Текст книги "В аду шансов нет"

Глава 4

Весь квартал состоял из небольших, но роскошных вилл. Голые деревья, тщательно подметенные каменные ступеньки, современные здания из красного песчаника.

Все окна интересующего меня дома были задернуты занавесками. Я поднялся на три ступеньки, ведущее к двери. Я не мог обнаружить звонка и просто нажал на дверную ручку. Дверь оказалась незапертой и мне навстречу сразу хлынул поток теплого воздуха из помещения прихожей. Но вторая тяжелая внутренняя дверь была заперта. Я нажал на кнопку звонка.

Мгновением позже дверь отворилась, и на пороге появился огромный детина, примерно на голову выше меня. Подбородок на его лице торчал словно скала. До моего носа донесся слабый запах духов. Где-то внутри дома послышался раскатистый женский смех. Оттуда же доносился чей-то пьяный голос, который пытался подражать звукам джаза.

Боксер, открывший мне дверь, смерил меня безучастным взглядом.

– Что вы хотите?

Должно быть, кто-то когда-то здорово двинул его по шее, так что остаточные явления сказывались и до сих пор. Голос был сухим и хриплым.

– Гарвей Кью дома? – спросил я.

Он прищурился.

– А кто вы такой?

Изнутри донесся сердитый женский голос, что-то прокричавший. Это уже была не та женщина, которая смеялась.

– Билли! Черт тебя возьми! Билли!

Запах духов и приветствия боксера начали меня убеждать в том, что Кью превратил свой роскошный особняк в дорогой публичный дом или что-нибудь в этом роде.

– Я друг Гарвея… новый друг. Он пригласил меня прийти сюда, когда у меня появится желание немного развлечься.

Взгляд боксера стал немного менее подозрительным.

– Вы выбрали для этого не очень подходящее время, молодой друг. Поищите развлечения где-нибудь в другом месте. Сейчас все девушки заняты. И у нас довольно узкое, общество.

– Так рано? Прямо с утра?

– Вечеринка началась еще вчера и пока не закончилась.

– Ну и что же… – я решил сделать ход конем. – Откровенно говоря, я же пришел не для того, чтобы развлечься. Мне нужен Гарвей Кью, чтобы поговорить с ним. Он мне говорил про этот дом, вот я и подумал, что, возможно, смогу его здесь найти.

Но, видимо, не зря в заведениях подобного толку ставят вышибал с очень чутким носом. Его глаза снова подозрительно взглянули на меня.

– Как меня зовут?

– Забыл… Гарвей говорил мне об этом, но я…

Он выпятил свой огромный подбородок, словно переходя в нападение на соперника.

– Мистер Кью вам вообще ничего не говорил. Если бы он вам что-нибудь сказал, то уточнил бы, что вы обязаны знать мое имя, чтобы проникнуть в этот дом. Что вам, собственно, нужно?

Моя попытка убаюкать его словами потерпела крах. Я неожиданно толкнул обеими руками полураскрытую дверь и вошел в темную, украшенную толстыми коврами прихожую, откуда широкая лестница с резными перилами вела на верхние этажи. Боксер с удивительным проворством отпрыгнул, а в следующее мгновение в его руке оказалась дубинка. Я отклонился от удара, ударил ему в грудь плечом, быстро повернулся и, схватив обеими руками его правое запястье, ударил бедром в корпус. Свободной рукой он попытался вцепиться мне в ухо. Я сразу ударил его правую руку, находившуюся в моих тисках, о край перил.

Рука разжалась, и дубина упала на пол. Он отпустил мое ухо и застонал от боли. В тот же момент я развернулся и ударил его локтем по горлу. Рот его раскрылся, словно для крика, но из него не вылетело ни звука. Он ударился спиной о стенку и начал с открытым ртом опускаться на пол, пока не очутился на ковре. Были видны лишь белки его глаз. Я поднял дубинку и нанес ему удар по голове. Он свалился набок, закрыл глаза и захрипел.

В маленькой прихожей находилась дверь, из замка которой торчал ключ. Я открыл эту дверь. За ней оказался большой стенной шкаф, наполненный пальто и шляпками. Я затащил выбывшего из игры боксера в этот шкаф и запер его на ключ. Ключ и дубинку я сунул в большую вазу, стоявшую на полу и заполненную искусственными розами, а затем поднялся по лестнице на второй этаж.

