Текст книги "Пять ложек меда родительской любви. Просто о сложных вопросах воспитания"

Глава 2. Устойчивость. Как развить у ребенка способность получать удовольствие от жизни и справляться с неудачами

Что такое депрессия и откуда она берется

Черты характера людей, склонных к депрессии

Существуют депрессии, причиной которых становятся различные внутренние состояния, в том числе биологически обусловленные. Но есть и такие, причины которых во внешних событиях, в опыте человека, воспитании и так далее.

Тревога – это состояние, направленное на ожидание негативного будущего. Депрессия – состояние, имеющее вектор в прошлое, когда человек погружается в переживание былых неудач, негативного опыта. Если это был яркий травмирующий опыт, то на его основании он делает выводы, что так будет всегда и только так для него возможно. Отсюда безнадежность, неверие в хорошее, отсутствие надежды, утрата перспективы.

Давайте посмотрим, какие черты и поведение характерны для людей в состоянии депрессии (согласно описанию типов в психологии личности).

1. Нарушение самооценки и неуверенность в себе. С этим пунктом связаны большие сложности в заботе о себе. Покупая что-то для себя, человек может испытывать чувство вины или то, что ему необходимо компенсировать нечто хорошее для себя наказанием или жертвой ради другого. Например, женщина позволила себе погулять с подругами, при этом она накупает подарков детям: приходит домой с тортиком, сладостями, игрушками. Иногда компенсация может принимать формы самонаказания: поехала отдыхать, на отдыхе сломала руку. Возможно, и в вашей жизни были подобные ситуации.

Такой человек вечно держится в тени. Он, к примеру, редко позволяет себе задать вопрос на лекции (сто раз подумает, не глупый ли это вопрос, уместный ли, а не было ли уже на него ответа, а не займет ли он драгоценное время лектора и так далее). Неуверенному, с низкой самооценкой человеку очень трудно принимать решения. Он склонен к самокопанию, при котором находит у себя тот или иной изъян – область необходимой работы над собой.

2. Физиологические проявления. У таких людей очень чувствительный сон. Малейшие изменения, волнение, перевозбуждение влияют на его качество и количество. Они с трудом засыпают или просыпаются среди ночи, ранним утром и уже не могут уснуть.

Запоры, как и потеря аппетита, еще одно характерное свойство депрессивных личностей.

3. Подвижность настроения. Человека, имеющего депрессивный склад характера, очень легко вывести из равновесия. Одно неосторожное слово, взгляд, в котором он прочтет пренебрежение, ситуация, которая сложилась не по плану, – все это может привести к резкому спаду настроения, которое довольно сложно восстановить.

4. Частое чувство беспомощности. Человеку кажется, что он не контролирует то, что с ним происходит, словно на него валится все самое плохое, а он никак не может повлиять. Все это воспринимается как некий злой рок, судьба, тяжкий крест и так далее. Поэтому у него формируется установка на поражение.

Человек не может строить планы, потому что не верит, что они приведут к удачному результату. Так обесценивается настоящее (какой смысл в том, что происходит сейчас, если в будущем все равно все будет плохо) и формируется пассивность.

5. Склонность к созависимым отношениям (острая потребность в другом человеке и сильная эмоциональная зависимость от него). Это приводит к тому, что на собственные желания нет ни сил, ни времени. Фокус на другом человеке не дает проживать жизнь в соответствии со своими интересами.

6. Альтруизм и жертвование собой на фоне пренебрежения своими нуждами. Такие люди всегда готовы помочь, они даже самоотверженны, всегда полны решимости исполнить свой долг, они скорее дадут слишком много, нежели недодадут. Вы делитесь с таким человеком ссылкой на магазин с качественным и недорогим постельным бельем, он в благодарность готов встретить вас в аэропорту в два часа ночи.

При всем этом подобные люди не просят о помощи, чтобы не «грузить других своими проблемами».

7. Сниженный фон настроения – неизбежный спутник такого человека. Он видит будущее в черных тонах, не ожидает ничего хорошего. Довольно пессимистичен, называет себя реалистом: «Я всего лишь трезво смотрю на вещи».

Может быть даже несколько заторможенным, словно у него в батарейке осталось процентов двадцать заряда. Ему трудно концентрироваться и активно работать, ни на что нет сил. Вроде ничего такого не сделал, а силы ушли.

