Текст книги "Вторая Земля"

Вторая Земля
Ника Эжени

© Ника Эжени, 2017

ISBN 978-5-4485-9983-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Земля пережила Последнюю Войну. Войну технологий и эпидемий. Новые военные технологии не убивали – они разрушали все: коммуникации, системы жизнеобеспечения, жилища. Эпидемии массово убивали, не различая своих и чужих. У горстки уцелевших людей не осталось ни вражды, ни ненависти. Все хотели одного – выжить, и они выжили, человечество не погибло. Немногие оставшиеся в живых объединились, у землян появился общий язык. Стали возрождаться города, выросло новое поколение, не знавшее войны, а затем подросли их дети и внуки. Произошел невиданный скачок научного развития, были открыты быстрые космические переходы, и земляне вошли в межгалактическое содружество обитаемых планет. Человечеству удалось избавиться от многих болезней, и продолжительность жизни двести лет стала нормой. В это счастливое время родился и совершил космические путешествия главный герой этой истории космолетчик Рик Север.

Вторая Земля

Планета стремительно приближалась. Рик был зачарован ее видом. Казалось, не звездолет движется к планете, а она сама, загадочная и ослепительная, несется ему навстречу. Ослепительная Звезда, Вторая Земля – так чаще называли ее, планету, о которой ходили легенды. Отсутствие на космических картах и непризнание официальной наукой не мешали верить в ее существование. С момента открытия быстрых космических переходов, когда звездные исследования приобрели необычайный размах, слухи о планете обрастали удивительными подробностями. Главная притягательная сила этих слухов – существование растения, материализующего желания. Даже профессор математики – главный прагматик космической академии, в которой учился Рик, отвечая на каверзный и одновременно наивный вопрос о существовании Второй Земли, сказал:

– То, что вчера казалось фантастикой, сегодня становится обыденностью. За этим последовало нудное перечисление всем известных научных открытий.

Рик в растение не верил. Мох, исполняющий желания, считал байкой, придуманной космолетчиками. Но само существование планеты, повторяющей Землю, не давало покоя. Сейчас сорок восемь часов отделяют его от Второй Земли.

Перед посадкой движение в космическом коридоре замедляется, и через двое суток происходит мягкое снижение. Эти сорок восемь часов в рекомендациях отведены для сна. И Рик, следуя инструкции, отправился в каюту отдыха. Он не включил систему настройки сна, которую считал «машинкой для девчонок». Обычно ему удавалось отлично выспаться. Рик умел засыпать в любом месте, независимо от неудобств. На этот раз все по-другому. Он лежал и старался справиться с волнением, и ему это удалось: воспоминания детства окружили его.

Картинки из детства всегда возникали перед ним в моменты переутомления. Рик видел себя в уютном родительском доме, стоящем на небольшом участке, заросшем высокими соснами. Соседние дома не были видны из-за густых кустов шиповника, и маленький Рик чувствовал себя хозяином во дворе их небольшого дома. Родители отца и мамы жили на соседней улице. Оба дедушки Рика были врачами, известными и уважаемыми. В поселке жили в основном семьи врачей.

Отец Рика был космолетчиком. Рик гордился отцом. Мальчишки в поселке ему завидовали, а лучший друг Макс всегда старался поболтать с отцом Рика о космосе.

Темноволосый широкоплечий крепыш с серыми глазами и с озорной улыбкой, отец был похож на мальчишку. Мама у Рика была художницей. Худенькая хрупкая блондинка, смешливая и очень добрая. Молодые и беззаботные, они все время подшучивали друг над другом и много смеялись. Когда отец возвращался из полетов, втроем на велосипедах ехали к реке. На лодочной станции брали лодку и плыли вдоль берега, пугая своим смехом уток, прячущихся в камышах.

В их маленькой семье всегда было весело.

Однажды вечером, когда мама занималась ужином, отец вышел во двор, сел рядом с Риком на деревянную скамейку и сказал:

– Завтра ухожу в полет, он будет долгим, тебя оставляю за старшего. Заботься о маме.

