Текст книги "Твое желание. Фрол"

Глава № 7

Ответ долго искать не приходится – мы только успеваем снять верхнюю одежду и переобуться, как из кухни с коварной улыбкой выходит моя бабушка. Окидывает нас внимательным взглядом, отмечая и неравномерное распределение перышек на блузе Катерины, и наше приподнятое настроение, и мгновенно сникает.

– Так, понятно, – вздыхает она, – вдвоем ушли – вдвоем и вернулись. Не зря я решила устроить вам мастер-класс.

– Ба, какой мастер-класс? – этому заявлению я удивляюсь больше, чем присутствию бабушки ночью в моей квартире.

– Мастер-класс на тему, как заинтересовать мужчину, – она выразительно косится на блузу Катерины, – если другие методы перестали срабатывать.

– Мы устали, – вздыхаю для убедительности, – выпьем по чашечке кофе и разойдемся спать. К тому же, Катерину родители ждут.

– По чашечке кофе я вам организую, – идет на уступки бабушка, и тут же придавливает авторитетом. – Катерина пусть позвонит родителям и скажет, что задержится или… у тебя заночует. Потому что тянуть дальше некуда. И переходим к мастер-классу, все-таки я готовилась, тоже устала, а на завтра перенести не могу – у меня другие планы.

– А с чего вдруг такая спешка? – пытаюсь отбиться, потому что подруга недоуменно отмалчивается.

– Потому что итак затянули, – поясняет бабуля, припечатывая нас строгим взглядом. – Тебе двадцать семь, Катерина всего на год младше. А в таком состоянии, когда тяжело и кажется, что невыносимо, урок лучше усваивается.

– Ученые с тобой бы поспорили.

– Судьба незнакомых ученых меня не волнует, – отрезает бабуля, – а вот за вашу еще можно взяться, случай не безнадежный. Мойте руки, переодевайтесь, и жду вас на кухне.

Категоричный тон бабули подсказывает, что Катерине предлагается дома пока даже не появляться. Она не столько вдохновляется мастер-классом, сколько заинтригована тем, что все это значит, а потому соглашается облачиться в домашние брюки и майку, которые я выдаю, и первой идет на кухню.

Моя надежда, что под мастер-классом подразумевается лекция на тему того, как хорошо и душа в душу бабуля жила с моим дедом, заметно пошатывается, стоит заметить на кухне две сковородки – с мясом и тушеной капустой, и кастрюльку с уже отваренным картофелем. Ну и окончательно надежда рассыпается прахом, когда бабуля ставит на стол огромный пакет с мукой и нравоучительно сообщает:

– Путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Многие женщины об этом забыли, и теперь страдают.

Я со стоном сажусь на стул напротив подруги, и даже чашечка кофе, который бабуля делает очень вкусно, не радует, потому что я безошибочно узнаю эти слова из фильма «Самая обаятельная и привлекательная». Но вспоминаю не замечательный фильм, а то, как однажды, посмотрев его у бабули, решила последовать этому совету и поразить Вадика, своего одноклассника, который мне сильно нравился.

Бабуля меня поддержала, и под ее руководством я впервые испекла пирог с яблоками, а потом, краснея и заикаясь, угостила им Вадика. Ему пирог очень понравился, и в следующий раз я испекла для него лимонный кекс. Кекс Вадику тоже понравился, и вскоре мы начали с ним встречаться. Ну как встречаться – нам было по тринадцать, он иногда помогал нести мне рюкзак, я иногда делала за него домашку, продолжала угощать его чем-то вкусненьким, и мы пару раз сходили в кино, каждый на свои деньги. А еще он пользовался в классе авторитетом и запретил Костику, который сидел позади меня, пытаться разрисовывать мою шею шариковой ручкой.

