Текст книги "Шесть столпов самооценки"

Поговорим о втором компоненте самооценки – самоуважении.

Если самоэффективность связана с естественным ожиданием успеха, то самоуважение означает естественное ожидание дружбы, любви и счастья – просто как результата факта нашего существования и характера наших поступков. (С понятийной точки зрения можно разграничить эти два компонента, но в повседневной реальности они переплетаются друг с другом.) Самоуважение – это убежденность в собственных достоинствах. Речь не идет об иллюзорном представлении о собственном совершенстве или превосходстве над другими. Самоуважение вовсе не подразумевает сравнения или конкуренции. Это уверенность в том, что наша жизнь достойна того, чтобы ее поддерживать, защищать и пестовать; что мы – хорошие и заслуживаем уважения окружающих; что наше счастье и самореализация достаточно важны, чтобы ради них прилагать усилия.

Если говорить о воспитании, то здесь большое значение имеет уважительное обращение с ребенком родителей и других членов семьи. Что касается наших собственных поступков, то важна удовлетворенность «моральностью» нашего выбора. Есть простой, информативный, хотя и не всегда безошибочный, тест. Спросите у людей, совершивших выбор, чувствуют ли они гордость и удовлетворение морального свойства. Свернуть на перекрестке направо или налево – это, как правило, не моральный выбор; а вот сказать или не сказать правду, остаться верным собственным обещаниям и ценностям – да.

Люди зачастую намного сильнее уверены в своей компетентности, по крайней мере в определенных сферах, чем в собственном праве на счастье. Это говорит об отсутствии некоего аспекта самооценки. Профессионал такого рода может достичь очень многого, но не будет радоваться своим достижениям. Чувство собственного достоинства, поддерживающее и «разрешающее» нам радость, у него ущербно и подорвано.

Подобную картину можно наблюдать у успешных бизнесменов, которые испытывают тревогу вне стен офиса. Отпуск для них нередко оборачивается не удовольствием, а стрессом. Даже в обществе близких, как бы сильно они их ни любили, они не всегда находят радость. Они просто не чувствуют на это права – ощущают лишь, что обязаны доказывать и оправдывать свою значимость постоянными подвигами, что свидетельствует о проблемах с самооценкой.

Так ли необходимо самоуважение каждому из нас? Чтобы жить успешно, мы должны добиваться определенных целей. Чтобы правильно поступать, необходимо ценить благонамеренность своих поступков и считать себя достойными награды за свои действия. В отсутствие подобной уверенности мы никогда не узнаем, как именно нужно заботиться о себе, защищать свои законные интересы, удовлетворять свои потребности или радоваться своим достижениям. (Иными словами, ощущение самоэффективности тоже окажется ослабленным.)

Недавно я консультировал женщину, блестящего юриста, которая в своей самоэффективности чуть не довела себя до саморазрушения. Она постоянно позволяла своим коллегам по работе ставить ее достижения себе в заслугу. Ее босс получал деньги за отработанные ею часы. Другие сотрудники беззастенчиво пользовались ее идеями. Она же излучала любезность и жизнерадостность и убеждала окружающих, что совсем не против такого «разделения труда», хотя внутри просто пылала от негодования. Она хотела нравиться и верила, что самоуничижение обеспечит общую любовь, поэтому гнала от себя мысли о том, что расплачивается за это потерей самоуважения. Единственным проявлением самоутверждения и бунтарства в ее жизни было решение стать юристом против воли семьи, которая всегда принижала ее чувство собственного достоинства. Эта дама обладала и знаниями, и умениями – не хватало только самооценки. Низкий уровень последней был сродни силе тяготения, не позволяющей нашей героине совершить прорыв. В ходе консультаций она узнала, что путь к обретению самоуважения лежит в большем доверии к собственному выбору. Она осознала, что ее модель поведения именуется «самосаботаж» и необходимо преодолеть «силу притяжения», то есть бороться за свои интересы, несмотря на все страхи.

