Текст книги "Ночи большого города"

Глава 6
Цена славы

– Проблемы, Элисон? – спрашиваю я, поймав на себе заинтересованный взгляд секретарши. Обычно она всегда трясется в моем присутствии, как жалкая карманная собачка, но сегодня что-то перебор.

– Мистер Эддингтон, вы уже видели заметку в «Нью-Йорк пост»?

– Нет, а что?

Она протягивает мне газету вся в нетерпении.

– На шестой странице, сэр.

Открываю шестую страницу и читаю кричащий заголовок:

«Роберт Эддингтон женится!»

Иронично выгибаю бровь.

Разумеется, они выбрали самую горячую фотку, где мы целуемся. Что ж, отлично! Возвращаю «Пост» секретарше, беру портфель и забираю у нее письма.

– Сэр, так это правда?

Поворачиваюсь и сурово гляжу на эту нахалку, посмевшую задать мне столь личный вопрос.

Она густо краснеет.

– Простите, я не…

– Прощаю. В первый и последний раз.

Я прохожу в свой кабинет.

Не хватало еще, чтобы эта тупица допрашивала меня! Бросаю портфель на диван и не успеваю сесть за стол, как раздается стук в дверь.

– Войдите.

В проеме появляется лысая голова Кейна.

– Эй, к тебе можно?

– Разве у меня есть выбор?

Он смеется.

– Я принес наброски по «Купер Индастрис». Думал, тебе будет любопытно.

– Ясно, спасибо, – коротко отвечаю я, но Брюс, похоже, не собирается уходить.

– Что-нибудь еще?

– Тебя уже можно поздравить, или пресса слегка преувеличила?

Дерьмо, и он туда же.

– Только не говори мне, что тоже читаешь шестую страницу.

– А что? Это как-то плохо характеризует мою личность?

– Хуже, Брюс.

Он фыркает.

– Начнем с того, что это ты шляешься по модным показам и целуешься на камеры. Кстати, кольцо впечатляет!

– А ты сомневался в моем отменном вкусе?

– Ладно, не съезжай с темы. Ты сделал ей предложение или нет?

Черт.

Вот они – гребаные вопросы в лоб, о которых меня предупреждала Кэтрин. Не будь я ревнивым ослом, принял бы ее слова к сведению.

– Нет, не сделал. Скажем, это было предпредложение, а там поживем – увидим.

– Предпредложение? – он хмурится, явно не улавливая сути.

– Да. И не смотри на меня так, будто никогда об этом не слышал!

Кейн разводит руками.

– Но я действительно никогда об этом не слышал. Это что, новый тренд? Тогда я и впрямь постарел, потому что не представляю, как можно надеть такое кольцо на безымянный палец левой руки и не сделать женщине предложения.

Он что, отчитывает меня? Строю свою самую недовольную гримасу, не желая распинаться перед этим дотошным козлом.

– О’кей, не буду допытываться, – говорит он, смекнув, что я не настроен на исповедь. – Сам расскажешь, когда созреешь. О, и не затягивай с ответом по «Индастрис», договорились?

– Договорились.

Кейн благополучно покидает мой кабинет, но его моментально сменяет Тони.

Дерьмо, просто проходной двор какой-то!

– Мистер Эддингтон?

– В чем дело?

– Кэмпбэлл прислал новый отчет, сэр.

Я напрягаюсь.

– Что там? Заходи.

Тони закрывает за собой дверь.

– Ничего существенного. Зачитать вам?

– Будь любезен.

– В 9.30 вышла из дома, села в метро. В 9.49 высадилась на станции «Юнион-сквер». В 9.58 зашла в академию, в 10.00 отправилась на лекцию. К сожалению, Кэмпбэлл не может присутствовать на занятиях, поэтому здесь без вариантов, – объясняет Тони, на что я отмахиваюсь.

– Дальше. Меня не интересуют занятия, меня волнует, чем она занимается до, в промежутках и после них. Встречи, обеды и так далее.

– Понял, сэр, – Тони пробегается по листу. – В 12.30 ходила на ланч с Марком Лестрейдом.

Чертово дерьмо!

Этот инвалид продолжает охотиться за моей крошкой. Я сжимаю кулаки.

– Просто ланч?

– Да, сэр.

– Сколько он длился?

– Двадцать минут. После чего мисс Бэйли вновь отправилась на лекцию. Плюс, она осталась на какую-то репетицию с этим Марком.

Вот мразь! Я стискиваю зубы, едва не раскрошив их в порошок.

