Текст книги "Краткая история экономики. 77 главных идей о богатстве и бедности от Платона до Пикетти"

7
Зерно встречается с железом

Французский историк и путешественник Алексис де Токвиль[41]41
  Алекси́с-Шарль-Анри Клерель, граф де Токвиль (1805–1859), французский политический деятель, лидер консервативной Партии порядка, министр иностранных дел Франции (1849). Более всего известен как автор историко-политического трактата «Демократия в Америке» (2 тома, 1835, 1840).


[Закрыть] был поражен признаками нового общества, которые он обнаружил в Манчестере в 1830-е годы. Трубы высоких зданий заводов дымили, покрывая сажей улицы и дома. Отовсюду доносились промышленные шумы: «скрип и хруст колес машинного оборудования, резкий свист пара от котлов» и «монотонный размеренный стук ткацких станков». Такие фабрики, как в Манчестере, полностью изменили облик хозяйственной системы Великобритании в XIX веке. Владельцы фабрик покупали орудия труда и станки, необходимые для производства товаров: тканей, стеклянной посуды и столовых приборов (ножей, вилок и ложек) – и платили заработную плату рабочим, которые стекались каждый день к своим рабочим местам на предприятиях из близлежащих хижин и лачуг. Так блага производились с меньшими затратами и были дешевле. Параллельно изобретались новые виды благ, а также новые методы производства. Мужчины, женщины и дети покидали сельскохозяйственные фермы и переезжали в растущие города. Там они тяжело трудились не покладая рук рядом с паровыми машинами. Отныне их труд определялся не восходами и закатами солнца на сельскохозяйственных полях, а зависел от показаний часов и расписания, устанавливаемого их работодателями. Изменения в обществе были настолько значительными, что впоследствии это время стали называть Промышленной революцией.

За пределами города располагалась сельская местность, где росла пшеница. Зерно было необходимо, чтобы прокормить фабричных рабочих. Земледелие уже долгое время было стержнем хозяйственной системы, поэтому неудивительно, что землевладельцы – богатые и могущественные люди. В прошлом землю делили согласно старым обычаям деревни. Постепенно землевладельцы огораживали участки земли для создания крупных хозяйств, а земледельцы и пастухи становились работниками, нанимаясь к землевладельцам за заработную плату. Капиталистические фермеры нанимали работников и выращивали урожай уже не для собственного потребления и выживания, а для того, чтобы продать его и получить прибыль. Новые методы ведения сельского хозяйства сделали возможным производство большего количества продовольствия, необходимого для удовлетворения потребностей растущего населения городов. Затем, по мере того как Манчестер и подобные ему города заполнялись производственными складами и фабриками, основа богатства нации сместилась с земледелия к промышленности. Инвестируя в индустриальную экономику, люди начали наживать себе состояния. Одним из них был Давид Рикардо (1772–1823 гг.), ведущий британский биржевой маклер, торговавший ценными бумагами на фондовой бирже. Став богатым, он обратился к экономической науке. Он выявил доселе невиданную мощь и возможности логического анализа, таящиеся в экономической науке.

В XVIII веке мальчики-подростки из благополучных семей обучались греческому и латинскому языкам перед поступлением в университет. С юным Давидом все обстояло не так. Его отец, успешный еврей-бизнесмен, считал, что практическое образование намного важнее теоретического. Он отправил 14-летнего сына работать на фондовую биржу. Сын блестяще справился со своей задачей и заработал много денег. Впоследствии он оказывал помощь правительству Великобритании, предоставив деньги в долг в войне с Наполеоном. Одна из его сделок была особенно показательной: она была ставкой на результат, потому что последний всецело зависел от исхода битвы при Ватерлоо в 1815 году. Предоставив заем правительству, Давид взял на себя огромный риск. Если бы британцы были побеждены, он потерял бы много денег. У его друга и собрата по перу, экономиста Томаса Мальтуса, с которым мы вскоре познакомимся поближе, была небольшая часть в этом займе. Мальтус запаниковал и написал Рикардо письмо с просьбой вернуть его долю. Рикардо был более хладнокровен и твердо держался за свою ставку. Когда пришли новости о победе Великобритании, он в одночасье стал одним из самых богатых людей страны.

