Электронная библиотека » Наталья Михайлова » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Королевство белок"


  • Текст добавлен: 18 января 2014, 01:37


Автор книги: Наталья Михайлова


Жанр: Фэнтези


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Беглый раб, за версту видно… – развел Берест руками, посмотрел на плечо, на котором виднелся еще свежий рубец, скосил глаза на другое плечо – на нем отчетливо проступало выжженное клеймо. Запястья были стерты кандалами.

Без куска хлеба, без гроша, без одежды, еще и босой – так не протянешь долго. Бересту нужна была работа, и притом не всякая, а такая, чтобы сделать ее можно было быстро, получить плату и убраться подальше. В окрестных деревнях знают, что на каменоломнях мор. Беглого не то что выдадут – вернее всего сразу убьют, опасаясь заразы.

Еще раз глянув на свое лицо в воде, Берест только покачал головой, отошел и сел на мох, задумавшись.

– Куда тут пойдешь? – сказал он Ирице. – Испугаются меня, собак спустят или на вилы поднимут. На хутор что ли выйти какой? Там, если мужиков мало, хоть побоятся сразу в драку лезть.

– Тебя испугаются? – Ирица в недоумении посмотрела на Береста. – Разве ты страшный?

Ей казалось, что другие должны не бояться его, а быть ему рады, как она сама.

– Страшнее некуда, – хмыкнул Берест. – Будто сама не видишь?

Ирица покачала головой.

– Нет, не вижу. Ты не страшный.

– Ну, все равно… – в раздумье произнес Берест. – Ничего не остается, как выйти к людям. Там уж как сложится…

– А я очень страшная? – вдруг спросила Ирица.

– А ты совсем нисколько, – рассмеялся Берест: ее льняные волосы поддерживала украденная красная лента, и Ирица казалась человеческой девушкой. – Как можно бояться такую красавицу?

– Значит, на меня не спустят собак? А если спустят, то мне ничего. Собаки на меня не кинутся, – обрадовалась Ирица. – Хочешь, я вместо тебя пойду к людям? Меня никто не испугается… и у меня лента красивая, как у человеческих женщин.

Хуторок в лесу был небогатый, но ухоженный, неподалеку от большого села. Ближе к сумеркам Ирица подошла к калитке. Сторожевой пес не залаял на лесовицу. Хозяйка, которая возилась на грядке, не подняла головы. Седой крепкий мужик обтесывал топором колышки. Яблоням было трудно держать на весу свои полные яблок ветки. Хозяин делал для них подпорки.

Ирица не пряталась, но ее все равно не замечали.

– Здравствуйте, хозяин и хозяйка, – тихо сказала она.

Берест научил: если будет мужик, сказать «здравствуй, хозяин», а если женщина – «здравствуй, хозяйка».

– Здравствуйте… – повторила Ирица громче.

И все же она с трудом удержалась, чтобы не юркнуть в густые кусты у забора, когда хозяйка подняла голову от грядки.

– Ты кто такая? Бродяжка? – спросила она. – Ты зачем пришла?

Мужчина с топором нахмурился, но Ирица быстро сказала:

– Я ищу работу… – и добавила. – Для мужа.

Хозяин прикинул:

– А кто он, к примеру, у тебя по ремеслу?

Ирица перечислила, что сказал Берест:

– Он воин, охотник, он очень сильный. Может трудное дело выполнить. Зверя выследить… Защитить, если надо, от кого-нибудь…

– А почему твой муж сам не нанимается? Что он вперед себя бабу послал? – недоверчиво сощурился хозяин.

Ирица обвела взглядом людей.

– Ему медведь на охоте все лицо порвал, – она согнула пальцы, как когти, и провела ими у себя перед лицом. – Он не любит показываться лишний раз. Говорит, что страшный, вы его сразу прогоните.

– Что, очень страшен с виду? – с уважением спросил хозяин.

– Очень! – заверила Ирица.

Так ей велел говорить Берест.

Хозяин глубоко задумался.

– Ну, пусть приходит. Скажи: не испугаемся. Если он подходящий нам человек, то какая бы там рожа у него страшная ни была, заплатим ему. Кажись, есть для него работа.

– Берест! – позвала Ирица, оборачиваясь в сторону леса. – Выходи: они обещали не бояться!