– На сколько ты летишь?

– Два года, может, больше. Прилечу, ты уже будешь таким большим, что придется заказывать новую огромную лодку.

Отец улыбался, и Рик улыбнулся в ответ. Утром отец уехал, и Рик больше никогда его не видел.

Через семь лет звездолет отца был официально признан «пропавшим в космосе». Но тогда Рик ничего этого не знал. Он очень серьезно отнесся к словам отца заботиться о маме. Когда они выходили на улицу, Рик брал маму за руку и держал ее крепко-крепко.

Как-то днем Рик второпях бежал по улице на встречу с другом Максом, и какой-то мальчишка позвал его по имени. Рик обернулся и услышал: «Маменькин сынок!» Вслед за этим на челюсть Рика обрушились крепкие кулаки. Рик упал, и преследователь пинками свалил его в канаву.

Рик лежал в грязной мокрой канаве, прикрывая голову руками, ожидая новых побоев. Вовремя подбежавший Макс отогнал обидчика, помог Рику выбраться из канавы и отвел домой. Дома никого не было. В тишине без света Рик лежал на кровати в своей комнате лицом к стене. Никогда в своей жизни он не испытывал такого унижения. Рик думал, что теперь не сможет выйти на улицу. Думал о том, что он слабак и «маменькин сынок» и все станут над ним смеяться.

С улицы послышались голоса, кто-то входил в дом. Рик вжался в стенку, замер и зажмурил глаза. Наверное, мама пришла, пусть думает, что он спит. Дверь широко раскрылась, и дед Рика крикнул с порога:

– Смотри, что я принес!

Рик обернулся к деду и кубарем скатился с кровати. Радиоуправляемый звездолет! Ничего лучше в своей жизни Рик не видел. Они с дедом вышли во двор и до самого вечера запускали звездолет: гоняли его над соседними домами и вдоль улицы. Роскошный звездолет сиял в высоком голубом небе красными эмалированными боками. Разгоряченный Рик добежал до дома Макса с пультом в руках и стал звать друга через открытое окно, переполошив всю улицу.

Он демонстрировал выглянувшему в окно Максу фигуры высшего пилотажа. Макс выскочил во двор через окно первого этажа, прямиком на клумбу с анютиными глазками, но нанесенный клумбе урон смотревшие в небо друзья не заметили. Пульт перешел к Максу, и мальчишки, азартно галдя, придумывали для звездолета новые маршруты и бежали за ним, не замечая ничего вокруг. Когда друзья останавливались передохнуть, порулить давали деду, бодрой трусцой бежавшему за ними. Их веселую процессию завершали две дедовы охотничьи собаки, несшиеся со звонким лаем. Звездолет, выполняя очередную фигуру высшего пилотажа, запутался в ветках высокой березы, и Рик с Максом по очереди залезали на дерево в попытке снять его.

Тонкая ветка под весом мальчишек могла переломиться. и командовавший операцией дед не разрешал подбираться к ней близко. Пришлось оставить попытки снять космолет с дерева. Из тайника извлекли «секретное оружие». У ребят были заготовлены специальные рогатки для сбивания груш с дерева соседки Макса тети Марины. Из рогаток Рик и Макс стреляли виртуозно, с двух сторон по команде «Огонь!» они выстрелили по звездолету мягкими теннисными мячиками, и звездолет шмякнулся в предназначенное для груш старое одеяло, которое дед держал в вытянутых руках. Операция по спасению прошла успешно, звездолет был цел, и довольная троица торжественно отправила его высоко в небо. Задрав головы, они любовались красотой полета, позабыв о времени. Наступил вечер: Макса позвали домой, а Рик и дед в сопровождении собак торжественно понесли звездолет в руках. Во дворе собралась все семья: мама, бабушки и дед Куно. За столом под соснами они пили чай и вспоминали разные смешные истории.

