Текст книги "Спасение беглянки"

– А ты говорила, что мачеха…

– Эта стерва позже появилась. Где-то года через два. Папка даже пить перестал, когда с ней познакомился. Я сначала обрадовалась: думала, что кончатся теперь мои мучения. А эта грымза только первое время со мной ласковая была, пока к отцу в доверие втиралась… «Доченька, лапушка», – называла. Фу, гадина! А когда папаша на ней официально женился и прописал в квартире, так она начала уже свои порядки устанавливать. Я стала для неё не «доченька», а «стерва», не «лапушка», а «шлюха малолетняя»! А он… на коротком поводке у неё… как собачонка. Всё делает, как она скажет.

– Галя, а ты в милицию не заявляла на этих… собутыльников?

– Ты с ума сошла? Позориться! В школе я всегда была среди лучших, а тут… Я вообще никому не говорила, и всё равно мачеха откуда-то узнала. Эти… твари… растрепали, наверное…

– Досталось тебе…

– Ой, вот не надо! – перебила Галина. – Не люблю я этих… сю-сю-сю! Жива, здорова, не бедствую. На Босфор вон любуюсь. А кто-то и мечтать об этом не может! Я, когда на улице стояла, каждый день с жизнью прощалась… на всякий случай. Там разное случается… Но Каракюрт в отель взял. Так что, подруга, хочешь жить – успокойся и смирись. Тогда уцелеешь. А там, глядишь, судьба сюрприз преподнесёт, – при этих словах лицо девушки приняло мечтательное выражение, на губах заиграла улыбка, в глазах засияли искорки. – Аллах любит терпеливых!

«Какая же она красивая, эта Галка», – подумала Саша.

…После завтрака в небольшом ресторанчике гуляли по старинным улочкам. Александра любовалась древними постройками.

– Да ты совсем дикая, Сашка! В такой красоте жила три года, а на улицу не выходила!

– Я ведь уже гуляла здесь… или где-то поблизости… с Денизом. Только это было так давно! Целая жизнь прошла, – и она тоже поделилась своей историей.

– Не грусти, подруга! Аллах даст, прорвёмся! – подбодрила Галя. – Только не будь совсем дурой…

– Опять Аллах…

– Хорошо, Господь! – согласилась девушка. – Только Бог всё равно один. Муса так говорит. Какая разница, как его называть?

– Муса? – не поняла Саша.

– Сейчас зайдём в одну книжную лавочку. Мне её хозяин, Муса, даёт книжки почитать. Давно не была у него. Возьмём что-нибудь.

– А на каком языке книжки-то?

– Всякие есть. Знаешь, зимой в Стамбуле бывает так тоскливо! Холодно, сыро… На улицу не тянет. Сижу, читаю…

– А Муса этот… он кто?

– Сам он уже как бы местный. А вот дед его или прадед – из наших эмигрантов. Дочка у него работает в редакции. Муса русский хорошо знает. И дома у него основной разговорный язык – русский! Он этим очень гордится. Считает, что надо помнить свои корни и детей воспитывать на родном языке.

Небольшая книжная лавочка располагалась в полуподвале старого здания. Её хозяин – невысокого роста мужчина в тюбетейке и в стёганой жилетке поверх белоснежной рубашки – вышел навстречу посетительницам с радушной улыбкой и раскинутыми для объятий руками.

– Га-аля! Здравствуй! – радостно поприветствовал он старую знакомую. – Добро пожаловать! Давно не приходила! Ты с подругой?

– Здравствуй, Муса! Это Александра.

– Ах, девушки, девушки! Шестьдесят лет живу, а не перестаю удивляться женской красоте! – сделал комплимент хозяин лавочки.

– Ой, Муса, не смущай Сашку! Она же не знает, что ты так всех посетительниц встречаешь, даже страшных и старых! – засмеялась Галина.

– Как ты можешь! Не говори так, Галина! Женщин страшных не бывает! Все краса-авицы! – лукаво улыбнулся Муса.

В уютном торговом зале под потолком светились три оконца, в глубине помещения горели разноцветные фонарики. На стеллажах ровными рядами выстроились книги, в промежутках красовались картины с морскими видами и портретами писателей.

– Вот на этих полках выбирайте любые, – сказал хозяин и удалился.

– Почему – только на этих? – спросила Саша.

