Текст книги "Гангстерская реинкарнация"

– Надо в скорую позвонить, – сказал Тобиас.

– Не надо, – послышался голос сзади.

Они обернулись и увидели высокого мужчину в черной рубашке, и только тогда почувствовали запах сигареты, которую он курил.

– Мне этот парень уже давно мешает, – продолжил незнакомец. – Так что, оставьте его на меня.

– И что с ним будет? – осмелился спросить Тобиас.

– Я думаю, вы и так знаете, – ответил мужчина и затянулся.

Оскар и Тобиас не могли сдвинуться с места, их трясло после произошедшего, и незнакомец это видел. Он внимательно смотрел на них и о чем-то думал.

– Знаете, давайте не становиться врагами, – продолжил незнакомец. – Ведь если вы не станете молчать, ваша жизнь станет адом.

– То есть, нам надо просто уйти и никому не говорить о том, что здесь было? – спросил Тобиас.

– А ты сообразительный парень, – заметил незнакомец, который заметил в нем не только это качество.

– Тогда, прощайте, – сказал Тобиас. – Пошли, – сказал он Оскару.

– Пока, – послышалось сзади.

У незнакомца был пистолет, он мог их убить, но не стал, а Оскар и Тобиас поспешили домой. Так спешили, что их торопливые шаги перешли в бег. Почти весь этот квартал они и пробежали, не веря в то, что произошло. А когда вернулись домой, их на крыльце встретил Юлиус.

– И где вы были? – недовольно спросил он.

– Гуляли, – ответил Тобиас.

– Я сдал все те тесты, что нашел в твоей сумке, – продолжил брат.

– Спасибо.

– Правда, пришлось исправить некоторые ответы, – сказал Юлиус. – А маме я сказал, что вы пошли на набережную.

– Не думал, что я это скажу. Но как же я тебя люблю, гениальный зануда, – все-таки произнес Тобиас.

Тот вечер Тобиас и Оскар провели в своих комнатах, пытаясь успокоиться. А на следующий день Краус не пришел в школу, он исчез из их жизни навсегда, но с этим Тобиас быстро смирился. Ему покоя не давало что-то другое, что-то тянуло его обратно на тот склад, и через пару недель он осмелился вернуться туда вместе с Оскаром.

Глава 8. Встреча старых знакомых.

Ровно в шесть утра приземлился самолет, на котором прилетел Юлиус, а у аэропорта стоял старый автомобиль, который Аллуо угнал еще прошлым вечером. За рулем сидел Оскар, он специально приоделся для этой встречи, на нем была его единственная рубашка. Аллуо сидел рядом и не отрывал взгляда от входа, правда, приходилось смотреть в основном на открытую дверь.

– Это он! – внезапно воскликнул Оскар, заметив знакомое лицо.

Аллуо нахмурился и присмотрелся к Юлиусу. У близнеца Тобиаса было совсем другое выражение лица, но само лицо было таким же. Его короткие черные волосы были аккуратно уложены, сам он был одет в строгое серое пальто, под которым скрывался черный костюм.

– Идем, – сказал Аллуо и вышел из машины.

Вслед за ним автомобиль покинул Оскар, и они пошли к Юлиусу, который продолжал стоять у входа с небольшим чемоданом в руках.

– Привет, – сказал Оскар. – Давно не виделись.

– Привет, – сказал Юлиус, который был явно удивлен.

– Привет, – поприветствовал Аллуо.

– Это Аллуо, он работал вместе с нами, – представил его Оскар.

– Очень приятно, – сказал Юлиус.

– Мне тоже, – сказал Аллуо.

– Надо поговорить, – продолжил Оскар. – Мы тебя подвезем.

– Хорошо, – согласился Юлиус.

Они втроем молча отправились к машине, Оскар сел за руль, Юлиус вместе со своими вещами разместился сзади, а Аллуо еще немного осмотрелся снаружи и тоже сел.

– В каком отеле вы остановились? – спросил Юлиус, когда автомобиль только отъехал от аэропорта.

– Ни в каком, – признался Оскар. – Мы даже не успели до него дойти.

– В смысле? – хотел узнать больше Юлиус.

– Ну, ты же знаешь, чем мы занимались, – сказал Оскар, сильнее вцепившись в руль.