– Они проводят репетиции вдвоем? – смотрю на него исподлобья, чувствуя, как мой рассудок затуманивается.

Тони осторожно кивает. Значит, он думает о том же, о чем и я.

– Соедини меня с Кэмпбэллом. Немедленно.

Набрав номер детектива, Тони быстро передает мне трубку.

– Мне выйти, сэр?

– Нет.

Кэмпбэлл отвечает на третьем гудке. Мои мускулы трещат от напряжения, и я стремительно впадаю в свое самое хреновое состояние – холодное бешенство.

– Слушаю.

– Кэмпбэлл, это Роберт Эддингтон.

– Добрый день, сэр.

Добрый, как же!

– Где вы?

– Выполняю ваше задание – слежу за объектом.

За объектом?

– Я не отвлекаю?

– Нет. Занятия заканчиваются через двенадцать минут.

Черт бы побрал эти занятия с этим кудрявым хреном!

– Мне нужно знать, что у вашего, кхм, «объекта», а точнее у моей невесты, за отношения с этим преподавателем, Марком Лестрейдом? – поднимаю глаза на Тони – он молча мигает. Кажется, он еще не читал шестую страницу.

– Но, сэр, я ведь в письменной форме присылаю вам отчеты. Там все изложено.

– Знаю, но я бы хотел услышать ваше мнение.

– Не думаю, что я достаточно опытен, чтобы… я не психолог.

– Нет, но вы бродите за ней по пятам и наверняка обладаете хорошей интуицией, раз работаете детективом.

Он вздыхает.

– Мистер Эддингтон, я не заметил ничего такого, что можно было бы приравнять к флирту или каким-либо другим близким отношениям. По крайней мере – пока.

– Ясно, – я сглатываю. – Спасибо. Держите меня в курсе и не упускайте никаких деталей.

– До свидания, сэр.

Возвращаю телефон Тони. Он отдает мне папку с отчетом за прошедшие сутки и без лишних вопросов оставляет меня одного.

Я устало прислоняюсь к спинке кресла, вытягиваю ноги вперед. История с этим преподом сводит меня с ума! Я должен устроить Кэтрин взбучку, выбить из нее эту дурь, но не могу. Она решит, что я все тот же параноидальный шизофреник, каким был раньше, испугается и сбежит.

Мои мысли прерывает телефонный звонок.

– Да, мам.

– Роберт? Ты уже видел «Нью-Йорк пост? А «Стар»?

Дерьмо, и «Стар» тоже?

– Видел «Пост». А что в «Стар»? – спрашиваю я таким тоном, словно меня каждый день печатают в светской хронике.

– Вы с Кэтрин и заголовок «Он сделает это снова!».

Снова? Черт.

Опять эти параллели.

– Не думал, что моя скромная персона способна произвести такой фурор.

– Я уже звонила к ним с опровержением, но они утверждают, что имеют на это полное право! Распускать разного рода слухи, оказывается, законно!

– Не обращай внимания, мам.

– Что значит не обращать?! Моего сына практически женили! Ни с того ни с сего, из-за какого-то кольца! – возмущается она. – И что это за фото с поцелуем? Ты нарочно это устроил?

– Нет, что ты? Я просто увлекся. Извини, если тебя это расстроило.

– Расстроило?! Шэрил с ума сойдет!

– Почему? Неужели перспектива стать моей тещей настолько ужасна?

– Сынок, – она делает глубокий вдох, – ты понятия не имеешь, что такое брак. Несмотря на твой возраст, ты до сих пор подвержен старым привычкам. Я знаю, о чем говорю. А Кэти… она еще слишком молода, ты у нее первый. Откуда ей знать, что такое серьезные отношения?

– Поверь мне, она знает. Не переживай, ладно? И передай Шэрил, что я позабочусь о ее дочери, обещаю.

– Роберт…

– Я должен идти, пока.

– Пока, сынок.

* * *

Ману сидела на кровати, сложив ноги по-турецки. Так, что я мог видеть ее прозрачные кружевные трусики, наполовину прикрытые моей длинной футболкой с логотипом «Манчестер Юнайтед».

Она придирчиво листала свое старое портфолио, и это был дурной знак.

– Я звонила Марчелло.

Марчелло?

Я напрягся.

Хрен из модельного агентства?

– Он предложил мне поработать для Vogue, – не дожидаясь моей реакции, сказала она, – подумать только, я уже два года не работала с ними, а они по-прежнему меня хотят!

У меня пересохло во рту.

Хотят!

Нет, я не позволю…

– Хочешь, чтобы я опять слетел с катушек, а? – с угрозой произнес я, встав позади нее. Я собрал ее длинные блестящие волосы в хвост и намотал на руку.