– Здесь уже не новые книги, люди сдают, – пояснила Галя. – А новые – только если купим. Но нам и старых хватит. Тут такие книжечки можно найти! А если мало будет – во втором зале можно покопаться. Там не такой лоск, но тоже уютно.

Вернулся Муса с чайником. Пригласил посетительниц к маленькому столику-этажерке, стоявшему за перегородкой, где уже поджидала гостей ваза со сладостями. Хозяин разлил чай в стаканчики-бардаки, стоящие на миниатюрных блюдцах.

– Лукум свежий, пахлава, халва… Пробуйте! – предложил он. – А для новой посетительницы у меня подарок! Книжка о Турции на русском языке, – сообщил он, протягивая Саше небольшой томик в цветной обложке. – Издатель – мой хороший знакомый. Снабжает меня новинками.

– Спасибо, – Александру растрогало такое внимание. – Я… мне неудобно.

– Бери, бери, дочка! Почитаешь, будет время…

Муса рассказывал девушкам о турецких чайных церемониях, пытаясь сравнивать их с российскими, удивив Сашу знаниями традиций Родины своих предков. За интересной беседой, изредка прерываемой покупателями, часы пролетели быстро. Саша смотрела на Галину, и вновь выражение её лица казалось ей таким, как у людей в «прежней жизни».

– Пойдём, подруга! Пора возвращаться, – с сожалением сказала Галя.

– Как он тебе? – спросила она Сашу, когда девушки оказались на улице.

– Хороший… добрый, приветливый.

– Вот такой человечище! – Галка со значением подняла большой палец.

В холле отеля им встретился Каракюрт.

– Ну, пока, Сашка. «Прежняя жизнь» на сегодня окончена, – усмехнулась соседка и поспешила к себе.

Александра подошла к хозяину, намереваясь поговорить о своём будущем.

– Иды, сычас прыду, – сказал он вместо приветствия.

– Думала? – спросил с порога, заходя в номер к своей непокорной подопечной.

– Да.

– Что думала? Как жить?

Александра медлила с ответом, не в состоянии подобрать нужные слова.

– Что? Ны понятно? Я так по-русски? – уточнил он.

– Я поняла. Только… всё-таки не хочу здесь работать.

– Савсэм? – не понял Каракюрт. – Как так, да?

– Проституткой – не хочу! – пояснила девушка. – А вы… могли бы меня порекомендовать в один стриптиз-клуб?

Она рассказала о встрече с Лолой и о своих надеждах относительно клуба, где та трудится.

– Харашо, – согласился Каракюрт. – Договорымся, тогда всо будыт. Да?

И он отправился к Галке, чтобы узнать номер телефона Лолы.

Александра запрыгала на мягком ковре, не в силах сдерживать радость.

– Помоги мне, Господи, помоги мне, Господи! – повторяла она. – Только бы она согласилась, эта Сара! И тогда… всё будет просто здорово!

Глава 3

Юрий с Надеждой собирались в отпуск. Они планировали провести его в Турции – где-нибудь на берегу тёплого моря, но ещё не решили – какого именно. Только лететь надо было через Стамбул: у полковника остались там дела. Да и проще было совместить командировку за границу с отпуском, чем хлопотать об отдыхе отдельно. Их обоих тянуло в этот город: очень хотелось вновь побывать в уже знакомых местах и посетить хотя бы некоторые из тех, что не успели. Таким образом, служебный повод для посещения города, в который Надежда успела влюбиться, пришёлся весьма кстати. Она сияла!

Предстояло выбрать дальнейший маршрут поездки. Проводив Юрия на службу, Надя удобно устроилась в кресле перед компьютером и начала виртуальное путешествие.

Глаза разбегались при виде многочисленных предложений туристических фирм и красочных снимков прибрежных отелей. Всякий раз, когда она открывала страничку одного из них, ей хотелось отправиться именно туда. Надежда бродила по дебрям Интернета, постепенно теряя от обилия информации способность принимать решения.

– Как же тут можно определиться? – вслух подумала она. – Нет, надо сначала изучить рынок! Хотя… чем больше изучаешь, тем сильнее теряешься. Кто бы мог подумать, что выбор места для отдыха может быть таким трудным делом!

Звонок стационарного телефона отвлёк её от размышлений. Рассеянно сняла трубку, понимая, что, если это не Юрий, то, возможно, ей нечего будет ответить – ведь она почти никого из окружения полковника не видела.