За одной из шести дверей проигрыватель наигрывал джазовую мелодию. Пятая комната… Пьяница к тому времени уже отказался от своей попытки подпевать. Женского смеха тоже не было слышно.

Я как раз подумывал о том, не подняться ли мне этажом выше, как одна из дверей, выходивших в коридор, открылась и из нее вышла, или скорее, почти вывалилась, какая-то стройная блондинка.

На ней не было ничего, кроме туфель на высоких каблуках, черных нейлоновых чулок и пояса, поддерживающего эти чулки. Увидев меня, она остановилась и, прислонившись к стене, зло буркнула:

– Этот чертов Билл! Сперва распалит даму до белого каления, а когда дело доходит до главного, засыпает! И что творится в наши дни с мужчинами!

Не оставив мне времени для ответа, она продолжала.

– Э-э… А я тебя здесь не видела! Что, только пришел, чтобы участвовать в этой вшивой вечеринке?

– Да.

– Вот хорошо-то… значит, ты способен на большее.

Она украдкой бросила на меня пылающий взгляд и, оттолкнувшись от стены, подошла ко мне.

– Подождите! – запротестовал я.

Но у нее не было желания ждать. Она схватила меня за руку и потянула за собой.

– Ну, пошли же…

– Мне нужен Гарвей Кью, – поспешил я ей объяснить.

Но это не помешало ей продолжать тащить меня к двери, из которой она только что вывалилась.

– Его здесь нет.

За дверью находилась маленькая комната, и почти все ее пространство занимала огромная кровать. На ковре, рядом с кроватью, валялся мужчина и бесстыдно храпел, положив голову на руки.

– Билли можешь не стесняться, – пролепетала блондинка и втолкнула меня в комнату. – Теперь его ничто не разбудит. Это уж я отлично знаю, не бойся.

Задернутые занавески приглушали дневной свет. Лампа зажжена не была, а когда девушка проскользнула мимо меня, захлопнув дверь, в комнате стало почти темно.

– Хватит! – зарычал я. – Мне нужно к Гарвею.

– Я же тебе уже сказала, что его тут нет. Забудь о нем, наконец. Займись лучше мною, видишь, как я хочу…

– А где я могу его найти?

Она выпустила меня из своих коготков.

– Откуда я знаю! Его здесь не было несколько дней… А я что, тебе не нравлюсь? Ничего, сразу понравлюсь, как только ты войдешь во вкус…

Она яростно и ловко начала расстегивать мое пальто. Я схватил ее за плечи, чтобы помешать моему стриптизу. Она даже взвизгнула от удовольствия. А мое самообладание таяло как снег на солнце. Я сразу отдернул руки от ее плеч. Она прижалась ко мне и принялась развязывать мой галстук. Я поймал ее руки и крепко сжал.

– Подожди, – прохрипел я. – Подожди, черт тебя дери! Мне нужно к Гарвею по делу. Может, ты все-таки знаешь, где он сейчас обитает?

– Наверное, дома, в постели. В этот утренний час… Милый, не будем терять время, я же расплавилась.

– А я думал, что он проживает тут.

– Больше не живет. Несколько месяцев назад он купил себе большой дом в Нью-Джерси.

– Где именно?

Она сказала мне адрес.

– Ну, а теперь мы можем…

– К сожалению, не можем… – я отпустил ее руки и быстро открыл дверь. – У меня к нему важное дело.

– Неужели это не потерпит? Хотя бы немножко, до первого оргазма.

– Не обижайся на меня, – выпалил я и выскочил за дверь.

Глава 5

На бледном утреннем небе Нью-Джерси висели нежные облака, совсем не такие, как летом – тяжелые и низкие. Они выглядели так нежно, словно их кто-то нарисовал на небе маленькой кисточкой, обмакнутой в морсе. Голые деревья по обочинам пустынной маленькой улочки посылали свои тонкие ветки навстречу утреннему небу.

Я свернул на своем «шевроле» с главной улицы на широкую гравийную дорогу и затормозил. Между двумя широкими каменными столбами ворот, на уровне пояса, висела тяжелая металлическая цепь. На раскрашенном почтовом ящике, прикрепленном к одному из столбов красовалось имя Кью.

