Текст книги "Метель, или Барыня-попаданка. В вихре времени"

Поэтому Наталья сказала, что еще раз все уточнит и обговорит, кому чем надо помочь. Авдеич, степенно поклонившись, начал жаловаться на управляющего, который притеснял крестьян и не разрешал им пользоваться даже общинным лесом и озером. Наталья сказала, что отлучила своего управляющего от дел, на что услышала одобрительное похмыкивание, типа «ага, ага!». Тогда староста сказал, что община хочет половить рыбки к празднику и попилить дровишек в лесу, пока холода спали, на что, конечно же, получил полное согласие – это было их имущество, они им и должны распоряжаться, в эти дела барыня лезть не могла.

Часть дров и рыбы осталась общине, а часть Наталья попросила привезти в усадьбу, пообещав заплатить деньгами или зерном. То, что она просила, а не приказывала, а также искренний интерес и спокойный уважительный тон очень польстили старосте, и они отправились к выходу, довольные друг другом. Люди уже, шушукаясь, передали друг другу, что «барыня строга, но добра», и потихоньку выходили на улицы по своим делам.

На улице учительница увидела стайку ребятишек, спешивших к реке с деревянными салазками. Одеты они были в какие-то одежонки, армячки, напоминавшие легкие курточки, и простые штаны, никто их не кутал, на ногах были лапти или какие-то «опорки», валенки были редкостью.

Оказалось, про валенки здесь знали, их делали, но они намного отличались от современных, больше походили на знаменитые боты «прощай, молодость» времен бабушек, были редкими и достаточно дорогими, делались к тому же на одну ногу, постепенно растаптываясь под хозяина. Наталья решила взять это себе на заметку, подсказав барыне, как можно делать более удобные и привычные изделия, хотя бы для себя и своих людей, а там, возможно, и на продажу.

Вообще мыслей у женщины было много, особенно про ребятишек и их будущее. Она первым делом уточнила, учат ли их, на что Авдеич ответил, что отец Павел зимой немного учит их, в основном молитвам да простейшему письму и чтению. Это привело Наталью к очередным размышлениям как учителя-профессионала о судьбах этих деток. Она, конечно, понимала, что знание грамоты, по мнению крестьян, ничего не даст, в основном все они были неграмотными, но хотя бы элементарные навыки письма для составления простых документов им не помешают.

Обязав старосту ставить хозяйку в известность обо всех проблемах и нуждах, особенно если кто заболеет, сообщать немедленно, так как в таких скученных условиях болезни распространялись мгновенно, она, поглощенная мыслями, подошла с ним к Степану. Мужчины поприветствовали друг друга, чувствовалось, что они давно знакомы и уважают друг друга.

Простившись со старостой и крестьянами, Наталья отправилась назад. Теперь они уже не мчались, Степан, почувствовав задумчивость хозяйки, ехал медленно. На ее расспросы он отвечал, что Авдеич мужчина разумный, деревушками управляет по совести, мора и голода давно не было, так что все было не так уж и плохо.

Люди были работящими, пьяниц, которых Наталья не любила всегда, слава богу, не было. Вообще крестьяне пили редко, только по праздникам. Самым сильным хмельным напитком был ставленый мед, выдержка которого была от пяти до тридцати пяти лет, при этом получался продукт, близкий к коньяку.

Была березовица пьяная – забродивший березовый сок, мед хмельной, мед вареный, который по технологии был близок к пиву, квас, наливки. Пили и что-то типа самогона, который был редок и продавался только в крупных селах в кабаках. В деревне такого счастья не было, да и не нужно было, спокойнее жить. Люди не матерились, слово «черт» уже считалось ругательным, очень редко курили, в основном «самосад», то есть самодельный табак, который выращивали на задворках основного огорода. Слова Степана немного успокоили Наталью и настроили на решительную помощь этим простым людям, не роптавшим на свою тяжелую жизнь, не ждавших помощи от государства, а спокойно живших своей непростой жизнью в надежде не столько на Бога, сколько на самих себя. Вообще мифы о забитых крестьянах были достаточно условными, общине принадлежали и земля с посевами, и часть покосов, и лес, и озеро. Другое дело, что количество земли у крестьян было небольшим, она была истощена, урожай «сам треть» уже считался хорошим, никаких удобрений не применялось, только навоз, да и то не всеми, многие просто брезговали удобрять землю «г…ном».

