Текст книги "Твое желание. Фрол"

Глава № 9

На знакомство вслепую я смотрю отрицательно, и чем дольше бабушка описывает положительные черты этого молодого человека, тем больше я убеждаюсь, что это не для меня.

Мой отказ от встречи приводит сначала к недоумению, а потом и к легкому шантажу: бабушка заявляет, что у нее от расстройства вот прям сейчас поднимается давление. Не паникую. Иду в ее комнату и возвращаюсь на кухню с манометром и таблетками.

– Полегче уже, – отмахивается бабушка, прекрасно зная, что просто так пить лекарства чревато.

Вместо таблеток для успокоения она выбирает для нас по бокалу вина, выдерживает пару минут и, решив, что теперь я в более благостном настроении, снова описывает мне потенциального кавалера. И детей любит, раз у него такой бизнес, а значит, хочет своих, созрел для этого; и возраст для меня подходящий, и прическа у него аккуратная. На последнем моменте бабуля особенно акцентирует внимание, даже показывает мне руками, как это выглядит – скорее всего, нечто прилизанное с большим количеством геля.

– Ба, не старайся, я не прониклась, – говорю, насмотревшись на пантомиму, – Чарли Чаплин никогда не был моим фаворитом.

На какое-то время бабушка оставляет неприятную тему, просто громко и долго вздыхает, а когда на кухне образуется тишина, я невольно напрягаюсь, ожидая подвоха. И оказываюсь права.

– Ну хорошо, – говорит моя любимая бабушка, – раз ты завтра ничем не занята, опять полепим вареники.

– У меня еще есть!

– У меня тоже, – отмахивается она. – А вот у Матильды Петровны закончились. К тому же, я хотела угостить еще пару соседок, они позволили украсть у них отростки красивых цветов, так что… И Катерину твою позовем. Мне кажется, ей понравилось.

Бабуля принимается перечислять, с чем вареники будут на этот раз, и я понимаю, что тремя часами не обойдется. А еще понимаю, что Катерина, конечно, придет, не бросит меня, но вряд ли будет мне благодарна. Ну и самое главное, я отдаю себе отчет в том, что это тот же шантаж. И да, я могу отказаться, могу придумать массу причин для этого – ту же поездку к родителям за город.

Но бабушка у меня одна.

И я не хочу когда-нибудь сожалеть, что отказала ей в таком пустяке. А так бывает, я знаю. Увы, но часто, когда уже невозможно что-то исправить, невозможно вернуть человека, хочется подарить ему целый мир.

– Ба, – говорю я, едва фантазия бабули доходит до вареников с замороженной черникой, которую она бережет исключительно для компотов, – хочу, чтобы ты понимала: я просто на него посмотрю.

– Конечно! – у нее даже глаза загораются. – Это ни к чему тебя не обязывает. Посидите, выпьете по чашечке кофе. Просто… мало ли? Ну а вдруг, Оль, это твоя Судьба, а ты ее даже увидеть не хочешь!

В то, что это Судьба, я, конечно, не верю, но полчаса в кафе – это в любом случае приятней, чем три часа возни с тестом. К тому же, у меня есть план, как свести возможные неприятные моменты до минимума.

На этом и расстаемся.

А в воскресенье меня будит звонок телефона, и радостный бабушкин голос сообщает, что меня ждут сегодня в 10,00, в модном кафе «Че Гевара», и столик в дальнем углу, у окна, самый престижный, уже заказан ответственным молодым человеком. И, кстати, он очень просил не опаздывать.

Стараниями бабушки я лишний раз убеждаюсь, что сегодня меня ждет просто незабываемое знакомство. Жаворонок, сноб и педант с прилизанными волосами! Нет, если это Судьба, лучше уж вязать тапочки для кота.

– Потом обязательно загляни ко мне, – просит бабуля, – обсудим, порадуемся. Все равно рано освободишься.

Это точно.

Даже если я захочу выпить литр кофе, в любом случае до обеда буду свободна, так что обещаю легко.

