Текст книги "Вторая Земля"

Рик не понял своих чувств. Он никогда не представлял себе конкретной встречи с отцом, но знал, что она будет не такой. Он не узнал отца, не испытывал радости при встрече, и от этого чувствовал себя неловко. За спиной отца он заметил женщину, единственную среди группы мужчин. Вид у нее был необычный. Из-за глубокого черного цвета кожи с трудом можно было разглядеть черты лица, очень красивого. Яркие синие глаза сияли на ее подозрительном угрюмом лице.

Отец отстранился от Рика:

– Знакомься, это Зира.

Рик и Зира настороженно кивнули друг другу.

– Она твоя жена? – внезапно догадался Рик.

– Да, поговорим позже. Тебя здесь все ждут.

К ним двинулась группа мужчин, которые по очереди знакомились с Риком. Они радостно улыбались, жали руку и обнимали Рика. Все они были известными в прошлом исследователями космоса, и Рик знал их всех в лицо. Они были легендой.

Знакомство с ними вышло более радостным и сердечным, чем встреча с отцом. Среди них Рик почувствовал себя своим, он не был одинок. Космолетчик Николас Рей вызвался быть провожатым Рика.

– Я все покажу тебе, Рик, и отвечу на все твои вопросы. Возьми мини-блок у отца. Рик обернулся. Отец и Фиалка стояли рядом, отец протягивал ему блок связи. Рик активировал список абонентов. Виртуальная стена поползла перед ним зелеными строчками имен.

– Найдешь нас в списке, увидимся, – отец обнял Рика.

Рик инстинктивно в ответ крепко обнял отца:

– Я столько лет надеялся встретить тебя!

– Я тоже, Рик, всегда думал о тебе. Каждый день! У нас будет время поговорить.

Отец ушел в сопровождении Зиры и Фиалки. Николас повел Рика внутрь здания. Они поднялись на лифте с необычайной скоростью и вышли на крышу здания. Обзор был потрясающий. Николас усадил Рика в кресло, принес ему крепкий кофе.

– Не задавай вопросов. Сейчас я расскажу тебе о Второй Земле. Профессор Игорь Смолин открыл эту планету. Он автор теории существования зеркальных планет. Смолин был членом экспедиции на планеты созвездия Туманов. На космолете началась эпидемия неизвестной болезни, и Смолин оказался единственным, кто не заболел. Он взял на себя ответственность и направил космолет на Вторую Землю. При посадке были отправлены несколько аварийных капсул с координатами Второй Земли. Мы с твоим отцом обнаружили капсулу на своем маршруте и изменили его, чтобы оказать помощь.

– Но ведь планеты нет ни на одной карте?

– Расчеты Смолина сверхточные. Ты ведь тоже шел по расчетам через коридор в метеоритном потоке. Другого пути нет. Как нет и пути обратно. Вернее, он есть, но его знают только контрабандисты. Смолин создал защитное поле в атмосфере планеты, и только одно окно, через которое можно улететь. Координат окна ни у кого нет. Смолин умер. Расчеты пропали. Возможно, их украли контрабандисты. Но как? Вопросов больше, чем ответов. Никто не видел этих контрабандистов. О них рассказал туземный мальчик, живущий в Амазонии. Где-то в глуши Амазонии есть небольшая перевалочная база контрабандистов. Их стартовая площадка находится прямо на месторождении цеозита, запасы которого пополняют тут же. Несколько экспедиций в Амазонию ничего не дали – это огромное и опасное пространство, состоящее из глухих лесов.

– А что говорят туземцы?

– Местные туземцы не говорят, они общаются телепатически между собой. Иногда поют, очень красиво и непонятно. Их мало, найти их невозможно. Они появляются сами, когда захотят, в контакт не вступают. Все, что мы о них знаем, рассказал ребенок.

Однажды на краю болот нашли туземного малыша, искусанного змеями. Его спасли, вылечили, он рассказал врачу про доброго звездного друга, который спускается с неба и дарит красивые камни. Его сумка была полна кристаллов цеозита инопланетного происхождения. Предположительно эти кристаллы с Алмазной планеты.

