Текст книги "Ну почему ты такой?.."

Глава 8

– Алло! Вы не говорили, что он опасный тип! – выпалила я в трубку.

Первым делом, оказавшись в такси, я раскопала в сумочке визитку Гаврилова. И сразу же позвонила ему, не откладывая в долгий ящик. Алкоголь, конечно, сделал меня намного храбрее или глупее. Кажется, наговорила я этому… Генриховичу лишнего. И тоже грубила ему в открытую. Но он ведь первый начал.

– Ангелина? Как все прошло? Судя по списанию со счета лот мой?

И это все, что его интересует? Хотя, чему я удивляюсь, только это его и интересовало с самого начала. И обеспечение мне безопасности на аукционе он не обещал.

– Все прошло хорошо, – вынуждена была отчитаться я. – Лот ваш и уже направляется по адресу. Завтра он будет у вас. Но тот, у кого я его увела…

– Он ничего вам не сделает, – перебил меня Гаврилов. – Ангелина, вы хорошо справились со своей работой. Завтра, как только получу лот, вам на карту упадет вторая половина гонорара. И можете спокойно жить дальше. Надеюсь, этих денег вам хватит, чтобы найти себе достойную работу.

Вот вроде говорил он всё правильно, но почему-то мне казалось, что меньше всего этого Гаврилова волнует мое будущее. И в ушах до сих пор звучала недавняя угроза, а точнее, то, как она была высказана. Брр! Аж снова мороз пробрал, и я поежилась. Хоть ночь и была теплой для начала сентября.

Мне больше нечего было сказать собеседнику. Его холодная вежливость напрочь отбила охоту разговаривать с ним. И я отчетливо поняла, что если мне и потребуется защита от кого-то или чего-то, от Гаврилова я ее точно не получу. Оставалось надеяться, что она мне и не понадобится.

Всю дорогу до дома я уговаривала себя успокоиться и настроиться на нужный лад. Гаврилов прав в одном – теперь у меня есть подушка, которой так не хватало для уверенности в себе. С завтрашнего дня я примусь за поиски работы. И можно будет делать это неторопливо.

– Вау! Откуда ты такая красивая? – присвистнул Тёмка, когда я вошла в гостиную.

Брат не спал. Сидел перед телевизором, смотря какие-то соревнования по мотоспорту. Выглядел он нормально – значит, капельница помогла. И так меня порадовал его вид, что я решила немного продлить собственное веселье. По такому случаю имелась дома и бутылка шампанского. Правда, Тёмка его терпеть не мог. Ну так ему и не обязательно пить со мной.

– Гелька, да что у тебя за повод? – с улыбкой рассматривал меня братишка, когда притащила из кухни шампанское и бокал. – Дай сюда… – отобрал он у меня бутылку, когда принялась колупаться с пробкой.

Открыл шампанское Тёмка мастерски – с хлопком и дымком, не пролив ни капли. Наполнив мой бокал, выжидающе продолжал смотреть на меня.

– Тём, я хочу выпить за… наше счастливое будущее! – проговорила я после заминки.

Не могла я ему признаться, ни где была, ни что стала богаче на энную сумму. Нет, сейчас он, конечно, порадуется, но потом ему понадобятся деньги… В общем, о деньгах Тёмке точно лучше не знать.

– Ты влюбилась, что ли? – осенило брата.

И его ложной догадке я сильно обрадовалась. Для приличия сделала вид, что смутилась.

– И кто он? Я его знаю?

– Он?.. Ты его знаешь…

В голове бурлили мысли, что врать дальше.

– Нет, только не это… – проступило разочарование на лице Тёмки.

– В каком смысле?

– Только не говори, что влюбилась в Мишку…

Мишка? А что? Пусть уж лучше будет Мишка, чем кто-то другой. Другу проще все будет объяснить, как и вовлечь его в это невинную ложь. Для блага же дела.

– Тём, в чем дело? Ты же прекрасно относишься к Мишке…

– Вот именно! Он же и мне и тебе как братан!

Ах, вот он о чем? Я позволила себе выдохнуть.

– Слушай, ну это случилось не сегодня. Сегодня я лишь поняла очевидное…

– Так вы с ним сегодня… отмечали это событие? – окинул меня брат взглядом.

Только тут сообразила, что до сих пор сижу в вечернем платье. Воспользовавшись причиной, удрала в спальню, чтобы скинуть с себя этот надоевший наряд и привести мысли в порядок.

Как там говорят, что невинная ложь влечет за собой серьезные последствия? И чем может грозить мне эта ложь? Да ничем! Мишка же свой в доску – он поймет меня. Главное, не забыть ему рассказать все раньше, чем это сделает Тёмка. С другом я решила переговорить завтра же. И еще я поняла, что бокал шампанского был лишним. Правильно говорят – градус нельзя понижать.

Из спальни я отправилась в ванную. А оттуда сразу в кровать.

А на утро, кроме головной боли, я имела еще и крайнюю досаду.

Помнила я все – и угрозы мужика бандитской наружности, и отстраненность Гаврилова, и вранье брату. Букет получался так себе и настроения моего точно не повышал. И что со всем этим делать, я понятия не имела. Одно успокаивало, что баланс на моей карте вырос вдвое. И какое-то время я могла считать себя даже богатой.

Тёмка еще спал, когда я завтракала и собиралась, стараясь не разбудить его. Утро еще было раннее, но и находиться дома я больше не могла. Прежде всего, нужно было разобраться с деньгами. Хранить на неименной карте их было опасно. Рано или поздно брат про них узнает…

Ну а вторым срочным делом была встреча с другом. Мишке я должна сообщить про свою невинную ложь. Он как раз уже должен быть на работе.

Брат так и не проснулся, когда выходила из квартиры. Да и он, скорее всего, полночи провел перед телеком. Надо бы с ним снова поговорить насчет работы. Ну должен же он образумиться. Еще и потому нельзя было афишировать наличие у нас денег. Да и самой мне можно потратить субботний день с пользой для дела и поискать работу.

Гостиничный холл пустовал в это время. Наверное, даже постояльцы пока еще спали. А вот Мишка широко зевал за стойкой ресепшина.

– Привет! Какими судьбами в такую рань? – засветился он от радости, завидев меня. – Решила спасти меня от скуки?

– Не совсем, – уклончиво отозвалась я. – Есть новости…

Глава 9

– Не пугай меня. Что еще у тебя стряслось? – моментально проснулся Миша.

Мне даже смешно стало от такой реакции – это он еще не знает, какую новость я для него припасла.

– В общем, мы с тобой теперь пара! – решила я не мучить его.

– В каком смысле? – вытянулось лицо друга. – В смысле?.. Ты и я?.. – помахал он указательным пальцем. – А… с чего это? Гель, колись, кому опять решила мозг запудрить?

– Вау! Вау! Ты чего разошелся? – рассмеялась я. – Всего лишь моему братишке. Так получилось, Мих…

– А можно поподробнее, раз уж я… вовлечен во все это? – проворчал мой друг.

Мне же стало стыдно. Уж он точно тут не причем, а вечно оказывается втянутым во что-то по моей вине. То с братом моим вынужден возиться, хоть это и не его забота. То вот парнем моим прикидываться… И так было всегда – даже морды Мишка бил из-за меня, а частенько и сам оказывался битым. Но на то он и друг, верно? Я бы тоже ради него пошла на все! Правда, меня он берег и ни во что не втягивал, – как тут же подсказала совесть.

Еще я вдруг сообразила, что придется признаться Мише и в заработке. А ведь я соврала ему, что не стану звонить Гаврилову. Блин!..

– Слушай, я тут собираюсь искать работу. У тебя перерыв в час? Давай пересечемся в кафешке через дорогу, и я тебе все расскажу?

– Ну вот… А до часу, значит, я должен сходить с ума от неизвестности.

– Да все путем, Миш, но в двух словах точно не расскажешь, – успокоила его я, и на мое счастье к нам приблизился постоялец гостиницы.

Ну я и слиняла с чистой совестью. Почти с чистой…

Никакую работу я искать не отправилась. Просто потому что не хотела сегодня этим заниматься, как поняла. К тому же, суббота… Какие-то школы и лицеи работают, конечно, и по субботам, но далеко не все. К тому же, заниматься поисками работы лучше имея на руках список вакансий. И еще не плохо составить свое резюме, как и разместить его на специальном сайте или сайтах. Понятно дело, что ничего из этого я не предприняла, будучи занята в последние дни совершенно другим.

Временной пробел я решила заполнить тем, что надежно пристроила крупную сумму денег, неожиданно свалившуюся на меня. Нет, теперь, конечно, я считала, что заработала их кровью и потом, но сути это не меняло, и от брата мне деньги пришлось спрятать, оставив некоторую сумму на повседневные расходы.

К назначенному месту встречи с Мишей я прибыла загодя. Заняла самый симпатичный столик у окна, заказала себе безалкогольный Мохито и принялась ждать, рассматривая прохожих за окном. И думала я о том, что у каждого из них своя жизнь, свои заботы. Возможно, у многих тоже проблемы, наподобие моих… Так с чего я взяла, что самая несчастная? И вообще, сколько я еще буду себя жалеть? Может, уже хватит унывать и пора начать относиться к ситуации, как к переменам к лучшему?

В таком приподнятом настроении и окрыленной перспективой счастливого будущего меня и застал Миша. К его приходу я заказала Мохито и для него.

– Кайф! – откинулся Миша на спинку стула с довольной улыбкой, осушив добрую половину бокала. – Когда уже эта жара закончится?

– Не гневи бога, Мишка! Пусть подольше будет тепло, а то знаем мы, каким бывает сентябрь.

Сама я его считала самым капризным месяцем в году – вот только было жарко, как ночью могут ударить заморозки. Ну это если образно…

– Ладно, ты мне зубы-то не заговаривай. Рассказывай, с чего это мы с тобой теперь пара? – облокотился Мишка на стол, внимательно глядя мне в глаза.

Больше всего хотелось отвести взгляд, но я этого не сделала. Мишка заслуживает если не всю, то большую часть правды.

– Потому что вчера я вернулась домой поздно, в вечернем платье и под шафе, – вынуждена была признаться я.

– Так… Очень интересно. И откуда же ты вернулась?

– Со светского аукциона, – вздохнула я.

– Чего?.. – округлил глаза Миша. – И что ты там делала?

– Торговалась за лот. За картину…

– Гелька, ну ты не перестаешь меня удивлять! – повысил голос мой друг, и на нас обратили внимание все посетители кафе.

– Мишка, ну не ори ты, ради бога! – прицыкнула я на него.

– Ты сказала, картину? – понизил Мишка голос чуть ли не до шепота, ложась на стол грудью. – Нафига она тебе? И ты разве в этом… шаришь?

Так и пришлось мне набрать в грудь побольше воздуха и проговорить на одном дыхании:

– Того мужика из пивного бара помнишь?

– Этого надутого мажора? Ну помню… Гель, только не говори?.. – он замолчал, осуждающе глядя на меня.

Но стыдно мне не было, ведь я всего лишь выполнила свою работу. О чем и сообщила другу.

– Сколько, говоришь, он тебе заплатил за это? – после паузы уточнил Миша.

Я снова назвала сумму.

– И ты считаешь, что простое участие в аукционе может столько стоить? Сколько же ты отвалила за лот?

И это я озвучила, ввергая друга в шок. Он даже на какое-то время потерял дар речи. Я же вдруг и сама поняла, что плохо прочувствовала детали, что все случилось слишком быстро. Цена лота на самом деле была невероятно высокой. Даже мой гонорар по сравнению с ней казался смешным.

– Гель, ты не понимаешь, что все это дурно пахнет? Ну нафига ты с ним связалась?! Я же просил тебя…

– Миш, ну все же закончилось хорошо.

– А ты уверена, что закончилось? И уверена, что хорошо?

Теперь я уже ни в чем не была уверена.

– Ладно, Миш, дело сделано. И я стала немного богаче, – деланно весело улыбнулась я. – Вот сегодня могу угостить тебя обедом, – подмигнула другу. – Ну а для моего брательника ты теперь мой парень, помнишь?

– Блин, Гель… Что-то мне теперь за тебя страшно, – не унимался мой друг.

– Мишка, ну у меня же есть ты! – рассмеялась я. – Забыл уже, когда последний раз за меня морды бил?

Как бы там ни было, несмотря на все сомнения и страхи, наш обед с Мишкой прошел просто замечательно. По молчаливому согласию мы решили больше не говорить о грустном. И даже договорились в следующие выходные куда-нибудь вместе сходить. Например, в театр. Ну а что? Одно полезное для себя я вынесла с аукциона точно – в культурной жизни общества я была полным профаном. И этот пробел я решила восполнить.

Глава 10

Лишь через две недели безуспешных поисков работы до меня дошло, что уволили меня с волчьим билетом. Ах Марина Викторовна! Вот же зараза! Из-за какого-то двоечника, а точнее, его папаши она решила испортить мне жизнь? Ну ладно, не жизнь, но карьера моя точно была под угрозой.

Куда я только не ходила, на какие только вакансии не откликалась, и везде ответ был один – я им не подхожу. Нет, формулировки, конечно, отличались. Вакансий временно нет, штат укомплектован, физики нам не нужны… Но смысл оставался прежний – не нужна была им я.

Когда отчаяние уже почти накрыло меня с головой, я даже решилась было пойти в ту элитную школу, где еще не так давно честно трудилась на благо современных детей, чтобы выяснить отношения с директрисой. Пусть бы она мне в глаза сказала, чем так сильно проштрафилась, раз она очернила мою репутацию.

Но поразмыслив на досуге, я пришла к выводу, что ни к чему не приведет выяснение отношений, что придется-таки мне изменить собственную жизнь. Пусть и на время… Отказываться от любимой физики навсегда я не собиралась. Ведь совсем не обязательно работать в школе и с целым классом. Можно заняться репетиторством, в конце-то концов. Да и по образованию я хоть и была физиком, но не педагогом.

– Слушай, ну почему ты такая упертая?! – в который раз за последнее время возмутился Миша. – Ну не получается у тебя самой… так есть же люди, которые в силах помочь.

– Миш, люди – это твой папа? – усмехнулась я. – Ты себе не разрешаешь помогать ему, а меня пытаешься склонить на путь слабости. Найду я работу, не сомневайся, просто пока не получается… – не сдержала я тяжкого вздоха.

Мы с другом пересеклись вечером, как делали почти каждый день. О данном себе обещании поднять собственный культурный уровень я не забыла, и сегодня вот мы собирались посетить какую-то художественную выставку. А пока забежали в кафе перекусить. Мишка весь день работал, а я моталась в поисках работы. Оба были голодные как волки.

– Почему сразу папа? Как будто у меня других связей нет…

И это тоже было правдой – в силу своего характера, с кем он только не был знаком. В каких только кругах не вращался. Пару дней назад мы с ним даже посетили светскую вечеринку какого-то новомодного дизайнера. И оказалось, что с дизайнером этим Мишка не просто приятельствует, а дружит. Раньше я за ним ничего такого не замечала. Впрочем, раньше я была занята по большей части собой и Тёмкой. Да и работа съедала почти все мое время. Порой я даже размышляла на тему, что не сильно-то и хочу возвращаться в школу, что надо бы рассмотреть возможность работы фрилансером. Но в моей профессиональной нише такой вид деятельности пока еще считался малоприбыльным. Этим можно заниматься, разве что, в качестве подработки.

– Миш, давай договоримся – если у меня и через неделю ничего не получится, я обращусь к тебе за помощью, – предложила я компромисс.

– Ловлю на слове! – обрадовался мой верный друг.

На выставке было неожиданно оживленно. Вот уж не знала, что современная живопись пользуется таким спросом. Хотя, мне-то откуда знать, если эту часть жизни я только открывала для себя.

Народ плавно перетекал по большому залу. Официанты обносили гостей напитками и неприхотливой закуской. Я же пока не находила для себя ничего интересного во всей этой мазне.

– Как, говоришь, называется это направление? – обратилась я к Мише, когда мы оба с умным видом застыли перед огромным полотном с буйством красок и минимум сюжета. Ну так думала я.

– Кажется, живопись действия, – с умным видом изрек Миша.

– И что это такое? – посмотрела я на друга.

– Вот это, – важно указал он на мазню.

– Понятно, что это, – невольно рассмеялась я. – А что собой выражает эта живопись?

Миша призадумался, а потом и вовсе шокировал меня:

– Кажется, ничего.

– Как так?! Совсем-совсем ничего? – мне даже показалось, что он надо мной издевается.

– Гель, ну а что может такое… выражать? – с сомнением посмотрел он на картину.

И в этот момент наше уединенное созерцание было нарушено вмешательством извне.

– Например, танец художника в процессе творения…

Я резко обернулась, расслышав знакомый голос. Рядом с нами стоял и улыбался никто иной, как Гаврилов собственной персоной. О том, что могу встретить его на выставке, я как-то не подумала.

– Этот вид искусства еще называют бесформенной живописью, – продолжал он просвещать нас с Мишкой. Лицо же моего друга, как успела подметить, каменело на глазах. А вот Гаврилов смотрел исключительно на меня. – Художник словно входит внутрь своего полотна, когда разбрызгивает краски. Подобная техника называется дриппингом. Первый применил ее, как и изобрел Джексон Полок…

– Очень интересно. Спасибо за ликбез, – сдержанно отозвалась я.

– Здравствуйте, Ангелина! Рад видеть вас на этой выставке, – лучезарно улыбнулся Гаврилов.

И он по-прежнему не смотрел на моего друга, тогда как тот уже сжал кулаки. Пришлось на него злобно зыркнуть, чтобы поумерил пыл. Только драки мне тут и не хватает.

– Здравствуйте, Андрей Игоревич, – не рискнула я признаться во взаимной радости, каковой не испытывала.

– Интересуетесь современной живописью?

– Не то чтобы… – туманно отозвалась я. – Скорее, коротаем вечер.

– Рад, что вы делаете это на выставке моего протеже.

Вот как? Он еще и продвижением талантливой молодежи занимается? Ну что ж, наверное, это плюс в его репутацию, хоть и нравиться мне он от этого больше не стал. Было в Гаврилове что-то хитрое, словно способен он был на крупную подлость. Я и думать про него забыла, если честно, но вот увидев его, снова вспомнила свои те ощущения.

– И мы тоже рады, – вклинился в разговор Миша, беря меня за руку. – Это… полотно мы уже всё рассмотрели до малейших брызг, как вы выразились. Пора переходить к другому, – властно потащил он меня в сторону.

– Наслаждайтесь вечером, – ни грамма не стушевался Гаврилов. – Если я вам понадоблюсь, Ангелина, вы знаете, как со мной связаться.

– Да, конечно, – кивнула я, в глубине души радуясь настойчивости Миши.

– Что значит, ты знаешь, как с ним связаться? – пристально взглянул на меня друг.

– Только то, что у меня есть его визитка, – пожала я плечами.

– Выброси эту гадость! Такие знакомые тебе точно не нужны…

– Тебе он тоже показался опасным и хитрым? – поинтересовалась я.

– Мне он кажется зажратым мудаком и больше никем! – отрезал Мишка.

Глава 11

На улице зарядил дождь. Холодный и с ветром. Вот только еще было лето, и люди изнывали от жары. А сейчас я бежала от остановки до дома, чувствуя как все сильнее намокаю и трясясь от холода. И это второго октября, времени бабьего лета. Наверное, в этом году оно решило не наступать.

Намокло ли мое лицо под дождем или стало таким от слез, я и сама не понимала. Но я была близка к отчаянию. И как же я надеялась, что эта неделя начнется хорошо для меня. Ведь сегодня меня пригласили на собеседование сразу в три школы. И везде я получила отворот-поворот.

Забежав в подъезд, я отчетливо поняла одно – у меня больше нет сил долбиться в эту бетонную стену. Я больше не могу искать вакансии по специальности, ходить на собеседования, чтобы везде слышать примерно одно и то же. Сил не осталось ни на что, в буквальном смысле у меня опустились руки.

Поднимаясь на свой этаж, я думала, что хуже уже быть не может. Но когда вошла в квартиру и увидела царящий там погром, то тут же едва не умерла от отчаяния.

Тёмка вынес последнее, что смог, – стиральную машину. Остался только холодильник, но и тот, надо думать, ждет подобная участь.

Брат держался довольно долго, но я видела, как близок он к срыву. Каждый день я уговаривала его лечь на лечение, но ответ получала всегда один – он просто-напросто посылал меня куда подальше, обещая, что сам в силах справиться с собой. Не смог…

– Миш, я больше не могу, – проговорила я в трубку и зарыдала в голос.

Больше я ничего сказать не смогла – рыдания буквально душили меня. Я оплакивала себя-несчастную. С ужасом готовилась к тому, каким сегодня увижу брата, да и увижу ли вообще. Боялась даже думать, выживет ли он, если пропадет на несколько дней… Мне было так паршиво, что хоть в петлю лезь. Кажется, жизнь моя зашла в тупик, из которого не было выхода.

Я даже не знаю, сколько времени просидела, рыдая, в коридоре на полу. Очнулась только, поняв, что Мишки уже нет на проводе. И почти сразу после этого он вбежал в мою квартиру.

– Гелька, что с тобой?! – плюхнулся он рядом на колени и принялся трясти меня за плечи. – Посмотри на меня… Он тебя ударил?..

– Что?.. Кто?.. – я все еще была слепа от слез, которые никак не хотели заканчиваться. И смысл слов друга пока еще доходил до меня с трудом.

– Где этот урод?! – вскочил Мишка на ноги и заметался по квартире. – Я убью его!.. – приговаривал при этом.

– Миш, Тёмки нет… И он унес стиралку, – кряхтя как старуха я тоже встала.

– Блин, ты меня напугала, – остановился возле меня друг. – Да бог с ней, с этой стиралкой! Новую купим.

– Да разве в ней дело?.. – снова заплакала я. – Я думала… что у него получилось… А он!.. – завыла я в голос и сама испугалась.

– Так! Все! Хватит слезы лить! – решительно потащил меня Мишка в ванную, где долго и со смаком умывал ледяной водой, пока я не начала активно сопротивляться. – Полегчало?

– Все нормально, отвали уже от меня! – оттолкнула я друга, отплевываясь от воды. – Замерзла как цуцик, – клацнула я зубами.

– Сейчас будем согревать тебя! – радостно заявил Мишка, заворачивая меня в большое махровое полотенце.

Потом он повел меня в кухню и принялся отпаивать горячим чаем. Но даже так соображать нормально я начала не сразу.

– Миш, у меня все очень плохо, – сообщила я другу, когда смогла рассуждать почти прилично.

– Так и знал, что нельзя тебя оставлять одну! – в сердцах проговорил мой друг.

Не виделись мы с прошлых выходных – больше чем на неделю он уезжал куда-то с отцом. Я только знала, что вернулся он вчера.

– Тёмка козел! С ним я еще разберусь. Но дело же не только в нем? – приобнял меня Мишка за плечи и принялся укачивать как малое дитя.

– Не только…

Я рассказала ему про неудачные поиски работы, про собственное отчаяние, намекнув на нежелание жить. И больше всего друга разозлил именно мой намек.

– Ты меня заколебала, Гель, уж прости! Ну сколько можно зацикливаться на своей физике?! Никуда она от тебя не денется! И неужели тебе не надоело работать с этими… имбецилами?! – не сразу подобрал он нужное слово.

– Миш, они не имбецилы. Это просто дети… – покачала я головой. – И да, мне нравилось с ними работать, учить их чему-то новому…

– А мне кажется, что настало время что-то менять, – философски изрек Мишка. – И работ вокруг много интересных.

– Это какие? – усмехнулась я. – Уборщица? Санитарка? Или соцработник, ходящий по домам пенсионеров и разносящий соцпайки?.. В центре занятости мне только такое и предлагают. Так и говорят, мол, по специальности мы вам ничего подобрать не можем, есть только общественно-полезный труд.

– Ну почему сразу санитарка? – скривился Миша. – Куча всего есть… Ладно, это я беру на себя. А сейчас мы идем гулять!

– Под дождем? – рассмеялась я.

Но было мне не до смеха, конечно. И меньше всего меня сейчас волновали неудачи с поисками работы. Я боялась за брата, прямо сердце было не на месте. И я чувствовала приближение беды.

– Блин, точно!.. Ну тогда мы с тобой идем в ресторан.

– Миш, ну какой ресторан? Посмотри на меня…

Я не только выглядела как развалина, но и чувствовала себя так же.

– А мы никуда не торопимся. Я сегодня весь вечер твой, – развел Миша руками, словно приглашая меня в объятья. – Приводи себя в порядок – поедем пить, танцевать и веселиться до упаду.

В итоге я дала ему себя уговорить. Пока собиралась, несколько раз пыталась дозвониться до брата. Результат был всегда одинаков – абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети… И как же я ненавидела этот равнодушный механический голос!