Когда Берест учил ее, что сказать людям на хуторе, Ирица никак не могла понять одного. Она думала, что все люди говорят на человеческом языке, на котором говорил с ней Берест. А Берест сказал:

– Тут, в Анвардене, свое наречие. Как же они тебя поймут?

Берест на каменоломнях научился чужому языку. Говорил он плохо, не бегло, но высказать свои мысли мог. А как Ирица объяснится с местными хуторянами?

– А как же ты, лесовица, понимаешь мои слова? – задумался Берест. – Ты ведь в Даргороде не бывала!

– Как ты разговариваешь, так и я стала, – ответила Ирица.

Берест покачал головой:

– Ну-ка, Ирица, а что я сейчас скажу?

И произнес на наречии Анвардена:

– Лэри – лесная девица – понимаешь ли ты, что я сказал?

Ирица услышала совсем незнакомые слова и подняла тонкие брови. Лесовица понимала речь Береста, хотя она и звучала на другой лад.

Ирица ответила, запинаясь:

– Я лэри, лесная девица. Я понимаю…

Она увидела смысл слов в его разуме. Берест засмеялся.

– Диво ты лесное, Ирица! И впрямь, ты можешь видеть все, что я думаю, что вспоминаю… И мои сны, да?

Он покачал головой, не зная, что и сказать об этом.

– Могу, – подтвердила Ирица. – Ведь я видела, что ты вспоминал про каменоломни. Но теперь я так не делаю. Я хочу как люди – говорить словами. Чтобы ты мне словами все объяснял.

Берест смотрел на нее, приоткрыв рот. «Вот так дела! – подумалось ему. – Зачаровал я лесовицу: в человека оборотил!»

Пока Ирица рассказывала хуторянину о своем муже, лицо которому будто бы навсегда обезобразил на охоте медведь, Берест стоял за деревом у самого края леса. Она окликнула: «Берест, выходи!» – и он вышел, подошел и встал рядом с Ирицей.

Хозяин хутора посмотрел на молодого бродягу с обросшим и исхудавшим лицом, сильно оборванного.

– Так ты кто такой? – недоверчиво спросил хуторянин, сжимая в руке топор. – Жена твоя говорила, что тебе медведь лицо располосовал, так что ты людям теперь на глаза не показываешься. А я смотрю, рожа у тебя хотя и разбойничья, но не то чтобы в шрамах.

– Я не разбойник, – ответил Берест.

– Беглый? – приглушенным голосом спросил Береста хозяин. – С каменоломен? Мор там…

– С каких тебе каменоломен! – вдруг вмешалась хозяйка. – Опомнись! Так с молодой женой и сбежал! Известное дело, какой же кандальник без жены из острога бегает!

– А ты помолчи. Сам вижу, – отмахнулся хозяин. – А по говору слышу, чужак?

– С севера.

– Так не разбойник?

– Нет.

Хозяин махнул рукой:

– Ладно, входи! – и открыл калитку. – Собаки на тебя не лают, – мельком удивился он, бросив взгляд на двух мирно лежащих на земле черных дворовых псов.

Хозяин отвел оборванца с женой в дом, где возле печки пригрелся кот, на столе, накрытом грубой скатертью, лежал свежевыпеченный хлеб. Берест только сжал зубы: от запахов снеди у него закружилась голова.

– На разбойника ты, конечно, смахиваешь, а все-таки с тебя может быть толк… – сказал хуторянин, сел за стол и дал знак своим гостям тоже садиться. – У нас есть обычай. Когда соберем урожай, начинается состязание. Ты на кулаках бьешься? Ну вот, соседнее село отыскало себе какого-то бродягу. Третий год ничего с ним не можем поделать… А ты-то?

– И я бродяга… – ухмыльнулся Берест.

– Нашли против нас злодея! У нас с соседями давний спор за поемные луга. Чей боец победит – то село на будущий год и косит, – сказал хозяин. – Третий раз их берет. Ну как такое можно стерпеть? Наши местные против соседского кулачника не тянут. В последний раз и мы нанимали бойца – все равно проиграл.

– Наймите меня, я выиграю, – сказал Берест.