– Слушаю, – бодро сказала Надя.

– Здравствуйте! А мне – Юрия! – уверенно произнёс женский голос.

– Он на работе, – ответила Надежда, – а кто звонит?

Она уже, собственно, почти догадалась, с кем говорит.

– Жена!

– Кто? Я не ослышалась?

– Не ослышались!

– И… сколько же у него было жён? – с усмешкой спросила Надежда. – Неужели он не со всеми успел развестись?

– Я первая и единственная, – голос женщины не терял уверенности.

– Мадам, я собственными глазами видела ваше свидетельство о разводе. Стало быть, вы ему больше не жена, – спокойно возразила Надежда.

– А вы кто такая? – возмутилась Татьяна. Это, конечно же, была она. – Вы, милочка, ещё никто!

– Так у меня пока всё впереди, – весело парировала Надежда. – А вы с кем поговорить-то хотели, Татьяна? – уточнила она.

– С Юрием.

– Он в это время на службе! Звоните на мобильный… только я подозреваю, что ему не доставит удовольствия общение с вами.

– А это не вам решать! – вскрикнула Татьяна.

– Ну, почему же, – спокойно ответила Надежда, – думаю, что и мне тоже. И я хочу, чтобы вы оставили его в покое.

– Вы знаете, милочка, на чужом несчастье счастья не построишь! – назидательно произнесла Татьяна.

– Меня Надеждой зовут, если вы не в курсе – представилась «милочка». – А счастье своё вы задолго до моего появления проворонили, – убеждённо констатировала она.

– Да если бы не ты… – взвизгнула Татьяна.

– А мы уже на «ты»? – оборвала её Надя. – Что вам нужно? Выговориться хотите?

– Да Юрка всегда был моим тылом! И если бы не его длительные командировки в эти «горячие точки»… гадские… он бы и не догадался, что Маринка – не его ребёнок. Мало ли что в семье бывает! И не ушёл бы он тогда от меня! Я как раз наладить отношения собиралась, а тут – ты! Нарисовалась! На чужое…

– Ах, вот оно что! – засмеялась Надежда – То есть, вы и дальше хотели бы ему врать, изменять и при этом жить за его счёт? А в собственном вранье-то не боялись запутаться? Хлопотно это, наверное? – с преувеличенным сочувствием поинтересовалась она.

– А не твоё дело! – ответила Татьяна.

– Конечно, не моё, – согласилась Надя. – Это правда. Так же, как и то, что Юра теперь не ваш муж. Оставьте его в покое!

– Да ты ещё не знаешь, какой он человек! Он же… чурбан просто! – принялась ругать Юрия бывшая жена, не обращая внимания на замечание соперницы. – Его же никогда дома не было! Даже когда не в командировках! Всё работа, расследования, задержания, отдел этот его межведомственный, – сбивчиво высказывала возмущение дама, – а я… внимания не дождёшься! Хоть волком вой! Элементарного…

– Так зачем он вам нужен – такой невнимательный? – спросила Надя, а сама подумала: «Отчего это ей волком выть хотелось? И какого, интересно, его «внимания» ей не хватало?»

– Мне нужен мой муж! – прокричала Татьяна. – Не понятно тебе?

– Послушайте, ваш муж здесь больше не живёт, а мой – мне и самой пригодится! – отрезала Надежда и положила трубку.

Только уселась за компьютер, как снова послышалась телефонная трель. Надя сначала не хотела отвечать, но подумала, что, возможно, это звонит кто-то другой.

Не успев сказать «Алло», она услышала крик Татьяны, нецензурную брань и оскорбления в свой адрес. Молча бросила трубку, как будто та обожгла ей руку, и отключила звук аппарата. Безмятежно-счастливое состояние было нарушено.

«А что, собственно, я хотела от неё услышать? Благодарить-то меня ей не за что! – трезво рассудила Надя. – И ведь в чём-то она даже права».

Женщина вернулась к прерванному занятию, пытаясь прогнать неприятные мысли. Когда раздался звонок мобильного телефона, она ещё продолжала «гулять» по интернет-сайтам.

– Надюша, как дела? – озабоченно спросил Юрий. – Ты где?

– Дома, – ответила Надежда спокойно.

– Я звоню на домашний… ты не отвечаешь…

– Так я звук отключила, – спохватилась она.

– Тебя… Татьяна не беспокоила?

