Текст книги "Формирование компетентности ученого для международной научной проектной деятельности"

3. Анализ различий в российском и западном подходах к решению проблемы подготовки ученого к международному научному сотрудничеству в послевузовском образовании позволяет предположить, что с изменением цели обучения (готовность к интеграции в мировое научное пространство) следует гибко пересматривать тематические направления подготовки в соответствии с изменениями в международном научном пространстве. В таком случае ученые смогут противостоять различным вызовам будущего в новых условиях.

4. Задача подготовки российского ученого к новой для него деятельности – участию в международных научных проектах – может быть успешно решена в рамках системы непрерывного образования взрослых, на базе университетских комплексов и с использованием их потенциала и инфраструктуры. Для реализации задачи подготовки ученых к участию в международной научной деятельности структура дополнительного образования на базе университетских комплексов является наилучшей средой, если ей присущи такие характеристики непрерывного образования взрослых, как многофункциональность, динамизм, опережающий и комплементарный по отношению к научному профессионализму ученого характер.

Глава 2
Теоретические основы формирования компетентности ученого для международной научной проектной деятельности

2.1. Требования к подготовке ученого полифункциональной НАправленности в новых социально-экономических УСловиях (на примере рамочных программ кес)

В данном параграфе представлено исследование по выявлению требований к подготовке ученого для его продуктивной МНПД:

• анализ характеристик субъекта научных исследований – ученого и условий академического капитализма;

• обоснование двух классов требований к МНПД: 1) требования к международному научному проекту; 2) требования к научному консорциуму и личности каждого ученого, занятого в реализации совместного проекта;

• формулировка требований к содержанию подготовки ученого к МНПД на примере европейских рамочных программ научно-технологического сотрудничества.

Приступая к исследованию требований к ученому полифункциональной направленности в контексте его МНПД, уточним категориальный аппарат исследования. В словаре С.И. Ожегова «наука» определяется как «то, что поучает, дает опыт» [143, с. 397]. В широком смысле наука трактуется как сфера исследовательской деятельности, направленная на производство новых знаний о природе, обществе и интеллекте и включающая все условия и элементы этого производства: ученых с их знаниями, мотивами, способностями, квалификацией и опытом, с разделением и кооперацией научного труда и др. [197].

В любом обществе, независимо от политического строя и технологического уклада, наука функционирует как социальный институт [25, 132], поэтому необходима организация науки и управление ею. Наряду с этим необходима свобода творчества ученого как движущий фактор актуализации научного мышления ученого – специфического вида интеллектуальной деятельности, направленного на получение объективно истинных, обоснованных и новых знаний о действительности.

«Ученый» в трактовке большинства толковых словарей – «выученный, наученный чему-нибудь; много знающий, образованный;

относящийся к науке, научный; специалист в какой-либо области науки» [143, с. 846]. Следовательно, ученый – профессиональная категория и относится к феномену предназначения человека. Ученый с выраженным предназначением в данном качестве имеет стремления к глубокому изучению вопроса или проблемы, систематизации знаний, разработке концепции, применимой и понятной для широкого круга людей. Для ученого характерен приоритет познавательной деятельности по отношению к остальным видам человеческой деятельности [126].

Деятельность ученого также «не может рассматриваться вне контекста его включенности в организацию и научное сообщество, интегральной частью которых он является» [152, с. 25] или вне «экономики знаний», где основной движущей силой прогресса являются знания, сосредоточенные в человеческом капитале и информационном поле. Человек рассматривается не только как фактор производства (труд), но и как его результат, а процесс развития такой экономики заключен в наращивании потенциала способностей и потребностей человека (Wikipedia).