Три основных вывода таковы.

1. Если мы уважаем себя, то наши действия будут подтверждать и укреплять это уважение; например, мы сумеем требовать от других соответствующего к нам отношения.

2. При отсутствии самоуважения мы, как правило, действуем так, что еще сильнее ослабляем ощущение собственной ценности; например, терпим или поощряем неадекватное отношение к нам окружающих, тем самым утверждаясь и закрепляясь в своем негативе.

3. Если мы хотим повысить уровень самоуважения, нужно действовать соответственно, и здесь все начинается с уверенности в ценности нашей персоны, которая выражается и в поведении.

Потребность видеть в себе хорошее – это потребность в чувстве самоуважения. Она проявляется очень рано. Еще в детстве мы осознаём, что властны выбирать, как поступить в том или ином случае, и несем ответственность за совершенный выбор. Так рождается ощущение «Я – личность». Мы испытываем потребность чувствовать собственную правоту – правоту характерного для нас образа действий, которая позволяет чувствовать себя хорошими.

Мы обучились этому понятию у взрослых, от которых впервые слышим слова «хорошо», «плохо», «правильно», «неправильно», но сама эта потребность заложена в нашей природе. Она тесно связана с темой выживания: подхожу ли я для жизни? Быть правым как личность означает «подходить» для успеха и счастья; быть неправым – находиться под угрозой страданий. Когда клиент во время сеанса терапии говорит: «Я не чувствую себя вправе быть счастливым и успешным», это означает: «Я не чувствую себя достойным называться человеком».

Потребность в самоуважении изначальна и неизбежна. Вырастая, мы обязательно задаемся вопросами: каким я должен стать? Какими принципами руководствоваться в жизни? Какие ценности поддерживать? Обеспокоенность своей правотой и неправотой – не просто желание встроиться в социум. Обеспокоенность морально-этическими проблемами естественным образом возникает у человека еще в детстве, с пробуждением интеллектуальных способностей, и сопровождает по мере взросления. При оценке собственных действий мы неизбежно исходим из моральных установок.

От ценностей и ценностных суждений невозможно дистанцироваться, поскольку определиться в них требует сама жизнь. Фразы «хорошо для меня» или «плохо для меня» означают «на пользу моей жизни и моему благополучию или нет». Для понимания самооценки важно знать, что мы не способны исключить себя из контекста ценностей и ценностных суждений. Нельзя оставаться безучастными к моральной подоплеке своих действий, хотя порой мы и стараемся или делаем вид, что она не имеет для нас значения. Ценностная значимость наших поступков обязательно фиксируется на некоем духовном уровне, вызывая позитивные или негативные ощущения. Ценностные качества, по которым мы, открыто или подспудно, судим о себе, могут быть осознанными или подсознательными, рациональными или иррациональными, утверждающими жизнь или угрожающими ей; все равно каждый, вынося себе вердикт, следует некоему стандарту. Степень, в которой мы не удовлетворяем этому стандарту, обозначает разрыв между идеалами и реалиями и, следовательно, «фиксирует» ущерб, нанесенный нашему самоуважению.

Иными словами, личностная целостность самым тесным образом связана с моральным аспектом самооценки. Для оптимальной реализации собственных возможностей мы должны доверять себе и восхищаться собой, а доверие и восхищение должны корениться в реальности, а не в наших фантазиях и иллюзиях.

Я хочу сказать несколько слов о гордости, которая отличается от самооценки. Гордость – это уникальная разновидность удовольствия.

Если самооценка связана с ощущением нашей фундаментальной компетентности и ценности, то гордость – это более осознанное удовольствие, которое мы находим в собственных поступках и успехах. Самооценка пристально анализирует то, что необходимо сделать, и внушает человеку мысль: «Я могу». Гордость анализирует достигнутое и позволяет человеку сказать: «Я сделал».

