Текст книги "Воскрешение"

Нэнси Холдер, Дебби Виге
Проклятые. Кн. пятая. Воскрешение

Всем, кто с нетерпением ждал эту книгу. От чистого сердца благодарим преданных поклонников! Благословенны будьте.

Нэнси Холдер и Дебби Виге

От авторов

Спасибо, Дебби, за дружбу, совместное творчество и неизменную поддержку. Благодарю и тебя, Майкл дель Розарио. Ты – лучший! Эту книгу я посвящаю вам обоим, а также моей дочери Белль. Она – живое доказательство тому, что все мы – олицетворение магии и чудес.

Н.Х.

Спасибо, Нэнси! О таком прекрасном друге и коллеге, как ты, можно только мечтать. Особая благодарность непревзойденному редактору Майклу дель Розарио за веру в роман. Также хочу поблагодарить людей, которые всю жизнь меня поддерживали: мужа, родителей, сестер и черного котенка Шредингера – он сидел у меня на коленях и «помогал» печатать.

Д. В.

Пролог

 
Едешь на ярмарку в Скарборо ты?
Розмарин, петрушка, шалфей…
Может, найдешь средь людской суеты
Ту, что была судьбою моей.
 
 
Пусть же сошьет мне рубашку она,
Розмарин, петрушка, шалфей…
Но без иголки да без полотна —
Тогда станет судьбою моей.
 
 
Пусть же заменит ей воду песок,
Розмарин, петрушка, шалфей…
В старом ручье, что давно пересох,—
Тогда станет судьбою моей.
 
 
А просушить пусть повесит на терн,
Розмарин, петрушка, шалфей…
Тот, что не цвел там с начала времен,—
Тогда станет судьбою моей.
 
 
Если же справится ловко со всем,
Розмарин, петрушка, шалфей…
Пусть что угодно попросит взамен —
Она станет судьбою моей.
 

Проклятые

 
Едешь на ярмарку в Скарборо ты?
Розмарин, петрушка, шалфей…
Встретится ль тот средь людской суеты,
Кто был прежде судьбою моей?
 
 
Пусть же отыщет он луг заливной,
Розмарин, петрушка, шалфей…
Где берег встречается с пенной волной —
Тогда станет судьбою моей.
 
 
Пусть, укротив, запряжет ветер в плуг,
Розмарин, петрушка, шалфей…
Засеет одной горошиной луг —
Тогда станет судьбою моей.
 
 
Пусть урожай скосит лунным серпом,
Розмарин, петрушка, шалфей…
Вереском сжатое свяжет потом —
Тогда станет судьбою моей.
 
 
Ну а когда он все выполнит сам,
Розмарин, петрушка, шалфей…
Как обещала, рубашку отдам —
Он ведь станет судьбою моей.
 
 
Если не сможешь – прошу я тогда,
Розмарин, петрушка, шалфей…
Хоть попытайся! Иначе беда —
Ты не станешь судьбою моей.
 
 
Ставит условья Любовь без конца
Розмарин, петрушка, шалфей…
Вечно хотят убедиться сердца:
Ты ли станешь судьбою моей?
 

Часть первая
Мельхиор

На закате времен короли и властители упокоятся в земле, а сокровище перейдет к иным – неспособным постичь его мощь. Слишком поздно поймут они, каким страшным наследием владеют, слишком поздно узнают о наложенном на него проклятии…

Древнее пророчество кельтов

1. Золото

Бои, победы, круговерть…

Потом с косой явилась смерть.

Но Деверо еще сильны,

И наше царство – царство тьмы

Не пляшут под луной Каор —

Следит за нами злобный взор.

Страшимся – наползает мрак…

Так жжет, не вынести никак!

Средневековье, Франция

Динь-динь-динь…

Древний сокол Фантазм, дух-хранитель рода Деверо, вырвался на вольные просторы, воспарил над зелеными лесами Франции. Колокольчики на его лапках мелодично позвякивали, словно браслеты на щиколотках храмовой танцовщицы. Внезапно учуяв манящий запах сокола Пандионы, духа-хранителя семьи Каор, Фантазм изобразил на свой, птичий, манер нечто вроде плотоядной ухмылки. Сын герцога Лорана скоро возляжет на супружеское ложе с дочерью из рода Каор. Кто знает, может, и ему, Фантазму, удастся овладеть Пандионой. Или же он просто разорвет ее на клочки.