– Так его все-таки убили, – тихо произнес Юлиус, глядя в окно.

– И не только его, – сказал Аллуо.

– Юлиус, тебе надо быть осторожнее, – сказал Оскар.

– Из-за нашего сходства?

– Не думаю, что у него будут проблемы, – высказался Аллуо. – Он же вообще никак не замешан.

– Может, расскажите, в чем дело? – спросил Юлиус.

– Не стоит его впутывать, – сказал Аллуо, уставившись на Юлиуса в зеркало заднего вида.

– Все настолько серьезно? – продолжил Юлиус.

– Конечно, Тобиаса застрелили, если до тебя не дошло, – ответил Оскар.

В салоне стало тихо на некоторое время, Юлиус понимал, что не стоит их провоцировать. Ему и самому было морально тяжело, а потом он посмотрел в окно и понял, что они едут точно не в отель.

– Куда вы меня везете? – спросил Юлиус.

– Туда, где все мы будем в безопасности, – ответил Аллуо.

– Да, в одно безопасное место, – подтвердил Оскар. – Только там совсем не уютно.

Больше Юлиус ни о чем не стал спрашивать, и до нужного места они добрались в полной тишине. Автомобиль остановился недалеко от старой пристани, рядом были только старые рыбацкие склады и автобусная остановка. Аллуо вышел из машины первым и принюхался, чтобы проверить местность. Все было в порядке.

– Вещи можешь оставить в машине, – сказал Оскар Юлиусу.

– Ладно, – сказал Юлиус, вылезая из автомобиля.

Он посмотрел по сторонам и с озадаченным взглядом уставился на Оскара.

– Знаю, это совсем не то, что ты ожидал, – сказал тот.

– Не совсем, – сказал Юлиус. – Мне только хочется знать, зачем мы здесь?

– Просто здесь мы сможем нормально поговорить, – объяснил Оскар.

– Ты в этом уверен? – спросил Юлиус, глядя на старые здания.

Оскар взглядом нашел лодку, на которой они разместились, а потом услышал странный звук сзади и повернулся. Юлиус лежал на земле без сознания, его вырубил Аллуо, который незаметно подобрался к нему сзади.

– Ты с ума сошел?! – воскликнул Оскар.

– Не волнуйся, – сказал Аллуо. – Просто я не думаю, что ему стоит все объяснять.

– Возможно, ты прав, – сказал Оскар и тяжело вздохнул.

Они перетащили Юлиуса и его вещи на лодку и отчалили – отправились в сторону моста, где были застрелены их друзья. Но до него не доплыли, Оскар остановил двигатель и спустил якорь в нескольких километрах от того места. Юлиус еще был без сознания, он лежал на старом матрасе в небольшой комнате, где пахло рыбой и тиной.

– Надо дождаться ночи, – сказал Аллуо, глядя на мост.

Было видно красно-синий свет сирен полицейских автомобилей, было видно людей в форме, которые находились на нем.

– Надеюсь, полиция уедет к тому времени, – сказал Оскар и посмотрел на Аллуо.

Тот уставился куда-то в небо, куда-то на серые облака, которые вот-вот должны были пролить дождь. Оскар пытался понять, куда он смотрит, и заметил луну, которая казалась слишком близкой.

– Интересно, что будет, если у него получится, – подумал он.

Ветер усилился, тучи из-за этого стали быстрее плыть по небу, потом пошел дождь, но они продолжали стоять на палубе. Аллуо опустил взгляд на реку, увидел в ней свое размытое отражение.

– Юлиуса еще раз вырубить, если придет в себя? Как ты думаешь? – спросил он у Оскара.

– Давай теперь я им займусь? – предложил Оскар.

– Хорошо, – согласился Аллуо. – Он же все равно не сможет убежать.

Оскар зашел в помещение, где находился Юлиус, и достал из небольшого шкафа бутылку, в которой еще оставалась примерно половина вина. Оскар знал, что у Юлиуса плохие отношения с алкоголем. Он просто отключался после пары бокалов. Так что Оскар просто влил ему в горло немного вина.

– Гениальный зануда совсем не изменился, – подумал Оскар, вспоминая то, что было на школьном выпускном.

