Текст книги "Только сердце подскажет"

Глава 8

Виви не обращала внимания на Джиа, пока они бежали трусцой по ночным улицам. Она сжимала телефон, чтобы при необходимости записать на диктофон распоряжения Джиа, но втайне надеялась на сообщение или хоть какой-нибудь знак от Лайэма. Только, разумеется, безрезультатно.

Почему она потеряла контроль над собой и накричала на него? Почему не могла просто расслабиться и провести еще одну ночь с ним? Иметь возможность целой ночи и вот так просто отказаться от нее?

Но Виктория лукавила и знала это. Она хотела от Лайэма намного больше – так было и будет всегда.

Ее нервы были на пределе, когда она подошла к своей двери. Еще не войдя в номер, почувствовала пустоту. На этот раз Лайэм сделал так, как она просила, – он прислушался к ее словам и ушел.

Виктория не могла обижаться на него за это – ведь она хотела именно этого, разве нет? И он тоже получил, что хотел. Но Виви чувствовала себя так, как будто он занимался с ней не просто сексом. Он занимался с ней любовью – и заставил любить его. Он открылся перед ней, предложил ей так много. И он обнимал ее так, как будто не хотел больше никогда отпускать.

Но ей казалось, что это было лишь ее воображение.

Неделю спустя Виви уже мерзла в Лондоне, где началась зима. На Джиа нашло вдохновение после фотосъемки на яхте, и она захотела сделать к весне новую коллекцию в морском стиле. А когда Джиа творила, она отстранялась от всего остального, поэтому работы у Виви значительно прибавилось. И с каждой бессонной секундой усиливалась боль в ее душе. Сейчас ночи прерывались не только пробежками с Джиа, но и воспоминаниями о Лайэме – боль становилась настолько сильной, что она не знала, чем ослабить ее. И чем больше она уставала, чем хуже ей становилось, тем меньше она спала.

Однажды утром, вернувшись после длительной пробежки, она окинула взглядом свой однообразный гардероб и, не найдя ничего достойного, направилась в комнату, где хранились образцы: Джиа не перенесет, если она наденет что-то от другого дизайнера. С трудом натянув на себя блузку алого цвета – единственное, что почти подходило ей по размеру, – она без стука вошла в мастерскую Джиа.

Джиа подняла голову и холодно посмотрела на нее.

Виви бросила диктофон, который таскала с собой все утро, на стол.

– Если вам нужно будет записать какие-то распоряжения для меня, диктофон у телохранителя. Я больше не буду вставать в три. Мне необходимо высыпаться, – отрезала она.

Джиа уставилась на нее.

– Может, еще что-нибудь, раз уж ты здесь? – спросила она с бесстрастным лицом.

Виви осенило.

– Еще мне нужен помощник для работы над новым интернет-проектом. Работы становится все больше, и я уже не в состоянии справляться в одиночку. Плюс мне нужно несколько выходных. Извините, что не предупредила заранее, но я пропустила свой отпуск из-за съемок в Генуе, и сейчас он мне просто необходим. – Ей нужно было отдохнуть и разобраться в себе. Полностью отключиться от работы, спокойно зализать раны. Чтобы вернуться обновленной и готовой подняться на следующую ступень карьерной лестницы – уже на своих условиях.

Если Джиа сейчас уволит ее, то Виви просто найдет другую работу. У нее было имя – репутация в индустрии моды, которую она с таким трудом создала. Теперь пришло время ею воспользоваться. Она стояла не дыша и ждала взрыва.

Но Джиа просто моргнула:

– Хорошо.

Виви не поверила.

В самом деле?

Джиа рассмеялась:

– В самом деле.

– Отлично. – Виви выдохнула, повернулась и направилась к двери, пока Джиа не передумала.

– Красный тебе идет, – сказала Джиа, когда Виви была уже в дверях. – Мне было интересно, когда ты и со мной станешь такой же властной, как со всеми остальными, – добавила она.

Теперь усмехнулась Виви.

Я не властная. Просто… рациональная.

– Именно властная. Но мне это нравится. – Взгляд Джиа снова стал отрешенным. – И мне действительно нравится эта красная блузка на тебе… Ты не можешь достать мне…

Виви подняла руку. Она только что отыграла одно очко и не собиралась уступать в следующую же секунду. И продолжила в своем новом стиле:

– Я попрошу кого-нибудь прийти и все сделать. И в ближайшие дни меня не будет, помните?