Бум-бум-бум…

Загонщики пытались стряхнуть с деревьев сервов, молотя жердями по ветвям дубов в надежде изгнать упрямые жертвы из жалких укрытий. Более мелкая добыча – косули, кабаны и пернатая дичь – предназначалась для великого пиршества по случаю грядущей свадьбы Жана де Деверо и Изабо де Каор. Да, старинные враги намеревались сочетаться брачными узами – вот результат многолетних интриг, расчетов и убийств.

Как полагали Деверо, сто лет назад Николетта Каор коварно отравила Илая, сына самого могущественного во Франции колдуна, а затем сбросила тело в ров.

Семья Каор, в свою очередь, обвиняла Деверо в том, что Илай заманил их дочь-ведьму на празднества в Скарборо и порубил на куски.

Ни одно из обвинений так и не удалось доказать. Теперь же, сотню лет спустя, история вот-вот повторится… Деверо и Каор породнятся? Как бы не так! Едва один уснет, другой наверняка тут же заколет спящего.

Юный красавец Жан вскинул руку: Фантазму пора возвращаться. Далеко позади охотников скакала в одиночестве Кариенна, любовница Жана – недолго ей осталось пребывать в этом статусе.

Кап-кап-кап, падают слезы; тук-тук-тук, взволнованно стучат сердца… А невидимые силы, собирающиеся в очередной раз стравить два великих клана, лишь тихо посмеиваются.

В замке, расположенном в нескольких лье от замка Деверо, протестующе звенела колокольчиками привязанная к жердочке Пандиона – ей так хотелось поохотиться! Легкий порыв ветра принес запах Фантазма. Ну уж нет! Она скорее выцарапает глаза проклятому соколу колдунов, чем позволит восседать на предстоящей свадьбе.

Закутанная в бесконечные ярды черной, расшитой серебром вуали, королева-ведьма Катрина Каор готовила дочь к бракосочетанию с Жаном де Деверо. Она простирала к Богине омытые жертвенной кровью руки, желая укрепить духом рыдающую от страха и ненависти девушку. Изабо выйдет замуж за Жана, но союз их будет недолог.

Если гордые колдуны Деверо не откроют Каор тайну Черного огня, то все до единого умрут в своих постелях, прежде чем завершится год, – такую клятву принесла Катрина. Изабо слушалась мать беспрекословно: девушку с младых ногтей учили подчиняться не повелителю-супругу, а подарившей жизнь владычице. Отец, разумеется, тоже имелся – Робер, – но в роду Каор всем безгранично заправляли женщины. По их мнению, мужчины – существа презренные и ничтожные – требовались исключительно для продолжения рода, ничего более.

Настоящее

– Холли… – прошептал Жеро Деверо во мраке.

Отныне его удел одиночество. И сны…

«Едешь на ярмарку в Скарборо ты? Если бы повернуть время вспять, возвратиться… Как я мог так поступить?! Все кончено, выбран иной путь…»

А теперь… теперь его жизнь – сплошное сожаление: ни проблеска счастья, одна лишь боль.

«Увидеть бы ее напоследок перед смертью… а если нет, то и правда лучше умереть! Холли Катере, ведьма Каор, ты околдовала меня – и сломила. Рогатым Богом заклинаю, будь ты проклята, люби меня, люби по-прежнему! Молю…»

Тук-тук-тук, стучит сердце, трепещет душа.

Сиэтл

Даже не верилось, что началось все с кошки. Речь, разумеется, не об обычном уличном зверьке, а о воскресшем помощнике ведьм. Да, Найджелу неслыханно повезло – он нашел кошку-зомби: шипящее, сердито фыркающее животное застряло под развалинами дома.

Доктор забрал кошку в лабораторию для подробного изучения. В магии он смыслил мало, но в науке ему не было равных. Найджел не сомневался, что благодаря этому зверьку осуществит заветную мечту. Всю жизнь он посвятил исследованиям, а недостающее звено наконец обнаружилось в маленьком кошачьем теле.