Я вышел из машины. На колокольчике, висевшем на столбе, проходила красная линия, которая, видимо, светилась в темноте. Под ним находилась надпись, написанная той же краской на дощечке: «Прошу звонить!»

Звонить я не стал. Я просто снял цепь и бросил ее на гравий. Затем уселся в машину и поехал дальше по дорожке. Дорожка, извиваясь, бежала по парку меж деревьев. Минуты через две деревья расступились, и я увидел дом.

Это был большой двухэтажный дом с крутой шиферной крышей. Занавески на окнах были еще задернуты. Крытый проход соединял дом с гаражом, в котором могло поместиться, по крайней мере, пять машин. Дверь гаража была открыта, и я заметил в нем две машины.

Я остановился перед гаражом, выключил мотор и вылез из машины. Не успел я захлопнуть дверцу, как сразу услышал голос:

– Стоять на месте!

Между двух машин, находившихся в гараже, возник человек и прицелился в меня из ружья. Когда он выше на свет, я увидел, что у него в руках находился короткоствольный дробовик. Я остановился. Человек был одного со мной роста, но зато в два раза шире. Его грубое лицо гармонировало с его массивным торсом. Нос был приплюснут, а от ушей остались лишь какие-то лохмотья. Кожа вокруг глаз была усеяна оспинками.

– Вы не позвонили, – произнес он с упреком.

– Мне кажется, что я все-таки известил о своем прибытии – правда, на иной лад.

Он неприятно ухмыльнулся.

– У нас в доме повсюду фотоэлементы, вызывающие звонок. Никто не проникнет в дом незамеченным.

– Ты слишком много болтаешь, Джонси! – перебил его другой голос.

Я повернул голову и увидел человека, стоявшего за густой живой изгородью с револьвером 45-го калибра в руке. Человек был маленький и щупленький, с моложавым лицом и холодными, как лед, глазами. Судя по его взгляду и по той манере, как он держал свой револьвер, можно было заключить, что он много опаснее Джонси с его дробовиком. Он направил свой револьвер на меня.

– Нагнитесь вперед и положите свои руки на крышу машины!

– Не очень-то гостеприимно с вашей стороны, – заметил я. – Вы по утрам всегда в дурном настроении?

– Шутник! – презрительно бросил он. – Обожаю расправляться с людьми, а особенно с шутниками!

– Я всего лишь безобидный визитер… Или Кью не любит, когда ему наносят визиты?

– Вы не позвонили, – повторил Джонси таким тоном, точно я нарушил одну из десяти заповедей.

И дробовик, и револьвер 45-го калибра все еще были направлены на меня. У меня не оставалось выбора. Я нагнулся и положил руки на крышу машины. Увидев, что Джонси прислонил свой дробовик к радиатору, я весь сжался, точно пружина. Но другой быстро отошел в сторону, так, чтобы не оказаться на одной линии огня между мной и тощим. Пришлось замереть в ожидании.

Пухлые пальцы Джонси быстро ощупали меня и вытащили «магнум» из кармана моего пальто. Он приподнял его в руке, посмотрел на меня и тихонько присвистнул:

– Настоящая пушка, Скрюни!

– Выходит, не безобидный визитер, не так ли? – прорычал Скрюни. – Что вам нужно?

– Переброситься с Гарвеем Кью парой слов… – я опустил руки.

Дверь дома неожиданно открылась, и на пороге возникла блондинка в длинном черном халате.

– Кто это?

Джонси взял свое ружье, а Скрюни показал мне направление револьвером:

– Марш!

Я направился к дому. Женщина отступила, когда мы проходили через холл, облицованный темным дубом. Здесь мы и остановились.

Она остановилась перед красной занавеской, которой заканчивался овальный проход, и с любопытством взглянула на меня. Она выглядела довольно высокой. Ее темный халат не смог скрыть округлостей грудей и бедер. Несколько лет назад, вероятно, она была красавицей. Но теперь у нее было ожесточенное лицо, хмурые морщины вокруг рта и недовольный взгляд.

– Что вам здесь нужно? – процедила она сквозь губы – И почему вы не позвонили?

– Мне необходимо поговорить с Гарвеем по важному делу.

– Моего мужа нет дома. А кто вы такой?

– А вы не в курсе, где бы я мог разыскать его. У меня к нему важное дело.

Миссис Кью пожала плечами.