На следующий день Рик проснулся рано и тут же включил свой компьютер. Он перебрал огромное количество спортивных программ, выбрал несколько школ боевых единоборств. С этого утра каждый день Рика начинался с часовой разминки с элементами кунг-фу, каратэ и дзю-до. Рик занимался яростно, он мечтал о том дне, когда встретит своего обидчика и отомстит ему.

Решив, что технический минимум он освоил, Рик отправился в детскую спортивную школу в секцию рукопашного боя. Немногословный тренер, которого все звали Мастер, выслушал Рика и предложил войти в бойцовский круг против себя.

– Покажи, что ты можешь.

Кровь бросилась в лицо Рику, и сам он бросился на Мастера, изо всех сил стараясь молотить руками и ногами и показать себя с лучшей стороны.

– Вижу, ликбез для чайников ты освоил, приходи завтра, – сказал Мастер, отражая все удары Рика.

Рик бежал домой, не чуя под собой ног.

Перед тем как определить Рика в группу к новичкам, Мастер спросил:

– Что главное в рукопашном бою: защититься или напасть на противника первым?

Рик подумал и честно сказал:

– Не знаю.

– Главное – избежать травмы, научиться видеть слабые стороны противника и воспользоваться ими, чтобы нанести удар. Будь внимательным и не поддавайся эмоциям.

Рик кивнул. Он занимался с неистовым упоением, ведь у него была цель – разобраться с обидчиком. Рику казалось, что Мастер видит его насквозь, но ничего не говорит. Мастер никого не поучал. Он всегда улыбался, беззлобно подшучивал над ребятами и готов был заниматься с мальчишками целыми днями. Рик старался, у него хорошо получалось, и Мастер перевел его в основную группу. В это же время к ним перешел новичок из другой школы рукопашного боя, которого с ходу прозвали Чужим. В школе всем давали клички и по именам никого не называли. За хорошую реакцию Рика прозвали Резким, кличка для него была лестной. Чужого Мастер по обыкновению поставил в круг против себя, чтобы посмотреть, что может новичок. Рик вызвался побороться с Чужим после Мастера. Он быстро понял, что у новичка одинаково хорошо работают правая и левая руки, что было большой редкостью. Рик сконцентрировался на руках противника и пропустил запрещенный прием ногой. Чужой сгруппировался в броске так, что подлый прием можно было и не заметить, но только не такому профессионалу, как Мастер. Рик с трудом удержался на ногах, попытался собраться и получил сильнейший удар в челюсть, уж точно строго запрещенный. Голова кружилась, окружающий мир стал расплывчатым и нечетким, перед глазами бушевало Северное сияние. Но сознания он не потерял и на ногах держался.

В зале было тихо, все ждали, что скажет Мастер. К удивлению и возмущению Рика Мастер молчал. Он осмотрел Рика и отправил в сопровождении двух ребят к врачу. Опытный спортивный врач успокоил – обошлось без переломов. Огромный синяк под правым верхним ребром, оставленный ударом ноги Чужого, болел нестерпимо. Челюсть онемела от удара, голова раскалывалась от боли, но сотрясения не было. Напичканного обезболивающим Рика в сопровождении ребят отправили домой. Врач снабдил его справкой, освобождающей от школы на неделю, и рецептами с описанием приема лекарств.

За столом во дворе собрался семейный совет. Рик осторожно открыл окно: если больному человеку захотелось подышать свежим воздухом, это вовсе не означает, что он подслушивает.

Мама тихо плакала. Бабушка Рита – мамина мама, ее утешала. Оба деда каялись, что ребенок растет без отца, и они должны уделять ему больше внимания. А никто даже не знал, что Рик ходит в школу единоборств.

– Оставьте парня в покое, – высказалась бабушка Анна – папина мама. Бабушку Анну в семье звали «истина в конечной инстанции».