Величина надела зависела от количества мужчин, недаром у Некрасова Мужичок с ноготок говорит: «Семья-то большая, но два человека всего мужиков-то – отец мой и я!»

После смерти или выбытии одного из работников наделы перерезались, земля постоянно менялась, что также не способствовало вложению в нее удобрений – зачем заботиться о том, что потом отойдет другому. Но община была сильна своей поддержкой, в сельской общине крестьянин рождался, жил, работал и умирал. Труд на земле был тяжелым, изнуряющим. Без поддержки односельчан выжить было в сотни раз тяжелее, иногда просто нереально. Потому изгнание из общины было суровым наказанием.

В селах царили строгие нравы. Антиобщественное поведение строго порицалось, виновники изгонялись. Собирался сельский сход, на котором «по косточкам» разбирались поступки претендента на изгнание. Криминальные личности, в том числе воры, удалялись из крестьянской среды, причем закон давал на это полное право. Часто формулировка «дурное поведение, которое явилось в воровстве и непомерном употреблении водки» уже обеспечивало человеку самое страшное наказание – изгнание из общины, таких людей называли «извергами», так как их «извергали», отлучали от общей жизни.

Так что реальная жизнь крестьян отнюдь не была идиллией, были и проблемы, но община старалась их сгладить, поддерживая вдов, особо бедные семьи, осуждая только пьяниц. Осуждались и бобыли – мужчины или женщины – одиночки, не создавшие семьи, так как это считалось большим грехом. Таким же грехом в русских селах считалось и внебрачное сожительство. То, что сегодня называется гражданским браком, в старину считалось преступлением против религии и идеала брачных отношений. Обо всем этом Наталья прочитала в интернете, а теперь все это видела и наяву.

Глава 15
Дела и заботы

Пока Наталья знакомилась с повседневным бытом крестьян, Натали погрузилась в мир будущего. На этот раз перенос дался ей легче, она не испытывала такого страха, как в предыдущие переходы. Ее увлекло и затянуло это необычное состояние, так же, как и Наталью.

Да, опасение осталось, многое еще не было понятным, казалось подозрительным, но теперь барыня чувствовала любопытство, желание узнать побольше о новом, не изведанном никем еще мире. Она испытывала даже некоторую гордость, что именно она, простая провинциальная помещица, стала первым человеком, который смог очутиться в будущем. Да и постоянная помощь, забота и поддержка ее напарницы успокаивала и вдохновляла. Натали уже не считала этот мир мороком, порожденным нечистыми силами, а хотела узнать о нем как можно больше.

Сев в кресло, она притянула поближе к себе толстую книгу, со странным названием – «Война и мир», лежавшую на столе, и – пропала, настолько затянул ее сюжет, герои, их эмоции и переживания, что она не замечала, как летит время – читала страницу за страницей. Книга была необычной и захватывающей, отличалась от знакомых Натали романов того времени – сентиментально-романтических, с напыщенными диалогами и претенциозными чувствами героев, преувеличенными страстями и порывами. Как можно сравнить даже любимого барыней Карамзина с его «Письмами русского путешественника» с этой книгой автора с такой необычной фамилией.

В привычных романах повествование шло о том, что происходило с одним или несколькими людьми, но рассказывалось не об обычной, повседневной их жизни, а о нестандартном происшествии с началом и концом, чаще всего счастливым – женитьбой героя на его возлюбленной, реже несчастным, когда герой погибал. А в этом же романе переплелись истории многих героев, описывались естественные заботы не только отдельного человека, а целых семей. Обычная жизнь переплеталась с событиями страны, которые определяли и направляли привычное ее течение.

Натали в нетерпении перелистывала страницы, пропуская целые куски – так ей не терпелось узнать, что будет дальше. Кстати, так же поступала и Наталья, когда читала что-то интересное, она обязательно заглядывала в конец, чтобы узнать, чем дело кончилось, а потом, удовлетворенная, уже читала спокойно, со вкусом.

И тут Натали поразило упоминание о войне, которая, как она поняла, придет на русскую землю совсем скоро, и события которой захватят именно Смоленскую землю. Она даже вскочила, воскликнула непроизвольно: «Но надо же что-то делать!», заходила в волнении по комнате, уже не обращая внимания на непривычные вещи, ее окружающие. Барыня понимала, что одна она с этой проблемой не справится, ей нужна помощь и подсказка ее двойника. Она ощущала ее как свою старшую и мудрую сестру и надеялась, что ее опыт и знания покажут пути решения этих проблем.