– Откуда я знаю. Дома он не ночевал. У него свои дела.

Скрюни ткнул меня в спину дулом своего револьвера.

– Миссис Кью спросила вас, кто вы такой, слышали?

– Вилли Мартин. Вчера я разговаривал с Кью по телефону, поскольку хочу продать дом.

– Взгляни, что там у него в бумажнике! – приказал Скрюни.

Джонси ткнул свое короткоствольное ружье мне в живот, держа палец на спуске, а другой он полез во внутренний карман и вытащил оттуда мой бумажник: там находились все мои бумаги. Открыв его одной рукой, он обнаружил фотокопию моей лицензии, из которой явствовало, что я – частный детектив. Его глаза сильно сузились, да так, что почти исчезли в его изрытой оспой коже.

– Барроу! – он взглянул на Скрюни. – Это Джейк Барроу!

– Шикарно! – воскликнул Скрюни позади меня, еще сильнее нажимая револьвером мне в спину. – Он сам пришел к нам и избавляет нас тем самым от всяких неприятностей!

Джонси сунул мой бумажник в карман своего пальто, где уже покоился мой «магнум». Злобно усмехнувшись, он обнажил в усмешке свои чудесные вставные зубы.

Я быстро оценил ситуацию. Возможно, что Джонси не отважится стрелять здесь, в холле, так как часть дроби могла бы задеть и Скрюни. А последний тоже может промедлить, боясь задеть миссис Кью.

В тот же момент я, словно волчок, развернулся на каблуках, выбил левой рукой револьвер из рук Скрюни, а правой врезал ему в брюхо. Он словно переломился надвое. Я успел подхватить кольт, который выпал из его руки еще до того, как он упал на пол. Мои предположения оказались верными: Джонси не выстрелил. Вместо этого, он поднял свое ружье еще до того, как я мог обратить против него вновь обретенное оружие. А потом был удар дробовиком. Мой затылок словно обожгло пламенем, а в голове как будто взорвалась бомба, и весь холл развалился на тысячу мелких кусочков.

Последнее, что я услышал, летя в этом хаосе из кусочков и тумана, был очень спокойный голос миссис Кью.

– Если вы собираетесь прикончить его, то только не здесь…

Глава 6

Мои руки были связаны за спиной веревкой, впившейся мне в кожу. Чьи-то руки поставили меня на ноги. Колени мои стали мягкими, как резина, и руки эти вынуждены были поддерживать меня. Пальто мое свободно свисало с моих плеч. Наполовину я шел сам, наполовину меня тащили куда-то сквозь холодный и шумящий вихрь. Мне показалось, что мы шли целую вечность.

Наконец, меня впихнули в машину, потом я услышал звук заводящегося мотора. Туман в моей голове постепенно рассеивался и я начал вспоминать, что произошло. Нет, это не были мои друзья. Цель, до которой они меня пытались доставить, мне явно не понравилась.

Я начал интенсивно бороться с этим туманом, пытаясь прогнать его из головы. Мне даже удалось немного приоткрыть глаза. Правда, смутно, точно сквозь вуаль, но я смог увидеть все. Я лежал на полу машины под передним сиденьем лицом вниз. Мне ни в коем случае нельзя было закрывать глаза. Через какое-то время пелена стала тоньше, и я смог различить детали на полу подо мной.

Затем я попытался немного шевельнуть головой. Кто-то стукнул меня ботинком по спине, прижимая к полу, и в щеку ткнулось дуло револьвера, после чего хриплый голос Джонси угрожающе прошипел:

– Лежать тихо!

Я остался лежать тихо, как и приказал Джонси, но попытался полностью восстановить свое сознание. Когда машина остановилась и Джонси потянул меня за собой на заднее сиденье, голова показалась одной сплошной раной. Тем не менее туман перед глазами полностью испарился.

Мы находились в моем «шевроле». Скрюни примостился за рулем, а машина стояла между двумя длинными складскими помещениями, в конце которых блестела вода залива. За ним поднимались небоскребы Манхэттена. Их окна блестели в холодных лучах утреннего солнца.

Скрюни обернулся ко мне. Его тонкие губы скривились в злобной усмешке. После моего удара в живот, он еще не совсем пришел в себя.

– Как хорошо, что ты очнулся, шутник. Хочу, чтобы ты видел, как я расправлюсь с тобой!