Юлиус тогда совсем немного выпил, даже не подозревая, что в его стакан был подмешан коньяк. Но этого хватило, чтобы он перестал держаться на ногах. Тобиасу, который выпил в разы больше, пришлось нести своего близнеца домой, а Оскар, которого там не должно было быть, но он там был и тоже прилично выпил, возвращался вместе с ними ночью.

– Как же на нас тогда кричали родители, – продолжал вспоминать Оскар. – Только на Тобиаса они злились больше. Интересно, что с ними сейчас?

– Только сам не пей, – послышалось сзади. – Тебе еще лодкой управлять.

– Знаю, – сказал Оскар и закрыл бутылку.

Время для него тянулось медленно, он то наблюдал за спящим Юлиусом, то наблюдал за мостом, где все еще находились полицейские. Но когда их машины уехали, ему стало морально легче, можно было подплыть ближе, и Оскар снова завел лодку.

– Эй, можешь подплыть ближе к берегу? – спросил Аллуо.

– Могу, но зачем?

– Там показалась тропа, – ответил Аллуо.

– Тропа?

– Сам все увидишь, – сказал Аллуо.

Когда якорь был опущен в воду, Оскар покинул капитанский мостик и отправился проверить Юлиуса. Тот еще крепко спал.

– Неужели ты женился? – удивился Оскар, когда заметил на его руке кольцо. – Интересно, какая она?

– Можно поискать фото в его вещах, – предложил Аллуо, который незаметно подошел сзади.

– Ты бы оделся, – сказал Оскар, заметив голый торс своего коллеги.

– Не волнуйся, я же с детства на земле спал.

У Аллуо была белая тонкая кожа, через которую было видно синие вены и рельеф мышц. Но Оскара привлекло совсем другое, у него под ключицами что-то светилось. Мерцало фиолетовым сиянием.

– Заметил? – спросил Аллуо, ощутив на себе его взгляд.

– Что это? – спросил Оскар.

Аллуо прикоснулся к своей груди и опустил взгляд. Оскар подошел немного ближе и присмотрелся, сложно было сказать, откуда доносится этот свет, но он точно был частью его тела.

– Это звезды, – сказал Аллуо.

– Звезды? – произнес Оскар и присмотрелся повнимательнее.

В его грудь словно поместили кусок звездного неба, только объяснить это явление было сложно. Оскар подошел еще ближе и увидел то, как билось сердце Аллуо. Увидел насквозь его легкие, мышцы и вены.

– Мне в школе говорили, что человеческое тело состоит из того же, что и звезды, но чтобы звезды были внутри, – продолжил Оскар.

– Кажется, в школе тебе говорили правду, – сказал Аллуо. – А луна это проводник звезд на эту землю.

– Луна – спутник нашей планеты, – сказал Оскар. – Кстати, ты видел модель солнечной системы?

– Нет.

– Думаю, она тебе понравится. Вообще стоит отвезти тебя в планетарий, хотя сейчас ты сам как кусок млечного пути.

– Млечного пути?

– Жаль, что по близости нет учебника по астрономии, – сказал Оскар и посмотрел на Юлиуса.

– Не волнуйся за него, с ним все будет в порядке, – сказал Аллуо, заметив некую тревогу в его глазах. – А вот обо мне потом придется позаботиться.

– Почему? – спросил Оскар.

– Я просто потеряю сознание, так что, будь добр донести меня до кровати, – сказал Аллуо и вышел из помещения.

Оскар через несколько секунд пошел за ним, а когда они оказались перед капитанским мостиком, в небе что-то засияло и потухло.

– Что это было? – спросил Оскар. – Та самая тропа?

– Да, – подтвердил Аллуо. – Я должен ее поймать.

– Рядом с тобой хочется верить в чудо, – признался Оскар.

– Чудо свершится, когда они вернутся.

На горизонте небо окрасило в красный, облака словно испарились, становилось холодно. Аллуо снова уставился куда-то вверх, Оскар тоже поднял взгляд и его дыхание за один миг участилось. Он увидел кровавую луну, которая висела прямо над ними. Она была так близко, что казалась нереальной, но потом Оскар посмотрел на Аллуо, звезды внутри него все еще сияли и даже казались ярче.

– Ал, что мне прикажешь делать? – спросил он.