Глаза Джиа снова сфокусировались, и она рассмеялась.

– Хорошо. Но не более четырех дней – я не смогу справиться без тебя дольше.

Четыре выходных подряд было больше, чем Виви когда-либо могла позволить себе за последние несколько лет. Она улыбнулась Джиа – осознавая, что ее невероятно требовательный босс на самом деле поняла, что Виви великолепно делала свою работу. Но она заслуживала большего.

Вернувшись в офис, Виви глубоко вздохнула. Если она смогла справиться с Джиа, то сможет разобраться и со всем остальным. У нее все получится.

– Распишитесь, пожалуйста, за это, Виви. Обе только под роспись. – Администратор нервничал, когда она подошла к двери. Да, Виви была сварливой в эти последние несколько дней. Поэтому она мило улыбнулась ему и расписалась:

– Спасибо.

Две посылки. Она подняла ту, что поменьше, – она была адресована ей, сверху стояло «Лично в руки». Внутри был пакет с ее именем, и Виви медленно развернула его. Сердце ее забилось сильнее, потому что она узнала изящный почерк своей матери. Она никогда по-настоящему не осознавала, насколько он красив.

Внутри была целая куча конвертов, перетянутых канцелярской резинкой. На каждом конверте стояло ее имя, без адреса. Виви открыла самый верхний. От волнения она сначала не могла прочесть ни слова. По рукам ее побежали мурашки, и ей пришлось опуститься в кресло, так как ноги не держали ее. Письмо было от них обоих.

Ее родители были в контакте со Стеллой? Они хотели возобновить общение и с ней?

А внутри всех этих конвертов были письма, которые ее мать писала на протяжении многих лет и не знала, куда отправить. Рождественские открытки. Поздравительные открытки ко дню рождения. Она хранила их все. Какие-то письма были короче, какие-то длиннее.

Сердце Виви билось так сильно, что, казалось, вырвется из груди. Как они раздобыли ее адрес? Посылка была отправлена на почтовый ящик Джиа. Кто-то знал, что их нужно адресовать на имя Виви, не Виктории.

Лайэм был прав. Она боялась. Она сбежала от своих проблем и никогда не останавливалась, не пыталась повернуться к ним лицом.

Виви отложила письма в сторону. Она прочитает их позже – сначала их нужно было разложить и сгруппировать.

Другая посылка была от Нико. Виви нахмурилась: она не хотела видеть отпечатки снимков со съемок в Генуе, но он адресовал этот пакет ей лично, нацарапав от руки в углу записку.

Думаю, тебе может понравиться. Сделал снимок на днях, когда ты задремала.

Это был не просто снимок. На черно-белом портрете она лежала, свернувшись, на груди у Лайэма. Они оба не обращали на фотографа никакого внимания. Лайэм смотрел на нее, прижимая ее к себе. Это была секунда после ее пробуждения. Секунда, когда она посмотрела ему в глаза. Идеальный момент, когда все эмоции просты, чисты и понятны. Без слов. Так очевидны.

Это было именно то, за что Нико боготворили, – он мог передать саму суть. Магия фотошопа здесь была не нужна. Неудивительно, что парень выиграл все награды, какие были только возможны.

Она не сомневалась, что снимки Аланны на яхте получились великолепными, но ни один из них не мог быть столь же прекрасным, как этот. Это было искусство. И каждый мог увидеть самое важное – на ее лице была написана любовь. А на лице Лайэма?

В его прекрасных глазах отражалась чувствительность и беззащитность.

Боль пронзила ее. Ей так сильно хотелось верить в этот образ. Много лет назад именно Лайэм поддерживал ее всю ночь, пока она как безумная мастерила рождественские украшения. Потому что он хотел только одного? Хотел отвоевать ее у Оливера?

Или там было нечто большее? Он возник из ничего, у него не было ни семьи, ни любви. Она действительно никогда по-настоящему не понимала, насколько он был обделен вниманием. Он упорно трудился, чтобы вписаться в общество, – с помощью юмора, своих спортивных качеств. Но он запал на нее. Он хотел ее. Ради нее он отказался от всего, чего добился.

Теперь это унижало Виви – причиняло ей боль, – теперь, когда она поняла, что он снова хотел ей помочь. На этот раз уже осознавая, что между ними все кончено. Попытка помирить ее с родителями была жестом великодушия – сострадания, заботы. Единственный способ, которым он мог это выразить. Потому что она оттолкнула его, отказала ему. В очередной раз они не смогли понять друг друга.

Он слушал. А она?

Она не была честной. Она не сделала главного, когда он бросил ей вызов, – не попросила его о том, чего действительно хотела. А она могла бы.

Виви встала. Она пойдет и навестит родителей. Да, она это сделает. Встретится со Стеллой. Забудет прошлые обиды. Но было что-то еще, что ей нужно было сделать в первую очередь. Она должна была побороться за свое будущее.

Восемнадцать часов спустя она постучала в дверь, сжимая под мышкой посылку. Вернувшись в Италию, она очень надеялась застать Лайэма в его офисе.

Дверь открыла женщина. На ней были стильные шорты, открывавшие невероятно стройные загорелые ноги. Виви постаралась не паниковать и спросила на ломаном итальянском, может ли она увидеть Лайэма.

– Его здесь нет, – ответила женщина по-английски.

Виви похолодела.

– А где он?

– В Лондоне.

– В Лондоне? – Она замерла от разочарования. – Когда он улетел в Лондон?

Красивая женщина странно посмотрела на нее, а потом окликнула кого-то.

– Когда он уехал? – повторила Виви уже громче. Не может быть, что он улетел, чтобы повидаться с ней. Наверняка по делам. Точно.

– Он уезжает сегодня. – К двери подошел мужчина.

– Тогда где он сейчас? В аэропорту?

Они просто разминулись по иронии судьбы?

Итальянцы переглянулись.

– Я думаю, он у себя, – сказал мужчина. – Идите за мной.

Конечно, она пойдет. После поспешного сбора вещей, долгого перелета, сумасшедшей поездки на такси…

– Лайэм? – Парень перешел на быстрый итальянский.

Но Виви шагнула вперед, и ее гид замолчал.

Лайэм поднял глаза и, увидев ее, вскочил. А потом замер.

Итальянец исчез, закрыв за собой дверь.

– Виктория? – Лицо Лайэма изменилось в тот момент, когда он произнес ее имя, его выражение смягчилось.

– Да. – Виви сглотнула и прошла в комнату, сжимая пакет в руках. Она заметила маленькую сумку на полу возле двери. Для поездки на пару дней? – Я тебя задерживаю?

Слабая улыбка коснулась уголков его рта.

– Нет. Это не имеет значения.

Хорошо. Она выдохнула. Еще никогда она так не нервничала. Даже в тот момент, когда Оливер попросил ее руки на глазах у всех, когда она с ужасом ожидала реакции всех присутствовавших и не знала, как поступить.

Сейчас было в миллион раз хуже. Потому что на этот раз она точно знала, чего хотела и насколько это было важно.

Для нее это значило все.

– Я получила посылку, – начала она. – Вообще-то две.

Его брови дрогнули.

– Это ты дал им мой адрес, да?

Лайэм ничего не ответил. Не спрашивал, кого она имела в виду, но она знала, что он все понимал.

– Я знаю, что это ты, – сказала она, скрывая улыбку. – Больше некому.

Он потер губу указательным пальцем:

– Что было в посылке?

Ее глаза наполнились слезами.

– Все письма, которые они писали мне на протяжении многих лет и никогда не могли отправить.

– Ты уже видела их?

Она покачала головой.

Он дернулся.

– А ты не думаешь?…

– Сначала я должна была встретиться с тобой. Мне нужно было увидеть тебя.

Лайэм замер, взгляд его был прикован к ней.

Виви шагнула вперед.

– Вторая посылка была от Нико. – Она откашлялась и вытащила портрет из пузырчатой пленки, положила его на стол между ними. – Он тебе это показывал?

Лайэм медленно опустил глаза, чтобы посмотреть на фото. Виви наблюдала за его лицом, увидела, как дернулись мышцы, прежде чем он успел справиться с мимикой. Он долго рассматривал снимок.

Наконец Виви сделала последний шаг.