Я бросил на него хмурый взгляд и попытался вспомнить, что я уже успел наговорить с утра пораньше и за что со мной собираются расправиться.

Скрюни вышел из машины и открыл заднюю дверцу. Джонси вытолкнул меня из машины. Я споткнулся, но сразу же обрел равновесие. Мои ноги по-прежнему были ватными, но они все же держали меня. Скрюни набросил мне на плечи пальто, чтобы скрыть мои связанные руки. Джонси захватил с заднего сиденья номер старой газеты, набросил ее на свою руку с револьвером, чтобы она скрыла его, и вышел из машины. Газета полностью скрывала револьвер с глушителем, но спереди я мог видеть противное темное дуло, направленное на меня.

В стене дома находилась металлическая дверь. Скрюни достал ключ и открыл ее. Сквозь единственное грязное окно едва проникал скудный свет. Окно было с решеткой и выходило в проезд. Меблировку бюро составляли: большой письменный стол, пять зеленых и высоких металлических шкафов для документов, огромный сейф в углу и кушетка у стены. Напротив запертой двери стояли четыре массивных деревянных стула.

– Это бюро Гарвея Кью? – с любопытством спросил я. Флинт уже называл мне адрес в Манхэттене.

– Одно из многих, – заявил Джонси. – И о нем знают многие.

– Ты слишком много болтаешь!

Скрюни упрекнул в этом Джонси уже второй раз. Тот пожал плечами.

– Какая разница? Барроу все равно отсюда не выйдет.

Я почувствовал, что на моем лицу выступил холодный пот.

– Надеюсь, мой труп украсит это помещение, – выдавил я из себя.

– Вы все еще ничего не поняли, – скривился в усмешке Скрюни. – Минуточку! Сейчас я покажу вам вашу могилу.

Я видел, как он подошел к кушетке и отодвинул ее в сторону. За ней оказался люк, сделанный в полу. Скрюни нагнулся и потянул за маленькое железное кольцо. Оттуда в лицо ударил запах дохлых рыб и гниющего ила. Слышно было, как вода лижет колонны, на которых было построено здание. Мои мышцы напряглись от волнения. Я попытался высвободить свои руки, но веревка не ослабла ни на йоту, а мои пальцы не могли дотянуться до узлов. Скрюни выпрямился и гнусно ухмыльнулся.

– Я только не понимаю, почему вы решили избавиться от меня, – проговорил я как можно спокойнее.

– Не понимаете? Ведь вы работаете вместе с Джонни Клоудом против нас… Это уже достаточное основание.

– Я не работаю с ним. А даже не понимаю, о чем вы говорите. Я не видел Джонни уже несколько лет.

– Каким же образом его дочь очутилась у вас?

– Ее послал ко мне отец… Но вот по какой причине – я не знаю. Она и сама об этом не знала.

Скрюни с наигранным удивлением поднял брови. Его нельзя было назвать хорошим актером.

– Что ж, может быть, мы и ошибаемся. Возможно, вы действительно не работаете вместе с этим сумасшедшим индейцем. Если это так, то нам совсем не нужно сбрасывать вас в воду на корм рыбам. И вы можете легко доказать, что не лжете. Скажите нам только, где мы можем найти Клоуда?

Теперь я понял все. Угроза убить меня была лишь неуклюжей ловушкой, цель которой была, как можно сильнее запугать меня, чтобы я все им рассказал. Во всяком случае, я надеялся, что это так и что у них нет другой причины убивать меня.

– Я же вам сказал, что не видел Джонни Клоуда уже несколько лет. Откуда же мне знать, где он?

Джонси сорвал с меня пальто и бросил его на пол. Его огромная рука ткнула меня в грудь и усадила на стул. Потом он взглянул на Скрюни.

– Ну что, избить его, чтобы он все нам рассказал?

Скрюни с каким-то нерешительным и задумчивым видом посмотрел на меня и покачал головой.

– Будет лучше, если мы подождем, пока сюда не приедет сам Гарвей Кью. Так будет правильно.

Джонси медленно кивнул и тоже взглянул на меня.

– Оставайтесь на месте! И никаких трюков! Слышите? Иначе я проломлю вам черепушку!

Неожиданно Скрюни обратился ко мне с той же злобной усмешкой:

– Нервничаете, Барроу?