– Пока ничего, надо еще немного подождать.

Где-то через два часа, когда солнце скрылось за горизонтом, Оскар вынес спящего Юлиуса наружу и положил в то место, которое освещал лунный свет. Аллуо уже стоял там и смотрел куда-то в небо.

– Туч нет, это хорошо, – думал он, глядя на луну, которая почему-то все еще была красной.

– Что мне делать? – спросил Оскар.

– Ничего, – ответил Аллуо. – Просто потом занесешь нас в комнату.

– А мне точно можно находиться рядом?

– Точно, только не отвлекай и не вмешивайся, – сказал Аллуо и достал из заднего кармана нож.

– А это зачем? – подумал Оскар, но, как и просил Аллуо, не стал вмешиваться.

Аллуо нажал на кнопку, и лезвие вырвалось наружу. Он посмотрел на нож, который ему когда-то подарил Тобиас, и провел лезвием по ладони. Кровь потекла медленно, несколько капель упало ему под ноги, сначала она была красной, но потом, когда на нее попал лунный свет, замерцала. И звезды в груди Аллуо замерцали еще ярче. Оскар смотрел на него, и казалось, не мог пошевелиться от шока, а Аллуо подошел к Юлиусу и наклонился. Тот был без сознания, и не мог почувствовать, как на его лбу кто-то рисует кровью.

– Та, жизнь, что прервалась по чужой воле, начнется снова, – подумал Аллуо, выводя пальцем круг, внутри которого был вписан полумесяц.

Он сделал последние штрихи – нарисовал три капли рядом с месяцем, а потом поднялся и посмотрел на небо. Оскар тоже поднял взгляд и увидел, что звезд над ними словно стало больше. Казалось, что до них можно дотянуться, а луна куда-то исчезла. Аллуо почувствовал боль и тошноту, но сделал вид, что все в порядке, терпел, понимая, что началось. Сам он не мог этого видеть, но его глаза стали белыми, а в звездном свете его короткие волосы излучали холодное сияние. Прошло несколько секунд, и он ощутил всем своим телом, все те увечья, что испытали на себе Сеон, Жан и Тобиас. Аллуо почувствовал боль, которую они ощутили перед смертью. Муки были нереальными, но он продолжал терпеть.

Он терпел, а звезды вырвались из его груди и отправились куда-то вверх. Душа Аллуо словно разбилась на сотни частей и разлетелась в разные стороны. Оскар видел, как его тело что-то покинуло, свет этих звезд смешался с тем, что висело над их лодкой. Они будто плыли на ней не по реке, а по космосу.

– Сеон, Тобиас, Жан. Сеон, Тобиас, Жан. Сеон, Тобиас, Жан. Сеон, Тобиас, Жан, – повторял в мыслях Аллуо, который перестал чувствовать боль.

Теперь ему казалось, что он горит, хотя было достаточно холодно.

– Интересно, кроме меня это может кто-нибудь видеть? – подумал Оскар, который отошел от шока и начал наслаждаться видом происходящего.

Трудно было понять, сколько времени прошло, Оскар посмотрел на Аллуо, а потом на реку. Из-за света звезд ее поверхность казалась белой, но стоило присмотреться, и можно было увидеть дно. Воды словно не было, лодка висела над камнями и водорослями, а потом звезды начали гаснуть. Оскар это сразу же заметил, а потом услышал глухой удар.

– Аллуо?! – тихо произнес он, когда снова посмотрел на него.

Аллуо лежал на полу без сознания, а звезды вокруг лодки продолжали гаснуть и исчезать.

– Наверное, все? – подумал Оскар, но все-таки решил подождать, пока звезды не погаснут совсем.

Гасли они тоже красиво, с выключением лампочки это нельзя было сравнить. Тело Аллуо стало выглядеть нормально, и Оскар подошел к нему, когда над ним еще горело несколько десятков огоньков.

– Замерз, – подумал Оскар, когда поднимал Аллуо.

Он отнес его в комнату, где уложил на один из матрасов, накрыл его же курткой и принялся забинтовывать рану на ладони. Кровь больше не светилась и выглядела, и пахла как обычная кровь. Потом Оскару пришлось положить рядом Юлиуса, на чьем лбу оставался рисунок.

