Текст книги "Близость. Книга о хорошем сексе"

Тревога

Безопасность – еще одна базовая потребность человека. Поэтому ощущение небезопасности, то есть тревога, может блокировать сексуальность.

Возможно, мне возразят: на Земле множество людей, живущих в бедности и в небезопасных условиях, которые занимаются сексом и производят на свет детей. Как же так?

Вернемся к тому, что я сказала выше: самое важное не объективное удовлетворение потребности, а наши ощущения по этому поводу. Важна не сама безопасность, а то, как мы воспринимаем ее нормальный уровень в нашей жизни. У каждого из нас этот уровень свой, и переживать, что потребность не удовлетворяется, люди будут по-разному. Многие, живущие, на наш взгляд, в нищете и небезопасности, по каким-то причинам не испытывают тревоги за свое будущее. Например, вокруг них все живут и всегда жили только так, и для них это вариант нормы. Или тревоги нет потому, что в их культуре в принципе другое отношение к человеческой жизни и смерти: Бог дал, Бог взял. И наоборот, благополучный человек в развитой стране может слишком сильно тревожиться из-за уровня своих доходов или аврала на работе: объективно его базовые потребности удовлетворены, но его захлестывает ощущение тревоги, и секса не хочется.

Тревога часто не осознается. Заметить ее бывает непросто, потому что переживание тревоги некомфортно для человека, и он бессознательно начинает предпринимать какие-то действия, чтобы ее снять. Тем не менее тревогу можно научиться ловить, прежде всего она живет в нашем теле и проявляется в поведении. О ней расскажет напряженный тонус шейно-воротниковой зоны, гипертонус, неглубокое дыхание, иногда тремор; сильная потливость даже в прохладную погоду; желание постоянно совершать мелкие движения; залипания и навязчивости. В голове у человека, испытывающего тревожность, часто крутятся мысли либо о будущем (как все сделать, чтобы было хорошо), либо о прошлом (что я сделал не так).

Интересно, что тревога и страх действуют на секс по-разному. Страх как реакция на непосредственную угрозу, за которой следует быстрая разрядка, может не только не блокировать секс, но и вызывать возбуждение и усиливать удовольствие. Поэтому, например, некоторые люди любят заниматься сексом там, где их могут застать.

Наоборот, тревога как фантазия о том, что может случиться или пойти не так, когда непосредственной угрозы нет, совсем другое дело. При тревоге (в отличие от страха, который связан с более древними отделами головного мозга) происходит активация лобных долей, которая может подавлять либидо. Невозможно заниматься сексом, когда все мысли только о том, что завтра надо сдавать годовой отчет. Даже если человек пытается снять тревогу мастурбацией, оргазм может не дать полной разрядки.

Точно так же действует тревога, если мы переживаем небезопасность отношений с партнером. Например, если партнер непредсказуем, может перейти без предупреждения к анальному сексу или снять презерватив, то мы пытаемся контролировать его поведение, и желание заниматься сексом уменьшается. Другая распространенная ситуация – тревога по поводу будущего, когда человек опасается, что его бросят, и занимается сексом только для того, чтобы удержать партнера. Такой секс, как правило, не доставляет большого удовольствия.

Проблемы с мотивацией

Алиса: Муж ничего не хочет, сидит за компьютером и играет в танки до поздней ночи. Инициативы не проявляет, а когда секса хочется мне, говорит: «Отстань, не мешай». При этом на работу ходит, настроение более-менее, может пошутить с друзьями, да и секс иногда бывает, но очень редко и в три часа ночи, так что мне приходится просыпаться, и удовольствие из-за этого так себе.

На первый взгляд, причины отсутствия секса в этом случае не имеют отношения к базовым потребностям. Муж Алисы нормально питается, у него нет проблем со сном, он не измотан и не испытывает сильной тревоги. Но посмотрим на ситуацию шире. Состояние, в котором находится муж Алисы, можно назвать субдепрессией. Это не совсем депрессия, так как некоторые вещи все же продолжают приносить человеку радость, а настроение может быть нормальным. Однако круг активности сужается до привычных бытовых и рабочих дел, а на что-то дополнительное, необязательное, энергии и мотивации уже не хватает. В том числе и на секс: он тоже начинает восприниматься как нечто необязательное. Чтобы получить удовольствие от секса, нужно сначала затратить энергию, а она в дефиците, ее ровно столько, сколько нужно, чтобы продолжать жить как раньше. Человек впадает в инерцию: он живет, обслуживая только базовые потребности – и ничего больше.

Жить в состоянии субдепрессии человек может долго. При этом он не испытывает особого дискомфорта, а значит, и мотивации повышать энергию и выходить из колеи у него нет.

В чем причина того, что многие люди впадают в такого рода состояния и живут в них годами и десятилетиями? Обычно к состоянию длительной, привычной субдепрессии приводит экзистенциальная ловушка, в которую человек попадает и которую, как правило, не осознает, – это отсутствие или потеря смысла жизни.

Смысл жизни, или мотивация к деятельности, как и секс, не является базовой, физиологической потребностью человека. Тем не менее для качества жизни он очень важен.

Когда мы растем, нам редко говорят о том, что одна из важнейших задач нашего развития – формулировать собственные ценности и ставить для себя цели в направлении этих ценностей. Поэтому у части людей либо нет ценностей, либо цели, которые они могли бы поставить из своих ценностей, недостижимы. Например, кто-то с детства жил, чтобы оправдать ожидания родителей, а своих желаний не сформировал. Кто-то потерял смысл жизни, а новый обрести не получается (дети выросли и уехали; бизнес развалился; не получилось стать великим и знаменитым). Кто-то просто плывет по течению и его заедает рутина. Отсутствие целей и приводит к тому, что существование понемногу начинает ощущаться как бессмысленное. При отсутствии депрессии человек может продолжать жить на автопилоте, удовлетворяя свои базовые потребности, но не имея мотивации ни к какой деятельности, кроме привычной. Если секс входит в структуру привычного, он остается, но ярким, как правило, не бывает. Если же человек воспринимает секс как нечто такое, на что требуется потратить лишнюю энергию, то он исчезает совсем. Так и случилось с мужем Алисы.

Я говорю об этой проблеме потому, что ко мне приходит много людей с жалобами на партнеров, которые «ничего в этой жизни не хотят, в том числе и секса». И каждый второй спрашивает: «Скажите, у него депрессия?» Необязательно, но субдепрессия, вызванная дефицитом мотивации и осмысленности существования, вполне возможна. Сам партнер, на которого жалуются, при этом крайне редко осознает происходящее как проблему. Если все-таки и он не удовлетворен сложившимся положением, ключом может стать психотерапия. Муж Алисы относился к большинству, проблемы не видел и на психотерапию идти не собирался.

На ком лежит ответственность?

Нередко можно увидеть пару, в которой у одного из партнеров есть одна или сразу несколько описанных выше проблем: расстройство пищевого поведения, депрессия, тревога, отсутствие базовой безопасности, усталость – все идет рука об руку, и трудно понять, что здесь первопричина. Например, недавно пришла молодая пара: муж привел жену, жалуясь, что у той снизилось либидо и она не хочет секса, а он хотел бы, чтобы она занималась им с удовольствием. Оказалось, что девушка три года лечится от тяжелой депрессии, живут они в коммуналке (в одной комнате они, в другой друзья), муж не зарабатывает, на ней обеспечение семьи, а работает она на стрессовой работе – с детьми-наркоманами.

В подобной ситуации меня иногда спрашивают: «На ком лежит ответственность за то, чтобы исправить положение? Если у одного из партнеров есть проблемы с жизненно важными потребностями и именно он из-за этих проблем не хочет секса, то кто должен заниматься решением – партнер с проблемами или тот, который страдает от недостатка секса?»

В любом случае, подход «у меня поломался партнер, давайте его починим» никогда не бывает продуктивным. Нельзя воспринимать другого как машину по выдаче секса и возлагать на него дополнительную вину за то, что он не хочет. Это приводит лишь к усилению стресса. В таких случаях я веду работу над тем, чтобы увеличить у партнера эмпатию, и прошу проанализировать жизненные обстоятельства: как можно разгрузить другого человека, которому и так тяжело.

Кстати, интересная гендерная особенность: когда у женщины снижается либидо, мужчина говорит: «Давайте сделаем что-нибудь с ней», когда у мужчины – то приходит женщина и просит: «Сделайте что-нибудь со мной» или «Что мне надо сделать, чтобы он меня захотел». Оба подхода не верны. Да, мы сами несем ответственность за свою сексуальность, моя ответственность – знать, что мне нравится, говорить об этом партнеру, заниматься своим здоровьем, пойти к психотерапевту или психиатру. Но ответственность не значит обязанность. Если я не испытываю удовольствия, это не значит, что я виновата перед партнером. Я могу с этим что-то сделать, если захочу. А если не хочу – могу и не делать. Как муж Алисы.

Если в ответ на все наши инициативы и попытки поправить дело слышится: «Нет, не хочу, отстань», то надо принять тот факт, что мы не можем причинить партнеру добро помимо его желания. Мы можем помогать, разгружать, беречь, брать на себя часть работы по дому, взять на себя более активную роль в сексе, но не можем насильно накормить человека антидепрессантами, оторвать от онлайн-игр или заставить уйти с изматывающей работы на более щадящую. Вопрос в этом случае – что выбираем мы сами. Спросите себя: «Что я буду делать, если ничего не изменится? Осознаю ограничения нашей пары и останусь – или уйду, чтобы искать другую жизнь?»

Секс – это коммуникация. Даже серьезную беду можно поправить, если научиться лучше общаться в паре. Об этом мы поговорим в главе 5.

Глава 4,
в которой мы ищем белые пятна на карте сексуальности, а находим точку G

Образ тела

Сексуальность тесно связана с психикой, а сексом мы занимаемся с помощью своего тела. Поэтому восприятие телесности и ее особенностей – один из важнейших факторов, влияющих на нашу сексуальность, на то, как мы возбуждаемся и получаем удовольствие.

Нашу индивидуальную внутреннюю реальность, связанную с ощущениями тела и представлениями о теле, сексологи и психотерапевты называют образом тела.

Понятие «образ тела» отличается от схемы тела, то есть от того, как в мозге представлены различные телесные зоны. Схема тела нарушается редко: например, у человека с ампутированной конечностью бывают фантомные боли, когда конечности нет, а в схеме тела она сохранилась.

Образ тела в отличие от схемы тела – психологический конструкт. Он включает в себя несколько понятий.

1. Интероцептивная осознанность. Это способность осознавать сигналы, идущие от тела (голоден я или сыт, приятно мне или неприятно, холодно или тепло).

Интероцептивная осознанность начинает развиваться с рождения. Обстоятельства жизни человека могут тормозить ее развитие или уменьшать, когда она уже сформировалась. Чаще всего интероцептивная осознанность нарушается в результате повторяющихся ситуаций, которыми человек не может управлять. Например, если ребенка кормят насильно или, наоборот, ему приходится подолгу терпеть голод, у него не формируется крепкой связи между чувством голода и удовлетворением потребности в еде. Чувство голода ему ни о чем не говорит, и он не учится ориентироваться на свои ощущения, привыкает не замечать этот вид дискомфорта и не отслеживать сигналы тела. Такой ребенок может вырасти человеком, который плохо ощущает, когда он голоден, а когда нет. Нашей психике проще ослабить или вовсе отключить сигналы дискомфорта, чем продолжать принимать их во внимание, когда потребность систематически не удовлетворяется. Точно так же человек может привыкнуть терпеть постоянную боль или не различать, приятно ему в сексе или не очень. При нарушенной интероцептивной осознанности психика не доверяет телу, и процесс этот бессознательный.

Есть и другие причины нарушений интероцептивной осознанности, – например, при СДВ (синдроме дефицита внимания) и некоторых других состояниях.

Если у человека интероцептивная осознанность нарушена в нескольких сферах (так обычно и бывает), ему сложно получать удовольствие от сексуального контакта, потому что его тело не находится в фокусе его внимания, он не очень хорошо ощущает, что именно с ним происходит.

2. Чувства по поводу собственного тела. Мы можем испытывать от собственного тела радость и удовольствие, стыд, отвращение и другие эмоции. Эти эмоции зависят от нашего опыта, убеждений и стереотипов.

Маленький ребенок относится к своему телу с интересом и любопытством, ему приятно играть со своими ножками, тащить предметы в рот, испытывать новые тактильные ощущения. Подросток может стыдиться особенностей своего тела, считать их некрасивыми, стараться спрятать или испытывать смущение от чужих взглядов. Некоторые люди не могут заниматься сексом при свете из-за страха, что партнер увидит их жировые складки, более того, им самим неприятно себя видеть, и сексуальное возбуждение пропадает.

При эмоциональном нарушении образа тела неприятные чувства возникают намного чаще приятных. Тело и его части становятся источником эмоциональных страданий, а не удовольствия.

3. Мысли и убеждения о собственном теле. Часто мысли о собственном теле идут вслед за чувствами, бывает и наоборот: привычные, стереотипные мысли заставляют человека расстраиваться о том, что кажется ему изъяном.

Например, человек может считать, что люди с лишним весом или с недостатком веса (костлявые) недостойны секса или что в 70 лет о сексе думать стыдно. Мысли могут мешать и быть навязчивыми: например, человек может все время думать о «неправильной» форме своих пениса или вульвы, и это не дает ему получать удовольствие.

4. Поведение по отношению к собственному телу. Люди по-разному относятся к своему телу и ведут себя с ним. Одни заботятся о нем, другие стремятся его усовершенствовать и сделать более соответствующим своему идеальному представлению, даже если это вредит здоровью, третьи своим телом пренебрегают. Поведение по отношению к телу тоже влияет на сексуальность. Люди, которые относятся к своему телу менее заботливо и более жестко, склонны продолжать свою линию поведения и в сексе – например, заниматься им, даже когда им неприятно, или отказывать себе в удовольствии, несмотря на желание.

У многих современных людей есть разные нарушения образа тела, поскольку он формируется в детстве и юности и бывает очень уязвимым: интероцептивная осознанность, чувства, мысли по поводу тела и поведение по отношению к нему могут меняться под влиянием слов и поступков окружающих взрослых.

Что влияет на формирование образа тела?

● Воспитание в семье и школе, когда взрослые неосторожными замечаниями снижают самооценку ребенка или формируют у него стереотипы («девочки не должны так делать», «чего ты к зеркалу прилипла, там смотреть не на что»).

● Общественные мифы и глянцевые журналы (внедряющие представления о том, что жир на боках надо сгонять, а несовершенства кожи закрашивать).

● Порно (огромные пенисы, мокрый оргазм и т. д.).

● Собственные психологические травмы и травмы наших партнеров.

● Многое другое.

Почему мы стыдимся собственного тела

Иногда я слышу такую точку зрения: «Стыдиться своего тела и сексуальности нормально и естественно. Мы ведь не испражняемся на людях, а идем для этого в туалет. Точно так же неприлично демонстрировать интимные части тела или свою сексуальность». Говоря так, люди имеют в виду, что в обществе существует культура отношения к телу, которая предписывает нам некоторые правила поведения, от самых простых и как будто вполне естественных до куда более сложных и спорных. Например, до какого возраста уместно демонстрировать свою сексуальность? Что такое красивое или некрасивое тело и почему некрасивое нужно скрывать или испытывать по его поводу стыд? Можно ли кормить ребенка грудью прилюдно?

Стоит отделять правила поведения в определенной культуре от предписанных чувств и мыслей по поводу тела. Это не всегда просто, потому что правила и чувства тесно связаны. Так происходит потому, что общество стремится контролировать телесность человека с детства.

Возьмем приведенный выше пример – естественные отправления организма. Маленький ребенок учится ходить на горшок. Это культурно обусловлено, ему, без сомнения, нужно этому научиться, и, скорее всего, к трем – четырем годам навык станет прочным. Но что происходит, если ребенок описался или обкакался, а мама с папой его ругают за это, хотя он еще не может этот процесс контролировать? Ребенок испытывает стыд за естественные проявления своего организма, и этот стыд совершенно не нужен и не полезен. Стыд никак не поможет ему быстрее усвоить культурную норму, но может увеличить неприятные чувства к собственному телу, особенно если ругают и наказывают часто.

Подрастая, человек продолжает сталкиваться со стыдящими комментариями окружающих. Учитель может отчитать за короткую юбку, врач-гинеколог – пожурить за частую смену партнеров или сделанный аборт, священник – объявить греховным секс вне брака (а то и секс вообще), приятели – поднять на смех, если увидят меньший размер пениса, чем у них, или узнают, что кто-то до сих пор не занимался сексом. Когда-то женщина не имела права зайти в церковь во время менструации, но и сейчас далеко не каждая может без стыда кормить грудью в общественном месте или мочиться рядом с другой женщиной. (Возможно, вы считаете эти культурные ограничения естественными, но в разных культурах и сексуальность, и кормление грудью, и мочеиспускание регулируются по-разному.)

Общество не готово отказаться от стыда, который настолько привычен, что кажется обязательным. Внешность, вес, возраст, наличие или отсутствие половых партнеров, ориентация, материнство, проблемы со здоровьем, любой вид сексуального и телесного поведения может стать предметом стыда, а значит, и травмы.

Дело усложняется из-за многоукладности современной российской культуры. Часть общества, поощряемая официальными властями, продолжает оставаться в рамках консервативных стандартов (традиционная семья и патриархальные гендерные роли, стыдливость, только репродуктивный секс). Другая часть следует парадигме общества потребления с ее рекламой, глянцем, культом молодости, красоты, эффективности и энергичности. Третья идет в ногу с общеевропейским трендом: толерантность к разнообразию, внимание к чувствам, расширение понятия нормы. Таким образом, в обществе сосуществуют разные стереотипы и установки: с одной стороны, женщина, которую изнасиловали, «сама виновата, что надела короткую юбку», с другой – асексуальный человек многими воспринимается как неэнергичный и жалкий.

Я не считаю, что каждый из нас должен непременно бороться с общественными стереотипами. Однако очень важно и полезно осознавать, что наше тело и наша сексуальность подвергаются влиянию общества, которое форматирует нас, воздействуя на наш индивидуальный образ тела, а через него – и на наш секс, которым мы занимаемся с помощью тела, на секс как телесное проявление и переживание.

Насколько нам позволено быть собой или, вернее, насколько мы можем позволить себе быть и чувствовать?

Наше тело естественно, и нам не должно быть за него стыдно, даже если оно не соответствует культурным нормам, стандартам и представлениям окружающих.

Зоны риска, связанные с образом тела

Поговорим подробнее о тех зонах риска, которые часто заставляют нас стыдиться нашего тела и нашей сексуальности, а значит, мешают получать удовольствие.

Девственность

Девственная плева – вещь тонкая и ажурная, и непонятно, как она выдерживает многотонные слои средневековых мифов и легенд.

Во-первых, представления о том, что плева полностью закрывает вагину, ошибочны. Сексологи в Европе и США называют плеву «вагинальной короной», так как эта складка, обрамляющая вход во влагалище, совсем необязательно бывает сплошной. Плева бывает разной: с одним отверстием, с несколькими, плотная, тонкая или совсем маленькая, почти незаметная. Даже в очень плотной плеве всегда есть небольшое отверстие, иначе девушка не могла бы менструировать.

Во-вторых, никакой крови в первый раз может и не быть. Чаще всего плева эластична и может растягиваться. Если мы видим кровь, вполне возможно, что дело в недостаточном количестве смазки, – так часто бывает при первом проникающем сексе. Возможен и другой вариант: плева была очень плотной, а партнер действовал слишком напористо для первого раза. Также у большинства женщин первый половой акт может быть безболезненным, если партнер будет действовать аккуратно.

В-третьих, невозможно по состоянию плевы определить, был ли у девушки секс раньше. Даже гинеколог далеко не всегда может посмотреть и сказать точно, – это можно сделать только в случае, если плева очень плотная и широкая. Наоборот, иногда с годами у женщин, которые не занимались проникающим сексом, девственная плева атрофируется под действием гормонов.

В-четвертых, плеву невозможно надорвать при травме или неудачном падении, а также тампоном при месячных. Она редко рвется и при мастурбации. Первый секс также не всегда в полном смысле становится актом дефлорации. Иногда плева окончательно разрывается только при родах, а до этого лишь растягивается.

В наши дни отношение к девственности, как и к самому сексу, амбивалентно. Раньше считалось, что мужчине надо лишиться ее и приобрести сексуальный опыт как можно раньше, а женщине следует ждать любимого и вступать в брак девственницей. Теперь по поводу женщины существуют две социальные нормы: старая («умри, но не давай поцелуя без любви») и новая (если ты все еще ни с кем не переспала, то с тобой что-то не так, ты недостаточно привлекательна и активна). Девственника или девственницу в 25 или 30 лет могут счесть закомплексованными, как будто секс отменяет комплексы; но при этом впервые заняться сексом нужно только по любви (а если еще не успел встретить своего человека?).

Неожиданно оказывается, что получение опыта первого (и не только) секса – важная компетенция, которая включает в себя одновременно смелость, открытость, свободу и умение устанавливать близкие отношения. На деле эти вещи не связаны. Иногда секс – это конформизм (все уже, а я еще нет), или власть (займись со мной сексом, если действительно влюблена), или средство что-то получить, или просто любопытство.

Секс – это форма общения, и как ни нагружай его бездной дополнительных смыслов, обнаруживая в нем власть, битву за ресурсы, обещания вечной любви или инициацию и отделение от родителей, он остается особой формой коммуникации, которая в идеале не преследует никаких внешних целей, кроме обоюдного удовольствия и в некоторых случаях рождения детей.

Проникающий секс

Самый большой миф о сексе, бытующий среди гетеросексуальных пар, заключается в том, что секс сводится к фрикциям внутри вагины с последующим семяизвержением.

Это вредный миф. В главе 1 уже упоминалось о том, что секс (в том числе и хороший, удовлетворяющий партнеров) может быть очень разным. Он не имеет жестко заданного сценария взаимодействия.

Когда мы просто лежим и ласкаем друг друга, не получая оргазмов, – это тоже секс.

Когда один человек мастурбирует или двое мастурбируют вместе – это тоже секс.

Когда нет фрикций (вошел и сразу получил оргазм), когда нет вагинального проникновения, а есть секс оральный, анальный, иные формы получения удовольствия и разрядки, – это тоже не что иное, как секс.

Приходит пара, 10 лет вместе. Проникающим сексом занимаются редко – любят ласкать друг друга руками.

«Вам это нравится? Вам обоим хорошо? В чем тогда проблема?»

«Нет, ну мы в самом деле как дети… все нормальные люди… а у нас… игры какие-то…»

Вот эта тревога и портит секс в их паре. Именно она, а не тот факт, что пенис редко наведывается в вагину.

Старение

Старение может угрожать образу тела и сексу. Это связано не столько с уменьшением влечения или интенсивности удовольствия по гормональным причинам, сколько с культурно обусловленными эмоциями и мыслями по поводу стареющего тела.

Так, для стареющего мужчины причиной стыда может стать его потенция. Принято считать, что если у мужчины проблемы с эрекцией, то это угрожает его идентичности, причем не только в сексуальной сфере. «Не стои́т, значит, ты не мужчина, не энергичный, не хозяин – ты старик».

Для женщины психологически болезненным становится климакс: у нее уже нет возможности зачать ребенка, и это, вместе с изменениями тела, как бы делает ее неженщиной и заставляет стыдиться проявлять сексуальное желание.

Исследования показывают: женщины раньше заканчивают сексуальную жизнь, чем мужчины, которые стараются как можно дольше ее продлить. И то и другое совершенно не биологическая, а чисто социальная идея; и то и другое основано на стыде: мужчине стыдно показать, что желание с возрастом угасает, а женщине стыдно, что она, имея немолодое и, по культурным критериям, недостаточно привлекательное тело, все еще испытывает желание.

Между тем менопауза для женщины вовсе не повод прекращать сексуальную активность. Да, эстрогенов выделяется меньше, слизистые влагалища становятся суше, смазки может не хватать. Но для проникающего секса есть лубриканты, а кроме проникающего есть и другие виды взаимодействия. Точно так же не являются нерешаемыми и проблемы с потенцией у мужчин. После 50 или 60 лет мужчине требуется больше времени, чтобы наступило возбуждение. Увеличивается время прелюдии (мы же помним, что прелюдия тоже секс). С возрастом все важнее становится интероцептивная осознанность, способность слышать свои телесные сигналы, умение спокойно относиться к своему неидеальному телу и заботиться о нем: старение естественно, и, если мы хотим жить долго, это именно то, что нас ждет.

Секс в 20 и в 60 лет – разный по своим характеристикам. Да, не каждый половой акт заканчивается семяизвержением. Да, после возбуждения секса не хочется как минимум сутки. И это нормально, это не значит, что секс стал плохим. Он стал другим. Важнее всего – принимать свои и чужие изменения. Они неизбежны: меняется тело, возможности, телесный отклик. Чтобы продолжать эту жизнь и любить этот секс, надо принять, что они меняются, в том числе и с возрастом. Если мы принимаем это и адаптируемся к изменениям – мы живем счастливее.

Разница в возрасте

У сексологов нет единого мнения по поводу того, как рассматривать разницу в возрасте между партнерами. Существует понятие возрастной ориентации (направленность сексуального интереса на людей разных возрастных групп, например, педофилия – влечение к детям допубертатного возраста, гебефилия – к младшим подросткам, эфебофилия – к старшим подросткам, телейофилия – ко взрослым людям, геронтофилия – к пожилым). Что меняется, если вам 20, а партнеру 41? Мы понимаем, что такое педофилия: это культурно неприемлемое для нас влечение к детям, телесно, психически и интеллектуально не созревшим существам. А существует ли геронтофилия и кто такой пожилой человек в наше время?

Раньше существовало определение: геронтофилия – это «половое влечение к лицам пожилого и старческого возраста»[7]7
  Нарушения психосексуальных ориентаций по возрасту человека // Сексопатология: Справочник / Под ред. Г. С. Васильченко. – М.: Медицина, 1990. http://www.sohmet.ru/books/item/f00/s00/z0000039/st168.shtml.


[Закрыть]. Психологи, исходя из положений психоанализа, могли считать, что влечение к людям значительно старше себя объясняется не проработанными детскими историями. Я с этим не согласна. Когда мы любим человека 70 или 80 лет, мы не обязательно любим его «за возраст». Выделяя возраст как главный фактор, мы игнорируем другие: ум, яркость, юмор, тепло, кругозор, способность доставлять нам удовольствие.

Здоровье и инвалидность

В России секс у людей с инвалидностью затруднен. В главе 3 мы говорили о том, что человек, у которого не удовлетворены базовые потребности, с меньшей вероятностью захочет секса. В нашем обществе люди, у которых есть существенные проблемы со здоровьем, как правило, сильно фрустрированы (то есть их базовые потребности, например в безопасности или свободе передвижения, часто не удовлетворены). Человек на коляске не может войти в большинство магазинов, он не может отправиться в бассейн или фитнес-центр по соседству, а иногда и просто выйти из дома. Наша городская среда во многом еще не приспособлена ни для людей, которые испытывают трудности с передвижением, ни для тех, у кого есть особенности ментального развития. За границей людям с инвалидностью намного проще трудоустраиваться, социализироваться, а значит, и находить партнеров. В некоторых странах людям с ограниченными возможностями предоставляется секс-инструктор, который учит их сексуальному поведению, мастурбации. Нашему обществу до этого пока далеко. У нас такие люди чаще всего остаются зависимыми от своей семьи (в лучшем случае) или живут в домах инвалидов или психоневрологических интернатах.

Из-за того, что у людей с ограниченными возможностями в России не удовлетворены базовые потребности, из-за того, что они зависят от членов своей семьи или от государства, тема их секса обсуждается редко. Это не означает, что, например, люди на колясках или с аутизмом не знакомятся и не занимаются сексом, – они делают это, но им приходится преодолевать много препятствий, в том числе и отношение окружающих. Для многих барьером становятся собственные мысли и чувства по поводу тела, которые, как мы уже говорили, зависят от личного опыта и того, что внушает общество.

Вес и внешность

Сейчас нет научного консенсуса о том, какой вес можно считать лишним, даже когда речь идет о здоровье. Индекс массы тела (ИМТ) – такой же ненадежный параметр, как и коэффициент интеллекта. Границы приемлемого ИМТ не раз сужали и расширяли. ИМТ чуть выше нормы не всегда связан с плохим здоровьем. Если вес действительно очень большой и есть проблемы со здоровьем, лечиться нужно, но лечат в таком случае не сам вес, а проблему, которая его увеличивает.

При этом с весом сцеплено много общественных мифов: например, о том, что полный человек ленив, распущен, о том, что складки жира некрасивы. Стыд по поводу лишнего веса мощно влияет на образ тела: «я не имею права на удовольствие», «не могу никому понравиться», «я недостоин». Часто человек не имеет сильного ожирения, но считает себя толстым, не устраивает сам себя. Он (скорее, она, так как женщины недовольны своим весом гораздо чаще) садится на жесткую диету, когда организм привыкает к режиму голода и перестраивается на экстремальный механизм работы. Затем голод сменяется обычным пищевым поведением или перееданием. Организм принимается делать запасы: вдруг снова голод? Так меняется обмен веществ, и женщина толстеет от меньшего количества углеводов и жиров, чем раньше. Теперь действительно достаточно позволить себе круассан, и он сразу виден на боках. Порочный круг.