Я была уверена, что нравлюсь Вадику, мне даже снилось, что он признается в любви, но однажды я услышала, как он рассказывал другим девчонкам из нашего класса, что я для него так, не всерьез, и даже не нравлюсь, поэтому у них всех еще есть хорошие шансы.

– А почему же ты с ней? – поинтересовалась одна из девочек.

– Она классная повариха, – ответил Вадик, – а моей матери вечно некогда, она даже бутерброды мне в школу не делает.

Естественно, после этого я перестала приносить Вадику что-нибудь вкусное. Мне было интересно посмотреть: изменится ли что-то, если я продолжу делать за него домашку. Изменилось. Вадик, естественно, меня бросил, а желающих сделать за него уроки было хоть пруд пруди.

Других мужчин я не баловала – готовила, конечно, но без желания угодить и не возводя еду в культ.

– Ба, – говорю я, – ты же знаешь, мне этот путь не подходит.

– Но ты же не бросишь подругу! – восклицает она, а сама уже замешивает тесто и завлекает Катерину беседой.

Она быстро понимает, что та больше реагирует не на историю о том, как бабуля жила с дедулей, а на то, какие у них получились внуки, и с готовностью делится воспоминаниями. Кажется, у Катерины все-таки появится равноценный компромат из детства Ильи, потому как бабуля акцент делает именно на нем.

Я слышала от мамы, что когда-то бабуля ставила на путь истинный даже мальчишек, которые стояли на учете в милиции. Раньше в это не верилось, так как я с трудом себе представляла трудных подростков на уроках хореографии, но талант убеждать, вселять надежду и дергать за верные струны у бабушки есть.

Никогда не замечала за подругой такого рвения к кулинарии, а здесь и пятнадцати минут не проходит, а она уже вовсю лепит вареники и пельмени.

Взглянув на объем начинки и теста, понимаю, что мне ничего не остается, как присоединиться. И с интересом посматриваю на Катерину – на сколько же хватит ее терпения? Бабуля садится с нами, теперь мы работаем в три руки, но к Катерине она приглядывается с иной целью: а не добавить ли еще начинки, если человеку так нравится?

Я оцениваю терпение подруги примерно в час, и угадываю. Сначала она начинает ерзать, потом вздыхать, потом с надеждой посматривать на бабулю, а потом, взглянув на количество уже готовых вареников, решается:

– Изольда Матвеевна, мне кажется, что этого уже хватит. Любой мужчина наестся.

– Что еще раз доказывает, как плохо вы знаете мужчин, – парирует неумолимая бабушка. – Да моему внуку все это на один раз! И потом, тесто лучше не оставлять.

Моего терпения хватает на полчаса больше, к тому же, неукоснительно клонит в сон, а понравиться Илье и его бабушке у меня цели нет, поэтому я тоже делаю попытку вырваться.

– Ба, ни у Катерины, ни у меня сейчас серьезных отношений нет, кормить мы никого, соответственно, не собираемся. А есть самим… для фигуры вредно.

– Вареники и пельмени можно долго хранить – это раз. Во-вторых, сейчас очень популярно участвовать в благотворительных акциях и социальных программах, а вы помогаете пенсионеру, то есть, идете в ногу со временем. Ну а что так поздно… Это уже не ко мне. Ну и что касается фигуры. Оля, вот если бы ты не бросила балетную школу… – заводит старую песню бабуля, – ты бы могла так сильно переживать. Да я бы и сама не позволила тебе так долго находиться рядом с соблазном! Мы бы с твоей подругой сами управились, а так…

А так из кухни мы выползаем еще через два часа.

Итогом нашей работы становятся 150 пельменей и 223 вареника с разной начинкой, обещание бабули поделить все по-честному, а еще ноющая спина и единственное желание – лечь!

Никаких других мыслей.

И, мне кажется, я, наконец, узнаю секрет того, что такого делают две бабушки с хулиганом Витькой, что утихомиривает его аж на пару недель.