Рик вскочил:

– Цеозит! Редчайший кристалл, который по крупицам собирают по всей Галактике.

С таким количеством цеозита можно построить что угодно! Крупную энергетическую станцию, сверхмощный передатчик. Можно колонизировать любую дикую планету без усилий. Рик подошел к краю крыши. Красоты окружающей местности перестали его занимать. Он всматривался за горизонт, как будто пытался увидеть что-то недоступное.

Неожиданно Рик увидел себя со стороны. Он, как герой комикса, прилетает на незнакомую планету и борется с космическим злом. Рик улыбнулся и повернулся к Николасу.

– Присядь, Рик! Я обрушил на тебя главные проблемы, а тебе надо отдохнуть, осмотреться.

– Главные проблемы? Значит, есть и второстепенные?

– Нет, второстепенных нет. Планета очень приятна для проживания. Здесь огромное количество редких металлов, и лежат они на поверхности. Благодаря им промышленная робототехника и технологии обеспечивают комфортный образ жизни. Местные люди практически ничего не делают своими руками, просто живут в свое удовольствие.

– Но ведь кто-то создал все это?

– То поколение лежит на кладбище. Смолин общался с лучшими умами планеты, но когда он появился здесь, они уже были стариками. Впрочем, здесь не стареют – внешне.

– Ты заметил стариков?

– Нет, и детей тоже не заметил.

– Это проблема. Дети рождаются редко. Если на сто семей есть три ребенка, это очень хорошо!

Здесь культ детей и космолетчиков. Главные задачи местного населения – стараться не избаловать детей и не быть навязчивыми по отношению к нам, космолетчикам. Местные – чудесные люди. Они добрые, великодушные и жизнерадостные. От комфортной жизни они немного обленились, но в уме им не откажешь. Они просто не хотят заставлять себя решать серьезные задачи. Да и нет у них такой необходимости. На Второй два населенных пункта: Белый город, где мы находимся и где находятся все лучшие умы Второй Земли. В Белом городе живут те, кто хочет учиться и работать. Он совсем небольшой – просто поселок.

И Город искусств – симпатичный городок, занимающий лучшую часть побережья Моря Дельфинов. Люди там живут в свое удовольствие. Танцуют, рисуют, занимаются музыкой, многие просто живут и ничего не делают. Каждый волен выбирать свой образ жизни. Некоторые семьи ведут уединенный образ жизни в местности, которую выбирают сами. Но таких немного.

Есть несколько небольших городков, скорее, поселков в нашем понимании, к северу от Амазонии.

Здесь нет ни баллов, ни денег, никаких финансов. Технологии фантастические. Все, что нужно разрабатывается, производится, доставляется. Все решает Ликиум – общее собрание местных жителей.

– Ник, просто утопия такая-то!

– Жизнь на Второй прекрасно налажена, – Николас решительно встал. – На сегодня хватит, Рик! Я слишком тебя загрузил. Завтра осмотрим Башню. Здесь у нас лаборатории и исследовательские центры. А сейчас звони Фиалке, она устроит твой быт.

Рик колебался.

– Не бойся, она не станет вешаться тебе на шею. Хотя на твоем месте я бы не терялся, – Николас улыбнулся, широко и по-дружески и подмигнул Рику.

От его улыбки у Рика стало легко на душе.

– Да, Рик, – Николас немного замялся, – не осуждай своего отца. Мы здесь все женились на местных женщинах. Постарайся понять.

Они вошли в лифт, предварительно договорившись встретиться на следующий день в башне.

Фиалка ждала его, сидя на верхней ступени башни. Они не спеша прошли по тенистым улицам, осмотрели несколько домов. Один из них очень понравился Рику. Одноэтажный белый домик из трех комнат. Перед входом старый каштан и цветочная клумба. За домом был крошечный дворик, посреди которого тоже росло каштановое дерево. В комнатах минимум плетеной мебели, светло, много свободного пространства.

После настойчивых просьб Фиалки обращаться к ней по любому поводу и ее уверений, что она не будет навязчивой, назойливой и обременительной они наконец распрощались.