Ирица вспомнила битвы оленей за своих олених, за поляны, где они привыкли пастись и за то, кому быть вожаком стада. Лесовица посмотрела на Береста: он был сильный и молодой, как один из этих лесных бойцов. Хозяин между тем продолжал:

– Как тебя звать? Берест? Так вот, Берест, если наши мужики согласятся тебя нанять, я вас с женой возьму к себе жить, чтобы никто о тебе не знал. Кормить буду, одежку какую-нибудь найду. Победишь – получишь кое-что и деньгами. Тогда уходи своей дорогой – и концы в воду. С хутора пока что ни ногой. Нечего заранее соседям знать, какого мы бойца наняли. А проиграешь…

Хозяин замолчал. Берест вопросительно посмотрел на него. «Тогда, видно, поглядят, нет ли у меня на плече клейма», – догадался он.

– Тогда посмотрим, что с тобой делать, – решил хуторянин. И повторил. – Но, думается мне, с тебя будет толк.

Хозяина звали Лассел. Бересту и Ирице он отвел для жилья темную клеть в своем доме. Хозяйка Нейнел, немолодая больная женщина, всегда чем-то раздраженная, сразу попыталась привлечь Ирицу к домашней работе, а заодно и расспросить, кто да что они с мужем. Вечером хуторянка позвала лесовицу прясть. Пряла Ирица быстро и тонко. Хозяйка только дивилась. Но расспросить бродяжку ей так ни о чем и не удалось: Ирица все больше молчала или говорила: «Спросите мужа». Так ее научил Берест.

Берест, не упускавший Ирицу из виду, всегда был неподалеку. Он боялся оставлять лесовицу одну. Хозяин не досаждал ему работой: понимал, что не в работники нанял чужака.

Берест по своей охоте брался за какое-нибудь дело, но так, чтобы не ходить далеко со двора.

Тетка Нейнел подметила много чудного в этой парочке… А Лассел как-то раз уперся в Ирицу взглядом и сказал Бересту:

– Странная у тебя жена. Где только такую выискал?

– Ты смотри, – хмуро ответил Берест. – Я сам еще больше странный.

– Ну, мне все равно, лишь бы с моими бабами поладила, – отступил хозяин: он имел в виду старую Нейнел и свою дочь.

Однажды, хлопоча возле печки, хозяйка попросила Ирицу:

– Подай-ка ухват.

Ирица оглянулась на Береста, поймала его взгляд… Тот вдруг сам поспешно взял ухват и подал хозяйке.

Тетка Нейнел замечала и многое другое. Жена чужака не умела ни приготовить, ни растопить печь, ни прибрать, а злые дворовые псы на цепи не то что не лаяли на нее, а при ней притихали.

В доме Ирица всегда терялась, молча сидела в углу. При первой возможности она старалась выйти в сад. Тетка Нейнел решила для себя, что жена бродяги просто никогда не жила в доме, а бродяжничала с детских лет.

У хозяина был сын и двое работников. Сын – высокий парень по имени Норен, со светлыми, как солома, волосами, бровями и ресницами, – напрямик спросил Береста:

– У тебя жена что, дурочка?

Берест уронил:

– Это уж, брат, мое дело, мне с ней жить.

А потом своим острым слухом Ирица услыхала, как Норен рассказывает отцу:

– По всему видно, этот чужак за красоту с ней живет. Кажись бы, какой прок с дурочки. Но уж больно хороша, хоть сам женись, – и засмеялся.

Хозяин ответил:

– Ну, в бабе-то ум не главное, а вот что она ухвата от помела не отличает…

Ирица целыми днями пряла, как будто настала зима, и она сидела в своем лесном дупле. Как-то раз Берест был занят работой во дворе, а Норен вошел в дом и сел напротив.

– Берест тебе муж или нет? – начал хозяйский сын, на всякий случай поглядывая на дверь: бродяги, которого нарочно наняли драться на празднике, он остерегался.

– Муж, – подтвердила еще раз Ирица.

– И давно ты замужем? – не отставал Норен. – Так и шляетесь вдвоем по дорогам?

– Недавно, – сказала Ирица в замешательстве, продолжая быстро вращать прялку. – Да… Так и ходим.

– А ты брось его, – неожиданно предложил Норен. – Хочешь, я тебе ленту подарю?

– Как это бросить? – не поняла Ирица и слегка покачала головой, удивляясь.

– А что тебе от него толку? Ни кола ни двора, разве это муж? Я тебе гостинца дам. Так хочешь ленту?

– У меня одна уже есть.

– Муж подарил? – усмехнулся Норен. – А я тебе три подарю.

– У твоей сестры много лент… – подумав, сказала Ирица. – Но мне столько не надо. Я себе лучше бусы сделаю из ягод или коры.