– Ну, Роб! Что в этом плохого? Это ведь даже не поди ум, а так, фотки… я бы не отказалась от обложки, – насупленно пробормотала она. Притянув ее к себе, я начал покрывать ее шею мягкими, отвлекающими поцелуями.

– Пожалуйста, не начинай это, детка.

– А то что?

Злорадно усмехнувшись, я схватил ее за плечи и повалил на спину.

– А то я выбью из тебя эту дурь.

– Каким образом? – засмеялась она.

Сбросив ее проклятое портфолио на пол, я улегся на нее сверху и, прижав ее руки по бокам от ее стройных красивых ног, резко двинул бедрами.

– Затрахаю тебя до беспамятства.

Она выпучила свои большие глаза и хихикнула:

– Да? Правда? – я кивнул. – А что, если мне не страшно? Что, если я хочу, чтобы ты это сделал?

– Неужели? – спросил я с притворным недоверием. – Даже если это будет жестко?

– Насколько жестко?

Я опустил руку, дернул за ее трусики, и они треснули по швам.

– Ох! – захныкала Ману, обхватив меня за шею.

Она была горячей штучкой, способной завестись с полоборота. Страстной, ненасытной, чертовски сексуальной.

Мы уже практически начали трахаться, как раздался этот сраный звонок.

– Ой, стоп… погоди, – завозилась она, пытаясь выбраться из-под меня.

Какого хрена?!

– Забей, потом.

– Нет-нет! Это насчет Vogue! Роберт!

Vogue?

– Я должна взять!

– Ману…

Она оттолкнула меня, как какую-то ненужную вещь, вскочила с постели и кинулась к своему гребаному сотовому.

Ну нет, малышка. Так не пойдет!

– Я сказал, не смей отвечать! – рявкнул я, бросившись вслед за ней.

Грубо приложив ее к стене, я выхватил у нее трубку и с размаху швырнул на пол.

– Что… что ты натворил?! – взвыла Ману, испепеляя меня ненавидящим взглядом. – Как ты мог?!

– Ты моя, поняла?! – я взял ее за руку и ткнул на кольцо, свидетельствующее о нашей недавней помолвке. – Ты – моя жена! И я решаю, будешь ты трясти своей задницей перед какими-то сальными уродами или нет!

– Но… – я заткнул ее рот ладонью, но Ману была не из тех, кого можно было запросто запугать. Порой она казалась мне бесстрашным воином, способным сокрушить даже Терминатора. Отпихнув меня в сторону, она дала мне смачную оплеуху и ринулась к гардеробной.

– Я ухожу к маме!

– Перестань ломать комедию!

– Я не выйду за тебя замуж!

– Я убью тебя!

– Ты больной!

– Ты шлюха!

– Я ненавижу тебя!

– Заткнись!

– С меня хватит!

– Эй, куда ты пошла?!

– Отстань!

– Я запрещаю тебе уходить!

– Пусти!

Внезапно в моей голове раздался треск, удары и стук.

Стук… стук…

– Бро, ты чего здесь разлегся?

Медленно разлепив веки, я сконфуженно фокусируюсь на развалившемся в моем кресле Майке.

За окном темно, как в самой настоящей заднице, тело ломит от неудобной позы.

– Кажется, я уснул, – говорю я, поморщившись от тупой боли в спине. – Который час?

– Половина девятого.

Чертыхнувшись, я резко встаю и беру со стола свой телефон. Один пропущенный от Кэтрин, одна эсэмэска от Кэтрин, пара звонков по работе и один пропущенный от Майка.

– Зачем ты пришел?

– Проведать свою звезду. Ты в курсе, что твою мордашку напечатали во всех газетах?

– В курсе. С новостями ты припозднился.

Пишу Кэтрин ответ, в котором обещаю через двадцать минут быть дома. Странно, но она не упомянула о прессе. Может, она еще не видела?

– Кстати, я хотел предложить тебе кое-что.

Вопросительно вскидываю бровь.

– Как ты смотришь на то, чтобы сгонять на уик-энд в Эл-Эй? Мы с Кристиной, ну и вы с Кэт.

В Эл-Эй?

Прикинув все «за» и «против», я вдруг прихожу к удивительному выводу, что впервые идея моего брата не кажется мне глупой.

– Ты ведь сможешь выбраться на пару дней? – спрашивает он.

– Вполне.

– Супер! – Майк присвистывает. – Там такие волны сейчас, закачаешься!

Я широко улыбаюсь.