8. Скромность и неконфликтность, стремление избегать любого противостояния. Подобным людям трудно защищать свои границы, ими часто пользуются, но считают очень хорошими.

9. Отсутствие эгоизма, при этом наблюдается сильная подавленная агрессия. Кроме того, могут присутствовать яркие всплески эмоций, требовательность (за что ему потом стыдно с удвоенной силой).

Портрет человека, склонного к депрессии, в социальном плане выглядит так: исполнительный, внешне уравновешенный и разумный, умеет хорошо слушать и подстраиваться под желания других. В коллективе о нем не могут сказать ничего плохого, он ни с кем не ссорится, всем нравится, в общении с ним очень комфортно. Он «патологически нормален»: никогда не опаздывает, любой ценой держит обещания, очень порядочен, крайне корректен.

По сути, такой человек стремится к тому, чтобы всем нравиться, чтобы быть любимым. Он добивается признания. Всего этого он достигает путем отказа от себя, что ведет к симбиозу в отношениях, в которых склонный к депрессии партнер принимает роль жертвующего собой ради «хороших отношений». Поскольку подобный человек считает себя недостойным, не верит в себя, уверен, что его желания и чувства вторичны, он склонен опираться во всем на партнера, очень зависит от его эмоционального состояния, от его отношения к нему. Малейшее расхождение во мнениях, негативные эмоции – все воспринимается как отвержение. Поэтому при любом намеке на это депрессивный человек пытается сгладить ситуацию, что, как правило, не приводит к желаемому результату, потому что его партнер ощущает потребность в зависимости как нечто удушающее, поглощающее, навязчивое и неприятное и демонстрирует либо агрессию как защиту от поглощения, либо избегающее поведение. Таким образом, происходит то, чего как раз страшится человек со склонностью к депрессии: его отвергают, бросают, от него отстраняются.

Почему с ним так поступают его близкие? Потому что у этого человека вытеснена агрессия, но это не значит, что ее нет. Он стремится к слиянию с людьми, но это стремление агрессивное, оно похоже на желание проглотить и поглотить. Именно такого захвата и пытаются избежать окружающие, защищаясь. Все это бессознательные процессы, участники их часто не осознают.

Разберемся на примере

Марина была крайне зависима от настроения мужа. Если он приходил с работы грустный или раздраженный, у нее было чувство, что она в ответе за то, чтобы ему стало легче. Марина начинала суетиться, предлагать ему помощь, готовила для него еду, пыталась развлечь, поговорить, обсудить, что с ним происходит. Но это только больше раздражало мужа, и он срывался на нее. Все, что она делала, было «не то и не так». От этого Марина впадала в отчаяние, ее накрывало чувство собственной ненужности, ощущение, что она нелюбима, одолевали мысли, что мужу она только мешает, что она бесполезна, что жизнь ее бессмысленна и он ее разлюбил.

Муж Марины считал ее заботу навязчивой и душной. Он и правда стал все больше избегать ее, чаще задерживался на работе. Если был тяжелый день, предпочитал пойти в бар с друзьями, нежели домой. Марина погрузилась в депрессию.

Триггеры депрессии

Человек может демонстрировать в течение жизни то или иное поведение, характерное для депрессивной личности, но, чтобы случился настоящий депрессивный эпизод, нужны спусковые механизмы. Это может быть несколько событий (цепь неудач и лишений) или одно яркое. Такие люди считают, что именно это событие стало причиной депрессии. Но это не так. Причины лежат глубоко, а повод – вот он, на поверхности. Но важно понимать, что устранение последствий события, которое запустило депрессию, не приведет к излечению, необходимо разбираться именно с причинами и полностью перестраивать жизнь и установки.

Перечислим триггеры депрессии:

• утрата близкого человека;

• разрыв значимых отношений;

• утрата опоры на кого-то или что-то (существенное ухудшение условий жизни, финансового благополучия), когда человек начинает ощущать беспомощность и небезопасность, незащищенность;

• эпизод агрессии со стороны другого;

• длительная болезнь, ухудшение здоровья;

• хронические боли;

• возникшие обязательства по отношению к другому человеку;

• переутомление;

• высокий уровень ответственности.

Триггером может стать и положительное событие, например:

• рождение ребенка;

• переезд;

• повышение;

• отпуск;

• достижение того, к чему давно стремился.