Истинная гордость не имеет ничего общего с гордыней, похвальбой или заносчивостью. Она произрастает из иных корней. Ее источник – не пустота, но удовлетворенность. Она не тщится, но радуется.

А еще гордость – это не иллюзия свободы от недостатков и просчетов (как порой утверждают религиозные деятели). Мы гордимся тем, что совершили или что сотворили из себя самих, одновременно признавая свои ошибки и несовершенства. Мы способны ощущать гордость, обладая и принимая то, что юнгианцы[14]14
  Юнгианцы – сторонники аналитической психологии – одного из психодинамических направлений, основателем которого является швейцарский психолог и культуролог К. Г. Юнг. Аналитическая психология опирается на представление о существовании бессознательной сферы личности, являющейся источником целительных сил и развития индивидуальности. В основе учения лежит понятие коллективного бессознательного, в котором нашли отражение данные антропологии, этнографии, истории культуры и религии, проанализированные Юнгом в аспекте биологической эволюции и культурно-исторического развития, и которое проявляется в психике индивида. Прим. ред.


[Закрыть] именуют «тенью» личности. Коротко говоря, гордость никоим образом не означает пренебрежения реальностью.

Гордость – это эмоциональная награда за достижения. Это не порок, который нужно преодолевать, но достоинство, которое следует в себе развивать. (С точки зрения философии или морали гордость считается не эмоцией или ощущением, но добродетелью приверженности действиям. Я же определяю гордость иначе – как амбицию морального свойства, стремление реализации своего высочайшего потенциала.) Эту идею я рассматриваю в книге The Psychology of Self-Esteem («Психология самооценки»).

Всегда ли за успехом следует гордость? Необязательно, и мы это увидим в следующей истории.

Глава компании пришел ко мне на консультацию. По его словам, хотя в своем бизнесе он добился выдающихся успехов, он испытывает депрессию, несчастлив и не понимает почему. Мы выяснили, что ему всегда хотелось стать ученым, однако от заветного желания пришлось отказаться по воле родителей, которые заставили его стать предпринимателем. В результате он не только оказался не способен испытывать хоть какие-нибудь позитивные ощущения, за исключением абсолютно искусственной гордости за собственные достижения, но еще и подорвал свою самооценку. Определить причину оказалось несложно: в самом важном аспекте своей жизни он подчинил и разум, и собственные ценности желаниям других людей просто из потребности «быть любимым» и «принадлежать к определенному кругу». Испытываемая им депрессия стала результатом целой жизни, где блистательная работа сочеталась с пренебрежением к своим глубинным потребностям. В жизни, очерченной этими рамками, гордость и удовлетворение были ему недоступны. Пока он не пожелал бросить вызов ограничениям и посмотреть страху в лицо, решения не существовало.

Порой можно слышать, как человек говорит: «Я так многого добился. Почему я не испытываю гордости за себя?». Хотя причин, по которым человек не радуется своим успехам, может быть несколько, полезно задать ему вопрос: «А кто выбирал вам цели? Вы или чей-то “важный голос” внутри вас?». Ни гордость, ни самооценка не способны питаться второсортными ценностями, не отражающими нашего истинного «я».

Но разве есть что-то, что требует больше истинной храбрости, что-то более провоцирующее и порой пугающее, чем возможность жить своим умом, своими суждениями и ценностями? Разве не самооценка пробуждает в нас внутреннего героя?

Ответы на эти вопросы скоро приведут нас к шести столпам самооценки.

3. Облик самооценки

Как выглядит самооценка?

Существует несколько довольно простых и явных признаков, совокупность (а не каждый в отдельности!) которых говорит о степени самооценки.

Итак, самооценка проявляется:

• в выражении лица, поведении, манере говорить и двигаться, которые свидетельствуют о том, что человек получает от жизни удовольствие;

• в той легкости, прямоте и откровенности, с которыми человек говорит о своих достижениях и неудачах, поскольку самооценка дружит лишь с реальными фактами;

• в комфортности, с которой человек принимает и делает комплименты, выражает привязанность, одобрение и т. п.;

• в открытости критике и в признании своих ошибок, поскольку самооценка никак не связана с имиджем безупречности;

• в простоте и естественности слов и движений, свидетельствующих о том, что человек не воюет с собой;

• в согласии между словами и делами и тем, как человек выглядит, говорит и двигается;

• в открытости и пытливости по отношению к новым идеям, приобретению нового опыта, новым жизненным возможностям;

• в том факте, что тревожность или незащищенность, даже если они и проявляются, не смогут согнуть человека в бараний рог, потому что мысль о необходимости принять их, взять под контроль и подняться над ними, не покажется такому человеку невыполнимой;

• в умении радоваться забавному в жизни – как своей, так и чужой;

• в способности гибко реагировать на вызовы и обстоятельства, поскольку человек с высокой самооценкой доверяет своему разуму и не считает жизнь чередой катастроф и поражений;

• в доброжелательном (не воинственном) поведении по отношению к себе и другим;

• в умении сохранять внутреннюю гармонию и достоинство в стрессовых ситуациях.

На чисто физическом уровне человеку с высокой самооценкой присущи следующие черты.

Глаза – внимательные, яркие и живые; лицо – спокойное и (если человек не болен) сохраняющее естественные краски, здоровая кожа; естественное положение подбородка по отношению к туловищу (не приподнят и не опущен); челюсти и скулы не напряжены.

Плечи расслаблены, но приподняты; руки также расслаблены, с естественной грацией, спокойно опущены; прямая осанка; целеустремленная походка (не шаркающая и не вразвалку).

Голос – хорошо модулированный, громкость которого сообразна ситуации.

В этом описании я не случайно затрагиваю тему релаксации, отсутствия напряженности. Релаксация означает, что мы не прячемся от себя и не сражаемся сами с собой. Хроническая напряженность свидетельствует о некой внутренней борьбе, самоизбегании или самоотрицании; о том, что некий аспект собственного эго отвергается или держится в строгой узде.

В начале этой книги я перечислял спутников здоровой самооценки. Это рациональность, реализм, интуиция, креативность, независимость, гибкость, способность руководить изменениями и признавать (и исправлять) ошибки, великодушие и способность к сотрудничеству. Если мы поймем, что в действительности означает термин «самооценка», логика названных выше взаимосвязей станет очевидна.

Рациональность. Это использование интегративной функции сознания: формулирование принципов на основе конкретных фактов (индукция), приложение принципов к конкретным фактам (дедукция) и установление связи между новыми знанием, информацией и уже имеющимися. Это поиск смысла и понимание взаимосвязей. Основа рациональности – закон непротиворечивости: ничто не может быть одновременно истинным и ложным (А и не-А) в одно и то же время и в том же смысле.

Рациональность не следует путать (как это часто происходит) с навязчивым следованием правилам или бездумным подчинением тому, что некая группа людей в данное время и в данном месте провозглашает разумным. Поиск рацио означает поиск непротиворечиво целостного опыта, что подразумевает открытость и доступность новому. Рациональность не слуга ни традиции, ни консенсуса.

Ее суть очень далека от того странного понимания, которое отождествляет ее с лишенным воображения, расчетливым анализом. Подобную точку зрения можно встретить, к примеру, в книге Т. Питерса и Р. Уотермана «В поисках совершенства»[15]15
  Томас Дж. Питерс, Роберт Уотерман. В поисках совершенства. Уроки самых успешных компаний. М.: Альпина Паблишер, 2017. Прим. ред.


[Закрыть], где рациональность характеризуется именно так и за это подвергается критике. Рациональность – это сознание, функционирующее в однозначно целостном режиме.

Поняв это, мы увидим, что приверженность рациональности и умение жить осознанно находятся в тесной взаимосвязи.

Реализм. В данном контексте это словосочетание означает уважение к фактам: «Что есть, то есть, а чего нет, того нет». Никогда не сумеет компетентно справляться с жизненными перипетиями тот, кто не дает себе труда различать реальное и нереальное; пренебрежение этими различиями лишает человека оружия в бою с судьбой. Высокая самооценка органически ориентирована на реальность. (Умение хорошо ориентироваться в реалиях вкупе с эффективной самодисциплиной и умением управлять собой и есть то, что психологи имеют в виду, говоря о силе эго, «я».)

Во время испытаний индивиды с низкой самооценкой склонны недооценивать или переоценивать свои способности. Те же, у кого самооценка высокая, оценивают свои шансы реалистично.

Интуиция. Очень часто – в особенности при принятии сложных решений – число переменных, которые необходимо обработать и свести в единое целое, намного превышает возможности рационального мышления. Сложные и сверхскоростные операции интегрирования могут протекать за пределами сознания – мы называем это «интуитивные прозрения». Потом уже мозг «сканирует» данные в поддержку или опровержение интуиции. Люди, которым приходится действовать, опираясь почти исключительно на рациональное мышление и накопленный опыт, иногда осознанно полагаются на эти самые подсознательные «озарения». Они вынесли из практики: поступая так, они чаще побеждают, чем проигрывают. Но если в результате им случается совершить ошибку, они вновь возвращаются к более однозначным и сознательным формам рациональности.

Поскольку интуитивная функция часто позволяет совершать качественные скачки, за которыми не поспевает ординарное мышление, эти люди считают интуицию основной составляющей своих умственных процессов. Удачливые бизнесмены нередко считают причиной своих достижений именно интуицию. Ум, научившийся доверять себе, скорее станет полагаться на подобный процесс (и эффективно им руководить, поверяя интуицию реальностью). Это справедливо в бизнесе, спорте, науке, искусстве – в общем, во всех самых сложных видах человеческой деятельности. Для самооценки интуиция имеет значение только потому, что свидетельствует о внимательном отношении человека к сигналам изнутри.

В начале прошлого века Карл Юнг подчеркивал важность умения прислушиваться к сигналам внутреннего «я» для развития креативности. Позднее Карл Роджерс[16]16
  Карл Рэнсом Роджерс (1902–1987) – американский психолог, один из создателей и лидеров гуманистической психологии. Прим. ред.


[Закрыть] установил связь этих сигналов с самопринятием, аутентичностью и психологическим здоровьем.

Креативность. Люди творческого склада прислушиваются к своим внутренним сигналам и доверяют им больше, чем среднестатистические индивиды. Их ум в меньшей степени подчинен чужим системам верований – по крайней мере, в том, что касается их творчества. Они более самодостаточны. Они, возможно, учатся у других и черпают у них вдохновение, однако ценят собственные мысли и прозрения выше, чем обычные люди.

Как показывают исследования, креативные люди чаще имеют обыкновение записывать интересные идеи, не жалеют времени, чтобы дать им созреть. Они инвестируют энергию в то, чтобы узнать, куда эти идеи могут привести. Они ценят плоды своего ума.

Обладатели же низкой самооценки, напротив, склонны преуменьшать эти плоды. Дело не в том, что их не посещают стоящие идеи. Просто они не считают свои находки потенциально значимыми, зачастую даже не помнят о них, а значит, редко их реализуют. Подобную точку зрения можно выразить так: «Разве моя идея может быть хоть сколько-нибудь заслуживающей внимания?».

Независимость. Умение думать самому за себя – это естественный результат, одновременно и причина, и следствие здоровой самооценки. Поэтому независимость – это умение принимать полную ответственность за собственное существование, за достижение своих целей и обретение собственного счастья.