Рикардо в буквальном смысле наткнулся на экономическую науку в библиотеке, где обнаружил том «Богатства народов» Адама Смита. Оказалось, что это была самая важная книга, которую он когда-либо читал в своей жизни. Именно она вдохновила его применить свой удивительный ум к анализу хозяйственной системы в то время, когда зарождавшееся поколение капиталистов соперничало за власть со старым режимом аристократов-землевладельцев. Главным вопросом стала необходимость распределять растущее богатство страны между земельными собственниками, капиталистами и огромной массой рабочих. И хотя Смит показал, как рынки могут процветать и обеспечивать гармонию в обществе, именно Рикардо зафиксировал зачатки конфликта. Они стали заметными в начале XIX века, когда рабочие возмутились ростом цен на продовольствие.

Некоторые полагали, что высокие цены на продовольствие были вызваны высокими рентами, которые устанавливали собственники земли. Из-за ренты увеличивались производственные издержки земледельцев. Рикардо был не согласен с этой точкой зрения и утверждал, что все происходит как раз наоборот. Высокие цены на предметы продовольствия были причиной высоких рент. Он считал, что землевладельцы получали львиную долю богатства нации за счет остальных граждан из-за дороговизны предметов продовольствия. Снижение земельных рент (размеров платежей за пользование землей для фермеров) никак бы не выправило ситуацию.

Чтобы объяснить свою логику, Рикардо предлагал подумать об экономической системе как о гигантской ферме, выращивающей зерновые. Землевладельцы сдают участки в аренду фермерам. Те нанимают рабочих, которые вскапывают землю и сеют в нее семена. В конце года фермеры продают выращенный урожай. По мере роста населения необходимо иметь все больше зерновых. Предложение земли ограничено, поэтому, чтобы выращивать и собирать больший урожай, фермерам приходится прибегать к использованию участков менее плодородной земли. Если производить зерновые становится труднее, их цена растет. Для производства бушеля зерновых на менее плодородном участке земли фермерам нужно нанять больше рабочих, следовательно, после выплаты им заработной платы у фермеров остается меньше прибыли. Вы можете подумать, что фермеры, обрабатывающие более плодородные участки земли, в конце года получат и бóльшую прибыль, потому что они способны вырастить бушель зерновых с помощью меньшего числа рабочих. На самом же деле выигрывают здесь именно земельные собственники, потому что фермеры конкурируют за производительное использование земли. Если бы были фермеры, получающие действительно высокую прибыль от более плодородных участков земли, тогда все остальные фермеры предложили бы землевладельцам платить более высокую ренту за использование этих участков. Следовательно, высокие цены на зерновые подстегивают рост рент, уходящих землевладельцам, а не прибыли, которые идут в доход капиталистических фермеров. А что же насчет капиталистов, владеющих фабриками в городах? Их прибыли также снижались, потому что высокие цены на зерновые делали дорогим и конечный продукт – хлеб. Из-за этого капиталистам приходилось платить более высокую заработную плату рабочим, чтобы гарантировать их выживание. Что же касается самих рабочих, то они явно проигрывали от высоких цен на зерновые, потому что потребляемые ими предметы продовольствия стали обходиться им дороже. Рикардо, таким образом, пришел к выводу, что «интерес класса собственников земли всегда противоположен интересу всякого другого класса в обществе».

Рикардо отмечал, что власть землевладельцев ослабляет хозяйственную систему. Когда капиталисты строят фабрики и нанимают рабочих для изготовления вещей и выращивания предметов продовольствия, они в целом увеличивают объем производства в экономике. Однако если прибыли снижаются, у капиталистов остается меньше денег на траты, поэтому процесс создания богатства замедляется. Землевладельцы становятся богаче, просто собирая ренту со своей земельной собственности.

Вместо того чтобы инвестировать свой доход, как это делают капиталисты, землевладельцы расходуют его на горничных и дворецких, на библиотеки для своих усадеб, на экспедиции в тропики за растениями для своих оранжерей и прочие удовольствия. Ничего из перечисленного выше, по мнению Рикардо, не вносит вклада в богатство нации в долгосрочном периоде.