Депрессия – это психическое заболевание. Но существуют состояния, похожие на депрессию, которые мы в быту можем принять за нее, – расстройства настроения.

Причинами таких состояний бывают различные потери, переживания из-за конфликтов с близкими, эмоциональное выгорание, нехватка необходимых впечатлений и занятий (например, вся ваша жизнь сосредоточена на семье), потеря привычного окружения (переезд, устройство на новую работу, первые месяцы после рождения ребенка). Это те состояния, из которых можно выйти самостоятельно, если есть ресурс и психологическая устойчивость. Но порой у людей, склонных к депрессии генетически, или обладающих определенными чертами характера, о которых шла речь выше, или терпящих один удар за другим, на фоне истощения ресурсов такие состояния могут перерасти в настоящую глубокую депрессию.

Что дают нам эти знания? Если вы переживаете подобные состояния и/или события, непременно учтите, что вам необходимы помощь и поддержка, о которых нужно просить напрямую: «Сейчас у меня вот такой период, мне очень важно то-то и то-то, мне понадобится вот такая помощь от тебя» (и перечислить конкретно).

Кроме того, очень важно, чтобы вы сами заботились о себе в эти периоды. Порой мы относимся к себе очень требовательно, продолжаем на себя давить. Скажем, у вас переезд, но других-то обязанностей никто не отменял. Вы продолжаете выполнять все то, что делали, но еще есть дополнительная нагрузка – как физическая, так и психологическая, в том числе связанная с недостатком времени. А в эти моменты, напротив, необходимо снизить нагрузку и добавить то, что поможет справиться со стрессом: прогулки, контакт с природой, попытки замедлиться. Постарайтесь делать это для себя, относиться к себе как заботливый родитель.

Скажем, на работе у вас возник конфликт, который вы очень тяжело переживаете эмоционально. Подумайте, что вам обычно помогает заземлиться, выйти из сильных эмоций, переключиться, почувствовать себя стабильнее. Для кого-то это будет общение с друзьями, кого-то наполняет музыка, прогулки, спорт, посещение арт-мероприятий, рисование или катание на лошадях. Включите это в свое расписание, даже если занятость довольно сильная. Это не трата времени (как порой может казаться и ощущаться), это вложение в свой ресурс и будущую эффективность. Это то, что позволит вам удержаться на плаву в такой непростой период. Давя на себя, вы несетесь на всех парах к пропасти, за которой может быть падение в депрессию, выгорание, нервный срыв или утрата здоровья. А иногда и все вместе.

Детский опыт приводит к депрессии

Давайте разбираться, какой опыт в детстве и какое воспитание способствуют формированию депрессивного характера. Поняв это, мы сформулируем ряд рекомендаций, которых разумно придерживаться, чтобы избежать склонности к депрессии.

Этот раздел поможет вам понять глубинные причины своих тяжелых переживаний, например чувства вины и стыда, заниженной самооценки. И научиться не допускать глубокого погружения в депрессию, вовремя вытаскивать себя оттуда, зная, что есть риск погрузиться слишком глубоко.

Итак, есть состояние грусти и есть депрессия. В первом случае нам плохо, больно, тяжело, хочется плакать, но депрессия отличается тем, что она захватывает само ядро личности. Нам не просто плохо – мы считаем себя во всем виноватыми. Не только хочется погрустить и поплакать какое-то время, но и теряется полностью интерес к жизни. Нам не просто тяжело – нам невыносима такая жизнь, она бессмысленна, и впереди нет просвета, мир словно опустел, и внутри пусто. Человек представляется себе недостойным, заслуживающим всяческого осуждения и наказания. Происходит некое обеднение «я». Люди говорят о себе как о мерзких, ужасных, никчемных, самых низменных и бесполезных существах, будто и в прошлом они не сделали ничего хорошего, и в будущем от них нечего ждать.

Почему так бывает? Почему одни могут оплакивать даже тяжелые потери без разрушения своего «я», а другим это не удается?

Генетическая предрасположенность

Если в вашей семье был депрессивный больной или кто-то страдающий расстройствами настроения, это может свидетельствовать о генетических особенностях строения нервной и гормональной систем. Это не их и не ваша вина, это похоже на генетическую лотерею. Также имеет значение обстоятельство, если человек, заботящийся о ребенке, находился в депрессии. Особенно влияет наличие депрессивной матери, поскольку она не дает малышу опыта адекватного контакта. Именно поэтому послеродовая депрессия нуждается в обязательном внимании, а женщина, в ней пребывающая, в помощи. Но даже если имеется эта склонность, все равно часто нужны еще и особенные жизненные обстоятельства, чтобы депрессия «запустилась».

