Текст книги "По воле судьбы"

Не для того чтобы удовлетворить свое любопытство – царящая вокруг атмосфера давила, несмотря на некоторую торжественность и возвышенность.

– Мертвые земли Арансон, – чуть помедлив, ответил он мне. И, догадавшись по моему виду, что мне это ни о чем не говорило, добавил: – Несколько тысяч лет тому назад маги открыли в одной из здешних пещер проход в мир, населенный порождениями тьмы. Многие тогда положили свои жизни, чтобы не дать им проникнуть на Торсану, хотя и не всех удалось остановить. Они-то и дали начало тем, кого мы называем нечистью.

– Поэтому здесь и веет смертью? – Теперь я по-другому смотрела на тяжелые, серые облака, на карабкающиеся по горному склону каменные стены.

– Не только, – качнул головой князь, окидывая все вокруг мрачным взглядом. – Разорванная мощными заклинаниями грань миров восстанавливается очень медленно. Потому и стоит здесь крепость, чтобы никто из магов не решился повторить ту попытку. Да и вероятность прорыва с той стороны продолжает оставаться вполне реальной.

– Я об этом никогда не слышала, – заметила я, входя вслед за ним в трехэтажное здание, которое находилось почти в самом центре крепости, рядом с донжоном. Если я правильно помнила то, что мне рассказывал Азаир об устройстве замков, именно отсюда должен был сбрасываться подвесной мост в круглую башню, которая нередко становилась последним шансом на спасение для обороняющихся.

Несмотря на невинность моего замечания, дед резко остановился и, когда я замерла напротив, жестко произнес:

– Об этом знают очень немногие: лишь правители рас, архимаги ковена да воины, которые несут здесь службу. Да и те, когда приходит их срок покинуть эту крепость, дают клятву, нарушение которой способно мгновенно лишить их жизни. Поэтому я и не хотел, чтобы ты попала сюда.

– Потому что мне придется дать клятву или потому что я об этом узнаю? – Я смотрела на него спокойно, не поддаваясь той панике, которая зарождалась в моей душе.

Последние несколько лет изменили меня, и он это понимал так же хорошо, как и я сама. И дело было не только в том, что я больше не была д’Арбас, а носила имя мужа, но и в том, что научилась самостоятельно принимать решения, за которые готова была нести ответственность.

– Клятву с тебя я не потребую. Ты и сама понимаешь, что о некоторых вещах лучше никому не рассказывать, если не случится чего-либо, когда иного выхода просто не будет. А вот знать тебе об этом действительно было ни к чему. И я бы не открыл тебе правды, но решил, что уж лучше ты от меня об этом узнаешь, чем сама начнешь искать ответы на свои вопросы.

Стоило признать, что в этом он был прав. Слишком много вокруг было непонятного, чтобы я не захотела во всем этом разобраться. Начиная с того, что среди встречавших нас оборотней я заметила драконов, и заканчивая блокирующими магию амулетами, которые я видела практически на каждом, кто попадался мне на глаза.

– Странное место ты выбрал, – вновь заговорила я, когда мы с дедом продолжили путь. – Если уж решил ее сослать подальше от себя, мог найти что-нибудь менее экзотичное.

Он молчал, пока мы поднимались по лестнице на третий этаж, и первое слово произнес, когда дошли до конца коридора, где шестеро воинов охраняли выход на балкон, с которого и был переброшен мостик в башню.

– Она пыталась заставить тебя сделать то, что было противно твоей сущности. Ты здесь несколько минут и уже ощутила тяжесть, царящую в этой крепости. Надеюсь, Арея уже успела понять, каково это, жить вопреки своему естеству.

– Жестоко, – невольно вырвалось у меня, когда я осознала, о чем он говорит.

– Жестоко, – согласился он со мной. – Но и то, чем она хотела отплатить за твою любовь, тоже было жестоко.

Он уже перешел на другую сторону и остановился, ожидая, когда я последую за ним. Я же… продолжала стоять, оглушенная не только его словами, но и возникшим чувством.

