Текст книги "Тишина старого кладбища"

– Если полиция не подтвердит версию с вредоносной программой в ноутбуке Марины, у нас остается только сверхъестественная версия, – спокойной пояснил Войтех. – А она, судя по всему, напрямую связана с тем, что делает маньяк. Если он разрыл могилы и похитил тела, то это вполне себе повод для призрака терроризировать Марину сообщениями.

Саша поняла, что осталась в меньшинстве. Войтех и Нев всерьез верят в возможность того, что маньяк мог претендовать на тела девушек, Лиля, естественно, будет на стороне Войтеха вне зависимости от того, во что верит сама, а Ваня не упустит лишнего повода посмеяться над ними, когда они все увидят аккуратные свежие могилы.

– Черт с вами, – вздохнула она, с тоской глядя в окно, за которым как раз снова начался дождь. – Кто-нибудь знает, где они похоронены?

– Это было в одной из статей, – Лиля нахмурилась, вспоминая. – Где-то в Московском районе, кажется.

– Да, там есть одно действующее кладбище, – кивнула Саша. – Поехали?

22 октября 2012 года, 21.20

Южное кладбище,

Московский район, г. Санкт-Петербург

Когда они добрались до кладбища на машине Саши, следователь Дементьев уже ждал их у ворот. Он вышел из своего немолодого Форда, едва они подъехали, поднял воротник куртки, чтобы было теплее, и сделал несколько шагов вперед, дожидаясь, пока коричневая Ауди неловко припаркуется у обочины. Мелкий моросящий дождь он просто игнорировал.

Дементьев искренне пытался изображать скуку и недовольство. Когда Дворжак связался с ним накануне, чтобы отдать фотоаппарат пропавших в районе кладбища девушек, он сказал, что это жест доброй воли. Когда он позвонил сегодня, то пообещал рассказать о загадочном символе, вытатуированном на телах жертв, но взамен попросил показать их могилы. Зачем ему могилы, Дементьев не мог даже предположить, но чех был таким странным и обладал, по всей видимости, такими широкими возможностями получения информации, что он решил все-таки с ним немного дружить. Отчасти из любопытства, отчасти для получения информации.

В этот раз с Дворжаком приехала целая компания: та самая темноволосая девушка, которая присутствовала при их разговоре вчера, высокий и мощный блондин, крутившийся вокруг ноутбука Марины, еще одна девушка, подозрительно похожая на него, невероятно красивая, которой Дементьев раньше не видел, и мужчина лет пятидесяти в очках и с довольно непримечательной внешностью, немного выпадавший из всей этой молодой компании искателей приключений.

– У вас следственная группа больше моей, – с кривой улыбкой заметил Дементьев, когда все пятеро подошли к нему. Он машинально протянул Дворжаку руку, которую тот невозмутимо пожал, как будто всего сутки назад они не угрожали друг другу проблемами. Потом для равновесия Дементьев пожал руку и двум другим мужчинам и кивнул обеим женщинам. – Так что там насчет символа?

– Сначала могилы, – как профессиональный торгаш отозвался Войтех. Его манера тянуть гласные казалась Дементьеву невозможно забавной.

– Витек-то в прошлой жизни, поди, коврами на восточном базаре торговал, – повернувшись к Саше и Лиле, прокомментировал Ваня.

Девушки тихо хихикнули. Погода была отвратительной, вдобавок к дождю дул холодный ветер, поэтому они обе накинули на головы капюшоны, Нев тоже поднял воротник, и только Ване и Войтеху, казалось, все было нипочем.

– Идти далеко, – предупредил Дементьев.

– Да ладно, – отмахнулся Ваня, – сколько тут того кладбища?

– Оно одно из самых больших в мире, – мрачно заметила Саша.

– Наверное, будет лучше все-таки доехать, – предложил Дементьев, покосившись на обувь блондинки. – Так что пристраивайтесь за мной. Сначала немного проедем по территории, потом пройдем.

Они вернулись в машины, после чего проехали по территории кладбища добрых два километра, прежде чем Дементьев остановился и припарковался на обочине. Саша встала за ним.