Кое-как спихиваю себя с кровати, смотрю на часы, прикидываю время, которое понадобится, чтобы добраться до кафе и понимаю, что этот новый знакомый сам виноват, что увидит меня аля-натурель. Облачаюсь в обычные джинсы, наугад беру легкий свитер – помимо V-образного выреза в нем нет ничего особенного, даже серый цвет отражает мое настроение, и выдвигаюсь на встречу.

К счастью, мне удается приехать первой. Я понимаю это, когда вижу свободный столик в дальнем углу и табличку «зарезервировано».

Отлично!

Вот только я располагаюсь не за этим столом, у окна, а за параллельным ему, у стены. И нет, меня не мучает совесть, потому что обещание бабушке я не нарушаю. Несмотря на то, что почти все столики заняты, тот остается свободным, а отсюда обзор превосходный.

Все, что надо, увижу.

Я просто избавляю и себя и мужчину от натужной беседы и неловкого расставания.

Чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, я заказываю кофе, а когда беру чашку в руки, замечаю, как слегка подрагивают мои пальцы. Непонятно, почему, но я волнуюсь, как будто и правда пришла на свидание, причем с мужчиной, который мне нравится.

На удивление, людей в кафе много, и постепенно занимают все столики, кроме того самого, у окна. Все же взглянув на часы, даю педанту лишние пять минут и отсчитываю секунды, почему-то продолжая все больше нервничать. А потом звякает колокольчик, открывается дверь, и я вижу его.

Мужчину, который мне нравится.

Того самого джинна, из клуба.

Он хмурым взглядом обводит помещение кафе, едва заметно улыбается, словно рад тому, что все столики заняты. И уже разворачивается обратно к двери, когда замечает меня.

Секундная заминка, прищуренный цепкий взгляд, и вот он уверенно направляется к моему столику. Я поспешно пытаюсь придумать, что можно сказать, что нужно сказать после такой странной встречи, которая у нас с ним была, что уместно сказать, но…

Единственное, что я успеваю – это спрятать руки, чтобы не было видно, как сильно они дрожат.

Джинн без лишних реверансов занимает место за столиком, расслабленно откидывается на спинку стула, сканирует меня взглядом и, убедившись, что я тоже его узнала, говорит вместо приветствия:

– Солнце, порадуй меня в это унылое утро. Скажи, что ты сегодня без трусиков.

И все-таки хорошо, что у него другая ориентация. В ином случае я бы краснела, бледнела, возможно, отводила глаза, потому что первая наша встреча была довольно экстравагантной и жаркой. А так секундное замешательство, напоминание себе, что то, что было, не повторится, и я снова могу говорить.

– Это фетиш у тебя?

– Не запомнила, – притворно вздыхает он. – Это мои правила, мои предпочтения.

Он выглядит так, будто действительно расстроен тем, что его правила нарушаются так небрежно и без толики покаяния, и мне становится невыносимо смешно. А еще я вдруг понимаю, что больше не нервничаю.

– А мои предпочтения ты запомнил? – спрашиваю с улыбкой.

– Тренировался всю эту неделю, – отвечает он без запинки, чуть понижает голос, от чего хрипотца становится особенно сексуальной и, подмигнув, предлагает. – Может, проверишь?

Смеюсь. И с удовольствием замечаю улыбку.

Мне нравится, как он на меня смотрит.

Нравится смотреть на него в ответ.

И мне нравится, что с его приходом запах арабики в моей чашке становится более пряным, с ноткой корицы.

Видный мужчина, и прекрасно знает об этом. Черная куртка небрежно распахнута, позволяя рассмотреть не только белый свитер, но и очертания фигуры. А еще эти цепочки с амулетами…

И ему идет его лысина.

И все же я краснею, когда он ловит меня том, что я долго его изучаю. Чтобы быстрей успокоиться, убеждаю себя, что он для меня безопасен. Это как общение с женатыми – без вариантов, табу.

И можно не переживать, что он видит меня без косметики, с хвостом на голове и в обычных джинсах и свитере. Можно не переживать, и все же я сожалею об этом.

Если бы не этот владелец детских кафе, который не дал времени на нормальные сборы…

Невольно смотрю на столик у окна, это же делает мужчина напротив меня, а потом мы снова встречаемся взглядами.