А может, еще и шантажируют, что расскажут его друзьям-хулиганам. Н-да, бедный Витька, у него ни единого шанса сбиться с пути. Тут одна бабушка, а когда сразу две…

Все, на что мне хватает сил – пожелать спокойной ночи бабуле, которая решила заночевать в гостиной.

– Я же просто за шляпкой зашла, – наконец поясняет она свое внезапное появление. – На улице снег. Вот завтра утром надену ее и уйду к себе. Спокойной ночи, девочки. Уверена, с мужчинами у вас все получится. Катерина, ты пока вареники сохрани. А ты, Оля, в понедельник возьми с собой на работу, побольше, угостишь новых коллег.

– А вдруг в их планы не входило толстеть перед Новым годом? – интересуюсь я.

– Мужчин такая ерунда не заботит, – отмахивается мудрая бабушка. – А на женщин ручную работу не переводи.

Я уже почти ухожу в комнату, когда слышу щедрое предложение:

– Кстати, если хотите попробовать вареники с тестом по другому рецепту… я бы могла…

– Ба, не меняй ради нас свои планы!

Я поспешно сбегаю в свою комнату, где на моей кровати уже почти спит Катерина.

Места много, в детстве мы это уже практиковали, так что я со стоном укладываюсь на ту же кровать у стены. И только у меня появляется мысль сожаления кое о чем, как я слышу сонный, тихий голос подруги.

– Отдохнем, расслабимся, посмеемся? – припоминает слова, с которыми я заманила ее на чашечку кофе, а потом продолжает с усмешкой. – Ты настоящий друг, Оль. Спасибо, что бросила свой балет!

И я тут же отбрасываю малодушную мысль, которая пыталась подкрасться ко мне, потому что жизнь прекрасна, и я снова ни о чем не жалею.

И даже улыбаюсь, стоит только представить, как завтра утром бабуля (а она к стыду петухов просыпается раньше них) будет делить пельмени поштучно и разбираться, какая из двух одинаковых шляп та самая, которая вместо зонта.

Но бабушка решает вопрос кардинально: в морозилке я обнаруживаю два небольших пакета с пельменями, два с варениками, в коридоре отсутствие сразу двух шляп и записку у зеркала.

В ней бабушка сообщает, что часть вареников перейдет к ее соседке, Матильде Петровне, потому что именно она когда-то поделилась секретом этого чудесного теста. Так же она обещает, что как только наши запасы закончатся, она повторит мастер-класс. И в конце сердечно благодарит меня за обновку.

Тихо радуюсь, что у того паренька ни единого шанса пересечься с моей бабулей, а то как-то неловко: получается, что раздев его, я одела сразу троих человек.

– Н-да… – тянет задумчиво Катерина, прочитав записку вместе со мной.

И тут же клятвенно дает свое обещание – ее пакеты с варениками и пельменями ожидает вечная заморозка!

Мне, чтобы не отставать от компании, тоже приходится что-то пообещать, и я громогласно сообщаю, что организую нам вкусный завтрак.

– У меня до сих пор пальцы дрожат, – подруга протягивает ко мне свои страдающие конечности, пока мы пьем кофе.

Но я отмахиваюсь от них в пользу горячего бутерброда и заявляю, что ей смело можно было идти не в маркетологи, а в хирурги. Ни намека на тремор, несмотря на количество спиртного вчера.

– И вообще, – продолжает задумчиво Катерина, не огорченная моей черствостью, – я поняла, что не готова к серьезным отношениям.

– Это из-за бабушки? – интересуюсь я.

– В том числе. Просто не могу представить того мужчину, ради которого я буду готова разморозить эти пакеты, – она с усмешкой кивает на свою порцию вареников. – А уж повторить этот подвиг…

Катерина принимается перечислять преимущества свободных, ничего не обязывающих отношений, в числе которых упоминает и поцелуи, и даже сразу с двумя, и даже с геями, если так хочется.