Норен рассмеялся:

– Из ягод или коры? А ты приходи ко мне вечером, я тебе настоящие бусы подарю, стеклянные. Нет, вечером неладно… – Норен подумал, что от Береста не так-то легко отделаться: очень уж он бдительно караулит жену. – Ты ночью, как муж заснет, приходи.

– Нет. Берест не разрешает мне без него никуда ходить, – ответила Ирица.

Берест заглянул в дом: они с работником во дворе чинили телегу. Но, услыхав его шаги в сенях, хозяйский сын сам встал и вышел ему навстречу. Они разминулись в дверях, Норен вышел на двор, а Берест в сенях стал пить воду, зачерпнув ковшом из ведра.

Ирица сразу же, как только Норен ушел, перестала думать об их разговоре, в котором для нее не было ничего интересного. Бересту она ничего не сказала.

Как-то Лассел завел речь, что есть у него один неудобный покос: далеко, за оврагом. Поскорее бы его скосить, пока не пошли дожди, а все работники нужны в поле.

– Сходил бы ты, что ли? – попросил он Береста.

– А давай, – согласился тот.

На другой день, еще до рассвета, Берест взял косу и брусок, а Ирице в узелок тетка Нейнел собрала с собой поесть.

– Ждите к вечеру, – обещал Берест.

Ирица была рада оказаться на весь день под открытым небом. Пока шли к покосу, она, чтобы не задерживать Береста, не отходила от него далеко. Но по лицу было видно, насколько ей спокойно и весело, и как хочется походить одной среди утреннего леса.

На лугу Берест стал надевать косу на косовище.

– Я поброжу по лесу, – сказала Ирица. – Недалеко. Посмотрю, кто здесь водится, и ягод наберу.

– Только и вправду недалеко, – предупредил Берест. – Чтобы слыхать меня, если позову. И приходи к полудню.

Ирица скрылась в зарослях, а Берест взялся косить – широкими взмахами, почти бегом, и мокрая от росы трава падала со звоном.

Ирица ушла не сразу: из зарослей она смотрела, как Берест косит, – и любовалась на него… Потом исчезла в лесу. Этот лес принял ее, узнал, как свою, но из ее «братьев» и «сестер» здесь никто не жил – вблизи были люди. Ирица полдня бродила по окрестностям, иногда замирая в неподвижности и вслушиваясь в знакомые звуки, иногда забираясь то в непроходимые заросли, то на деревья… Она облазила весь овраг, нашла ручей и долго сидела возле воды.

К полудню лесовица, набрав ягод, желудей, коры, с цветами в волосах, вышла к покосу.

– Уже пора есть? – окликнула она Береста, окидывая взглядом луг. – Я тебе малины принесла. И себе всего набрала: буду делать бусы.

Берест, у которого рубашка промокла и потемнела от пота, бросил косу и широко улыбнулся ей в ответ.

– Иди сюда, Ирица! – он, смеясь, упал в еще не выкошенную траву. – Вот она, воля! Это не в штольнях кайлом махать!

Лесовица подошла, глядя на лежащего, раскинув руки, Береста.

– А что ты в лесу видела, Ирица? Может, белок? – он смеялся, теперь одними глазами.

– Не только… Белок здесь правда много! Я залезала на дерево и наткнулась на двух. Они хотели скрыться, но поняли, что это я… И остались. Так и сидели рядом.

Берест приподнялся на локте.

– Так ты, Ирица, сама скачешь по деревьям, как белка? И что тебе сказали твои подруги?

– Это были подруга и друг. Белка и… бел! – произнесла Ирица. – А еще, смотри!

В руках Ирица держала рожок из большого листа лопуха: в него она и насобирала ягод.

Она села, подогнув ноги, и протянула рожок с ягодами Бересту. Лицо ее сияло.

– Там ручей, глубоко в овраге, – сообщила лесовица. – Хочешь, пойдем туда?

Берест пригрелся на солнце, и вставать ему было неохота.

– На что нам ручей? – спросил он.

– Возле ручья камни, мох… Тень от веток, – медленно стала говорить Ирица. – И блики света на воде.

– И белки, – поддразнил Берест, щурясь от солнца.

Ирица стала развязывать узел с едой.

– Я люблю сидеть у ручья и смотреть. Или у озера ночью, – сказала она.

– И я могу долго смотреть… на тебя, – добавил Берест – и опять поддразнил. – На королеву белок. Которая сидит на камне, как на троне, во мху, точно в бархате, так?