Я промолчал.

Мы молча ждали. Наконец, послышался шум машины. Джонси и Скрюни выглянули в окно. Я тоже вытянул шею и увидел, что рядом с моим «шевроле» остановился совершенно новенький «линкольн» кремового цвета. Скрюни пригрозил мне своим револьвером:

– Спокойно, ты, шутник!

В комнате, где мы находились, было сумрачно. Окно было очень грязное. Проезд напротив был весь залит солнечным светом. Люди в автомобиле не могли ничего различить сквозь наши грязные стекла, нам же было видно все отлично. За рулем сидела, закутанная в норку, высокая блондинка, такого же типа, как миссис Кью, лишь намного моложе. Лет через пять или шесть и ее лицо потеряет свою юношескую прелесть и станет таким же хмурым и жестким, как и лицо миссис Кью. Но в данный момент она была очень похожа на девушку из Лас-Вегаса, выступающую в ревю.

– Миленькая мышка! – тихо пробормотал Джонси. – И как только такой парень, как Хэнко, может иметь такую кузину?

Девушка сняла руки с руля, повернулась влево и обняла обеими руками шею мужчины, сидевшего рядом с ней. Потом она вытерла платочком губы от губной помады и погладила его по щеке. Тот, довольно улыбаясь, вышел из машины. Он был маленького роста, но широкоплечий. На нем было черное пальто и серая шляпа. Лицо было бледным и нездоровым, кожа дряблой, а под глазами висели синие мешки.

Он постоял и подождал, пока девушка не уехала. Я по привычке запомнил номер машины. А мужчина повернулся и направился к двери бюро. Улыбка его испарилась, и губы опять приобрели выражение суровой решительности, которое ему более всего соответствовало.

Джонси открыл ему дверь, и тот вошел.

– Смотрите, кого мы вам привезли, мистер Кью, – выпалил Скрюни, чрезвычайно довольный собой. – Это – ищейка Барроу!

Гарвей Кью уставился на меня своими маленькими, но проницательными глазами.

– Как вы его подловили? – спросил он, и его голос прозвучал, как звук циркулярной пилы, попавшей на сучок.

– Он вас искал и пришел к вам домой.

Кью нахмурил лоб:

– Зачем?

– Мне необходимо было задать вам пару вопросов. Например: кто тот рыжеволосый убийца, которого вы послали на мою квартиру?

Гарвей Кью снял шляпу и бросил ее на письменный стол. У него были редкие черные волосы. Он старался зачесывать их так, чтобы скрыть лысину, но это ему плохо удавалось. Без шляпы он выглядел на двадцать лет старше.

– Где Джонни Клоуд? – спросил он, глядя на меня.

– А где ваш рыжеволосый убийца?

Джонси ударил меня по лицу тыльной стороной ладони. Я попытался увернуться от удара, но удар, тем не менее, был настолько силен, что я отлетел и сбил стул. Щека запылала, точно от огня.

– Здесь вопросы задаю я! – прорычал Кью. – Вы, вероятно, считаете себя крепким парнем! Возможно, это и так, но мы все равно заставим вас заговорить, можете быть в этом уверены! Просто это займет у нас какое-то время, а вам такими болезненными ощущениями, что вы взвоете. А ведь можно обойтись и без этого… Итак, где скрывается Джонни Клоуд?

– Я хочу сделать вам предложение! Вы мне расскажете все о рыжем убийце, а я расскажу вам все, что знаю о Джонни Клоуде.

Джонси подошел ко мне, чтобы всыпать очередную порцию оплеух, но Кью остановил его движением руки.

– Неужели вы так хотите получить взбучку?

Я пожал плечами и показал головой на открытый люк.

– Я ведь все равно не выйду отсюда живым. Поэтому вы спокойно можете рассказать мне, в чем тут дело.

Кью меня не понял.

– Что за чепуху вы бормочете? Я ведь ни одним словом не дал вам понять, что вы не выйдете отсюда живым.

– Зато это утверждали ваши мальчики. Они смотрят на меня, как на корм для рыб.

Мне доставило чертовски большое удовольствие наблюдать, каким взглядом одарил Кью своих подручных. Под его взглядом они испуганно опустили глаза.

– А вы действительно настоящие идиоты! – набросился на них Кью. – Отрезать бы вам обоим языки!

– Но мы лишь хотели заставить его говорить, – начал было оправдываться Скрюни.

– А этого от вас не требовалось! Разве я вам это поручал? Если вы еще раз решитесь на подобное, пеняйте на себя, – затем он вновь уставился на меня. – Возможно, что эти идиоты и пообещали вас сбросить… Вы ведь все равно не поверили этому?!

– Угрозы прозвучали довольно убедительно.

Кью покачал головой.

– Кто убежден, что должен умереть, не тратит свое время на всякие вопросы. Он больше заботится о том, как бы выкарабкаться из такой ситуации… У вас есть какой-то скрытый козырь. Выкладывайте, в чем его суть?!

Я надеялся выбить из него кое-какие сведения, прежде чем выпустить, как говорится, кошку из мешка. Но Гарвей Кью не был глупым человеком – иначе он просто не был бы тем, кем был сейчас. Тем не менее, я предпринял еще одну попытку:

– Я просто любознателен от рождения и мне всегда хочется знать, в чем состоит игра… Почему бы вам и не рассказать мне об этом? Может быть, мы пришли бы к соглашению и заключили сделку.

– Не считайте меня глупцом! Это напрасная трата времени, – он посмотрел на Джонси. – Придержи-ка его!

Я попытался встать со стула, но Джонси схватил меня сзади за шею и прижал обратно к стулу.

– Отрежь ему уши, Скрюни!

Тот плотоядно ухмыльнулся, сунул револьвер в карман, вытащил складной нож и нажал на кнопку. Из рукоятки выскочило длинное острое лезвие. Он медленно направился в мою сторону.

– Полиция знает, что я здесь, – пришлось выпалить мне.

Кью немедленно приказал Скрюни:

– Погоди…

Тот с разочарованным видом застыл на месте.

– Вы действительно считаете, что я попадусь на такой глупый трюк? – спокойно произнес Кью.

– Это не трюк. Именно полиция и дала мне ваш адрес. И там поджидают моего возвращения. Долго ждать они, конечно, не станут… И если я не вернусь, полиция здорово вас прижмет. Она только и ждет подходящего случая, чтобы прихватить вас за жабры.

– Да что вы говорите! И, тем не менее, я считаю, что вы блефуете!

Но эти слова он произнес не таким уверенным тоном, как раньше.

– Я понимаю, что вам больше хочется мне не верить, – кивком головы я указал на телефон. – Позвоните лейтенанту Флинту. Вы найдете его в Манхэттенском бюро по расследованию убийств и спросите его, где я нахожусь. Скажите, что вы мой приятель и вам необходимо срочно связаться со мной. Флинт ждет меня, когда я вернусь и сообщу ему о результате моего визита к вам.

Кью, наверное, с полминуты испытующе глядел на меня, покусывая при этом нижнюю губу.

В конце концов, Скрюни не выдержал:

– Он лжет, мистер Кью.

– Не думаю, – задумчиво промолвил тот. – Ведь это легко проверить. Следи за ним. Я скоро вернусь…

Он повернулся к двери и вышел.

Нам оставалось только ждать. Минут через пять он возвратился.

– О'кей, Барроу! Я убежден, что существует путь, на котором мы могли бы договориться. Вероятно, если мы вас изобьем, то из этого все равно ничего не получится. За какую сумму я могу вас купить?

– Все зависит от того, ради чего вы собираетесь это сделать?

– Где Джонни Клоуд?

Я покачал головой:

– Тут я бессилен.

– Вы ничего о нем не слышали?

– Ничего.

– Глупо! Я хотел вам предложить за эти сведения две тысячи.

– Да, слишком глупо. Деньги мне бы очень пригодились.

Кью сморщил лоб. Спустя некоторое время он сказал:

– Если вы ничего не слышали о Джонни сейчас, то через какое-то время он, наверняка, захочет заявиться к вам. Он захочет выяснить, где его дочь, – он говорил медленно и наблюдал при этом за моей реакцией. Но я оставался холоден, как игрок в покер. Лицо Кью напряглось. – Скажите Клоуду, чтобы он молчал… если хочет увидеть дочь… живой.

Из его слов я должен был понять, что Нина находится, якобы, в их руках. Но я не попался на эту уловку. Он просто пытался узнать, знаю я или нет, где находится дочь Джонни. Лицо мое оставалось безучастным.