– Ничего себе, – заметила Лиля. – Это была бы долгая прогулка.

Ваня в кои-то веки промолчал. Они снова вылезли из машины и отправились уже пешком вслед за Дементьевым между свежих могил.

– Вот они, – со вздохом сообщил тот минут через десять, остановившись у трех могил.

Все могилы на этом секторе были относительно свежими, но эти три все-таки выбивались из общей картины: на них было просто невероятное количество цветов. Как искусственных, так и живых. Наверное, так и бывает, когда умирает кто-то молодой. Лиля поежилась, глядя на одинаковые даты у всех трех.

– За таким количеством цветов и могил-то не разглядишь, – заметила она. – Но все они на первый взгляд выглядят нетронутыми.

– Нетронутыми? – переспросил Дементьев. – А вы ожидали увидеть, что их как-то трогали?

Войтех посмотрел на Нева и сделал приглашающий жест в сторону следователя, как бы предлагая рассказать ему все, что удалось узнать про символ. Дементьев выслушал рассказ спокойно и сосредоточенно, даже почти не переспрашивал, когда речь зашла о линиях и значениях их направлений. Только в самом конце он невозмутимо уточнил:

– А что за сайт, где вам про это рассказали? И мне нужен никнейм пользователя. Думаю, нам стоит его проверить.

Нев растерянно посмотрел на Войтеха. Ему совершенно не хотелось приводить полицию в уютное сообщество любителей оккультизма.

– Вы же понимаете, что если информация о символе очень редка и распространялась именно в этом сообществе, велика вероятность, что наш убийца почерпнул ее именно оттуда, – с нажимом произнес Дементьев. – И человек, который устроил вам ликбез, наш первый подозреваемый.

– Вы действительно считаете, что человек, похищающий людей, наносящий на них символ редкого культа, а потом убивающий, станет с такой готовностью откликаться на вопрос незнакомца как раз о таком символе? – усомнился Войтех.

– Огромное количество серийных убийств было раскрыто исключительно потому, что маньяки сами вступали в контакт с правоохранительными органами или выбирали для общения каких-то посторонних зрителей. Такие люди считают себя своего рода художниками. Им нужны аплодисменты, поклонники, признание.

– И все же наш убийца мог узнать о символе из другого источника, например, в том же месте, где приятель Нева узнал об этой… «школе», – Войтех посмотрел на Нева, потом снова перевел взгляд на Дементьева. – Но мы, конечно, предоставим вам ссылку на ресурс и имя пользователя.

Нев сокрушенно кивнул, надеясь, что вмешательство полиции в дела их маленького сообщества по интересам не приведет к его закрытию или к тому, что все его члены разбегутся, кто куда. Формально интерес к оккультизму официально пока не находился под запретом, но все, кто относился к теме серьезно, не любили афишировать свои предпочтения.

– Так вы ожидали увидеть, что эти девушки раскопались изнутри или что их кто-то раскопал, чтобы после всего еще и похитить их тела? – поинтересовался Дементьев, когда вопрос с адресом ресурса и именем пользователя был решен.

Войтех чуть удивленно приподнял брови.

– То есть, по-вашему, мы вполне могли ожидать первый вариант?

– Вы же собрались на полном серьезе проверять версию с призраками, – Дементьев красноречиво пожал плечами, давая понять, что готов ожидать чего угодно от их компании.

Войтех улыбнулся, кивнул каким-то своим мыслям и зашел за ограду одной из могил. Присев на корточки, он принялся внимательно разглядывать наваленные на могилу цветы.

Остальные остались стоять чуть дальше, ежась от холода на ветру. Ваня, несколько раз потерев друг о друга ладони, неожиданно приложил указательный палец к губам, давая понять остальным, что ему нужна полная тишина. Саша и Лиля удивленно переглянулись, автоматически прислушиваясь к звукам, Нев сосредоточенно следил за Войтехом и вообще пропустил весь их обмен жестами и взглядами.

Ваня тихо обошел ограду и, приблизившись к Войтеху со спины, неожиданно со всей силы хлопнул его по плечу.