Самым удивительным, пожалуй, оказался тот факт, что воскрешенное создание невозможно убить: животное всякий раз оживало, такое же озлобленное и непостижимое. Говорят, кошка сдохла от любопытства, но, удовлетворив его, воскресла. Отчего умерла, в частности, эта, Найджел понятия не имел. Впрочем, судя по бурной реакции животного на безобидную поилку, кошку, видимо, утопили. И воскресило ее явно не удовлетворенное любопытство.

Долгие месяцы исследований не прошли даром: два дня назад доктору удалось воспроизвести процесс воскрешения – наука в чистом виде, ни грамма магии. Теперь в лаборатории обитали целых две оживших разъяренных кошки! Найджел не помнил себя от счастья.

Вокруг дымились руины Сиэтла – результат битвы Майкла Деверо с ведьмами из ковена Катере. На восстановление города уйдут годы… если он вообще подлежит восстановлению. Чудовищные ураганы и жестокие твари погубили множество людей. Тысячи невинных жертв сгинули без вести. Однако всем хотелось жить, как обычно, поэтому обыватели убедили себя, что минувший кошмар – плод разыгравшегося воображения.

Впрочем, по дороге на работу доктор Найджел Темар размышлял отнюдь не о пострадавших жителях и даже не о томящихся в лаборатории воскрешенных кошках. Не думал он ни о покореженных аудиториях, ни о зияющей воронке на месте корпуса факультета химии, ни о сотнях импровизированных памятников, возведенных в честь погибших студентов.

Нет, его беспокоила судьба Кари Хардвик… Доктору Темару очень не хватало исчезнувшей аспирантки.

Кабинет доктора располагался на цокольном этаже одного из уцелевших корпусов Вашингтонского университета в Сиэтле. Одолев три пролета ступеней, Найджел отомкнул дверь лаборатории и включил свет. Ученого приветствовал истошный кошачий ор. Он улыбнулся яростно бросающемуся на прутья клетки зверьку. Вторая кошка мрачно сверкала глазами из угла новообретенного жилища – она еще не привыкла к своему, похоже не слишком комфортному, состоянию «жизни после смерти».

Найджел с Кари тесно сотрудничали много месяцев: готовили лекции, разбирали документы, обсуждали мифологию… А он мечтал сжать девушку в объятиях и поделиться настоящими секретами своих исследований. Может, он и поддался бы искушению, если бы не ее так некстати приключившийся роман с вечно задумчивым колдуном Жеро Деверо.

Доктору ничего не оставалось, кроме как терпеть, ждать и следить – уж это он умел! Найджел точно знал, когда колдун начал охладевать к Кари, видел, как девушка тщетно пыталась вернуть интерес любовника…

Однако произошло неожиданное: Кари ввязалась в стародавнюю семейную распрю между кланами Деверо и Каор, – и пару месяцев назад Найджел окончательно потерял след аспирантки. Впрочем, он ни секунды не сомневался, что рано или поздно ее отыщет.

Темар сдвинул на столе бумаги и осторожно поставил на расчищенное место лэптоп Кари, который ему удалось выкопать из-под огромной горы мусора, на том месте, где когда-то располагался крошечный кабинет трех аспирантов.

– Кари, милая, ты не поверишь, чего я достиг… – прошептал он, любовно поглаживая сумку с компьютером.

Найджел включил лэптоп. В глубине души он надеялся, что скоро девушка увидит все собственными глазами. Только бы ее отыскать!

За час доктор просмотрел документы, бегло ознакомился с содержимым электронной почты и даже запустил мессенджер, – однако, не зная, какие имена следует искать в адресной книге, в конце концов переключился на список в «Избранном».

Нужный сайт нашелся не сразу. Сайт о викканстве. Скучноватый, но на здешнем форуме общалась Кари. Особенно доктора заинтересовала ее переписка с пользователем Госпожа Круга. Увидев знакомый ник, он снова открыл мессенджер. Хотя Госпожа Круга была «не в Сети», доктор Темар все равно отправил ей сообщение по мессенджеру, а потом и на форуме.

Спустя миг мессенджер пискнул. Окрыленный надеждой, Найджел быстро переключил окно. К сожалению, сообщение пришло не от Госпожи Круга, а какой-то Английской Розы. Он коротко ответил:

Привет!