– Мне не нужна просто фотография, – сказала она, внезапно почувствовав себя свободной. Ее сердце сильно билось, тело покрылось мурашками, но адреналин подталкивал ее наконец-то признаться в том, чего она действительно хотела. И она знала, что в этот момент Лайэм внимательно слушал ее. – Ты был прав – я не просила ничего для себя. Я избегала всего личного. Но я изменилась после… той ночи. Я позвонила своим родителям. Мне было страшно, но я протянула им оливковую ветвь в знак примирения, и думаю, что все будет в порядке. – Она глубоко вдохнула. – И потом, еще ты.

– Протягиваешь мне оливковую ветвь?

– Нет. Тебе… – Она замолчала. – За тебя я буду бороться.

– Бороться за меня?

– Если придется. – Она обошла вокруг стола.

Лайэм наклонился немного в сторону, опираясь на стол, и смотрел на нее.

– Я была идиоткой, – сказала она. – Я сожалею, что вышла из себя.

Слабая улыбка появилась на его губах.

– Я рад, что ты не побоялась пойти на это хотя бы со мной.

– Я боялась, – тихо призналась она. – Вот почему сказала тебе уйти.

– Мне было больно. – Он почти не двигался.

– Мне очень жаль.

– Нет. – Лайэм покачал головой. – Я это заслужил. Ты обвинила меня в том, что я никогда не слышал тебя, и ты была права. В то время я был слишком занят, пытаясь самостоятельно решить все проблемы, и гордость не позволяла мне поделиться ими с тобой. Я сожалею об этом. Но на прошлой неделе мне следовало это сделать. И потом ты приписываешь мне эти слова – что мне не нужно от тебя ничего большего.

– Ты сам сказал это однажды.

– Да, но не только женщины могут изменить свое мнение. – Уголки его рта изогнулись. – И, честно говоря, я не то чтобы изменил мнение, для меня это скорее признание очевидного – того, что было правдой с самого начала.

Сердце Виви почти разрывалось.

– Какой правдой?

– То, что я люблю тебя. Я понял, что никогда не говорил тебе этого. Но я люблю.

– Я никогда не верила, что ты испытывал такие сильные чувства ко мне. – На этот раз Виви уже не смогла сдержать слез.

– Конечно. – Он сунул руки в карманы. – Ради тебя я отказался от всего.

– Я тоже.

– Сейчас я это понимаю.

Виви взглянула на фотографию, а затем посмотрела на него.

– Я все еще боюсь, Лайэм, но я больше не позволю этому страху удерживать меня от того, что я действительно хочу попросить. И я прошу тебя подойти ко мне.

Я не могу.

– Нет? – Сердце ее разбилось.

Печальная улыбка появилась на его губах.

– Ты знаешь, что произойдет, если мы прикоснемся друг к другу.

– Ну… – Она закусила губу, слегка расслабившись, когда увидела эту улыбку. – Я отчасти рассчитывала на это.

– Мы не будем повторять одни и те же ошибки. Если мы сейчас прикоснемся друг к другу, я заведусь. Сначала мы должны все обсудить.

– Что еще тебе нужно знать? – Виви смотрела на него. – Я люблю тебя. Я всегда любила тебя. И это меня пугает.

Через секунду Лайэм уже держал ее в объятиях. – Тебе нечего бояться, – шептал он, уткнувшись ей в волосы.

А потом он поцеловал ее – так, как целовал в последнюю ночь. Так же страстно, глубоко, сладко.

– Сейчас я уже не позволю тебе уйти, – застонал он. – Ты знаешь, я собирался в Лондон во второй половине дня.

Виви впилась пальцами в его рубашку.

– Твой помощник упомянул это.

– Я собирался за тобой. Еще никогда я не чувствовал себя так плохо, не испытывал такой боли. Такой ярости на самого себя. Я понял, что тоже никогда не был честен с тобой. Я никогда не впускал тебя в свою жизнь. Никогда не говорил тебе… так много всего, что должен был. Особенно то, что я люблю тебя. – Он притянул ее ближе к себе со страдальческим выражением на лице. – Я должен был открыться тебе много лет назад. Я должен был пойти за тобой.

– Нет. Тогда мы еще не были готовы. Мы были слишком молоды. Мне нужно было многое переосмыслить, со многим справиться. Перестать быть тряпкой. – Она улыбнулась. – А ты должен был заняться своим бизнесом. Сейчас все намного лучше.