– Бу!

Войтех слегка дернулся и чуть не потерял равновесие. От неожиданности сердце у него забилось чаще, но он быстро понял, что это всего лишь очередная идиотская шутка Ивана. Вытерев о джинсы руку, которой был вынужден упереться в могильный холмик, чтобы не упасть, он выпрямился и хмуро посмотрел на него.

– Я очень рад, что тебе здесь весело. – После этого он повернулся к Дементьеву и остальным. – Похоже, цветы перекладывали. Некоторые из них испачканы в земле, хотя лежат поверх других цветов.

– Здесь ветер, птицы, собаки бродячие иногда бывают, – пожал плечами следователь. – Возможно, растаскали немного, а служащие или родственники, навещавшие могилы, все привели в порядок.

Лиля закончила что-то тихо выговаривать брату и тоже зашла за ограду, чтобы рассмотреть поближе.

– Земля выглядит свежей, – заметила она, – но ведь и похороны были совсем недавно.

– Лучший способ узнать, есть ли внутри тела, – разрыть могилы, – пробурчал Ваня, недовольно поглядывая на сестру и Дворжака.

– Да, вынужден признать, что это единственный способ сказать наверняка, – кивнул Войтех. – Земля выглядит осевшей, но я полагаю, для свежих могил это нормально. По внешнему виду сейчас сложно с уверенностью сказать, разрывали могилы или нет.

– Вы предлагаете мне провести эксгумацию? – Дементьев чуть приподнял бровь, чем очень напомнил остальным Дворжака. – На основании чего? Неподтвержденного толкования символа? И главное: что нам это даст?

– Возможно, еще один пункт к составу преступления и еще один штришок к портрету преступника. И кое-что новое о его возможностях.

– А это возможно? Эксгумация? – спросила Саша, до этого молча стоявшая в стороне. – Или нужно согласие родственников?

– Еще ведь следствие не закончено, наверное, родственники тут ни при чем? – Лиля вопросительно посмотрела на Дементьева.

– Проще с согласия родственников, – он вздохнул. – Вот если бы могилы были явно разрыты и закопаны снова, тогда я мог бы это сделать в рамках следственных мероприятий. А так следствие еще идет, конечно, но тела были выданы и похоронены. И если у меня нет явных оснований для эксгумации, я могу сделать это только с их согласия. Или по решению суда. Но это может быть долго.

– То есть, мы снова там же, откуда начали? – уточнила Лиля. – И Ванину версию с зомби подтвердить не можем?

Саша фыркнула и отвернулась.

– Ну почему же, я могу спросить родственников, может, они не против, если мы аккуратненько посмотрим, как там внутри. Но ничего не обещаю.

– Я так понимаю, что на Игоря, парня Марины, вы ничего не нашли, – скорее констатировал, чем спросил, Войтех.

Дементьев покачал головой.

– У него алиби на все похищения, никаких подозрительных действий он не совершал, подозрительных разговоров ни с кем не вел, да и программы никакой на ноутбуке Марины мы так и не нашли. Так что у меня остается только ваша версия с призраками.

Глава 6

23 октября 2012 года, 18.06

Заневский проспект,

г. Санкт-Петербург

Саша смотрела на лежащий перед ней телефон и молилась только об одном: чтобы прямо сейчас позвонил кто-нибудь с работы и сказал, что она срочно нужна там. Можно даже на целые сутки. Никогда в жизни она бы еще так не радовалась внеплановому дежурству. Но по закону подлости, когда это было так нужно, все ее коллеги вышли на работу, никто не заболел, не ушел в запой, не проколол колесо далеко за городом.

– Не гипнотизируй телефон, – отозвался из-за руля Максим. – Даже если мир рухнет, ты все равно поедешь на этот день рождения, ты мне обещала.

Саша откинулась на спинку пассажирского кресла, прикрыла глаза и застонала.

– Я была не в себе, пьяна, не понимала, что говорю.

– Ты была в себе, трезва как никогда в жизни и прекрасно знала, на что соглашаешься. Просто тебе было кое-что от меня нужно, а в такие моменты ты готова пообещать что угодно.