– Ах, вот оно что! Звонила… Красноречивая она… у тебя…

– Только вот не у меня! Ладно? Она не приходила?

– Эта дама сюда пожаловать должна? Что-то мне это совсем не нравится!

– Наденька, если она придёт – не открывай дверь, пожалуйста, я тебя прошу.

– А что такое? – заинтересовалась Надежда.

– Можешь ты просто сделать, как я говорю?

– Могу! Только сперва скажи – в чём дело?

– Да… звонила она тут мне… грозилась…

– И чем грозилась?

– Чем… кислотой тебя облить! Возможно, это только пустые слова, но мало ли что у неё на уме! Она бывает непредсказуемой в истерике.

– Ну, ничего себе! Что-то меня не особо впечатляет такая перспектива!

– Меня – тоже…

– Ей что, больно смотреть на мою сногсшибательную красоту? Так это можно воспринимать, как комплимент, – засмеялась Надя.

– Ты всё шутишь, – серьёзно сказал Юрий.

– Юра, ну а что, плакать мне, что ли? Татьяну я твою ещё не боялась!

– Не мою! – повторил полковник.

– Хорошо, «не твою» Татьяну я бояться не собираюсь!

– Надюша, и всё-таки будь осторожна, хорошо? Она в состоянии аффекта на многое способна.

– Надо же! «В состоянии аффекта»! Юра, знаешь, что…

– Что?

– Ты мне… почти муж, так уж огради меня от происков своей бывшей благоверной, пожалуйста. Я не хочу её ни слышать, ни видеть и, тем более, чтобы она портила мой товарный вид.

– Миленькая, конечно, я всё сделаю, чтобы…

– Юра, а что это ты мягко так – «всё сделаю», «будь осторожна», – завелась Надя. – Ты поговорить с ней жёстко не можешь, что ли? Или растаял от нежных звуков её голоса?

– Надюша, ну опять ты…

– А что? Я помню, каким ты был с ней обходительным, когда она заявилась в твой день рождения. Всё испортила…

– Миленькая моя, а ты, выходит, меня ревнуешь? – удивился Юрий. – Я правильно понимаю?

– Ну, вот ещё…

– У тебя нет повода для ревности, поверь, но мне, как ни странно, приятно!

– Да не ревную я вовсе, – Надежда смутилась. – Юра, я чувствую себя с тобой такой счастливой… всегда… кроме тех моментов, когда появляется эта твоя Татьяна!

– Да не моя она! Надюша, ну сколько можно?!

– Ну, хорошо… «не твоя» эта мадам когда появляется…

– Наденька, я не хочу, чтобы она портила нашу с тобой жизнь. Мы, конечно, что-нибудь придумаем… квартиру поменяем, чтобы Татьяна даже не знала, где нас искать. И через какое-то время она успокоится. А сейчас… ну хочешь, я на обед приеду?

– Хочу! – обрадовалась Надежда. – Приезжай!

…Она открыла Юрию дверь – в его милицейской фуражке, которую надела примерить, сняв с вешалки, а потом совсем забыла о ней. Он засмеялся, увидев её в своём форменном головном уборе. Обнял, поднял на руки, закружил по комнате и, как всегда, все сомнения её растаяли от его тёплого взгляда, объятий и поцелуев.

– Надюша, а ты ревнивая у меня, оказывается.

– А вот и нисколько! – Надежда ни за что не хотела признаваться, но иногда она просто с ума сходила от ревности.

– Ревнивая, ревнивая! Ладно?

– Не ревнивая, не ревнивая, – не созналась Надя.

– Надюша, я тебя так люблю, а ты меня ревнуешь!

– А ты меня не ревнуешь? – спросила она.

– Ужасно! – признался Юрий. – Даже к случайным прохожим, когда они на тебя смотрят.

– А вот это уже глупо, – засмеялась Надежда.

– Знаю, – согласился он.

Когда полковник, накормленный вкусным обедом, засобирался обратно на службу, Надя вышла в прихожую его проводить.

– Какой ты у меня ответственный, обязательный! На работу торопишься, а любимой женщине – никакого внимания, – запела она с провокационной улыбкой.

– Что такое? – улыбнулся Юрий, глядя на неё с нескрываемой нежностью. – Моя любимая женщина на что-то намекает? Ей не хватает внимания?

– И совсем ни на что не намекает, – с невинным видом пожала она плечами.

Он засмеялся, снова поднял её на руки и понёс в спальню.

– Юра, да ты что! Я же пошутила! Ты же опоздаешь! – Надя пыталась сопротивляться.

– Не страшно! Ладно? А вот если моей любимой женщине не хватает внимания – это непорядок! Я не могу такого допустить.

«Нет, в отличие от этой… «не его Татьяны», мне грех жаловаться на недостаток внимания», – удовлетворённо подумала Надежда, чувствуя себя совершенно счастливой. Она быстро забыла о разговоре с соперницей, о её угрозах и о самом её существовании.

* * *

Утром Александру разбудил громкий стук в дверь.

«Галка, что ли? – подумала девушка. – И что так рано?» – бросила сонный взгляд на будильник: часовая стрелка не доползла ещё и до семи.

«Может, мне приснилось?» – мелькнула мысль. Но стук повторился.

Облачилась в единственное своё платье, решив, что нужно купить что-то на сменку, и отправилась открывать. На пороге стоял Каракюрт.

– Надо ехать к Сара. Потом она ны будет. Рано надо.

Александре не требовалось повторять дважды.

– Хорошо! Я быстро! – светясь от радости, ответила девушка.

– Всо ны быри вэщи! Она толко сматрэть, – сообщил хозяин, стоя в дверях. – Внызу падажьду, – с этими словами Каракюрт закрыл дверь и удалился.

– Да у меня и вещей-то нет! – запоздало сообразила Саша.

Она замерла на минуту, прогоняя остатки сна, потом взяла себя в руки.

– Господи, помоги мне! Помоги! – твердила девушка, приводя в порядок волосы. Пальцы от волнения плохо слушались.

…Сара оказалась стройной брюнеткой неопределённого возраста.

– Здравствуй, милая, – сказала она Александре, как старой знакомой, в ответ на робкое приветствие.

Расспросив девушку на чистейшем русском языке о том, что она умеет, где работала и кем, дала костюм, отправила переодеваться за кулису, включила музыку.

Натягивая сценическую одежду, Саша наблюдала за танцовщицей, репетирующей на подиуме. Закрытый купальник, волосы гладко зачёсаны, собраны и скручены в тугую «шишку» – как и у хозяйки заведения. Грациозно обвиваясь вокруг одного из четырёх шестов, незнакомка легко вскарабкалась вверх, потом сделала вертикальный шпагат и, дотянувшись носком до кольца, свисающего откуда-то с потолка, напряглась как пружина, подалась ввысь, свободной рукой дотянулась до второго кольца и, оторвавшись от опоры, стала раскачиваться на канатах, скрытых от посетителей бархатным занавесом. Девушка словно парила в воздухе, выполняя упражнения на снаряде.

Саша смотрела на гимнастку, как заворожённая.

– Александра, ты где там? Оделась? – окликнула её Сара.

– Иду…

Саша вышла на подиум и приступила к танцу. Старалась показать всё, чему её научила Эльза.

«Женственнее, загадочнее… допевай глазками… снимай одежду медленно, нехотя, как будто тайну открываешь…» – вспоминались наставления бывшей руководительницы. Девушке самой казалось, что в движениях она сливается со звуками восточной мелодии, растворяется в них, и что лучше просто невозможно выступить…

– Стоп! – Сара хлопнула в ладоши, поднялась с кресла. – Иди сюда! – позвала она.

Каракюрт довольно улыбался. Видимо, ему понравился танец.

– Какой танцыват надо, а? – сказал он. – Харашо, да?

– Ну что, в общем-то, неплохо, – оценила Сара Сашины старания без особого энтузиазма в голосе, проигнорировав комментарии Каракюрта. – Для самодеятельности. Что ещё можешь показать?

– Больше ничего, – потупившись, честно призналась девушка.

– Ты понимаешь, здесь профессионалки работают. У каждой – свой номер. Один, но такой, что публика стонет! У меня самой мурашки по коже иногда от того, что они выделывают. А ты меня, милая, не зацепила. Вяло как-то всё, обыденно… не впечатляет, в общем. Я марку свою держу, и кого попало принимать… – она многозначительно пожала плечами.

Саша бросила взгляд на репетирующую девушку, которая, выполнив несколько позиций на кольцах, снова перебралась на шест и продолжила грациозно извиваться вокруг него, медленно спускаясь вниз.

– Ты на неё не смотри! Она – из цирковых. Воздушная гимнастка. Другие так не умеют. Но любая из них вполне могла бы работать в Большом театре, или в каком-нибудь знаменитом танцевальном ансамбле. У каждой – своя фишка. Соблазняющие посетителей движения и сбрасывание одежды – это уже в конце. На сладенькое, как говорится, перед аплодисментами. Так вот, милая… Впрочем… посмотри на неё, – и она кивнула в сторону гимнастки. – У неё чувственность и томность в движениях – даже когда она свои трюки в воздухе выписывает. Как пантера потягивается! Хотя сама в напряжении. Это талант, детка!

– Я понимаю, – огорчённо ответила Саша. Чувствовать себя «кем попало» было не очень приятно.

– Кстати, а как у тебя с визой? – спросила Сара.

– Никак…

– Ну, тогда и вовсе плохи твои дела, милая.

Каракюрт, казалось, был огорчён не меньше Александры. В машине не проронил ни слова.

– Другой ыще буду гаварыть. Или Мыхмэд обратно… пускай он устроит сам тыбе мэсто, – сообщил он, когда они вошли в холл отеля, и отпустил Сашу.

Со слезами на глазах Александра поплелась в свой номер. Поплакав о несбывшейся надежде, подошла к окну и удивилась, как будто впервые увидев синеющую вдали полосу Босфора.

«Что же делать? Ждать, когда Каракюрт найдёт для меня новое место? – терялась в сомнениях девушка. – Или удрать? Выкрасть паспорт и…»

Стук в дверь отвлёк девушку от размышлений.

– Слушай, подруга, Каракюрт так озадачился твоей судьбой! – сообщила Галка с порога.

– Сара забраковала мои способности, – пожаловалась Александра.

– Сашка, она всё равно бы тебя не взяла! Ты же нелегалка! Зачем ей проблемы?

– Получается, она просто… из вежливости меня смотрела?

– Ну, почему? Из любопытства! Может быть, хотела жемчужину разглядеть… в куче навоза, – усмехнулась Галина.

– Знаешь, что? – обиделась было Александра. – Хотя… так и есть, – потупилась она.

– Да ладно! Не дуйся! Пошутить нельзя! Какие мы принцессы! – Галя поправила сбившийся локон в волосах подруги. – Ну, заплачь ещё! Ты уже ревела, что ли? – девушка обратила внимание на красные глаза подруги.

– Да… немного. Я так надеялась, что меня примут в этот клуб!

– «Примут», – передразнила Галка. – Как будто на работу устраиваешься… Купят! – поправила она. – Хозяину теперь перепродать тебя надо и не продешевить! Ему же впарили тебя как путану… с навыками стриптиза. Это, надо думать, совсем другие цены!

Саша совсем сникла.

– Кстати, Сара девчонок не покупает. К ней нанимаются на работу. Разницу улавливаешь? И Каракюрт ничего за тебя от неё не получил бы. Разве что компенсацию стоимости билета из Москвы и услуги посредника. Понимаешь? А просто так ему тебя какой резон отпускать? Он денежки за тебя выложил!

– И куда же меня теперь? – растерянно спросила Александра.

– Откуда мне знать? Но, между прочим, здесь – не самое плохое место. Подумай. Другие мечтают…

– Галя, но я не могу…

– Слышала! – оборвала её Галина. – Ну, жди тогда милости… от судьбы. И нечего тут раскисать! Без тебя мокро. Мне тоже, может быть, иногда выть хочется. Надо уметь радоваться жизни при любых обстоятельствах, подруга! Пойдём-ка со мной, я тебе такой видок покажу!

Галя потянула Сашу в коридор, потом – по лестнице наверх.

– Тут с чердака шикарные пейзажи открываются! – девушка отомкнула дверь своим ключом, заперла изнутри, и, пробираясь свозь ровные ряды запылённых ящиков из-под фруктов, подруги подошли к одному из небольших слуховых окон в крыше.

«Старожилка» ловко распахнула запылённые створки.

– Видала? – восторженно спросила она.

Перед ними, как на ладони, весело краснели черепичные крыши, освещённые солнцем, поблёскивали оконными стёклами фасады домов, а вдали голубел и искрился на солнце Босфор.