– Вы не Кари, – обвиняюще заметила Английская Роза.

Не Кари. Но ищу ее, – не раздумывая, напечатал Темар.

– А я ищу Госпожу Круга, – пришел разочаровывающий ответ.

– Может, они в одном и том же месте? – предположил он.

– Упаси Богиня! Кари погибла.

Доктор потрясенно впился взглядом в кошмарное сообщение. Сердце оборвалось. Погибла?! Он мог бы догадаться… почувствовать… Какое-то время Найджел тупо смотрел на экран.

Истошные вопли кошек вывели его из горестной прострации. Да, есть вещи и похуже смерти… Например, остаться мертвым навсегда.

Вы уверены?

– Как ни прискорбно, да…

– Давно?

– Пару дней назад.

– Где тело?

С замиранием сердца доктор Темар ждал ответ на самый важный вопрос. Целую минуту его терзала мысль, что Английская Роза вообще ничего не скажет.

– Еще… не нашли.

Часто заморгав, Найджел со вздохом прошептал:

Кари… Не уходи. Не покидай меня… Он поймал себя на том, что обращается к ее душе – по крайней мере, пытается воззвать к этой нематериальной субстанции. Неужели он верит в мистику?

– Думаю, нам нужно поговорить, – быстро написал доктор.

Дать телефон Английская Роза отказалась, поэтому он отправил свой добавочный номер в университете и с нетерпением принялся ждать звонка. Наконец таинственная собеседница позвонила – как ни странно, действительно из Англии.

После того как незнакомка не пожелала назвать свой номер, Найджел не слишком удивился ее неразговорчивости. Он вновь глубоко вздохнул. Английская Роза – последняя ниточка, ведущая к Кари. Если аспирантка в самом деле погибла, как утверждает собеседница, времени терять нельзя.

– Кари, толком не разобравшись, влезла в самую гущу той кошмарной войны, что сровняла с землей половину Сиэтла, – сказал он.

– Ну, Лондону тоже досталось, – хмыкнула англичанка.

Найджел прикрыл глаза: значит, Лондон… Он попытался сосредоточиться, составить план словом, действовать как ученый.

– Мне нужна помощь, чтобы перевезти тело обратно, сюда… чтобы похоронить ее в родном городе. Ну, по всей форме, понимаете?

– Тогда свяжитесь с полицией. Правда, придется несколько дней подождать.

– А! Время на поиск тела…

Совершенно верно.

Доктор уловил в голосе Английской Розы подозрительные нотки. Что ж, вполне естественно: ей известно о погибшей девушке, но в полицию она об этом почему-то не сообщает… На месте англичанки он бы тоже настороженно отнесся к излишне любопытным собеседникам.

Найджел решил рискнуть. Неуловимая как воздух Английская Роза оставалась единственным связующим звеном между ним и Кари.

– Загвоздка, видите ли, в том, что тело должно быть в хорошем состоянии, как можно лучшем, понимаете? Семья хочет открытый гроб.

– Может, оставим игры? – неожиданно сказала женщина, похоже, приняв на его счет какое-то решение – или намереваясь принять.

С удовольствием. Только сначала вы. Представьтесь хотя бы.

– Английская Роза. Это имя не хуже и не лучше прочих. А кто вы, профессор?

– Раз мне приходится звать вас по нику, к чему раскрывать себя? Вообще я известен как Доктор Франкенштейн.

С другого конца провода донесся вздох.

Что ж, понимаю, доктор. Но задачка не из легких.

– Меня не интересует процесс. Главное – быстро отыскать тело. Я хорошо заплачу. За труды и потраченное время.

– Ладно, что-нибудь придумаем. Меня, впрочем, интересуют не деньги, а информация.

Найджел с удовлетворением отметил, что сумел заинтриговать незнакомку. Пусть первую кошку и оживили посредством магии, искусством воскрешения владела далеко не каждая ведьма – теперь доктор был в этом уверен.

Под Кельном, Германия

Холли подумала о том, что сердца у нее нет – если бы оно было, то давным-давно разбилось бы. Ее пути разошлись с самыми дорогими людьми: Амандой, Николь, маленьким племянником Оуэном, дядей Ричардом, Жеро… Впрочем, Жеро ушел сам, не сказав на прощание ни слова; у Николь начались роды, и Холли пришлось выбирать судьбу.