– Надо заканчивать с этим, – пробормотала Саша, снова открывая глаза и поворачиваясь к мужу. – А если я буду вести себя хорошо, что мне за это будет?

– Тебе за это был энцефалограф на целые сутки. Все, не торгуйся, не на базаре.

Саша сделала обиженный вид и отвернулась к окну, хоть и прекрасно понимала, что Максим прав: она сама пообещала поехать с ним на день рождения к его племяннику в обмен на возможность воспользоваться энцефалографом. Впрочем, она поехала бы в любом случае, как и Максим в любом случае дал бы ей необходимое оборудование.

– Ты представляешь, какой это ад? – Саша предприняла последнюю безуспешную попытку. – Куча маленьких визжащих детей. Они будут бегать, орать, топать ногами, дергать тебя с визгами: «Дядя Максим, покружи меня, покатай меня». – Саша схватила Максима за руку, изображая то, что его ждет в скором будущем, если он не развернет машину. Максим рассмеялся и аккуратно высвободил руку, возвращая ее на рычаг переключения передач.

– В отличие от тебя я вижу их каждую неделю, я прекрасно знаю, какой это ад. А ты привыкай, недалек тот день, когда мы тоже захотим ребенка.

– Не обобщай.

Максим снова улыбнулся.

– Ты детей любишь больше, чем сама себе в этом признаешься, я же вижу, как ты иногда смотришь на дочерей своих подруг. Пойдем за подарком.

Он припарковал машину у большого детского магазина, вышел, открыл Саше дверь и протянул руку.

– Видишь, я даже рыцаря ради такого случая изображу.

Саша подала ему руку и, едва сдерживая улыбку, чтобы не портить ею свой обиженный вид, вышла из машины.

– Настоящий рыцарь, если бы видел, что его дама не хочет ехать на детский праздник, оставил бы ее дома, – поддела она.

– Мое рыцарство заканчивается там, где начинается твое упрямство, – парировал Максим. – Пойдем. Нам нужна БМВ на пульте управления. – Он обнял ее за плечи и подтолкнул в сторону магазина.

Детские магазины всегда вызывали у Саши ужас. Каждый раз, когда она туда заходила, ей непременно попадался на глаза ребенок, бьющийся в истерике с требованием у родителей купить какую-нибудь игрушку. Саша искренне не понимала, зачем люди тащат свое чадо в магазин, если знают, что оно способно устроить подобный концерт.

Не то чтобы она не любила детей. Нет, ей определенно нравились маленькие карапузы, которые отвечают искренней улыбкой на любое к ним обращение. Именно таким был пятимесячный младший племянник Максима. Ей нравились дети постарше, которые уже имели свое мнение, порой весьма неординарное и интересное. Таким был девятилетний старший племянник. А вот средний, которому сегодня исполнялось три, находился как раз в таком возрасте, которого Саша боялась больше всего. С ним невозможно было договориться, невозможно занять чем-то дольше, чем на десять минут. За ним нужен был глаз да глаз, он кричал, бегал и постоянно требовал внимания. Уже через полчаса у нее начинала болеть голова, и она обещала себе никогда не заводить детей, искренне в это веря.

Сегодня ей повезло: в магазине было пусто, лишь несколько человек бродили по залу, и одна женщина выбирала что-то в разделе детского питания. Детей же не было совсем. Максим сразу же направился к стеллажам с игрушечными автомобилями, а Саша медленно побрела вдоль стенда с детскими книгами. Обычно они покупали подарки заранее в интернет-магазинах, но в этот раз совсем упустили из виду приближающийся праздник, поэтому пришлось заезжать в обычный магазин по дороге в гости.

Следующим отделом, попавшимся ей на пути, оказалась одежда. Саша сняла с полки маленькое розовое платьице, расшитое бесконечным количеством кружева. Платье было настолько крохотным, что казалось почти кукольным. Саша улыбнулась, неожиданно понимая, что Максим был прав, она не отказалась бы от маленькой девочки, которую можно было бы одевать во все эти платьица, кофточки и комбинезоны.