Ирице все казалось смешным и забавным.

– Ты говоришь: что нам делать у ручья? Я буду на воду смотреть, а ты на меня. Но ты и сейчас на меня смотришь…

Она развязала узелок, собранный теткой Нейнел:

– Вот, хозяйка дала, поешь.

– Воля… – опять произнес Берест.

Он взял у Ирицы хлеб и кувшин с молоком, но, не донеся края кувшина до рта, вдруг помрачнел. Демон, мор, барак, Хассем промелькнули у него в памяти. Ирица прислушалась к чему-то, повторила:

– Ешь.

Берест кивнул и молча отпил глоток из кувшина.

Ловко перебирая пальцами, Ирица принялась делать те самые бусы из коры и желудей, которые давно собиралась начать.

– А в ваших краях девушки носят стеклянные бусы? – спросила она. – Мне сын хозяина такие хотел подарить…

Брови у Береста так и сошлись.

– А взамен что у тебя просил?

– Ничего не просил. Он еще предлагал ленты, целых три, – улыбнулась Ирица. Она продолжала нанизывать на выдернутую из подола нитку кору и желуди и время от времени придирчивым взглядом оценивала, как получается. – Но я сказала, что не надо. А ты как думаешь, нужны мне еще ленты или нет?

Берест, поставив на траву кувшин, посмотрел на Ирицу и просто сказал:

– Ты и так хороша.

Ирица подняла глаза от своих поделок и встретила взгляд Береста, немного растерянно, словно хотела спросить: «правда?»

– Ты и так хороша, Ирица, – подтвердил Берест. – Но дай только придем на север, я сам подарю тебе и ленты, и бусы.

Ирица кивнула.

– А там такой же лес, как здесь? Я буду жить в лесу возле твоего дома? – спросила она.

– Как же ты будешь жить не в доме? – удивился Берест. – А я-то что же, один?

Ирица развела руками.

– Я в лесу буду жить, но я к тебе всякий раз выйду, как только позовешь. Отовсюду… Прятаться не буду, приду.

– А вот я женюсь тогда! – сказал Берест. – А жена мне не велит в лес ходить, тебя звать.

– Почему жена не велит тебе в лес ходить – меня звать?

– А она скажет: не ходи, Берест, в лес. Эта лесовица – красавица, ты полюбишь ее, она нас разлучит, – ответил он.

Ирица растерянно смотрела на Береста.

– А как я тогда буду одна? Тогда зачем мне с тобой идти, если я не смогу тебя видеть? Ты раньше говорил, чтобы я твоей женой была, а не другая, – вспомнила Ирица.

– А ты говорила, что со мной к людям пойдешь, – напомнил Берест.

– Пойду, – ответила Ирица. – И сейчас я живу с тобой у людей. И дальше пойду, на полночь: буду жить в твоем доме. Тогда ты не женишься на другой?

– Нет, Ирица, правда, нет! Я пошутил.

Берест поймал руку Ирицы и прислонил к своей щеке. Лесовица ощутила ладонью тепло и улыбнулась.

Хуторяне собирались на праздник в село. Дома пришлось остаться только тетке Нейнел: у нее разломило спину. С ней на хуторе оставалась и Ирица. Берест просил ее:

– Ты с нами не ходи. Там гуляние, пьяные будут, толпа, бой кулачный. Что хорошего? Дождись меня здесь, я ведь задерживаться не стану. Возьму верх в поединке, получу плату, какая мне причитается, и приду.

Ирица глубоко вздохнула и кивнула, слегка покосившись на тетку Нейнел.

– Я никуда не пойду, мы с хозяйкой в доме посидим, – обещала она и добавила. – Приходи скорее.

Берест обнял Ирицу и шепнул:

– Ну, я скоро…

– Полно уж вам! – со смехом окликнул Лассел. – Пора!

Ирица отодвинулась от Береста:

– Я буду в окно смотреть – сразу увижу, когда ты вернешься, – сказала она напоследок.

Хозяева, работники и Берест отправились в село, тетка Нейнел пошла прилечь, а Ирица с прялкой села около у открытого настежь окна. Время шло, лесовица чувствовала, что солнце начинает припекать. Не стоило ждать Береста раньше полудня. Тетка Нейнел, кажется, уснула. Ирица выглянула во двор, погладила сторожевого пса, посидела рядом с ним, потом снова вернулась в дом. День был уже в самом разгаре… Из окна Ирице была видна опушка леса, на ней холм, а за ним – дорога в село.