Неудачные жизненные обстоятельства

Когда один удар следует за другим, при предрасположенности к депрессии это может стать ее причиной. Если вы человек замкнутый, спокойный, рассудительный, интровертированный, с шизоидными чертами и ваша жизнь превратилась в череду тяжелых событий, а помощи и поддержки совсем мало, может начаться депрессия.

Например, вы с мужем решили переехать в другую страну – ему там сделали отличное карьерное предложение. Вы язык знаете не очень-то хорошо. Вы не программист, и ваша профессия требует там подтверждения. К тому же вы решили родить ребенка, раз уж карьере не бывать в ближайшие несколько лет. И вот вы оказываетесь в новом для себя месте с младенцем на руках, в полной зависимости от мужа, который целый день на работе (у него своя адаптация), вы в социальной изоляции, вы истощены физически – и вуаля! – депрессия.

Травматичный опыт отношений с первичным объектом (матерью или лицом, ее замещающим) в детстве

Безусловно, травмой становится опыт насилия, критического пренебрежения нуждами ребенка, трагические события в детстве.

Также ребенок мог пройти либо один яркий травматичный опыт брошенности, либо множество эпизодов с близкими людьми, в которых запускался цикл побуждение – отстранение. У этого цикла есть три фазы. Рассмотрим их на примере из жизни Ольги.

Разберемся на примере

Когда Ольге было три года, ее родители развелись после истощающего обоих длительного конфликта. Отец постоянно изменял матери еще до рождения Оли, и, когда мать встретила другого мужчину, ее родители решили развестись. Мать Оли вышла второй раз замуж, и семье пришлось переехать в другой город. Пока на новом месте мать с новым мужем все организовывала, Олю было решено оставить на два-три месяца у бабушки.

Два-три месяца затянулись на полгода, после чего мать забрала девочку, и они стали жить втроем. Отчим относился к Оле хорошо, с матерью она больше надолго не разлучалась. Ольга обратилась к психотерапевту с депрессией после увольнения с работы (триггер, запустивший депрессию). Вот каким образом на нее повлиял этот детский опыт, отпечатавшийся в виде цикла побуждение – отстранение.

Фаза 1. Происходит утрата, ребенок пытается вернуть утерянное, используя яркое активное поведение.

Первое время после отъезда матери Оля вела себя из рук вон плохо: капризничала, мало спала, дралась с бабушкой и кусалась. Мать звонила им, читала дочке по телефону книги. После таких звонков Оле становилось хуже, она отталкивала бабушку, требовала, чтобы мама читала дольше, или говорила, что это не та книжка, заставляя мать бесконечно перебирать, что читать. В итоге бабушка сказала Ольгиной матери: «Ты лучше не звони, ей так спокойнее».

Фаза 2. Когда ребенок не добивается желаемого возвращения любимого объекта, он начинает агрессировать на этот объект.

Олиной маме было очень трудно принять решение отказаться от телефонных разговоров с дочерью, даже несмотря на то, что девочке так будет лучше, поэтому продолжала звонить. Их отношения ухудшались. После каждого звонка мать рыдала, а Оля долго не могла успокоиться. Когда бабушка и мама пытались поговорить друг с другом, она принималась кричать в трубку, хулиганить, так что ничего не было слышно. Кидалась в бабушку игрушками. Выкрикивала матери оскорбления: «Мама какашка» – и смеялась.

Фаза 3. Отстранение и прекращение попыток вернуть утраченный объект любви.

Мать Оли в итоге не выдержала разлуки и приехала повидать дочь через три месяца. Оля встретила ее без радости – казалось, она забыла мать. Бабушка зашла в комнату и сообщила радостно: «Посмотри-ка, кто приехал!» Но Оля лишь оглянулась на вошедшую в комнату мать и вернулась к своей игре.