Мы с Майком с детства обожаем серфинг и раньше частенько состязались. Видимо, ему не терпится в очередной раз продуть мне.

– Уверен, что готов посоревноваться? После многолетних попоек, курева и баб ты, вероятно, утратил свою былую форму, – подначиваю его я.

Он скептически фыркает.

– Да я заткну тебя за пояс, старый ты хрен!

– Спорим? – во мне просыпается азарт.

– Давай! – мы жмем друг другу руки. – Ты, главное, оторвись от своего пенсионерского офиса, а там посмотрим кто и что утратил!

Хлопнув этого задиру по плечу, я надеваю пиджак и мы вместе выходим из кабинета.

* * *

– Майк предложил нам съездить на выходные в Эл-Эй.

– В эти выходные? – уточняет Кэтрин, собрав со стола грязные тарелки.

– Угу, а что?

– Э-м-м, я… – она складывает посуду в машинку и запинается. – Ничего.

Ну нет. Никаких гребаных секретов. Решительно поднимаюсь со стула, подхожу к ней и аккуратно закидываю удочку:

– Я подумал, что это неплохой шанс отдохнуть от тусклой зимы. Тем более тебе нравится Калифорния.

– Очень нравится, – соглашается Кэтрин, но я чувствую исходящее от нее волнение и понимаю, что она темнит.

– Значит, полетели?

Помолчав с минуту она, наконец поворачивается ко мне.

– А можно перенести поездку на следующую неделю?

– Почему? – стараюсь не сверкать своими дикими глазами и вести себя смирно.

– У меня занятия… точнее, подготовка к пробам.

К пробам?

Вместо вопроса из моего рта вырывается неслышное «о».

– Это ерунда, просто хочу попытать счастья, – она криво улыбается, начав копошиться со стаканами.

Срань господня, она сказала «к пробам»?! Я мысленно переношусь в прошлое и впадаю в оцепенение.

– Скоро в академию приезжает известный режиссер Эван Рейнольдс, слышал о таком? – отрицательно мотаю головой, хотя она на меня даже не смотрит. – Так вот, он решил отобрать несколько человек на три эпизодические роли в своем новом фильме, представляешь?

Я моргаю.

Закончив кряхтеть вилками, ножами и прочей дребеденью, от которой у меня зазвенело в ушах, Кэтрин переводит на меня свой полный ожидания взгляд.

– Ты вроде на режиссера учишься.

– Да, но мистер Лестрейд считает, что во мне есть скрытый потенциал. На наших репетициях я неплохо справляюсь.

– Ты собираешься стать актрисой? – уточняю я прежде, чем забросать ее обвинениями.

Она осторожно пожимает плечами, не решаясь произнести это вслух. Наверняка видок у меня тот еще.

– Ответь мне, – с нажимом повторяю я, втайне надеясь услышать от нее «нет».

– Я бы хотела попробовать.

– Кэтрин, да или нет? Что значит попробовать?

– Я… я не знаю… – она теряется.

Сделав глубокий успокаивающий вдох, я подхожу к холодильнику и достаю оттуда воду. Нет, не помогает. Что мне делать? Стукнуть по нему кулаком? Она испугается.

Дерьмо, вот дерьмо!

Запустив пальцы в волосы, я смотрю на нее сквозь полуприкрытые веки и давлюсь от ярости.

– Ты сердишься?

– Кэтрин…

– Почему? Ты же говорил, что теперь все по-другому. Что ты доверяешь мне.

И тут я понимаю, что обязан реабилитироваться. Срочно. Она не должна догадаться, что я нисколечко не изменился, иначе мы пойдем по кругу. Так, нужно сосредоточиться на чем-то еще… ее любовь. Ее любовь ко мне.

Спокойно, Роберт. Она любит тебя. Она не какая-то блудливая бестия, способная на коварную измену. Эта мысль меня усмиряет.

Поставив бутылку на кухонный островок, я шагаю вперед и обнимаю ее за плечи.

– Конечно, я доверяю тебе, Кэт, – она смотрит на меня с сомнениями, – прости, я просто не ожидал. Если тебе это интересно, то обязательно попробуй.

– Правда? – ее губы трогает застенчивая улыбка.

– Правда, дорогая, – я прижимаю ее к себе, она кладет голову мне на грудь и расслабляется.

– Знаешь, я уточню насчет уик-энда. Наверняка репетиции можно перенести на будни. Я бы с удовольствием полетела в Эл-Эй.

Я целую ее волосы.

– Я люблю тебя, – говорю я, незаметно сжав ку лаки.