Необходимость адаптации ученого к новым условиям вызвана рядом последствий академического капитализма, как отрицательного, так и положительного характера [130]. Об отрицательных последствиях академического капитализма главным образом для университетского образования и науки говорят темы исследований как на Западе, так и в России: Ф. Чейз «Новая депрессия высшего образования», М. Коган и Д. Коган «Атака на высшее образование», Б. Ридингс «Университет в руинах», «Образование, которое мы можем потерять», под редакцией В.А. Садовничего «Теряя опоры: кризис научной политики в Восточной Европе после холодной войны», С.Фулер «Засекреченность науки и новая сделка научной политики», Д. Залевский «Узы, которые связывают: усиливают ли корпоративные доллары научные исследования?», Дж. Хорган «Конец науки», А.Г. Грецов «Совмещение научной и преподавательской деятельности: проблемы и перспективы», А.О. Грудзинский «Европейский трансфер технологий: кооперация без “утечки мозгов”». При этом многие исследователи обеспокоены рядом последствий, имеющих однозначно негативное влияние на психологический комфорт и способность к эволюции отдельного ученого и научного сообщества в целом.

C середины XX века в общей системе мировой экономики наука выделилась как самостоятельная индустрия и прочно заняла свое место среди отраслей, входящих в список естественных монополий, способных приносить сверхприбыль. Это проявилось в характере индустриального развития таких сверхдержав, как США и СССР, и, позднее, Европейского союза. Однако, как утверждают российские социологи Ф.Э. Шереги и М.Н. Стри-ханов, «требуется серьезный анализ дальнейшей судьбы большинства исследовательских, проектных и конструкторских организаций. При этом, чтобы решить все проблемы, одной организационной перестройки недостаточно» [227, с. 31]. То есть научная система Российской Федерации требует не просто реформирования, а коренных преобразований. Об этом свидетельствует и позиция российских ученых, 94 % которых считают, что сегодня российская наука находится преимущественно в состоянии кризиса, по многим направлениям – в упадке, в лучшем случае – в состоянии застоя (данные опроса Центра социологических исследований в октябре 2005 года).

Понятия «наука» и «ученый» предполагают разделение и кооперацию научного труда между учеными разных стран мирового научного сообщества, поэтому участие российских ученых в международных проектах является необходимым условием их включенности в общемировое научное и, в большинстве случаев, образовательное пространство [91, 125, 237, 261].

Проблема готовности ученого к МНПД обусловлена динамичными процессами интеграции в сфере образования и науки. Новые условия, изменившие академическую среду, привели к пониманию, что и наука, и ученые должны быть переведены на новые организационные рельсы. В связи с этим правомерны следующие вопросы: каковы особенности проведения научных исследований в мире сегодня? какова роль международной интеграции в научных исследованиях: конкуренция или сотрудничество? Ответы на данные вопросы позволят определить требования к ученому полифункциональной направленности в новых социально-экономических условиях в контексте его МНПД и сформулировать соответствующую компетентность ученого [280].

Проблема готовности научных коллективов и отдельных ученых к международному научно-технологическому сотрудничеству в форме совместных проектов возникла как реакция на изменения в мировой экономике, повлекшие трансформацию академической сферы в академический капитализм, когда осуществление исследовательских проектов оказывается в прямой зависимости от получения денежных субсидий отдельных корпораций [292]. Исчерпывающее исследование теории академического капитализма представлено Ш. Слотер в одноименной книге [283]. Условия академического капитализма формируют требования к профессиональному развитию и компетентности ученого, новую академическую культуру и ее приоритеты, взаимоотношения научного сообщества с государством [79, 111, 140].

В условиях академического капитализма деятельность научно-исследовательских институтов, центров внутри университетской структуры направлена на увеличение потенциала общественного применения знаний, что приводит к преобладанию прикладных целей познания и платных исследований по заказу над бескорыстным творческим поиском нового знания, ориентированности исследований на конечный результат, востребованный «заказчиком» и обществом.

Требования КЕС к научному проекту

Становление академического капитализма сопровождается трансформациями традиционного университета. «Появляются новые вузы, специализирующиеся на реализации сугубо образовательных программ или научных исследований либо в инновационной деятельности. Узкоспециализированные высшие учебные заведения бросают вызов традиционным классическим университетам» [23, с. 18]. Европейский эксперт в области университетского менеджмента К. Таверньи отмечает «гибридный» характер функций современного университета, т.е. он частично функционирует как государственное, а частично – как частное образовательное учреждение [200]. В табл. 6 представлены данные по объемам государственного финансирования науки относительно общих затрат на исследования

Таблица 6

Доля государственного финансирования от общих затрат на научные исследования в 2004 году (%)55
  См.: ЦИСН, 2006 (сост. Ф.Э. Шереги и М.Н. Стриханов).


[Закрыть]

по странам: остальные средства ученый вынужден изыскивать из различных источников – контракты, субсидии, грантовая поддержка [16, 25, 26, 63, 70, 77, 140, 177, 220, 227].

Доля государственного финансирования в общей структуре внутренних затрат на науку в России выше, чем в странах Европы и в Китае, хотя и растет, начиная с 1999 года (см. рис. 3). Тем не менее объем госфинансирования науки в России расценивается научным сообществом как недостаточный и подвергается постоянной критике как якобы главная проблема развития российской науки. В странах Европы и США этот показатель практически не меняется в течение десятилетий. Этот предвзято толкуемый российскими реформаторами факт на самом деле является примером для подражания, так как свидетельствует о высоком уровне коммерциализации научных идей и инновационного развития стран в целом, о способности к выживанию и процветанию научного сектора, не рассчитывающего на государственные дотации и субсидии.

Академический капитализм, стимулирующий рост взаимосвязей между наукой и промышленностью, для экономики имеет и позитивный характер [37, 252]. Нами выделены группы позитивных и негативных последствий академического капитализма (табл. 7).

Адекватным ответом на вызовы академического капитализма, стратификации научного сообщества ученых на удачливых, с точки зрения поиска финансов на научные проекты, и менее удачливых (ввиду отсутствия у них инфраструктурных навыков, необходимых участникам международных консорциумов) является, по нашему убеждению, интенсивное вовлечение в международную научную интеграцию всё большего числа ученых и научных коллективов. Для этого требуется непрерывная подготовка потенциальных участников международных научных проектов с формированием необходимой компетентности. К такому же выводу приводят результаты многих социологических исследований в университетской среде [71, 180].

В Европе и США «состояние здоровья» науки обычно измеряется тремя показателями, ориентированными на коммерциализацию: интенсивность научных технологических разработок (R&D), доля ученых на 1000 работающих и доля финансирования научных исследований со стороны промышленности. В табл. 8 приводится характеристика показателей состояния научных исследований в развитых странах мира.

Таблица 7

Последствия академического капитализма для ученого и научного сообщества

Таблица 8

Состояние научных исследований в развитых странах мира по критериям оценки OECD в 2005 году66
  См.: Facts, Figures and Future Prospects. RTD Info. The Magazine of European Research. No. 46. 2005. P. 19 (DG Research, Eurostat, OECD, 2005); Фурсенко А.А. Стратегия РФ в области развития науки и инноваций до 2010 года: программный доклад министра науки и образования РФ на заседании Правительства РФ 15.12.2005 // Интеллектуальная собственность. Промышленная собственность. 2006. № 2. С. 55.


[Закрыть]

^** Россия по уровню обеспеченности патентозащищенными изобретениями занимает 74-е место в мире: см.: http://www.rg.ru/2007/12/04/patenty-zaschita.html

В соответствии с представленными в табл. 8 рейтинговыми критериями оценки научных исследований по версии OECD, важными составляющими международного научного проекта сегодня являются:

а) инновационный характер научных исследований;

а) защита интеллектуальной собственности;

в) удовлетворение требованиям к проектной заявке: релевантность, потенциальное влияние на научную область и общество в целом, научно-техническая безупречность, качество консорциума, адекватное управление проектом, достаточность ресурсов.

Рассмотрим содержание данного класса требований, определяющих успешность разработанной проектной заявки в международном научном сообществе и среди экспертов, и, соответственно, требования к компетентности ученых, включающихся в МНПД. Наличие у ученого, занимающегося научно-техническими разработками, патентов на изобретения и технологии, по мнению европейских коллег, свидетельствует об определенном уровне инновационности научных работ и, в какой-то мере, о благонадежности потенциального партнера.

Известно, что чем интенсивнее научно-технический прогресс и чем выше доля научного труда в продуктах, тем выше актуальность правового регулирования интеллектуальной собственности [271]. Поэтому интеллектуальная собственность в международном консорциуме проекта является крайне важной составляющей успешной совместной работы и эффективной реализации проекта и применения его результатов [4, 5, 96] (рис. 8).

Международное право в отношении интеллектуальной собственности не лишено противоречий. Особенно много их возникает между США и Европой, азиатскими странами, Россией. Однако на международном рынке интеллектуальной собственности российские патенты вызывают уважение и доверие, и при формировании международного проектного консорциума ссылка на патенты в тематической области исследований часто является обязательной.

Согласно статистическим данным Центра социального прогнозирования (рис. 8), инновационная активность российского ученого значительно уступает активности коллег из экономически развитых стран: за последние 10 лет лишь 24,5 % от общего числа активных российских исследователей подавали заявки на изобретения, что свидетельствует о невысоком инновационном потенциале научно-технических исследований, который, в свою очередь, не востребован российской промышленностью.

Ресурсы и ориентиры инновационной активности стран включают такой показатель, как число заявок на патенты в Европейском бюро патентов в пересчете на 1 млн. населения, так как условия получения патентов различны в разных странах (табл. 9).

Следует отметить, что при незначительном росте доли российских ученых, оформляющих патентные заявки на изобретения за рубежом остаются высокими показатели инновационной активности зарубежных ученых, оформивших патенты на изобретения в России (рис. 9).

Рис. 8. Количество патентных заявок на изобретения, поданных национальными заявителями (тыс. шт.) (см.: Шереги Ф.Э., Стриханов М.Н. Наука в России: социологический анализ. М. : ЦСП, 2006. С. 151)

Таблица 9

Количественные показатели инновационной активности ученых (патенты на изобретения) в технологических областях в 2000 году77
  См.: Симонов Б.П. Развитие рынка интеллектуальной собственности как основа экономической стратегии России : стенограмма заседания Научно-экспертного совета при председателе Совета Федерации Федерального Собрания РФ 30 января 2006 г. // Проблемы охраны и использования интеллектуальной собственности России на внутреннем и мировом рынках : сб. материалов / под общ. ред. В.М. Лазарева, А.А. Нелюбина. М. : Совет Федерации, 2006. С. 3–14.


[Закрыть]

Рис. 9. Доля (%) патентных заявок на изобретения, поданных российскими заявителями за рубежом и иностранными заявителями в России, в общем количестве поданных ими патентных заявок (см.: Шереги Ф.Э., Стриханов М.Н. Наука в России:

социологический анализ. М. : ЦСП, 2006. С. 158–164)

Таким образом, показатели инновационной активности российских ученых являются самыми низкими при формально самом высоком показателе численности научных кадров на 1 000 работающего населения: здесь российский показатель в 2 раза выше, чем в Германии (30:15), в 3,3 раза выше, чем в США (30:9), и в 3 раза выше, чем в Японии (30:9,7) (табл. 8). Причины низкого уровня инновационной активности российских ученых (патенты), с точки зрения науковедов, кроются как в несовершенстве законодательной базы, так и в отсутствии массового потребителя инновационного продукта на российских рынках.

Проблема низкого уровня патентной защиты как защиты интеллектуальной собственности на новое знание автоматически решается при включении российского ученого и его научного коллектива в консорциумы совместных проектов рамочных программ КЕС. В Европе уже много лет успешно функционирует механизм обяза-

Рис. 10. Численность научных кадров в России, выполнявших исследования и разработки в 1998–2005 годах (чел.) (см.: Шереги Ф.Э., Стриханов М.Н. Наука в России: социологический анализ. М.: ЦСП, 2006. С. 118)

тельной защиты полученных консорциумом проекта результатов интеллектуального сотрудничества в форме совместных европейских патентов [117, 238, 240].

Требования КЕС к ученому и научным коллективам для МНПД

Требования к ученому для продуктивной МНПД также опираются на критерии оценки международным научным сообществом научной проектной идеи и способности коллектива ученых к воплощению этой идеи в практику через проектную деятельность. На примере документов КЕС и Европейского научного совета (ERC), регулирующих научную проектную деятельность, рассмотрим требования к многонациональным консорциумам, выполняющим такие проекты. Данные требования и критерии оценки широко освещены в рабочих программах подпрограммы «Сотрудничество» Шестой и Седьмой Рамочных программ КЕС, в Правилах этики проведения и определения горизонтальных аспектов совместных научных исследований, критериях оценки научных проектов и их консорциумов, нормативных документах. Они определяют рамки формируемой компетентности ученого и ориентируют на необходимое содержание образования ученого для участия в таких проектах сообразно цели подготовки – формированию компетентности для МНПД.

Ученый должен ориентироваться на требования экспертных советов, оценивающих такие проекты для предоставления финансовой и административной поддержки научного исследования. В частности, в содержание образования необходимо включать формирование основных навыков разработки проектной заявки с учетом четырех базовых критериев оценки проектной идеи:

1. Релевантность – степень согласованности предлагаемой проектной идеи с Рабочей программой КЕС и стратегической целью текущего конкурса, ее соответствие потребностям общества и научной области не только на национальном, но и на европейском, международном/глобальном уровне.

2. Потенциальное влияние – ориентированность на конечный результат, т.е. возможное влияние на усиление конкурентности в данной научной области и на решение социальных проблем, адекватность планов применения и распространения будущих результатов проекта для обеспечения их оптимального использования на международном уровне, явный вклад проектной идеи в увеличение добавочной стоимости при выполнении работ на европейском уровне и использование достижений научной деятельности на национальном уровне при поддержке с европейской стороны, соотнесение управления интеллектуальной собственностью с содержанием и результатами предлагаемой научной деятельности.

3. Научно-техническая безупречность, качество – ясность формулировки и степень прогрессивности целей и задач для состояния дел в данной области, оптимальность научного подхода, выбранной методологии и соответствующего плана исследования, позволяющего проекту достичь целей в науке и инновациях.

4. Качество консорциума – степень целесообразности включения участников и коллективов в единый консорциум высокого качества: участники имеют соответствующий данному проекту опыт и качество научных исследований, хорошо дополняют друг друга и объединены одними задачами, обозначенными проектом; реальная вовлеченность каждого коллектива обоснована; менеджмент консорциума является достаточным и релевантным для данного проекта;

распределение ресурсов (бюджет, персонал и оборудование) на каждый коллектив является адекватным и обоснованным.

Данные критерии оценки действуют на протяжении жизненного цикла каждой Рамочной программы КЕС (7 лет), известны международному научному сообществу, включены для изучения в европейские программы неформальной подготовки ученого для МНПД. Следовательно, они во многом определяют требования к подготовке российского ученого к МНПД.

Рассмотрим класс требований к международному консорциуму и к каждому ученому, вовлеченному в реализацию совместного проекта. Академический капитализм ставит ученого перед необходимостью адаптации к новым условиям, что обеспечит не только его выживание в трансформирующейся профессиональной среде, но и сформирует «качественно новый тип ученого, соответствующий принципам развития и функционирования сегодняшнего информационного общества» [70, с. 127]. В целом, действующим в настоящее время тенденциям и условиям, изменяющим субъект исследовательской деятельности – российского ученого и пространство, в котором протекает его деятельность, могут быть даны следующие характеристик «множественности»:

• полипарадигмальность. Под парадигмой понимается «система основных научных теорий, методов, достижений, по образцу которых организуется исследовательская практика ученого в данной области знаний в определенный исторический период» [174, с. 421];

• поликультурная коммуникация, в рамках которой осуществляются международные научные проекты [81, 140];

• полифинансирование научных исследований. Ученые должны выступать как субъекты фандрайзинга – изыскания софинансирования на поддержку своей деятельности из множества источников;

• поливариантное образование, в которое ученый включается в силу недостаточности полученного базового образования для выживания в новых условиях академического капитализма и вследствие осознания потребности в непрерывном образовании в той или иной форме;

• полидисциплинарность научных исследований. Для решения поставленной задачи требуются знания не только смежных, но и принципиально других научных дисциплин. Например, применение информационных технологий требуется практически во всех направлениях современных научных и прикладных исследований;

• полифункциональность ученого, который вынужден выступать одновременно в нескольких ролях: педагога для воспроизводства нового поколения исследователей; непосредственно исследователя; предпринимателя на «рынке идей»;

менеджера по организации всей инфраструктуры научной деятельности, по мере того как наука начинает принимать форму коммерческого предприятия.

Таким образом, готовность ученого как основной движущей силы научного сектора экономики адаптироваться к условиям академического капитализма становится объективной реальностью и необходимостью международного научного пространства.

Проанализировав характер новых условий, к которым вынужден адаптироваться ученый, требования к научному проектному консорциуму КЕС, европейские грантовые соглашения, европейские стандарты и рекомендательные документы по регламентам совместных научных исследований, а также наиболее часто запрашиваемую европейскими координаторами проектов информацию о знаниях, умениях и навыках российского ученого, выделяем требования к ученому в контексте МНПД:

а) мотивация к научной деятельности в новых условиях;

б) соблюдение этики совместных исследований;

в) сформированность инфраструктурных навыков МНПД.

Российский ученый, включившийся в международное научное сотрудничество с 1992 года, столкнулся с иной системой ценностей и этических подходов к научному исследованию в межнациональном консорциуме [282, 284]. Это актуализировало проблему мотивации ученого к международной научной деятельности и к подготовке к такой деятельности.

Рассматривая профессиональную деятельность ученого в контексте его принадлежности к организации [53, 152, 275], следует признать, что российский ученый зачастую оказывается менее компетентным в вопросах этики коллективного научного исследования, чем в научно-технологической составляющей его деятельности. Между участниками международного проекта чаще всего возникает непонимание, основанное на различии подходов и интерпретаций норм, правил, взаимоприемлемых толкований результатов работ внутри консорциума. Таким образом, проблема исследовательской и профессиональной этики ученого становится особенно актуальной сейчас, когда интеллектуальный потенциал практически во всех странах мира работает на экономику и международные корпорации, что предполагает риски использования научного продукта вне контроля государственных управленческих структур и широкой общественности. Известно, что в своей профессиональной деятельности ученый руководствуется императивами – нравственным фактором безусловного требования к деятельности, или этическими нормами, определенными в нормативной базе функционирования Европейского научного пространства [281, с. 11]. Такие нормы прописаны в документе Европейской комиссии «Этика для ученых» в полном соответствии с основополагающей «Европейской хартией фундаментальных прав» (The European Charter of Fundamental Rights) и доступны для ученых из неевропейских стран, присоединяющихся к европейским проектам и включаемых в европейские консорциумы для проведения исследований. Этика проведения совместных исследований принята в Европейском союзе и в США в форме свода правил – «Кодекса поведения исследователя».

Приобщение к культуре международного научного сообщества также относится к этическому аспекту совместной деятельности в международном консорциуме и является объектом пристального внимания современного мира в области непрерывного образования, так называемому поликультурному образованию. Взаимодействие культур в научном мире – явление времени, которое требует понимания, признания, толерантного подхода к формированию соответствующего содержании и выбору адекватных методик образовательных программ [125, 128, 140, 232]. По определению С.Г. Вершловского [44], поликультурное образование взрослых включает:

1) глубокое и всестороннее овладение культурой собственного народа как непременное условие интеграции в другие культуры;

2) формирование представления о многообразии культур;

3) воспитание позитивного отношения к культурным различиям, обеспечивающим прогресс и условия для самореализации личности;

4) развитие навыков взаимодействия с представителями других культур;

5) культивирование толерантности и гуманного общения.

Тем не менее сближение российского и западного образования в процессе глобализации неоднозначно воспринимается многими отечественными философами, обеспокоенными проблемой ассимиляции национальных культур: «История не раз демонстрировала тщетность попыток “скопировать” западные образцы и перенести их на российскую почву без учета культурных и идеологических традиций» [170, с. 57]. Данная проблема породила сторонников и противников глобализации в образовании и культуре. Невозможно рассматривать характер образования вне контекста собственной системы ценностей и культуры [183, 140, 229]. В этой связи следует отметить, что взаимодействие ученых в межкультурной научной среде международного проектного консорциума означает их готовность к функционированию в поликультурной среде, но не изменение собственных культурных установок и системы ценностей. Н.Д. Никандров, М.И. Шилова, Г.С. Саволайнен также отмечают, что интеграция не должна означать бездумного принятия чужих ценностей только потому, что они из развитых стран, как верно и то, что никакие чужие ценности не должны восприниматься как однозначно чужие [141, 182, 170]. Однако при определении требований к формируемой компетентности ученого для МНПД необходимо учитывать международный опыт и уважать иные культурные ценности.

Участие ученых в МНПД предполагает требование сформированности так называемых инфраструктурных навыков научной деятельности. Понятие «инфраструктурные навыки научной деятельности» введено в конце 90-х годов прошлого века в ходе изучения функционирования науки в условиях академического капитализма. Под инфраструктурными понимаются сопутствующие (предпроектные, надпроектные, проектные) экономические, научно-технические и социальные навыки обеспечения совместной научной деятельности, которые гарантируют ее устойчивость и жизнеспособность условиях академического капитализма.

Основываясь на анализе ряда международных проектов по формированию международных научных сетей сотрудничества и исходя из опыта работы одного из авторов монографии в двух сетевых европейских проектах, считаем целесообразным отнести:

к предпроектным навыкам: умение находить зарубежных партнеров; способность к ориентации в международных научных программах, финансирующих исследования; видение перспектив коммерческого использования результатов научных исследований;

умение адекватно позиционировать и оценивать научную идею как проектную в международном контексте и т.п.;

к проектным навыкам – умение описывать и представлять научную идею и разработки, оформить проектную заявку по международным стандартам, способность к научному диалогу в международном консорциуме, высокий уровень академической мобильности и т.п.;

к надпроектным навыкам – способность к ориентации в интенсивно меняющейся информационно-коммуникационной среде, знание иностранных языков и особенностей межкультурной коммуникации, высокий уровень компьютерной грамотности, знание деловой этики и т.п.

Другой проблемный момент в подготовке ученого к МНПД – изучение академического иностранного языка, которое должно носить коммуникативный характер, что снимет затруднения ученого в общении с зарубежными коллегами. В содержание курса иностранного языка необходимо включать разделы, изучающие проектную терминологию. Формируемые навыки проектной работы должны быть также сориентированы на международные проекты и консорциумы, которые отличны от отечественных по правилам и стилю взаимодействия с организациями-грантодателями и научными фондами [6].

Следовательно, подготовка к межкультурным научным связям в сфере профессиональной коммуникации на иностранном языке должна стать частью данного курса или отдельным курсом. Наряду с освоением современных информационных технологий необходимо отрабатывать практические навыки работы с виртуальным международным научным пространством для поиска зарубежных партнеров, изучения состояния дел в избранной научной области, включения в «международные научные сети сотрудничества», по определению Г.Г. Дюментона [81].