– Так как, – он непринужденно накрывает своей ладонью мою, – примешь экзамен?

А мне и смешно. И не очень. И я не могу придумать какой-то ответ.

Потому что он начинает скользить пальцами по моей ладони, и в какой-то момент мне кажется, что он говорит всерьез. И верит, что мы действительно можем вместе выйти из кафе, поддаться безумству, а потом опять затеряться на улицах мегаполиса.

И я неожиданно ловлю себя на мысли, что мне бы хотелось это попробовать.

Помимо того, что он меня физически привлекает, приятно щекочет нервы мысль, что я для него исключение. В его вкусе мужчины, есть даже постоянный партнер, а здесь…

Кому не хочется быть особенной? Тем более для такого, как джинн. Пусть и всего один раз.

И потом, для чего эти случайные встречи? А если действительно это знак свыше. Нет, не Судьба: мы ходим слишком по разным дорожкам, и все-таки…

Ведь почему-то мы оба здесь, и в данный момент совершенно свободны…

– Ну что ты решила, Солнце, – слышу голос, который медленно, но безжалостно снимает с меня блок за блоком из правил, приличий и воспитания. – Посмотришь, что я могу? Согреешь меня?

Он продолжает поглаживать мою ладонь, как будто действительно греется.

Я выдыхаю.

Еще раз смотрю на пустующий у окна столик. Ищу слова для мужчины и одновременно прокручиваю оправдания для себя. Потому как… это ведь будет даже не поцелуй, я отчетливо понимаю. И поцелуи сразу с двумя незнакомцами, как у Катерины, покажутся детской забавой по сравнению с тем, что предлагает мне джинн…

Это какое-то безумие, наваждение, и, скорее всего, у меня температура и жар, но я практически вижу, как сажусь к нему на колени, тяну цепочки на его шее, чтобы его губы стали ближе к моим, разделенные лишь дыханием…

Признаю, мне хочется впитать в себя этот запах арабики, хочется увидеть, как его карие глаза становятся черными, если провести пальцем по кадыку, спуститься вниз, пройтись по татуировке, очертить его пресс и бесстыдно расстегнуть его брюки…

И в то же время, я никогда себе такого не позволяла.

Никогда.

Хотя, может, как раз в этом проблема?

Что я вообще позволяла себе?

Все время запреты, условности, чужие желания.

Хватаю чашку свободной рукой, делаю глоток остывшего и безвкусного кофе, терзаюсь сомнениями, желаниями, веду мысленную борьбу, и вдруг все снова решается за меня.

Колокольчик сообщает о новом посетителе, я перевожу взгляд на дверь, чтобы дать себе еще секундную передышку.

И вижу, того самого парня, который побывал у меня ночью в гостях.

Он явно не в настроении, но едва замечает джинна, расплывается в невозможно милой улыбке. Такая незамутненная радость. А еще он улыбается мне, и приветливо машет рукой, идя в нашу сторону. Не подозревая о том, что предлагала мне только что его половина, побитая жизнью, и на что я только что едва не дала согласия.

– Нет, прости, – я высвобождаю ладонь, поднимаюсь под недоверчивым взглядом мужчины и успеваю подхватить с вешалки свою дубленку, когда меня настигают вопросы.

– Я тебе испугал? Говорил слишком открыто? Или ты из тех, кто без единой попытки сближения рассчитывает сразу на загс и кольцо? Можешь объяснить свое «нет»?

Я медленно выдыхаю, чтобы успокоиться. Мелькает мысль уйти без каких-либо объяснений после пренебрежительного упоминания моих расчетливых планов. Но лучше хотя бы на этой встрече поставить не троеточие, а уверенный восклицательный знак.

– Мне понравилось, что ты говорил открыто. И нет, на загс и кольцо я с тобой не рассчитывала, даже если бы наша попытка сближения оказалась успешной.

– Даже?! – кажется, он не верит своим ушам.

– И потом, – игнорирую его уязвленное самолюбие, – у тебя уже есть человек, который с удовольствием и порадует тебя, и согреет. А я, как и он, предпочитаю исключительно частные практические уроки, а не массовку.