– И я тебя.

* * *

Давненько я не страдал бессонницей.

Достав из шкафа бутылку «Харди Перфекшн»[7]7
  Харди Перфекшн 140 еас – считается самым старым коньяком в мире, ему около 140 лет. Стоимость 12 100 долларов США.


[Закрыть], я запираюсь у себя в кабинете и сажусь за стол. Черт, Эддингтон, ну ты и ссыкло! Узрел на горизонте какого-то препода и впал в отчаяние, как какой-то никчемный дегенерат. Что с тобой? Где твоя уверенность в себе? Если так будет продолжаться, эта девчонка превратит тебя в полное дерьмо. Господи, да она уже это сделала! Раньше я бы устроил скандал, запретил ей выходить из дома на фиг! А сейчас что? «Конечно, я доверяю тебе, Кэт»!

Чертыхнувшись, я наливаю себе еще коньяка и морщусь. Дерьмо, мне нужна закуска. Где мои орешки? Куда чертова прислуга подевала мои орешки? Выдвинув два нижних ящика, я мысленно проклинаю вездесущую миссис Кларк, которая, даже будучи невидимой, умудряется меня взбесить.

Ладно, хрен с закуской. Залпом осушив половину стакана, я вновь наполняю его и закидываю ноги на стол. Может, вернуться к антидепрессантам? После смерти Ману они вернули меня к жизни. Запрокинув голову назад, я устало гляжу в потолок. Мой гнев не утихает. Душит и душит меня!

Сжимаю ни в чем не повинный стакан и со всей силы швыряю его об стену, расплескав остатки коньяка по незамысловатым светлым обоям.

– Черт!

Пнув батарею, я включаю ноутбук и залезаю в Гугл.

«Эван Рейнольдс».

Поисковик выдает сто сорок тысяч ответов, в том числе ссылку на Википедию.

Кликаю «открыть».

Эван Круз Рейнольдс. Родился 12 мая в 1965-м, в Оклахоме.

Ниже перечислены все его громкие заслуги, в том числе получение «Оскара» в 2000 году. Ублюдок талантлив…

Трижды был женат, на данный момент в разводе. Имеет пятерых детей, возрастом чуть младше Кэтрин. Старый педофил. Небось трахает одногодок своих дочерей.

Внимательно изучаю его фото. Взрослый, прожженный мудак. Седина, козлиная бородка, в меру упитанный, носит очки.

Я знаком с несколькими режиссерами, и не понаслышке знаю, что такое Голливуд. Взять хотя бы Ричарда Спенсера. Подонка, с которым Кэтрин заигрывала назло мне. Через этого сукина сына прошла целая вереница молоденьких актрис. Из некоторых выросли звезды, но большинство сейчас работает официантками в задрипанных закусочных. Такие, как он, ломают судьбы, калечат невинных девушек, превращая их в безвольных использованных кукол. Однажды я заявился в отель к этому Спенсеру. Тогда я еще не знал про все его грязные делишки, и мы подружились. Вообще-то мы много тусовались в Эл-Эй. Спенсер был типичным повесой, знал все злачные места и по-настоящему умел веселиться. Так вот, он пригласил меня в свой номер. Мы выпили немного, потрепались о том о сем, потом из его спальни выглянула какая-то хрупкая юная девица. Клянусь, ей было не больше шестнадцати, и вид у нее был измученный и несчастный. Я просто обалдел! Особенно когда Ричард спросил, не хочу ли я поразвлечься с ней? Дерьмо, за кого он меня принимал? За извращенца? Естественно, я отказался, и с тех пор наше общение сократилось до минимума. Я больше не тусовался с этим скотом, не ездил к нему на площадку и не смотрел его фильмы. Полагаю, он даже не понял, что между нами произошло. И хрен бы с ним!

Но Кэтрин… куда она лезет? Знала бы она, в какое болото собирается нырнуть!

Впрочем, если я попытаюсь отговорить ее, она заупрямится, сославшись на мои психические отклонения, поэтому мне ничего не остается, кроме как набраться терпения и продолжать исподволь наблюдать за ней.

Глава 7
Слухи

Я выныриваю из подземки и ежусь от пронизывающего январского ветра.

В наушниках Алишия поет: «Любовь к тебе, дорогой, ставит меня в тупик», и я уныло признаю свое очередное поражение.

Стоило Роберту предложить мне полететь в Эл-Эй, как я тут же принялась обдумывать план по прогулу важной репетиции. Разве это по-взрослому? Разумеется, нет. Да и кому нужна бездарная женщина? Еще года три, и я надоем ему. Мужчинам нравятся личности, а не безмозглые, пускающие на них слюни собачки.