Гибкость. Быть гибким означает уметь реагировать на перемены, не цепляясь излишне за прошлое. Привязка к прошлому перед лицом новых, изменяющихся обстоятельств сама по себе есть плод незащищенности как отсутствия доверия к себе. Напуганные животные в большинстве своем демонстрируют такое качество, как ригидность: они замирают. Так же порой поступают компании, столкнувшиеся с превосходящим их конкурентом. Они не задаются вопросом: «Чему мы можем научиться у соперников?», а продолжают слепо делать то, что делали всегда, отрицая тот очевидный факт, что прежняя тактика больше не срабатывает.

Ригидность часто является реакцией не доверяющего себе ума перед лицом необходимости приспосабливаться к новому или справляться с неизвестным либо разума, который привык почивать на лаврах или даже впал в спячку. Гибкость, напротив, представляет собой естественное следствие самооценки. Доверяющий себе разум прочно стоит на собственных ногах, его не сдерживает ненужное бремя, он способен быстро отвечать на новые вызовы.

Способность управлять изменениями. Высокая самооценка не пугается изменений по причинам, изложенным выше. Она движется вместе с течением реальности, вопреки сомнениям. Самооценка ускоряет отклик, сомнение в себе всегда запаздывает. (По одной этой причине в современной «скоростной» глобальной экономике деловому сообществу придется внедрять принципы самооценки и в программы подготовки, и в корпоративную культуру. А учебным заведениям – использовать эти же принципы, чтобы готовить студентов к реалиям взрослой жизни, в которую они вступают.) Способность управлять изменениями, таким образом, соотносится с вышеупомянутым умением ориентироваться в реалиях, а стало быть, с силой эго.

Готовность признавать (и исправлять) ошибки. Базовая характеристика здоровой самооценки – умение ориентироваться в реалиях. Факт приоритетнее убеждения. Истина ценнее правоты. Осознанность действий воспринимается как более желательное свойство, чем бессознательная оборонительная позиция. Если доверие к себе связано с уважением к реальности, тогда умение исправить ошибку ценнее умения сделать вид, что никакой ошибки не было.

Человек со здоровой самооценкой не стыдится сказать: «Я был неправ», если это действительно так. Отрицание и оборонительная позиция – признаки незащищенности, вины, чувства собственной неадекватности и стыда. Именно низкая самооценка побуждает воспринять простое признание ошибки как унижение и даже самоосуждение на вечное проклятие.

Благожелательность и умение сотрудничать. Специалисты по детскому развитию знают, что малыш, с которым обращаются уважительно, впитывает такое отношение и так же обращается с другими людьми. Ребенок, с которым обращались плохо, повзрослев, реагирует на окружающих со страхом и яростью. Если мой центр – во мне самом, если я чувствую себя в безопасности, не покидая собственных границ, если я уверен в своем праве говорить «да» и «нет», благожелательность становится моим естественным качеством. Мне нет нужды бояться других или прятаться за стеной враждебности. Если я уверен в своем праве существовать, уверен, что принадлежу себе, если меня не страшат те же качества в других людях – тогда желание сотрудничать с окружающими ради достижения общих целей разовьется во мне самым естественным образом. Ясно, что подобная реакция послужит моим интересам, поможет мне удовлетворить разнообразные потребности, не сдерживая себя страхом и сомнениями.

Эмпатия и сострадание, как и благожелательность и готовность к сотрудничеству, гораздо чаще встречаются у людей с высокой самооценкой: мое отношение к другим, как в зеркале, отражает мое отношение к себе. В своих комментариях к заповеди «Люби ближнего, как самого себя» портовый грузчик и философ Эрик Хоффер[17]17
  Эрик Хоффер (1898–1983) – американский социальный философ-самоучка. Автор анализа природы возникновения массовых движений – религиозных, национальных, социальных и т. д. Прим. ред.


[Закрыть] отметил: проблема заключается в том, что люди как раз так и поступают – тот, кто ненавидит себя, ненавидит других. Знаменитые убийцы этого мира (как в фигуральном, так и в буквальном смысле) не отличались теплым отношением к своему внутреннему «я».