Пока Рик ел свой дорожный паек, с космолета прилетела капсула с вещами. Рик помедлил и подключил домашнего робота. С домашним роботом у Рика как-то не сложилось: то ли робот был с каким-то дефектом, то ли запрограммирован чересчур самодостаточным. КИКС – аббревиатура серийного производства, ставшая именем робота, при первом же подключении проявил характер. Он был упрямым занудой. Рик до того как принять космолет не сталкивался с домашней техникой. В поселке, где он вырос, не было ни у кого домашних роботов.

В подключенном состоянии КИКС первым делом видоизменил себя до размеров обувной коробки с выпущенным зондом, напоминавшим раскраской и формой детский воздушный шарик. Передвигался он исключительно по воздуху. С домашними делами справлялся одним единственным щупом, который выдвигался, как язык хамелеона. В инструкции КИКСа было перечислено два десятка щупов, предназначенных для разных домашних работ, но Рик никогда не видел, чтобы робот ими пользовался. Но не из-за этих мелочей Рик редко подключал КИКСа.

При первом подключении Рик неожиданно проснулся ночью, в темноте над кроватью зависло и раскачивалось темное пятно. Рик испугался и тут же рассмеялся. Домашний робот завис над его головой. КИКС тихо прошепелявил, что пришел пожелать спокойной ночи. Рик зашвырнул в него подушкой и кое-что добавил на словах. К удивлению Рика робот ответил, что он не кошка, чтобы уворачиваться от подушек, а произносить такие бранные нецензурные слова не позволяет кодекс космолетчика.

Сейчас КИКС ловко раскладывал одежду Рика в платяной шкаф. На каждой вещи было написано Рик Север. Космолетчики всю жизнь носили именную одежду. На первом курсе Рика и других ребят очень смешили именные трусы и носки, но потом все привыкли.

Рик не заметил, что сидит и улыбается своим воспоминаниям. Сказывалась усталость. Он принял душ, надел именную пижаму, проверил систему защиты, датчики по сбору информации, убедился, что все работает, лег и уснул.

Проснулся Рик бодрым и отдохнувшим. Через пять минут сборов он был на улице. На пороге дома Рик чуть не столкнулся с Фиалкой.

– Мы же собирались созвониться! – вместо «здравствуй» почти выкрикнул он.

Девушка приветливо улыбалась:

– Хотела договориться о планах на сегодняшний день.

– А позвонить?

– Думала, так будет лучше, я провожу тебя до башни, договоримся о встрече, а после пойду на работу. Я ведь живу на соседней улице.

– Ты работаешь? Где?

– На ферме. Я ветеринар. Это ферма для отдыха. Там много животных: лошади, коровы, кролики, кошки и собаки. Люди приходят с детьми, покормить животных, покататься на лошадях. Я на ферме одна; всю тяжелую работу выполняет робототехника, а здоровье животных на мне. Мне там нравится.

Они быстро дошли до башни, которая, как и в первый раз, выросла, как будто из-под земли.

После взятых с Рика обещаний позвонить Фиалка наконец ушла. Рик вошел в башню.

В пустом огромном холле во всю стену сиял список лабораторий

1. ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ НИКОЛАСА РЕЯ

2. БИОЛОГИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ ГРЕГА СЕВЕРА

3. ГЕОЛОГИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ КУРТА ВОНГА

4. АСТРОФИЗИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ КОНСТАНТИНА ШУСТОВА

5. ЛАБОРАТОРИЯ БИОСФЕРЫ ЯНА КОСТЕНКО

6. ЛАБОРАТОРИЯ ВОДНЫХ РЕСУРСОВ ВОЛЬФА КОРОТИЧА

7. ЛАБОРАТОРИЯ МЕДИЦИНСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ТЕДА РАКСА

8. ХИМИКО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ ВИКТОРА ЗЕМАНА

9. ЛАБОРАТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ЦЕОЗИТА ВИКТОРА КРОНА

10. ЛАБОРАТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ СЕСТЕРИУСА ЯКОВА ФРИДА

11. ЛАБОРАТОРИЯ МАТЕМАТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ФИДЕЛЯ ФРИМАНА

12. ЛАБОРАТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ ВОЗДЕЙСТВИЯ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ НА ЭМБРИОН ЧЕЛОВЕКА ИГОРЯ КРЕТОВА