С другой стороны, эта поездка помогла бы нам встряхнуться, отвлечься от рабочей рутины…

Я плотнее закутываюсь в шарф и выбираю следующую песню. В голове сущий хаос, в подсознании постоянно всплывают картинки вчерашнего вечера, и путаница. Сплошная путаница!

Кажется, Роберт не в восторге от моих проб. Однако, несмотря на свою заносчивость, он не устроил мне сцену ревности, не набросился на меня с упреками, а даже наоборот – попытался меня понять.

«Черт, он действительно старается. Старается стать лучше», – оптимистично заключаю я, и на экране вдруг всплывает шкодливая физиономия Селест Гранди.

– Привет, Сэл, – я улыбаюсь.

– Крошка, ну ты даешь! Я чуть не поперхнулась латте, когда увидела!

Увидела?

– Ты это о чем?

– П-ф-ф, она еще спрашивает! Хэллоу, о заметке в газете!

Едва не угодив под колеса желтого замызганного такси, я застываю у светофора и хмурю брови.

– В какой на фиг газете, Сэл?

– В «Нью-Йорк пост», дурочка! Ты и заглатывающий тебя, точно королевская кобра, «мистер Щедрая Зарплата»!

«О нет. Показ Тома Форда», – обреченно вздыхаю я, по инерции ступая за плывущей по перекрестку толпой.

– Почему ты не сказала мне про помолвку?! – продолжает надрываться она.

– Потому что ее не было. Он просто подарил мне кольцо на Рождество, вот и все.

– Не ври, гнусная обманщица! Боже, вы женитесь, а я узнаю об этом из какой-то газеты!

– Сэл…

– О’кей, допустим, ты не хотела придавать это огласке, но я ведь твоя лучшая подруга!

– Гранди! – рявкаю я, устав от ее бесконечного жужжания.

– Что?

– Мы не помолвлены, ясно?! Остынь.

Селест разочарованно цокает языком.

– Честно?

– Честно, – смеюсь я, ощутив слабый укор совести. – Прости, я совсем забыла про показ и папарацци. Черт, я вообще не ожидала…

– Не ожидала! – она прыскает со смеху. – Этим тараканам давно не терпится поймать его с какой-нибудь телкой. Кэт, я в шоке, что он засосал тебя при камерах.

– Признаюсь, я и сама в шоке.

Поднимаюсь по лестнице и вижу, как мне навстречу галопом бегут Лиза и Хоуп – местное сарафанное радио.

– Кэтрин! Ты выходишь замуж?!

– Ты встречаешься с Робертом Эддингтоном?!

– Покажи!

– Говори!

– Не томи!

О Иисус!

Закатив глаза, я обреченно ковыляю к аудитории, сплетницы увязываются за мной.

– Сэл, я перезвоню тебе, хорошо? Здесь намечается крупная пресс-конференция с моим непосредственным участием.

Она хохочет.

– Хорошо, миссис Эддингтон. Удачи!

– Вот сучка, – повесив трубку, я прочищаю горло и оборачиваюсь к этим назойливым курицам. – Итак, давайте по порядку.

* * *

Мне пришлось распинаться почти перед каждым, кто попадался на моем пути. Таким образом, примерно на второй перемене я уже подумывала прилепить на лоб стикер с надписью «я не помолвлена!», но, к счастью, ближе к середине дня ажиотаж утих, и ровно в 15.00 мы с Марком благополучно отправились пообедать в «The House» – небольшой ресторан, расположенный в трехстах футах от академии.

– Заранее прости, что я лезу не в свое дело, но ты действительно выходишь замуж за Роберта Эддингтона? – спрашивает Лестрейд, поставив локти на стол.

– Нет, – бормочу я, проводив взглядом удаляющуюся с нашим заказом официантку. – Но мы встречаемся.

– В «Пост» написали другое. А кольцо?

– Это подарок. Кажется, сегодня я успела повторить эту фразу раз сто, не меньше.

– Ничего удивительного, – улыбается Марк. – Видишь ли, здешние студентки не привыкли светиться в светской хронике, к тому же с такой фотографией…

– По-моему, ерунда.

– Возможно, – он пожимает плечами. – Для девушки одного из самых богатых молодых бизнесменов Нью-Йорка.

Мне не нравится его замечание, как, впрочем, и тон. Ехидный, с подковыркой. Абсолютно не тот, каким он обычно беседует со мной.

– Надеюсь, это открытие никак не отразится на наших с вами взаимоотношениях?