Тогда Алекс Каррутерс, новообретенный родственник из рода Каор, предложил ей объединенными усилиями громить цитадели Верховного ковена – заклятого врага Материнского ковена и непосредственно приверженцев Холли.

Материнский ковен, в который входили ведьмы и ведьмаки, поклоняющиеся Богине, когда-то пытался заставить Холли присягнуть на верность. Девушка неохотно уступила, но особой пользы это не принесло: дважды на ее ковен нападали злейшие враги – колдуны Деверо, – и оба раза Материнский ковен не сумел защитить подопечных.

В конце концов Холли решила уйти с Алексом. Аманда, Томми, Ричард, Николь все они мечтали о мире. Что ж, свой долг перед магическим сообществом они выполнили и вполне заслужили спокойную жизнь.

Филипп, ведьмак-француз, верный адепт Богини, не отказался бы побороться еще, но связанный духовными узами с Николь в первую очередь хранил верность именно ей – и ребенку (вероятно, его собственному). В число потенциальных кандидатов на отцовство, кроме Филиппа, входили Илай Деверо и ныне покойный Джеймс Мур – муж Николь, сын главы лондонского Верховного ковена.

Джеймс предал отца, вроде бы убил его – однако в последний момент из мертвого тела сэра Уильяма Мура огромной коброй вылетел отвратительный демон. От одного воспоминания об этом зрелище кровь стыла в жилах, и Холли в очередной раз пожалела, что не осталась с двойняшками Николь и Амандой, приходившимися ей двоюродными сестрами. Втроем они назывались Девами Лилии и, как считалось, обладали невероятной силой. Самой могущественной ведьмой среди них была Холли… Увы! – за свое могущество она заплатила дорогую цену. Отныне часть ее души стала черна, как душа любого Деверо или Мура.

Из всех, кто сражался плечом к плечу с Холли, в путешествии с ковеном Алекса ее сопровождали лишь Пабло да Арман. Голубоглазый блондин Алекс являл разительный контраст с Жеро Деверо по всем параметрам. Похоже, он искренне любил Холли. Его чувство сквозило в каждой улыбке, взгляде, в заботе о девушке между битвами с анклавами и цитаделями Верховного ковена. Посредством волшебства он обеспечивал ее вином, самой лучшей едой, создал из ничего мягкую постель, растрачивая бесценную магическую энергию, которая могла бы ему пригодиться для атаки очередного противника.

Вспомнив об энергии, Холли ощутила, насколько ей нужен отдых. С заклятым врагом, убийцей родителей, превратившим жизнь в настоящий ад, теперь покончено. Что же дальше? Дальше… Очевидно, все сначала. Лучше бы она съездила в Диснейленд!

Отряд продвигался еще медленнее, молчание нависало плотнее и плотнее. Под покровом ночи они брели через какую-то сельскую глушь.

Может, не поздно передумать?

В группе насчитывалось шестнадцать человек. Помимо Холли, Пабло и Армана с Алексом путешествовали двенадцать членов его ковена, и называли они себя храмом Воздуха. Название подходило как нельзя лучше: воздух – определенно стихия Алекса. Каррутерс поразительно ловко с ним управлялся!

А какую же стихию Холли могла назвать своей?

Ее посвящение в ведьмы и вступление в прилагающееся к новому статусу наследство происходили в наполненной кровью ванне, в прямом смысле слова; однако Холли еще ни разу не удалось использовать все хитрости и тонкости древнего искусства. Она обладала неслыханной силой, но в большинстве случаев понятия не имела, что и как делает.

«Наверное, вода», – мрачно решила девушка.

Ужасная, непостижимая ирония… Всем, кого любили ведьмы Катере, предстояло в конце концов утонуть. Так погибли ее родители – во время сплава на плотах. Так погибла кошка Геката – Холли собственноручно ее утопила.

Кстати, интересно, как там Николь.

Стихия Николь несомненно, огонь. Безрассудная, вспыльчивая, по любому поводу кузина реагировала крайне бурно. Ее практичная, задумчивая сестра Аманда, гостеприимная хозяйка-хлопотунья до мозга костей, ассоциировалась с землей.

