Текст книги "Русская философия. Анализ истории. том Третий"

Сам по себе мир движим стремлением к Божественной гармонии, то есть в нашем случае сие мы воспринимаем как счастье, а потому это соучастие во вселенском движении наделяет нас счастьем Божественного происхождения, чувство торжества над Вселенной, активирующего это движение, при котором если плоть в тяжбе напряжения, то душа в радости (альпинист, поднимаясь на вершину страдает, терпит перегрузки, а душа поёт и счастлива от созерцания Вселенной).

Он есть Начало и Конец этой эволюции в некоторых пределах возможностей природы возрастать в Боге и при этом обе составляющие (Начало и Конец) присутствуют в самом естестве современности. Таким образом, мы несущие в себе эти аспекты, узнаем ещё об одном свойстве Господа – Он и в прошлом, в настоящем и в будущем одновременно. Это как бы рвет наш разум, но к этому нам следовало бы быть готовым, ибо если Истина не распинает разум, если не является Голгофой для ума, то не может быть Истиной, ибо не наделено жизнью. Ведь это следует из суждений о природе разума, о законе живого, который, как мы выяснили, утверждает победу жизни над смертью.

Итак, движение эволюции во Вселенной, как естественный для осквернённой грехом её природы процесс возрастания в Боге, активизирующий все виды токов течений и форм движений, оказавшихся в поле обозрения человека. Этот вопрос также можно разглядеть в православном догмата о Боге Пресвятой Троице. То есть согласно догмату православной веры Дух Святой исходит от Бога Отца опосредованно Сына Божьего, предвечно рожденного Богом Отцом. Эта кондиция, если так можно выразиться, эта Божественная реальность в Её функциональной троичности, нашла отпечаток в каждой йоте мироздания, выразилась во всех творениях Его, многообразно исповедующего отношения Божественных Личностей, мы можем хоть как-то видеть. Именно в этой проекции имеет место выражение соотношения Божественного с материализмом, а эволюционное движение – это одна из граней безграничного Его выражения в природе обозреваемого мира. Всякое явление Бога в материальном мире, адекватно оказывается в поле нашего восприятия, только лишь в рамках возможности нашего организма и свойств материи односторонне, согласно уникальности её природы реагировать на это явление, стимулированное силами Творца. Это след Божественного, распознанного человеком в этой реальности, называемый Божественным творением, обозначившимся этим явлением. Мы как бы созерцая след от сапога, пытаемся размышлять о полноте полученной информации о том, кто этот след оставил. Но что есть след от сапога по отношению к природе самого путника, чей след мы изучаем – помыслить невозможно насколько велика пропасть. Нам остается изучать только лишь замысел Божий опосредовано оставленного следа Его, как свидетельства о Нём.

Понятно, что свидетельства о Творце может быть относительно слабым, а может быть сильным. Это также как Солнце для нас, как свойство Бога, если будет ближе естественного для физиологии людей удаления, то сразу неизбежно повлечёт изменения, которые будут трагичными. Иными словами, то, как Сын Божий являл Себя в чудесах Своих – естественно для Него и воспринимается несколько противоестественно для нас (хотя как раз для нас это тоже естественно), а потому человечество до сих пор трудно воспринимает Христа. Но это не значит, что наука упразднила Его бытие – нет. Материальное свидетельство о Нём слишком не достаточно для того, чтобы мы в Него уверовали (к примеру о следе от сапога невозможно узнать какое было лицо путника и его мысли, но это не значит, что путника вообще не было), ибо для этого нужно восприятие иными более значимыми гранями человеческой природы – душевными и духовными. Как бы то ни было, игнорировать такое свидетельство нельзя, ибо это земная реальность. В то же время, говорить о какой-то достаточности свидетельства не приходится, ибо приходит время и то, что было чудом и явным свидетельством становится, к сожалению, повседневностью. Человек быстро привыкает и начинает принимать сие свидетельство как само собой разумеющееся. И для доказательств уже нужны уже другие факты. Поэтому как-то изощряться под падшее сознание человека нет особого смысла – опять всё забудется. Человек сам должен искать Его в той реалии, какая дана ему и видеть чудо Божье даже в малейшем кусочке этого бытия, а не читать эти вот бесконечные трактаты доказательств.