– Что за… – хмурит брови мужчина, испепеляет меня темным взглядом и требует признания, как будто сам не догадывается. – И кто же этот человек?!

– Полагаю, тот же, – пожимаю плечами, – с кем ты всю неделю тренировался.

Джинн хмурится еще больше, в глазах непередаваемая смесь из эмоций, в которых хочется разобраться, но…

Так, это уже без меня. Не смотрю. Не смотрю на него.

Киваю знакомому незнакомцу, который приближается к нашему столику, и стремительно удаляюсь.

У двери останавливаюсь.

Очень хочется посмотреть напоследок, все-таки это наша последняя встреча. Но смех джинна буквально выталкивает меня из кафе.

Ну вот и все. Прощай, волшебство!

Глава № 10

Изольда Матвеевна чувствовала себя так волнующе, как будто это ее на свидание пригласили. И волосы уложила тщательней, и губы накрасила, и брюки выбрала приятного персикового оттенка – они так хорошо сочетались с белой блузой и ниткой жемчуга, которую много лет назад подарил ей супруг.

Но самое главное – она смахнула пыль и выставила в коридоре большую хрустальную вазу! Семейную реликвию, можно сказать! Эта ваза доставалась лишь по праздникам, а так хорошо себя чувствовала в безопасности за стеклом.

Одним словом, она подготовилась, а что толку?!

Внучку она увидела еще из окна, но списала отсутствие цветов на свое несовершенное зрение. А уж когда девочка вошла в квартиру с пустыми руками (продукты из супермаркета не считаются), сомнений никаких не осталось. Не было даже скромного букетика, который можно было бы спрятать за пазухой!

– Ба, ты что, генеральную уборку затеяла? – поинтересовалась Оля, увидев в прихожей вазу, потом окинула бабушку внимательным взглядом и все поняла. – Можешь прятать вазу обратно. Не пришел твой кавалер с идеальной прической.

– Но как же так?! – возмутилась Изольда Матвеевна.

– Откуда я знаю? – беспечно пожала плечами внучка. – Может, волосы долго укладывал.

Кстати, да, может, мальчик просто готовился? Опять же, букет выбирал, а внучка взяла и ушла! Уж пять минут можно было и подождать. Зато потом интересное знакомство, цветы, и ваза не одинока…

– Извини, ба, я не захотела сидеть там весь день, – покаялась Оля. – С меня хватило и полчаса.

Полчаса?!

Изольда Матвеевна по-иному взглянула на внучку: да у нее ангельское терпение! Сама она никогда мужчинам больше пяти минут не давала! В конце концов, это единственный шанс, а не бессрочная лотерея!

Решительным жестом Изольда Матвеевна разлила по бокалам вино, нарезала яблочную шарлотку, которую пекла лишь на великий день революции, и постаралась успокоиться.

Но даже внучкин пример не помог ей унять бушующие эмоции. Нет, ну надо же… Как же так? Подходящий кандидат, которого так рекомендовал доверенный человек, и вдруг…

А может, здесь что-то не так?

Мелькнула, признаться, мысль, что Оля ни на какое свидание не ходила. Тем более, когда внучка сама предложила остаться и полепить с ней вареники. А с другой стороны, она могла просто сильно расстроиться, теперь не знала, куда себя деть, переживает и все такое.

Так, ладно, нельзя терзать себя подозрениями. Да и бессмысленно, когда есть способ во всем разобраться.

– Какие вареники, Оля? – отмахнулась она. – У меня уже день на сегодня расписан. Вот сейчас провожу тебя, и мне надо срочно бежать.

Намека хватило, чтобы внучка засобиралась домой. А почти следом за ней из дома ушла и Изольда Матвеевна.

Всего двадцать минут на общественном транспорте, и вот она уже у кафе «Че Гевара». Петлять по улицам не пришлось, потому что расположение заведения Изольда Матвеевна знала прекрасно. Более того, именно она предложила сделать это кафе местом встречи.

