Текст книги "Основы уголовно-правового воздействия"

В связи со сказанным, абсолютно, на мой взгляд, прав А. И. Коробеев, утверждающий, что регулятивная функция заключается в организации, упорядочивании, урегулировании общественных отношений, «возникающих в результате совершения общественно опасных деяний»[233]233
  Уголовное право Российской Федерации: В 2 т. Т. 1: Общая часть / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай. – М., 2002. – С. 15. Такой же точки зрения придерживается и Л. Д. Гаухман (Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная / Под ред. проф. Л. Д. Гаухмана, проф. Л. Д. Колодкина и проф. С. В. Максимова. – М., 1999. – С. 9).


[Закрыть]. С той только оговоркой, что речь идет о преступных деяниях.

И, наконец, верно отмечает И. Я. Козаченко, что охранительная и регулятивная функции «неравнозначны с точки зрения условно ожидаемого социального результата их реализации. Одна из них (регулятивная) решает прежде всего тактические задачи, другая (охранительная) рассчитана на дальнюю перспективу». Однако вывод, который делает автор, заканчивая рассуждение, на мой взгляд, правилен уже не так однозначно. Он пишет: «…действуя вместе, взаимообусловлено и взаимопроникновенно, они (охранительная и регулятивная функции. – Н. Л) составляют суть механизма уголовно-правового регулирования»[234]234
  Уголовное право. Общая часть / Отв. ред. проф. И. Я. Козаченко, проф. 3. А. Незнамова. – М., 2001. – С. 13.


[Закрыть]. Представляется, что механизм уголовно-правового регулирования – более емкое и объемное понятие, он не может быть сведен только к действию двух уголовно-правовых функций. В механизм входят также предмет и метод правового регулирования, оставшиеся принадлежащие уголовному праву функции, субъекты правоотношений и объекты уголовно-правовой охраны и т. д.

Исходя из изложенного, следует признать наличие у уголовного права следующих основных функций: 1) предупредительно-охранительной и 2) регулятивной.

§ 4. Уголовно-правовая наука

Уголовно-правовая наука: периоды и имена

Значение уголовно-правовой науки переоценить трудно: результаты именно ее исследований ложатся в конечном счете в основу существующего в государстве уголовного права и уголовного законодательства. Именно достижения уголовно-правовой науки, естественно опережающей развитие уголовного права и уголовного законодательства, способствуют совершенствованию последних и более качественному отражению ими действительности. К сожалению, и недостатки, и противоречия уголовно-правовой науки тоже сказываются на состоянии и уголовного права, и уголовного законодательства.

Думаю, что российская уголовно-правовая наука заслуживает отдельного разговора о ней. В ее историческом развитии я бы выделила три самостоятельных крупных периода, каждый из которых представлен замечательными именами.

Первый период – дореволюционная наука уголовного права. В настоящее время мы переживаем справедливое возрождение интереса к ней. Н. С. Таганцев, И. Я Фойницкий, А. Ф. Кистяковский, Г. Е. Колоколов, В. Д. Спасович, Н. Д. Сергиевский, А. А. Пионтковский (отец), Л. С. Белогриц-Котляревский, А. В. Лохвицкий и другие ученые своими работами по сути создали основы русского (российского) уголовного права, которое не только не уступало старейшим и именитым правовым системам (германской, например), но и по некоторым параметрам, на мой взгляд, превосходило их. Верно отмечает И. Э. Звечаровский: «Для своего времени и для современной науки уголовного права работы дореволюционных российских ученых – это не просто гордость, но тот прочный общетеоретический фундамент, на котором базировались и базируются многочисленные исследования проблем Общей и Особенной частей уголовного права»[235]235
  Уголовное право России. Общая часть / Под ред. И. Э. Звечаровского. – М., 2004. – С. 20.


[Закрыть].

Второй период в развитии уголовно-правовой науки России связан с советским периодом государственности. Он был, разумеется, неоднородным хотя бы потому, что временные рамки этого периода вполне сопоставимы с продолжительностью человеческой жизни – они значительны. Первая половина анализируемого периода представлена такими именами, вобравшими в себя лучшее из дореволюционной школы уголовного права, как М. Н. Гернет, М. М. Исаев, С. В. Познышев, Н. Д. Дурманов, Б. С. Утевский, A. А. Жижиленко, А. Н. Трайнин, и др. На смену им пришли блистательные М. Д. Шаргородский, А. А. Пионтковский (сын), B. Д. Меныпагин, А. А. Герцензон, И. С. Ной, П. С. Дагель, Г. А. Кригер, Н. И. Загородников, И. И. Карпец и др., чьи работы по уголовному праву и зарождавшейся криминологии, ставшие теперь классическими, неоднозначно воспринимались современниками, и практически каждый из них пережил не одну личную трагедию из-за собственных мужества и научной состоятельности.