Отряд резко затормозил, и Холли с размаху врезалась в спину Арману, так что оба чуть не упали. Из-за низких туч выскользнула луна, озарив участников похода призрачным светом. Алекс сосредоточенно разговаривал с ведьмаком Станисласом – тот как раз вернулся из разведки.

По слухам, неподалеку располагался аванпост Верховного ковена, славящийся искусностью в черной магии и злонамеренностью. Однажды Каррутерс прочитал Жеро целую лекцию о том, что ни ковенам, ни семейным кланам не стоит драться между собой, хотя в жизни сам преследовал и наказывал зло, чтобы мир стал лучше.

«Только ведь и я – зло», – всплыла из глубин разума пугающая мысль, от которой Холли тщетно пыталась избавиться.

Иногда, во время ночных раздумий, девушке начинало казаться, что Жеро расстался с ней не из-за ужасных шрамов, не из-за своего черного сердца – а из-за нее самой.

«Нет-нет, ты не имеешь ничего общего со злом!» – возразил Пабло, тихо заглянув в сознание Холли.

«Ну спасибо!» – отозвалась она устало, хотя следовало отругать его за бесцеремонное вторжение в чужие мысли.

Особый дар Пабло был просто неоценим, когда требовалось выведать замыслы врага. А вот то, что мальчик знал ее сокровенные думы, приводило девушку в изрядное замешательство.

Переговорив со Станисласом, Алекс обернулся к Холли. Его светлые волосы переливались в лунном свете, лицо выражало нетерпение, в голубых глазах горел азарт.

– Ага, попались! – объявил он.

– Вот уж повезло… – буркнула под нос Холли.

Пабло метнул на нее выразительный взгляд, но Алекс не заметил сарказма.

– Нападем прямо сейчас, – бодро, с энтузиазмом продолжил Каррутерс и, улыбнувшись, спросил: – Ты как, готова?

Прямо сейчас? потрясенно уточнила Холли, – Разве не нужно для начала составить план, подготовиться или, допустим, создать Круг?

Времени нет, нетерпеливо сказал он. Откладывать рискованно. Пока есть возможность застать противника врасплох. Нельзя потерять такое преимущество!

Арман и Пабло встревожились, Алекс же выглядел уверенным как никогда. Девушка неохотно кивнула. На самом деле ей хотелось забраться под одеяло, в мягкую уютную постель. Ладно, если глава ковена считает, что атаковать врага надо немедленно, спорить она не станет. В конце концов, порой у нее бывало еще меньше времени на подготовку к бою.

Они двинулись вперед, держась как можно теснее друг к другу. Холли сплела заклинание, заглушающее шум шагов. Внизу, в долине, над лабиринтом загонов для скота, возвышалось большое черно-белое строение с силосной башней, крытой черепицей. Холли удивленно моргнула. Амбар?!

Ты уверен, что мы по адресу? – спросила она Алекса.

Видишь ли, не все филиалы Верховного ковена так же уверены в своих силах, как лондонский, – усмехнулся он, – Некоторые предпочитают не афишировать свое существование.

Девушка недоуменно покачала головой, рассматривая деревянную постройку. Арман и Пабло, совершенно невозмутимые, не сводили с Холли глаз. О чем думают ведьмаки, она так и не догадалась.

Станислас повел отряд вдоль западной стены, подальше от главного входа. Заухала сова; в конюшне зафыркали, забили копытами лошади. Неужели животные чувствовали, что к хозяевам крадется смерть?

В земле виднелись хлипкие дверцы – по-видимому, вход в погреб. Несколько участников ковена, не произнося ни слова, начали пробивать броню защитных заклинаний: воздух наполнился тусклым мерцанием. Глядя на своих спутников, Холли немного успокоилась и смогла сосредоточиться. Мирный амбар внезапно превратился в цитадель зла, обитель врагов.

«Враги моего рода, моих друзей… – думала она, – Пощады не будет никому. Никому!»

Девушка вдруг осознала, что образом мышления все больше походит на прародительницу Изабо, непреклонную и неумолимую, – именно эти качества с пеленок прививала единственной дочери кровожадная, безжалостная ведьма Катрина.