Одной из причин была ее симпатия к этому славному и красивому революционеру, а вторая заключалась в том, что управляющим здесь был Славик. А Славик – сын Марины Аристарховны. А Марина Аристарховна ходит на танцы в кружок, который ведет Изольда Матвеевна.

В общем, нельзя недооценивать пенсионеров, у них тоже бывают обширные связи!

Славик о визите был предупрежден своей мамой, так что без лишних вопросов показал записи с видеокамеры за сегодняшний день. Он даже вопросов не задавал, зачем ей это понадобилось. И ничего не спросил, когда Изольда Матвеевна, отсмотрев материалы, ахнула и приложила ладошку к губам.

– Спасибо, – поблагодарила она услужливого молодого человека и как можно скорее покинула кафе.

Ей просто необходим был свежий воздух! Такое увидеть…

Бедная внучка, что ей пришлось пережить…

То, что Оля сидела за другим столиком, Изольду Матвеевну не удивило. Она и сама частенько сначала со стороны смотрела на кавалеров, а потом, если они ей нравились или если букеты были красивыми, подходила. Так что Оля все сделала правильно, интуитивно переняла ее опыт.

Но ведь за тот столик так никто и не сел!

Какое коварство! И как же внучка о ней заботится, не захотела бабушку беспокоить, самого главного не рассказала.

Не в силах терпеть до дома, Изольда Матвеевна тут же, на улице, набрала номер Костика и высказала все, что думает о его кандидате.

– Нет, я понимаю, если бы они друг другу не понравились… – она старательно перекрикивала проезжающие мимо машины, но ни водители, ни прохожие не решались делать ей замечания, видя, как сильно она расстроена. – Но он ведь даже не захотел на нее посмотреть!

– Он там был, – вместо покаяния, сказал обвиняемый. – Это Оля в кафе не пришла!

– У меня есть доказательства, что она там не просто была, а еще и пострадала, пока ждала! – возмутилась такой наглой лжи Изольда Петровна.

– Господи, что с ней случилось? – всполошился мужчина.

И не поймешь, то ли вину почувствовал за бракованного кандидата, то ли испугался, что у него может снова не быть помощника бухгалтера с такой высокой квалификацией.

– Она жива? – когда пауза затянулась, неловко поинтересовался мужчина.

– Можно сказать, что уцелела чудом и моими молитвами, – буркнула Изольда Матвеевна, посчитав, что достаточно помучила неизвестностью провинившегося. – Вы просто не представляете, что ей пришлось пережить, пока она ждала вашего подходящего кандидата!

– И что же?

– К ней матерый уголовник цеплялся! – озвучила увиденное Изольда Матвеевна.

Ну а как еще описать лысого мощного типа с цепями на шее, который хватал ее внучку за руку и пытался гипнотизировать.

– А потом вообще оказалось, что у них там целая банда! – добавила Изольда Матвеевна, вспомнив явление второго, молодого и наглого, который допил Олин кофе.

Ну да, а что, двое – это уже организованная преступность, не так ли?

Значит, она ни капли не преувеличила.

И хотя после боя бессмысленно махать кулаками, она была рада, что высказалась. Костик обещал поговорить со своим кандидатом всерьез, но Изольда Матвеевна махнула рукой.

У внучки был мягкий характер, но вторых шансов она больше никогда не давала. Так что от организации новой встречи Изольда Матвеевна наотрез отказалась.

– Упустил он свой шанс, – жестко сказала она. – Будут у меня правнуки от кого-то другого.

– Но…

Закончив разговор, Изольда Матвеевна задумчиво осмотрелась по сторонам и, кажется, запоздало, но поняла причину отсутствия кавалера. Это просто дикое совпадение или рок: на противоположной стороне улицы, прямо напротив кафе «Че Гевара», сверкала вывеска – «Чебурашка»!

Возможно, человек так заработался, что машинально зашел в детское кафе вместо обычного? Ну а что, и на «Че» начинается.

Хотя это и странно, конечно.

Но лучше уж думать о человеке, что он трудоголик, а не то, что он идиот и его заманила к себе «Че-буречная», которая, кстати, тоже имелась на этой улице.

В любом случае, этот олух свой шанс потерял.