В советский и современный период творили ушедшие и ныне здравствующие ученые М. И. Ковалев, Б. В. Здравомыслов, Н. Ф. Кузнецова, В. Н. Кудрявцев, В. П. Малков, Л. Л. Круг ликов, Б. В. Волженкин, А. И. Рарог, А. В. Наумов, А. Н. Игнатов, С. В. Бородин, Л. Д. Гаухман, Э. Ф. Побегайло, А. М. Яковлева, А. Э. Жалинский, Ю. И. Ляпунов, В. С. Прохоров, и др.

Современный период характеризуется возрождением интереса к уголовно-правовой науке. Такого количества кандидатских и докторских диссертаций, которое защищается сегодня, не было ни в один из предшествующих временных периодов. К сожалению, следует констатировать снижение качества научных исследований. Однако и сегодня в уголовно-правовой науке есть ученые, которые по праву могут быть названы продолжателями русских научных традиций, а их работы, без сомнения, будут востребованы еще многие-многие годы. К таким ученым я бы отнесла А. И. Коробеева (Владивосток), В. А. Якушина (Тольятти), Н. М. Кропачева (Санкт-Петербург), И. Э. Звечаровского (Москва), А. И. Бойцова (Санкт-Петербург), П. С. Яни (Москва), В. С. Комиссарова (Москва), Л. В. Иногамову-Хегай (Москва), и некоторых других.

Предмет и методы науки уголовного права

Предмет уголовно-правовой науки носит комплексный характер; его составляют уголовное право и уголовное законодательство, история их возникновения и развития, уголовное право и уголовное законодательство зарубежных стран, международное уголовное право и уголовное законодательство, практика применения уголовного законодательства. Как правило, предмет науки определяется в литературе достаточно широко; пожалуй, лишь позиция Л. Д. Гаухмана по этому вопросу отличается от остальных. Он считает, что предметом науки выступают «основание и принципы уголовной ответственности, преступление и наказание»[236]236
  Уголовное право: Часть Общая. Часть Особенная / Под ред. проф. Л. Д. Гаухмана, проф. Л. Д. Колодкина и проф. С. В. Максимова. – М., 1999. – С. 12.


[Закрыть].

Методы уголовно-правовой науки отличны от методов уголовного права и уголовного законодательства и близки методам любой научной отрасли. В их числе следует назвать главный – исследование проблем уголовного права и уголовного законодательства. В основе этого метода лежит диалектико-материалистический метод познания. Уголовно-правовая наука использует также различные современные и традиционные методы и методики получения новых знаний: догматический, формально-логический, сравнительно-правовой, системно-структурный, социологический, статистический, и т. д.[237]237
  Подробно этот и другие вопросы о понятии уголовно-правовой науки, ее методах, функциях и т. д. рассмотрены О. Ф. Шишовым, А. В. Наумовым, А. И. Коробеевым (Российское уголовное право. В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. проф. А. И. Рарога. – М., 2004. – С. 9–14); Российское уголовное право. Общая часть/ Под ред. акад. В. Н. Кудрявцева и проф. А. В. Наумова. – М., 2000. – С. 16–22.; Российское уголовное право: Курс лекций. Т. 1. Преступление / Под ред. проф. А. И. Коробеева. – Владивосток, 1999. – С. 20–28).


[Закрыть]

Задачи уголовно-правовой науки на современном этапе[238]238
  См. об этом также: Галиакбаров Р. Р. Уголовное право. Общая часть. – Краснодар, 1999.– С. 23.


[Закрыть]

Основной задачей уголовно-правовой науки сегодня остается совершенствование основных уголовно-правовых институтов, чтобы успешнее бороться с преступностью. Для этого, безусловно, необходима разработка теоретических основ уголовно-правовой политики и прежде всего оснований и принципов криминализации и декриминализации, пенализации и депенализации. Уголовно-правовая наука в большей степени (конечно, по объективным причинам – невозможность разработки уголовно-политических основ в советский период) в долгу перед этим научным направлением, к которому в последнее время обращено внимание многих исследователей.

Очевидными проблемами и науки, и уголовного права, и уголовного законодательства, требующими своего эффективного разрешения, остаются и ныне, например, проблемы вины и возможного учета при ее формулировке отношения виновного к противоправности совершенного деяния; соучастия в преступлении, его законодательной регламентации и наказуемости; дифференциации и индивидуализации ответственности. По-прежнему актуальны проблемы совершенствования уголовно-правовых норм, посвященных посягательствам в сфере экономической деятельности, экологическим преступлениям. Необходима разработка новых уголовно-правовых норм, отвечающих современным реалиям: о запрете опасных видов поведения в сфере биотехнологий, компьютерной информации, и др. Наконец, прикладными задачами уголовно-правовой науки являются толкование уголовно-правовых норм[239]239
  Это отмечает и В. Д. Иванов (Иванов В. Д. Уголовное право. Общая часть. – Ростов-на-Дону, 2002. – С. 12).


[Закрыть] и разработка теоретических основ квалификации преступлений.

Уголовно-правовая наука: возможности практической реализации

Вопрос о практической реализации достижений уголовно-правовой науки был актуальным всегда. Разумеется, научные исследования с устоявшимися результатами рано или поздно воплощаются в правовые нормы через уголовное законодательство. Однако очень хочется, во-первых, чтобы это все-таки происходило не поздно, а своевременно, и, во-вторых, чтобы имеющийся у современной науки громадный интеллектуальный потенциал был востребован не время от времени (в период, положим, подготовки нового уголовного законодательства), а постоянно.

К сожалению, сегодня возможности российской уголовно-правовой науки используются не только не в полной мере, но, иногда – и ни в какой. Особенно наглядно этот тезис можно проиллюстрировать последними масштабными изменениями уголовного законодательства (Федеральный закон от 8 декабря 2003 г.), в которых представители уголовно-правовой науки фактически не имели возможности принять участие. Казалось бы, столь серьезное реформирование уголовного законодательства должно было осуществляться на уровне экспертиз научных коллективов и экспертных заключений отдельных ученых, т. е. согласовано с позицией российской уголовно-правовой науки. И на первом этапе прохождения законопроекта такие попытки имели место; после принятия законопроекта в первом чтении в Совет Федерации поступил целый ряд заключений на него, подготовленных ведущими научными коллективами и учеными[240]240
  Некоторые из них, в том числе подготовленный автором этих строк, были размещены на сайте Саратовского центра по исследованию проблем организованной преступности и коррупции (http://sartraccc.sqap.ru).


[Закрыть]. Однако указанные заключения, принимая во внимание результаты, вряд ли оказались востребованными законодателем. На следующих этапах прохождения законопроекта к науке уже не обращались, законопроект был принят в максимальной спешке, фактически без обсуждения, в последнем чтении – в перерывах между обсуждением бюджета (и это важнейший законопроект, реформирующий опять-таки важнейшие положения уголовного права и законодательства!).

Результат всем известен: печально знаменитый законопроект, ставший законом, без сомнения, внесший немало ценных изменений в уголовное законодательство, привнес в него и массу ошибок, противоречий, неточностей. Думаю, только технические ошибки (оставление, например, в ряде санкций МРОТов, ушедших по мысли законодателя из УК, или неисключение такого последствия из ряда статей, как причинение по неосторожности средней тяжести вреда здоровью, при отказе от его преступности и наказуемости, или сохранение примечания к ст. 171 УК, в котором раскрывается понятие дохода в крупном размере, одновременно с введением примечания к ст. 169 УК, имеющего сквозное действие на всю гл. 22 УК, и т. д.) займут не одну страницу текста. Их вполне можно было бы избежать, если бы законодатель принял во внимание имевшиеся экспертные заключения или заказал новые нескольким независимым научным коллективам.

Можно было избежать и сущностных ошибок в законопроекте, таких, например, как отступление от принципа личной ответственности при назначении несовершеннолетнему осужденному штрафа, которое воспринято наукой однозначно негативно. Или таких, которые произошли в результате реформирования составов преступлений, связанных с наркотическими средствами или психотропными веществами, и привели на практике к фактической (да и юридической) ненаказуемости приобретения и хранения наркотиков, совершенных в целях сбыта. Возможно было избежать ситуации, при которой ныне стали ненаказуемы любые действия с любым гладкоствольным оружием, включая, например, пушки и гранатометы.

Широкое обсуждение законопроекта с научной общественностью, очевидно, помогло бы найти более оптимальные варианты реформирования системы наказания (не полный отказ от конфискации имущества, а отказ от той конфискации, которая была характерна для советского уголовного закона), более продуманные изменения института рецидива и т. д.

О необходимости научной экспертизы законопроектов говорилось не один раз; к сожалению, в основном эти разговоры ведут сами ученые. Надеюсь, что итоги последнего реформирования уголовного закона, в котором практически не принимала участия уголовно-правовая наука, сыграют свою роль в формировании убежденности в необходимости научной экспертизы законопроектов и у представителей законодательных органов.

Глава 2
Уголовный закон: понятие, структура, соотношение с уголовным правом

§ 1. Понятие уголовного закона

Признаки и понятие уголовного закона

Основой борьбы государственных органов с негативными явлениями общественной жизни является уголовный закон – уголовное законодательство.

Как и любой другой нормативно-правовой акт, уголовный закон обладает общими признаками нормативного акта и отличается специфическими, только ему присущими чертами.

Российский уголовный закон обладает следующими общими признаками[241]241
  Следует отметить, что в науке имеется и другое видение признаков уголовного закона. Так, 3. А. Незнамова выделяет следующие его признаки: 1) уголовный закон – это федеральный закон; 2) уголовный закон принимается высшими органами государственной власти; 3) он обладает высшей юридической силой; 4) ему присуща нормативность (Уголовное право. Общая часть / Отв. ред. проф. И. Я. Козаченко, проф. 3. А. Незнамова. – М., 2001. – С. 22–23). Ю. И. Ляпунов называет в числе признаков уголовного закона выражение в нем воли всех граждан государства, нахождение его в полном согласии с их политическими, правовыми и моральными взглядами (Уголовное право. Общая часть / Под ред. Н. И. Ветрова, Ю. И. Ляпунова. – М., 1997. – С. 67). Выделяет черты (терминология автора) уголовного закона и А. Н. Комиссаров (Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. проф. Б. В. Здравомыслова. – М., 1999. – С. 27–28).


[Закрыть]:

1. Уголовный закон, как форма уголовного права, содержит уголовно-правовые нормы – правила поведения, обязательные для всех граждан и организаций, а также нормы-предписания о пределах действия первых норм (об их установлении, изменении, отмене, прекращении их действия, действии норм во времени, пространстве и по кругу лиц). Этот признак в теории права называется нормативностью[242]242
  См., например: Уголовное право. Общая часть / Под ред. В. Н. Петрашева. – М., 1999. – С. 63; Иванов Н. Г. Уголовное право России. Общая и Особенная части. – М., 2003. – С. 64–65; Ветров Н. И. Уголовное право. Общая часть. – М., 1999. – С. 26; и др. В то же время этот признак не выделяет, например, Л. В. Иногамова-Хегай (Российское уголовное право: В 2 т. Т.1: Общая часть / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай, проф. В. С. Комиссарова, проф. А. И. Рарога. – М., 2003. – С. 22–23).


[Закрыть]. Нормативности противостоит казуальность. В ее основе лежит конкретный случай из жизни – казус. В отношении него тоже вырабатывается конкретное правило поведения, которое может иметь форму, например, приговора по уголовному делу. Однако действие этого правила распространяется только на то дело, которое и послужило основой для его формулирования. В некоторых государствах казуальности придается нормативный характер, т. е. решение по конкретному делу является образцом для деятельности правоприменительных органов, а правило, выработанное для разового индивидуального применения, становится всеобщим и обращается на неопределенный круг лиц и все подобные ситуации. Речь идет о государствах, в которых судебный прецедент признается источником уголовного права, например, о Великобритании. В России казус не принимается за норму, хотя с сожалением приходится констатировать, что в некоторых уголовно-правовых нормах Особенной части элементы казуальности присутствуют, иногда – достаточно значимо (например, в норме об ответственности за подкуп участников или организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов).

2. Уголовный закон представляет собой результат уголовного правотворчества государства. Поскольку в государстве основные правотворческие функции выполняют государственные органы с учетом важности уголовно-правовых норм, российский уголовный закон принимается постоянно действующим законодательным органом государственной власти – Государственной Думой Российской Федерации. Процедура принятия и вступления в действие уголовного закона, как и любого другого законодательного акта, строго регламентирована. Поэтому российский уголовный закон – это федеральный закон, имеющий прямое действие на всей территории Российской Федерации[243]243
  И. Я. Козаченко выделяет последнее в самостоятельный признак уголовного закона (Уголовное право. Общая часть/ Под ред. В. Н. Петрашева. – М., 1999. – С. 64). Так же считает и Н. И. Ветров (Ветров Н. И. Уголовное право. Общая часть. – М., 1999. – С. 26). Упоминает федеральный характер уголовного закона среди его признаков и И. А. Тарханов (Уголовное право России. Общая часть / Под ред. проф. Ф. Р. Сундурова. – Казань, 2003. – С. 75).


[Закрыть].

3. Уголовный закон имеет на территории России высшую юридическую силу[244]244
  А. А. Толкаченко говорит об общеобязательной силе на всей территории России (Уголовное право Российской Федерации: В 2 т. Т.1: Общая часть / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай. – М., 2002. – С. 26).


[Закрыть]. Анализируя этот признак уголовного закона, И. Я. Козаченко справедливо отмечает, что высшая юридическая сила проявляется в следующем: а) ни один другой орган не вправе отменять или изменять уголовный закон; б) все другие нормативные акты не должны противоречить закону; в) в случае противоречия закона и иных нормативных актов приоритет должен принадлежать закону[245]245
  Уголовное право. Общая часть/ Под ред. В. Н. Петрашева. – М., 1999. – С. 64).


[Закрыть]. Н. Г. Иванов определяет высшую юридическую силу уголовного закона как порождение обязательных юридических последствий для всех граждан и организаций, находящихся на территории РФ Иванов Н. Г. Уголовное право России. Общая и Особенная части. – М., 2003. – С. 65.].

4. Уголовный закон является в России единственным источником уголовного права[246]246
  Подробнее этот вопрос будет рассмотрен далее.


[Закрыть]. Все другие правовые акты, относящиеся к вопросам уголовно-правового регулирования, должны издаваться на основе и в соответствии с уголовным законом. Последний представляет собой и форму существования уголовного права[247]247
  На это справедливо указывает А. А. Толкаченко (Уголовное право Российской Федерации: В 2 т. Т. 1: Общая часть / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай. – М., 2002. – С. 24).


[Закрыть].

5. Российский уголовный закон носит кодифицированный характер. Он представлен Уголовным кодексом – единственным и единым уголовно-правовым актом, аккумулирующим в себе уголовно-правовые нормы. Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в действующий Уголовный кодекс (ст. 1 УК). «Совокупность статей УК РФ образует уголовное законодательство», – справедливо замечает А. А. Толкаченко[248]248
  Уголовное право Российской Федерации: В 2 т. Т. 1: Общая часть / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай. – М., 2002. – С. 24.


[Закрыть]. Г. А. Есаков, анализируя этот признак уголовного закона, отмечает, что правило имеет одно исключение, записанное в самом УК (ч. 3 ст. 331 УК), согласно которому уголовная ответственность за преступления против военной службы, совершенные в военное время либо в боевой обстановке, определяется законодательством военного времени[249]249
  Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай, А. И. Рарога, А. И. Чучаева. – М., 2004. – С. 17. См. об этом же: Ныркова Н. А. Уголовно-правовые принципы: общие декларации и реализация в тексте Уголовного кодекса Российской Федерации // Пять лет действия УК РФ: итоги и перспективы. – М., 2003. – С. 124.


[Закрыть]. Думаю, однако, что здесь мы имеем дело не с исключением, а скорее с внутренней коллизией, суть которой заключается в противоречии нормы Особенной части норме Общей части. Подобное недопустимо, поскольку нарушает принцип системности уголовного закона (принцип законодательной техники). Кодифицированность российского уголовного закона многими исследователями признается его достижением, от которого нельзя отказываться[250]250
  См., например: Российское уголовное право. Общая часть / Под ред. акад. В. Н. Кудрявцева и проф. А. В. Наумова. – М., 2000. – С. 38–39; Игнатов А. Н., Красиков Ю. А. Курс российского уголовного права: В 2 т. Т. 1. Общая часть. – М., 2001. – С. 27.


[Закрыть]. Верно замечает по этому поводу И. А. Тарханов, что следует помнить и о том, что уголовный закон адресован не только специалистам, но и гражданам: «Множественность формальных источников уголовного права создает для последних значительные трудности в усвоении юридических знаний, порождает незнание ряда уголовно-правовых запретов и тем самым снижает предупредительную роль уголовного закона и эффективность обеспечения своих прав и свобод гражданами без их обращения к специалистам»[251]251
  Уголовное право России. Общая часть / Под ред. проф. Ф. Р. Сундурова. – Казань, 2003. – С. 82. В то же время необходимо заметить, что позиция этого автора мне представляется внутренне противоречивой: с одной стороны он отмечает справедливость того положения, что Уголовный кодекс – единственный акт, регламентирующий «весь комплекс уголовно-правовых отношений», с другой – полагает, что уголовное законодательство включает в себя «УК РФ, положения Конституции РФ и ряд общепризнанных принципов и норм международного права, которые имеют прямое действие» (Там же. – С. 85).


[Закрыть].

6) Российский уголовный закон основывается на Конституции РФ и общепризнанных принципах и нормах международного права (ст. 1, 2 УК). Иногда перечисленное относят в науке к материальным источникам уголовного закона[252]252
  Уголовное право. Общая часть/ Под ред. В. Н. Петрашева. – М., 1999. – С. 64.


[Закрыть]. А. Н. Игнатов называет Конституцию РФ «главным источником уголовного права»[253]253
  Игнатов А. Н., Красиков Ю. А. Курс российского уголовного права: В 2 т. Т. 1. Общая часть. – М., 2001. – С. 25.


[Закрыть]. Безоговорочно признает источником уголовного права Конституцию РФ и международные договоры В. П. Коняхин[254]254
  Коняхин В. П. Международный договор как источник российского уголовного права // Уголовное право в XXI веке. – М., 2002. – С. 154 и др.; Он же. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. – СПб., 2002. – С. 77, 88-100 и др.


[Закрыть]. В некотором смысле считает международные нормы источниками уголовного права и А. В. Наумов, поскольку они «применительно к уголовному праву нуждаются в конкретизации и уточнении… На их основании нельзя кого-либо привлечь к уголовной ответственности или назначить кому-либо уголовное наказание, так как указанные нормы не содержат уголовно-правовых санкций. Однако если внутригосударственные уголовно-правовые нормы противоречат указанным международным нормам, лицо должно быть освобождено от уголовной ответственности в силу прямого действия Конституции РФ и норм международного права»[255]255
  Российское уголовное право. Общая часть/ Под ред. акад. В. Н. Кудрявцева и проф. А. В. Наумова. – М., 2000. – С. 39.


[Закрыть].

Сказанное подтверждает и постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1991 г. «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»[256]256
  Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1996. № 1.


[Закрыть]. Но, как справедливо отмечает Т. Ю. Орешкина, «норма Конституции РФ может блокировать применение положений УК РФ, но квалификация деяния, привлечение к уголовной ответственности и назначение наказания происходят только с применением статей УК РФ»[257]257
  Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. А. И. Рарога. – М., 2001. —С. 25.


[Закрыть]. Четко на это указано в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации»: «Международные договоры, нормы которых предусматривают признаки составов уголовно наказуемых деяний, не могут применяться судами непосредственно, поскольку такими договорами прямо устанавливается обязанность государств обеспечить выполнение предусмотренных договором обязательств путем установления наказуемости определенных преступлений внутренним (национальным) законом (например, Единая конвенция о наркотических средствах 1961 г., Международная конвенция о борьбе с захватом заложников 1979 г., Конвенция о борьбе с незаконным захватом воздушных судов 1970 г.). Исходя из статьи 54 и пункта „о“ статьи 71 Конституции Российской Федерации, а также статьи 8 УК РФ уголовной ответственности в Российской Федерации подлежит лицо, совершившее деяние, содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом Российской Федерации. В связи с этим международно-правовые нормы, предусматривающие признаки составов преступлений, должны применяться судами Российской Федерации в тех случаях, когда норма Уголовного кодекса Российской Федерации прямо устанавливает необходимость применения международного договора Российской Федерации (например, статьи 355 и 356 УК РФ)»[258]258
  Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2003. № 12.


[Закрыть].

Многие исследователи отмечают как самостоятельную черту уголовного закона его историческую изменчивость, «поскольку непрерывное развитие общественного производства, совершенствование производственных и иных общественных отношений, изменение социально-экономических, политических и идеологических условий жизни общества естественно требуют соответствующего изменения и дополнения уголовного законодательства»[259]259
  Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. проф. Б. В. Здравомыслова. – М., 1999. – С. 26, 27–28.


[Закрыть].

Специфические черты[260]260
  Иногда их называют основополагающими чертами (Уголовное право Российской Федерации. Общая часть/ Под ред. проф. Б. В. Здравомыслова. – М., 1999. – С. 27). И. А. Тарханов говорит о таких качествах и чертах уголовного закона, которые «позволяют определить его как нормативный акт особого свойства, имеющий собственное социально-правовое назначение, содержание и специфические функции» (Уголовное право России. Общая часть / Под ред. проф. Ф. Р. Сундурова. – Казань, 2003. – С. 79).


[Закрыть]уголовного закона установлены в ст. 2 УК. Они проявляются в задачах, стоящих перед уголовным законом, и в его содержании. Для осуществления этих задач Кодекс устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями; виды наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение преступлений. Как верно отмечает А. В. Наумов, уголовный закон отличается от других законов именно содержанием норм права[261]261
  Курс российского уголовного права. Общая часть / Под ред. В. Н. Кудрявцева, А. В. Наумова. – М., 2001. – С. 109.


[Закрыть]. Кроме того, уголовный закон является одной из основных форм реализации уголовно-правовой политики государства[262]262
  Подробнее см. об этом в главе, посвященной уголовно-правовой политике.


[Закрыть]. Эту черту уголовного закона подчеркивают далеко не все специалисты[263]263
  Выделяет ее, например, А. Н. Комиссаров (Уголовное право Российской Федерации. Общая часть/ Под ред. проф. Б. В. Здравомыслова. – М., 1999. – С. 27).


[Закрыть], однако, на мой взгляд, она очень важна в характеристике уголовного законодательства.

Таким образом, только уголовный закон решает в Российском государстве вопросы преступности и наказуемости негативных явлений, а также связанные с ними вопросы освобождения от уголовной ответственности и наказания, применения принудительных мер медицинского характера и воспитательного воздействия и т. п. Принципы российского уголовного законодательства, также закрепленные в нем, гарантируют построение уголовного закона на началах законности, равенства граждан перед законом, вины, справедливости и гуманизма.

Уголовный закон – это нормативно-правовой акт высших органов Российского государства, основанный на Конституции РФ и общепризнанных принципах и нормах международного права, обладающий высшей юридической силой и содержащий в себе уголовно-правовые нормы, регламентирующие вопросы преступности, наказуемости негативных явлений и другие, связанные с ними, на основании и в соответствии с принципами уголовного законодательства.

В науке имеются и другие определения уголовного закона. Как правило, они вбирают в себя перечисленные выше признаки уголовного закона и принципиально не отличаются друг от друга. Поэтому я не вижу особого смысла в анализе этих определений. Они одновременно плохи и хороши точно так же, как и мое определение. Исключение, пожалуй, составляет определение, данное В. П. Малковым, который понимает под уголовным законом «опубликованный в официальном порядке и введенный в действие федеральный нормативный правовой акт, принятый в соответствии с Конституцией РФ Государственной Думой и одобренный Советом Федерации, а также подписанный Президентом РФ, либо правовой нормативный акт, принятый всенародным голосованием (референдумом), либо нормативный акт международно-правового характера, содержащий нормы уголовного права, ратифицированный в установленном порядке компетентным органом государственной власти России или бывшего СССР»[264]264
  Уголовное право России. Часть Общая / Отв. ред. проф. Л. Л. Крутиков. – М., 1999.– С. 42.


[Закрыть]. Таким образом, В. П. Малков фактически выделяет три разных разновидности уголовного закона, что вряд ли соответствует ч. 1 ст. 1 УК.

Иногда в определениях уголовного закона специально подчеркивают, что он принимается во исполнение воли народа[265]265
  Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. проф. Б. В. Здравомыслова. – М., 1999. – С. 23.


[Закрыть].

Основа российского уголовного закона

Российский уголовный закон имеет теоретическую, фактическую и юридическую базы.

Теоретическая база уголовного закона – философское учение о праве и политике. Оно складывалось на протяжении многих столетий на основе исследований представителей различных правовых школ и направлений и достижений философской мысли. В настоящее время учение о праве и политике в наиболее сконцентрированном виде сосредоточено в таких научных отраслях, как теория и история государства и права. В теоретическую базу уголовного закона входят также достижения уголовно-правовой и связанных с ней уголовно-исполнительной, криминологической и других наук.

Практическую базу уголовного закона составляют данные правоприменительной деятельности органов суда, прокуратуры, внутренних дел; проводимые научными и практическими работниками обобщения судебной практики по различным категориям преступлений, другим вопросам уголовно-правового характера. Обобщения помогают установить эффективность как отдельных положений, так и уголовного закона в целом.

Юридической базой уголовного закона, как и всего российского законодательства, является Конституция РФ[266]266
  А. Н. Комиссаров называет Конституцию юридическим основанием уголовного закона (Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. проф. Б. В. Здравомыслова. – М., 1999. – С. 23).


[Закрыть]. Ее статьи лежат в основе практически всех принципиальных положений уголовного закона, ее принципы – основа принципов уголовного законодательства. Поэтому, думаю, что Конституция РФ, как и международные уголовно-правовые нормы, – больше чем источник уголовного закона[267]267
  См. об этом, напр.: Блинов А. Г. Конституция Российской Федерации как основа уголовного законодательства // Общество. Культура. Преступность. – 2003. – Вып. 5. – С. 53–59.


[Закрыть].

Функции уголовного закона

Назначение уголовного закона находит свое выражение в его функциях. Следует отметить, что о них в науке говорят редко; более исследованными являются функции уголовного права, а не закона. Думаю, что функции уголовного права и уголовного закона в основном совпадают, исходя из соотношения права и законодательства. Как и у уголовного права, у уголовного закона – две основные функции: предупредительно-охранительная и регулятивная. А. И. Чучаев выделяет только предупредительную и воспитательную функции, хотя перед этим говорит, что уголовный закон «призван не только охранять общественные отношения, но и регулировать их»[268]268
  Российское уголовное право. В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. проф. А. И. Рарога. – М., 2003. – С. 21–22.


[Закрыть]. По мнению Л. В. Иногамовой-Хегай, уголовный закон имеет охранительную, регулятивную, воспитательную и профилактическую функции[269]269
  Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай, проф. В. С. Комиссарова, проф. А. И. Рарога. – М., 2003. – С. 26.


[Закрыть].

Предупредительно-охранительная функция заключается в охране специфическими методами – путем установления преступного и наказуемого – общественных отношений и благ и законных интересов граждан, организаций, общества и государства. Запрещение и наказание наиболее общественно опасного отклоняющегося поведения сокращает количество и тяжесть совершенных преступных деяний. Вместе с тем, предупредительно-охранительную функцию выполняют и такие уголовно-правовые нормы, которые побуждают лицо к активному противодействию преступнику, или к определенному общественно полезному поведению (нормы о необходимой обороне, задержании преступника, связанные с другими обстоятельствами, исключающими преступность деяния). Они, как верно отмечает А. И. Чучаев, служат дополнительным стимулом для несовершения преступлений[270]270
  Российское уголовное право. В 2 т. Т. 1. Общая часть/ Под ред. проф. А. И. Рарога. – М., 2003. – С. 22.


[Закрыть].

Регулятивную функцию для уголовного закона выделяют далеко не все исследователи. Уголовно-правовые нормы, из которых состоит закон, регулируют определенные общественные отношения, то есть упорядочивают, организуют последние путем наделения их участников правами и обязанностями. Общественные отношения, регулируемые уголовным законом, – это не только отношения между лицом, уже совершившим преступление, и государством, но и отношения между государством и всеми лицами по поводу запрета уголовным законом определенного отклоняющегося поведения[271]271
  Так же понимает регулятивную функцию и Л. В. Иногамова-Хегай (Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай, проф. В. С. Комиссарова, проф. А. И. Рарога. – М., 2003. – С. 26.


[Закрыть].

Воспитательная функция уголовного закона связывается теми, кто ее выделяет[272]272
  Упоминает о ней, например, Т. В. Кленова (Кленова Т. В. Основы теории кодификации уголовно-правовых норм. – Самара, 2001. – С. 158).


[Закрыть], обычно с предупредительно-охранительной функцией, поэтому я не вижу необходимости в специальном ее выделении, тем более что целенаправленно вопросами воспитания уголовный закон не занимается. Воздействуя страхом наказания на неустойчивую категорию граждан, уголовный закон тем самым воспитывает их в духе неуклонного соблюдения законов и уважения к ним. Неотвратимость наказания укрепляет правосознание всех россиян, рождает у них нетерпимость к лицам, нарушающим уголовный закон, пробуждает их к активизации борьбы с преступностью. Из сказанного понятно, что воспитательное воздействие уголовного закона не в малой степени зависит от того, как он применяется.