13. ЛАБОРАТОРИЯ РАДИОФИЗИКИ КРИСТОФЕРА ДАНА

14. ЛАБОРАТОРИЯ ЭКОЛОГИИ ПЛАНЕТЫ МИЛАНА КРОТКОГО

15. ЛАБОРАТОРИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ РЕДКИХ МЕТАЛЛОВ ФРАНЦА ШТАУБА

16. ЛАБОРАТОРИЯ КУЛЬТУРОЛОГИИ ЭДА НАКАМУРА

17. ЛАБОРАТОРИЯ ФИЗИОЛОГИИ ЧЕЛОВЕКА КУРТА ПОЛЯНСКОГО

В лифте неожиданно для себя Рик нажал кнопку «Лаборатория Грега Севера». Через несколько секунд Рик обнимал обрадованного отца.

– Ты завтракал, сынок?

– Нет, не знаю, где берут еду.

– Фиалка плохо о тебе заботиться, – отец засмеялся. – Пойдем в мой кабинет.

За завтраком Рик уплетал вполне земную яичницу с ветчиной, принесенную симпатичной девушкой, а отец пожирал его глазами. Им обоим было о чем расспросить друг друга, но каждый не решался заговорить первым. После кофе отец попросил Рика рассказать обо всем после его последнего прилета домой. Рассказ Рика уместился в пять минут. Он коротко рассказал о своей учебе в академии, делах и здоровье бабушек и дедов.

– Когда я последний раз прилетал домой, мама вышла замуж. Ты знаешь его, это наш сосед Роберт Свенсон. Хирург из детского лечебного центра.

Рик увидел, что эта новость задела отца, и испытал легкое злорадство. В детстве Рик всегда симпатизировал Свенсону. Однажды сосед увидел, как маленький Рик отчаянно занимается боевыми единоборствами, позвал к себе во двор, подвел к боксерской груше, показал несколько приемов и предложил приходить заниматься в любое время.

На вопрос Рика, не помешает ли он, Свенсон сказал, что его никогда не бывает дома.

– Я всегда на работе. Приходи, когда удобно.

Когда мама и Свенсон, волнуясь, сказали Рику, что поженились, тот искренне обрадовался. Уходя в очередной полет, Рик всегда беспокоился, что оставляет маму одну.

– Теперь у меня есть маленькая сестренка.

Рик с грустью вспомнил трехлетнюю хохотушку Лизу с копной светлых кудряшек и голубыми глазами на веснушчатом лице. Девочка ни на минуту не отходила от братика Рика, когда он прилетел домой, хотя до этого они видели друг друга только на фотографиях.

Отец вздохнул:

– Хорошо, что твоя мама не одна. Когда я был молодым, не представлял своей жизни без тебя и мамы, думал, мы всегда будем вместе. Теперь я знаю, что в жизни все может измениться за одну минуту.

Отец замолчал. Потом как будто стряхнул с себя воспоминания:

– Пойдем покажу лабораторию.

Мы занимаемся изучением растительного мира Амазонии, там совсем другая флора, другой мир.

Это необыкновенное место. Я попал туда в составе первой экспедиции и был околдован необычной природой. Самое красивое и удивительное место из всех, которые я видел. И самое опасное.

Отец повел Рика в оранжерею.

– А что, мох, отец, он есть в лаборатории?

– Мох, исполняющий желания! Его изучает специальный отдел лаборатории, занятый только им и больше ничем. Что только с ним не делали. Изучили молекулярный состав, реакцию на химические вещества, взаимодействие с живыми организмами, среду обитания. Мы знаем о нем все и не знаем самого главного – как он исполняет наши желания. Механизм взаимодействия мха и человека нам не понятен. И может быть, к лучшему, – неожиданно заключил отец. – Отличие мха от других растений в том, что в местах, где он растет, под слоем почвы обязательно залегает пласт цеозита. Это главное богатство Второй, он здесь повсюду. Пробовали пересаживать мох на другие почвы – не растет. Высаживали все существующие здесь растения рядом с мхом – приживались с трудом, но если приживались, никаких новых свойств не приобретали.