По-прежнему улыбаясь своим мыслям, она дошла до стеллажей с куклами и замерла. Прямо перед ней, среди десятка других кукол, с большими головами и крыльями за спиной, с непропорционально тонкой талией и бесконечно длинными ногами, стояла та самая, фотографию которой несколько дней назад она разглядывала в телефоне следователя Дементьева.

Саша отложила в сторону платье, которое так и носила в руках, и сняла с полки коробку с куклой. Кукла была одета в до неприличия короткое платье и пластмассовые туфли, лицо ее было разрисовано чуть-чуть криво, и краска на губах едва заметно съехала в сторону. Длинные темные волосы были перевязаны тонкой желтой лентой и прихвачены проволокой к коробке. Саша провела пальцами по волосам. Они были очень мягкие и действительно походили на настоящие. Ей стало интересно, как именно маньяк покупал кукол? Всех вместе? Или по одной? Сначала выбирал девушку, а потом покупал куклу с таким же цветом волос? Вряд ли это совпадение. И почему именно эти куклы? Вот есть и дешевле, и дороже, почему именно эти? Из-за шикарных волос?

– Это совсем новая модель, вашей дочке обязательно понравится!

Саша вздрогнула и обернулась. Рядом с ней стояла молоденькая девочка-консультант, на бейдже которой значилось: «Вероника, стажер». Видя, что ей удалось привлечь внимание потенциального покупателя, Вероника затараторила:

– У нее специальные волосы, практически как настоящие, приклеены на суперпрочный клей, можно мыть, расчесывать, ничего не случится. Попробуйте расчесать обычную куклу – либо расческу сломаете, либо скальп снимете, а этой все нипочем. Вот здесь, – она открыла коробку снизу и вытащила что-то в пластиковом пакете, – запасные пряди, клей и инструкция, если починить нужно.

– Вы же сказали, ей все нипочем, – заметила Саша.

– Ой, ну дети такие выдумщики, сами знаете, – отмахнулась Вероника. – Бывает, и выдирают отдельные пряди. Починить легко, в инструкции все написано. И цена очень привлекательная за такую вещь.

Саша снова посмотрела на куклу.

– А рыжие есть?

– Рыжие? У нас нет. Блондинки были, но их разобрали, только брюнетки остались. В четверг новое поступление будет, но я…

Закончить ей не дали. Откуда-то сзади раздался нетерпеливый женский голос:

– Девушка!

Вероника обернулась, замечая еще одну покупательницу, которой явно требовалась помощь.

– Берите, не пожалеете! – улыбнулась она Саше напоследок и направилась к другому клиенту.

Саша еще несколько минут постояла у стеллажа с куклами и тоже отправилась на поиски Максима. Он нашелся возле полок с автомобилями на радиоуправлении.

– Как ты думаешь, какую выбрать: красную или синюю? – поинтересовался он, заметив подошедшую Сашу.

– Красную, – не раздумывая, ответила та.

Максим снял с полки большую коробку и обернулся к ней. Увидев куклу у нее в руках, он непонимающе нахмурился.

– Мы покупаем игрушку мальчику, и я уже выбрал, – заметил он.

– Это для меня, – отмахнулась Саша, направляясь к кассе.

Максим удивленно проводил ее взглядом, но больше ничего не сказал. В машине Саша достала куклу из коробки, тщательно разгладила складки на платье, освободила от проволоки волосы. И все-таки, почему именно эта кукла? Просто попалась на глаза? Тогда он должен был купить их сразу несколько. Но цвет волос кукол совпадает с каждой похищенной девушкой. У него есть какая-то система? Или он всех жертв выбрал заранее? От этой мысли Саша поежилась. Ужасно знать, что где-то есть девушка, которая уже выбрана маньяком, но еще даже не подозревает об этом.

Максим несколько раз посмотрел на нее, не понимая, что именно ее так заинтересовало в этой кукле. Типичное китайское барахло, которое лично он своему ребенку в руки дал бы только после дезинфекции. А Саша смотрела на нее так, словно в ней было что-то завораживающее, хотя никогда раньше она не проявляла никакого интереса к детским игрушкам.