– Я передам ваши словам Джонни… если он объявится.

Гарвей Кью внимательно и довольно долго смотрел на меня, а потом, видимо, принял решение и подал знак Скрюни:

– Развяжите его!

Скрюни совсем приуныл. Он так надеялся, что сумеет отплатить мне за удар в живот, которым я его наградил. С хмурым видом он подошел к моему стулу и, когда Джонси отпустил меня, перерезал веревки. Я сразу же начал растирать набухшие запястья.

– Следите за ним! – приказал Кью.

Гангстеры отступили назад и направили на меня свое оружие. Кью вынул свой бумажник, достал оттуда две сотенные банкноты и подошел ко мне. Сложив их вместе, он засунул их мне в карман.

– Доставьте мне удовольствие, – промолвил он довольно мягким голосом, – совершите куда-нибудь маленькую поездку после того, как передадите Джонни Клоуду мои слова. Это дело вас совершенно не касается. Не мешайте мне и не лезьте в это дело.

Я медленно поднялся и спокойно заявил:

– Есть очень эффективное средство отделаться от меня… В моей квартире была тяжело ранена девушка, которая очень много для меня значит. Я понимаю, что это не входило в ваши намерения, но, тем не менее, это случилось… Мне нужен тот человек, который это сделал. Можете быть уверены: я до него доберусь… Так что доставьте мне удовольствие и выдайте его мне. Иначе с этого для у вас из-за него будут одни неприятности.

Гарвей Кью постучал себя указательным пальцем в грудь.

– Вы меня не знаете, Барроу. Вы полагаете, что я слаб и беспомощен, отпуская вас. Но ведь полиция знает о вашем визите ко мне только в этот раз. Как только вы отсюда уйдете, с вами в любой момент может что-нибудь случиться и никто не сможет меня ни в чем уличить. К примеру, вам может кто-нибудь подложить в вашу машину бутылку с нитроглицерином и при первой встряске вы взлетите на воздух. Или, например, вы выпьете в своей квартире глоток виски, отравленного мышьяком. Или, проходя по какой-нибудь темной улице, вы получите хороший заряд свинца в живот… Ведь при вашей профессии у вас должно быть много врагов.

Я промолчал и, взглянув на Джонси, произнес:

– Отдай мне револьвер и бумажник.

– Только разряди его, – распорядился Кью.

Скрюни разрядил оружие и высыпал патроны на пол. После этого он протянул мне револьвер вместе с бумажником.

– Ключи от машины! – не унимался я.

Скрюни бросил их мне.

– Будьте же благоразумны, Барроу, – тихо, но угрожающе проронил Кью. – То, что произошло с вашей подругой, как вы сами сказали, не имеет со мной ничего общего. Это просто несчастный случай… Такой же, как если бы вы, переходя улицу, случайно попали под автомобиль. Поэтому не возводите это в государственное дело.

– И не собираюсь, – буркнул я.

Затем, взяв пальто и шляпу, я вышел на улицу.

Усевшись за руль своего «шевроле», я глубоко вздохнул… Какое-то время я так и сидел, не шелохнувшись. Потом я вытащил из кармана пиджака две сотенные бумажки, какое-то время рассматривал их и сунул в карман брюк. Деньги совести не имеют. Им будет безразлично, на что я их употреблю, даже если я употреблю их на борьбу с тем человеком, который мне их подарил.

Я выехал и осмотрел переднюю часть здания. Над закрытыми воротами висела вывеска:

«ТРАНСПОРТНОЕ АГЕНТСТВО»

Я понял, почему Гарвей Кью отпустил меня. На это имелось две причины. Прежде всего он хотел, чтобы я передал Джонни Клоуду его слова. Что бы ни случилось, а первейшей заботой Кью было помешать Джонни Клоуду заговорить.

Во-вторых, Гарвей Кью хотел заполучить в свои руки самого Клоуда и его дочь. Я был убежден, что Кью и его люди до сих пор не поймали Нину и не знали, где она скрывается. Он лишь блефовал, чтобы выяснить, знаю ли я что-нибудь на самом деле. Но этим блефом он ничего не добился. А так как полиция действительно знала о том, что я находился у него, ему показалось опасным выбивать из меня какие-нибудь сведения.