Оставив книгу раскрытой, она написала записку: «Что надо сдѣлать пѣрѣдъ войной?» и оставила ее на видном месте.

Тут метель захватила и ее, и она оказалась вновь в своей комнате, сидящей в кресле с раскрытой книгой в руках. Она решила сразу спрятать ее, чтобы никто не увидел – ведь хотя книга и была сделана, как старинная, на обложке стоял год издания из будущего, и ей вовсе не хотелось, чтобы начались недоуменные вопросы.

И тут она заметила, что в углу, на столе, прикрытые полотенцем, лежали вещи, которые, как оказалось, предназначались в подарок ей и всем домашним. Натали осторожно рассматривала их, прикладывала материал к телу, любуясь его переливами, гладила необычайно мягкие и удобные туфельки, потом их померила – они оказались впору, что ее не удивило – ведь ее тело совпадало с телом Натальи.

Она с удовольствием прошлась по комнате, ощущая, как приятно ей это делать. Шапки, платки, остальные вещи, предназначавшиеся для дворни, тоже поразили ее – двойник подумала обо всех, даже о дворовой собаке, на которую и внимания никто не обращал! Какие-то порошки с острым запахом заставили ее расчихаться, и она поняла, что они употребляются против насекомых – и об этом позаботилась Наталья. Барыню настолько поразила такая забота женщины, что ей тоже захотелось немедленно отблагодарить ее чем-то необычным. Но чем?

Но тут помог Авдеич, который выполнил свое обещание и, прислав целую подводу дров, а сверху огромный мешок рыбы, хоть и речной, но очень вкусной. Две огромнейшие щуки, прямо как в сказке о Емеле, лежали сверху мешка. Натали удивило такое подношение, явно связанное с ее напарницей, но она своего чувства постаралась не показать. Хотя все запасы и были общинными, Натали решила за них заплатить зерном – она не знала, но интуитивно чувствовала, что так поступила бы и Наталья. А тут она невольно подтвердила свою репутацию человека слова, что прибавило уважения к ней как к хозяйке.

Она решила попробовать самой передать хотя бы часть рыбы и щуку в будущее. Долго она перебирала свои вещи, не зная, чем еще отблагодарить, но решила приложить к рыбе свои скромные запасы, на отсутствие которых мало кто обратит внимание. Она выбрала горшочки с медом и воском, вощину, соты, головку сыра, колбасу и сало, а также бутылки с наливками от Лукерьи.

Ей было очень стыдно, ведь эти простые продукты – сущая мелочь взамен тех ценных вещей, которые она получила, но пока она не знала, что могло считаться нужным в другом мире. Поэтому, сложив все это в мешок, она добавила записку-извинение: «От души благодарю Васъ за столь многочислѣнные прѣкрасные подарки для всѣхъ насъ. Право, не стоило бѣспокоить-ся! Прiмитѣ эти продуктъ въ благодарность за всѣ! Я просто не знаю, чемъ еще могу отблагодарiть Васъ! Выбирайтѣ въ старыхъ сундукахъ всѣ, что Вамъ понравится».

Натали не знала, как ей попасть в другой мир, ведь раньше ее переносило желание Натальи, но видимо, чувство было таким сильным, что метельная круговерть подхватила ее, и она вновь оказалась в комнате, уже знакомой ей. Мешок, который она так крепко держала в руках, что пальцы рук побелели, лежал около ее ног.

На столе Натали увидела листок бумаги, в которой были написаны размышления Натальи в ответ на тот крик души, который вырвался у барыни после просмотра эпизодов фильма о войне. Там были перечислены следующие пункты: «Начать делать заготовку дров и небольшие заимки в лесу для их хранения, а также засеки в наиболее проходимых местах, чтобы войска французов по ним пройти позже не смогли. Гавриле передать поручение по изготовлению ларей, бочек, разных сундуков для припасов. Местной травнице наказать заготовить побольше сосновых почек и иголок, а также коры ивы, которая была прекрасным заменителем аспирина и прочих антибиотиков. Надо надрать побольше лыка – луба, мягкой части коры липы и других деревьев и наплести запас лаптей, наделать коробов и разных ларей».

Кроме того, Наталья размышляла о том, что в это время крестьяне-охотники использовали силки, разные капканы и простые кремневые ружья, которые были дешевыми и доступными, и пороха требовали мало. Вот их она и предлагала купить для вооружения крестьян, и поэтому решила предложить барыне предупредить старосту и управляющего, что если кто-то продает их, сообщать ей об этом. Она думала создать потом из парней, живущих в деревне, что-то типа отрядов самообороны для охраны своих и соседних жилищ, которые в дальнейшем могут стать основой партизанских отрядов, действующих в тылу у французов (чуть не написала – немцев). Решила она и в будущем попробовать приобрести какое-то оружие, на которое не нужно разрешений и специальных документов, а если это невозможно, хотя бы стволы для более совершенных ружей. Приклады для них и сами крестьяне выточат, именно под себя.

Натали сочла все эти советы разумными и выполнимыми в рамках привычных дел и решила, что особого удивления они не вызовут. А вот она бы и не догадалась, что столь простые действия будут реальной помощью в подготовке к войне.

Решив немедленно приступить к выполнению этих советов, Натали почувствовала метельную круговерть и вновь оказалась в своей комнате, куда вызвала Василия Васильевича. Тот пришел немедленно, чувствуя свою вину, он все эти дни старался не показываться барыне на глаза, а теперь, услышав ее распоряжения, не задумываясь стал отдавать нужные приказы. Для этого он отправил мальчишек немедленно вызвать Авдеича, который еще не успел покинуть усадьбу и разговаривал в это время со Степаном. Переданные ему приказы барыни также не вызвали удивления и были приняты к выполнению. Так потихоньку закрутилось колесо тех дел, которые позже вовсю захватит всех и вся.

А Наталья в это время с удивлением рассматривала мешок с рыбой и продуктами от барыни. Ее поразило и обрадовало то, что теперь не только она может переходить в прошлое, но и Натали сама может это делать, без ее участия. Так что, глядя теперь на полученные припасы, Наталья размышляла, как все затолкать в холодильник, и что оставить себе и Инне, а что продать соседям, школьным дамам и их близким.

Довольная новыми обстоятельствами и тем, что все отлично складывается, она набросала на листочке рецепты фаршированной щуки, который ей когда-то передала бабушка-еврейка одного из ее учеников, быстрого засола рыбы и знаменитого салата – селедки под шубой, решив, что селедку вполне можно заменить любой речной рыбой пожирнее. Сюда же она приложила и маленький пакетик майонеза с его рецептом, который уже был известен, но пока не был широко распространен.

Долго она размышляла, что можно забирать в прошлом без проблем, ведь часто переносить продукты и тем самым объедать барыню и ее окружающих не хотелось, требовались вещи легкие, красивые и быстро реализуемые.

Неожиданно подсказку дали воспоминания о тех красивых вещах, которые она видела в доме у барыни. Лукерья с помощью других деревенских девушек за эти дни навязали много разных носочков, варежек, кроме того, были и прекрасные тканые полотенца с вышивкой, сделанные на пяльцах замечательные воротнички и манжеты, даже простейшие митенки получались такими красивыми, что Наталья поняла – вот она, прибыль.

Но надо было уточнить у Лукерьи, есть ли еще запасы шерсти, что она и поручила сделать барыне. На что ей ответили, что небольшой задел есть, и Натали приказала после святок деревенским девушкам ее чесать, прясть, а потом вязать всего побольше в счет оброка, который они должны выплатить. Это также не вызвало удивления – именно зимой такими делами и занимались в деревнях.

Решив часть полученных вещей оставить на подарки, остальное Наталья задумав реализовать. Хоть и не продаются дорого такие изделия в России, большинство женщин, особенно в возрасте, сами все умеют делать, покупают такие вещи редко. Но был и другой выход. Иностранцы всегда высоко ценили такой «хейд-мейд» и с удовольствием его покупали, так как делать подобные искусные чудеса не умели, а вещи действительно были необычными. Поэтому она передала их еще одной знакомой, Маргарите Павловне, Маргоше, которая когда-то работала в лицее, а сейчас была гидом для иноземцев. Та забрала все вещи сразу, поохав и поахав над ними. Маргоша сразу сказала, что таких уже не делают, что все разойдется влет, пообещала расплатиться долларами или евриками, а по желанию, сразу перевести все в рубли, что было намного удобнее.

Ближайшие дни Наталья провела в делах торговых, хотя особо и не любила этого, в «бизнес», по заветам бывшего премьер-министра, уходить вовсе не собиралась. Женщина просто спустилась вниз, к консьержке Жанне Викторовне, которая когда-то была актрисой одного провинциального театра и осела в Москве еще в семидесятые годы, и была дамой бойкой, знакомой со всеми и очень инициативной.

Наталья показала ей часть своих запасов, сказала, что привезла все из «экологически чистой деревни, где живут фермеры, изготавливающие все по старинным рецептам без всяких добавок» (что было истинной правдой!), и предложила ей поторговать ими, объяснив, что поскольку была на машине, прихватила всего побольше, а ей столько не надо.

Понюхав колбасу, сало и рыбу, попробовав всего понемногу, Жанна высказала полный восторг и тут же все забрала себе, сказала, что цену установит достойную, и ей достаточно только двадцати процентов выручки. Жаннетта тут же поднялась за остальным в квартиру, боясь, чтобы Наталья не передумала. Та же только вздохнула с облегчением – одной головной болью меньше.

Вот чем хороша профессия учителя, так это наличием знакомых во всех жизненных областях. Это или мамы сегодняшних и прошлых учеников, или их родственники и знакомые, или знакомые родственников и знакомых. Стоило учительнице озвучить свою проблему, ей обязательно подсказывали, к кому можно обратиться, чтобы ее решить. Но и она никогда не оставалась в долгу, помогала сама или подсказывала, кто может помочь, всем, кто к ней обращался.

Так что уже через несколько дней у нее скопилось достаточно средств, полученных от продажи вещей из прошлого. И она опять ломала голову, как обменять современные деньги на старинные и где их найти. Великий интернет проинформировал, что купить деньги того времени возможно, но банкноты такие достаточно редки и стоят очень дорого. Проще было купить серебро, как она и сделала уже, чтобы Натали переделала их на монеты в прошлом. А можно было и по-другому – приобрести несколько монет того времени и сдать их здесь коллекционерам или выставить их для продажи на каком-нибудь из сайтов, что, правда, требовало чуть больше времени. Такой круговорот денег во времени.

Пришлось Наталье открыть новый счет, который она в шутку назвала «попаданческим», на который и переводила накопившиеся деньги. А пока отложила эту проблему с покупками на потом, по заветам известной героини, которая в таких ситуациях любила говорить: «Об этом я подумаю завтра». Хотя Наталья ее немного недолюбливала, но в этом случае дама была права.

Глава 16
Подготовка к Рождеству

А Натали готовилась к Рождеству и приему гостей. Машенька уже неплохо выглядела, остался только небольшой кашель, который, как она надеялась, тоже пройдет. Но лечение, в том числе и антибиотиком, хоть и в меньшей дозе, потихоньку продолжала.

А в доме творилось что-то невероятное – все что-то готовили, пекли, жарили, солили и коптили, несмотря на строгий пост, ведь скоро Рождество, готовились к приему гостей. Некоторые современные люди считают постные блюда невкусными, пресными, но если бы они попробовали Степанидины ржаные лепешки, многочисленные каши – гречневую с грибами, пшенную с тыквой, ту же полбу из сказки о Балде – а это, оказывается, просто каша из крупы крупного помола, очень вкусные и необычные блюда из репы, классические постные кислые «шти» и другие похлебки, они бы решили, что так поститься можно хоть круглый год, насколько все было вкусным, «ум отъешь», как говорила одна из коллег учительницы.

Пользуясь рецептами Натальи, барыня обучила кухарку быстрому засолу рыбы. Заинтересовало ее и необычное название салата – «селедка под шубой», и она решила обязательно его сделать. А попробовав майонез из будущего, она просто влюбилась в его мягкий необычный вкус, и тут же посадила мальчишек сбивать его для салатов.

Майонез уже знали, он был назван в честь города Маон (или Майон), который был завоеван герцогом Ришелье. Когда в тысяча семьсот пятьдесят восьмом году британцы осадили этот город, у французов иссякли запасы продовольствия, за исключением яиц и оливкового масла, и поварам из этих продуктов пришлось готовить чуть ли не каждый день яичницу и омлеты, которые изрядно надоели французским офицерам. Герцог Ришелье приказал своему повару приготовить какое-нибудь новое блюдо. Находчивый повар взбил яйца с маслом и приправил эту смесь солью и пряностями. Так этот соус и вошел в пищу, но в основном был распространен во Франции, в дворянской среде.

Здесь же, в Смоленской глубинке, его еще особо не знали, на чем Натали и хотела сыграть, назвав, «Смоленским» – и патриотично, и внимание привлекает. Появление рецепта она решила объяснить чтением французского романа, где якобы упоминается этот необычный соус.

В суете каникул Наталья на небольшое время смогла вырваться в прошлое и показала Маше, как делать простейшие цепи и игрушки из цветной бумаги и вырезать снежинки. Она несколько раз продемонстрировала процесс, сделав самую простую снежинку и цепочку из ангелочков, чем вызвала неподдельный интерес не только Маши, но и Дашутки с Катюшкой. Девушки, которые вначале хоть и стеснялись, но потом присели рядом, с небывалым интересом и старательностью тоже принялись за работу.

Простые эти занятия вызвали огромный интерес и азарт, ребятишки старались сделать свои изделия самыми замысловатыми, сравнивали, у кого лучше. Щеки Машеньки разгорелись, и Натали, занявшая свое место, даже немного застыдилась – часто захваченная бытовыми заботами, она забывала о развлечениях. Только сейчас она остро осознала, насколько девушка еще молода, недалеко уйдя от Даши и Катюшки по возрасту, и как она нуждается в радостях в череде однообразия провинциальной жизни. Короче, вечер прошел весело, в «теплой дружеской обстановке», как говорили раньше.

Потом пришел отец Павел и велел всем готовиться к рождественской службе, на которую очень хотела попасть Наталья, ведь она будет впервые присутствовать на службе в простой деревенской церкви девятнадцатого века, а не смотреть это действие по телевизору, в передаче из храма Христа Спасителя.

Так в хлопотах и прошла вся неделя, в течение которой все мыли и убирали дом, готовили угощение и украшения. Как же Наталье хотелось поставить елку, нарядить ее красивыми игрушками, но, увы, пока этого обычая не было, а выбиваться из традиционного ряда было еще рано. Ограничились большими сосновыми ветками в вазах, которые украсили цепями и гирляндами из ангелочков и снежинок.

Наталья уже очень четко чувствовала обстановку и знала, когда можно перейти в прошлое, чтобы никого не напугать и не удивить. Пусть эти скачки были недолгими, но они позволяли увидеть и запомнить самые интересные моменты рождественских действий. И в то же время их краткость не пугала барыню, которая только чувствовала небольшое дуновение метели после этих быстрых переходов, к которому она уже привыкла. Совместные хлопоты по подготовке к празднику сблизили их, они все больше чувствовали обоюдный интерес к жизни в разное время.

Решилась барыня по совету двойника и на первую «попаданческую» прогрессивную идею – изготовление валенок! Что же это за прогресс – скажете вы, ведь валенки уже знают и делают чуть ли не с пятнадцатого века, и будете правы. Но пока делают простые и жесткие, а также по одинаковой колодке на разные ноги. А Наталья же, с помощью своих ребятишек-школьников, в одном из их рефератов нашла очень хороший и недорогой способ сделать их более мягкими и удобными.

С помощью этих подсказок и непосредственным приглядом Авдеича, который сразу смекнул, насколько эта обувь теплее и удобнее имеющейся, под катание валенок выделили отдельную избу на окраине одной из деревушек, поскольку это дело достаточно запашистое из-за медного купороса, который добавлялись в шерсть, чтобы с ней было легче работать.

Купорос Наталья пока принесла из будущего, но в дальнейшем его можно было покупать и здесь, в аптеках, его уже знали и применяли. Занялись изготовлением валенок две большие семьи, главы которых были братьями, со своими многочисленными детьми. Барыня, по совету напарницы, сразу предупредила, чтобы они поменьше дышали этим воздухом, сделав в избе хотя бы простейшую вентиляцию.

Дело пошло не сразу, но когда работники поняли и отработали все этапы изготовления этих, казалось бы, простых изделий, дело пошло на лад. Были валенки пока серыми и самыми простыми. Но обе напарницы уже думали о том, как сделать их мягкими и белыми, чтобы можно было украсить их аппликациями или вышивками, превратив простые вещи для крестьян в обувь для дворян, ввести их в моду. Ведь ноги зимой мерзли у всех, невзирая на чины. Решили они потом наделать маленькие декоративные валеночки-сувениры для Натальи, чтобы она могла забрать их в будущее.

Предупредила барыня старосту и о том, что к нему скоро будут обращаться с просьбами купить валенки или рассказать об особенностях их изготовления. Она сказала, что продавать можно и нужно, а вот раскрывать секреты не стоит. Просила предупредить об этом же и изготовителей валенок.

Озадачила Натали старосту и организацией изготовления лото по образцу, принесенному из будущего. Маленькие бочоночки для него будет делать столяр, у которого даже был примитивный ножной токарный станок, а вот мешочки надо было нашить деревенским девушкам и украсить хотя бы небольшими вышивками. Бумажную основу для лото барыня поручила написать деревенским ребятишкам, которые, надеялась, справятся с таким заданием.

Также Натали, по подсказке учительницы, показала и готовые костяшки домино, которые должен был сделать плотник из досок, лучше березовых. Из таких же маленьких плашечек была сделана и игра «Пятнашки», также продемонстрированная работникам. Игра, несмотря на свою простоту, была очень азартной и интересной. Барыня сказала, чтобы и плотник никому не рассказывал о своих секретах, но продавать свои изделия также может через старосту, и лучше уже в мешочках. Натали понимала, конечно, что повторить и изготовить эти изделия достаточно просто, но хотела хотя бы немного первоначально «навариться» на них. Лучших работников, по своему уже разумению, пообещала поощрить, а за работу заплатить или зачесть ее как часть барщины.

Вот и наступила ночь перед Рождеством, которую так прекрасно описал Гоголь. Была она поистине сказочной – снег хлопьями падал с неба, ветра не было, было относительно тепло и тихо. Накануне пришли с колядками деревенские ребятишки. Вначале они робко толпились в передней, но потом, поняв, что их никто прогонять не собирается, осмелели, запели своими детскими голосами:

 
Господин, господа,
Господинова жена,
Двери отворите
И нас одарите!
Пирогом, калачом
Или чем-нибудь еще.
 

Осмелев, дальше они продолжили:

 
Коляда-моляда,
Накануне Рождества,
Подавай, не ломай,
Все по целой подавай.
Если крошечку уронишь,
То и Бога не замолишь.
Не подашь лепешки —
Разобьем окошки.
Не подашь пирога —
Уведем корову за рога, —
 

чем вызвали смех Натали.

Поразили ребятишек и украшенные елочные ветви, внизу которых на небольшом столике горели свечки – на ветки крепить их побоялись из-за опасности пожара.

Глаза их были круглыми от удивления и ужаса, лица у некоторых побледнели, у некоторых раскраснелись щеки, это были лица людей, увидевших нечто необычное! Для крестьян ель всегда была символом смерти, ведь недаром, провожая в последний путь, даже сейчас бросают на дорогу лапник. А тут что-то невероятное и красивое, да на елочных ветвях! Они были и испуганы, и очарованы этим зрелищем одновременно. У них, как говорят, произошел «разрыв шаблона». С интересом смотрела и барыня на знакомых детей, но видела их не только своим зрением, но и глазами женщины из будущего, для которой эти картины были непривычны и очень любопытны.

Как трудно поразить современных детей, привыкших к разным развлечениям и технологиям, и как легко было удивить этих простых детишек – ведь тогда традиции наряжать дом к Новому году еще не было, она возникнет гораздо позже.

Да что говорить про детишек, когда даже Маша и все дворовые люди ахали и восторгались, когда увидели дом во всей красе его наряда, хотя сами его и украшали. Даже Мурзик с удовольствием сидел под ветками, изображая из себя Снегурочку. Увы, про нее здесь тоже пока не знали, она появится гораздо позже с легкой руки Александра Николаевича Островского и придет из его пьесы.

Продолжилась рождественская ночь службой. Конечно, скромная церквушка ни в какое сравнение не шла с прекрасным главным храмом страны, но она была такая домашняя, теплая, добрая, так располагала к себе, что Наталья, перенесшаяся сюда на время, с удовольствием не просто отстояла всю службу, а искренне молилась, благодаря судьбу, которая привела ее к этим простым и искренним людям, ставшими новой доброй семьей. Но после она ушла к себе, чтобы не мешать продолжению праздника.

А Натали вручила дворне свои-несвои подарки, вызвав такой взрыв благодарности и удивления, ведь нечасто кто из дворян такие подарки своим людям делал, что ей неудобно стало. Ведь это были подарки от Натальи, а не от нее, но она уже крепко пообещала себе отблагодарить свою напарницу ответными дарами.