Как происходит свидетельство о Боге в природе? Каждая реалия Вселенной говорит о Творце в меру своих свойств и природных возможностей выражать Его Сущность. Мы же поражённые первородным грехом просим Бога свидетельствовать о Себе противоестественно для Него – можно и нужно сказать даже через убийство Его Самого Себя. Как впрочем, и все эти шатания, приведшие к полному атеизму – не что иное, как человек не смог увидеть самого себя в творчестве Бога. То есть, раз Бог Себя не убил, раз Он не самоубийца, то и нет Его. Или ещё проще скажу: раз Бог не выродок и не извращенец, то и нет Его – мы Его не видим и не понимаем. Хотя надо сказать, что свидетельство о Себе Он сделал адекватно для умственного восприятия, ведь беззаконие породило беззаконие в природе вещей – мир гармонии окружающей Вселенной во Царствии Небесном последовал за событием вопиющего беззакония и тоже разрушен, поражён грехом Адама.

Та же самая реалия окружающей материальности отражает беззаконие на Голгофе против Сына Божьего специфично своим свойствам материального мира – разверзшаяся земля и тьма над землёй в течение трёх часов. Как-то иначе свидетельствовать об этих событиях материальная часть Вселенной не способна – речь у неё о Боге несколько специфична. Также как след в грязи от протектора сапог способен сказать только о протекторе подошвы, что оказалось в поле отпечатавшегося обозрения мы можем видеть следы – о большем эта влажная почва не сообщит, то есть о фотографическом изображении лица вот таким способом тут говорить не приходится. Свойства грязи не позволят, ибо иное невозможно по самой природе её. Нам открывается только замысел Его или связь трагических событий беззакония духовного мира с катастрофой или беззаконием в материальном. Таков Божий порядок вещей, при котором пить чай из кружки можно лишь одним способом – налить напиток в кружку и через верх делать маленькие глотки – что-то иное чаепитием не будет.

Вот так своеобразно и уникально опосредовано этих катаклизмов материального мира Бог в замысле явил Себя миру. Понятно, что для нас это мало убедительно, ибо сознание требует чего-то иного и большего, но, повторюсь, как-то иначе мир материи Вселенной свидетельствовать о данных событиях беззакония не может – природа не позволяет. Также как пить чай из кружки можно лишь не опрокидывая её, как невозможно топором нарисовать природный пейзаж во всей глубине этого прекрасного бытия, но какой-то рисунок всё равно будет иметь место, пусть даже в такой грубой топорной форме. Свидетельствовать о пейзаже можно и топором, но как-то выразить полноту его – никогда. Хотя к этому можно стремиться бесконечно долго. Именно также слишком грубо и топорно свидетельствует Вселенная о беззаконии на Голгофе – происходит раскол земной поверхности и наступает тьма с шестого часа по девятый. Как бы уста материального мира могут говорить нам, произнося лишь эти ноты. Получается, что эти инструменты познания Божественного своеобразно исповедуют нам об этом беззаконии. Нам, как исследователям Божественного Промысла, сразу же надо принять это к сведению и как аксиому.

Далее природный пейзаж сей можно рисовать не только топором, но более выразительным инструментом, к примеру, карандашом и красками. И сия аллегория имеет свое соответствие в бытии. Также и Божественное может быть явленным опосредовано более выразительных инструментов или выраженное более совершенной природой, чем расколовшаяся земля у основания Креста. Так в Ветхом Завете Бог является нам многообразно, то это просто речь от Него, то в виде трех странников, то неопалимой купины, то Ангела, то облака и так далее. Далее Бог оставляет Свой след и в других ещё более тонких материях – мире ангелов. Но, так или иначе, все это только лишь характерные следы Его, это лишь нерукотворные образы подобно Лику Христа на полотенце или более грубое свидетельство о Нём – разверзшаяся земля и погасшее Солнце. То есть в бытии имеют место более совершенные картины, чем топорное изображение, людьми названные творчеством Бога.