Он наклонился, упершись своим лбом в ее лоб.

– Я люблю тебя. Всегда любил.

– Что нам делать? – с опаской спросила Виктория. – Прошлый раз у нас ничего не вышло, мы потерпели неудачу.

– Нет. – Лайэм обхватил ее лицо ладонями и чуть отстранился, так чтобы их взгляды встретились. – Неудача – это сделать одну и ту же ошибку дважды. Один раз – это еще не провал. Всего лишь ошибка. – Он подмигнул ей. – На этот раз все получится. Если ты попросишь о чем-то, я услышу тебя.

– И наоборот. – Она закусила губу, еще плотнее сжимая его рубашку. Она не хотела оставлять его, но у нее не было выбора. – Мы можем работать удаленно.

– Нет, – сказал он тихо. – Я провел уже достаточно ночей без тебя. Я создал здесь свой бизнес и сделал его успешным, теперь я могу продать его. Я готов заняться следующим проектом. Там, где будешь ты.

Потрясенная, она опустила руку и отступила назад.

– Ты не можешь продать свой бизнес.

– Могу. – Он усмехнулся, обняв ее за талию и притянув к себе. – Дорогая, мне скучно. Мне нужен новый вызов. – В его глазах сверкнули искорки. – Хотя нет, я никогда не буду скучать с тобой.

Но Виктория волновалась не по этому поводу.

– Твоя карьера так важна для тебя. Я не позволю тебе ничем жертвовать. Ты возненавидишь меня.

– Это не жертва. Я искал тебя, и как только снова увидел, заговорил с тобой – все остальное стало не важным. Правда, мне потребовалось немного времени, чтобы понять это. Но я не потеряю тебя снова. Ты самое главное в моей жизни. На этот раз я должен дать нам шанс, на этот раз я могу.

– Но твой бизнес…

– Что для тебя важнее – мое финансовое состояние или я сам?

Она смотрела на Лайэма, на его беззащитное выражение – то, которое Нико поймал на фото. Теперь она поняла: он тоже боялся, как и она сама.

– Ты. – Она обняла его руками за шею. – Ты, ты, ты.

– Ну, если ты готова рискнуть с предпринимателем… – Лайэм подмигнул ей. – Все будет хорошо. Я готов к новым вызовам. К бизнес-проектам. К семье. – Он улыбнулся. – Поверь мне, Виви.

– Виви?

– Это ты – моя Виктория, моя Виви. Моя жизнь.

Она улыбнулась, ощущая приятную теплоту, разливающуюся по телу. Она знала, верила, что он любил ее так же сильно, как она его. Вдруг она поняла, что уже не захлебнется в непреодолимой, ошеломляющей страсти. Их связывало гораздо больше, чем просто секс, – в их отношениях был смысл. Они обогатят жизнь друг друга и расширят свои возможности. Он никогда не будет подавлять ее. А она никогда не будет сдерживать его.

– Если хочешь, – пробормотал он, – я даже буду бегать с тобой и Джиа в три ночи.

– В этом больше нет необходимости. – Она усмехнулась, ощущая гордость. – Я пришла к ней, вручила ей диктофон и сказала, чтобы она бегала с телохранителем.

Лайэм засмеялся и поцеловал ее.

– Как она отреагировала?

– По сути дела, дала мне высшую оценку. – Виви хихикнула. – Но ты знаешь, есть еще проблема.

Он взглянул на нее с беспокойством:

– Какая?

– Мое тело привыкло к жестким тренировкам в утренние часы. Мне необходима какая-то замена этим пробежкам… что-то очень, очень энергичное…

Лайэм наклонился, обнимая ее, с порочной улыбкой на губах.

– Знаешь, я думаю, что могу предложить тебе кое-что, способное по-настоящему изнурить тебя…

– А когда начинает действовать твое предложение?

– Прямо с этой минуты.

Спустя какое-то время, лежа в объятиях Виктории, Лайэм посмотрел на нее – в его глазах больше не было напряженности, в них светилась только любовь и страсть.

– Для меня всегда существовала только ты, – заверил он.

– А для меня ты. Какое счастье, что мы снова встретились, – ответила она.

Наконец-то. Навсегда. Навеки.