Поэтому, когда уже взрослую Ольгу уволили с работы, у нее включился старый паттерн неверия в будущее: «Как ни старайся, мама не вернется, и единственный способ справиться с болью утраты – заморозить свои чувства». Это привело к депрессии, отказу от действий. Ей было очень сложно представить, что она сможет найти новую работу лучше прежней, заново наладить свою жизнь. Она просто не могла в это поверить и построить новый план с учетом ситуации.

К тому же маленький ребенок имеет эгоцентричные установки: раз меня оставили, значит, я плохая. Именно эти ощущения Ольга и описывала на приеме у психотерапевта: «Я чувствую сильную вину и стыд за это увольнение. Если бы я была ценным сотрудником, меня бы не уволили». Она была твердо убеждена, что именно ее негативные качества стали причиной увольнения, хотя знала, что компания сокращала штат в связи с финансовыми сложностями.

Хочу заметить, что не всегда такой опыт приводит к последствиям в виде депрессии во взрослом возрасте. Запустится ли депрессивный механизм, зависит от множества других факторов: особенностей психики, физического здоровья, особенностей химических реакций мозга, другого жизненного опыта и прочих обстоятельств. Но подобные эпизоды в детстве увеличивают вероятность депрессии при неблагоприятных обстоятельствах и триггерах, уменьшают стрессоустойчивость человека в будущем.

Важно помнить, что депрессивные расстройства зависят от нарушений взаимоотношений в самом раннем детстве (еще до года), в особенности если речь идет об отношениях с матерью.

Приведу еще пример того, как может выглядеть детство предрасположенного к депрессии ребенка.

Допустим, в очень раннем детстве произошла утрата главного объекта привязанности: мать впала в послеродовую депрессию, а о ребенке начала заботиться вся семья – старшие дети, отец, бабушки, тети, подключается няня на полную ставку.

Тот же эффект достигается, если в первые месяцы жизни ребенка мать была эмоционально очень нестабильна. Например, она потеряла близкого родственника и тяжело это переживала: то была нежной с малышом и внимательной, то потом ее накрывали собственные чувства – ей плохо, и она становится раздражительной, тяготится малышом, не берет его на руки, он подолгу плачет один.

Предположим, мать со временем выходит из этого состояния, но отношения с ребенком уже окрашены напряжением, противоречивым отношением. И мать винит себя в том, что ей не удалось полноценно заботиться о малыше после его рождения. На этом фоне у нее появляется пассивная агрессия и противоречивые требования к уже подросшему ребенку. Мать сначала кричит на него, если он устраивает истерику, говорит, что «хорошие дети так себя не ведут»; потом, обуреваемая виной, жалеет, сажает рядом с собой и в обнимку смотрит с ним весь вечер мультики, которые обычно запрещает. На следующий день снова их запрещает, ведь уже не нужно искупать свою вину.

Поскольку у матери много боли и невыраженных чувств, перегружаясь, она начинает наказывать ребенка молчанием или игнорированием. В эти моменты у малыша актуализируется травма, что он снова теряет ее – как тогда, когда она была в депрессии. Этот опыт для него невыносим, «лучше бы кричала».

Бывает, что такая мать (в силу своего внутреннего напряжения и тревоги) становится еще и гиперопекающей и контролирующей. Ее забота направлена не на чувства ребенка, а на его физические потребности. Мать требует от него достижений, хорошей учебы, она постоянно с ним, возит его на тренировки, следит за его питанием и знает, что думают его друзья.

Нередко такой ребенок сталкивается в школе с буллингом. Мать не может его защитить, вместо этого она ищет причины нападок в нем самом. Или ребенок молчит, потому что не чувствует, что ему помогут, или боится гнева матери. Он также может стать жертвой притеснений братьев или сестер. Такой опыт, а точнее, отсутствие защиты в нем провоцирует у него чувства одиночества, брошенности и уязвимости.

При этом агрессивные чувства к матери, которые, конечно, возникали, – обида, чувство несправедливости, гнев, – все это было недопустимо выражать, так как страшно, что накажут, не примут, не поймут, и так как есть риск утратить то хорошее, что иногда бывает.

Итак, в основе конфликта, ведущего к депрессии в будущем, лежат два противоречивых импульса: вытесненная агрессия и потребность в крепкой привязанности. При сильной гиперопеке или гипоопеке от матери невозможно отделиться, потому что она недодала любви (ребенок постоянно ощущал ее нехватку) и в то же время транслировала полную беспомощность ребенка. Он хочет уйти, но не может, потому что пытается получить то, что ему не дали, и к тому же не чувствует в себе сил и способностей к самостоятельности. При этом по отношению к матери возникает гнев, который он не имеет права и не может выразить, и тогда этот гнев обращается на себя.