Наконец защиту сняли. Мейв с Джанет, сестры храма Воздуха, распахнули створки. Алекс ринулся вниз по каменным ступеням, сочащимся обезвреженными заклинаниями. Следом нырнула Холли, чувствуя, как в жилах закипает кровь. Снизу донеслись крики. В ладонях девушки вспыхнули огненные шары. Навстречу выскочил колдун, высокий, худощавый мужчина в черной пижаме.

– Verdammt![1]1
  Проклятье! (нем.)


[Закрыть] – прорычал он, бросаясь к Каррутерсу.

Холли метнула шар из-за плеча Алекса в лицо противнику. Охваченный пламенем, колдун с криком покатился вниз по ступеням, но девушка и пальцем не шевельнула, чтобы ему помочь.

Мимо пронеслись Мейв, Джанет и Станислас. Каррутерс перешагнул через горящее тело и подал руку Холли; девушка перепрыгнула через колдуна, уже не подающего признаков жизни.

Направо! крикнул Пабло.

Свернув вправо, Холли с Алексом очутились в огромной зале, напоминающей пещеру. Навстречу им ринулись колдуны, не меньше двух дюжин. Некоторые плели заклинания, другие схватились за револьверы и автоматы, а один замахнулся на ведьму мечом.

Щелчком пальцев Холли со смехом выбила меч из рук противника. Спустя миг зала содрогнулась от взрывов; следом, одна за другой, стеной пошли огненные волны. От дыма у ведьмы запершило в горле, но Каррутерс тут же соорудил над обоими защитный купол. Алекс торжествующе улыбнулся Холли, а она запрокинула голову в порыве необъяснимого восторга.

И тут все закончилось. Огонь погас. Взорам победителей открылось поле битвы. При виде обожженных тел врагов девушка испытала разочарование: победа далась слишком легко.

К полуночи они заперли погреб, очистили территорию от защитных заклинаний – и растворились в темноте. Бой прошел так стремительно! Как во сне.

– В Кельне есть отличная гостиница, – сказал Алекс. Я там раньше останавливался. Совсем недалеко.

Перспектива снова тащиться пешком Холли не обрадовала, и она всерьез начала подумывать о волшебной метле. Между прочим, однажды ей удалось сотворить коней-призраков… Правда, почему бы не поехать верхом?

Ведьма обреченно вздохнула. Сил на колдовство у нее не хватит, да и сосредоточиться она вряд ли сможет. Азарт, будоражащий кровь во время скоротечного боя, улетучился в тот же миг, как закончилась схватка. Понурив голову, усилием воли девушка заставила себя идти дальше.

Когда Холли оторвала взгляд от земли, оказалось, что они уже в городе. Даже усталость не помешала ей отметить красоту мраморных исторических памятников, соседствующих рядом с сияющими неоном стеклянными небоскребами. Жизнь в Кельне била ключом, повсюду сверкали огни.

Отряд миновал старинный кафедральный собор в готическом стиле с двумя богато украшенными остроконечными башнями, витражными окнами и изящными фризами со скульптурами святых. Пораженная великолепием здания, Холли невольно замедлила шаг – такого ей еще видеть не доводилось.

Она пожалела, что у ведьм нет подобных храмов. Наверное, здорово проводить обряды в каком-нибудь прекрасном месте вроде этого! Со всего света к ним приезжали бы туристы, а потом хвастались перед друзьями фотографиями…

– Это Кельнский собор, – тихо сказал Алекс, – Говорят, тут покоятся волхвы, принесшие дары младенцу Христу… Трое мудрецов.

Девушка не воспротивилась, когда Каррутерс взял ее за руку.

– По-твоему, они действительно существовали? поинтересовалась она.

– Конечно, большинство людей – глупцы… – Алекс слабо улыбнулся, – Впустую растрачивают энергию… И упускают свое счастье.

«Это он о Жеро», – подумала Холли.

Сердце болезненно сжалось.

Внезапно юный ведьмак Пабло захрипел, зашатался и упал на колени. Глаза его закатились, виднелись лишь белки. Вырвав пальцы из ладони Алекса, девушка кинулась к мальчику.

– Пабло! – крикнула она, хватая его за плечо.

– Фи-и… липп… – выдохнул он и рухнул навзничь как подкошенный.