– Еще светит, – подумал Оскар, заметив мерцающее очертание круга и месяца. – Это же кровь? Должна была быть кровь?

Он накрыл и Юлиуса, продолжая наблюдать за этой отметиной, которая через несколько минут и вовсе исчезла. Ночь продолжалась, но Оскар не смог заснуть. Он просто сидел в темноте и думал обо всем том, что произошло, даже не заметив, как расцвело снаружи. Но когда он это все-таки заметил, то решил отплыть в другое место. Он включил двигатель, и лодка поплыла назад к пристани, куда они привезли Юлиуса.

– Интересно, будут ли они меня помнить? – возникло в мыслях Оскара, когда он искал в небе луну, стоя у капитанского мостика.

Но было слишком облачно, и кажется, собирался дождь. Оскар посмотрел на то место, где стоял Аллуо, и зашел в комнату.

– Оскар? – прозвучал сонный голос Юлиуса. – Что произошло? Что это за место?

У него явно болела голова, судя по недовольному выражению лица.

– Мы вчера выпили, – соврал Оскар.

– О нет! Я должен был позвонить Лизе, – продолжил Юлиус.

– Так вот как зовут твою жену?

– Да, я женат, – подтвердил Юлиус.

– Можешь продолжать спать, мы на лодке, телефона здесь нет, – сказал Оскар, понимая, что он хочет встать. – Мы тебя подвезем до отеля, когда Аллуо придет в себя.

– Хорошо, – согласился Юлиус и опустил голову.

Оскар подошел к ящику, достал из него бутылку воды и протянул ее Юлиусу.

– Спасибо, – тихо поблагодарил Юлиус, получив бутылку.

Вода не была холодной, но он все равно приложил бутылку к виску, когда выпил примерно половину. Юлиус посмотрел на Аллуо, думая, что они вчера вместе пили, но не помнил этого, положил бутылку рядом с собой и через некоторое время заснул. Когда Оскар еще раз заглянул к ним, они еще спали, делать было нечего, он немного заскучал, но потом вспомнил про то, что Юлиус женат.

– Фото, скорее всего, в бумажнике, – подумал Оскар и решил немного полазить по карманам Юлиуса.

Кошелек оказался во внутреннем кармане плаща, Оскар открыл его и по привычке пересчитал всю наличность, что была внутри. Сумма была весьма большая, но больше его удивил тот факт, что купюры были разложены по номиналу – от мелких к крупным. А фото оказалось в боковом отделении вместе с водительскими правами, Оскар вытащил его, чтобы лучше рассмотреть.

– Надо же!? Блондинка, – удивился Оскар.

На снимке оказалась белокурая девушка со светлой кожей и пухлыми губами. Ее длинные волосы были зачесаны на бок, над голубыми глазами расположились тонкие брови, нос был прямой, а над правым уголком рта можно было разглядеть небольшую родинку.

– А она чем-то на него похожа, – подумал Оскар, засовывая снимок обратно. – Надеюсь, не характером.

Он положил кошелек обратно в пальто Юлиуса и вышел на палубу. Снаружи было немного прохладно, дул ветер, утро медленно переходило в день. Оскар расположился в носовой части на старом ящике, в котором хранились сети, а через некоторое время пришел в себя Аллуо. Ему все еще было плохо, но он понял, что у него все получилось, когда он увидел то, что было у него под левой ключицей.

На белоснежной коже образовались три капли, похожие на красные шрамы. Аллуо потрогал их, было немного больно, но он не мог не улыбнуться, а потом посмотрел на Юлиуса, который спал рядом. Настроение поднялось еще больше, когда он заметил бутылку с водой у него под боком. Аллуо допил то, что оставалось внутри, поднялся и вышел наружу.

– Доброе утро, – послышался голос Оскара.

– Доброе утро, – сказал Аллуо.

– Ты в порядке?

– Да, только голова немного кружится, – ответил Аллуо, глядя на воду.

Он не стал показывать Оскару то, что было у него на груди, просто сел рядом, и они вместе стали ждать, когда проснется Юлиус. А Юлиус проснулся только после обеда, проснулся и снова не сразу понял, где находится. И Оскар, как и обещал, подвез его до отеля.

– Я сегодня утром должен был быть на опознании, – признался Юлиус, когда они остановились у входа.

– Удачи, – тихо пожелал ему Аллуо, не зная, что еще можно было сказать.

– Вам тоже, – сказал Юлиус.

– Приятно было встретиться, – сказал Оскар, который сидел за рулем.

– Мне тоже, – сказал Юлиус. – Только повод неудачный.

– Очень неудачный, – сказал Аллуо.

– До встречи, – сказал Юлиус, открыв дверь. – Надеюсь, в следующий раз я ее запомню.

– Пока, – сказал Оскар.

– Пока, – сказал Аллуо.

Юлиус выбрался вместе с вещами с заднего сиденья и отправился к входу в отель, а Оскар завел двигатель, и они поехали обратно к пристани.

– А вот я эту встречу никогда не забуду, – признался Оскар, когда они совсем немного отъехали.

– Кстати, где он живет? – спросил Аллуо.

– В доме их родителей, я раньше жил с ними по соседству, – ответил Оскар.

– Это хорошо, главное, чтобы он не переехал.

Они доехали до пристани, бросили машину в темном переулке, Оскар достал из багажника канистру с бензином, и они перебрались на лодку, которая была заправлена и поплыла в другой город. Оскар разместился за штурвалом, а Аллуо стоял снаружи и смотрел на проносящиеся под ними волны. День выдался жаркий, на небе было не облачка, в воздухе витал запах воды и водорослей. Он думал о том, что ему предстояло сделать, и о том, что их организация могла быть замешана в том, что с ними произошло. Что-то ему подсказывало, что что-то не так.

– Что будешь теперь делать? – спросил он у Оскара, когда зашел на капитанский мостик.

– Не знаю, – признался Оскар. – Пока надо залечь на дно.

– У меня есть одно предложение, – продолжил Аллуо.

– Выкладывай.

– Надо кое-кого найти.

Глава 9. Виолетта = Виита.

В пригороде недалеко от леса раскинулось пастбище, на котором паслись овцы. Был слышен собачий лай и пенье птиц, недавно прошел дождь, и по мокрой траве бежали босые ноги худощавого парня. Он несся с фермы с куском сыра за пазухой, который был завернут в пожелтевший лист газеты. Было время обеда, и он надеялся, что его никто не заметит, но один из работников фермы все-таки увидел, как он покинул склад.

– Снова что-то украл, – подумал мужчина с сединой в черных усах и был прав.

Худощавый парень был одним из проблемных воспитанников приюта, который располагался недалеко от фермы. Сама территория была ограждена забором, ворота открывались редко, но можно было покинуть это место, спрыгнув с крыши прачечной. Чтобы же вернуться назад, использовалась веревка, которая была спрятана за вьющимися стеблями плюща. За нее парень и ухватился и полез вверх.

– Удалось добыть что-нибудь? – спросил у него мальчишка в полосатой шапке, когда он забирался на крышу.

– Только немного сыра, – ответил парень, присаживаясь на старую черепицу.

– А у нас прибавление, кажется, младенец, – продолжил Том.

– Ясно, а меня никто не искал? – спросил Роб.

– Нет.

– Хорошо, – тихо произнес Роб и перебрался на другую сторону крыши.

На бельевых веревках висели белые простыни, у столбов стояли пустые плетеные корзины. Во дворе никого не было, и он спустился вниз, а вслед за ним слез Том, который надеялся, что Роб с ним поделится сыром. Они прошли мимо белья и оказались у двери, за которой находилась кухня. Роб наклонился и заглянул в замочную скважину, внутри никого не было, и он медленно открыл дверь.

– Все чисто? – тихо спросил у него Том.

– Да, – подтвердил Роб.

Они вошли на кухню, где на плите стояла большая кастрюля. Роб заглянул в нее, на дне оставалось совсем немного овощного супа.

– Не зря я заглянул на склад, – подумал Роб.

– Держи, – послышался за спиной голос Тома.

Роб обернулся и опустил взгляд на своего друга, в его руках были две чистые тарелки, внутри которых находилось по ложке. Том протянул ему одну из них, и Роб взял и наполнил их обе тем, что было в кастрюле. Супа как раз хватило на две порции, а дети разместились на полу у мойки и приступили к еде. Капуста была не доварена и хрустела на зубах, было мало соли, встречались крупные куски лука. Сложно было назвать его вкусным, но они были слишком голодны.

Когда в их тарелках оставалось немного супа, Роб достал газетный сверток и принялся разворачивать, а Том услышал шуршание и уставился на него. Внутри был неровный кусок козьего сыра, было видно, что он был оторван от большой головки, а местами на его поверхности можно было увидеть буквы, отпечатки от газетных чернил. Роб разломил этот кусок на две части и ту, что была меньше, протянул Тому.

– Держи, – сказал он.

– Спасибо, – тихо произнес Том и тут же откусил немного.

Сыр был намного вкуснее супа, который даже супом было сложно назвать. И другая еда в приюте не отличалась изысканностью, более того ее готовил даже не повар, а дети из старшей группы. И, конечно, готовить из них толком никто не умел.

Тем же вечером Роба вызвали в кабинет директора, который находился в отдельном строении, где обитал персонал приюта. Там было чище и уютнее, но находиться в его стенах совсем не хотелось. Он добрался по коридору нужной двери и вошел.

– Ты ничего не забыл? – спросила женщина в длинном синем платье, которая сидела за столом и читала газету.

– Нет, – озадаченно произнес Роб.

– А постучать? – продолжила женщина и положила газету перед собой.

– Извините.

– Извиняться тебе придется и перед фермерами. Ты же пробрался на склад во время обеда? – сказала она и встала из-за стола.

Роб опустил взгляд, понимая, что наказания ему не избежать, а директриса встала из-за стола и подошла к окну. Она была среднего роста, худая и сутулая, ее черные волосы были собраны в пучок, а лоб прикрывала жидкая челка. Ее лицо было бледным, над тонкими губами располагался вздернутый нос, а глаза всегда казались злыми.

– Тебе придется немного поработать на ферме или с младенцами, – продолжила она, уставившись на Роба. – Можешь сам выбрать.

– На ферме, – тихо произнес Роб, стараясь не смотреть ей в глаза.

– Хорошо, я поговорю с хозяином.

Договориться с хозяином не вышло, и Робу пришлось отбывать наказание в корпусе, где содержались младенцы. Он находился рядом с прачечной, и там было очень шумно. Но шум был не самым плохим, что приходилось терпеть, большая проблема состояла в запахе грязных пеленок. Вот от него могла закружиться голова. Когда Роб вошел, он сразу понял, что оказался в аду.

– Роб! – прозвучал недовольный голос сзади.

Род обернулся и увидел свою давнюю знакомую, которая сверлила его взглядом. Это была девушка шестнадцати лет с длинными золотистыми волосами, которые скрывались за белым платком, завязанным сзади. Она была высокая и полная, у нее было круглое лицо, на котором больше всего выделялся широкий нос. На ней было коричневое платье чуть ниже колена, поверх которого был завязан белый передник.

– Привет, Моника, – сказал Роб.

– Привет. Значит, тебя отправили помогать здесь?

– Да.

– А я надеялась, что Том шутит, – продолжила Моника. – Как держать младенцев, знаешь?

– Конечно, нет, – ответил Роб.

– Сейчас узнаешь, – сказала Моника и подошла к одной из кроваток.

Она объясняла и показывала Робу все целое утро, но доверить ему младенцев она не могла. Монике пришлось следить и за ним, в общем, его наказание стало наказанием для нее. Роб годился только, чтобы раскачивать колыбели и следить за чистотой пеленок. Этим он и занимался весь день, который тянулся невыносимо долго, а ближе к вечеру к ним присоединилась директриса.

– Добрый вечер, – сказала она, когда вошла в комнату.

– Добрый вечер, – сказала Моника.

Роб ее не сразу заметил, он стоял у одного из младенцев и ждал, когда ребенок откроет глаза.

– Роб! – произнесла недовольно Моника.

Роб обернулся и увидел недовольные лица обеих.

– Здравствуйте, – сказал он.

– Как он тут? – спросила у Моники директриса.

– Толку от него нет, – не стала скрывать правду Моника. – Но проблем тоже.

– Понятно, а как новенькая?

– Хорошо, она такая тихая, – ответила Моника и обернулась.

Роб как раз стоял рядом с кроваткой, в которой лежал новый младенец. Он заметил необычный цвет ее глаз и еще раз хотел их увидеть.

– Что ты там делаешь, Роб? – спросила Моника.

– Ничего, – ответил Роб.

– А надо работать, – недовольно произнесла директриса и подошла к нему.

Моника тоже подошла к нему, и теперь три пары глаз смотрели на младенца.

– Она красивая. Кто только мог ее бросить? – тихо произнесла Моника.

– Возможно, ее родители просто поняли, что не смогут дать ей достойное будущее, – предположила директриса и поправила маленькое одеяло.

– Ей же еще не дали имя? – продолжила Моника.

– Дали, Виолетта, – сказала директриса.

Моника не знала этого, но она и давала безымянным младенцам имена. Директриса давала им имена, которые приходили ей в голову при первом взгляде на ребенка, поэтому девочка с необычным фиолетовым цветом глаз стала Виолеттой. На лице Роба возникла ухмылка, когда она приоткрыла глаза.

– А у нее со здоровьем все в порядке? – спросила Моника. – А то такие глаза странные, и кожа бледная.

– Если бы с ней что-то было не в порядке, ее бы здесь не было, – ответила директриса, продолжая смотреть на Виолетту. – Думаю, со временем глаза приобретут нормальный цвет.

– А мне кажется, они такими останутся, – сказал Роб.

– Не говори ерунды, фиолетовых глаз не бывает, – сказала Моника.

Серебряных волос по ее мнению тоже не могло быть, но они у Виолетты были таковыми, когда она немного подросла. Прошло два года, она еще толком не умела говорить, но начинала чувствовать, что что-то не так. Ее немного странная внешность пугала обитателей приюта, дети не хотели с ней общаться. Только Моника уделяла ей внимание, но только потому, что это был ее долг.

– Как же выглядели ее родители? – думала Моника, когда переодевала ее перед сном.

Спала Виолетта уже в другой комнате, она находилась на первом этаже и была больше. Ее кровать стояла в самом углу, и из нее было невозможно выбраться. Старый матрас окружали четыре ограждения из железных прутьев, местами покрытых ржавчиной.

– Спокойной всем ночи, – тихо произнесла Моника и вышла из комнаты.

– Спокойной ночи, – сказали дети, которые уже умели говорить.

Сказок стены приюта никогда не слышали, игрушек было мало. Никто не дарил подарков на дни рождения, дни рождения просто не отмечались, как и другие праздники. А вот посещение приюта потенциальными усыновителями было настоящим событием, директриса узнавала об этом заранее, после чего сообщала персоналу, что детей надо приодеть.

Тем зимним утром воспитанникам тоже пришлось облачиться в белые рубашки и чистые брюки, но прежде принять ванную, чтобы смыть с себя неприятные запахи. Преображались все, даже директриса, на которой застегнулось светло-розовое платье с кружевным воротничком. А после того, как она завязала свои волосы в пучок, надо было спускаться к воротам, чтобы встретить семью.

Моника шла вместе с ней, от нее пахло молоком, которым она ранним утром кормила младенцев.

– Как вы думаете, какого ребенка они хотят? – спросила она у директрисы.

– Не знаю, но скорее всего кого-нибудь от нескольких месяцев до трех лет, – предположила директриса.

Моника уже давно перестала надеяться, что ее возьмут в семью. Она решила стать одной из нянь, чтобы остаться в приюте навсегда и, возможно, со временем возглавить его.

Они подошли к воротам, за которыми через некоторое время послышался шум двигателя. Директриса и Моника открыли их и увидели дорогой черный автомобиль, который затормозил прямо перед ними. За рулем сидел мужчина в сером костюме, а рядом с ним его молодая жена.

– Доброе утро, – сказала она, вылезая из машины.

– Доброе утро, – сказала директриса, улыбаясь.

– Доброе утро, – поприветствовал мужчина, оказавшись снаружи.

– Мы рады вас видеть в нашем приюте, – продолжила директриса и проводила семью до своего кабинета.

Пока молодая пара шла по безлюдному двору, из окон за ними наблюдали десятки пар глаз. Дети стояли, прячась за занавесками, и смотрели на тех, кто мог стать их родителями.

– Красивая женщина, – сказала одна из девочек.