– Рик занимается спортом, хорошо учится и, если поднажмет в учебе в выпускных классах, получит прекрасные баллы. Ко мне каждый месяц приводят двух или трех мальчишек, которые свалились с дуба, подглядывая за девчоночьей раздевалкой. Вы такого времяпровождения для него хотите? Давно прошу директора школы спилить этот дуб, но в нашем рафинированном обществе легче получить разрешение на самоубийство, чем спилить дерево.

Рик не обязан спрашивать у нас разрешения, чтобы заниматься спортом. Он должен научиться себя защищать, слабаков нигде не любят.

Бабушка Анна работала в школе их поселка педиатром и знала, о чем говорит.

– Ушибы его болезненные, но не опасные, – сказала она мягко и погладила маму Рика по голове. Рик тихонько прикрыл окно.

Ушибы Рика, может, и не были опасными, но болезненными были. День проходил за днем, а боль оставалась. Лежа в постели, Рик размышлял; надо ли ему возвращаться в школу рукопашного боя и почему Мастер не наказал новичка, даже не сделал ему предупреждения.

Через неделю Рик встал с постели. Ушиб под ребром болел и челюстью ныла. О травмах напоминали и чувство несправедливости, и обида на Мастера. Он все-таки пошел в секцию.

Ребята были ему рады и с удовольствием рассказали, что Чужого отчислили за неспортивное поведение. Рик продолжил занятия рукопашным боем.

Наступил день, о котором Рик так мечтал. Неожиданно, как и в прошлый раз, незнакомый мальчишка подошел к Рику, вызывающе улыбнулся и выставил вперед кулак. Рик ответил мгновенным отработанным приемом. Противник был одним ударом отброшен в песочницу для малышей. Испуганный мальчишка позорно сбежал. Рик не ожидал такого: он успокоился, ярость сменилась удивлением. Он почувствовал себя сильным, и это новое ощущение нравилось Рику.

Ежедневные спортивные тренировки очень помогли ему в начале учебы в космической академии. Физические нагрузки были запредельными, не справившихся с усиленной и даже жестокой физической подготовкой отчисляли. Первые два года учебы в академии прошли быстро. Он учился с удовольствием и азартом, на выходные уезжал домой к семье.

На третьем курсе Рика настигла первая любовь по имени Глэдис. Их отношения были светлыми и радостными и закончились неожиданно – взаимными упреками и недоверием. Рик навсегда запомнил яркий весенний день в Лондоне, когда прорывавшееся сквозь тучи мартовское солнце спорило с упорным северным ветром, пытавшимся сорвать с Рика пальто.

Он прилетел на выставку речных пейзажей, на которой выставлялись картины его матери. Ради нее Рик мучился в новом костюме и шерстяном пальто, которые с трудом терпел, отказавшись от любимой спортивной куртки. Он не заметил, как толкнул на тротуаре Глэдис, обернулся, извинился, и с этого момента они уже не расставались.

Во все глаза Рик рассматривал нежное фарфоровое лицо девушки: розовые губки слегка улыбаются, открывая жемчужные зубы, аккуратный точеный носик, красиво изогнутые темные брови. Распахнутые светло-голубые глаза смотрели на Рика с робким восхищением. Копна пушистых светло-пепельных длинных волос была заплетена в косу, которую нещадно трепал ветер. Длинное пальто плотно закрывало ее от холода и давало разыграться воображению. Впрочем, Рику уже было все равно; окажется фигура Глэдис такой же красивой, как ее лицо, или теплое пальто скрывает бесформенную толстушку. Он проникся желанием опекать Глэдис и охранять ее от опасностей. Непонятно, какие опасности могли грозить Глэдис в центре спокойного Лондона, но они, не сговариваясь, пошли в одном направлении. Оказалось, Глэдис, как и Рик, идет на выставку речных пейзажей. Она училась на подготовительных курсах школы промышленного дизайна и мечтала стать дизайнером тканей.

Предки семьи Глэдис переселились на Английский остров из Европы, когда закончилась Последняя война. Проживавшая в предместье Лондона одинокая родственница умоляла прапрадеда отца Глэдис переехать с семьей и поселиться в ее большом просторном доме.