Марк вмиг становится серьезным.

– Нет, что ты? Я рад направлять тебя. Плюс, твоя популярность может пойти тебе на пользу.

Поднимаю на него полные недоумения глаза и чувствую, как мои щеки вспыхивают алым.

Он что, насмехается надо мной?

Выпускаю свои колючки.

– Я не стремлюсь к такого рода популярности, и уж тем более не собираюсь выезжать на славе своего парня, – сухо выплевываю я, удрученно разглаживая скатерть.

– Кэтрин, я не это имел в виду, – смекнув, что атмосфера между нами накаляется, Марк спешит исправить положение. – Извини, если тебе показалось… – он проводит рукой по своим кудрям и пытается подобрать слова. – Я очень хочу помочь тебе с ролью. Но сегодня утром, когда я увидел газету, то подумал, а надо ли? Люди вроде Эддингтона не жалуют независимых женщин.

«А тебе-то откуда знать, умник?» – думаю я, метнув в него укоризненный взгляд.

Он продолжает:

– Разумеется, я с ним не знаком, но, насколько мне известно, его компания лидирует на рынке девелопмента как самая успешная и ее огромный капитал увеличивается ежечасно.

Мои брови взлетают вверх.

Неужели?

– Да, я периодически читаю «The Wall Street Journal», – улыбается он на мой невысказанный вопрос. – Пойми меня правильно, я не пытаюсь приравнять его к какому-то стереотипу, но…

– Вот именно, к стереотипу, – перебиваю его я. – Богатство и власть вовсе не повод предполагать, что он готов запереть меня в чулане и помешать моей самореализации, понимаете? – говорю я, а у самой возникают сомнения.

Взаперти-то я уже побывала…

– Он не такой.

– Я понимаю, Кэтрин, – соглашается Марк. – И я с удовольствием продолжу работать с тобой, договорились?

– Договорились.

* * *

В половине шестого я встречаюсь с Фабио Монте.

– Куколка, где тебя носит? Я весь замерз! – ворчит он, вручив мне высокий стакан из «Старбакса».

– Нужно одеваться по погоде, – ехидничаю я, следуя за ним в «Bloomingdale’s».

– Ой, я тебя умоляю! Мне что, теперь в мешок запаковаться? Эта зима и так довела меня до ручки. Выгляжу как Квазимодо!

Оглядываю его снизу доверху и прихожу к выводу, что не у меня одной, оказывается, комплексы.

– Ладно, рассказывай.

– О чем?

– О главном.

– Например? Что я ела на завтрак, или…

– «Или», несносная врушка! – он по-дружески пихает меня в бок. – Как поживает он? Его?

Я весело смеюсь.

– Отлично, спасибо! С последним тоже все замечательно, жив-здоров, весьма энергичен.

– Серьезно? Кстати, я недавно вычитал в «Космо», что англичане самые пылкие любовники.

– Ты читаешь «Космо»?

– Да, не переводи тему, – сварливо проговаривает Монте, взяв меня за руку.

– Вообще-то англичанин он только наполовину, так что…

– Без разницы. Я прав?

– Отстань.

– Ну куколка, не темни! Какая у него любимая поза? Что он говорит, когда кончает?!

– Фаби! – зашипев, я испуганно озираюсь по сторонам. Не хватало еще, чтобы в «Пост» напечатали и про это.

– О, не прикидывайся паинькой! Теперь, когда ты официально спишь с этим мужиком, притворяться невинной овечкой бессмысленно и даже немного бестактно.

– Невинной овечкой? Знаешь, я не обязана делиться с тобой подобными… нюансами! Это личное!

– Личное?! – взвинчивается стилист, вылупив на меня свои черные, чуть раскосые глаза. – Знаешь, а я не забавы ради провожу с тобой по четыре часа в неделю! Прошвырнуться по магазинам можно и за тридцать минут, между прочим.

– Ах вот как? Выходит, ты коварно выпытываешь у меня сугубо конфиденциальную информацию?

– Ой, чего у тебя там выпытывать? Проще заглянуть в газетный киоск.

О господи. Он тоже читал статью.

– Правда, Риз уверяет, что никакой помолвки не было, – осведомленно добавляет он, и у меня вытягивается челюсть.

– Ты обсуждал это с Риз?!

– Угу, вчера. Она жутко переживает!

– Представляю, – у меня портится настроение. – Я ей не нравлюсь.

– Брось, Кэтрин, она обожает тебя. Просто… отдельно от своего сына.

– В этом-то и проблема. Что, если это никогда не изменится? Если она не смирится?