Хотя, надо сказать, что исходя из определения о познании Бога, сам факт того, что сказанное вписывается в разумное, уже есть не Истина, а лишь специфическое свидетельство о ней. Сын Божий предвечно рожден от Отца, а потому, как и Его Отец исполняя Волю Родителя, также Творец и Промыслитель опосредовано Бога Духа Святого «не как через служебное орудие, но как через естественную и ипостасную силу» – учит святой Иоан Дамаскин. И то, что естественно для нас в обыденности уже при непосредственной близости к Сыну Божьему ведёт себя иначе – более очевидно подчиняется Ему, чем и пугает нас, подавляет воображение неадекватностью. Также как близость Солнца в привычной реальности для людей естественна, но если оное начнёт приближаться, то мы заметим перемены и увидим иные реалии, естественные для такой вот усилившейся солнечной активности из-за близости, хотя в то же время оные будут противоестественными для нашей природы осквернённой грехом. События, отраженные в святом Евангелии противоестественны для нас, но естественны для Бога, как вышедшие за грани привычного. То, что является и в самом деле чудом, к тому мы привыкли и принимаем как обыденное. То есть когда чудо при влиянии близкого Бога, выходит за грани привычного, мы замечаем его, как чудо, ибо Богу свойственно стимулировать в нашей реальности Своё подобие. И то чудо, к которому мы привыкли, принимаем, как должное, а потому не видим его, хотя за счёт этого даже живём. Повторюсь ещё раз, что при особой активности Божественного, из-за близости Его, чудо выходит за пределы обычного, хотя до этого мы его не принимали, как чудо. И понятно, что всякое чудо от Божественного будет как-то выражено на здоровье, с победой над смертью, с живучестью в самых страшных условиях где-нибудь под водой или даже во чреве кита, или как-то ещё. Не с игрой в карты или в лотерею, и тому подобное, но только с возможностью жить. Вот так, не зная ничего о Христе, Сыне Божьем, мы примерно можем предположить о Его чуде, которое Он должен был бы явить миру. Поэтому Евангелие рвет наше сознание, разум.

Скажем ещё несколько иначе. Огонь имеет несколько составляющих: свет, тепло, а также он очищает, защищает и так далее. Эти свойства – разные характерные грани пламени, которые реализуются в своём соответствии человеком. Получается, что Бог-Троица в своих Лицах имеет аллегорию в огне. То есть у Бога Отца есть ещё различные проявления в Боге Сыне и в Боге Духе святом. Но так как это логично, то является ересью. Ибо на самом деле, Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух святой присутствуют в каждом явлении Вселенной нераздельно. Получается свет, тепло, защита и очищение, и прочее – имеют одну цель и один смысл, и одно естество одновременно. Лишь бы была жизнь в каждом явлении. То есть не Одно, выраженное в Трёх Лицах, а Три Лица в Одном. Это представить невозможно, но если мы присмотримся к свойствам живого, то сие станет очевидным. К примеру, как торжествует жизнь? Столкнулись между собой враги и один победил другого. На самом деле в Очах Творца нет победы, ибо один из них повержен. Победа для Него – это когда оба стали счастливы, хотя это есть, скорее всего, вопиющая несправедливость. Но ведь Бог радуется живому, а не мёртвому. В этом есть Тайна Святой Троицы, в Которой Все Три Мужа в вечном Согласии Жизни в каждой микроне Вселенной. Если мы принимаем Православие, то победа для нас – счастливый мир даже в ущерб себе. Если мы принимаем западное богословие, то ближний виноват лишь в том, что хочется кушать. При Царе православном Русь нарождалась даже в постоянных войнах и при отсутствии санитарных условий. Ныне же и войны нет и все необходимое есть, но Русь с западным мировоззрением теряет всё. Где логика тут? Почему не работает законы разума?

Разумом Бог изображается несколько иначе – дьяволом. Ведь во время поединка с соперником, важно чтобы одно Божественное свойство сотрудничало с другим. Также как тепло от огня востребовано в одном месте, а свет нужен для другого, чем обеспечивает жизненное пространство в каких-то особых случаях. Также как возникает необходимость в уникальных свойствах Божественного, адаптированных на орудиях защиты и нападения: абсолютная твёрдость материала, наибольшая легкость его и длинна. Так, к примеру, возникли мечи и щиты, и всё остальное. Получается, что чем большими свойствами наделён воин, тем он непобедимее. Также как в лесу абсолютно живучий зверь должен одновременно иметь рога, копыта, пасть волка, всеядность, маскировка и так далее. Но это только логика вещей, ибо дьявол – ангел Божий и обладает вообще всеми свойствами Его и причем в абсолютном совершенстве, но почему он всегда поражённый? И почему он так и не обозначился в бытии в процессе эволюции и жесточайшего естественного отбора? Вот в чём трагичность тонкости, если поменять местами одно другим, если сказать, что Один в Трёх Лицах, вместо Православного Три Лица в Одном. Просто человек несёт в себе образ Любви Трёх Божьих Лиц Друг Другу, а не образ логики.