Словно замерла на рубеже. И за спиной мое прошлое, а впереди – мое будущее. И если одно хорошо знакомо, то второе… полно надежд и опасений. И предчувствий, которые удручают своей мрачностью.

Но свой выбор я сделала давно, и мне не стоило медлить. Шаг вперед – и я оказываюсь на узком, шатком мостике, который очень точно отражает мое внутреннее состояние.

– Я не жалею о том, что решилась навестить тебя, – с внутренней убежденностью, что все именно так, произнесла я, вкладывая свою ладонь в его протянутую руку.

И этот жест вполне мог бы стать символом моего доверия к нему, но я уже не могла дарить свое чувство с той непосредственностью, с какой делала это еще недавно.

– В тебе моя кровь, хочешь ты это признавать или нет, – с грустью улыбнулся он мне. Вряд ли он не понимал того, о чем я только что подумала. – И за каждого из своих я готов отдать жизнь. Да только не всегда судьба запрашивает столь малую цену. Чаще всего приходится расплачиваться осознанием того, что изменить уже ничего нельзя, и яростью от собственной беспомощности.

Войдя внутрь донжона, мы вновь замолчали. И не только воины охраны, которых здесь было не меньше, чем внизу, были тому причиной. Не знаю, о чем задумался дед, но я вновь и вновь повторяла про себя его слова, убеждаясь в их истинности на примерах из собственной жизни, но не принимая их для той ситуации, которая на несколько лет развела нас в разные стороны.

И лишь когда мы подошли к высокой двери, рядом с которой стояло четверо оборотней, я с удивлением поняла, что за все время, пока мы шли сюда, о бабушке я и не вспомнила. Будто не ради нее здесь очутилась.

И было в этом что-то заставившее меня обратить внимание на эту мысль – слишком неожиданной она оказалась и уж больно похожей на озарение, после которого не всегда жизнь становится проще.

Воины склонили головы, приветствуя своего князя. И я на мгновение вновь ощутила себя юной девушкой, которая с восторгом смотрела на самого сильного, самого красивого и самого доброго мужчину, мечтая, чтобы тот, кто однажды завладеет моей душой, был похож на деда.

Стоило признать, что в этом судьба оказалась ко мне благосклонной. И для того чтобы подчеркнуть свою щедрость, не забыла даже и про вторую ипостась. Правда, не сумев подобрать достойного тигра, заменила его снежным барсом.

– Вот уж кого я не ожидала здесь увидеть, так тебя.

Бабушка еще не могла меня видеть – я стояла за широкой спиной деда. Она, похоже, не испытывала большой радости от их встречи.

– Я не один, Арея. – Он отступил в сторону, пропуская меня вперед, и, когда я остановилась рядом с ним, не в состоянии сделать следующий шаг, голосом, начисто лишенным эмоций, продолжил: – Я не смог отказать Тиане в праве задать тебе вопросы, которые ее интересуют.

Она умела держать себя в руках, но при виде меня заметно побледнела. То ли действительно успела осознать свою вину передо мной, то ли просто от неожиданности.

Надеюсь, мое смятение ей было не столь очевидно.

Чтобы хоть как-то прийти в себя, да и дать остальным миг передышки, я обвела комнату быстрым, но внимательным взглядом.

Судя по всему, это была гостиная. Одна стена полукругом с тремя узкими окнами-бойницами, заделанными решетками. Но они почти незаметны, если не приглядываться, – цветные витражные стекла сглаживают схожесть с темницей, да и вышитые золотом шторы добавляют уюта.

Растопленный камин справа от входа – в башне прохладно и тянет сыростью, похоже, где-то внизу прячется источник. Рядом с ним кресло и подставка для книг. С другой стороны – скрытая за портьерой дверь в спальню и кушетка, на которой сиротливо лежит скомканный плед. На полу однотонный ковер.

Скромно. По сравнению с той роскошью, с которой были обставлены ее комнаты в замке князя.

– А если я на них не отвечу? – Она пыталась держаться с присущим кошкам достоинством, но я чувствовала, как тяжело ей это дается.