Во времена Рикардо несоответствие между землевладельцами и капиталистами выросло еще больше в пользу землевладельцев, потому что в Великобритании были законы, запрещавшие дешевый импорт зерна. Это были так называемые «хлебные законы». Они вводили запрет на ввоз в Великобританию дополнительного объема зерновых, необходимого, чтобы прокормить растущее население страны. Результатом процесса стали еще более высокие цены на зерновые культуры. Рассуждения Рикардо показывали, что эти законы помогли еще больше поднять ренту в пользу землевладельцев, сократить прибыли капиталистов и ввергнуть рабочих в состояние нищеты. В 1819 году на площади святого Петра в Манчестере состоялась демонстрация с требованием всеобщего избирательного права и упразднения «хлебных законов». Протест превратился в кровавое столкновение, когда солдаты открыли огонь по толпе, убив несколько человек и ранив сотни. По аналогии с битвой при Ватерлоо инцидент вошел в историю как «бойня при Питерлоо»[42]42
  События произошли 16 августа 1819 года. В результате столкновений по разным оценкам погибло от 11 до 15 человек и ранено от 400 до 700 человек.


[Закрыть].

В том же году Рикардо стал членом Парламента. Там он предложил свое решение проблем страны: покончить с «хлебными законами». Он говорил, что это поможет сделать Великобританию «самой счастливой страной в мире». Его предложение осталось неуслышанным. Люди не привыкли слушать аргументы, основанные на строгом экономическом анализе. Многим они казались довольно далекими от реальности. Член парламента от той же партии говорил, что Рикардо «рассуждает, будто он спустился с другой планеты». Люди до сих пор ворчат на экономистов по той же причине. Однако Рикардо оказался прав, и Великобритания в итоге отменила «хлебные законы» – но это случилось лишь в середине XIX века, спустя десятилетия после его смерти.

Что бы произошло, согласно Рикардо, если бы «хлебные законы» отменили раньше? В страну хлынул бы поток дешевых импортных зерновых. Рабочим не пришлось бы иметь дело с высокими ценами на предметы продовольствия. У капиталистов был бы меньше фонд заработной платы, потому что рабочим на их предприятиях не нужно было бы столько тратить на продовольствие. Прибыли капиталистов увеличились бы, и они бы снова начали инвестировать. Тогда накопление богатства ускорилось бы.

В отсутствие «хлебных законов» страна покупала бы больше импортного зерна и производила бы меньше собственного. Рикардо говорил, что выращивание необходимого объема зерновых у себя в стране не всегда имеет смысл. Страна может производить и иное: ткань и железо на фабриках, чтобы затем продавать их иностранцам и покупать у них на полученные средства зерно. Россия в состоянии производить зерновые культуры дешевле, чем Великобритания, которая, в свою очередь, способна производить железо по меньшей цене, чем это делает Россия. Легко понять, что обе страны выиграют в том случае, если Великобритания будет производить только железо, а Россия – только зерновые, а затем будет произведена взаимная торговля железом и хлебом.

Разумные рассуждения Рикардо идут еще на шаг вперед. Обе страны могут извлечь пользу из торговли, даже если одна из них лучше производит и зерно, и железо. Для того чтобы понять его логику, представьте, что вам и вашей подруге дали задание по дому: вынести тяжелые ящики из гаража и подмести пол. Допустим, вы можете сделать и то, и другое быстрее, чем ваша подруга. Должны ли вы выполнять всю эту работу? Вовсе необязательно. Занявшись полом, вы отказываетесь от передвигания ящиков и не можете выполнять этот вид работы быстрее. Предположительно, за время пока ваша подруга подметает один метр пола, она была бы в состоянии вынести два ящика. Вы же за время, за которое подметаете один метр пола, можете вынести не два, а все пять ящиков. Получается, подруга имеет перед вами преимущество в подметании пола. Говоря в относительных терминах, у девушки сравнительное преимущество в подметании пола, даже если в терминах абсолютных значений она выполняет эту работу хуже (медленнее) вас. Вместе вы справитесь с заданием быстрее всего, если будете держаться стратегии носить ящики, а ваша подруга – подметать пол.

Та же логика подразумевает, что если у Великобритании есть сравнительное преимущество в производстве железа, а у России – в производстве зерновых, тогда Великобритания должна производить только железо, а зерно импортировать из России, а Россия должна делать наоборот. России следует выращивать зерно, а необходимое железо импортировать из Великобритании.