– Чем тебя так привлекла эта кукла? – наконец поинтересовался Максим, на секунду оторвавшись от дороги и повернувшись к Саше.

– Такую куклу маньяк присылает родителям каждой похищенной девушки на следующий день после похищения, – задумчиво рассматривая лицо куклы, ответила та.

Максим снова недоверчиво покосился на нее.

– Какой маньяк?

– Помнишь, у нас на Ваське в сентябре трех девушек на кладбище нашли?

Он сосредоточенно кивнул, о чем-то думая.

– Я смотрю новости. Но мне казалось, вы расследуете что-то типа непонятных сообщений в Скайпе?

– Да, от одной из этих девушек.

Максим резко нажал на тормоз. Машина засвистела тормозами и остановилась. Тут же сзади раздался недовольный сигнал соседних автомобилей. Не обращая внимания на то, что мешает движению, Максим включил аварийную сигнализацию и повернулся к Саше.

– И когда ты собиралась мне сказать об этом?

Саша тоже удивленно посмотрела на него.

– Зачем?

– Затем, что я не хочу, чтобы ты и на километр приближалась к этому делу. Еще не хватало, чтобы ты маньяка искала. Полиция на что?

– Расслабься, – Саша криво улыбнулась, – Дворжак ясно дал понять, что его волнуют не пропавшие девушки, а исключительно сообщения в Скайпе. Остальным полиция и занимается.

– Слава богу, он более адекватен, чем я его себе представлял из твоих рассказов, – пробормотал Максим, выключая сигнализацию и снова трогаясь с места.

Саша повернулась к нему всем корпусом, разглядывая его лицо в полутьме.

– То есть ты считаешь, что он прав? – уточнила она. – Ты тоже на его месте не стал бы ничего делать для этих девушек, если бы у тебя была такая возможность? А если бы это была я?

Максим пожал плечами, больше не отвлекаясь от дороги.

– За тебя я кому угодно глотку перегрызу. Но ты моя жена, и я тебя люблю.

Саша отвернулась, испытывая непреодолимое желание выйти из машины и поехать домой на метро. И не видеть никого несколько дней. Ей казалось невероятным, что Максим думал точно так же, как и Войтех. Она всегда считала, что хорошо знает человека, за которого вышла замуж. Она открыла окно и достала из пачки сигарету.

– А в чем проблема, Сань? – Машины впереди встали в глухую пробку, и Максим снова мог отвлечься от дороги. – Почему ты считаешь, что твой Дворжак должен бросить свое расследование и заняться тем, что и так уже делает полиция? Он что, умеет что-то лучше них? Он какой-то невероятный специалист? Или, может быть, он может включить свои способности и посмотреть, где маньяк держит своих жертв?

– Он был на месте этих девушек, – пробормотала Саша, по-прежнему глядя в окно. – Он должен знать, как это страшно, когда тебе грозит смертельная опасность и некому тебя спасти. Но когда я ему об этом сказала, он разозлился и обиделся.

Максим хмыкнул.

– То есть ты напомнила человеку о самом страшном эпизоде в его жизни, обвинила его в черствости по этому поводу и удивляешься, что он обиделся?

Саша поморщилась, словно он наступил ей на больную мозоль. Впрочем, так и было. Она знала, что не должна была говорить этого Войтеху и до сих пор себя казнила за свои слова.

– Я удивляюсь, что он не хочет им помочь.

– Он так и сказал? Что не хочет?

– Он сказал, что в первую очередь его интересуют сообщения в Скайпе и личность маньяка. Искать его, чтобы спасти девушек, он не будет.