Они вошли в огромное помещение, похожее на теплицу. Повсюду были грядки мха, многочисленные цветочные горшки, в которых рос мох с другими растениями. В отдельно стоящих кадках росли огромные деревья в окружении мха. Были здесь и искусственные озера с островками мха. Все было пронумеровано, подписаны названия растений, их характеристики, возраст, описание места происхождения. Отец сорвал веточку мха, комната вдруг заполнилась разноцветными воздушными шариками, открылось окно, и шарики вылетели на улицу.

Если бы я захотел, чтобы шарики исчезли, а не улетели, надо по-другому формулировать свое желание, выстраивать цепочку. Вот так и развлекаемся! Попробуй ты! – отец протянул Рику веточку мха.

– Нет, раз попробовал, впечатление неприятное.

Рик вспомнил слова Кота, что для исполнения сложных желаний надо выстраивать логическую цепочку.

– Вот так и развлекаемся, – еще раз повторил отец. – Все желания на бытовом уровне. В повседневной жизни никто этим не увлекается. На местных мох совсем не действует. Ну что ж, Рик, представление, чем я занимаюсь, у тебя есть. Пойдем, провожу тебя к Николасу. Вот у кого в лаборатории действительно интересно. Он занимается технологиями, связанными с использованием цеозита и сестериуса.

Лаборатория Николаса Рея занимала несколько этажей. Макеты различных сооружений, механизмов, техники находились здесь в огромном количестве. Николас повел Рика в свою «святая святых» – отделение сестериуса, где были собраны образцы этого металла и сопутствующих ему пород грунта.

– Сестериус очень важен! – увлеченно рассказывал Николас. —На этом уникальном металле базируются все технологии.

– Как тебе башня? Она вся из сестериуса.

– Башня впечатляет, особенно ее высота, такое ощущение, что она вырастает из земли. Я замечаю ее, когда подхожу близко. При такой высоте башню не видно со стороны. Как вам это удалось?

– Одно из свойств сестериуса – маскировка под окружающую среду. На открытых месторождениях запроектированные конструкции вырастают, как из-под земли. Эта башня создана на открытом месторождении. Оно находилось в центре города, и естественно, не разрабатывалось. На нем решили возвести исследовательский центр, который иначе, как башня, не называют. Сестериуса гораздо больше, чем требуется для нужд планеты, львиная доля его не разрабатывается. Огромный потенциал – но кому он нужен? С рождением детей проблемы – они просто не родятся.

Виной, отчасти, тот же сестериус, его защитные свойства. У местных в организме он в большом количестве и накапливается в течение жизни. У новорожденных в организме его нет.

В этом есть один плюс!

– Какой же?

– Население прилагает большие усилия для решения демографической проблемы, – он озорно улыбнулся. Рик заулыбался в ответ. Ему нравился Николас, его манера подшучивать, широкая открытая улыбка. Они чувствовали взаимную симпатию, как будто дружили всю жизнь.

Николас повел Рика в следующее помещение, похожее на огромный цех, где на специальных приспособлениях, прямо на глазах вырастали целые блоки отдельных механизмов и непонятные для Рика конструкции.

– Здесь опытные образцы всех новинок. Вторая – планета инженеров и конструкторов. Но есть место, где никакие технические новинки не нужны. В Амазонии не работают механизмы, робототехника и все время пропадает связь. Я был там всего раз и никогда не забуду этот край, хочется попасть туда еще. А вот твой отец участвовал во всех трех экспедициях. Ты пойдешь в Амазонию? Четвертая экспедиция готовится.

– Я? А что для этого надо?

– Ничего не надо. Мы, космолетчики, хорошо натренированы, какая-то спецподготовка каждому в отдельности не нужна. Все наши готовят свои программы новых исследований. А чем бы хотел заняться ты? Какая у тебя вторая специализация?

– Я лингвист, но здесь, кажется, нет такой проблемы. Язык Земли и Второй одинаковый.

– Проблема есть, и весьма необычная. Туземцы Амазонии общаются между собой телепатически, не разговаривают. Но они поют, кто раз услышал это пение – захочет слушать его всегда. Мы думаем, что их песни – это какой-то древний язык. Вот только видеть туземцев удается редко – они появляются неожиданно и исчезают мгновенно. Никто не видел их группой, только поодиночке. Двое туземцев умеют разговаривать: малыш, которого спасли на краю леса, и Зира.

– Зира? Жена моего отца?

– Она полукровка. Единственная на этой планете дочь местного жителя и туземной женщины. Отец Зиры был биологом, изучал фауну приграничных с Амазонией районов. Увлекся погоней за каким-то кузнечиком, зашел в лес и был искусан змеями. Мать Зиры нашла его и вылечила. Когда через пять лет он вновь оказался в этом месте, женщина вышла из леса и отдала ему Зиру. Девочка не говорила ни слова. Отец научил ее разговаривать.

– Змеи – настоящий бич Амазонии. Сами они не нападают, главное – на них не наступить, они валяются огромными клубками по несколько штук. Их укусы не смертельны, но очень болезненны. Если смотреть под ноги внимательно, ничего не случится. Но так не всегда получается. Видел бы ты какая там красота, Рик! Скоро увидишь! А сейчас пойдем в отдел строительных технологий – там столько интересного.

У Рика просигналил мини-блок, звонила Фиалка. Рик включил громкую связь.

– Служба снабжения привезла продукты, но не может попасть в дом. Придешь сейчас, Рик?

– Иди, Рик, устраивай быт, захочешь – вернешься сегодня или завтра.

Рик отправился домой. Неизменная Фиалка маячила на пороге, рядом с ней стояла упаковка с продуктами. Рик снял защиту, открыл дверь, и вылетевший на порог КИКС схватил упаковку с продуктами, чуть не сбив их с ног. Фиалка удивленными глазами смотрела, как ловко КИКС раскладывает продукты.

– Что это, Рик?

– Домашний робот, КИКС.

– У тебя в доме убирает и готовит робот? Так нельзя. Иди посиди во дворе, я приготовлю тебе чай.

Рик пил чай, сидя под старым каштаном и через окно террасы смотрел, как Фиалка убирает в комнате: нажатием руки на стену она открыла в комнате две ниши, мебель поднялась в воздух, предметы крутились и через несколько секунд уборка закончилась.

«Кажется, я понимаю, почему наши космолетчики здесь все «такие женатые», – подумал Рик.

Чай, домашняя уборка, а что потом? Вязаные салфеточки на шкафу? Надо быть поосторожнее».

Фиалка вышла во двор, довольная собой и очень хорошенькая.

– Какие у тебя голубые глаза, – неожиданно для себя сказал Рик. «Вот так осторожность», – подумал он.

– Хочешь посмотреть, где я работаю? Ферму?

– Не сейчас. Хочу вернуться в башню.

Остаток дня и последующие три недели Рик провел в башне. Уходил рано и возвращался поздно, познакомился с работой семнадцати лабораторий. Размах проводившихся исследований захватил его полностью. Он восхищался людьми, с которыми познакомился, их целеустремленностью, преданностью своему делу. Но особенно интересно было в лаборатории Николаса Рея. Механизмы, вырастающие на глазах, как грибы, завораживали Рика. Он подружился с молодым конструктором Дэнисом, они много разговаривали, играли в футбол за одну команду. Дэнис занимался проектированием летательных аппаратов для населения и грузовых перевозок, задумывался о создании космолетов.

Режим работы в башне был своеобразный: можно было приходить и уходить в любое время суток. Днем делали два больших перерыва.

В один из перерывов обычно играли в футбол, обменивались впечатлениями от работы, делились планами. Это было некое братство единомышленников, союз молодых ученых теоретиков и старших более опытных практиков. Рику было лестно, что его приняли как своего. Хотя конкретной работы у него не было, он проводил все время в башне. А вечерами сидел во дворике своего дома: систематизировал показания датчиков, полученные с космолета, обрабатывал информацию, анализировал и грустил. Ночное черное небо над головой с непривычными чужими созвездиями наводило тоску, мысли о доме. Рик вспоминал родных, особенно маму и Лизу.

Маленький дворик напоминал Рику о детстве, и он подумывал переселиться в дом для молодых ученых, где жили многие, кто работал в башне. Но все-таки оставался жить здесь. Фиалка больше не надоедала Рику, взяла «тайм-аут», предварительно заручившись обещанием побывать у нее на ферме.

«Тайм-аута» Фиалке хватило ненадолго, и через несколько дней после очередного заверения «не быть назойливой» она возникла на пороге дома. В руках девушка держала шлем для верховой езды.

– Выбирай день, поедем на ферму, – она протянула Рику шлем.

Договорились встретиться на следующий день рано утром на окраине города у общественной конюшни. По городу передвигались пешком, за его пределами существовало два вида транспорта: лошади и летательные капсулы. Местные предпочитали лошадей.

Рику досталась спокойная крепкая лошадь, и он с удовольствием ехал верхом, разглядывая пейзаж. Холмистая местность радовала глаз. Деревья небольшими группами стояли посреди изумрудных лужаек, цветущие растения раскрашивали их поверхность яркими узорами. Солнце ласково согревало воздух. Фиалка ехала молча. Они поднялись на вершину холма, и картина резко изменилась. В чаше изумрудных холмов лежала небольшая красная каменистая пустыня. Неоднородный цвет поверхности переходил из нежно-розового в кроваво-красный, создавая необычные сложные рисунки. В центре находился круг из ослепительных ярких кристаллов, сияющих всеми оттенками белого цвета. Небольшие вкрапления красного подчеркивали сияние белых камней. Рик направил лошадь к сияющему белому кругу, дорога на спуске извивалась, и от этого картинка круга изменялась, как в калейдоскопе. Глаза ломило от нестерпимого света, но отвести взгляд от сияния камней было невозможно. Фиалка дала Рику солнцезащитные очки.

– Надень или всю неделю будешь сидеть дома с черной повязкой на глазах.

Они подъехали к кругу вплотную.

– Это открытое месторождение кристаллического сестериуса, а красные камни – цеозит.

– Я думал – сестериус металл.

– Металл. Но выглядит так. Я плохо знаю геологию, только то, что учили в школе. Каждое утро проезжаю мимо и останавливаюсь ненадолго полюбоваться.

– Можно взять пару камешков?

– Конечно можно! Этих камешков здесь так много.

Рик взял несколько кристаллов, и они продолжили путь. Пересекли пустыню, поднялись на вершину холма и увидели ферму.

Небольшие строения утопали в зелени, на лужайке паслись лошади. Пасторальный пейзаж, уже привычный, не отличался от той местности, которую они проезжали до пустыни.

На ферме Фиалка знала каждый уголок. Девушка любила животных, и они отвечали ей взаимностью, за ней гурьбой ходили кошки, собаки и карликовые свинки.

Рик и Фиалка кормили животных лакомствами, катались на лошадях, запекли на костре картошку и запивали ее парным молоком. В город вернулись поздно вечером в отличном настроении и договорились повторить поездку. Как только Рик добрался до постели и закрыл глаза, ослепительный белый круг посреди пустыни занял все его мысли. Он видел его так реально, как будто все еще находился в пустыне. Проворочавшись на кровати до середины ночи, он вызвал летательную капсулу с космолета и через несколько минут подлетал к месторождению. Уже светало. Солнечный свет медленно подбирался к месторождению. Неожиданно над белым кругом возник столб ослепительно яркого переливающегося света – это солнце осветило кристаллы, и над кругом зависло яркое сияние. Рик почувствовал резкую боль в глазах. Он развернул капсулу, вернулся в дом и лежал на кровати беспомощный, оглушенный болью. КИКС наложил на глаза повязку, оказавшуюся в аптечке, и Рику удалось задремать. Проснулся он от громкого голоса отца.

– Можно войти, Рик?

Через несколько минут Рик лежал с компрессом на глазах, приготовленным Фиалкой, Зира массировала кисть его правой руки обезболивающим составом, а отец просто сидел рядом. Боль отступила. После выданных КИКСу инструкций по использованию глазной повязки и взяв обещание с Рика неделю соблюдать режим и не выходить из дома, все ушли. Рику было приятно такое внимание. КИКС по нескольку раз в день забирал с порога дома записки от незнакомых людей с пожеланиями скорейшего выздоровления, из башни звонили ребята узнать о его здоровье, Дэнис прислал голосовую книгу. Через неделю абсолютно здоровый Рик стоял на пороге отцовского дома. Он передал Зире букет цветов, собранных в своем дворике. Обрадованный отец показывал Рику, как он живет. Дом был маленький и совсем простой. Одна из комнат была заполнена образцами растений, собранных в Амазонии. На стене висела огромная карта Амазонии с пометками, сделанными отцовской рукой. Этот день они провели вместе, весь день проговорили. Их как будто прорвало, они рассказали друг другу обо всем, что с ними произошло до встречи на Второй Земле. Сейчас Рик понял, что он действительно обрел отца, которого ему не хватало всю жизнь.

В башне Рика встретили как героя. Он чувствовал неловкость от такого внимания и хотел, чтобы все поскорее забыли о его детском поступке. Выручил Николас, который быстро повел Рика к себе.

– В выходные праздник – день поминовения предков. Одевай свой лучший костюм, будем веселиться, – Николас, как обычно, был в отличном настроении.

– Веселиться? На празднике поминовения предков будет весело?

– По старинной традиции надо показать предкам, что у тебя все отлично, иначе предки будут беспокоиться, их души поселятся в твоем доме, станут вмешиваться в твои дела и попытаются изменить твою жизнь по-своему. Конечно, сейчас в это мало кто верит, но традиция хорошенько повеселиться осталась. Люди одеваются во все лучшее, женщины щеголяют затейливыми украшениями. Детям дарят игрушки, и в этот день им разрешают все.

Утром праздничного дня Рик с удовольствием побрился, одел светло-голубой костюм и рубашку в тон, приготовленные КИКСом. Собственное отражение в зеркале ему понравилось.

В дом, постучав и не дождавшись ответа, ворвалась Фиалка. На ней было длинное синее платье из вышитого кружева, с открытыми плечами. На груди сверкало ожерелье из голубых, красных и зеленых камней, волосы высоко подняты и красиво уложены. Выглядела она шикарно и отлично это знала. Схватив Рика за руку, Фиалка буквально вытащила его на улицу. С порога она послала КИКСу воздушный поцелуй, и они не торопясь пошли в сторону южной городской черты. Настроение Фиалки передалось Рику, и он чувствовал себя беззаботным мальчишкой, ждущим праздника. По улице шли разодетые парочки, группы молодежи и родители с детьми. Женщины были фантастически наряжены и увешаны украшениями, дети несли игрушки, их родители часть игрушек тащили за своими отпрысками. Рик впервые увидел детей. По мере приближения к окраине людей становилось все больше. Улица закончилась огромной лужайкой, окаймленной высокими деревьями. Под белыми тентами стояли столы с едой, играла музыка. Здесь были все семнадцать космолетчиков со своими «туземными женами», как про себя называл их Рик. Не потому, что он их презирал, а просто не любил, эти женщины казались ему какими-то ненастоящими. Он перездоровался со всеми академиками, галантно пожал ручки всем женам, и твердо решил развлекаться подальше от них.

Дэнис с ребятами из лаборатории позвал Рика играть в мяч. Площадка для игры в мяч была поделена на две части белой полосой. По обе стороны площадки находились три мишени для мяча: небольшие ворота стояли в центре, справа от ворот висело кольцо, похожее на баскетбольное, слева стоял стенд с черным кругом. Правила были простые: в команде по двенадцать человек, играть в мяч только руками, по отношению к противнику вести себя корректно. Играют два тайма по двенадцать минут. Выигрывает команда, забившая больше мячей в любую из мишеней противника. В раздевалке Рик переоделся в приготовленную новенькую форму, он играл за команду молодежи против академиков. Академики играли слаженно, и перевес в один мяч дался команде Рика с трудом. Фиалка дожидалась Рика у дверей душевой и сразу увела его на конные соревнования. Здесь ей не было равных. В черном костюме на вороной лошади Фиалка демонстрировала выездку под бурные аплодисменты зрителей. После конных соревнований, сидя в тени деревьев, они уплетали жареное мясо. Наевшись, как удав, Рик улегся в тени деревьев и спросил: