Текст книги "Иволга. Часть 2. Отступники"

– Как будто в грязи этой тётки вымазался.

Он достал из трейлера бутылку воды смыл грязь со своей и Дашиной обуви, полил на руки.

– Как подзарядишься, поедем в больницу. Лучше поскорее покончить с этим неприятным делом.

Даша прислонилась спиной к ореху, росшему у дома соседки. Она могла и напрямую подпитаться солнцем, но при помощи деревьев это происходило намного быстрее. Минут через десять она глянула на Лоу золотыми глазами. Он полюбовался искорками, вспыхивающими в её глазах.

– Вот теперь порядок. Можно и к доктору заглянуть. – Он проводил взглядом машину, проехавшую по улице. – Здесь всегда так тихо и безлюдно?

– Почти всегда. Улица ведь на окраине станицы.

Венсан поставил машину на стоянку во дворе больницы. Даша прошла в регистратуру и поинтересовалась у медсестры, где можно найти доктора Панкова? Она на всю жизнь запомнила эту фамилию, названную бабушкой за несколько минут перед смертью. На стене в чёрной рамочке Даша увидела знакомое лицо медсестры той, что умчалась без оглядки, едва увидела её в коридоре.

– Доктор Панков у себя в кабинете, но он закончил приём. Запишитесь на следующий день.

Даша показала на фото.

– Скажите, что случилось с этой девушкой?

– Остановка сердца. Такая молодая, а вот однако…

– И всё же мы повидаемся с господином Панковым.

Венсан стукнул в дверь пару раз. Из кабинета донёсся сердитый голос.

– Я же просил не беспокоить!

Лоу отворил дверь и вошёл первым, за ним втиснулась Даша. При виде гостей Панков взвизгнул на манер экзальтированной девицы.

– Кто вы такие? Я буду жаловаться.

– Я внучка Веры Фёдоровны. Иволга. Помните такую?

– Но как же? Разве вы…

– Живы? – поинтересовался Венсан с усмешкой. – Как видите, а вы, конечно, предпочли бы другой вариант.

– Что вам нужно? – пропищал доктор, отступая к окну, с загнанным видом, окидывая кабинет, словно искал, куда бы спрятаться. Оттенок его кожи сейчас вполне гармонировал с жемчужного цвета стенами и светло-серой мебелью.

– Да вы не волнуйтесь так, – ледяным тоном произнесла Даша, выступая вперёд. – Мы уберём у вас сущность тёмного и всё. Будете жить дальше, но вредить людям больше не сможете.

– Вы не понимаете, что говорите. Оставьте меня в покое! – доктор попытался по стеночке пробраться к двери.

Даша преградила ему путь. Не успела дотронуться до него, как берайя прыгнул вперёд и сбил её с ног. От неожиданности она растерялась, а потом ударила светом в самое сердце черноты. Доктор подпрыгнул как ужаленный и на четвереньках пополз к выходу. Венсан присел на корточки, крепко взял его за плечи, Даша положила ладони на спину берайя. Тонкий пронзительный вой «чёрного» оглушил их обоих. Они испугались, что на крик доктора сбежится весь персонал больницы. Даша тянула плети жуткого тёмного тумана и свивала в кокон. Лоу быстро поджёг кокон и, удерживая одной рукой дрожащего Панкова, другой передал Даше часть своей энергии. Берайя перестал сопротивляться, поджал колени к животу, руки сложил на груди и замер. Даша убрала из тела берайя последние остатки чёрной сущности, Венсан тотчас ударил по ним светом. Наступила оглушительная тишина. Лоу наклонился к доктору, сжавшемуся в позе эмбриона.

– Всё не так страшно. Теперь будете жить, не причиняя другим страдания.

– Идиоты! – прохрипел Панков и поднял голову.

Даша вскрикнула от ужаса. На неё смотрело чудовище из сказок. Вместо бледного и постаревшего, пусть не слишком привлекательного, но человеческого лица, на них смотрел страшный уродец.

– Что, сволочи, справились? Вы вернули мой настоящий облик. Сущность прикрывала его. Что мне теперь делать? Идти в цирк уродов? Лучше сразу добейте. Вы считаете, что вправе наказывать меня? Я родился монстром. Это не мой выбор. По своей природе я не человек. Думаете, ребёнком я не мечтал быть, как все? Но я сын ведьмы и как ни старался, от себя не смог убежать. Волк не питается травой, так и я не выжил бы без чужой энергии.

Даша растерянно молчала, чувствуя, как в сердце заползает холод. Лоу зло глянул на Панкова.

– Хочешь, чтобы мы тебя пожалели? А ты пожалел хоть кого-то? Скольких больных отправил на тот свет? Волк говоришь? Ну так хищников, нападающих на людей, уничтожают. Не верю, что у тебя нет норы, в которой ты мог бы дожить свой жизненный срок, вот и ползи в свою нору. И не ври, что у тебя не оказалось выбора. Был, но ты выбрал этот. Настала пора расплачиваться.

Уродец поднялся на скрюченные ноги, больше, похожие на лапы. Сейчас он оказался лишь вполовину того роста, что был прежде. Ставшая теперь широкой и длинной одежда, волочилась по полу. Панков бросил злобный взгляд на Дашу.

– Я говорил Князю: нужно удавить тебя в колыбели. Он не послушался. – Что-то похожее на боль промелькнуло в глазах бывшего доктора. – Он забрал меня из детского дома и воспитывал, как отец.

Даша, не удержавшись от колкости, ввернула:

– Плохо воспитывал.

– Как он умер? – На уродливом лице Панкова появилось выражение острого любопытства.

– На удивление достойно, – произнесла она с грустью. – Он не превратился в чудовище. Вспыхнул стеной огня и света. В конце я увидела гордого и красивого принца берайя.

Панков скривил губы.

– В берайя его превратила твоя бабушка Вера и прабабка Анастасия. Моя мама заболела и Михаил попросил у них помощи. Они отказались её вылечить и прогнали, не пустив их на порог. А он любил её безмерно. Так что твои родные сами накликали на себя беду.

– Птичка, не слушай его бредни. Как всё сволочь перевернул с ног на голову. Его мать была ведьмой, он сам сказал. Видимо, она умирала, а ведьме никто не может помочь, тем более «светлые». Идём. Нам больше нечего здесь делать. А ему пора прятаться от людей.

На кладбище Даша отыскала могилу бабушки, поставила в керамическую вазу большой букет искусственных белых хризантем. На земляном холмике сиротливо лежала пара венков. С крохотной фотографии, прикреплённой к кресту, на неё строго смотрела бабушка.

– Я отомстила за тебя. Да ты и сама уже об этом знаешь. Скорее я выполнила данное самой себе обещание.

– Не улыбчивая она у тебя… была, – тихо произнёс Венсан, приглядываясь к снимку и пытаясь отыскать хоть какое-то сходство между любимой девушкой и старушкой на снимке. – А чего ты такая потерянная?

– Думала, отомщу и станет легче. Почему-то не стало.

– Завязывай хандрить. Только подумай, сколько твоя бывшая соседка и доктор могли бы ещё уничтожить людей, если бы мы их не остановили.

– Я понимаю.

– Вот и молодец.

Как только они покинули кладбище, Даша позвонила подруге детства Ирине.

– Ир, привет. Ты сейчас дома?

– Привет, пропащая. А ты сама-то где?

– В посёлке. Приехала на могилку к бабушке, ну и тебя проведать.

– Ой, Дашка, как жаль – не увидимся. Я в Самаре. Завтра занятия в институте начинаются. Я только три дня, как из дому уехала, ты бы хоть предупредила, что появишься в Алексеевской.

Даша опустила повлажневшие глаза.

– Ты же хотела поступать в Краснодаре.

– Передумала. Пошла за компанию с Кириллом на факультет иностранных языков. Всё, Даш, не могу говорить. Мне пора. Звони, как надумаешь снова приехать на малую родину.

Даша вздохнула, услышав в трубке громкий смех и разговоры. Вот и всё. Порвалась последняя ниточка, соединяющая её с детством и станицей. Больше здесь ничего не держало. Венсан взял её за руку и легонько пожал.

– Я с тобой. И всегда буду с тобой.

***

Беловодье встретило их проливным дождём. Венсан поставил джип близко к забору из сетки рабицы, оплетённому диким виноградом столь плотно, что он представлял собой сплошную зелёную стену. Сейчас умытые дождём листья винограда ярко блестели. Захватив сумки, Лоу и Даша по дорожке из битого кирпича и дикого камня побежали к крыльцу. На ступеньках лежало с десяток мёртвых птиц, образовывая букву Д.

– Ой, зачем это? – вскрикнула Даша и попятилась назад под бесконечные водяные нити.

Венсан вылил дождевую воду из ведра, стоящего под водосточной трубой, сложил в него девять серых тонкоклювых птичек. «Вот же сволочь» Где только отыскал столько иволг?» Он вынес пернатых в дальний угол сада, вырыл ямку и закидал крохотные трупики мокрой землёй. Даша мокла под дождём, не решаясь зайти в дом. Лоу подставил грязные руки под струю воды из трубы.

– Это были иволги?

Венсан кивнул.

– Зайди на крыльцо. Дождь холодный, вон уже вся дрожишь. А я обследую дом.

Минут через десять он выглянул.

– Заходи. Безопасно.

Даша сразу направилась в ванную.

Услышав всхлипы, Лоу постучал в дверь.

– Ты чего? Ревёшь что ли?

– Птичек жалко.

Несмотря на неприятное и пугающее происшествие, Венсан еле удержался от смешка. «Ну вот, фразами из кинофильма заговорила».

– Хватит отмокать, маршируй сюда, я горячий чай с малиной сделал.

Даша появилась на кухне в любимой пижаме в мелкий голубой горошек.

– Я вот думаю, зачем следить за нами, пугать, не проще ли просто пристрелить нас? Мы ведь не бессмертные, обычные люди.

Лоу поперхнулся горячим чаем.

– Хорошо, что у наших недоброжелателей нет таких мыслей. Видимо, им нужны наши силы. Просто убить тебя и меня очень глупо. Мы можем дать любому берайя много лет жизни.

– Как же нам научиться распознавать «тёмных», закрытых щитами? – Даша допила чай, вытерла испарину на лбу салфеткой. – Я подумала: они тоже не все умеют это делать. Ведь многие тоже открыты для нас.

Венсан заправил ей за ухо упавшую на лицо прядь волос, не то, что бы она мешала ему, просто хотелось, как можно чаще касаться любимой.

– Для щитов требуется большое количество энергии. Не все берайя и солман могут позволить себе такую трату сил. С щитами мы встречали только очень сильных берайя. Тебе щиты ставила бабушка. Слушай, а почему мы не поинтересовались у Алекса? Как он это делал?

Лоу, не откладывая в долгий ящик, набрал номер «Тихонова». Пока он беседовал с ним, Даша задремала, положив голову на стол. Венсан сначала расстелил кровать, потом перенёс её в постель. «Вот и хорошо. Пусть поспит. Быстро же сон-трава подействовала, нужно чуть уменьшить дозу. Так что же удалось выяснить. Почти ничего. Щиты Алексу ставил отец и то нечасто. Лишь когда знал, что будут присутствовать «светлые». А он сам даже не подозревал, что Леон и Майя тоже солман. Получается, слабое свечение не все берайя распознают».

Венсан надел тёмные брюки и футболку, натянул на светлые волосы шапочку. Он собирался незаметно выскользнуть из дома и пробраться к сидящим в машинах преследователям. За ним с Дашей следили всю дорогу, нагло, почти не скрываясь. «Ауди» и «Мазда» отстали от джипа только в начале улицы, свернув на подъездную дорожку к дому с табличкой «продаётся». Лоу не собирался говорить Даше о своих планах, поэтому и дал ей снотворное. Он не знал, следят ли за домом, но рисковать не хотел. Для его целей лучше всего подходило окошко в кладовой, выходящее в сад, к тому же скрытое от посторонних глаз густым и пышным кустом сирени. Одежда промокла вмиг, как только он пробрался по траве в саду, а потом перепрыгнул через зелёный забор. Пока ему везло. Безлунная ночь позволяла незаметно подкрасться к машинам. В «Ауди» сидел мужчина, в «Мазде», стоящей в метрах трех от неё, – никого. Незнакомец курил, выпуская дым в открытое окошко. Прямо перед ним на небольшом экране Лоу увидел дом, в котором сейчас мирно спала Даша. Хорошо просматривался подход к калитке, часть двора и крыльцо. Камера наблюдения явно располагалась на столбе для электричества, Венсан понял это по ракурсу картинки. Он придвинулся к окошку ближе и резко дёрнул за дверцу авто. Облокотившийся на дверцу наблюдатель чуть не вывалился наружу.

– Вадим, что за шуточки?

– Сожалею, но я не Вадим.

Венсан нагнулся к берайя ближе. Даже в голубоватом свете экрана можно было разглядеть лицо наблюдателя, перекосившееся от ужаса.

– Спокойно «Светлый»! Не бери грех на душу. Не стоит просто так убивать.

– Кто вы? И зачем за нами следите?

– Мы люди подневольные, приказано докладывать о каждом вашем шаге, мы выполняем. – Голос наблюдателя дрогнул, он снова с надеждой повторил: – Не тронешь?

Лоу разозлился.

– Ты ничего не попутал? Это вы убийцы, а не мы.

– А разве не ты с девушкой уничтожил весь магистрат и Князя с братьями?

– Мы. Но всё равно не убийцы.

Наблюдатель удивился.

– А есть разница? Их же нет в живых, – голос «тёмного дал петуха.

Венсан в неверном свете луны, выглянувшей из-за тучи, попытался разглядеть лицо наблюдателя.

– Думай, что говоришь. Мы защищали детей и себя. Это на нас совершили нападение, а не мы на ваш магистрат.

– Но конечный результат очевиден. Вы живы, а все берайя мертвы. Значит, вы опасные убийцы.

– Завязывай с демагогией, – возмутился Венсан. – Кто вас послал?

В доме, рядом с которым стояли машины, вспыхнул свет.

– Я не знаю. Приказ получил брат. Я же обычный исполнитель.

Скрипнула дверь. В тишине послышались шаги.

– Если предупредишь напарника, тогда точно убью, – пригрозил Лоу, отступая в темноту.

– Денис останется смотреть за камерами, а мы смотаемся, сдадим отчёт, – заявил крупный мужчина, садясь на пассажирское сиденье. – Вась, ты оглох? Заводи тачку. Поехали-поехали.

Наблюдатель, названный Васей, как в ступоре, повернул ключ зажигания, косясь в сторону кустов, за которыми спрятался Лоу. Машина резко рванула с места и понеслась по дороге. Венсан усмехнулся: «Надеюсь, он не доложит обо мне брату сразу же, а если и расскажет чёрт с ними». Дверь в дом оказалась не запертой, Лоу осторожно распахнул её и, мягко ступая, двинулся на голубоватый свет мониторов. Мужчина, сидящий у экрана, время от времени запускал руку в пакет с чипсами и пригоршней закидывал их в рот.

– Скучно?

Мужчина поперхнулся и судорожно закашлялся. Лоу стукнул его по спине.

– Говорят же: чипсы вредны.

– Ты как тут?

Венсан подвинул стул и уселся на него верхом.

– По чьему приказу вы следите за нами? Какие инструкции в отношении нас получили? Сам понимаешь, что тебе грозит, если замешкаешься с ответом. «Надеюсь, он верит в мою кровожадность. Сжечь, то я могу, но вот вытянуть из него «тёмную» сущность без Даши вряд ли сумею», – подумал Лоу, разглядывая круглое, словно шанежка, лицо берайя, покрытое крупными каплями пота.

– Нам приказано просто наблюдать за каждым вашим шагом, не сильно скрываясь. Наша задача – вывести вас из равновесия и по возможности узнать всё, что можно: вкусы, привычки, увлечения, тайные пристрастия, – пробормотал «тёмный», не сводя глаз с лица Лоу. Из дрогнувшей руки выпала пачка чипсов, сухие кружочки разлетелись по полу.

– Дальше, – подбодрил его Венсан.

– Приказ отдал капитан Ларионов.

– Капитан чего?

– Полиции, – растерялся наблюдатель.

– А зачем это нужно капитану Ларионову? Кто он такой? – Лоу вытащил из кармана носовой платок, собираясь вытереть ладони. Ему казалось, что он выпачкался в чём-то липком.

Берайя выпучил глаза. Неизвестно, что он подумал, но лицо побледнело ещё сильнее, став совершенно бескровным. На платок он отреагировал с большим облегчением.

– Он помощник нового магистра. Нам не объясняют: зачем вы ему нужны. У нас не тот ранг. Мы обычные наёмники. Больше я ничего не знаю.

– Кому и куда отвозите доклады?

– В Ростов капитану Ларионову.

– Всё упирается в этого Ларионова. У попа была собака… – хмыкнул Венсан, вставая.

– К-к-какая собака, – пролепетал берайя, втягивая голову в плечи.

«Да уж дурная слава впереди бежит. «Тёмный», наверно, решил: сейчас его спалю», – подумал Лоу

– Да не трясись ты. Не тронете нас, мы не тронем вас.

Венсан вернулся в дом, уже не скрываясь, даже помахал в камеру. Даша крепко спала. Он налил в стакан воды из-под крана – залпом выпил.

Получается, на них опять началась охота. Если в первый раз за ответами отправились на Урал, то куда теперь податься? Они оба достигли высших ступеней своего дара. Значит, нужно развивать его и учиться применять. Теперь нет смысла бегать от врагов. Если бы они хотели уничтожить его и Дашу физически, просто пристрелили бы, ну или ещё что придумали. Нет. Они нужны им, как носители большого количества энергии, поэтому попытаются захватить живьём. Лучше всего сражаться на своей территории, следовательно, нужно превратить дом в крепость. Придётся брать работу от фирмы, в которой он трудится, по интернету. Венсан бродил по кухне до трех ночи, размышляя о дальнейших действиях.

К его удивлению, Даша спокойно восприняла рассказ о новых преследователях. Лоу давно заметил в ней одно замечательное качество: после некоторой доли паники и растерянности, она становилась спокойной и собранной.

– Я, конечно, расстроена, что ты накормил меня снотворным, а сам отправился на дело. Никогда не поступай так больше. Я подозревала, что берайя не оставят нас в покое. Дед Кирилл говорил: война «светлых» и «тёмных» длится столетия. С чего вдруг ей прекращаться? Вот и будем жить и воевать. Фиг им победить нас. Да я назло им буду наслаждаться жизнью.

Венсан прижал Дашу к себе и прошептал ей на ухо.

– Моя храбрая, но неразумная малышка.

Она чуточку отстранилась и лукаво посмотрела на него.

– За обман. Завтрак готовишь ты.

***

Полковник Всеволод Алтуфьев по телефону выслушал отчёт капитана Ларионова. Повернулся к собеседнику, сидящему в инвалидном кресле у плотно зашторенного окна.

– Они съездили на родину девчонки и рассчитались с теми, кто убил её бабку. Мстительная, однако, соплячка оказалась. Вот тебе и «светлые», за ними уже куча трупов тянется. Если бы не смерть нашего брата, я бы сказал им спасибо за старичков. Солман одним махом сменили нам весь магистрат. Лучше всех моих агентов сработали. Зажились старики на этом свете, пора было им подвинуться и освободить место молодым. Я предлагаю использовать Иволгу и Лоу в наших целях и дальше. По-умному их руками уберём и остальных наших врагов. Ты согласен, братец?

– Нет! Один дурачок, в котором, к сожалению, находился младший брат, уже попытался использовать их в своих целях. И где он? Остался пылью на дороге. Не нужно играть с ними в кошки-мышки. Убить их без затей, пусть расплатятся за его смерть своей смертью, – вспылил мужчина в кресле. Зажужжал моторчик, инвалидное кресло покатилось к низенькому шкафчику.

Алтуфьев с грустью глянул на скрюченное, страшно худое тело старшего брата Олафа. Он походил на резко состарившегося ребёнка: маленького ростом, с большой лысой головой и обманчиво наивными большими глазами на сморщенном личике карлы. Олаф достал из шкафчика стеклянный графинчик, плеснул в бокал коньяк.

– За тебя младший братишка.

– Олаф, послушай. Это расточительно просто убить «костра» и «солнечного воина». Их энергии хватит, чтобы омолодить не только тебя и меня…

Карла посмотрел на Всеволода со злобой.

– Думаешь, я куплюсь на сказочку о чудовище, вдруг ставшем красавцем?

– Но попробовать стоит. В наших преданиях говорится, что во время ритуального убийства «костра» берайя возвращают себе не только молодость, они становятся физически совершенными. А ты сможешь подарить молодость твоей давней любви: Дельфине. В благодарность за это она не посмеет снова отвергнуть тебя. Неужели ты упустишь единственную возможность завоевать эту женщину. Какая разница, когда умрут солман? Не нужно торопиться. Надо всё время держать их в напряжении, так мы нащупаем слабые места. Используем их в своих целях, а потом выпотрошим эти батарейки до дна.

Глаза карлы затуманились, злобное личико разгладилось.

– Моя Дельфина… Как давно я её не видел…

«Хорошо, что не видел, – подумал Алтуфьев, – твоя красавица давно превратилась в мерзкую старуху. Я сам удивился, увидев её на заседании магистрата».

Сколько лет Дельфине, откуда она родом не знал никто. Долгие годы эта женщина ухитрялась сохранять молодость и красоту. О ней даже в среде далеко не добропорядочных берайя ходили жуткие слухи: будто в средние века она носила имя графини Елизаветы Батори⁴ и купалась в крови непорочных дев и младенцев, в более позднее время ей приписывали другие страшные преступления. За Дельфиной тянулся шлейф злодеяний, который отталкивал от неё даже «тёмных» собратьев, эта женщина умела наживать врагов. В конце двадцатого века совершать убийства, без опасения попасться в лапы правосудия, стало затруднительно, и она начала стремительно стареть. Не обзаведясь друзьями, Дельфина, тем не менее, могла воздействовать на влиятельных берайя, чтобы они помогали продлевать жизнь. Долгое время она влачила жалкое существование затворницы, боясь показываться на глаза людям, чтобы не пугать их своим видом. После смерти высших членов магистрата к власти пришли другие берайя и среди них оказался единственный сын Дельфины. Она надеялась, что сын, обладая властью и новыми возможностями, поможет вернуть молодость.

Олаф налил себе ещё рюмочку.

– Я соглашусь отложить казнь «светлых» ради Дельфины. Хочу поговорить с ней сегодня же.

Всеволод удивился.

– А ты не торопишься с предложением?

– Нет. Я столько лет не мог предложить ей ничего существенного. Ты думаешь, я упущу возможность побыстрее обрадовать её. Достань мне номер телефона Дельфины.

– Хорошо. Пока же просто наблюдаем за «светлыми» и подкидываем им работёнку. Олаф, ты так долго ждал исполнения своей мечты, что пара месяцев не имеет значения.

Алтуфьев отдал приказ капитану Ларионову продолжить слежку за солман до новых его распоряжений. После гибели брата полковник подал в отставку и переехал ближе к югу. Ему как новому члену магистрата во владение досталась Ростовская область, бывшая ранее вотчиной Князя. Всеволод счёл это добрым знаком, ведь именно сюда вернулись «светлые». Правая рука Алтуфьева капитан Ларионов после ознакомления с делами обнаружил: не все берайя платят дань новому хозяину. Более того, в Новочеркасске «тёмными» руководит странная женщина, отвергающая сами принципы берайя. Он попытался договориться с ведьмой, но она заявила, что платить не будет, так как не желает иметь ничего общего с магистрами и не станет помогать им не финансово, не делами. Полковник, выслушав капитана, задумался, как навести на след непокорной берайя «светлых», уж они-то не станут разбираться в её делах, а просто уничтожат ведьму. Ему не придётся марать об неё руки и в то же время смерть отступницы станет назиданием для других «тёмных».

***

Даша с некоторым волнением приблизилась к домику сторожа на кладбище. Дощатая дверь оказалась закрытой на крючок. Венсан оглядел ровные ряды могил.

– Дед Матвей, наверно, где-то наводит порядок. Поищем?

Даша переложила из руки в руку огромный букет крупной садовой ромашки.

– Давай положим цветы моим родным и тогда поищем.

Она разложила ромашки у подножия одинаковых гранитных памятников, провела ладонью по золочёным буквам в имени матери.

– Как жаль, что я никогда не видела тебя наяву.

– Внученька? – послышался чей-то слабый голос.

Даша вздрогнула и поискала глазами говорящего. Чуть в стороне от ряда могил её родственников, на лавочке сидел сгорбленный древний дед.

– Вы кто?

– Ты не узнала меня?

Даша вгляделась в морщинистое лицо с нездоровым каким-то зеленоватым цветом кожи. Только по еле уловимым признакам она поняла: перед ней дед Матвей.

–Дедушка, что с вами произошло?

Венсан с сомнением разглядывал деда, постаревшего лет на двадцать за пару месяцев. Сейчас он выглядел девяностолетним старцем, одной ногой стоящим в могиле. Даша присела рядом, взяла за руку, обтянутую сухой коричневой кожей. Никакой тёмной энергии она не обнаружила, но и света не было. Аура деда Матвея оказалась светло-серого цвета, словно он живьём превращался в пыль и прах. Полное ощущение, что его лишили всякой энергии, высушили до дна. Даша попыталась влить немного силы в истаявший организм, он принял капельку, но следующую порцию отторг. Тем не менее, глаза деда Матвея чуть заблестели.

– Дашенька, я не знаю, почему так зачах. Годы, видимо, берут своё. Держался, держался сколько мог…

Лоу хмыкнул:

– Вам семьдесят два. Разве это возраст. Или вы заболели прогерией⁵?

– Вроде нет. А вот слабость как недели две стала одолевать. Пора уж мне к Гале собираться. Я так рад, что увидел тебя, внученька. Радость у меня большая: сынок с семьёй приехал. Папка твой. Ты его не помнишь. Когда вы с бабушкой уехали, тебе всего годик был.

Даша обрадовалась.

– С семьёй? Значит, у меня есть сводный брат или сестричка?

– Брат. Правда, назвали не по-русски Эриком. Но мальчик добрый, ласковый, услужливый. Каждый день проведывает меня и всегда с гостинцами.

Лоу удивился.

– Так вы не перебрались в дом, так и живёте в сторожке?

Даша добавила ещё каплю энергии. Ослабевший организм старика принимал силу крохотными порциями. Дед Матвей приободрился и даже сел ровнее.

– Я уж тут привык. А сынок с семьёй в доме остановились. Чего ему пустовать, итак долго стоял бесхозный. А теперь людские голоса зазвенели. Игорь тоже уговаривал переселиться назад и невестка Амина не возражала.

Даша задумчиво посмотрела на старика.

– Я хотела бы познакомиться с ними. Как думаете, они возражать не будут?

Дед Матвей вздохнул.

– Не будут. Не хотел вот так сразу говорить тебе: Игорь болен, и серьёзно. Ты должна быть готова к встрече. Мне кажется, он вернулся домой умирать. Может, от этой мысли я и стал сдавать. Старший сынок перебрался в Германию, а младший вот…, – дед Матвей закашлялся. – Больно думать, что сын уйдёт раньше меня. – На лице деда появилась грустная улыбка. – Может, поэтому я стал торопиться на тот свет.

– Дедушка, мы не можем без приглашения заявиться в гости. Давайте, заберём вас вечерком, и вы познакомите нас. – Даша, не прикасаясь, добавила ещё кроху энергии деду Матвею.

– Лады, внученька.

Венсан спохватился и подал пакет с покупками старику.

– Тут гостинец небольшой. Возьмите. Ну что, до вечера?

Старик кивнул и, заглянув в пакет, как ребёнок обрадовался коробке шоколадного зефира.

– Моё любимое лакомство.

Даша уже трижды переодевалась, демонстрируя наряды Венсану.

– Не слишком вычурно?

Он поднял глаза от экрана ноутбука.

– Кому ты хочешь понравиться, отцу или его жене?

– Не знаю, – растерялась она, поправляя пояс шёлкового бирюзового платья.

– Тогда одень сарафанчик в ромашку. И просто, и нарядно, а главное в нём ты выглядишь простушкой.

Даша швырнула в него щёткой для волос.

– Я тебе дам простушку.

– Птичка, не жди от этой встречи многого. Он не пытался увидеть тебя все эти годы, отдавай себе отчёт, что и сейчас вряд ли ты ему нужна, а уж его жене и подавно.

Даша скрылась в спальне, вышла к Венсану в сарафане.

– Я просто хочу его увидеть.

Дед Матвей поджидал их на лавочке у сторожки.

– Я их предупредил. Амина очень обрадовалась. Сказала: это к лучшему, пусть Игорь увидит дочь. Вдруг ему полегчает.

Даша облегчённо выдохнула. Прямо над головами на огромной шелковице заухал филин, ему ответил другой. В сгущающихся сумерках мирное кладбище вдруг показалось зловещим. Венсан легонько ущипнул её за бок, она испуганно взвизгнула. Дед Матвей засмеялся.

– Ну ты и трусишка, внуча. Мёртвых бояться нечего, лежат себе смирненько.

Воображение Даши сразу нарисовало огромное количество покоящихся под землёй мертвецов. Она вздрогнула и первой рванула к машине.

Дед Матвей показывал дорогу, и они вскоре остановились у небольшого дома из красного кирпича. Такие стандартные дома строились в начале семидесятых, две узкие спальни, кухня и большой зал.

– Проходите, – встретил их у калитки худой измождённый мужчина.

Даша с некоторой растерянностью посмотрела в усталые голубые глаза, попыталась найти в его облике сходство с тем жизнерадостным молодым человеком, которого видела на фото рядом с матерью.

– Видимо, такой была баба Настя в молодости, – произнёс он еле слышно, глядя на дочь. – В тебе нет ничего от меня или Аннушки.

Даша не знала, что сказать и как себя вести. Ощутила полное бессилие: у отца оказалась такая же серая аура, как у деда Матвея. Она неловко протянула руку для пожатия. Игорь осторожно коснулся её пальцев.

– Уже взрослая. А кто это? – он показал на Венсана.

Лоу настороженно обвёл взглядом неухоженный двор и буркнул:

– Мы обручены.

Даша хотела спросить отца, чем он болен, но не знала, как называть его. Слово папа у неё не получалось произнести.

– Ура, дедусечка приехал, сестричку привёз, – громко заорал мальчик лет шести, как чёртик из табакерки, выскакивая из-за угла дома. – Он кинулся к деду Матвею и обнял его за талию.

Старик расплылся в довольной улыбке.

– Я же говорил: ласковый мальчик.

– Даже очень, – со злостью процедил Лоу, наблюдая, как туманные щупальца мальчишки с жадностью поглощают крохи энергии у деда Матвея.

Даша нахмурилась. На обаятельном личике сводного брата сияла улыбка, он дрожал от возбуждения, забирая силы у деда. Если бы не чёрная аура мальчика, он бы походил на ангелочка с золотыми курчавыми волосами, ртом сердечком и милыми ямочками на пухлых щеках.

– Я тоже рада тебя видеть, братик, – и с улыбкой, еле удерживаемой на лице, положила руку на плечо Эрика. Она тотчас обожгла часть щупальцев, оплетающих тело деда Матвея.

Мальчишка вскрикнул и, недоумевая, откуда нежданная боль, отпрыгнул в сторону.

– Ой, меня что– то ужалило.

Игорь заволновался.

– Вдруг оса. У него на них аллергия.

Дед Матвей тоже занервничал.

– Неужто на одёже была? – И стал отряхивать рубашку внука.

Венсан прошептал Даше на ухо.

– Боюсь даже предположить, какая у этого вампирёныша мамаша.

Эрик сорвался с места.

– Мама посмотри, меня что-то ужалило.

Игорь жестом показал гостям, куда пройти и пропустил их вперёд. Дед Матвей, шаркая по выщербленному асфальту, двинулся следом. В беседке, обвитой плетущейся розой, за накрытым столом сидела такая же, как сын светловолосая женщина. Сейчас она с тревогой осматривала сына.

– Здравствуйте, – произнесла Даша, с ужасом глядя, на чёрный ореол вокруг женщины. Берайя! И очень сильная. Теперь понятно, отчего в тридцать семь лет отец выглядит на шестьдесят, а дед Матвей за пару недель постарел лет на двадцать.

Женщина подняла голову, её большие голубые глаза расширились от страха. Она сглотнула слюну и выдавила из себя слова приветствия.

– Добрый вечер. С-с-ссадитесь. Сыночек, помоги мне принести хлеб. – Хозяйка, схватив сына за руку, выскочила из-за стола.

– Амина, вот же хлеб, – недоумённо произнёс Игорь, показывая на блюдо с нарезанным хлебом.

– Растерялась немного, – посочувствовал дед Матвей. – Ещё бы, увидеть взрослую дочь мужа.

Он с тревогой посматривал то на внучку, то на сына. Старику очень хотелось, чтобы они подружились.

Даша поднялась.

– Вероятно, ей нужно чем-то помочь.

Венсан тоже встал.

– Я тоже волнуюсь, пойду покурю. А вы сидите-сидите.

Игорь и дед Матвей с недоумением проводили гостей взглядом.

Даша обнаружила Амину с Эриком на диване в зале.

– Не подходи, – оскалилась «тёмная», закрывая сына телом.