Теперь вновь о природе свидетельства о беззаконии. Дело в том, что мир может свидетельствовать только о беззаконии, то есть если нет раны на живом теле Вселенной, то и нет рубца от него. Просто добро всегда вне области обозрения, мы всегда замечаем только лишь злое. Когда мы здоровы, не чувствуем тело. Поэтому Бога мы не видим, как абсолютно доброго и здорового. Зато мы видим свой пустой желудок и помним своих обидчиков и так далее. Так как мы не видим Бога, то даже появляются атеистические течения мысли. Современные научные блуждания в этих сферах – ничто иное, как новое закамуфлированное под современные идеи возрождение арианской ереси, основанной на учениях Оригена. Итак, сфера поиска и деятельности современной науки имеет свое естественное место, как специфическое исследование свидетельств о Боге.

Очень часто сфера понятий и инструментов, с помощью коих идёт исповедь о Боге, сильно разнятся с инструментом догматического богословия. Но это не есть противоречие. С одной стороны, это разные формы иносказательности догматического богословия, а с другой нельзя противопоставлять эти вещи, ибо одно дополняется другим, одно следует за другим, ибо одно исповедует миру о другом. Также как за головой следует тело и они едины. Иногда сие оговорено на ином понятийном языке, а потому появляются такие вот нестыковки. Но опять же все исправимо было бы желание, а вот именно этого-то и нет как раз. Поэтому в данной работе делается попытка одеть догматику теми одеждами, кои оказались востребованными в какой-то специфической жизненной ситуацией или даже в любой. То есть речь о дополнении даже идти не может, а целью ставится надеть на неё более тёплые одежды в условиях холода научно-технического прогресса. Да революции 19-20 веков являются следствием вырвавшегося из бездны смертельного холода. Началась настоящая зима и, как в былые времена, есть необходимость строить русскую избу и занести в неё очаг в добротной русской печке. Догматика – это живое слово, которое нуждается в такой защите от холода новых идеологий. Нет тут покушения на догматические установки, а есть попытка адаптировать их к новым условиям общественных отношений, отягощённых новыми условиями зимы. С другой стороны, мне думается, что это естественное явление. Это свойство жизни наступать на смерть. И в любой брани неизбежно есть обратное влияние, исходящее от противной стороны и в данном случае речь идёт о бездне и о влиянии её, трансформировавшемся во множественные ереси. Невозможно остаться в чистоте, производя какие-то грязные работы, то есть всё равно придётся смывать с себя грязь. Так и здесь холод бездны отдаст свое влияние всем тем, кто вступил с ней в брань. Жизнь отвоёвывает у смерти новые пространства, а потому и обратное влияние смерти также неизбежно будет. Так как нет опыта сражений, то и то, что было в 20 веке в Европе, закономерно – будет много обмороженных ересью, усиленной открытиями в науке. С другой стороны появились некто, кто пользуется этим и вымораживают коренные европейские народы, вместо того, чтобы принять участие в священной брани.

Отсюда проливается свет на чудовищные преступления коммунизма против Руси. «Мы здесь боги и сами делаем чудеса» и подменили живительное страдание во время пахотных работ на земле разрушающим всё воздействием трактора. Убийство народа, выглядевшее чудом. Вместо того, чтобы полнее раскрыть возможности простой сохи и конной утвари в свете новых достижений в науке, сделать тяжёлый труд селянина комфортным и, одновременно, при этом вести борьбу с болезнями на селе – просто все раздавили. Селянин теперь получает удовлетворение на спортивных тренировках.

Перед революционерами, спонсируемыми международными враждебными силами, стояла задача объединить всех, кто был оппозицией государю, последнему бастиону, удерживающему страну от погибели. К сожалению, тогда им это удалось, хотя, думается мне, что всякое зло отличается своей временностью и само по себе себя изживает. То есть это надо было просто пережить и не делать поспешных выводов. То есть только время ставит все на свое место.

Почему Бог сделал нам временное бытие на Земле? Тут очень много трактовок. С одной стороны сие есть трагедия, а с другой это свойство природы, как следствие первородного греха. Так как у Творца всё имеет жизнеутверждающее направление, то и смерть – это акт жертвы покаяния во имя вечности жизни или новый шаг победы над собой. Не можем мы достойно каяться, а потому несем с собой в будущее грех, который к концу жизни принимает иные реалии. Ведь мы всегда видим лишь злое, за которым скрывается Истина, а потому и жизнь наша – убийство живого, а без этого невозможно человеку быть. Так как тело призвано сослужить душе Богу, то тело не может жить без постоянного очищения, опосредовано того, что естественно для тела – без физических нагрузок. Иного в бытии нам не известно. По этой причине, здоровый бедняк счастливее больного короля.

Счастлив тот человек, который нашёл себе настоящего духовника, имеющего силу исповедовать духовных чад своих. Тяжело у него нести послушание, но он сильно продлевает жизнь. А так рождается новое поколение, и вместе с ним появляются проблемы, возвращающие все на круги своя. Всякая затянувшаяся рана оставляет шрам, потому пожилые люди несут в себе опасливость и осторожность, которые очень часто беспочвенны. Сказано, что лучше поверить врагу своему и предателю, чем не поверить брату. Когда доверишься врагу – страдаешь сам, но дело общее живет. Когда не доверяешь брату, то выживаешь сам, но дело служения отечеству гибнет. Этот плохой опыт прошлого неизбежно порождает правила, благодаря коим возникают множественные своды доктрин, как шрам напоминающий об ошибках. Старое поколение со всеми его пересудами, подозрительностью и распрями уходит в небытие, остается лишь то, что имеет Силу Чистоты для решения новых задач. Настоящая катастрофа наступает тогда, когда деградация трансформировалась в сформировавшуюся законченную идеологию, а поэтому стала нормой мировосприятия, то есть узаконенное влияние смерти на живое передается другим поколениям, уже несколько ослабленным предыдущим воздействием от неё. Страшливость в государственной безопасности приходит на смену любви, в результате чего любовь, как живое, теряет способность бросать семена свои и общество теряет благодатные урожаи. А ведь только это качество жизни её утверждает. То есть остается слабость в законе, когда нет возможности ошибкам и заблуждениям уйти в прошлое вместе с тем поколением, которое несет его в себе. Так народ становится склонным к трагическим ошибкам, преходящим из поколения в поколение и самоубийство становится естественной потребностью общества, утверждённой законодательно, как проклятье. Идеология, по естеству своему, мертва, ибо смешивает правду и ложь, то есть постоянно сеет своё подобие, плохие семена, утверждающие антигосударственные веяния. Иными словами, нож в спине идеология утверждает, как совершенство. Инородный металл в живом теле называет гармоничным дополнением. Поэтому власть, которая назидает идеологию, может удерживаться только путём постоянного процесса очищения от инакомыслия и вместе с оной (инакомыслием) – мыслящего цвета нации. Такая власть держится на насилии. Что такое насилие?

Если Вам придётся изучать сатанинские ритуалы, то в них вы заметите странности, которые намекают на то, что здесь производится насилие. Но, так как это ритуал, то насилие чисто формальное, то есть не несёт в себе той жестокости, которую во время него просто изображают. Но сам факт, что тут изображен акт насилия, свидетельствует о многом. Дьявол по природе своего естества безобразен и чудовищно мерзок, а по этой причине не может претендовать на симпатии к себе и на любовь со стороны женщины. Поэтому насилие – единственный для него способ внедриться в общество людей, чтобы потом уводить за собой в бездну убиенные им души. Но пять же, дьявол не может выйти из бездны без воли самого человека, а именно без культа. Остаётся теперь только дать определение самому насилию. Женщина может принять в себя только красоту. Точнее, оная есть художник, который увидел понравившийся красивый пейзаж и пытается его изобразить на полотне. То есть она хочет рожать от того, кого любит. А насилие всегда плохо и картина, появившаяся от такого вида, всегда безобразная. (Хотя, говорят, Благодать Божья все выправляет и бесы становятся прежними Ангелами). Повторю ещё раз, что женщина может рожать только от любимого, распознав в нём Божественное и поэтому наделяет своего ребёнка этим же качеством души – дает зелёный свет тому Божественному, что она смогла распознать в любимом. Так же происходит со всем родом человеческим, в котором женщине свойственно любить красоту и рождать её для будущего. Что, в конце концов, стало одним из факторов эволюционного становления человечества, отражающегося на народном характере. Это тоже богословская тема.

Ещё одна важная грань Божественного. Гены, говорят учёные, многое значат в родословной, но конкретика очень расплывчатая. Если рассуждать так, как сие делают учёные-генетики, то жизнь на Земле давным-давно бы погибла, если по наследству передавались врождённые отклонения. Точнее отклонения всегда будут у всех, но если есть жертвенная любовь, то оные не востребованы в процессе эволюции, как значимые для выживания, ибо любовь и жертвенность делают людей сильными в борьбе. Ведь ребёнок от родителей берёт всё самое лучшее, а лучшее – это всегда то, что наиболее жизненно в данных конкретных условиях, на что можно опереться. А точка опоры, дающая спасение в любой ситуации, всегда открывается лишь с некоторой высоты обозрения, созерцать которую могут все, независимо от анатомических отклонений. Когда мы говорим о врожденных пороках, мы не даем возможности проявиться всему доброму живому слову против смерти.

Иными словами, думается мне, что дело совсем в другом. Вот, казалось бы, прожили те партийцы весёлую жизнь 60-80 годов и скончались, ушедшие от праведного возмездия. На самом деле это не так. Попавшие без покаяния люди в ад, не оставляют своих живых потомков на земле в покое, а тащат их туда же за собой. Очень тяжело нести им этот камень, пока ещё живущим, невозможно просто. Примеров, известных мне много. Те, у кого предки были праведны, даже в мелочах улавливают Божественные нотки. А те, кто имеет предков атеистов, слушают и не слышат ничего даже из уст священника, но ищут высшего оправдания своему самоубийству, ищут плотские удовольствия. И, казалось бы, есть у них наследственные задатки ума, но вектор мысли повернут в противоположную сторону, что ум видит всюду только злое. Это настолько твёрдо сидит в людях, что начинаешь сомневаться в целесообразности своих чаяний помочь человеку (да и какой смысл, ведь с пожара вытаскивают в первую очередь всех тех, кто хоть как-то подаёт признаки жизни и тех, кто имеет значимость для будущего – детей с их мамами). У таких людей их таланты, чем наделены оные от природы, становятся недостатками, ибо имеют противоположное жизни значение. И, созерцая сие, мы думаем, что у этого человека много врождённых или доставшихся по наследству грехов и это будет ошибкой, ибо это такая же талантливая личность, только служат его достоинства бездне и её обитателям. Это и есть самая важная генетическая предрасположенность, которая обусловлена высотой духовной жизни родителей и прародителей этих детей.

К такому же выводу пришли древние люди, они мощи своих усопших предков носили на себе. Просто условия жизни были не выносимыми, полными опасностями, а в таких случаях благотворное влияние, исходящее от мощей своих любимых становится хорошо различимым, оное распознается с особой остротой. Ведь любовь у людей становится настолько чистой и сильной, что побеждается влияние первородного греха, о чём говорил Господь Адаму в Раю («в поте лица будешь добывать себе хлеб»). Без победы над своим первородным грехом Царствие Небесное остается вне досягаемости человеку и, пребывая под его влиянием, он видит лишь пути погибельные, ибо только они открыты ему. Благодаря победе над своими страстями взору открываются пути жизни всё остальное плохое просто скрадывается, уходит из поля зрения, оставляя лишь то, что от Бога. Потому, отвергнув суету жизни в постоянном поиске пропитания, достаточно просто видеть эти пути жизни, а всё остальное прикладывается само по себе. В неолите ради того, чтобы быть рядом со своими умершими предками или родственниками приняли оседлый образ жизни, начали делать захоронения прямо в своих жилищах. Повторю мысль многих современных археологов и религиоведов (таких как ныне старший преподаватель РПУ им. Иоанна Богослова И.Негреев) ещё раз, оседлый образ жизни древний человек принимает только ради того, чтобы быть рядом со своими родными могилами – ничто его более не держит в течение целых 2-3 тысяч лет. И даже наоборот, преследуя стада парнокопытных, имели в рационе питания во много раз больше калорийной пищи. При оседлости же откровенно голодает. И этого ещё мало. Со временем древние начинают осознавать, что не все усопшие несут собой благотворное влияние, но лишь те, кто отличался определённой степенью святости. Так появляются первые погосты, а рядом с жилищем или прямо в нём хоронили младенцев и детей. То есть человек заметил, что святость жизни усопшего много значит и именно его влияние на мир души живущих исцеляющее. Так мы узрели ещё одно свидетельство о Боге.

