном согласии сторон на рассмотрение третейского суда, право доверителя определять круг процессуальных полномочий представителя и т. п. Следует согласиться с учеными, полагающими, что и в этих случаях суд является обязательным участником гражданских процессуальных правоотношений¹⁴⁵. Между другими участниками процесса могут существовать лишь фактические (не урегулированные правом) отношения или материальные правоотношения. Участники процесса все вопросы друг другу задают через суд. Суд может снять вопрос, не относящийся к делу, тем самым освободив участника процесса от ответа на него. Это право суда прямо не закреплено ГПК РФ, но вытекает из руководящей роли председательствующего в судебном заседании, который устраняет из судебного разбирательства все, что не имеет отношения к рассматриваемому делу (ч. 2 ст. 156 ГПК РФ). Мировое соглашение – гражданско-правовая сделка, которая должна соответствовать всем правилам гражданского права¹⁴⁶. В литературе судебное мировое соглашение рассматривается как разновидность мировых соглашений (наряду с внесудебными), имеющее определенную специфику (осуществляется под контролем суда, не может быть изменено сторонами без отмены судебного акта и т. п.)¹⁴⁷, что, тем не менее не изменяет его материально-правового характера¹⁴⁸.

Материально-правовой характер носит соглашение сторон о передаче дела на рассмотрение третейского суда. Оно может заключаться в виде отдельного договора или включаться в гражданско-правовой договор между сторонами в виде отдельного его пункта, т. е. еще до обращения в суд, до возникновения процессуальных правоотношений. Стороны могут прийти к соглашению о передаче дела на рассмотрение третейского суда и после возбуждения дела, до принятия судом первой инстанции судебного постановления, которым заканчивается рассмотрение гражданского дела по существу (ч. 3 ст. 3 ГПК РФ). Это влечет оставление искового заявления без рассмотрения (ст. 222 ГПК РФ). И в этом случае материально-правовой характер соглашения не меняется. Ходатайство об утверждении мирового соглашения выступает в роли юридического факта, прекращающего процессуальные правоотношения сторон с судом.

Такова же природа соглашения сторон об изменении территориальной подсудности дела (договорная подсудность), которое возможно только до принятия дела судом к своему производству (ст. 32 ГПК РФ) и влечет возвращение искового заявления истцу в связи с неподсудностью дела данному суду (п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ).

Материально-правовой (а не процессуальный) характер носят отношения между представителем и представляемым. Они регулируются нормами гражданского, семейного, трудового права. Так, договоры об оказании юридической помощи являются разновидностью договора на возмездное оказание услуг (ст. 779 ГК РФ)¹⁴⁹. Глава 5 ГК РФ «Представительство в суде» регулирует не процессуальные отношения между представителем и представляемым, а отношения представителя с судом (основания возникновения правоотношения представителя с судом, процессуальные последствия совершения представителем каких-либо действий, обязанность суда не придавать юридического значения действиям представителя, совершенным с превышением его полномочий и т. п.).

В ходе рассмотрения гражданского дела возникают многочисленные процессуальные правоотношения между судом и другими участниками гражданского процесса. Эти связи образуют определенное единство, отличающее процесс по данному делу от процесса по рассмотрению других гражданских дел. В теории существуют различные подходы для обозначения этого единства.

М.А. Гурвич последовательно отстаивал идею о том, что все гражданские процессуальные правоотношения по конкретному делу объединяются в единое сложное, комплексное гражданское процессуальное правоотношение¹⁵⁰. Другие авторы считают такой подход упрощенным и говорят о системе правоотношений, складывающихся в ходе рассмотрения гражданского дела¹⁵¹.

Правоотношение – многоплановое, многоаспектное явление. В ходе правового регулирования складываются правовые отношения различной степени общности и сложности. Поэтому следует согласиться с авторами, полагающими, что принципиальной разницы между определением процесса как сложного правоотношения и его определением как системы правоотношений нет¹⁵². Термином «гражданские процессуальные правоотношения» обозначаются, как минимум, три понятия. Во-первых, это элементарные правоотношения, в рамках которых осуществляется одно процессуальное право и одна процессуальная обязанность. Предъявление иска порождает обязанность суда дать ответ на исковое заявление (принять его к своему производству, отказать в принятии заявления, возвратить заявление и т. п.). Заявленное стороной ходатайство обязывает суд рассмотреть его и удовлетворить или отказать в удовлетворении и т. п. Во-вторых, термином «гражданские процессуальные правоотношения» охватываются системы (группы) элементарных правоотношений «суд – истец»; «суд – ответчик»; «суд – прокурор» и т. д. Это цепочки элементарных правоотношений, связывающие суд со всеми остальными участниками процесса¹⁵³. Системы элементарных процессуальных правоотношений объединяются в единое сложное гражданское процессуальное правоотношение¹⁵⁴. «Процессуальное право, – писал немецкий процессуалист профессор О. Бюлов, – определяет права и обязанности суда и сторон в их взаимных отношениях. Но этим самым говорится, что процесс есть соотношение прав и обязанностей, т. е. юридическое отношение»¹⁵⁵. Данный вывод поддерживается многими дореволюционными, советскими и современными процессуалистами¹⁵⁶.

Все гражданские процессуальные правоотношения по конкретному делу объединяются в единый комплекс (сложное гражданское процессуальное правоотношение) тем, что обязательным субъектом любого процессуального правоотношения является суд. В рамках этого правоотношения реализуется сложное гражданское процессуальное право на обращение в суд за защитой (ст. 3 ГПК РФ), состоящее из множества элементарных процессуальных прав, реализуемых в ходе судебного процесса, и корреспондирующая ему сложная процессуальная обязанность суда осуществлять правосудие¹⁵⁷. Право на обращение в суд нельзя смешивать, как это часто делается не только в теории, но и в практике Конституционного Суда РФ, Верховного суда РФ и Высшего Арбитражного суда РФ, с закрепленным в ст. 46 Конституции РФ правом на судебную защиту. Право на обращение в суд принадлежит лицу, заинтересованному в рассмотрении конкретного гражданского дела, имеет установленные ГПК РФ предпосылки (ст. 134 ГПК РФ), корреспондирует обязанности суда осуществлять правосудие, реализуется в рамках гражданских процессуальных правоотношений. Конституционное право на судебную защиту принадлежит каждому гражданину с момента его рождения независимо от того, возникнет ли у гражданина когда-либо потребность в правосудии. Это элемент его правового статуса. Данное право осуществляется в рамках конституционных правоотношений гражданина с государством. Ему корреспондирует обязанность государства создать правовой режим, обеспечивающий в случае необходимости эффективную судебную защиту прав и интересов гражданина (предусмотреть в материальном законодательстве способы защиты прав и интересов, в процессуальном законодательстве – эффективный порядок судебной защиты, создать систему судов, поддерживать в надлежащем состоянии и совершенствовать перечисленные три компонента)¹⁵⁸.

Сложное гражданское процессуальное правоотношение имеет свой внутренний объект – деятельность суда по отправлению правосудия – и внешний объект или предмет судебной деятельности – гражданское дело, включающее в себя комплекс материальных правоотношений, исследуемых, принудительно осуществляемых и защищаемых судом¹⁵⁹.