С тех пор несколько поколений семьи Глэдис жили в предместье. Обменявшись короткими рассказами о своих семьях, они дошли до выставки. Без пальто Глэдис выглядела еще лучше. Хрупкая фигурка с тонкой талией, которую можно было обхватить ладонями, была очень ладной.

Рик подошел к обрадованной матери, поздравил с выставкой и познакомил с Глэдис. Они рассматривали картины, Рик искренне восхищался, ему всегда нравились пейзажи матери. Река на них была живой и яркой, берега зелеными и пышными, ее картины напоминали о веселых летних днях, проведенных на воде.

Остаток дня Глэдис показывала Рику достопримечательности в центре Лондона, которые он совсем не запомнил. Но ее крошечную квартирку и все, что в ней произошло между ними, помнил отчетливо.

Каждую пятницу после учебы Рик в своей одноместной летательной капсуле мчался в Лондон и воскресным вечером, возвращаясь домой, строил планы на следующие выходные. Он парковался в огромной подземной стоянке для летательных малолитражек, шумной и многолюдной. Когда у Глэдис занятия заканчивались пораньше, она приходила на стоянку встречать Рика. Очередным пятничным вечером, оставив капсулу на стоянке, Рик вышел в огромный зал в толпу встречающих и провожающих. В уик-энд здесь всегда было многолюдно.

И буквально врезался в шикарную красотку. Он сразу ее узнал: Багира! Самая красивая девочка в их классе и во всей школе. Рик и взглянуть на нее не смел, когда они вместе учились. Как-то после уроков они с Максом, стоя под огромным дубом, рассматривали редкое небесное явление – луна и солнце одновременно светили на голубом небе. Макс ушел домой, а Рик все смотрел в небо. Когда оторвал взгляд от небесных светил, увидел явление еще более невероятное. Самая красивая девочка школы шла ему навстречу и улыбалась. Рик стоял как истукан. Багира улыбнулась еще слаще и помахала рукой. Рик, не веря в происходящее, радостно замахал ей в ответ. За спиной раздался вызывающий хохот. Рик обернулся. Красавчик из старших классов махал Багире рукой, и оба весело смеялись над Риком.

Пристыженный Рик покраснел и убежал. Долго еще Багира дразнила его: издалека махала ручкой, а проходя мимо, нежно улыбалась.

Рик хотел сделать вид, что не узнал Багиру, но красотка вцепилась в него, схватив за куртку обеими руками.

– Разве так встречают старых друзей? – она обняла Рика, поцеловала и зашептала в ухо:

– Хочу подразнить моего парня, подыграй мне, Рик.

Красотка страстно впилась в его губы, отреагировать Рик не успел, но тело, к его стыду, отреагировало мгновенно. Испытывая неловкость, он хотел освободиться от прилипшей к нему Багиры, но красотка его опередила. Она оттолкнула Рика, влепила пощечину и произнесла нарочито громко и театрально:

– Я знаю, что ты сохнешь по мне со школы, но это не повод так набрасываться на девушку! Я не вызову полицию ради нашей детской дружбы.

Такого удара ниже пояса Рик не ожидал. Обвинение в домогательстве, произнесенное в присутствии большого количества свидетелей, было серьезным. Холеный красавчик, ради которого была затеяна комедия, двигался в их сторону. Багира кинулась ему навстречу, повисла на шее и что-то защебетала. Парень успокоился, Рик и не удостоил его взглядом. С такой ходячей вешалкой для костюмов он бы разобрался одной левой. Но как он мог так вляпаться!

Багира оторвалась от своего парня и тоном королевы громко сказала:

– Я прощаю тебя Рик, твоей матери было сложно воспитывать тебя без отца.

Это было не самое худшее. Рик резко развернулся и увидел плачущую Глэдис. По ее несчастному лицу было ясно, что она все видела и слышала. Глэдис бросилась бежать, и Рик потерял ее в толпе. Телефон Глэдис не отвечал. Дома ее не было. Рик два дня бесцельно бродил по их любимым лондонским улицам в надежде встретить ее случайно. Глэдис позвонила и попросила больше ее не беспокоить. В воскресенье вечером Рик вернулся домой другим человеком.

Прошло несколько месяцев, боль от расставания не проходила, Рик постоянно думал о Глэдис.

Она позвонила сама, сказала, что очень скучает и не может забыть Рика. Они встретились, и все было как раньше. Звонок от Глэдис застал Рика во время сборов на следующий уик-энд. Девушка просила его не прилетать. Глэдис сказала, что ей трудно встречаться с Риком: не могла забыть того, что произошло на подземной парковке.

Разрыв с Глэдис Рик переживал болезненно. Неудавшаяся первая любовь сделала его циником в отношениях с девушками. На дискотеках, куда Рик ходил с ребятами из академии, он прослыл ловеласом, хотя сам себя таковым не считал. У курсантов академии на молодежных вечеринках конкурентов не было. Они выгодно отличались физической статью и уверенностью в себе. Девушки их замечали. Рик был хорошо сложен, широкоплечий, стройный, выше среднего роста. Двигался он с небрежной грацией хищника. Круглощекий Рик стеснялся своего свежего лица, считал его детским. Светлые коротко подстриженные волосы контрастировали с сурово сдвинутыми густыми черными бровями. Распахнутые серые глаза, окаймленные длинными светлыми ресницами, смотрели внимательно и спокойно. Красиво очерченные губы и волевой подбородок выдавали упорный характер. Такое сочетание мужественности и детской открытости притягивало к нему женские взгляды.

Рик стал завсегдатаем дискотек. Он пользовался популярностью у девушек, заводил мимолетные романы, знакомился и расставался легко. Его жизнь изменилась: он успокоился. Первые два года учебы над ним все время висел страх быть отчисленным. Он боялся стать неуспевающим, боялся не соответствовать какому-то образу. В академии хорошо помнили его отца, их сравнивали, отца ставили в пример. И вдруг Рик понял – ему нечего бояться: он лучший на своем курсе и может спокойно учиться, не доказывая ничего ни себе, ни окружающим. Эта свобода от обязательства все время чему-то соответствовать сделала его уверенным в себе. Учеба уже не мешала видеть ту жизнь, которая кипела вокруг. Рик ходил на все студенческие вечеринки и получал удовольствие от жизни вне стен академии.

На третьем курсе Рик, как и все, осваивал второе образование. Вызванный к своему куратору, он почти бежал по коридорам академии. С куратором Рику повезло. Известный астрофизик Одиссей Ликидас уделял Рику много внимания. Одиссей не читал нотаций и всегда был в курсе дел Рика. Вторую профессию выбирали по результатам тестов, но Рик не сомневался, что будет инженером или технологом. Он хорошо разбирался в технике, знал чертежи всех действующих моделей космолетов. Так кем же он может быть? Рик считал это дело решенным.

– Лингвист межкультурного общения?! – прозвучало в кабинете куратора как смертельный приговор.

Это ошибка, – подумал Рик, – или куратор его испытывает.

– Разочарован, Рик?

– Неожиданно, – Рик постарался сохранить лицо перед куратором, – не представляю, чем занимается лингвист, особенно в космосе.

Дисциплина в академии была жесткой, и оспаривать решения не приходилось.

Обратный путь от дверей кабинета куратора он проделал еще быстрее. Лицо Рика пылало. Он чувствовал себя оскорбленным. Лингвист – женская профессия – что-то вроде библиотекарши или переводчицы. Такой дисциплины в академии нет. Он был зол и не мог смириться с результатами тестов. Худшие опасения Рика подтвердились: специально для него в академию приходила преподаватель истории языкознания. Противная тетка без возраста – лупоглазая и белобрысая, она трещала как сорока. Звали тетку Ана-Тонина-Эрмия. Первое, что сделал будущий лингвист, выучил имя преподавательницы, про себя уменьшив его до «Анатомии». С неискренним энтузиастом Анатомия хвалила Рика и пыталась подловить на мелочах. Рик тарабанил ее лекции почти наизусть и на коварные вопросы с преувеличенно тупым видом отвечал, что в программе этого нет.

Анатомия считала Рика примитивным солдафоном. Рик думал о ней не иначе как о противной тетке. Они друг друга терпеть не могли. Их отношения были похожи на вооруженный нейтралитет.

Для полноценного освоения второй профессии Рик должен был самостоятельно строить график обучения в гуманитарном университете. Он выкраивал время, оставшееся от учебы в академии, слушал лекции в университете, многие дисциплины изучал самостоятельно. У Рика не оставалось ни единой свободной минуты. Гуманитарный университет был девчачьей вотчиной.

Первое посещение университетской библиотеки произвело неизгладимое впечатление. Получив заранее заказанные тексты, Рик сел на свободное место, включил монитор и увидел сидящих за столом напротив двух хорошеньких куколок. Оглядевшись, он увидел целый зал девушек: красивых, хорошеньких и не очень.

Глаза разбегались, он был единственным парнем в библиотеке. Рик не повелся на легкий флирт окружающих его очаровашек. Это было время Глэдис, она одна занимала его мысли. Рик беззастенчиво использовал внимание студенток. Он ни с кем не сближался, держал дистанцию и вел себя корректно, чем еще больше провоцировал интерес к себе.

Девчонки приносили ему готовые лекции, собирали технический материал для зачетных работ, заказывали тексты и сильно облегчили его учебу в университете.

Рик подучил мертвые земные языки, которыми неплохо владел еще в школе. Освоил старинные языки содружества, занимаясь индивидуально с преподом, казавшимся Рику таким же старинным, как изучаемые языки, и получил зачет.

Языки давались ему легко. Выучил он и литературный межпланетный язык. До гуманитарного университета межпланетный он знал на бытовом уровне и пользовался им всего несколько раз, объясняя дорогу заблудившимся на улицах инопланетным туристам. Сдав языковые экзамены, Рик получил доступ к библиотеке инопланетных текстовых подлинников. Слово подлинник означало не саму книгу в том виде, в котором она существовала в библиотеке, а копию на языке оригинала. У не владеющих старинными инопланетными языками доступа к такой литературе не было. Аудиокристалл Рика пополнился литературой, о существовании которой он не знал. Хронометрии – книги, составленные из воспоминаний представителей планет, не вошедших в Содружество, завладели его мыслями. Он читал хронометрии с жадным интересом: расположенные в хронологическом порядке воспоминания о становлении Межгалактического Содружества, вооруженных столкновениях между планетами в космосе, политической борьбе за влияние в Совете. Эту часть истории Рик знал плохо. Земля присоединилась к Содружеству позже остальных планет из-за Последней войны. О Содружестве узнали после открытия быстрых космических переходов. На тот момент союз планет окончательно уладил существующие разногласия, создал совместную научную и экономическую стратегию. У Содружества появились общие исследовательские базы, мощный торговый флот. Были созданы Войска межгалактической обороны. Общее руководство осуществлял Комитет Содружества.

Особенно заинтересовала хронометрия, составленная неким Селедидом, с исчезнувшей планеты Териан. Рик прочел ее не отрываясь. Селедид резко критиковал Содружество, с которым сотрудничал Териан. Сторонники и противники вхождения в Содружество на планете разделились поровну. Селедид принадлежал к последним. Он язвительно высмеивал старательно поддерживаемый на планетах Содружества социальный и материальный статус. При рождении граждане Содружества получали именной счет с одинаковыми баллами. После получения образовательного минимума каждый гражданин зарабатывал баллы в зависимости от полученной профессии и востребованности в обществе. В Содружестве можно было не работать и не учиться, лишь получить минимальный образовательный статус и минимальные баллы для комфортного образа жизни. Накопленные баллы принимались на любой планете Содружества, они приравнивались к техническим алмазам – межпланетной валюте.

Удивленный недальновидностью автора, Рик невольно восхищался упорством, с которым тот цеплялся за свои заблуждения. Мультикультурное Содружество процветало, а Териан исчез, превратился в легенду, оставив после себя только литературные памятники. Но какие это были литературные памятники! В хронометрии Селедида анонимные терианские космолетчики рассказывали об экспедиции, организованной на Вторую Землю. Рик был убежденным сторонником теории зеркальных планет Игоря Смолина. В существование планеты – двойника Земли, отсутствующей на звездных картах, верил свято. В душе романтик, Рик верил, что Вторая Земля ждет своих первооткрывателей.

Терианцы описывали планету красивой, загадочной, полной богатств, предназначенных не для всех. К чему такая таинственность, уже никогда не узнать. Териан пострадал в столкновении с келедами. Все, что известно о келедах – это колонии биологических видов, способных передвигаться в космосе. Келеды – охотники за водой, нападали внезапно. Их тактика – окружить планету, богатую водными ресурсами и выкачать из нее всю воду. После чего планета превращалась в пустыню без признаков жизни, а келеды исчезали в глубинах космоса на миллионы лет. Все это было теорией. Келеды существовали – и это единственно известный факт.

Содружество получило сигнал о помощи с Териана, флот немедленно выдвинулся к дальним рубежам. Планеты не было, не осталось даже признаков космической пыли. Трагедия заставила вспомнить то немногое, что было известно о загадочных разрушителях планет. Все современные расы происходили от вида, бежавшего от келедов и заселившего планеты много миллионов лет назад. Древние легенды о келедах были запутаны и непонятны.

Рик погрузился с головой в чтение книг других планет: он заново открыл для себя окружающий мир. Вторая профессия перестала казаться нелепой ошибкой. Рик получал настоящее удовольствие от посещения университетской библиотеки.

В очередной беседе с Риком куратор заметил по поводу профессии лингвиста:

– Все оказалось, не так страшно, Рик.

Рик немного смутился: от Одиссея ничего не скроешь.

Следующие три года пролетели незаметно, и вот он, курсант Рик Север, получает диплом с отличием из рук Президента академии.

Как и все выпускники, три года Рик провел на практике: год в торговом флоте, год в отряде войск межгалактической обороны и год на большом исследовательском космолете. Как лучший выпускник во время практики он пользовался преимуществом и был назначен первым помощником капитана большого торгового космолета. После двух месяцев стажировки Рик был уверен, что он лучший помощник капитана, когда-либо существовавший в этой профессии.

А когда капитан панибратски похвалил его и сказал:

– Ты прирожденный пилот, парень, – Рик возгордился и долго ходил преисполненный чувством собственной исключительности. Впрочем, шуточки экипажа быстро вернули его с небес на землю.

Непривычно комфортабельный большой корабль с легкомысленным названием «Хитрая рыба» и белоснежная форма экипажа напоминали о прогулочных лайнерах. Обязанности команды, четко выверенные, выполнялись безупречно и с долей показной артистичности. Разобравшись получше, Рик понял: капитан Кили Ястреб создал эту легкость благодаря своему организаторскому таланту. Добродушный и открытый эксторианец, он казался простаком, однако ума был недюжинного.

Посадка и разгрузка в торговом порту Эксториана убедила Рика: служба в торговом флоте – не прогулка. В пространстве порта тысячи огромных космолетов двигались разнонаправленно и, казалось, хаотично. Капитан отключил автоматику и взял на себя ручное управление. Рик следил за движением корабля на панорамном мониторе. Ловко продвигаясь среди таких же огромных космолетов, ведомый опытной рукой капитана, громоздкий корабль проплыл проложенным курсом и мягко сел на указанное диспетчером место. Вышколенная служба погрузки взаимодействовала с портовыми службами, как отлаженный механизм, но капитан не покинул своего кресла и наблюдал за всеми операциями до последней секунды.