– То есть ты все-таки намереваешься выйти за него замуж? Впрочем, кто бы отказался от такого классного, наполовину английского члена…

– Фабио!

– Что? – он невинно хлопает ресницами.

– Можно мы закроем тему секса, членов и моей предполагаемой свекрови? Пожалуйста! Я и так не выспалась.

– Почему? Всю ночь пахала как проклятая?

Тяжело вздохнув, я обиженно поджимаю губы, не в состоянии пререкаться с этим озабоченным эротоманом.

– Прости, не удержался. В чем дело?

– В моем преподавателе Марке Лестрейде и во внезапном визите Эвана Рейнольдса.

– Поподробнее, я не Нострадамус.

Рассказав ему про все свои злоключения, я жду, кажется, целую вечность, когда он закончит крутиться возле полки с галстуками и обратит на меня свое бесценное внимание.

– Дорогая, у Роберта сдвиг насчет шоу-бизнеса. Мануэла неплохо над ним поработала, превратив беднягу в одержимого шизофреника.

– Что ты имеешь в виду – поработала?

– Что она намеренно заставляла его ревновать и, сама того не подозревая, случайно создала монстра.

Намеренно?

– Ты преувеличиваешь…

– Преувеличиваю? – фыркает Фабио. – Ты вообще видела ее портфолио? Она постоянно позировала в нижнем белье, тусовалась в ночных клубах, флиртовала с мужчинами… Не знаю, изменяла она ему или нет, но нервы она ему точно потрепала. Не пойму только, зачем он ее терпел.

– Затем, что любил, – выдернув свою руку из его, я окончательно мрачнею и начинаю жалеть, что завела этот неприятный разговор.

– Слушай, не накручивай себя, ладно? Любил – не любил… это в прошлом. Сейчас он любит тебя. Тебя, а не какую-то тщеславную вертихвостку с идеальными параметрами.

– Откуда ты знаешь?

Черт. Только не вздумай разреветься!

– Оттуда, что я прекрасно разбираюсь в мужской психологии, – Фабио бережно убирает мои волосы назад и целует в лоб. – Поэтому не спорь, дочь моя.

– О’кей, Зигмунд Фрейд, что ты предлагаешь?

– Расслабиться и полететь с красавчиком в Эл-Эй. Твои дурацкие пробы никуда не денутся.

Дурацкие?

– Но это непрофессионально.

– Непрофессионально? Дорогуша, ты обычная студентка, а не федеральный судья. Успеешь еще посещать сортир по расписанию.

– Боже, какой ты несносный!

– Наконец-то комплимент, – он щелкает меня по носу. – Все, хватит ныть. Пойдем лучше в «Агент провокатор».

– К-куда?

– В магазин нижнего белья, дурочка, – кокетливо поясняет он. – Самого сексуального, пошлого, безобразно красивого нижнего белья.

– Господи, можно хотя бы минуту не говорить о сексе?

– Конечно, нет! В конце концов, секс – это одно из трех чудес света.

Из трех?

– А другие два?

– Шоколад и сон. Идем.

* * *

Фабио уговорил меня на три комплекта, как он сам выразился, сексуального, пошлого, безобразно красивого нижнего белья.

Ну и на кой мне столько?

Захожу в лифт и придирчиво смотрюсь в зеркало: волосы торчком, на сером шерстяном пальто ворсинки от шарфа, ботинки испачканы грязью…

Дерьмо, ну и страх!

Впору рекламировать ершик для унитаза.

Не успеваю привести себя в порядок, лифт приезжает на двадцать пятый этаж, и мне приходится смиренно выйти в светлый просторный холл.

– Кэтрин, добрый вечер!

– Привет, Элисон. Роберт у себя? – да, отныне я буду называть его так и никак иначе. И пусть хоть задохнется от зависти!

– Да, у него только что закончилось совещание. Сообщить ему о твоем визите?

Еще чего!

– Нет, не нужно, – самодовольно заявляю я, гордо продефилировав до третьей двери слева. Я заглядываю в кабинет.

– О-о-о, какие люди, – улыбается Роберт, покручиваясь в своем огромном директорском кресле. – Чем обязан?

– Страстным поцелуем, ну а там – посмотрим.

– М-м-м, даже так, – он задумчиво скребет по подбородку и захлопывает крышку ноутбука. – Ну хорошо, входи. Запри дверь.

Ого.

Полагаю, это намек?

Быстро поворачиваю ключ, пересекаю комнату и, обогнув длинный прямоугольный стол, подхожу к Его Величеству.