Предложение Рикардо – глубокая идея. Дело в том, что у любой страны есть сравнительное преимущество в производстве какого-то блага. И поэтому каждая нация обладает потенциалом извлечения выгоды путем специализации и торговли. Для стран лучше открыть свои границы навстречу внешней торговле, нежели стараться быть самодостаточными. И хотя некоторые экономисты оспаривают этот тезис (см. главу 12), принцип Рикардо о сравнительных преимуществах в международной торговле стал одним из самых ценимых экономистами.

Рикардо снискал похвалу за введение в экономическую науку нового стандарта или стиля рассуждений и аргументации. Британский писатель XIX века Томас де Куинси[43]43
  То́мас де Кви́нси, или Де Куи́нси (Thomas de Quincey; 15 августа 1785 года, Манчестер, Англия – 8 декабря 1859 года, Эдинбург, Шотландия) – английский писатель, эссеист, автор знаменитой «Исповеди англичанина, употребляющего опиум» (англ. Confession of an English Opium-Eater; 1822).


[Закрыть] обратился к экономической науке, обнаружив, что из-за потребления опиума он не может больше изучать более привычные математику и философию. Он был абсолютно не впечатлен работами экономистов. Де Куинси сказал даже, что любой человек, имеющий хотя бы частичку здравого смысла, придушил бы глупых экономистов и «растолок в порошок их заплесневелые головы при помощи дамского веера». Затем кто-то одолжил ему книгу Рикардо, и, еще не закончив читать первую главу, писатель де Куинси воскликнул: «Вот тот муж!» Рассуждения Рикардо велись в таком стиле. Они начинались с простой отправной точки: например, от сравнения участков земли различной производительности. Затем Рикардо прослеживал, к какому выводу они приводят, не отказываясь при этом от пути строгой логики. Де Куинси восхищался умением Рикардо использовать логику для нахождения экономических законов. Его логика была своего рода лучом света в хаосе фактов и истории. Многие из исходных положений Рикардо были отвергнуты позднейшими экономистами, однако метод построения длинной причинно-следственной цепочки стал частью экономической науки. Его друзья часто говорили, что он заботился в первую очередь не о выигрыше в споре (пусть даже его аргументы и были сильнее), а о поиске истины. Даже если истина шла вразрез с его личными интересами. В 1814 году он купил имение площадью в 5000 акров, которое приносило ему приличный доход. Рикардо стал землевладельцем. Однако приобретенное новое положение не изменило его приверженности принципу свободной торговли и неустанного ратования за нее. Но в его случае свободная торговля угрожала богатству, которое он нажил со своей земли. В то же время это доказывало, что провозглашенные им принципы экономической науки верны и действуют, невзирая на личности.

8
Идеальный мир

Люди порой говорят, что бедные заслуживают своей участи: они бедные просто потому, что ленивые или недобрые. В XIX веке писатель Виктор Гюго[44]44
  Викто́р Мари́ Гюго́ (фр. Victor Marie Hugo; 26 февраля 1802, Безансон – 22 мая 1885, Париж) – французский писатель (поэт, прозаик и драматург), одна из главных фигур французского романтизма. Член Французской академии (1841).


[Закрыть] в своей самой известной книге «Отверженные» рассказал о Фантине, которая после увольнения с предприятия была вынуждена продать свои передние зубы, чтобы прокормить дочь[45]45
  Роман-эпопея «Отверженные» (1862).


[Закрыть]. Фантина не была ленивой или злой. Она была жертвой жестокой хозяйственной системы, при которой заботились больше о прибыли, нежели чем о человеческих существах. Тогда и появилось сомнение, что бедные сами виновны в своих бедах и несчастьях. Кроме того, некоторые говорили, что неимущие больше не должны мириться со своим положением.

Промышленная революция сделала некоторых людей богатыми, но многие продолжали жить в глубокой бедности. Они теснились в городах, где условия жизни были ужасающими. Там жили многие тысячи Фантин. Детей калечили долгие часы работы на фабриках, а болезни были повсюду, на каждом шагу. В Великобритании самые бедные люди отправлялись в «работный дом», где им давали еду и ночлег, если они могли выдержать суровые условия.

Ранее мы уже познакомились с Адамом Смитом и Давидом Рикардо, которые говорили, что торговля и конкуренция ведут к процветанию. Они знали, разумеется, что у процесса делания денег есть свои минусы, но в целом они верили, что капитализм означает прогресс. Другая группа мыслителей полностью разочаровалась в существующем обществе. Они наблюдали нищету и грязь городов. Видели тощих, безграмотных детей, а также рабочих, которые тратили последние деньги на алкоголь, дабы утопить в нем свои печали. Эти мыслители думали, что капитализм невозможно исправить. Только совершенно новое общество спасло бы человечество.

Одним из таких мыслителей был Шарль Фурье (1772–1837 гг.), француз, который вел одинокую и серую повседневную жизнь конторского клерка[46]46
  Франсуа́ Мари́ Шарль Фурье́ (фр. François Marie Charles Fourier; 7 апреля 1772, Безансон – 10 октября 1837, Париж) – французский философ, социолог, один из представителей утопического социализма, основатель системы фурьеризма; автор термина «феминизм». Его идеи получили название фурьеристических, а последователей прозвали фурьеристами.


[Закрыть]. Восполняя эту пустоту, он писал эксцентричные сочинения со странными названиями вроде «Теория четырех движений и всеобщих судеб»[47]47
  Вышла в 1808 г., отдельные идеи появились у Фурье еще в 1799. Положило начало его общественно-экономическому учению.


[Закрыть]. Фурье осуждал и обличал всю цивилизацию Европы в целом. Он думал, что общество фабрик и наживания денег, построенное на основе этой цивилизации, было жестоким и бесчеловечным. Вспомните о булавочной мастерской у Адама Смита, где каждый рабочий выполняет одну маленькую задачу. Производится в итоге много булавок, но как же скучно проводить свои дни, заостряя кончик булавки! Кроме того, общество, основанное на коммерческих началах, делает людей враждебными друг к другу. К примеру, продавцы стекла надеются на ливень с градом, который разобьет все окна, и тогда они смогут продать больше своего стекла. К тому же в обществе, где балом правит коммерческая торговля, богатые и влиятельные люди делают все, что могут, чтобы защитить свое положение, что заканчивается попиранием интересов бедных.

Фурье предложил проект нового общества. Он назвал его системой гармонии. Мыслитель представлял людей, живущих в небольших общинах, которые именуются фаланстерами.

Фаланстер представлял бы собой прямоугольное здание с мастерскими, библиотеками и даже выставочным залом для исполнения оперных произведений. Фаланстер задумывался как место, где человек мог бы делать то, что любит, и следовать движениям своей души.

Фурье говорил о знакомых нам чувствах: дружбе, амбициях, о любви к пище и музыке. Среди этих чувств был и энтузиазм «бабочки» – склонность «порхать» с одного вида деятельности к другому, а потом к следующему, и т. д. Он описывал и страсть «каббалиста», к которой относилось пристрастие к заговорам и интригам. Будучи скомбинированными в разных соотношениях, страсти человеческие, согласно Фурье, могут образовать 810 типов человеческого характера.

В фаланстерах душевные страсти и особенности характера, по мысли Фурье, учитывались бы и тщательно изучались. Каждый день люди отправлялись бы на работу в группах с другими, имеющими различные душевные склонности, которые были бы полезны для выполнения совместных задач. Одни группы выращивали бы розы, другие ухаживали бы за курами, третьи сочиняли бы музыку для оперы. Более того, каждый человек мог бы принадлежать к десяткам разных групп. Вместо того чтобы проводить каждый день, скучая за шлифовкой кончиков булавок, можно было бы заниматься всем, что будит воображение и созвучно душевным склонностям. Но как люди зарабатывали и получали бы свои деньги? Вместо того чтобы получать заработную плату, как при капитализме, людям причиталась бы часть прибыли, заработанной фаланстером в целом.

Каждый день Фурье ждал, что кто-то придет и даст ему денег на основание фаланстеров. Однако этого не произошло, никто так и не пришел.

Новый мир Фурье остался лишь воображаемой картиной в его голове. Он писал, что после основания фаланстеров у людей вырастут хвосты с глазами на концах, появятся шесть лун на небе и моря превратятся в лимонад. Дикие животные подружатся с людьми, и добрые «антитигры» будут возить нас с места на место на своих спинах.

Для тех, кто считал Фурье безумцем, сказанное выше – отличный подтверждающий материал. И тем не менее. Этот человек поднимал вопросы о труде, которых современная ему и традиционная экономическая теория едва касалась. Как только у нас появятся пища и кров, как мы сможем найти работу, которая раскроет все стороны нашей многогранной личности? Вероятно, сегодняшняя мода на консультантов, помогающих школьникам выбрать профессию, которая бы отвечала их навыкам и интересам, является одной из попыток ответить на этот вопрос.

Как и Фурье, уроженец Уэльса Роберт Оуэн (1771–1858 гг.) считал, что создание сообществ нового типа спасет человечество. Правда, Оуэн совершенно не похож на Фурье. Ему повезло жить в молодой индустриальной экономике Великобритании, где уже запустили новехонький паровой двигатель, питающий оборудование на хлопкопрядильных фабриках. Оуэн сделал карьеру от помощника продавца до знаменитого промышленника и гордился тем, что общался с самыми разными людьми, от рабочих до герцогов. Он ценил свои контакты со всеми типами и характерами людей. На этом опыте основана его главная идея в очерках «Новый взгляд на общество». Оуэн верил, что характер человека – это продукт окружающей его среды. Люди были плохими, потому что жили в негативных условиях. Для того, чтобы построить хорошее общество, нужно создать правильную среду, надлежащие условия. Среда, которая будет свободна от ожесточенной капиталистической конкуренции не на жизнь, а насмерть, взрастит людей. Тогда бедные могут стать хорошими, счастливыми людьми. У Оуэна был план по созданию идеальной среды.

Он заработал достаточно денег, чтобы основать «образцовую» деревню. По его мысли, она должна была стать экспериментом в создании альтернативы травмоопасным, грязным фабрикам в больших городах. Оуэн реализовывал свой замысел на хлопкопрядильной фабрике, которую он приобрел в Нью-Ланарке в Шотландии. Оуэн представлял себе мир полным таких мест. И хотя в конце концов его затея не удалась, все же Оуэн делал вещи значительные и замечательные для того времени. Посмотреть на его небольшую общину стекался большой поток влиятельных людей. Оуэн открыл школу для детей, одну из первых в Великобритании, и назвал ее «Институтом формирования характера». Он сократил количество рабочих часов, поощрял у рабочих желание держать себя и свои жилища в форме и чистоте, а также предостерегал их от злоупотребления алкоголем. Чтобы сформировать у рабочих хорошие производственные привычки, Оуэн вешал напротив каждого «молчаливый экран»: деревянный кубик с гранями, выкрашенными в разные цвета. Каждый цвет обозначал поведение рабочего: белый – отличное, желтый – хорошее, синий – удовлетворительное, черный – плохое.

Надсмотрщик поворачивал кубик той или иной стороной в зависимости от того, как в этот день вел себя рабочий. Эта информация постоянно заносилась в «книгу характера» каждого рабочего. Когда рабочий ленился, надсмотрщик не кричал на него, а просто переворачивал кубик черной стороной наружу.

Поначалу большинство кубиков были повернуты черной и синей сторонами. С течением времени, однако, становилось все меньше черных и все больше желтых и белых экранов.

Позже Оуэн основал общину «Новая гармония» в одноименном городке на территории штата Индиана. Проект был еще амбициознее, чем в Нью-Ланарке. Он представлял собой целый город из ферм, мастерских и школ, которые, как надеялся Оуэн, смогут предложить полную альтернативу капитализму. Ученые, учителя и художники, поверившие в новую жизнь (а с ними немалое число всякого рода проходимцев и чудаков), стекались туда со всех концов США и Европы. К сожалению, писатели и мыслители, которые прибыли в то место, имели хорошие навыки в письме и размышлениях, но не могли похвастаться умением рыть канавы и рубить лес. Проходимцы полностью избегали работы. Вскоре люди начали ссориться между собой, и эксперимент провалился. Будучи уже пожилым человеком, Оуэн обратился к «спиритизму» – викторианской моде на общение с духами мертвых. Рассказывали, что он беседовал с Уильямом Шекспиром и герцогом Веллингтонским и считал, что новое общество возникнет с помощью духов великих людей прошлого. В конечном счете такие люди, как Оуэн и Фурье, выражали надежду, что хозяйственная система улучшит духовное, а не только материальное состояние людей, – даже если они не вполне понимали, как этого добиться.

Честолюбивый французский аристократ, названный Анри Сен-Симоном (1760–1825 гг.), особенно сильно ощущал такие желания[48]48
  Анри́ Сен-Симо́н (полное имя: Клод Анри де Рувруа, граф де Сен-Симон, фр. Claude Henri de Rouvroy, Comte de Saint-Simon; 17 октября 1760, Париж – 19 мая 1825, там же) – французский философ, социолог, известный социальный реформатор, основатель школы утопического социализма. Главные произведения Сен-Симона: «Письма женевского жителя к своим современникам» (1802 г.), «Катехизис индустриалов» (1823 г.), «Новое христианство» (1825 г.).


[Закрыть]. С юного возраста Сен-Симон отличался огромными амбициями и считал себя перевоплощением никого иного, как Сократа. Когда Анри был маленьким, каждое утро его будил слуга, восклицая: «Вставайте, месье граф, вас ждут великие дела!» Его первая работа была адресована «человечеству». Сен-Симон участвовал в войне за независимость США и провел год в тюрьме во время Французской революции. После освобождения ему удалось разбогатеть на скупке церковных земель, но за несколько последующих лет он растратил все деньги. Позже он пытался покончить с собой, глубоко огорченный тем, что его идеи не получили широкого признания.

Сен-Симон полагал, что обществом должны управлять талантливые люди, а не принцы и герцоги. Каждому следует делать все возможное, чтобы его братья по разуму процветали и развивались насколько это возможно.

Между людьми были и будут различия, но это различия уже не по статусу, данному от рождения, а по способностям. Тогда люди больше не будут эксплуатировать друг друга. Вместо этого, объединившись, они будут осваивать природу, применяя научные принципы для того, чтобы сделать общество богаче.

На вершине иерархии должны находиться ученые и технократы-промышленники, которые будут руководить хозяйственной системой как единой национальной фабрикой. За ними будут стоять рабочие, действующие в духе кооперации и сотрудничества. Государство создаст индустриальное общество, которое будет построено на принципах гуманизма и свободы от бедности.

В конце жизни Сен-Симон опубликовал сочинение «Новое христианство», в котором представил свой взгляд на религию в индустриальную эпоху. После его смерти последователи основывали церкви. Они одевались в белые брюки, красную нательную рубашку и синий жакет. Белый цвет означал любовь, красный – труд, а синий – веру. Они придумали такой тип жилета, который можно было надеть на себя только с помощью другого человека, тем самым символизируя человеческие узы товарищества. Неудивительно, что любопытные парижане имели обыкновение посещать пристанища сен-симонистов с целью поглазеть на них, широко раскрыв рты от удивления.

Фурье, Оуэн и Сен-Симон верили, что рынки и конкуренция не были путем к хорошему обществу. Поэтому они считали себя основателями социализма – системы, альтернативной капитализму.

Ряд стран в последующие века пытались воплотить социализм в жизнь. При социализме индивиды не владеют ресурсами как своей частной собственностью. Вместо этого они распределяются между людьми, чтобы все имели примерно одинаковый уровень жизни. На самом деле, эти мыслители предлагали смесь из различных идей, не все из которых мы можем отнести к социализму сегодня. Например, некоторые из мыслителей полагали, что в частной собственности нет ничего плохого, пока она не ведет к большим различиям в уровне дохода.

Тем не менее, все они считали, что идеальный мир – утопия – возможен, и он может быть создан путем обращения к разуму и доброй воле людей. Они были против революции, а также вооруженного конфликта между бедными и богатыми. Их надежды на мирное преобразование общества были развеяны революциями, прокатившимися по всей Европе в середине XIX века. Кроме того, их планы показались многим уже слишком наивными после революционных трудов Карла Маркса, с которым мы познакомимся в 10 главе и который был самым знаменитым критиком капитализма в истории. И хотя Фурье, Оуэн и Сен-Симон оказали на Маркса значительное влияние, последний говорил, что они были, по существу, мечтателями, которые придумывали новые миры, но не знали, как их создать. Лучший мир не возникнет от призыва к доброй воле людей, считал Маркс. По его мнению, конфликт между рабочими и их нанимателями может обостриться настолько, что капитализм потерпит крах в грандиозной революции. Новое общество появляется не в результате действия сил гармонии. Оно возникает в гигантском водовороте в результате сдвигов тектонических пластов социального устройства.