И вот здесь я задумываюсь: интересно, а тем геям из клуба тоже хотелось поцеловаться или они делали это просто так, по работе?

Настроение почему-то портится, и после ухода Катерины я достаю холст с картиной по номерам, над которой сейчас работаю… вернее, которую сейчас раскрашиваю, и с легкой завистью обвожу кистью очередной шедевр Ричарда Макнейла. У него удивительные картины – простые на первый взгляд, но глубокие, отражающие кусочки чьей-нибудь жизни.

Одна картина, которую я раскрасила, висит в доме у бабушки, несколько перекочевали на дачу к родителям, эту, с дождливой улицей Лондона, красными автобусами и людьми, спешащими по своим делам, несмотря на погоду и серую красоту вокруг, я обещала подарить брату. В очереди после него Катерина.

Кстати, о брате. Тот, кто вчера так обо мне волновался, сегодня даже не проявляется. Наверное, Светлана уже отчиталась, что спасла нас и все такое. Понять бы еще: от чего. Не считая того мужчины, который, по-моему, перебрал с выпивкой, ничего страшного не было. Более того…

Так, все, пишу.

Раскрашиваю, – поправляю себя.

Отвлекаюсь на звук сообщений в вайбере, и только теперь замечаю, что уже вечереет и успела проголодаться. Первые сообщения – это новые фотографии Мексики от Толика, и, видимо, он случайно выбрал не те спецэффекты, потому что одна фотография вставлена в рамочку из сердечка, а ко второй два сердечка приставлены сверху, в углу. Впрочем, на втором снимке увековечены какие-то бургеры и бутылка пива, так что, пожалуй, здесь сердечки уместны. В эту любовь я верю легко.

Другое сообщение от Ильи. Тоже весьма лаконичное: картинок нет, есть короткое сообщение.

«Хорошо, что все обошлось, а то у меня чуть инфаркт вчера не случился, когда узнал, что моя сестра в таком клубе».

Хмурясь из-за двойных стандартов, немедленно набираю ответ:

«Поверь, это был ложный симптом. У меня в таком клубе уже три года находится брат, и мы оба пока что живы».

В ответ мне приходит два смайлика и обещание серьезно поговорить сразу по возвращению. Мне не горит, в тот клуб, будь у меня еще одно приглашение, я все равно не пойду, так что на звонке сейчас не настаиваю.

И потом, вряд ли человеку хочется думать о работе на отдыхе, а вот мне…

Поужинав, снова принимаюсь за картину, но мыслями далеко, отвлечься больше не получается. То и дело представляю лица людей, который работают себе много лет в одной компании, ни о чем не подозревают, а тут неожиданно появляюсь я! И запускается обратный отчет, пока у них еще есть привычное рабочее место, стабильная зарплата и, возможно, хороший и дружный коллектив, как расписывала бабуля.

Честное слово, я чувствую себя палачом. И, наверное, как и он, надеюсь на то, что узник за ночь сбежит или скончается сам.

Но утром, приехав по указанному адресу, смотрю на громадное офисное здание, уверенно сверкающее черными стеклами, и понимаю, что чуда не произошло.

Хотя, с учетом, что офис находится практически в центре города, в одном из самых элитных бизнес-центров, а зарплата даже у помощника бухгалтера у них в три раза превышает среднюю зарплату по рынку, с финансами у них все в порядке.

В надежде, что на этот раз обойдется, и я не стану причиной плохих известий, выдыхаю и захожу внутрь черного монстра.

И даже черный кот, выбежавший из-под дорогого авто и стремительно пробежавший у меня перед носом, не портит моего оптимистического настроя.

Будем считать, что я не верю в приметы!

Глава № 8

Едва внучка переступила порог, Изольда Матвеевна сразу отметила, что у той на лице горят только щеки, да и те от мороза. А глаза, как были спокойными неделю назад, так и остались.

Казалось бы, новые знакомства, новый коллектив, где есть мужчины, которых так расхваливал Костик! А что в итоге? Безрадостный как-то итог.

– Привет, ба, – Оля чмокнула Изольду Матвеевну в щеку, поставила на пуфик пакет с продуктами и пока раздевалась, не могла видеть, как бабушка боролась с подступающими слезами.

А как здесь не загрустить? Это же так приятно, когда у тебя есть дети, внуки и когда кто-то ласково говорит тебе «ба» и заботится о том, чтобы ты попробовал что-то вкусненькое. А у Оли, если и дальше медлить, может всего этого не случиться, и будет к ней приходить только социальный работник. Не по зову сердца, а за зарплату от государства. И принесет не то, что хочется, а хлеб и пакет молока. Про хорошее, дорогое красное вино даже не спросит!

– Ба, ты чего такая расстроенная? Ты что, плачешь? – Оля обняла бабушку, заботливо заглянула в глаза, и совсем уж растрогала.

– Это от ветра, на улицу выходила, – отмахнулась она и, прихватив бутылку вина, ушла на кухню, стараясь взять себя в руки.

В конце концов, она могла и поторопиться с выводами.

Вот сейчас внучка сама расскажет, если что хорошее было, откроется непременно, и тогда…

Спустя полчаса Изольда Матвеевна сжимала в руке чашку с остывшим чаем, с тоской посматривала на бутылку вина, для открытий которой просто не было повода, слушала рассказ внучки и новой работе и изо всех сил сдерживала зевки.

Подумать только!

Она целую неделю проявляла силу воли, не являлась с внезапными визитами к Оле, не звонила, даже не воспользовалась безотказным маневром, хотя и могла сказать, что у нее давление, в манометре барахлят батарейки, а она с трудом различает, где плюс, а где минус. И что в итоге?

Один сплошной минус, и глухому понятно!

Н-да… целая неделя впустую. А ведь так может пройти год. Или годы.

Какая тоска, матерь Божья. С каждой минутой сдержать зевки становилось сложнее. Глаза Изольды Матвеевны просто слипались от такого жизнеописания. И это ведь жизнь молодой девушки! Дом – работа – посиделки с подругой – отчет по вареникам – снова работа.

Если бы так проходила ее жизнь, Изольда Матвеевна и до пенсии бы не дожила. А внучка, самое главное, не расстраивается. И не собирается что-либо менять. По всему видно, ей по душе это тихое болото. Но самое печальное, и Изольда Матвеевна это отчетливо понимала, что это она, лично, отправила любимую внучку в эту трясину!

Охо-хо…

Изольда Матвеевна снова попыталась сосредоточиться на словах внучки и выудить хоть какой-то намек на те самые перспективы, на то, что ожидание и терпение не были зря.

Итак, Оля сообщила, что компания, в которой она теперь работает, занимается производством и поставками воды по всему городу – как в больших бутылях, так и в полуторалитровых бутылках. Название красивое – «Волшебный источник». Офис в центре города, добираться удобно. Директор, а по совместительству и хозяин компании – Константин Викторович, на вид строгий, на деле требовательный, но Оля видела его только раз, когда устраивалась на работу. Непосредственная руководительница – главный бухгалтер Марья Ивановна, женщина интересная, в возрасте за пятьдесят, неплохая, хотя и со своими странностями. Отличительные черты ее – ответственность, любовь к профессии и почти мужские усы.

С работой, которую ей поручили, Оля справлялась. Нареканий со стороны Марьи Ивановны не было. Казалось бы, все в порядке, но…

Нарекания имелись у Изольды Матвеевны!

Из всего офисного коллектива, с которым иногда Оля пересекалась, мужчин было всего двое! Нет, где-то там, на складах, водились водители, экспедиторы, кладовщик и грузчики, но с бухгалтерией они поддерживали контакт только по телефону. Так что сразу из кандидатов вычеркивались – отношения на расстоянии нереальны.

Значит, рассматривать можно только компьютерщиков. Да, директор по статусу подошел бы лучше, но он даже старше усатой Марьи Петровны, жена с ним развелась не по причине его старения, в этом Изольда Матвеевна была глубоко уверена, а из-за частых измен. Помнится, он еще в подростковом возрасте проявлял повышенный интерес к женскому полу, а уж потом вообще себя не жалел. Изольда Матвеевна вообще была уверена, что он вряд ли когда-то остепенится, но он удивил. Жена была хорошенькой, милой, но куда ей до тех вертихвосток, которые крутились вокруг перспективного мужчины с собственным бизнесом?

Нет, Оле он не подходит. Вечная конкуренция, да и разница в возрасте. Пусть за него конкурируют горничные и, если не образумится, работники социальной службы. Тут бы кого-то спокойного, надежного, положительного и подходящего возраста.

– И что эти компьютерщики? – поинтересовалась Изольда Матвеевна, устав слушать о первичной документации.

В ее возрасте уже поздно осваивать бухгалтерию. К тому же, с нее хватает изучения иностранного языка на онлайн-курсах два раза в неделю и обучения в клубе танцам тех, кому уже несколько раз перевалило за тридцать.

Итак, один компьютерщик главный, второй статусом мельче – администратор. Внучка пару раз приходила к ним с какими-то документами, накладными, а те их подписывали за пару секунд и тут же возвращались к своим экранам.

То есть, получается, ничего прекрасней техники они возле себя даже не замечали?!

Сначала Изольда Матвеевна возмутилась такому поведению и изумилась равнодушию Оли, а потом узнала, что у этих двоих отличительные черты – борода и длинные волосы, и тоже стала к ним холодна.

Нет уж, мужчины с длинными волосами больше не вызывали у нее доверия. Хватит с их семьи Толика. Такие мужчины ветрены, ненадежны, никогда не знаешь: прячут ли они где-нибудь мотоцикл, на котором однажды могут уехать. И потом, на них шампуня не напасешься!

Устав ждать, когда внучке надоест сидеть в гостях и можно будет сделать важный звонок, Изольда Матвеевна не выдержала.

– Я на минуточку, – сказала она Оле, подхватила мобильный телефон и скрылась в комнате, чтобы устроить разборки с тем, кто тоже приложил руку к ее печали сегодня.

На вызов долго не отвечали, а потом все же послышался мужской вежливый голос, вроде бы с нотками искренне радости. И если Изольде Матвеевне не показалось (а ей пока ничего лишнего не мерещится) с намеком на ожидаемую благодарность.

– Добрый вечер. Ждал вашего звонка с нетерпением, – сказал директор компании «Волшебный источник».

– Добрый, Костик, – вздохнула Изольда Матвеевна и прямо поинтересовалась у него наболевшим. – Ты мне скажи – у тебя в компании из волшебного только название или как?

Такого поворота событий Константин Викторович не ожидал. Справившись с изумлением, он быстренько отпустил логиста, который сидел у него с отчетом, даже сделал вид, что не услышал его облегченного вздоха, и только после этого вернулся к беседе.

– Изольда Матвеевна, у нас отличная вода, – немного обиженно протянул он, потом быстро подвинул к себе с края стола рекламный буклет компании и с выражением зачитал: – Наша вода – это высококачественный продукт, со сбалансированным минеральным составом! Изготовлена в соответствии с мировыми стандартами качества. Предназначена для ежедневного употребления. Наша вода – это легкий и приятный способ позаботиться о себе, ведь от качества воды зависит ваше здоровье!

– Отложи шпаргалку, Костик, – попросила Изольда Матвеевна, которая видеть его не могла, но очевидно не забыла о прошлых повадках. – Сейчас мое здоровье зависит исключительно от тебя!

Константин Викторович тоже многое помнил, умел быть благодарным, и именно поэтому без уговоров согласился устроить в свою компанию внучку Изольды Петровны. И был готов помочь и сейчас – что надо сделать? Купить, достать и лично привести импортные лекарства? Легко. Для женщины, которая немало сделала для него в свое время.

– Ай, Костик, – отмахнулась Изольда Матвеевна, вместо того, чтобы раскрутить его на деньги и внимание, как делали современные женщины из ближайшего окружения директора компании. – Дело не в этом. Ты мне что говорил? Что обещал?

– Аванс вашей внучке еще рано выплачивать, – недоуменно ответил он, припоминая свои обещания. – Через неделю получит. У нас все по-честному. Компания постоянно растет, так что…

– Это усы у твоего бухгалтера постоянно растут, – прервала его Изольда Матвеевна и наконец выразила то, что ее так расстроило. – А мужчин в офисе всего двое! Да и те… влюбленные в ЭВМ!

Константин Викторович, услышав такое название современным и дорогим компьютерам, на минутку предался ностальгии, и это позволило ему не вспылить, а прислушаться к тому, что говорила женщина.

– Моя внучка – нежный цветок, бывшая балерина, пишет изумительные картины! Она утонченная натура, не привыкла расхаживать по этим развратным ночным клубам, не вешается на шею мужчинам, не целуется с первым встречным, поэтому ей иногда тяжело в этом жестоком мире, – сказала Изольда Матвеевна.

Вообще, она так трогательно и с такой душой говорила о девочке, что директор компании не смог ее перебить. Даже легкая зависть мелькнула – надо же, как она внучку любит.

Да, говорят, внуков любишь сильнее детей, вкладываешь в них душу. Говорят… Приходилось полагаться на слухи, потому что от своих балбесов разве дождешься пополнения в семье, чтобы проверить?

Конечно, менять памперсы он бы не смог – но финансово помогал бы точно, баловал бы, позволял сидеть у себя на колене, катал бы на спине, пока та еще может выдержать. Так нет же, скорее всего, внуки появится тогда, когда он сможет катать их уже в инвалидной коляске и из-за слабого зрения к тому возрасту даже не сможет определить: а своего ли внука ему подкинули, или кто из соседских захотел проехаться с ветерком?

И вот чем дольше Изольда Матвеевна расписывала, как хочет дождаться правнуков, тем тоскливей становилось Константину Викторовичу, что у него нет даже внуков!

А ведь сыновья у него видные! При деньгах! И, в отличие от внучки Изольды Матвеевны, не ранимые одуванчики, там даже со счета можно сбиться сколько раз у них с женщинами заходило дальше, чем поцелуи. Даже с первыми встречными. И что в итоге? Ни одна еще не пришла с животом и требованием выплатить компенсацию за испорченную фигуру.

Хотя…

Тьфу-тьфу…

С учетом, какая сейчас пассия у старшего сына… Она готова за раз и тройню родить, лишь бы заполучить обручальное колечко на палец. И вроде бы внешне она симпатичная, и по статусу сыну подходит, и в постели его устраивает, раз он ее при себе держит, но видеть ее в невестках Константин Викторович никак не хотел. Такая оттяпает все состояние, не раздумывая и без угрызений совести. И вообще, хватило одной встречи, чтобы почувствовать от нее какой-то душевный холод, что ли.

Жаль, если сын попадется. Хотя вроде бы не дурак, но может случиться осечка, что уж. Сам так женился. Нет, будущую жену он тогда любил, но не до такой степени, чтобы по доброй воле прогуляться до загса.

А Фролу может и с чувствами не повезти. Что-то он давненько не слышал, чтобы сын о какой-то женщине говорил с теплом и симпатией. А сын его, как никто другой, счастья достоин. Да и годы идут, права Изольда Матвеевна…

И вдруг Константина Викторовича осенило!

Нет, конечно, может не получиться. И вообще он не сторонник подобного, но мало ли?

Ну а что если это судьба? Ведь именно к нему обратилась Изольда Матвеевна и именно у него просит помощи и сейчас, как будто он гоняет не сотрудников компании, а как минимум купидонов.

– Слушайте, – начал он с долей сомнения, – возможно, у меня есть мужчина, с которым не стыдно познакомить вашу утонченную внучку.

Мысленно Константин Викторович приготовился к вопросам на культурную тему, и даже успел припомнить, что когда-то у сына на телефоне стояла мелодия Моцарта, пусть и в современной обработке панк-рока.

– А прическа у него аккуратная? – поинтересовалась Изольда Матвеевна.

Шок.

Потому что это был самый неожиданный и в то же время самый простой вопрос.

Константин Викторович подвинул к себе поближе фотографию, на которой он на рыбалке был запечатлен с двумя сыновьями. Макар слишком молод для Ольги, сам Константин Викторович предпочтение отдавал блондинкам и с чуть меньшими цифрами в паспорте, а вот Фрол…

Для него цвет волос у женщины значения не имел – это раз, девушка младше него на пять лет – это два. На данном этапе такая разница отлично зайдет. Это потом, с годами, тянет к цифрам все меньше и меньше, чем у жены.

Так, и самое главное – несколько лет назад Фрол раз и навсегда сбрил свои прекрасные белокурые волосы. И теперь идеально проходил в первый тур отбора, устроенный Изольдой Матвеевной!

Непонятно только, почему для нее так важна именно аккуратная прическа – про аллергию на шерсть животных он слышал, но мало ли еще какая встречается? Или это предпочтения Ольги? В любом случае, все совпало удачно.

– Очень аккуратная прическа, – заверил он женщину, любуясь лысиной сына. – Ни один волосок с головы не упадет.

– Сколько ему лет?

– Тридцать два.

– Затянул он с серьезными отношениями. Прямо как моя внучка. Давно пора о семье подумать, – посетовала Изольда Матвеевна. – А чем он занимается?

– Ну…

И тут Константин Викторович вспомнил небрежное упоминание «развратных клубов», на секунду растерялся, как признаться, что Фрол – владелец такого «разврата». А потом припомнил, что когда-то давно начинал карьеру с менеджера по продажам, успешного менеджера по продажам, и потому почти не солгал, а просто представил правду в ином свете.

– Он владелец двух заведений… там можно хорошо, душевно отдохнуть, вкусно поесть… Я бы сказал, что это самое безопасное и спокойное место в городе. Никогда никаких конфликтов, скандалов, все для клиентов. Атмосфера просто чудесная, радостная, веселая, всем всегда хорошо.

– А возраст посетителей там какой? – с подозрением поинтересовалась Изольда Матвеевна.

Константин Викторович даже решил, что где-то он прокололся, но дело было в другом. По описанию эти заведения уж слишком напоминали клуб, в котором Изольда Матвеевна давала уроки по танцам. Не хватало там еще ее внучке бывать! Нет, если ничего не предпринять, вполне вероятно, что такое будущее возможно. Но пока есть все шансы помочь.

– Эм… юный, весьма юный, – после недолгой паузы ответил Константин Викторович.

– А вот это уже интересно! – голос Изольды Матвеевны потеплел, и на душе у директора тоже стало светлее. – Давайте попробуем! Как только я получу согласие от внучки, я вам перезвоню!

– Буду ждать. А я пока со своим… кандидатом поговорю.

Оба расстались крайне довольные разговором. Константин Викторович отложил разговор до завтра, когда сын приедет на ужин. А вот Изольда Матвеевна не откладывала. Да и зачем? Внучка ведь здесь!

– Оля! – вернувшись на кухню, она улыбнулась и нетерпеливо поделилась предстоящим счастьем для внучки. – Как ты смотришь на то, чтобы познакомиться с интеллигентным владельцем сети детских кафе?