Внезапно лесовица увидела высокого, светловолосого парня, который появился из-за холма на дороге. На хутор торопливо возвращался хозяйский сын Норен.

Ирица вскочила и выбежала в сени, открыла дверь и встала на крыльце. «Почему это?» – подумала она. – «Возвращается один, а где вся семья?»

Когда Норен открыл калитку, Ирица быстро подошла к нему:

– Праздник уже кончился?

– Чего это ты так встрепенулась? – оскалил зубы Норен. – Не меня ждала?

– Береста…

– Ах, Береста? – переспросил Норен. – Побили твоего Береста. Хвалился он много. «Я, да возьму верх!» А побили его так, что не в сказке сказать.

Ирица вздрогнула.

– Побили?

Она метнулась к калитке, оглянулась:

– Где мне теперь его искать?

– Ладно, пошли, я тебе покажу. Это не в селе – в поле… Ишь, побежала, – недобро добавил Норен.

– Он в поле? – Ирица уже открыла калитку. – Пойдем скорее… Пойдем, – настойчиво тянула она за собой хозяйского сына, который шел медленнее ее и отставал.

– Куда ты так бежишь? – Норен ускорил шаг, когда они с Ирицей углубились в лес, и догнал ее. – Твой Берест – нищий бродяга, да еще он пустой бахвал: говорил, что победит, а самого измолотили до полусмерти. Да и зачем он тебе, а, Ирица? – он изловчился и схватил ее за руку. – Ну, зачем? У него же ни кола ни двора…

Ирица из всего услышала только то, что Береста «измолотили до полусмерти». Она попыталась вырвать руку:

– Пусти! Я все равно пойду туда.

– Сейчас пойдешь! – вдруг хрипло сказал Норен и, притянув ее к себе за руку, столкнул с дороги в кусты.

– Не дури! – сквозь зубы твердил он прямо в лицо Ирице. – Думаешь, ты ему сама нужна? Ты ведь помешанная, ты метлы от ухвата не отличишь! Он тебя держит заместо жены, а потом прогонит, когда надоешь.

– Мне надо идти, отпусти, – повторяла Ирица, упираясь свободной рукой в грудь Норена. – Отпусти, отпусти!..

Хозяйский сын больше не слушал ее. Не чувствуя, как маленькая лесовица пытается его оттолкнуть, он перехватил ее обеими руками, одной – за плечи, другой – за волосы, и Ирица не могла уклониться от его непрошеного поцелуя. Лесовице было больно и трудно дышать, не помня себя от страха, она рванулась, – и лента, зацепившись за руку Норена, слетела с ее волос. Норен встретил ее взгляд… От страха и негодования глаза Ирицы ярко светились зеленым огнем из-под упавших ей на лицо растрепанных прядей. В волосах Норен ясно различил звериные, кошачьи уши…

– Лэри! – вырвалось у него полушепотом. – Лесная тварь!

Но тут Ирица выскользнула из его рук. Вокруг повсюду были заросли, и лесовица исчезла, растворилась среди кустов, замерла в неподвижности, слилась с лесом. Теперь Норен не мог бы ее найти, даже если бы смотрел в упор.

Но Норен и не думал ее искать. С криком «Лэри!» он кинулся бежать прочь отсюда.

Чувство отвращения и ужаса гнало лесовицу все дальше и дальше в чащу. Только выбившись из сил, она остановилась и снова спряталась. Некоторое время она стояла неподвижно, вслушивалась в звуки леса. Кажется, уже безопасно…

Лесовица спустилась в овраг и напилась из ручья, пригладила растрепавшиеся волосы… До сих пор ее била дрожь. «Это не мой лес, что я тут делаю?» – была первая мысль. Место, где она появилась на свет, было далеко, она чувствовала, в какой стороне. Она закрыла глаза, вспоминая. Случилось что-то страшное, на нее напали, как волк нападает на олениху.

Люди – это опасно, от них надо бежать. «И „я“ убежала… Кто – „я“?»

Она с трудом вспомнила, что у нее было имя. Ей дал его человек. Он называл ее Ирица.

«Больше не будет называть – ведь „я“ вернусь в свой лес» Лесовица вздрогнула и закрыла лицо руками. Воспоминания нахлынули потоком. Берест проиграл, и его «измолотили до полусмерти», так сказал другой человек, Норен, который пытался ее обнять… Но Берест раньше тоже обнимал ее – почему же тогда ей было хорошо, а сейчас так плохо? Лесовица снова решила: «„Я“ уйду обратно в свой лес».

А Берест? У лесовицы дрогнуло сердце. Ему больно. Он не взял верх в единоборстве, как обещал. Ирице представилось, что он лежит на земле, и лицо у него такое же, как было, когда она вырезала ему из мышцы плеча засевшее железко стрелы, и глаза так же закрыты. Нельзя оставл ять его так. Нужно вылечить его.

Преодолевая страх, прячась от каждого шелеста листьев, лесовица стала бесшумно пробираться обратно к человеческому жилью.

Ирица не помнила, сколько прошло времени, пока она убегала и возвращалась назад. Было еще светло. В деревьях шумел ветер. Неожиданно лесовица уловила другой шум. Кто-то напрямик продирался сквозь заросли.

– Ирица! – услыхала она знакомый голос. – Ирица, где ты! Откликнись! Э-гей!

«Человек!» Лесовица снова ощутила страх перед людьми, который заставлял ее бежать и скрываться. Она исчезла, замерла, прижавшись к древесному стволу. Берест появился из зарослей прямо перед ней. Ирица стояла, а он смотрел на нее – но не мог увидеть.

– Ирица! – крикнул Берест.

Ему ответило только лесное эхо.

Ирица заметила: одна бровь у него разбита, в запекшейся, плохо отмытой крови. Он завертелся на месте, оглядываясь по сторонам.

– Ирица! – и, махнув рукой, пошел прочь.

Берест не скрылся из виду: остановился у матерой сосны и уткнулся лбом в ее шершавую кору. Ирица почувствовала, что ей больно дышать… Через миг она уже стояла позади Береста, протягивая руку – и боясь прикоснуться к человеку.

– Я здесь… – она все-таки тронула его за плечо.

Берест сначала замер, потом быстро обернулся:

– Ирица!

Нет, он не лежал на земле с побледневшим лицом и закрытыми глазами. Его глаза просияли.

– Что с тобой? – укоризненно заговорил Берест. – Ирица, почему ты ушла в лес, даже тетке Нейнел ничего не сказала? Я тебя ищу, ищу… Я взял верх и получил награду. Теперь мы свободны! Что с тобой?

Он обнял лесовицу, чтобы утешить. Ирица отшатнулась:

– Не смей меня трогать!

Она попыталась оттолкнуть Береста, упершись ладонями ему в грудь, как недавно отталкивала хозяйского сына. Глаза лесовицы засверкали гневным и диким зеленым огнем. Казалось, она вот-вот зашипит, как кошка. Берест изумленно приоткрыл рот.

– Да что ты!

Но лесовица вырвалась, сильно полоснув ему по руке ногтями… Берест охнул от неожиданности.

Он ничего не понимал. «Что я сделал?!» – мелькнуло у Береста. А может быть, просто кончилось время, на которое он сумел заклясть лесовицу, и теперь она вновь боится его и прячется, и хочет вернуться в лес?

– Ирица, подожди! Не беги от меня! – воскликнул Берест. – Я тебе ничего не сделаю, только не беги!

Ирица отскочила подальше и спряталась за ствол той сосны, к которой только что прислонялся Берест. Но она не скрылась от него, а смотрела из-за дерева испуганно и возмущенно.

– Что же мне, уходить? – упавшим голосом спросил Берест.

Ирица почувствовала, что у нее сжимается сердце.

– А ты совсем уйдешь? – спросила она.

– А ты меня совсем гонишь?

Ирица не ответила.

– Ты пойдешь со мной на полночь? – говорил Берест. – Туда, где мой дом?

– Пойду… – лесовица осторожно вышла из-за сосны и остановилась, печально глядя на человека. – Только не подходи близко.

– Как же мы пойдем – и вместе, и порознь? – Берест развел руками. – Я ведь одолел в поединке, получил деньги и купил кое-что из одежды, лук со стрелами для себя… – он усмехнулся. – Тебе ленту и бусы…

Ирица молчала.

– Вернулся на хутор – а тебя нет, – упрекнул Берест. – Я все вещи побросал, кинулся тебя искать. Теперь пойду, соберусь в дорогу. Ты меня здесь подождешь?

Ирица подняла взгляд на Береста.

– Я спрячусь, но когда ты позовешь – покажусь, – пообещала она. – А туда, к людям, не пойду больше!

Накануне побега с каменоломен Берест обещал Хассему: «Буду жив – вернусь и подам тебе знак». Хассем не слишком надеялся на северянина. Юноша не то чтобы сомневался в его честности, но куда уйдешь от того, что суждено тебе свыше? Какой смысл надеяться на людей? Если Творцу будет угодно, двери всех тюрем и острогов распахнутся сами по всей земле. Но ему не угодно. И Берест, конечно, сделает только то, что ему предназначено свыше, а не то, что он обещает Хассему.

Хассем рассуждал об этом сам с собой весь день и всю ночь, пока северянина искали и ловили. А наутро от охранников стало известно, что беглец утонул. Раненый стрелой, поплыл через Эанвандайн – и пошел на дно…

Хассем неделю прожил, словно во сне. Он то и дело замирал, уставившись в одну точку, и спрашивал себя: почему судьба Береста была такая, а не другая? В чем тут благо и высший промысел? Хассему вспоминались страшные сказки, которые рассказывала ему мать: о том, что все зло на свете делается во избежание еще худшего зла. Бродячий монах расшиб о стену младенца, а когда толпа вознамерилась забросать монаха камнями, с неба было знамение: если бы младенца не убили, он вырос бы страшным злодеем. Вопреки запрету пророка, сын защитил отца от разбойников. Но пророк открыл юноше, что тем самым он совершил преступление: его отцу суждено будет зачать еще одного сына, будущего великого нечестивца. Вера матери учила Хассема, что, раз Берест утонул, значит, это лучшее из того, что могло с ним случиться.

В заразном бараке ожидали конца десятки больных. Творец наслал мор, значит, это лучшее из того, что могло случиться. Пускай… Хассему верилось, что вонючий и грязный барак, горящие на погребальных кострах трупы и само известие о гибели Береста – это все сон, а явь – там, за серым небом, где правит Творец, где и есть настоящая жизнь. Ему казалось, что он даже видит, как туда уходят души умиравших на его руках людей, освобождаясь от рабства. Там, значит, и Берест нашел свою свободу. Туда уйдет и он сам. Может быть, после долгих лет неволи, а может быть, очень скоро, когда и его настигнет мор.

Под утро Хассем закрывал глаза и впадал в полудрему, устроившись в своем углу, в конце длинного дощатого настила, но больные в бараке не знали покоя. Слыша, что кто-то зовет и стонет, Хассем поднимался, его худое, смуглое лицо было спокойным, как у старца.

Хассем проводил на тот свет многих рабов, но самого его болезнь так и не тронула.

Мор продолжался еще несколько недель, затем схлынул. В остроге отслужили молебен. Болезнь унесла многих сильных рабов, на каменоломнях не хватало рабочих рук, и Хассема вместе со старшими отправили на работы в штольни.

При дороге недалеко от бараков лежал большой валун, давно примелькавшийся глазу ежедневно проходящих мимо кандальников. «Смотри на этот камень, – накануне побега говорил Хассему Берест. – Если валун будет сдвинут с места, это – знак, что я жив». С тех пор по пути в каменоломни Хассем всегда исполнял своеобразный поминальный обряд. В память о друге юноша каждый раз бросал взгляд на придорожный валун. Просто смотрел и мысленно говорил с Творцом: Берест хотел что-то изменить в этой жизни, но не смог, – пусть у него будет все хорошо в другом мире, где справедливость.

А Берест с Ирицей в это время шли в сторону предгорий. Берест теперь походил на местного деревенского охотника – в сапогах, короткополой куртке, с ножом у пояса и луком за спиной. И Ирица была одета, как крестьянка.

Берест до сих пор не знал, что случилось у нее с Нореном.

Поняв, что жена бродяги, которого приютили на хуторе, на самом деле лесовица, хозяйский сын испугался и не показывался дома до утра. Норен боялся, что Ирица наведет на него какой-нибудь морок или пожалуется мужу, а еще неизвестно, кто он сам, раз женился на «лесной пряхе». Берест спокойно забрал на хуторе свои пожитки и ушел.

Лесовица все еще не позволяла Бересту к ней приближаться. Тот недоумевал. Еще недавно они сидели с Ирицей у костра, обнявшись, точно брат и сестра, которые заблудились в лесу. Теперь она не подпускала его и сверкала на него глазами, как кошка.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации