Текст книги "Зоя. Часть 2: Америка"

– Это Боря, мой младшенький, увлекается машинами. Он их коллекционирует, – вздохнула Раиса, будто речь шла о фантиках, и пожала плечами, показывая, что не может противостоять силе увлечения сына.

Они зашли в дом и сразу оказались в гостиной. Посередине комнаты стоял огромный диван, покрытый плёнкой, а напротив него – телевизор. На диване, развалившись, полулежал огромный увалень с длинными волосами. Одет он был в тренировочный костюм. Увидев гостей, он не встал и не представился, а только дёрнул ногой.

– Боренька, у нас гости. Иди скажи папе, – заискивающим тоном попросила его Раиса.

Зоя бросила взгляд на Бориса и поняла, что он ей совсем не нравится. Она втайне надеялась, что они с Борисом подружатся, что потом она будет с ним видеться в школе и он познакомит её со своими друзьями. Но при одном взгляде на Бориса Зое стало ясно, что не только дружбы, но и обыкновенного разговора у них не получится.

– Ма, секунду, я тут досмотрю. Говард Стерн! – он кивнул в сторону экрана, откуда вещал длиннолицый мужик с такой же причёской, как и у Бориса, но в чёрных очках. Мужик что-то выкрикивал и поглядывал на публику. Вид у него был самодовольный.

– Вот, располагайтесь, я сейчас, – сказала Раиса и исчезла.

Расположиться было негде – Борис занимал весь диван, и сесть можно было только с краю. Борис не подвинулся и, как только его мать вышла из комнаты, тут же снова уставился в телевизор. На гостей он не обратил никакого внимания. Мужик на экране завопил: «Покажи нам свои сиськи!» Зоя вздрогнула и оглянулась на родителей. Мама аккуратно села на диван сбоку, а папа стоял и мрачно оглядывал помещение. Его вид не предвещал ничего хорошего. Но Зоя обрадовалась, что родители не услышали или не поняли выкриков ведущего, который продолжал орать: «Мы хотим видеть твои сиськи!!! Какого они размера?!» Борис одобрительно загоготал. Зоя вышла из комнаты и решила пройти за Раисой на кухню. Она проследовала по узенькому коридорчику и услышала тихий женский голос:

– Мама, ну зачем ты их притащила? И что ты будешь с ними делать? Это же всякий charity1414
  Благотворительность (англ.).


[Закрыть], ты же и так устаёшь на работе!

Зоя попятилась назад и не услышала ответа Раисы. Когда девочка вернулась в гостиную, то обнаружила там только своих родителей. Борис куда-то делся, а вместе с ним испарился и Говард Стерн – телевизор не работал. Зоя села на диван рядом с родителями, которые обсуждали бункер и угрозу ядерного взрыва.

– Лёля, ты уж извини, но они в своём уме? О каком взрыве может быть речь? – шептал папа.

– Петь, ты пойми, они уже давно здесь живут, наверное, они что-то такое знают, ведь не зря же они бункер строили.

– Я вообще уже ничего не понимаю! Что за бред? Где ты их нашла? – возмутился папа.

– Тише, Петя, пожалуйста! – мама схватила папу за руку, будто пытаясь его остановить от поспешности.

В гостиную вошла Раиса.

– У вас есть с собой деньги? – спросила она.

– Деньги? Зачем? – Зоина мама посмотрела на Раису с ужасом.

– Я ж тебя предупреждал, – пробурчал Зоин папа.

– Я сейчас вас отвезу в такой замечательный магазин. Это очень и очень выгодно, там продаются большие коробки разной еды, и если сразу взять много, то получается очень дёшево. Туда нужен мембершип1515
  От англ. «membership» – членство.


[Закрыть], – это слово Раиса произнесла с придыханием, – но он у меня есть. Вообще-то, за него надо платить, чтобы попасть в этот магазин. Я вам оказываю такую услугу, и мы даже можем пополам поделить еду, если вам будет много. Это мой вам подарок – эта поездка.

– Раечка, вы знаете, мы не готовы сейчас туда ехать, – Зоина мама первая собралась с мыслями. – Мы не рассчитывали ехать в магазин. У меня и денег с собой нет. Давайте мы туда поедем в другой раз?

– Ну, как хотите, конечно, тогда можно потом запланировать. Но это очень выгодно, очень. Мы там всегда покупаем – всё, что можно, нужные продукты. И помидоры, и рыбу.

Зое показалось странным, что в качестве продуктов первой необходимости Раиса перечислила помидоры и рыбу. Но, должно быть, так питались настоящие американцы.

– Мам, ну, поехали? Я давно уже тебя жду.

В дверях появилась миниатюрная девушка. Она была точной копией Раисы: такие же пушистые волосы в хвосте, только без проседи, шортики и маечка на бретельках. Девушка недовольно хмурилась, и её пышные брови сходились в одну чёрточку. Она кинула на Зою строгий и оценивающий взгляд, и Зое стало не по себе.

– Знакомьтесь, это наша Зоечка. Только что из Гарварда! – Раиса покраснела от удовольствия.

– Мам, ну не надо, – новая знакомая кинула на мать гневный взгляд. – Ты же обещала в «Костко» поехать, я так ждала.

– Ой, доченька, давай вот я сейчас отвезу гостей, и тогда поедем в «Костко», ладно? Котёночек, ты не переживай.

– Мам, ну мне же надо собираться, мне же обязательно надо туда, и ты обещала. И вообще ты всегда так, – девушка недовольно посмотрела на Зоиных родителей.

– Наша Зоечка скоро едет обратно в Гарвард, – когда Раиса произносила слово «Гарвард», то картавила на букве «р». – А ведь это лучший университет в Америке. По-моему, наша Зоечка – одна-единственная, первая из Аллдердайса, кто туда поступил. А наша Зоечка ещё и нарисовала мураль1616
  От англ. «mural» – фреска, роспись на стене.


[Закрыть].

Зоя не знала, что такое «мураль», но спросить постеснялась. Однако в разговор снова вступила её недовольная тёзка:

– Мам, ну это так, я просто развлекалась. Но меня попросили нарисовать так на стене в школе, и я сделала.

Гарвардская Зоя хмуро оглядела Зою и её родителей, и Зоя подумала, что из всей семьи ей больше всего понравился Борис.

– Да, да! – Раиса хлопнула в ладоши от восхищения. – Наша Зоечка нарисовала на стене такое изображение, про спорт и силу, и оно до сих пор там есть. Вы посмотрите в школе, это прямо около их спортзала, – тут Раиса повернулась к лестнице и закричала уже совсем другим тоном: – Боречка, Боречка, иди сюда. Боречка, Зоечкин мьюрал ведь ещё есть в Аллдердайсе?

В ответ послышалось невнятное мычание сверху.

– Ну, так давайте же поедем? Мы с нашей Зоечкой вам покажем магазин. А мальчики пока отдохнут! – Раиса показала на Зоиного папу, который понуро сидел на диване. – Сейчас и Гришенька подойдёт.

В этот момент из кухни вышел щуплый мужчина. У него были такие же маленькие бегающие глазки, как и у жены, а всё лицо покрыто густой бородой. Он был похож на грустного гнома.

– Добро пожаловать в наше скромное жилище. Очень рад вас видеть, – сказал мужчина. На лице его изобразилась приветственная гримаса. Он тут же хлопнулся на диван и зашуршал пластиком.

Раиса бросила на мужа меткий взгляд и сказала:

– Гришенька так устаёт на работе. И вы знаете, ведь работа у него очень тяжёлая, и такой стресс, такой стресс. Дома он должен как следует отдыхать. Вот, телевизор помогает. Мы сделали кэйбл1717
  От англ. «cable» – кабельное телевидение.


[Закрыть], чтобы Гришенька мог побольше отдыхать дома.

Тем временем её муж включил телевизор.

– Ну так что? Давайте в магазин? Девочки же любят шопинг! – вскрикнула Раиса, будто только что её озарило откровение. – Ведь мы любим смотреть на разные штучки! Это же так приятно.

Зоя не понимала, что имела в виду эта женщина. Что это был за шопинг и почему его надо было любить? Денег на покупку новых вещей у них не было. Надо было платить за квартиру и по счетам, а маминой зарплаты хватало только на квартиру, а потом им ещё давали пособие, которое частично покрывало расходы на еду. А ещё был долг еврейской общине, который надо было выплачивать каждый месяц. Финансы обсуждались родителями по вечерам, на кухне, когда Зоя уже спала, но из обрывков их разговоров она знала, что на жизнь им еле хватало. Поездка за рыбой и помидорами в какой-то особенный и очень выгодный магазин не казалась Зое развлекательным времяпрепровождением для «девочек».

– Хорошо, Раис, поедем, мы тогда с Зоей с вами, а Петя здесь останется? – мама бросила на мужа взгляд, полный мольбы.

Папа пожал плечами.

– Ну, давайте, девочки!

Раиса уже держала в руках свою сумочку, а рядом с ней стояла её дочь. Они выглядели как клоны: обе с пушистыми хвостами волос, в шортиках и маечках на бретельках, и даже сумочки на длинных ремешках у них были одинаковые. Зоя удивилась, как схожи были эти женщины. Она сама совсем не была копией своей мамы. Зоя знала, что у них с мамой был похож голос, потому что по телефону в Москве их часто путали, а вот внешность заметно отличалась. У мамы были густые волосы, которые она красила хной, и глаза у неё были круглые, голубые, а бровей практически не было. Лицо у мамы было широкое и открытое. У Зои же были каштановые волосы, карие глаза и брови, которые её мама называла «брежневскими». Зоя ужасно переживала по этому поводу и, разглядывая себя в зеркало, сравнивала себя с генсеком. «Неужели у меня такие же брови, как у Брежнева? Какой ужас! Что же делать?» Зоя надеялась брови свои поскорее выщипать, и она даже пару раз выдёргивала отдельные волосинки, но её останавливало то, что потом брови уже не восстановить. Она прочитала это ещё в Москве, в журнале «Крестьянка». Скулы у Зои были высокие, а разрез глаз – вытянутый, и однажды, когда она во втором классе получила на руки свой портрет из школы, папа процитировал Блока:

 
Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы,
С раскосыми и жадными очами!
 

Зоя это стихотворение раньше не слышала, но после этого полюбила поэта всем сердцем. И со скифами чувствовала некое родство, хотя никому в этом не признавалась. Зоя завидовала своей тёзке: «Везёт же ей. Она точно знает, на кого будет похожа в старости». Зою же ждала неизвестность. На маму она похожа не будет, и вообще непонятно, что станет с её бровями, носом и глазами. А уж про волосы и речи не было. Такой шикарной шевелюры, как у мамы, пусть и подкрашенной хной, у неё не будет никогда.

Тем временем они уже сели в машину. Раиса с Зоиной мамой сели спереди, а обе Зои оказались сзади. Зое стало неуютно – подразумевалось, что им надо будет общаться всю дорогу до магазина. Девочка не знала, как завязать беседу. Но пока Зоя раздумывала, о чём заговорить, они уже подъехали к «Костко». Выглядел он как огромный склад. Около входа стояли тележки – они были гораздо шире и длиннее обыкновенных магазинных. И, как Зоя вскоре узнала, тяжелее. Зоя случайно остановилась, и Раиса, которая везла тележку, наехала на её лодыжку и прошла вперёд. Девочка взвыла от боли.

– Надо осторожнее, – сказала Раиса.

Зое сделалось ужасно обидно. Ей захотелось пнуть Раису и сбежать с этого склада куда-нибудь подальше, но она увидела, что мама смотрит на неё, предупредительно расширив глаза, и понуро последовала за женщинами. Откуда-то сверху бил яркий свет. Потолки были очень высокие, с открытыми балками. Зоя посмотрела наверх и подумала, что, наверное, её мама сейчас будет анализировать перекрытия, как она делала всегда, когда им встречался интересный потолок. В Москве мама проектировала перекрытия заводов и часто рассказывала Зое про свою работу. Но мама увлечённо слушала Раису, которая нахваливала магазин.

– Это всё очень и очень выгодно. Вы когда здесь освоитесь, то обязательно купите себе мембершип. Сюда надо ездить… Зоенька, как часто я тут бываю? – Раиса вопросительно посмотрела на дочь, и та ответила ей приветливым кивком головы. В их жестах чувствовалась согласованность. И Раиса, и её дочь выглядели как часть единого целого. Зоя позавидовала их сплоченности ― она никогда не ощущала такой близости с матерью.

– Мам, я не знаю, – девушка нахмурила брови. – Наверное, раз в две недели?

– Да, не реже. Иначе мембершип себя не отработает. Надо, чтобы он окупился, а для этого надо здесь бывать почаще.

Зое эта идея показалась нелогичной. Ведь получалось, что Раиса тратит в магазине больше денег. Но тут Зоин взгляд остановился на прилавке с ювелирными украшениями. Зою потянуло туда, и она отошла от своих спутниц. Стеллаж манил её своим блеском. Там были и кольца, усыпанные бриллиантами, и браслеты с сапфирами, и – у Зои захватило дух – серёжки! Они были свиты из крошечных золотых змеек и ярко блестели, отражая свет ламп. У Зои от восторга закружилась голова. Надо было срочно показать их маме и обязательно купить. Ведь у Зои скоро день рождения! И тут Зоя увидела ценник: $79.99. Почти 80 долларов. Аренда их квартиры – Зоя точно это знала – стоила 400 долларов в месяц, а мама получала 5 долларов час, минус налоги. Мама зарабатывала 500 долларов в месяц, а потом, у них было ещё какое-то пособие, Зоя не знала, сколько именно, потому что часть его давалась в форме фудстэмпов – специальных бумажек, которые можно было тратить только на еду в супермаркете. Это делалось для того, чтобы люди не покупали вместо еды наркотики или одежду. Зое это казалось странным. «А если кому-то еда не нужна? Может быть, человек у себя на огороде картошку вырастил и ему деньги нужны для новых ботинок? Как тогда?» – рассуждала про себя девочка. Увидев ценник, Зоя вздохнула. Серёжки за такие деньги никто ей не купит.

– Зоя, ты где застряла, пойдём! – закричала мама. – Раиса нам покажет помидоры.

Зоя проследовала за женщинами и вдруг увидела, как её тёзка бежит в сторону тележки. В руках гарвардская Зоя держала длинную узкую упаковку с чем-то белым внутри.

– Вот! – студентка протянула пакет Раисе. – Мам, посмотри, фирма отличная, давай возьмём, десять пар как раз.

– Ах ты моя зайка! Как ты хорошо придумала. А сколько за пару? О! Отлично, 39 центов каждая, так? – ответила Раиса.

Зоя пыталась рассмотреть упаковку, но это у неё никак не получалось.

– А размер наш? – уточнила женщина.

– Да, мам, конечно, я всё сверила. Размер S – тут всё написано, – и другая Зоя чмокнула свою мать в щёку.

И Зоя поняла: Раиса с дочерью покупали трусы. Но на упаковке рядом с рисунком трусов и размером были нарисованы фрукты – гроздья винограда и яблоки. Зое показалось странным, что на всех трусах будет такой узор, она не удержалась и спросила:

– А такой рисунок на всех парах?

– Какой рисунок?

Другая Зоя смотрела на девочку с удивлением, будто вдруг заговорила стена. Зоя поняла, что всё время с тех пор, как они выехали из Раисиного дома, она не произнесла ни слова.

– Ну, виноград – он на всех парах нарисован? – спросила Зоя, стараясь придать своему голосу светскость.

– Какой виноград? Они просто белые, – другая Зоя смотрела на неё с еле скрываемым презрением.

– Зоенька, в чём дело? – мама беспокойно схватила девочку за руку, будто пытаясь удержать от страшной ошибки.

– Да вот же, этот виноград. Он на всех трусах нарисован или только на некоторых?

– Ах!!! Это же просто такая фирма. Называется Fruit of the loom1818
  «Фрукты ткацкого станка» (англ.).


[Закрыть] – «Фрукты лум», – пояснила Лариса.

– Почему фрукты? А что такое «лум»? – недоумевала Зоя.

– Зоенька, пойдём, нам надо дальше, не тяни, ты всех задерживаешь своими расспросами. Раиса нам рыбу собралась показать, – Зоина мама выразительно на неё посмотрела, но Зоя решила не обращать внимания на предостережение матери.

– Ах, как интересно смотреть на Америку глазами новых иммигрантов, – вдруг мечтательно объявила Раиса. – Я бы и в жизни никогда не обратила внимания на эти фрукты. Это такая фирма, мы с нашей Зоенькой покупаем их трусишки и маечки. Они хорошего качества, – Раиса ответила на вопрос звонким голосом.

– А виноград они везде рисуют? – снова задала волнующий её вопрос Зоя.

– Нет-нет, это просто их лого – мам, как лого по-русски? – Зоина тёзка смотрела на девочку с интересом.

– Знак. Это их знак такой, – засмеялась Раиса.

А Зое вдруг захотелось плакать. Она ровно ничего не понимала в этой стране: ни почему трусы продавались в огромных упаковках с виноградом, ни почему рядом с трусами были волшебные стеллажи с золотыми серёжками по недоступной цене, ни почему им срочно надо было покупать рыбу, которую Зоя не любила, да и мама никогда не покупала. Зоя вообще не помнила, чтобы они когда-либо ели хотя бы какую-нибудь рыбу, помимо селёдки. Но мама твёрдой походкой следовала за Раисой, которая вела их в дебри огромного магазина, к «фризерам»1919
  От англ. «freezer» ― морозильное отделение.


[Закрыть]. Зоя не сразу поняла, что имела в виду женщина, но потом, осмотревшись, догадалась, что они попали в холодильное отделение. Там за специальными дверцами лежали упаковки с едой.

– Так, мы сейчас быстренько всё вам покажем. Вот они! – вскрикнула Раиса, указывая на жёлтые коробки. – Вот! Берите, обязательно берите несколько. Это очень и очень выгодно. Я советую взять две. И посмотрите на цену, всего 3.99, а там вон сколько палочек.

Раиса вытащила сразу пять упаковок, приговаривая:

– Вот вам две, а я себе три возьму. Вы будете есть и радоваться. Я вам обещаю.

Зоина мама недоверчиво разглядывала жёлтую пачку, на которой были нарисованы улыбающиеся рыбы в кепках.

– Элла, даже не думайте, это отличная еда. И дети её любят.

Тут Раиса выразительно посмотрела на Зою, и девочка поняла, что не имеет права высказать мнение, отличное от Раисиного, так как она выступала в роли представительницы тех самых «детей», которые любят эти рыбные палочки. Мама благодарно кивнула, и они проследовали дальше по магазину. Зоя обратила внимание на огромные бутылки кетчупа, которые продавались не по одной, а по две, а потом Раиса водрузила в тележку ящик каких-то овощей, и они пошли к кассе.

– Здесь всё очень строго, надо покупать только по мембершипу, – заговорщицки шептала Раиса, когда они приблизились к кассе. – Поэтому мы сразу за всё заплатим, а потом вы мне деньги отдадите.

Раиса заплатила за товары, выкладывая огромные коробки и мешки, которые потом проворно загрузила обратно в тележку. Когда они уже подходили к выходу, у Зои начала кружиться голова. Яркий свет вдруг стал давить на глаза, и ей показалось, что ещё немного – и она упадёт. Чтобы устоять, Зоя вцепилась в край тележки, и костяшки её пальцев побелели от напряжения. Никто, как ей казалось, не обратил на её состояние внимания. На улице Зоя наконец-то решилась отпустить край тележки и понуро следовала за всеми в сторону машины. Вдруг она услышала над ухом мамино шипение:

– Что с тобой?! Возьми себя в руки. Это наши новые друзья, а ты устраиваешь сцену.

Зоя хотела оправдаться, сказать маме, что она ничего не устраивала, что ей было плохо, а теперь стало лучше, но мама, не дожидаясь ответа, ушла вперёд. Обратной дороги Зоя не помнила, как и не помнила, что было дальше. Она ждала маму, а потом, когда они все погрузились в машину и Раиса повезла их домой, мама рассказывала папе о чудо-магазине и о замечательно-выгодных рыбных палочках. Папа кивал головой и мычал что-то одобрительное, а мама продолжала нахваливать рыбу, и магазин, и Раису за её щедрость. Когда они наконец-то доехали до дома и Зоя попыталась прошмыгнуть в квартиру, мама остановила её и опять зашипела:

– Надо попрощаться. Поблагодари Раису за поездку.

Зоя собралась с силами, подошла к Раисе и выжала из себя:

– Большое спасибо за рыбные палочки. И за всё, – потом развернулась, бросилась к спасительному крыльцу и, перепрыгивая через ступеньки, взбежала наверх.

Родители поднялись не сразу. Она услышала тяжёлую поступь мамы, а за ней в квартиру зашёл папа. В руках он нёс две жёлтые коробки тех самых рыбных палочек.

– И зачем ты нас всех потащила? Ты видела, что с Зоей происходит? – возмущался папа.

– Петя, так нельзя. Раиса сделала доброе дело! Она, можно сказать, нам подарила эти рыбные палочки.

– Как подарила? Я слышал, она с тебя взяла всю сумму, до копейки.

– Раиса просто давно живёт в Америке, у них каждая копейка на счету. Понимаешь, они же ещё за университет платят и что-то там ещё, на пенсию откладывают. Раиса мне объясняла, как трудно им живётся.

– Так зачем нам вообще эти палочки? – возмутился папа. – Я могу сам тебе пожарить. И вообще, – тут папа стал внимательно рассматривать коробку, – интересно, как они могут за такую цену настоящую рыбу продавать. Ты точно знаешь, что в этих палочках настоящая рыба, а не кишки какие-нибудь? И вот! – тут папа победоносно ткнул пальцем в наименования ингредиентов, которые мелким шрифтом были напечатаны на коробке. – Сахар! Зачем они в рыбные палочки сахар напихали? И кукурузу зачем?

– Петя, вечно ты так. Надо радоваться, что у нас теперь есть еда на несколько дней, даже недель. Разогрел – и вперёд.

– Элла, я тут с сахаром в рыбных палочках диабетиком стану, – вздохнул папа. – Так же нельзя. У меня мать от диабета умерла, ещё молодой была, даже на пенсию не успела выйти. Мне надо следить за питанием.

– Петя, ну ты не волнуйся, ничего тебе не сделается от рыбных палочек, – мама кокетливо пожала плечами. – Просто я знаю, что тебе не хочется ни с кем общаться, тебе нравится дома сидеть. И не надо делать вид, что с этой Раисой что-то не так. Я же прекрасно вижу, тебе вообще никто не угодит.

– Почему, угодит. Вот со Светиком и Славиком я бы с радостью провёл время.

– Петя, ну зачем ты так? Мы же не можем переместиться обратно в Москву. Нам надо на новом месте обустраиваться, заводить знакомства.

– Ты уж извини, но я больше с этим Гришей не останусь наедине.

– Петя, как так? Что такое?

– Да вы как уехали, он меня в бункер провёл и стал мне всё там показывать: холодильники, еду, запасы. У него, по-моему, что-то с головой не то.

– Да о чём ты? А, бункер – да, ведь Раиса нам сказала, что если будет взрыв…

Папа прервал мамино повествование:

– Какой ещё взрыв? Что за бред? И потом, Лёлик… – переход на нежный вариант имени означал, что папа уже не сердится. – Потом он мне рассказывал, как он режет трупы на работе и как научился правильно пользоваться инструментами и делать надрезы. И как от запаха затыкает нос ваткой.

– Ах, какая гадость, – не удержалась мама.

– Вот именно. А ты хочешь с ними дружить. И Зоечке, по-моему, не очень они понравились, – папа хмыкнул и посмотрел на дочь.

Зоя энергично кивнула головой в подтверждение.

– Да вы вечно заодно! Вот она вырастет такой же букой, как и ты! – всплеснула руками мама. – Ладно, я пойду эти палочки приготовлю.

Через десять минут по всей квартире распространился невыносимый запах рыбы. Зоя с папой переглянулись и захохотали.

– Только не говори ничего маме! – сквозь смех сказал папа.

– Не буду, – пообещала девочка.