Ребенку очень важно иметь возможность вылить негативные чувства на родителей, быть услышанным, получить опыт решения этого конфликта из-за любви. Если это невозможно в детстве, то агрессия направляется внутрь.

Депрессия – это агрессия, направленная на самого себя.

Она превращается в вину и стыд за себя. Человек ощущает беспомощность, апатию, потерю жизненного интереса. Именно поэтому депрессивные больные могут вызывать гнев у близких – это эмпатически пойманный вытесненный гнев самого депрессивного больного.

На уровне психики происходит следующее. Недодающая с самого рождения любви, заботы и утешения мать становится частью «я» ребенка. Ведь он все равно должен идентифицироваться с ней, как бы сделать ее своей частью. Если эта часть вот такая – по сути, утраченная, то ребенок идентифицируется с утратой, нехваткой. И тогда его «я» как бы теряет энергию, внутри образуется пустота. Утрата объекта ощущается как настоящая часть себя – пустая, отсутствующая. И все чувства гнева, направленные на утраченный объект, мать (поскольку она теперь внутри), направляются на себя.

Еще раз: депрессия – это гнев, направленный внутрь.

Итак, депрессия и слишком сильная печаль связаны с утратой. Точнее, со сломанным ее переживанием, когда потеря не была умеренная. Скажем, мать не просто уходила в магазин или в гости (такую утрату ребенок может вынести), а реально исчезала из физического и психического мира ребенка – надолго, оставляя его с этой пустотой и в беспомощности. И также они связаны с вытесненной агрессией по отношению к утраченному объекту.

Но даже при таком сценарии надежда есть. Можно помочь себе, осознавая, что именно произошло в детстве, в чем причина депрессивных состояний, излишней грусти и неверия в себя. И можно постараться уберечь от этого своих детей.

Трудности матери при сепарации с ребенком

Взросление малыша и его способность позаботиться о себе тесно связаны с готовностью и возможностью матери его отпустить. При этом важно, чтобы это происходило плавно, с учетом возрастающих способностей ребенка заботиться о себе и его увеличивающейся самостоятельности.

Дети рождаются гораздо более беспомощными, чем животные. Период младенчества сильно растянут во времени. Ребенок физически зависим от матери, он не может сам добыть себе еду, даже перевернуться и поправить соскользнувшее одеялко. Такая же картина и в его психическом мире. Это тоже крайняя степень зависимости, которая привычна: нормально, если ребенок не может без мамы и плачет, когда ее нет рядом. Этот период необходим: мать словно напитывает своим присутствием младенца, чтобы потом он смог вырасти во взрослого и самостоятельного человека. Если в этот период есть поломки, то ребенок всю жизнь будет пытаться восполнить то, что недополучил в детстве.

Как и все навыки, самостоятельность надо тренировать, здесь требуется многократное повторение. Если мама не разлучается с ребенком, не отходит от него ни на шаг, то как он научится играть без нее, оставаться с кем-то другим?

В то же время такая тренировка не должна быть выше способностей ребенка. Если прийти впервые в спортзал и поднять сразу штангу, можно сорвать спину. Так и с малышом: если оставить его надолго сразу, без подготовки, то можно нанести урон привязанности. Но даже в этом случае все поддается восстановлению (как и мышцы), просто нужно время.

Постепенно ребенок усваивает так называемую константность объекта: если мама ушла, то она не исчезла, она обязательно вернется. Как только он это осознает (в результате тысяч каждодневных повторений), отпускать маму станет заметно проще.

Первая разлука – когда мамино лицо скрывается из поля зрения младенца. Вы заметите, в каком случае ваше исчезновение малыш может перенести, а в каком ему кажется, что мамы нет слишком долго, и его тревога выливается в призывный плач.

Когда малыш начинает гулять на площадке, ему нравится бегать, играть, но он постоянно оборачивается – здесь ли мама. И мама должна быть рядом, чтобы он почувствовал: «Ага, всё в порядке, вот она».

Признаки, что разлука проходит нормально:

• ребенок плачет, если мама уходит, но после ее ухода быстро успокаивается;

• в ее отсутствие он способен заниматься своими делами, интересоваться игрушками, есть.