Так вот, тов. коммунисты, исчезнет скоро нация с таким генетическим наследием, растоптанным атеистической наукой. Более того, с гибнущим народом, ведомым своими дедушками и бабушками в никуда, строить ничего не возможно. Пьянство, алкоголизм, наркотики и так далее… Ведь в жизни много всякого такого, что постоянно представляет смертельную опасность для человека.

Человек – живое существо и потому смертельная опасность для него становится на самом деле толчком жизни. То есть, он приспосабливается так, чтобы делать из этой смертельной опасности выгоду – в этом аспекте сформировалась вся эволюция его природы. Для тех, кто имеет антижизненную предрасположенность духа (от распутной жизни родителей), любые явления в природе, даже откровенно утверждающие жизненность, обретают диаметральное значение. Так же, как здоровая вкусная пища для здорового человека есть благо, а для раненного в живот становится смертным приговором. В священном Писании говорится, что такая предрасположенность к вырождению сохраняется до семи поколений, если к тому времени не выродится, и если есть при этом стремление к Богопознанию. Так вот, господа националисты, много в истории России было страшных, трагичных моментов, но при верной установке и ориентации сие имело животворящую значимость в целом для народа. Как только Пётр Великий сделал переворот, так сразу даже то, что несло утверждение народу, теперь уже становилось его убийством. Вот что такое атеизм.

2.6.Атеизм      

Любое отчуждение от Божьей Благодати есть атеизм. Если вы видите Богослужение в Храме Божьем, то сие совсем не означает, что там идёт служба Богу (иногда духовенство безучастно к Богу произносит молитвенные слова). Надо ясно себе представлять, что подобное может либо родить своё подобие, либо может войти в общение только со своим подобием. Если во время молитв этого священного подобия у молитвенника с Богом нет (не важно, по какой причине), то не может быть и молитвы – начинается бизнес на сломанных судьбах людей (что есть первое семя отчуждения от веры, ибо молитва без работы над собой – пустословие, становящееся атеизмом). Это так же, как если два кирпича абсолютно одинаковы по размеру и цвету, но, если один из них холодный, то забирает из окружающей среды жизненную энергию. Другой – горячий и отдаёт тепло, то есть, становится донором для жизни. При внешних сходствах влияние на окружающую среду диаметрально противоположное (так же, как в известной фразе «Казнить нельзя помиловать» постановкой запятой можно изменить смысл диаметрально). Так и молитвы во время богослужений могут не иметь силы, ибо потерявший Его Образ, не ведает о том, что просит от Него то, чего Он дать не может. Люди просят у Бога деньги и удовольствий, а так как Бог устроил этот мир по максимуму лучшего, а потому не может идти против Самого Себя (Самого же Себя упреждая), то может дать только терпения для преодоления трудностей. То есть Бог в максимуме абсолютном обладая любовью и счастьем делится и тем, и другим, дает только радость и любовь при любом самом тяжёлом положении человека и тем самым животворит мир даже в самом плачевном его положении. Наша беда немного в ином – во грехе, который несет в себе разрушение, плохо совместимое с жизнью вообще и ради неё всё вновь следует постоянно восстанавливать.

Одному старцу было видение, что группа бесов привязав верёвку к листику клёна с большими потугами волочат его по земле. Старец рассмеялся: «Вы даже этого не можете». То есть наша жизнь похожа на работу огромного паровоза, который работает в максимальных оборотах двигателя, но при этом с минимальной отдачей. В отличие от нас, если рассуждать в этих же критериях, Бог во грехе вообще ничего не делает, Его в этих сферах вообще нет, ибо абсолютно постоянен. Но опять же, в отличие от нас, Он наделяет нас всех тем качеством, благодаря которому Вселенная ищет пути к проявлению единства и любви, сотрудничества, взаимопонимания и взаимодействия, благодаря чему все само по себе самоустрояется в порядок Божественный. Это счастье и любовь. Можно сказать иначе, что Бог устраивает самого Себя через проводников Своих и в проводниках Своих свидетельствует о самом Себе – утверждает Своё единство. В проводниках Своих Он творит Своё единство опосредовано возникших множественно образных связей, как в самой материи, так и в общественных отношениях.