Заметив звонок от Костика, Изольда Матвеевна, безжалостно нажала на сброс, подошла к цветочному киоску и купила себе букет роз. В самом деле, не зря же она вазу достала!

Звонок Изольды Матвеевны не расстроил Константина Викторовича, но слегка озадачил. Ему с огромным трудом удалось уговорить сына на эту встречу, девушка не пришла, так какие претензии? Это она не захотела даже взглянуть!

Нет, если бы Фрол знал, что это свидание, он бы действительно не явился. Но он-то думал, что ему предстоит всего на пару часов развлечь дочь одного из приятелей Константина Викторовича.

Придумалась целая легенда – что девушка, как и ее отец, из другого города, никого здесь не знает и немного теряется в мегаполисе.

– Посидите в кафе, – уговаривал сына Константин Викторович, – покажешь ей какие-нибудь интересные места в городе, да и все. Она, кстати, балерина, может, покажешь ей наши театры. Это на два часа максимум.

– Час, – подкорректировал время Фрол. – Да и то, если она согласится посмотреть интересные места из окна машины. Мне нужно проехаться по делам, по пути будет несколько мостов, памятников и фонтанов, парочка развлекательных центров и бутиков…

– Отлично! – подбодрил он сына.

– У которых я могу ее высадить, – жестко закончил Фрол. – И да пусть хотя бы неделю Макар поживет у тебя.

Константин Викторович согласился и на это – младшего сына из-за его обучения за границей он видел редко, квартира большая, так что проблем никаких. Братья, кстати, прекрасно ладили между собой – может, все дело в пассии Фрола? Настроила его так, что-то наговорила, в общем, подчищает для себя территорию.

Тем более надо действовать.

Так все, сведет молодых людей, а если они друг другу не понравятся… или если Ольга, как и бабушка с наскока откровенно заговорит о детях…

Но вообще бухгалтера, если судить по тем, с кем он раньше работал, не особо болтливы. И сначала думают, а потом уже делают, ибо чревато штрафами.

Ровно в десять Константин Викторович даже пальцы скрестил на удачу, а в одиннадцать оказалось, что все было зря: сын позвонил и сказал, что девушка не пришла.

– Интересно, что ей помешало? – удивился Константин Викторович.

– Или не захотела, – перечислил свои версии сын, – или теряется в мегаполисе больше, чем ты мог подумать. В любом случае, у меня нет времени ее ждать, как и желания бороться с ее фобиями.

Константин Викторович согласился. Действительно, уговаривать кого-то увидеться с его сыном, который и без того не страдает отсутствием женского внимания, как минимум странно. Но теперь-то оказывается, что девушка приходила!

Только они каким-то образом разминулись. Как будто действительно оба иногородние.

Так, ладно, как вышло – так вышло.

И все же кое-какие слова Изольды Матвеевны задели. Она так быстро сделала ставку на кого-то другого, как будто к ее внучке выстраивается очередь из мечтающих о ребенке под каждой подмышкой.

А если и так, скорее всего, это какие-то хлюпики, которые всерьез не думают о завтрашнем дне. Вот его сын точно был бы хорошим отцом. Ему бы просто встретить достойную, адекватную девушку, а не эту «купи – дай – не мешай».

Эх…

И все могло бы быть по-другому.

Воображение тут же нарисовало красочную картинку, как Фрол сидит по ночам не в своих клубах, а у детской колыбели. И как улыбается спящий ребенок в комнате с приглушенным светом. А по коридору тихо крадется кот, чтобы не разбудить младенца и уставшую молодую маму, которая ждала мужа с работы, нянчилась целый день с ребенком, и ненадолго уснула…

И как Фрол подхватывает на руки карапуза, когда тот неожиданно просыпается. А мальчик доверчиво льнет к своему папе и смотрит на него темно-карими глазами, как у любимого дедушки…

Или как у мамы?

А какие, кстати, у возможной мамы глаза?

И хотя «карие» доминанты, Константин Викторович захотел, исключительно из любопытства, еще раз взглянуть на ту, которая не станет его невесткой.