Баланс между разлукой и воссоединением развивает в ребенке возможность грустить, переживать стрессы, разлуки, утраты как норму жизни и быстро восстанавливаться.

И мы снова коснемся темы гиперопеки – очень важного фактора в формировании депрессии в будущем. Именно гиперопека делает человека неуверенным в своих силах, оставляет в нем глубоко укоренившиеся чувства беспомощности и неспособности.

Свое любимое чадо хочется защитить от всех бед, дать все, что только возможно. Такова любовь. Но попробуем разобраться, что плохого в том, чтобы удовлетворять все потребности ребенка, давать ему все, чего он хочет, не допускать, чтобы он расстраивался.

Не давать ему испытывать неудовольствие так же опасно, как и лишить удовольствия. Чтобы развиваться, психике необходимо переживать оба состояния.

Неудовольствие, фрустрация, нехватка – двигатели развития психики

Асфиксия (нехватка воздуха) при рождении заставляет ребенка перейти к дыханию легкими.

Потребность в пище запускает поисковое поведение, способствует развитию восприятия. Это необходимо малышу, чтобы выжить. Он ищет грудь, нащупывает ее, находит и жадно захватывает. Это то, что приходит взамен пассивному принятию пищи через пуповину. И это то, что способствует развитию пищеварительной системы.

При отнятии от груди происходит новый скачок в развитии. Это тоже необходимо для самостоятельности малыша и его уверенности в себе.

При гиперопеке родители стремятся избавить ребенка от неудовольствия. Причина тому – страх столкнуться с чувством вины за его страдания, ведь он расстроится, будет плакать. Из страха перед такой реакцией родители изобретают любые способы, чтобы ребенок не страдал; например, самоотлучение при грудном вскармливании: «Пусть это произойдет для него максимально комфортно и безболезненно».

Но для ребенка максимально комфортно, чтобы мама всегда его кормила и всегда была с ним. Это очень сильный вектор психики. Поощряя только его, мать лишает малыша возможности прислушаться и к другому голосу – голосу развития, отделения, движения вперед. А это вектор жизни, когда ребенок со временем приобретает навык быть самостоятельным и независимым, жить без родителей.

Такие же чувства – желание избавить ребенка от страданий, связанных с разлукой с матерью, – могут посетить родителей, когда они отдают малыша в детский сад.

Но именно неудовольствие толкает ребенка к изменениям. Когда у нас все есть (физически и эмоционально), мы расслабляемся и не хотим двигаться вперед. Как пример – неприятные чувства, когда мамы нет рядом во время пребывания в детском саду. Они способствуют тому, что психика учится выносить разлуку. Ребенок изобретает способы справиться с отсутствием объекта, создает его внутренний образ, учится удерживать символическую маму внутри, помнить о ней, развивать память, чтобы понять, что мама вернется вечером. Все психические процессы активизируются. Ребенок учится удерживать образ матери в своей фантазии, учится утешать себя сам, занимая время играми и интересным общением с другими взрослыми или детьми. Так он взрослеет.

Зачем взрослеть? Чтобы выжить в мире, когда родители не смогут о нем заботиться, чтобы завести свою семью и стать временной опорой для своих детей.

Здесь уместно будет вспомнить, насколько важен в воспитании принцип реальности. Он говорит о том, что мир не состоит из удовольствий, что фрустрация и неудовольствие (соответствующие возрасту!) – такая же важная часть жизни, как и блаженное счастье. «Я» ребенка не развивается, если нет следования принципу реальности. Он превращается в пассивного, неуверенного в себе, недовольного, зависимого взрослого, который не может испытывать удовольствие от жизни и плохо справляется со стрессом.

Когда речь идет о фрустрации, я не имею в виду намеренное вредительство ребенку, наказания, крик, установки вроде «Лучше я буду к нему жесток сейчас, чтобы он понял, что реальная жизнь не сахар». Я имею в виду избегание неразумного потакания во всем, гиперопекающего воспитания, избегание принципа «дать конфетку, лишь бы не орал», кормления с ложки до школы, бесконечного совместного сна, удовлетворения любого требования. Избегание ситуации, когда мать отдает все свое время и силы ребенку, лишь бы он не расстраивался (часто это ситуации с грудным вскармливанием или детским садом).