Текст книги "Мой мистический мир. Реальные истории из жизни"

Мой мистический мир
Реальные истории из жизни
Наталья Константиновна Бондаренко

© Наталья Константиновна Бондаренко, 2024

ISBN 978-5-4483-8798-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Улетный голландец

 
Я вышла на палубу, кутаясь в плед.
Шумела волна за кормой парохода.
А брызги летели как сотни комет
Сапфировой ночью счастливого года.
 
 
Я сотни желаний придумала вслед,
Светила луна еле-еле в тумане,
И вдруг у меня начинается бред:
Расплывчатый образ, фрегат перед нами.
 
 
Мне страшно, до боли скрутило живот,
Но шагу ступить не даёт любопытство.
Корабль налетает на нас – не плывет,
По контуру звёздами злыми искрится.
 
 
На нем – силуэты прозрачных людей,
Их хриплые крики слышны в океане.
Могу их рукою, бесплотных, задеть…
Боюсь убедиться я в самообмане.
 
 
Неужто Летучий Голландец со мной
Решил разыграть всем известную шутку?
Скелеты кричат на борту вразнобой,
А кто-то из них закурил самокрутку.
 
 
Как хочется их расспросить про судьбу,
Которая так надсмеялась над ними.
Но вскользь понимаю, что это —табу.
Не занят их мозг миражами мирскими.
 
 
А я – ни жива, ни мертва, но стою.
Но холод смертельный сжимает объятья.
Я вдруг понимаю – я с ними в строю
И громко кричу вместе с ними проклятья.
 
 
Душой понимаю их ярость и боль,
За то, что они между жизнью и смертью,
За то, что их голос, как прежде, живой
И живы скелеты – хотите, не верьте.
 
 
Им хочется берег ногами топтать,
Лежать неподвижно на ласковой тверди.
Не может Летучий Голландец пристать…
Сменяет проклятья призыв к милосердью.
 
 
Их Бог непреклонен. Унесся фрегат
Под рев преисподней под нашей кормою.
Как звезды на небе бесстрастно горят!
Шальная гроза обошла стороною.
 

Вор

 
     Темной ночью по улице мрачной и узкой
Возвращалась с работы красавица-дочь.
 
 
     Мать сидела, читая роман по-французски, Беспокоясь немного. Ведь всё-таки ночь.
 
 
     Приходилось частенько сидеть у окошка, Поджидать свою дочь, ведь она – программист. Примостилась клубочком на коврике кошка.
     Так уютно в тепле. Только дочь фаталист.
 
 
     Не боится, оторва, ни чёрта, ни Бога,
     И над матерью в голос смеется всегда —
     Мол, с работы до дома недолга дорога.
     «Эти женские страхи – поверь, ерунда.»

Шел по улице с дочерью странный попутчик…
В эту страшную ночь запоздало луна
Появилась из туч грозовых и могучих,
 
 
     Окружила её седины пелена.
 
 
     У него был кудрявый нечёсаный волос, Покрывающий рожки густою копной.
     Глаз сверкающих лазер и вкрадчивый голос.
     Силуэт в лунном свете кричал – я хромой!

Дочь была весела – он жестоко шутил
Над трусихами-девами лунною тишью, И раскатистый смех его спавших будил,
 
 
     Но шагов в тишине его не было слышно.
 
 
     Скрылась в тучах луна, беспроглядная мгла
На минуту весь город мгновенно накрыла.
 
 
     Дочь от страха вздохнуть и кричать не cмогла – Обхватила её леденящая сила.
 
 
     Сердце билось стоккато и слышалось форте. Оторваться от силы, бежать во всю прыть?
Стало скованным тело, предчувствуя морте.
 
 
      И ни страха, ни ужаса было не скрыть.
 
 
      Поднялась над землей в грубых, жестких объятьях. Содрогнулась, обмякла, упала как ком.
     Развевалось прозрачное нежное платье.
     В двух шагах от неё был родительский дом.
 
 
     Похититель души растворился во мраке, Наслаждаясь её чистотой, простотой.
     В этот раз – ни мольбы, ни убийства, ни драки!
Оболочка лежала бездушной, пустой.
 

Шабаш

 
     Грозно горы скалят зубы,
     На испуг берут людей.
     Черной ночью в черных скалах
С рёвом падает вода.
 
 
      Глушит уши звук могучий,
      Повторяется припев.
      Лучше таинств страшной ночи
 Ничего на свете нет.
 
 
      У костра флажки опали,
      Искры – змейкою в золе,
      Нападают, злобно шепчут,
      Что им рано умирать.
 
 
      На луне прозрачной пятна-
 Пыли звездной очаги.
 
 
      Тряпкой я протру красотку,
      Чтоб сияла без помех.
 
 
     Я ли ведьма, чародейка?
Мне подвластна эта ночь.
 
 
     На метле лечу сквозь тучи,
     Ветер гладит мне лицо.
 

Исповедь гадалки

 
Магических существ,
Веществ и талисманов
В запасе у меня на целый магазин.
На Таро я гадаю,
Хрустальный шар читаю,
И наизусть я знаю все книги по И-Цзин.
 
 
С усопшими общаюсь,
С чертями разбираюсь
И Богу доверяюсь во всех своих делах.
Желанья исполняю,
Я не грешу-не каюсь,
Таким святым ребенком мамаша родила.
 
 
Мне снятся сны цветные,
Волшебные, простые
И дежа вю, как будто, почти вся жизнь моя.
Из тела я взмываю,
По прошлому гуляю,
Но в будущее – страшно, вдруг там убьют меня.
 
 
Я родилась такою,
Сама боюсь – не скрою,
Вся жизнь как на ладони – моя или твоя.
Как жить, уже не знаю,
Мне жутко, я гадаю —
И вижу я в реале как смерть берет меня.
 

Священная миссия

 
     Сквозь временем разрушенные храмов ветхих стены,
     Сквозь древние стволы густых непроходимых чащ,
     По тропам смелых похитителей граальских чаш,
     Порою став подобием красотки Мельпомены,
 
 
     Меняя траекторию, внося в нее поправки, К туманной цели двигаюсь, переборов свой страх, На поясе – кинжал, тяжелый огнестрел – в руках. А по ночам не сплю, боясь нечистой силы явки.
 
 
      Была я в таинство посвящена святой вечери. В моих руках – Христа и неба необычный дар. Прошли столетия. Смертельный ждет меня удар, Когда враги добра поймут, что понесли потерю.
 
 
     В моих руках – священный талисман, добро хранящий.
     Он крепко спит, от мест благочестивых сил, вдали.
     Враги его из тайника коварно извлекли —
     Кристалл сверкающий, огнём врагов добра разящий.
 
 
     Распространилось зло и процветает на планете,
     Я выбрана вернуть кристалл на место сил благих. Не должен он коснуться рук нечестных, жадных, злых.
     И мне поручено туда дойти в большом секрете.
 

Моя фея

 
Моя фея ко мне прилетает во сне,
Поиграть на гитаре и спеть под фанеру.
Она любит шутить – путать волосы мне
И игрива, как кошка, не в меру.
 
 
То собьет простыню, то прольет молоко,
То уронит подсвечник на глади рояля.
Когда спишь и недвИжим, шутить нелегко,
Но стараюсь нажать на педали.
 
 
Мы играем под музыку лун и ветров,
Мы танцуем старинные странные танцы.
Но не слышат соседи наш стук каблуков,
С нею мы – из воздушных субстанций.
 

По картине Марка Шагала «Над городом»

 
Летела пара над российским городом,
Летела молча, за руки держась.
А люди поднимали кверху головы,
Крестились, думая: «За что напасть?»
 
 
Их страх томил за эту пару. К чёрту!
За них боялись – им бы не упасть!
Они ж летели, в небе распростёрты…
А грешным людям не дано летать.
 
 
Их чистый дух, приправленный любовью,
Поднял их в синь, на птичью высоту.
Они глядели с этого верховья
На то, что люди делают внизу.
 
 
Им странны были все их злодеянья,
Вся мелочность и скудость бытия,
И к ним пришло внезапно пониманье
Причины беспросветного житья.
 
 
Когда пусты сердца, то серы будни.
Несбыточных желаний тяжкий груз
Сминает волю действовать, подспудно,
Из плена рваться иллюзорных уз.
 
 
Где нет любви – обыденность и скука.
Где нет свободы – страхи и тоска.
Болезни с нищетой вползут без стука,
На сирого посмотрят свысока…
 
 
Летели они молча и печалясь
За всех своих родных, своих друзей.
Оттуда не мечтали возвращаться,
Чтоб не терять в грязи любви своей.
 

Леший

 
     Чем ночь черней в лесу, тем больше совок.
     В его глазах горит луны осколок.
     Гудят деревья. Ветер ветви гнёт.
      По лесу ночью леший злой идёт.
 
 
     Черна деревьев графика «modern».
     Свисают лоскутки от рваных дерм.
     И не спасает волос до лодыжек…
Он долго спал и начитался книжек.
 
 
     Давно не мылся и не ел грибов.
     Забылся от тяжелых грустных снов.
     Нечёсан полстолетья. Весь во вшах.
     Из серы пробки грязные в ушах.
 
 
     О  нем забыли люди и зверье.
     Он спал в пещере, где сырьём сырьё.
     Замерз и голоден. Хрипит. Простужен.
     Забыт. Помят. И никому не нужен.
 

Хрусталь разбился на осколки

 
Разбился мой хрустальный шар,
Волшебной феи мне подарок,
О как он мне всегда мешал,
Хотя был мир видений ярок.
 
 
Как забывала я всегда,
Что он всего лишь отраженье
Моих мечтаний, иногда
Судьбой даримых предложений.
 
 
Но явь была совсем другой,
Скучней, антагоничней, проще.
А чаще – даже очень злой,
И оттого всё было горше.
 
 
Теперь опять смотрю на мир
Слезой омытыми глазами.
Я в этой жизни дезертир.
И боль не передать словами.
 

Легенда о мельнице

 
Двенадцать воронов на жердочке сидят
И учатся с усердьем чернокнижью.
Но злая участь ждёт отобранных ребят.
Раз в год один из них  простится с жизнью.
 
 
Настанет полночь… он умрёт на Новый Год.
А утром труп холодный обнаружат.
Святое место мальчик новенький займёт.
И каждый Мастеру в три силы служит.
 
 
Уединённой мельницы таинственный чертог
Хранит чудес великих вдохновенье.
Но Мастер с подмастерьями жесток и  строг,
Им смерть грозит за неповиновенье.
 
 
Запрещено любить прекрасных юных дев.
Любимая  умрёт внезапно вскоре.
Простишься с ней, колечко на руку надев,
Свою вину признав, крича от горя.
 
 
Чтоб жизнь у той, кто в сердце, не рвалась, как нить,
Внезапной смертью удивив всех вскоре,
Нельзя врагу любимой имя говорить!
До самой смерти будешь выть от горя…
 
 
Они меняют облик на любой другой,
Преображаясь в образ по заказу.
То бык, то злая кошка выгнута дугой…
Как в древнерусских ведьминых проказах.
 
 
 Но свет любви большой разрушит чары тьмы
Узнает девушка  свою отраду!
Все парни будут ею спасены!
Колдун и мельница сгорят в огнище ада
 

Одно из чудес Христа

 
Боюсь примерить эту боль и страх,
Когда сквозные раны на руках,
Остаток жизни с кровью вытекает,
Сознание от боли он теряет,
 
 
Когда не верит в помощь от небес,
Пропал к жестокой жизни интерес.
В людскую помощь он не верит тоже.
Сомнение его уже не гложет.
 
 
Он принял рок таким какой он есть.
Ему с креста уже никак не слезть.
По капле набежало море крови…
Пророк в открытьи истины виновен…
 
 
Я атеистка, но Христос – не Бог.
Он моей маме сквозь века помог.
И я была свидетелем чудес.
Я верю, что он умер и воскрес.
 
 
Я верю, что сознание Христа
Живет на каждом кончике креста.
Он символ чуда самоотреченья.
Христос нам подарил благословенье.
 
 
Он подарил нам помощь на века.
Была гвоздем проколота рука,
Которой он творил чудес немало,
Среди которых – исцеленье мамы.
 
 
В один из вечеров раздался крик —
Стрела пронзила болью маму вмиг.
Болела страшно голова потом.
Я поняла – то инсульта симптом.
 
 
Потом внезапно отнялась нога.
Я в ужасе была – и не могла
Ничем помочь. Я приказала ей:-
«Проси прощенья у Христа скорей,
 
 
За то, что всем была ты недовольна,
Зато теперь тебе, как видишь, больно!
Проси его вернуть свое здоровье,
Наполнить твою жизнь его любовью!»
 
 
Она его просила со слезами,
Чтоб ей помог пошевелить ногами.
Он эту просьбу выполнил мгновенно.
Ногами движет мать попеременно!
 
 
С тех пор его икону чту, как чудо.
Я обращаюсь к ней, когда мне худо.
Он смотрит на меня серьезным взглядом.
И говорит: – «Проси, коль будет надо!»
 

Спадает маска с нашего лица

 
Спадает маска с нашего лица
Пред божьими небесными вратами.
И вместо лиц убийцы, подлеца —
Лицо ребенка с крупными слезами.
 
 
Его так часто обижала мать,
Пытаясь сделать лучше, а не хуже.
Ему пытаясь в чем-то помешать,
Сама не зная, что ребенку нужно.
 
 
А было нужно ласку дать, совет,
Погладить по головке, объясниться,
И выслушать обидчивый ответ,
И не обидеться, не рассердиться.
 
 
Он думает, что жизнь совсем проста.
Ведь он малыш и многого не знает.
Но начал жизнь не с чистого листа-
Он папу с мамой нам напоминает.
 
 
Он хочет поскорее повзрослеть,
Он опыт жизни срочно набирает.
Кто без ошибок может одолеть
Проблемы детства, ничего не зная?
 
 
Он тут неправ, а тут мешает всем,
Он обманул, ударил, защищаясь,
Родители замучили совсем,
Без повода крича и возмущаясь.
 
 
Понять не может многих их проблем,
Ведь жизнь прекрасна и полна сюрпризов.
А мать с отцом не обсуждают тем,
Которые им кажутся капризом.
 
 
Он так живет не понят, часто бит,
Обижен, недокормлен, не дослушан,
В отсутствии любви по ней скорбит.
Он думает, что никому не нужен.
 
 
Ошибка эта с ним прошла до врат,
Других ошибок море порождая.
Но не вернется прошлое назад,
Да и не стОит пред вратами рая.
 
 
Он мучился, метался, убивал,
Чтоб боль сменить на лучшую картину,
Но мстил невинным, и опять страдал.
Чужое счастье проходило мимо.
 
 
Всё кончилось. Стоит, опустошен.
Он рад, что жизнь прошла и он отпущен.
И Бог сказал:-«Ты тут и ты прощён,
В грядущей жизни будет много лучше!
 
 
Ты знаешь, что учиться нелегко,
Но избежать ученья невозможно.
Твое страданье было велико.
Но избежать его, подумав, можно.»
 

Карнавал Ангелов

 
     Пряди белых волос, позолоченный нос
Синекрылого Ангела света
Желтым тускло мерцал, в такт движенью колёс, В темноте уезжавшей кареты. С
корбно крылья сложил, смыл улыбку с лица. Руки сжаты в замок от волненья. Билось сердце, как сделанное из свинца. Он не мог обрести утешенья…
 
 
Океаны любви источал карнавал. Молодежь веселилась на славу. Только маленький розовый ангел упал
И смела его ангелов лава. А
 наутро его обнаружила мать
И слезами его умывала. Покрывалом её поседевшая прядь
Бледнолицему ангелу стала. К
рик отчаянья рвался: – «За что, о Отец?!»
Задаваясь извечным вопросом…
С карнавала его взял на службу Творец:-
«Он был Ангелом златоволосым»
 

Я с господом общаюсь тет-а-тет

 
Я с господом общаюсь тет-а-тет.
Его дитя, с отцом своим на ты.
Прошу, и он всегда мне даст совет.
«Молитвы, – говорит, – ведь не твои.
 
 
Я много дал высокопарных слов,
Так много чувств красивых и святых.
Своих люблю я дочерей, сынов!
Живи, сестер и братьев полюбив!
 
 
Я вас создАл для счастья, не беды..
Я дал вам всё, что пожелать могли.
Но ищете во всём всегда войны.
Причина в чём? В чём, милые мои?
 
 
Не повторяй молитвы, как урок…
Просить учись, чтоб вышел в этом толк.
Ко мне иди, но без избитых строк.
Тебя пойму, хоть разум твой умолк.
 
 
Проси же так, как просит вас душа.
Не бойся слёз, не будь к себе глуха!
Я помогу всегда, и боль глуша,
Освобожу от мнимого греха.»
 

Двойник (ответ В. Власову)

 
Нам не дано летать как птице —
И крыльев нет, и вес не тот —
А, почему-то, всё же снится,
Что ты взмываешь в Небосвод!
 
 
Паришь над грешною Землёю,
Глядишь на суетность внизу —
На бесконечную «бузу»,
На Розу, сожранную тлёю…
 
 
И просыпаться нет охоты.
А хочется – лететь всё выше!
Туда, где вопли Зла всё тише,
Туда, где нет от жизни рвоты…
 
 
Но, сон будильник рвёт. И вот —
Встал и пошёл на «эшафот»…
 

«ПОЛЁТЫ ВО СНЕ» Владимира Власова

 
Летать тебе дано, но ты не знаешь,
Что твой двойник едва дождаться смог,
Когда ты неспокойно засыпаешь,
И нос направил свой на потолок,
 
 
Чтоб захрапел ты, чайнику подобно,
Со свистом, вздохами и жалости слезой.
Вот он из тела твоего поднялся
И полетел протоптанной стезёй.
 