Утро понедельника он начал с чашечки кофе и звонка в бухгалтерию с просьбой принести зарплатные ведомости. Он знал, что Марья Ивановна считает прогулки по коридору бесполезным занятием – территория маленькая, так что с боков ничего лишнего не уберет, свежего воздуха, как и красивых видов, которыми можно было бы полюбоваться по пути, нет. Так что спустя десять минут в дверь директора постучали, и вошла Ольга.

Надо отдать ей должное – ни тени удивления, зачем руководству понадобились отчеты на бумажном носителе, если их можно увидеть в базе. Не удивила ее и просьба присесть и подождать, пока руководитель их бегло просматривает.

Пока девушка осматривалась в кабинете, Константин Викторович успел осмотреть ее. А ведь хорошенькая! Глаза светлые, серые, рост примерно метр семьдесят, возможно, чуть выше, стройная, при этом грудь приятных размеров, волосы темно-русые, скорее всего, это натуральный оттенок. Да и вообще ничего искусственного в ней нет, даже ногти свои, а не эти «паучьи лапки».

Очередь из кандидатов к ней, может, и не стоит, скорее всего, Изольда Матвеевна блефовала, с нее станется. Но мила, мила, что уж там. И потом, наследственность у нее хорошая.

И хотя обычно возле Фрола крутились барышни иного типажа, возможно, Оля ему бы понравилась. Не факт, но возможно. Если бы они как-то могли пересечься. И чуть больше узнать друг друга.

А это практически нереально. Сын изредка появлялся здесь, но на пару минут, только уладить дела. И уж точно не заходил в бухгалтерию.

Нет, идея одна мелькнула: как можно было бы организовать еще одну встречу…

Но прежде хорошо бы узнать: разделяет ли Оля любовь бабушки к аккуратным прическам.

Константин Викторович взял в руки фотографию – ту самую, с одним из счастливых моментов этого года. Тогда так удачно совпало – и улов был незабываемым, и два сына разделили с ним эту радость.

Покрутив фото в руках, он добился того, чего и хотел – Оля перестала вежливо рассматривать стены его кабинета.

– Замечтался, – Константин Викторович подвинул к девушке папку с отчетами и ненавязчиво продемонстрировал фотографию. – На выходных обещают солнечную погоду, вот думаю, удастся ли вытянуть еще раз эту парочку на природу…

Девушка вежливо улыбнулась, так же из вежливости бросила взгляд на фотографию… и побледнела.

Странная реакция, если честно.

Константин Викторович повернул снимок к себе, перепроверил – но нет, нигде не была запечатлена баночка червей. Здесь только он, огромная рыбина, которую удалось поймать, и два его сына. Все счастливы, обнимаются.

– Моя гордость, – он снова развернул фото к девушке, но поскольку она продолжала рассматривать молча, не выдержал и спросил прямо: – Ну как вам? Нравится? Как думаете, мне есть чем гордиться?

– Д-да… ув-верена, да.

Голос девушки дрогнул, а еще это легкое заикание…

Подметив это, Константин Викторович, порадовался за сына, который даже заочно сражает девушек наповал. Более того, он на секунду поверил в любовь с первого взгляда!

Но здесь поспело и продолжение фразы:

– Это ведь лещ, если не ошибаюсь?

Н-да…

Результат беседы был не таким, как ожидал Константин Викторович, но тоже оказался весьма плодотворным. К помощнику бухгалтера вернулся нормальный цвет лица, она перестала мямлить и заикаться. А директор компании всерьез задумался: если молодая девушка в первую очередь замечает не троих видных мужчин (ну ладно, двух, Макар все же для нее слишком молод), а рыбу, а потом, ни разу не скривившись, обсуждает насадки в виде кукурузы, макаронных изделий, опарышей и червей, о чем это говорит?

О том, что она – рыбачка, в первую очередь. Ну и во вторую, что она голодна.

Непорядок.

Кое-что можно исправить прямо сейчас, а кое-что… тоже можно, даже не прилагая усилий.

– Фрол, – позвонил он сыну, едва девушка вышла из кабинета, – у меня к тебе серьезный деловой разговор.