– Я найду их в другом месте. – Я опередила князя лишь на миг. – Но тогда на твоей совести будет еще и то, что ты подвергнешь опасности жизнь не своей внучки, а матери своей правнучки.

– Кто отец твоей дочери? – нервно спросила она, не сводя с меня напряженного взгляда.

Интересно же начинался наш разговор! Из двух вопросов, которые уже были заданы, оба принадлежали ей.

Но я готова была удовлетворить ее любопытство: лишь придя сюда, я сумела разобраться в том, что не давало мне покоя все эти годы.

Она растоптала мое доверие, предала меня. Но как бы ни кричал разум, что ее нельзя больше пускать в свое сердце, я продолжала ее любить. Не только осознавая нашу с ней кровную связь, но и чувствуя, что все совершенное ею имело свою причину. Что не ради себя она пошла на это, а ради того, что было для нее свято. И хотя это не снимало с нее вины, но делало для меня эту ситуацию более сложной.

И своим появлением в этой крепости я давала шанс не только ей, но и себе. Ей – искупить, себе – поверить.

– Мой муж – лорд Арадар де Марк.

– Он стал твоим хранителем? – Ее колотило так, что я невольно оглянулась на деда, пытаясь по его виду понять, что происходит.

Но он был не менее взбудоражен, чем его жена. Оставалось лишь понять, что было этому причиной.

– Да, мы произнесли клятву принятия, – подтвердила я ее догадку.

– И твоей дочери еще не исполнилось три. – Единственное ее утверждение спокойствия мне не добавило.

Вместо того чтобы хотя бы что-нибудь объяснить, бабушка, грея ладонь о ладонь, словно ее терзал холод, а не странное возбуждение, прошла мимо нас и присела в стоящее у камина кресло.

– Арея?! – Голос князя прозвучал диссонансом в воцарившейся вдруг тишине.

Я только успела заметить, что он собирается кинуться к ней, хотела остановить, но… он уже нависал над сидящей женщиной, и выскользнувшие в частичной трансформации когти раздирали обшивку кресла.

– Не надо, деда, – тихо прошептала я, точно зная, что он не только услышит, но и сделает так, как я прошу. Ласково «деда» я называла его, когда была совсем крошкой, и помнила, как случайно вырвавшееся слово делало из грозного тигра добродушного кота. – Она и так сказала больше, чем мне нужно.

Как я и предполагала, князь, тяжело вздохнув, отошел к окну, отказывая ей даже в беглом взгляде. И мне оставалось лишь взять тяжесть дальнейшего разговора с бабушкой на себя. Впрочем, я действительно могла ее больше ни о чем не спрашивать. И все, что я хотела, – утвердиться, что я права и… побыть рядом с ней. Очень надеясь, что ее заточение в этой крепости скоро закончится.

– Когда я попыталась перехватить Алекса, случайно коснулась Ока желаний. Я была в ритуальном зале, видела семь фигур рядом с застывшим в центре человеком, говорила с хранителем анималов. Но пока не пришла сюда и не услышала твои вопросы, не могла понять того, что он мне позволил узнать, о чем хотел предупредить.

– Он не мог показать больше. Мы все связаны клятвами, нарушить которые значит самим открыть запертые двери и впустить врага в свой дом. – Начав говорить, она стала значительно спокойнее. Словно мои догадки подарили ей надежду на то, что не случится самого страшного.

Я же… Глядя на нее, я понимала коварство судьбы, которая недосказанностью вырыла пропасть между теми, кто должен был поддерживать друг друга. Отняла у нас время, вернуть которое теперь казалось невозможным.

– И опять пророчество? – горько усмехнулась я, но тут же встрепенулась – бабушка не сводила с меня внимательного взгляда, в котором я увидела ожидание.

И только заметив твердость, с которой я посмотрела на нее, качнула головой, отрицая высказанное мною предположение.

И вновь вопросы. Подтверди она, и хотя бы стало понятно, где именно и что искать. Теперь же… Лишь домыслы и ощущение того, что идешь по тонкому льду. И любой неверный шаг может стоить жизни не только мне, но и тем, кто мне дорог.

Ох, бабушка, бабушка! Что же должно было произойти когда-то с нашими сородичами, чтобы и спустя многие века мы разбирались с последствиями этого?!

– Алекс-то им зачем? – Напряжение хоть и медленно, но отпускало. И не только меня.

Князь довольно быстро догадался, что его представление о том, что произошло чуть больше трех лет тому назад, так же как и мое, было неправильным, и теперь ловил каждое наше слово. Осознавая, что женщина, которую он любил, действовала не из корысти, а по велению долга. И хотя самих событий это не отменяло, их груз уже не казался столь невыносимым.

– Им нужен артефакт. И активировать его может лишь тот, в ком течет кровь драконов, – ответила она, продолжая едва заметно покачивать головой. Словно предупреждая меня, что я слишком близко подошла к той черте, за которой мои вопросы останутся без ответа.

– Значит, пока он выполнял заказ, сумел что-то разузнать. Благодаря Верте, которая в очередной раз попыталась его на себе женить, был зол, потому и решил поднять себе настроение новой авантюрой. Не догадываясь, что дело значительно серьезнее, чем просто какое-то там пророчество, – прокомментировала я себе под нос, собрав воедино все свои догадки и предположения. И вновь поразилась тому, какими извилистыми путями можно продвигаться в своих рассуждениях, пока ощущается недостаток информации.

Впрочем, в данном случае еще неизвестно, что было серьезнее. Попадись Алекс в руки наших мифических врагов, можно было, разыскивая их, найти и его. Теперь же… нам предстояло только догадываться, куда его завела попытка разобраться с этой тайной.

Что ж… бывало и хуже.

– Бабушка, мне нужно знать все, что ты можешь сказать. – Я решительно направилась к креслу, в котором она сидела, и удобно устроилась на широком подлокотнике, как когда-то в детстве. Сделав вид, что не замечаю, как на лице деда появляется едва заметная улыбка.

Вот только радовался он зря. Жену ему придется вернуть домой – я за этим лично прослежу. Но вот на некоторые весьма неудобные вопросы придется ответить и ему. Правда… до него очередь пока не дошла. – А ты, дедуль, – мне вновь пришлось отводить взгляд в сторону, потому что после моего обращения оборотень многозначительно приподнял брови, – распорядись, чтобы нам принесли чего-нибудь горяченького. Холодно здесь у вас, словно вы на дровах экономите.

И, дождавшись, когда он выйдет за дверь, чтобы выполнить мою просьбу, склонилась к самому уху бабушки и шепотом спросила:

– Они очень опасны?

И не удивилась, когда она кивнула, подтверждая то, что я уже успела почувствовать.

Глава 5

Ингвар

Дверь в спальню была приоткрыта, и я, сидя в кресле у окна в гостиной, бросал на спящего в кровати ребенка полные нежности взгляды.

Кети… Наверное, Тиана была права и просто пришло мое время обзаводиться потомством. Ничем иным я не мог объяснить то щемящее чувство, которое возникало у меня каждый раз, когда я имел возможность взять девочку на руки. А уж за то, чтобы ее лицо всегда озаряла счастливая улыбка, я был готов на многое, включая чтение наивно-трогательных сказок на ночь. Пусть даже ради этого мне пришлось выучить язык второй родины нашей кошки. Именно оттуда она привезла множество книжек с веселыми картинками, которыми я наслаждался не меньше, чем этот шкодливый ребенок.

Несмотря на внешнюю расслабленность, я продолжал оставаться как никогда собранным. Мое собственное существование ничего не значило по сравнению с жизнью этой крошки, но, только оставаясь живым, я мог рассчитывать, что с ней ничего не случится. Потому и обязан был предупредить любую опасность, которая могла нам грозить.

Но время шло, а ничего, что могло бы меня насторожить, не происходило, давая надежду на то, что угроза, которую ощутила леди де Марк, если и существует, то не для ее дочери. Не хотелось бы мне, чтобы эта малышка оказалась втянутой в игры взрослых. Она еще только начинала свой путь…

Мысли словно только и ждали вот таких мгновений тишины, чтобы унестись в прошлое. В те дни, когда кажущаяся на первый взгляд прозаичной просьба отца присмотреть за маркгафом и той, кого он будет сопровождать, вылилась в знакомство с непредсказуемой парочкой, очень похожей на меня самого авантюрным складом характера. И все, чем я от них отличался, лишь возраст, который подарил мне опыт, понимание, насколько быстротечна и уязвима собственная жизнь, но не лишил при этом определенной доли бесшабашности, которую я научился совмещать с разумностью риска.

И сейчас, глядя на все произошедшее тогда, я испытывал одновременно радость и… печаль. Те события подарили мне друзей, о которых я и помыслить не мог, но… смотря на то, как счастливы Арадар и Тиана, я понимал – именно об этом я мечтал. И хорошо, что времени и возможности предаваться меланхолии у меня не было.

Чтобы хоть как-то скрасить одиночество, я поднялся и подошел к раскрытому окну. Машинально отметив, насколько толстыми были сдвинутые сейчас в сторону защитные ставни.

Эта крепость была создана для войны и не скрывала ни от кого своей готовности к бою. И о том, чтобы дополнительно обезопасить живущих в доме, первый владелец замка тоже позаботился. Внутренний дворик с разбитым цветником, беседками, увитыми лентами растений и невысоким цветущим кустарником, с противоположной стороны ограждала зубчатая стена, в узких бойницах которой я сумел заметить фигуры воинов. Стоило признать, что к подобной паранойе я испытывал глубокую симпатию. И всегда помнил слова отца о том, что игры с опасным врагом приводят только к одному: недооценке его способности лишить тебя самого дорогого.

Взгляд бесцельно скользил по каменной кладке, перескакивал на разноцветные пятна раскрывшихся бутонов, мелькающих в яркой зелени, на… я заставил себя не отреагировать на дрогнувшую штору в окне противоположного крыла.

И хотя такое внимание к моей персоне могло значить что угодно, я слишком часто бывал во всякого рода переделках, чтобы не ощутить, как на краткий миг вокруг меня сгустилось напряжение. Тот, кто сейчас наблюдал за мной, обладал способностями к ментальной магии и только что попытался опробовать их на мне. К счастью, в этом мире мало кто знал, что род повелителя обладает полной невосприимчивостью к такому воздействию.

Я бы тоже об этом не догадался, так папенька берег этот секрет, если бы однажды не поспорил с Ренардом. Его проигрыш – доставшуюся от отца картину, на которой обнаженная женщина изумительной красоты под лунным светом танцевала на вершине бархана, – мы начали обмывать у меня, а закончили…

Демоницы из личной охраны отца, свободные от службы, были очарованы человеческим магом. Так что если Раила будет продолжать испытывать судьбу, я знаю, где найти тех, кто сможет его утешить.

Между тем штора вновь дернулась, и теперь я уже без всяких сомнений чувствовал на себе чужой взгляд. Вот только никакой угрозы не ощущал. Интерес, любопытство – да, но угрозу… Хотел бы я разобраться в том, откуда взялась мысль о том, что меня оценивают как мужчину, но не успел – Кети завозилась, то ли собираясь просыпаться, то ли забеспокоившись во сне, и мне пришлось отвлечься.

Осторожно, чтобы не потревожить девочку, я подошел к кровати. Поправил сбившееся к ногам одеяло, улыбнулся, глядя на чуть нахмуренный лобик (похоже, ей действительно что-то приснилось), в очередной раз умилился вздернутому носику. Наверное, это и было то счастье, о котором мечтала моя душа.

Дрогнувшая охранная сеть, оставленная Арадаром, мгновенно вывела меня из созерцательного состояния. Но она тут же успокоилась, признавая своего хозяина. А спустя несколько ударов сердца он уже входил в гостиную.

– Где Тиана? – Лорд хоть и выглядел спокойным, но легкое волнение я ощутил.

Да и появление следом Азаира тоже оказалось для меня неожиданным. Хоть мы с наследником оборотней не переходили друг другу дорожку, но и особая симпатия наши отношения не связывала.

– Отправилась с отцом к бабушке, – вместо моего друга ответил двуипостасный и, вопросительно посмотрев на Арадара, перевел взгляд в сторону спальни.

Тот ответил подтверждающим жестом и добавил:

– Только постарайся не разбудить. Если не хочешь, конечно, чтобы к вечеру в этом замке не осталось ни одного уголка, куда бы она не залезла, и ни одного существа, которое не было бы в нее влюблено.

Оборотень снова кивнул, расплываясь в добродушной улыбке:

– Тиана в ее возрасте такой же была. Няньки не успевали следить, пришлось мне к ней воинов из следопытов приставить. Но и от тех убегала. Как-то долго не могли ее найти, всю крепость обыскали. Половина из наших в тигрином обличье бегала. Потом уже я, случайно проходя мимо псарни, обратил внимание на царящую там тишину. Ты же знаешь наших боевых псов – в мирное время они довольно шумные создания. Тем более что вожак стаи – мой любимчик и никогда не упускал возможности продемонстрировать, что наши чувства взаимны. Ну я и заглянул туда. Она спит себе, прижавшись к брюху одного из самых свирепых волкодавов. А остальные, выстроившись кругом, охраняют.

Договорив, он направился к открытой двери и остановился на пороге, не решаясь войти внутрь. И по тому, как менялось выражение его лица, я вполне мог представить, о чем именно он думал. У оборотней, в отличие от нас, первый ребенок должен быть рожден будущей княгиней. Азаир же после того случая, когда приглянувшаяся ему барышня оказалась шпионкой, так и не мог вновь довериться женщине. Так что отсутствие собственных детей не могло его не удручать.

– Она хорошенькая, – тихо проговорил он и, резким движением откинув скользнувшую на лицо косую челку, отошел к тому самому окну, у которого совсем недавно стоял я. Присел на подоконник, спиной прислонившись к стене. – Не самое лучшее время выбрали вы, чтобы приехать сюда.

Не знаю, как Арадар, но я такого заявления не ожидал.

– Это ты про незнакомца в черном плаще на крепостной стене? – многозначительно протянул лорд, с ехидной улыбкой посматривая на оборотня.

– И про него тоже, – не стал отрицать Азаир. – Эти хоть и опасны, но сейчас скорее наши союзники, чем враги.

– Союзники? – удивленно протянул я, обменявшись с лордом понимающими взглядами.

Картина исчезновения Алекса после этих слов представала в ином свете.

– Извините, но все остальное вы узнаете, когда вернется князь. Я и это сказал лишь для того, чтобы вы не беспокоились за малышку. Никому из вас здесь ничто не угрожает. А ей – тем более.

– Можешь не убеждать, – хмыкнул Арадар, – а то я не знаю, что оборотни за котенка кого угодно в клочья порвут. Потому и взял ее с собой.

Их разговор плавно перетек на детей, на то, что замужество Тианы подействовало на кошек сильнее, чем пример первой жены главного из оборотней, и некоторые из них уже задумываются о том, чтобы завести семью.

Мои мысли продолжали крутиться вокруг Алекса. Мы предполагали, что все произошедшее связано с тем заказом. И хотя так оно и было, но вся ситуация воспринималась теперь по-иному. И первый вопрос, который возникал: почему он не обратился к нам? Нет, не за помощью. Судя по всему, он даже не думал, что она ему потребуется. А вот почему он просто не пригласил кого-нибудь из нас составить ему компанию, было не понятно. Тем более что о чем-то подобном мы договаривались.

Все мы были с яркой авантюрной жилкой и с готовностью откликнулись бы на возможность поучаствовать в такого рода мероприятии.

И если в отношении Арадара и Тианы все было понятно – не до приключений им, то наша четверка или Ренард…

Вот оно, оказывается, как!

Мы с ребятами возвращались от драконов, выполнив поручение, данное мне отцом. Из тех, кого он мог позвать, оставался только Ренард. И если он счел возможным отправиться один, а не в компании приятеля, с которым его связывала не менее крепкая дружба, чем с нами, значит, что-то было не то с хранителем.

Теперь бы выяснить, что повлияло на него: возможность стать хранителем анималов или уникальные способности ментального мага.

– Ну что, тебе удалось найти ответ? – Голос Арадара вывел меня из задумчивости.

Но это не помешало мне вспомнить еще об одном моменте, который сам по себе был незначительным, но в череде событий приобретал важность.

– Да вот пытаюсь понять, зачем же я все-таки мотался к драконам? И что делал мой отец у короля Анжи как раз в то время, когда должен был быть совершенно в другом месте?

Судя по тому, как едва заметно помрачнел Азаир, лично он знал и об этом. Но делиться с нами своими знаниями не торопился.

Высказаться еще и по этому поводу я уже не успел. Смешно потирая кулачками глаза, в гостиной появилась заспанная Кети.

Вот ведь… няньки великовозрастные, даже не услышали, как она проснулась!

– Где мама? – Насупив бровки, она посмотрела на отца, но, увидев Азаира, смело направилась в его сторону: – Меня зовут Кети, а ты кто?

Несмотря на свой юный возраст, говорила она уже довольно чисто, чем еще больше располагала к себе тех, кто видел ее в первый раз. И я вполне мог этим гордиться – по словам Тианы, то время, которое я с ней проводил, шло ей на пользу. В отличие от большинства любителей очаровательных детей, я не позволял себе с ней сюсюкать.

Впрочем, это был первый ребенок, с которым я общался, так что просто не знал, как это бывает с маленькими.

– Я один из твоих дедушек, Азаир.

– Нет, – покачала она головой. – Я дедушку видела.

– Он самый старший дедушка. – Оборотень соскочил с подоконника и опустился перед девочкой на колени. – А я другой. У тебя много дедушек, и мы все тебя очень любим.

Его слова заставили Кети задуматься. Ненадолго – ребенком она была смышленым, да и кошка позаботилась о том, чтобы ее дочь знала, кто ждет нас в замке.

– У тебя имя трудное, я тебя буду звать Ази. А дедушка у меня только один, и он князь.

После такого заявления мы могли лишь дружно улыбнуться.

– Договорились, – фыркнул наследничек, – зови меня Ази. А мама твоя скоро вернется. А пока ее нет, мы умоемся, покушаем и пойдем смотреть замок. Хочешь?

Девочка радостно закивала, а я кинул вопросительный взгляд на Арадара. Тот успокаивающе посмотрел на меня, а когда Азаир со своей новоявленной внучкой скрылся за дверью купальни (как я ни пытался скрыть свое удивление, мне не удалось: ну никак я не представлял наследника оборотней умывающим ребенка), подойдя ближе, чуть слышно произнес:

– Он мой побратим, и я ему доверяю. Просто будь рядом с Кети.

В ответ я только опустил ресницы. Не столько чтобы выразить свое согласие с его словами, сколько чтобы скрыть лихорадочный блеск. Не каждый день узнаешь, какие узы связывают наследного княжича и одного из четырех королевских лордов.

– Твоему отцу об этом известно, – тут же разрушил он мои мечты о том, как я сообщу новость повелителю. – Он присутствовал, когда мы с Азаиром братались. В тот день мы были первыми, но далеко не последними, кто это сделал.

– Это тогда, на границах? – нахмурившись, уточнил я.

Той осенью изарогцы предприняли очередную попытку отхватить себе кусок земель оборотней. И вполне могли рассчитывать на успех: в клане волков шла драка за власть. Их князь погиб, отравленный странным ядом, который маги и целители так и не смогли определить. А наследник был еще слишком молод, чтобы проявить жесткость. Вот тогда и выступил против него один из младших княжичей, сын второй жены. Те распри, в которые оказались втянуты и тигры, ослабили двуипостасных, потому и старший д’Арбас, как только началась заварушка, обратился за помощью к человеческому королю, которому тоже угрожали наемники Изарога.

И лишь значительно позже я узнал, почему мой отец, не дожидаясь подобной просьбы, сам повел демонов к границам. За нападавшими скрывались совершенно другие силы. В горячих песках Анаска жили племена степняков, наших далеких родичей, практикующих темную магию. Вот они-то и подстегнули темнокожих изарогцев.

Но одного я так и не смог понять: что именно им понадобилось от оборотней? Уж с кем, с кем, а с этими они никогда раньше не воевали.

Насколько страшными были те сражения, рассказывали вернувшиеся после трудно доставшейся победы воины. Те, кому посчастливилось остаться в живых. Из нескольких тысяч дождались едва ли половины.

– Тогда. – Его взгляд потемнел, а губа нервно дернулась. – Много наших полегло в тот день. Из наемников уже никого не осталось, а степняки продолжали прибывать. С какой-то странной настойчивостью, раз за разом пытаясь захватить стоявшую на их пути крепость. Мы с Азаиром тогда уже успели попрощаться с жизнью – на одного защитника приходилось с десяток нападавших. И если бы не ваши гвардейцы, подоспевшие на подмогу, когда надежды у нас уже не осталось, мы бы с тобой сейчас не разговаривали.

– Неужто повелитель сам их вел? – нахмурился я, пытаясь вспомнить, был ли описан этот эпизод в летописях, и не припоминая его.

– Сам, – кивком подтвердил вернувшийся вместе с уже одетой и причесанной Кети Азаир. – У него к степнякам оказалась личная неприязнь.

И так посмотрел на меня, что не ответить я ему просто не мог. Да и не было это особым секретом. Просто отец мало кому об этом рассказывал. А я был слишком любопытен, потому и владел сведениями, о которых многие даже не догадывались.

– Они выкрали его сестру, пытаясь узнать о некоторых тайнах нашего рода. А потом прислали описание пыток, которые ей пришлось вынести, прежде чем умереть.

Тишину разрушила маленькая непоседа. И мы все могли этому только радоваться, уж больно тяжелыми были заставившие нас замолчать думы.

– Ты обещал показать мне замок, – дернула она княжича за руку.

– Только после того, как ты поешь, – с нежностью улыбнулся он ей.

– Тогда пошли, – с той же серьезностью потребовала она.

– Подожди меня с папой и Ингваром, а я прикажу принести обед сюда. – Он подвел девочку ко мне, явно собираясь передать из рук в руки.

Но вынужден был замереть, когда она, недовольно покачав головой, с укоризной произнесла:

– Мама говорит, что кушать надо в столовой. Там вся семья кушает.

Мне оставалось лишь смотреть, как оборотень прячет глаза, в которых стоят слезы. И одного мне не дано понять: то ли это радость, что его племянница обрела то, о чем даже не могла и мечтать, то ли сожаление о том, чего он сам был все еще лишен.

Но его голос, когда он заговорил снова, был совершенно спокоен:

– Раз мама говорит, значит, мы будем кушать в столовой. – И, подняв ее на руки, направился к двери.

Обед прошел весело. Впрочем, с Кети так было всегда. Так что если бы я даже и хотел подумать обо всем, что здесь узнал, возможности такой она мне не дала. Рассказывая Азаиру о своих любимых игрушках или сказках, которые я ей читал, она постоянно просила меня подтвердить, что все было именно так, как она и говорит. И мне приходилось не просто кивать в нужных местах согласно, но и, исполняя ее просьбу, добавлять, что именно мы строили из привезенных Алексом кубиков, какой плохой Кощей или какая красивая Царевна Лебедь.

А вот прогулка по замку началась совсем не так, как мы рассчитывали. Мы только вышли во двор, как к княжичу подбежал воин, и, судя по тому, как темнел взгляд оборотня, слушал он не те новости, которые могли поднять ему настроение.