 
Он в прошлый раз наметил план чудесный,
Лететь далёко, в чуждую страну,
Но где услышал он напев прелестный.
У девы юной он теперь в плену.
 
 
Он к ней летит стрелой во тьме беззвучной,
Чтоб ей шепнуть порывом ветра хоть,
Что он ее поклонник неразлучный.
А ты – его непомнящая плоть!…
 

Зачем ты рожден?

 
Я рождена познать все тайны мира
И всё, что есть прекрасного вокруг,
Включая все творения природы,
А также все творенья наших рук.
 
 
Узнать про все живое на планете,
Включая воду, камни и металл.
Увидеть то, невидимое глазу,
Чего еще никто не увидал!
 
 
Увидеть сущность всех существ на свете,
И истину познать из первых рук,
Понять, откуда все ж берутся дети
И чем закончится рождений круг.
 
 
Познать людей, их тайные мотивы,
Их способы достичь своей мечты,
Понять, зачем живем, пока мы живы,
И для чего нам столько суеты.
 

Зажглась загадочно звезда

 
Зажглась загадочно звезда
На бледном солнечном восходе.
Решили двигаться туда,
Святые старцы, быв на сходе.
 
 
Был подан знак, что ОН родился.
Хотя был мал, ребячьи прост.
Но мир уже переменился.
Звезда сияла во весь рост.
 
 
Уже свободы лик явился
На небе радугой большой.
В хлеву ребенок появился.
С огромной светлою душой.
 
 
Судьба к нему неблагосклонна.
Святая смерть за лживый суд.
Его могила – не с колонной,
Его на крест распять ведут.
 
 
Он верит в истину и силу,
Которой щедро одарен.
Но рок таков… но не в могилу
Он Богом лечь приговорен.
 
 
Ему придется личной кровью
Грехи несчастных искупить.
Быть вечным. Помогать безвольным.
Лечить больных. И всех любить.
 

Пятничная ночь

 
Знаю я, будет завтра – блаженство без дела
Безо всяких магических грубых подков.
Эта ночь для меня – для полетов вне тела,
Я свободна во всем от рабочих оков.
 
 
Значит, спать я смогу без будильников громких,
Без забот завернувшись, как в трубочку, в плед.
Я могу даже выпить немножечко рома,
Не придется за это держать мне ответ.
 
 
Мой двойник, растворившись в безбрежных теченьях,
Будет с песней летать в параллельных мирах.
Я же буду смотреть на его приключенья
Словно труп на кровати в пижамных штанах.
 

Ангел мой

 
Я не знаю, кто ты, я не знаю, кто я.
Ты всегда за плечом, защищаешь меня.
 
 
Всех чудес на Земле ты уже подарил,
Я как чудо из них – так меня ты любил.
 
 
Знаю я лишь одно – я любима без слов,
Я творенье твоих замечательных снов.
 
 
Я любима безмерно, без всяких причин.
Так меня не любил ни один из мужчин!
 
 
Я жила – ты любил, ты подарки дарил,
Голос внутренний мой тебя благодарил.
 
 
Но сказала мне мать – ты живешь без труда,
С неба падает всё, словно с крана вода!
 
 
Я послушалась мать и решила начать
Всё, что надобно мне – лишь самой добывать.
 
 
Перестала просить, ты оставил меня.
Стала жизнь словно ад без тебя.
 
 
Неудачи преследуют в каждой мечте.
Умоляю, ответь – кто ты есть и ты где?
 
 
Я ошиблась, вернись, мне не выжить одной.
Слишком жизнь тяжела и скучна, ангел мой!
 

Белая ведьма

Загадочна как сфинкс и молчалива.

Молчание как труд святой души.

Сильна, как океаны в час прилива,

Но сообщать об этом не спешит.

Потомственной ведуньи ворожба

Ей принесет успех и почитанье.

Но дара своего бежит она —

Другое в мире у нее заданье.

Ей голос указания дает.

Она их неохотно выполняет.

Но знает – в этой в жизни каждый ход

Ей силу как колдунье добавляет

Когда наступит нужный день и час

Она в ряды борцов со злом вольется.

Ей световым потоком синих глаз

Врагов косить как травы, удаётся.

Насмешка домового

 
Я поссорилась с мужем. Ушла от него
Ночевать на другой удаленной постели.
Я уснула в момент, наревевшись сполна,
Лишь закрыв свои веки, что отяжелели.
 
 
Снился мне удивительно радостный сон,
Что прекрасней меня нет девицы на свете,
Что умна, деликатна, начитанна я,
Что другую такую жену и не встретить!
 
 
Как на сердце тепло от оценки такой!
Как во сне, я летала как гордая птица.
И вдруг хохот насмешливый слышится мне,
Понимаю, что мне этот хохот не снится!
 
 
Понимаю, что сон мой смотрел домовой,
Как немое кино в темноте кинозала
Посмеялся он весело так надо мной.
Будто всё про себя я нещадно наврала!
 
 
Я от страха проснулась, лежу, не дыша,
В темноте ощущая присутствие духа.
Умоляю его – уходи, я боюсь!
Он ушел, возвращая присутствие духа!
 

Ночное происшествие

 
     Мы шли вчетвером, шагая в ногу – Я и три призрачные тени
Мне показалось, что нас слишком много.
 
 
     А они отстали, из лени,
 
 
     И  пугали меня на каждом шагу,
     Выглядывая из-за плеча.
     Не пожелаешь и врагу!
Развернувшись назад сгоряча,
 
 
     У видела – все три слились в одну,
     Черную как самая черная ночь.
     Я разбила фонарь, высвободив темноту.
     Тени ее боятся. И сбежали прочь.
 

Кто мне свой стих диктует

Тот, кто сидит во мне и мне свой стих диктует,

Не ждет ничьих похвал и выгоду не ждет.

Он просто говорит про то, чего волнует,

А уж душа его по-своему поет.

И песнь его тебе, возможно, непонятна.

Возможно, он еще не смеет вас понять.

Но тут уж я совсем, совсем не виновата.

Я просто передачу готова передать.

Я даже не пойму порой чего он шепчет.

Пишу как бы во сне и пропустить боюсь

Его слова и мысль, а может, детский лепет,

Поэтому пишу и очень тороплюсь.

А если не пойму, то не моя забота.

Поймет его душа, которую он звал.

Что в имени его? Его припомнит кто-то…

И кто его когда-то, как я, прекрасно знал.

Ирония судьбы

 
Вместе с медом купила в кувшине пчелу.
Она ползала еле по стенкам сосуда.
Стало жаль ее, жалкую, в сладком меду.
Я решила спасти ее жизнь. Словно чудом
 
 
Оказалась она среди трав и цветов
На моем разноцветно цветущем балконе,
Я умыла ее родниковой водой
И оставила ползать на солнечном склоне.
 
 
Через час я вернулась за ней – посмотреть,
Чем она занятА – может, снова в работе?
Но сидела она точно там, где ее
Я оставила двигаться в полной свободе.
 
 
Удивленно, её подтолкнула к полету,
Как обычно толкают упрямца – осла.
Ощутила укол в указательном пальце
А пчела? А пчела, укусив, умерла!
 
 
Я стояла как камень, убийца невольно,
Сожалея о том, что вмешалась я зря,
Если ей суждена была смерть добровольно,
То ее я убила, надежду даря!
 

Ты Ангел или Призрак?

 
Я встретилась с тобою в ранней юности.
Ты жизнь мою мгновенно изменил.
Ты помогал преодолеть все трудности,
Любовью безусловною любил.
 
 
Ты подарил мне чувство безмятежности,
От смерти неминуемой спасал,
Лечил меня, окутывая нежностью,
Всё тело ощущеньями ласкал.
 
 
Я знала, что на свете я единственна.
Неповторима, уникальна я.
Ты обожал, незримо и таинственно,
Мистическую истину храня.
 
 
Ни имени не знаю и ни внешности —
Какой ты, кто ты, почему меня?
Боюсь со стопроцентною погрешностью
Реальность на иллюзию менять…
 
 
Но нет, я верю фактам, доказательствам…
Ты с полумысли исполнял мечту.
Я сверю тщательно все обстоятельства.
Детали чуда вдумчиво учту!
 
 
Благодарю тебя! Вот наслаждение
Волной охватит тело, всю меня.
Ты передашь: «Поверь, не наваждение,
Ты верно ощущаешь – это я!»
 
 
Как мне назвать тебя? Ты Ангел или Призрак?
Мне, зная о тебе, спокойно жить.
Ты всемогущ – благоприятный признак!
Не устаю тебя благодарить…