– Правильно. Он не будет. И я не буду. И никто из тех, кто стоит сейчас в этой пробке, – Максим кивнул вперед, на столпотворение машин, – не будет. Потому что для этого есть специальные люди. А у нас у всех есть свои дела. Если все мы бросим их и пойдем искать маньяка, ничего хорошего из этого не выйдет. Потому что каждый должен заниматься своим делом. Ты же лечишь своих пациентов в своем отделении в своей больнице. Ты не бегаешь по всему городу в поисках, кому бы еще помочь. Если к тебе обращается человек, которому ты можешь помочь, ты помогаешь. Разница лишь в том, Саша, что, если кому-то вдруг прямо сейчас здесь понадобится помощь, половина этих людей сделает вид, что ничего не замечает, и пройдет мимо, а вторая половина остановится и поможет, если будет в состоянии это сделать. А твой чех? – Максим снова бросил на нее короткий взгляд, но тут же повернулся к дороге, поскольку вереница машин наконец-то пришла в движение.

– Вероятно, – пожала плечами Саша.

– Ну так и в чем дело? Если в процессе вашего расследования вы найдете что-то такое, что сможет помочь полиции, вы им это сообщите. Это главное. Не стоит строить из себя супермена и лезть туда, куда не следует, в этом я с ним полностью согласен. Полиция занимается своим делом, вы занимаетесь своим. Просто у вас нашлись точки соприкосновения. Но это не значит, что вы теперь должны делать за них их работу. Кстати, думаю, они были бы этому не слишком рады.

Саша вздохнула, выбросила сигарету и закрыла окно. Она не могла не признать, что Максим прав. Пожалуй, именно это она в нем и любила больше всего: он всегда умел разложить ее проблему на составляющие и показать, что не такая уж это и проблема. То, чего Саша не видела в упор, для него лежало на поверхности.

– И почему ты всегда прав? – с улыбкой поинтересовалась она.

– Потому что я старше, опытнее и мудрее, – улыбнулся он в ответ и внезапно попросил: – Познакомь нас.

– Что? – Саша растерялась от такой быстрой смены темы.

– Познакомь меня со своими друзьями.

– Зачем?

– Я просто хочу знать людей, с которыми ты в последнее время проводишь так много времени.

– Хорошо, как-нибудь я приглашу их на ужин.

Максим недоверчиво покосился на нее.

– Я серьезно, – уточнил он.

– Я тоже.

Это был тот редкий случай, когда Саша была рада, что оказался прав кто-то другой, а не она. Потому что считать Дворжака бездушной сволочью ей не нравилось. Настроение резко поднялось вверх, и даже предстоящий праздник уже не наводил на нее такую панику. Дни рождения бывают не так часто, а племянников у них не так много, можно и потерпеть.

Она снова погладила куклу по мягким волосам и улыбнулась.

24 октября 2012 года, 19.34

где-то в Санкт-Петербурге

С трудом переставляя плохо слушающиеся от слабости ноги и держась одной рукой за стену, Алина медленно добрела до туалета. Перед ней тут же возникла эта странная женщина, охранявшая их и приносившая им еду.

– Отойди, – проворчала Алина.

Женщина продолжила стоять на месте.

– Уйди, говорю, я в туалет хочу! – рявкнула Алина, и женщина послушно сделала шаг в сторону.

Алина обошла ее, стараясь не смотреть в ее сторону, закрыла за собой дверь туалета и прислонилась к ней спиной, переводя дыхание. Ноги дрожали от слабости, в голове шумело. Она ничего не ела уже второй день, и это не могло не сказаться на ее самочувствии. Но лучше так, чем быть овощем, как ее подруга по несчастью.

Когда Алина пришла в себя, она обнаружила, что ее держат в маленькой полутемной комнате, где ничего, кроме трех узких кроватей, не было. Одна кровать пустовала, на второй лицом к стене лежала неизвестная девушка. Разбудить ее удалось быстро, но вот толку от этого не было никакого. Она ничего не понимала и смогла назвать только свое имя – Ира. Алина быстро сообразила, что похититель, кем бы он ни был, щедро кормит их какими-то успокоительными препаратами. И, скорее всего, добавляет их в еду, потому что никаких уколов им никто не делал, таблеток не давал, но каждый раз после еды, примерно через пятнадцать – двадцать минут Алину «уносило». В таком состоянии она не могла даже связно думать, сбежать не стоило и пытаться. Значит, чтобы выбраться, ей было необходимо перестать принимать эти препараты.

Не есть она не могла. Еду три раза в день им приносила странная молчаливая женщина, которая стояла над ними до тех пор, пока они все не съедали. Однако Алина быстро нашла выход. Она шла в туалет и старым проверенным способом оставляла содержимое желудка там. Какое-то количество лекарств все равно успевало попасть в кровь, организм все больше истощался, поэтому времени для побега у нее оставалось все меньше.

Дверь в туалет не запиралась, но охранница никогда не позволяла себе входить туда, Алина надеялась, что и в этот раз сможет не попасться. Она опустилась на пол, на четвереньках подползла к унитазу и склонилась над ним.

– Ты сможешь, – уговаривала она себя, – ты умеешь. Да, противно, но что делать?

Она говорила это себе каждый раз, вспоминая при этом свою мать. Когда-то давно та не позволяла ей сидеть на диете, а в четырнадцать лет Алине так хотелось быть более тонкой, чем она тогда была.

– Угробишь здоровье, кому ты потом будешь нужна больная? – кричала мать. – И слышать не хочу ни про какие диеты, придумала тоже! А ну марш ужинать! – И стояла над ней все время, пока тарелка не становилась совершенно чистой, прямо как теперь эта женщина. Тогда-то Алина и научилась хитрить. Теперь же старые навыки оказались как никогда кстати.

Она уперлась руками в унитаз, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, открыла рот и как можно глубже засунула внутрь пальцы, стараясь надавить на корень языка. Получилось не с первого раза, но вскоре все то, что она съела, вышло наружу. Алина вытерла рот и устало села прямо на холодный пол.

– Вот так, ты умница, – еле ворочая языком, шептала она сама себе. – Не смей сдохнуть тут. У тебя впереди целая жизнь, и ты не можешь потерять ее только потому, что перешла дорогу какому-то мудаку.

Она поднялась с пола и вышла из туалета, бросив быстрый взгляд на терпеливо дожидающуюся ее женщину. Та как обычно молча проводила ее до комнаты, убедилась, что она легла в постель, и вышла за дверь.

Дождавшись, когда в соседней комнате установится полная тишина, Алина вытащила из-под подушки ключ, который еще днем стащила у своей охранницы, и поднялась с постели. Она посмотрела на лежащую поверх одеяла Иру, решая, что делать с ней. Тащить ее с собой было глупо, она стала бы ужасной обузой.

– Я выберусь и пришлю за тобой помощь, – пообещала она. Ира не отреагировала.

Алина подобрала длинное платье, которое похититель надел на нее в первый же день, и, стараясь как можно тише переставлять плохо слушающиеся ноги, вышла в другую комнату, где стоял обеденный стол и обычно обитала охранница. Как Алина и ожидала, там было пусто. Судя по звукам в ванной, женщина находилась там, убирала или мыла посуду.

Сам похититель приходил обычно поздно вечером, когда обе девушки уже спали под действием препаратов. Вернее, Ира спала, а Алина только делала вид. Он разглядывал их, расчесывал волосы, касался кожи. Алина, стиснув зубы, молча терпела, никак не выдавая того, что все чувствует. Она не произнесла ни звука даже тогда, когда он наносил ей на затылок татуировку. По правде говоря, это был единственный раз, когда он причинил ей боль. Все остальное время его отношение было скорее бережным, но Алина все равно не тешила себя надеждой, что для них с Ирой это может хорошо закончиться. О трех мертвых девушках в белых платьях на кладбище она слышала недавно по телевизору. Предположить, что их ждет та же участь, было вполне логично, а ждать помощи извне не приходилось. Нет, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. И сегодня вечером она не собиралась дожидаться прихода похитителя.

Дрожа от радостного возбуждения, Алина отперла еще одну дверь, за которую их никогда не выпускали, и оказалась в длинном темном коридоре, освещаемом лишь выбивающейся из-под двери полоской света. Держась руками за стену, она медленно пошла вперед, надеясь, что коридор выведет ее на улицу. Что она будет делать, если окажется где-нибудь в лесу, она не хотела даже думать. Главное – выбраться отсюда. А там она что-нибудь придумает.