– Да-а… хоть картины пиши! – восхитилась Александра. – Если бы я умела…

– Мы с тобой в первый день во-он там были, на противоположном берегу, – сообщила Галя. – На Истикляль. А сейчас посмотри направо.

Саша перевела взгляд туда, куда показала соседка.

– Да не так, встань ближе, а то не видно! Жаль, на ту сторону окон нет…

Александра высунулась в открытое оконце и увидела вдали грандиозное архитектурное сооружение, возвышающееся над округой, с куполом и четырьмя минаретами.

– Осторожно, не вывались! – предупредила Галя. – Мечеть видишь?

– Ага.

– Только там теперь музей. Это и есть Айя София! Знаменитая византийская церковь…

– Здорово…

– Почти в самом центре древнего города живём!

– Да-а…

– А ты хоть завтракала сегодня, подруга?

– Не-а…

– Ну, так пошли! Я же тебя ждала!

И снова девушки прогуливались по набережной, наслаждаясь ароматами Босфора, кормили прожорливых чаек остатками завтрака. Саша и не подозревала, что это последняя её прогулка…

Каракюрт сидел в холле на уютном диванчике, когда подруги вернулись в отель.

– Ну, пока, Сашка! До завтра, – попрощалась Галка и заторопилась к себе.

– Алыксандра, собырайся, поедым ыще, – позвал хозяин.

– Поедем? А мне что собирать-то? Всё при мне! – обрадовалась девушка.

– Пошлы тогда! – сказал хозяин, вставая с кресла.

На этот раз он повёз Сашу в современный район Стамбула, где располагались фешенебельные отели и высотные стеклянные строения. Здание, в котором находился очередной клуб, куда хозяин собирался порекомендовать Александру, было четырёхэтажным, с узкими окнами, украшенными добротными коваными решётками, не претендующими, правда, на особую изысканность.

Зайдя в просторный зал, Саша растерялась: в креслах вдоль стен за аккуратными столиками сидели мужчины представительного вида, в центре виднелась круглая сцена. Похоже, их уже ждали.

– Иды, – только и сказал Каракюрт.

– Куда? – растерянно спросила девушка.

– Туда иды, – он показал на сцену.

Зазвучала восточная музыка.

Саша перевела взгляд на судей. Один из них поднялся, подошёл к замершей от волнения танцовщице, взял за руку, пристально посмотрел. Мужчина был ухоженным, но очень полным, обрюзгшим.

«Какой взгляд у него… липкий! – передёрнуло её. – Умыться хочется… И руки потные…»

Улыбаясь, незнакомец подвёл Сашу к сцене, продолжая держать за руку, пока она поднималась по крутым ступенькам.

Сидящая в креслах публика недружно зааплодировала. Кто-то прибавил звук, музыка зазвучала громче.

Александра начала танец. Старалась быть гибкой, томной, загадочной – как учила Эльза.

– Снымай, снымай! – послышались возгласы.

Медленно, как будто «нехотя открывала сокровенную тайну», начала сбрасывать одежду, отметив, что сценического костюма здесь ей не дали, а выглядеть изящно, стягивая платье через голову, не так-то просто…

Но, похоже, сегодня старания Александры не были напрасными. Публика реагировала бурно, слышались аплодисменты и восторженные восклицания.

– Жды там, – Каракюрт указал на занавес в глубине зала, когда музыка закончилась и девушка подняла с пола свою одежду. – Адывайся.

Саша, разрумянившаяся от танца и от смущения, с нетерпением ждала решения своей участи. И хотелось, чтобы её приняли… или, как говорила Галка, «купили», и было жутковато оставаться с этими странными людьми.

Но… видимо, те, от кого могла зависеть дальнейшая судьба девушки, не сошлись в цене с её нынешним владельцем.

– К Мыхмэд отвызу обратно, – недовольно сообщил Каракюрт. – Сам пускай находыт. Тыбе надо клуб? А клуб дают мало! Мыхмэд сам надо. Ты прыбыл ему дала? Дала! Пускай думает! А я убыток тожи ны хачу! – озвучил своё решение турок, сердито крутя баранку.

– Я у Мехмеда снова буду работать? – спросила Александра. – Но я не хочу…

– А-а! «Хачу, ны хачу», – передразнил хозяин. – Ты капрызный, а у мыня – убыток! Я хачу?

– Меня там били…

– У мыня – ны били! А работать ны хочешь! Клыент ногти царапать, да? Как так? Да?

– Как вы не понимаете! – в бессилии вымолвила Саша. – Ну, давайте подождём ещё, может быть, меня в другое место куда-нибудь примут, а?

– Ты хароший дэвушька, да? Хароший! Всо устроится. Мыхмед сам сдэлаит. Я скажу, другой клуб. Да? Гдэ харашо.

– Ну ладно, – согласилась Александра. – Только вы ему скажите, чтобы меня пристроили куда-нибудь… где надо только танцевать, – попросила наивная девушка.

– Скажу. Да, – пообещал Каракюрт.

– И не расскажете ему, что я клиента поцарапала?

– Ны скажу…

Александра зашла в свой номер, огляделась…

«Здесь, в общем-то, неплохо, – подумала она. – Если бы только танцевать требовалось. А в остальном – живи да радуйся…»

Девушке не пришлось долго размышлять в одиночестве. Не прошло и часа, как в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, на пороге появились Каракюрт и Мехмед. Оба имели вполне довольный вид.

– Ну-у, здравствуй, Сашя дорогая! Да? Вот, свыделыс опят, – с этими словами прежний хозяин обнял её, как будто она ему действительна была дорога. – Видышь, всо бивает в жизны, да? Пойдом! Арты-ыстка!

Они вышли из здания в сопровождении Каракюрта.

«С Галкой не попрощалась», – с сожалением подумала Саша.

– Найды, чтобы харашо всо. Устрой, – напутствовал Каракюрт, перед этим сказав Мехмеду что-то по-турецки.

– Да, поныл, – ответил Мехмед, и этим словам тоже предшествовала турецкая речь.

«Интересно, и куда он меня теперь повезёт? – гадала девушка. – К себе обратно, или в какое-то другое место? Каракюрт пообещал, что всё будет «харашо»… А вообще, наверное, зря я не убежала…»

– Кушять хочишь? – спросил заботливый хозяин, сидя за рулём.

– Нет, – откликнулась Александра с заднего сиденья.

Сердце её беспокойно застучало, как только показались знакомые стены и окна с коваными решётками.

«Хоть девчонок увижу, – подумалось ей. – Расскажу, что не всё так плохо бывает, что можно и договориться…»

Но повидаться ни с кем из товарок ей не довелось. Едва Саша вышла из машины, её тут же подхватили под руки два стражника и молча усадили в кузов печально известного чёрного автомобиля.

– Мехмед! Ты же меня устроить обещал! Ты обещал! – закричала растерянная девушка.

– Всо харашо будыт, – заверил тот.

– А с девчонками хоть можно увидеться?

Мехмед дал указания водителю, не обращая внимания на слова Александры.

Махнув рукой, владелец «элитного» заведения скрылся за дверью.

«Дорогая, дорогая! А сам… Даже с девчонками не разрешил встретиться», – мысленно сокрушалась Саша. На сердце у неё было тревожно.

* * *

Ясным субботним утром Надежда проснулась у любимого на плече.

– Юра, с добрым утром! А ты на работу не опоздаешь? – спросила она, потягиваясь.

– Суббота же сегодня! Ладно? – ответил он. – Вот что значит быть в отпуске!

– А-а… у меня все дни… перемешались. А кашка ещё не сварилась? – сонно поинтересовалась женщина, не улавливая привычного запаха гречневой каши, которую Юрий каждое утро готовил в мультиварке.

– Нет, – рассмеялся он, – и даже в кастрюлю не засыпалась ещё. Представляешь, наглость какая?

– Не очень-то любезно с её стороны… Ну, раз она так себя повела, будем с тобой вместе готовить завтрак.

– Будем вместе, – согласился он, заключая её в объятия.

…Вдвоём они суетились у плиты, потом завтракали, беседовали, смеялись. Тёплое, волнующее ощущение счастья не покидало Надежду, птицей трепетало в груди при каждом взгляде Юрия, при каждой мысли о нём. Вот и сейчас, когда они сидели рядышком за кухонным столиком и пили кофе, она чувствовала себя необыкновенно счастливой.

– Надюша… мне так нравится наш с тобой быт, – признался вдруг он, посмотрев на неё тепло и смущённо, – мы с тобой вместе, и я могу в любой момент тебя поцеловать. А когда я иду домой, мне так радостно знать, что ты меня ждёшь! Я как будто летаю от счастья.